Текст книги "В тени крыл Твоих укрой меня (СИ)"
Автор книги: celmorn
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
========== 1. ==========
Теперь
Как думаешь, когда закончится дождь? Ты замерз и стекающие капли кажутся тяжелой ношей для твоих пальцев. Такой холодный и отчужденный, будто погода влияет на твое настроение. И почему-то, я хочу, чтобы вышло солнышко, чтобы твои губы растянулись в улыбке, а ты прикрывал глаза и подставлял лицо под ласковые лучи. Но я знаю, что этого больше не будет. Не будет для меня, потому что сегодня ты сказал то, чего мое, разбитое изменами сердце, больше всего боялось. Сегодня ты вонзил слова прямо в мое безграничное доверие.
«Ты хороший, я не могу больше обманывать и тебя, и себя. Не ищи встреч и не проси объяснений. Просто считай, что закончился еще один промежуток твоей жизни. »
Как иногда больно становится именно от слов. Не от первой затяжки никотином, от которой горят легкие, не от первого удара по лицу, и не от первой пролитой крови, которая ровным потоком стекает по подбородку. Знаешь, стерпеть можно все, если есть мотивация, стимул, понимание причины боли, но ты ломаешь все законы и оставляешь меня не с ответами, а с одними только вопросами. Я вижу только удаляющийся силуэт и последние клубы дыма в воздухе, от выкуренной сигареты, которой ты завершил этот «еще один промежуток своей жизни».
Я не чувствую тела, когда на едва стоящих ногах прохожу четыре пролета к тихой квартире. Так трудно понимать, что все кончено, что Земля и дальше крутится, и на других это никак не влияет, а тебя разрывает от боли. На ключах – брелок-зайчик, который ты мне подарил, празднуя месяц наших отношений, а на губах – поцелуи, которые ты так ласково даровал мне вчера.
И чай я пью из твоей кружки. И сижу на стуле, который ты отремонтировал для меня. И слезы, стекая, падают на твою футболку, которую я не могу заставить себя снять. И, вдруг, осознание приходит ко мне, будто пробуждение: ты можешь уйти сам, но себя из моей жизни забрать так и не сумеешь, да и я не отпущу.
***
Тогда
– Ты собираешься это доедать? – спросил парень, слишком обеспокоенный остатками картофеля фри в чужой тарелке.
– Да нет, ешь, обжора.
Обладатель чужой тарелки все глубже зарылся в свои мысли, и раздумывал о первом дне в университете. Он искусно представлял диалоги с будущими преподавателями и однокурсниками. Мечтал, что хорошо зарекомендует себя и заработает славу примерного студента.
За окном еще держалась теплая летняя погода, а лучики солнца освещали и грели лица прохожих. Последние дни первого, после выпуска, взрослого лета постепенно исчезали и вспомнить особенно радостные моменты парень не мог. Вся его нелегкая жизнь состояла из чреды обучения и подработок, которые и занимали все время в графике вчерашнего школьника. И пока одноклассники, которые так и не стали его преданными друзьями, развлекались, наслаждаясь свободой после сдачи экзаменов, омега упорно работал все лето где приходилось, для того, чтобы хоть как-то облегчить себе жизнь в университете.
Складывается ваша жизнь именно так, как хотите вы? Верите ли вы в судьбу? Имеете горький опыт невыполнения своих самых сокровенных планов и желаний? Вся омежья жизнь полна этих вопросов.
– Эй, ЧимЧим, ты опять в себе? Я здесь, – напомнил о себе омега-обжора.
– Хён, иди, наверное на работу, опоздаешь, я еще немного посижу.
– Ладно, странный ты, – Сокджин, взмахнув копной черных, как уголь волос, громко поцеловал Чимина в щеку и, чуть не сбив на ходу массивную деревянную вешалку, легко проплыл между маленькими столиками.
На улице, снова отвлекая омегу от своих мыслей, Джин постучал в окно и, широко улыбнувшись и показав жест «Ок», последний раз легко взмахнул кривоватыми пальцами и исчез за спинами прохожих.
Сокджин такой красивый, а Чимину неловко, что они общаются только с легкой руки папы Джина – дяди Тана, который приходился родным братом папе Чимина. Видимо, старший омега попросил Джина изредка выгуливать странного Чима. Хотя младшему и безумно нравился этот непредсказуемый, вечно улыбающийся, безумно зависимый от желания стать хорошим для всех безупречный парень. Но…
– Эй, ты Пак Чимин? – Чим взглянул на источник звука и поежился от того, что его разглядывали, словно кусок драгоценного метала во время Золотой лихорадки на Клондайке.
– Эм, да, мы знакомы? – он смущенно пропищал, и из-за нервной дрожи начал дергать салфетку на краю стола в закусочной.
– Извини, – взгляд незнакомца смягчился и его яркие теплые карие глаза уже не хотели кого-то съесть, – я представлюсь. Меня зовут Ким Тэхен и я буду учиться с тобой. Прости за мой напор, просто сегодня утром я листал страницы в соц сетях, странички своих будущих одногруппников, которые я нашел через списки абитуриентов, я увидел и твою. Можно сесть? – фактически на лету, падая на неудобное, пластиковое сиденье, договорил он.
Симпатичный омега, с короткими, цвета неба, затянутого тучами, волосами и медовыми глазами, произвел немного пугливое впечатление на Чимина, но все же привлек его внимание.
К парням подошел грустный омега-официант, в застиранном переднике, и принял у Тэхена заказ. Чимин же, глядя на этого мужчину, только подумал о том, что ему никогда не избавиться от клейма бедности, которое на него ложилось вместе с залетами в такие местечки. Но, все же, в модных кафешках кофе в два раза дороже.
Чимин вяло бросил взгляд на потертый стол и решил выдавить из себя хоть что-то.
– Приятно познакомиться, Ким Тэхен. Надеюсь обучение будет даваться тебе легко, – он, игнорируя свои интровертские замашки и желание вообще закрыть рот, сказал, и спешил встать, чтобы попрощаться с будущим одногруппником, пока щеки вообще не сгорели, от того, что привлекает внимание незнакомого человека, – я должен бежать, увидимся.
– Эй, стой, разве тебе не хочется иметь хорошего знакомого среди тех, кого увидишь в сентябре в универе? Давай сходим куда-нибудь на неделе, пожалуйста, дай свой номер телефона, – и, увидев настороженные и удивленные глаза, поспешил объяснить:
– Я позвоню тебе и мы можем сходить в кино вместе. Ну, я не кусаюсь, дядя.
– Дядя? – Чимин переспросил и увидел, как Тэхен широко улыбнулся, отчего его губы немного задрожали от порыва улыбнуться в ответ.
– Именно, ты ведешь себя так, будто я тебя на свидание приглашаю. Хотя, я просто хочу подружиться с тобой.
Тэхен показался забавным парнем. Чимин взглянул на телефон, который Ким ему уверенно протянул и, решив, что ему полезно иметь друзей кроме Джина, взял его и старательно попытался записать свой номер, попав на все цифры на экране смартфона. Не успел отдать новоиспеченному другу телефон, как собственный начал разрываться от стандартной мелодии звонка. Чимин вытащил девайс из сумки, и с удивлением посмотрел на входной звонок от папы, перевел взгляд на сероволосого и поспешил сказать:
– Я должен идти, извини, приятного аппетита и пока.
– Покааа, – протянул Тэхен, – я позвоню тебе.
Уходя, Чимин спиной чувствовал, как его взглядом прожигал новый знакомый. Выйдя на улицу и, прижавшись горячей спиной к стене, омега решил ответить, боясь худшего. Поднося к уху телефон стало слышно голос, принадлежащий незнакомому мужчине:
– Пак Чимин? Алло! Это вы? – раздраженный голос немного испугал Пака.
– Да, здравствуйте, кто это?
– Меня зовут доктор Ли и ваш папа сейчас в городской больнице. Пожалуйста, приезжайте для выяснения обстоятельств, – мужчина сухо протараторил и поспешил повесить трубку.
Не обращая внимания на неприятные ощущения в животе, парень пошел быстрым шагом к остановке, совершенно игнорируя жар и пот, которым покрылось все тело и лицо.
***
Сидеть в приемной и думать о том, каким образом все покатилось кувырком, и когда папа начал так загоняться из-за регулярных побоев – стало неким ритуалом стабильно раз в месяц. Не подумайте, папа хороший человек, у Чимина было счастливое детство – он до сих пор помнил те дни, когда они всей семьей счастливо гуляли по развлекательных парках, и родители покупали ему и старшему брату-альфе дорогое мороженое. Фотографии с теми воспоминаниями вызывали в сердце тепло. Омега так и не заметил, когда улыбка папы стала превращаться в пьяный оскал. Или тогда, когда отца осудили за то, что он защищался от пьяного друга, который захотел изнасиловать папу, или тогда, когда он потратил на адвокатов все их сохранения на образование детей, или позже, когда отец через три года вышел из тюрьмы и стал совсем другим человеком… да, наверное, именно тогда папа впервые и загнался дозой.
«Люди не меняются» – так трудно было это слышать от самоуверенных, всезнающих философов, когда под боком был выкидыш парадокса. Отец стал совсем другим человеком. Он уже не бросал на своих детей те любящие взгляды, не мог терпеть прикосновения мужа, вечно кричал, что тот сломал ему жизнь. Но этим он сломал его.
– Пак Чимин? Вы меня слышите? – кажется, медбрат-омега уже дважды повторил имя.
– Да…да, – он смущенно пожал плечами, – я задумался, извините.
– Ваш папа теперь в стабильном состоянии, угрозы жизни нет, но с вами хочет поговорить доктор Ким, – и, увидев растерянный взгляд, добавил:
– Солнышко, пойдем со мной.
Услышав знакомое имя, парень на невесомых ногах поплелся за мужчиной в бледно-голубой форме. Миновав несколько поворотов и совершенно бездумно зайдя в очередные белые двери, он замер, ожидая выговор, что не уследил за папой, но тишину нарушил приятный голос молодого человека:
– А, Чимин, проходите-садитесь, – врач улыбнулся какой-то странной улыбкой, и показал на свободное место у него на диване. Он велел медбрату выйти и перевел взгляд на омегу.
– Добрый день, – Чимин не мог больше ничего из себя выдавить, и уставился взглядом в бейджик на грудном кармане мужчины. Ким Намджун – трудно повернуть язык, чтобы произнести, да и губы пересохли.
– Чимини, – доктор выдохнул.
Ким Намджун – очаровательный молодой человек с светлыми волосами и приятным ароматом бергамота. Мечта многих омег, а его глаза так и излучали тепло, на хороший контур пухлых губ хотелось смотреть не отрываясь.
– Чим, на этот раз все обошлось, но на следующий раз может так случиться, что никого рядом не будет, и никто не успеет предоставить господину Паку первую медицинскую помощь. Кстати, можешь поблагодарить того парня, брюнета в приемной. Мне очень жаль это говорить, но ты должен подписать согласие на принудительное содержание и лечение, пойми ты, что юридическая сторона вопроса не заставит себя ждать, и либо ты увидишь папу за решеткой, или он, с твоей помощью и поддержкой, вылечится и будет полноценной единицей общества, – врач не кричал, не говорил с нареканиями, он просто хотел как лучше, и это чувствовалось всеми фибрами души, но сложно было выдавить из себя кивок или слова. Хотелось получить еще время, хотелось безбожно его тянуть, потому что если согласиться, то папочку заберут и уже не будет его прежнего.
Каждый раз, когда к ученикам в старших классах приходили с всевозможных фондов поддержки молодежи, раздавали презервативы и читали лекции о зависимости, Чимин никогда не смог бы предположить, что смысл одной из них разрушит жизни дорогого человека.
«Наркомания – самое страшное, на что вы можете пойти. Если ваше имя хоть на метр приблизиться к этому слову, то общество поставит вас штамп «брак», и тогда вам поможет только терапия…» бла бла бла, и это никогда не воспринималось всерьез.
– Чимин? – альфа вырвал из размышлений, – хватит игнорировать меня, ты умный совершеннолетний парень, пожалуйста, не заставляй меня идти на крайние меры, – нотки угрозы промелькнули тоне доктора, пальцы Пака начало мелко трясти, – твой отец не в состоянии что-то решать, я не хочу представлять даже где он, и чем занимается, на твоем папе снова синяки и я не могу думать, что ты согласен это продолжать. Ты, как и планировал, будешь учиться, а папу оставь на меня. Ёндо заслуживает того, чтобы ты позволил ему вновь стать собой.
– Джун, стой, – младший не помнил, когда последний раз звал альфу по имени, ведь этот друг старшего брата давно перестал быть кем-то для семьи, кроме как врачом, – дай мне еще немного времени, это так трудно, очень трудно принять все.
– Чёрт, Чимми, – доктор действительно разошелся и даже подскочил со своей половины дивана, – почему ты просто не можешь довериться мне? Я глупый молоденький врач, которому ты не хочешь поручить своего папу? До сих пор видишь во мне того парня, который прыгал с Хоупом по гаражам? – услышав старое прозвище брата, омега посмотрел на него из-под ресниц и он прикусил губу, – пожалуйста, дай шанс сделать то, от чего Хосок убежал.
– Я думаю, ты знаешь, что я хочу твоей помощи и я хочу, чтобы папе было хорошо.
– Нет, не знаю, потому что ты все время отшиваешь меня, хотя я и предлагаю твоего родителя спасти, – горькая улыбка украсила губы альфы, и он, закрыв глаза, махнул рукой, будто говорил, что не желает больше смотреть на жалкого младшего мальчишку, а тем более говорить с ним.
– Извини, что разочаровываю тебя в который раз, ты лучше знаешь, что нужно делать. Я хочу положиться на тебя, больше не могу бежать от проблемы, – вот и вырвалась вся правда. Наконец-то покорился напору доктора и мысленно попросил у папы прощения за то, что отправляет его в своеобразную тюрьму.
Намджун победно улыбнулся и тихо сказал:
– Спасибо.
Но не надо ни того спасибо, ни тех теплых глаз, потому что сейчас молодой омега почувствовал себя своим же отцом. Отец стал человеком, который толкнул папу на этот путь, а Чимин – тем, кто его окончательно добил. А в приемной не было никакого парня с черными волосами.
========== 2. ==========
И снова, ночи меняли дни, а дни – ночи. Чимин искренне пытался навестить папу, но не смог заставить себя это сделать. Полным ходом шла подготовка к первым учебным дням – в попытках наскрести несколько лишних купюр, чтобы купить книги по списку литературы, который уже выслали на почту, а небольшой домик, в котором омега просыпался и засыпал один, нуждался в уборке. Отец не появлялся уже месяц, от Хосока не было никаких новостей уже ровно полтора года, папу не было видно чуть меньше недели. Об этом думал парень, когда очередной раз проходил мимо семейного фото в гостиной.
Пак Хосок – заботливый альфа, который всегда впускал в омежье сердце весну, ведь пах ею. Старший брат, с которым и в огонь, и в воду. Разница в возрасте – шесть лет – никогда не становилась препятствием в общении, из-за него на лице мелкого расцветали одни улыбки.
– Чимин-а, маленький проказник, беги сюда и прыгай на плечи, пойдем собрать папе полевых цветов, – его заразительный смех и глаза, полные энтузиазма, всегда выводили из размышлений и своих желаний, лопали этот удобный, воображаемый шар, в котором младший всегда сидел. Хосок как машина, что, работая, производила еще больше энергии. Он учил братишку танцам, потому что сам мечтал стать хореографом, чему и учился, бегал марафоны вместе с будущим врачом Джуном и, срываясь посреди ночи, мог поехать на какой-то фестиваль.
– Чим, ты готов? – спросил Хосок, перед тем, как закрасить Чиминовы волосы цвета шоколада розовой краской для граффити, за что папа ему потом всыпал. Его рыжие волосы резко контрастировали с волосами Минни, но такая же смуглая кожа как у младшего сразу помогала узнать в них братьев. Чимин перекрасил волосы на следующий день после того, как старший брат уехал, или скорее сбежал, оставив брата одного. Блонд помогал забываться, а папа и не был против, а может просто не заметил под дымкой алкоголя.
Хосок-хён не выдержал возвращения отца, ведь ему было тогда именно двадцать два и он острее заметил изменения в отцовском характере. И, однажды утром, нашелся листок, оставленный вместо брата и его вещей.
«Ты такой сильный малый, а я не могу больше так. Прости и не пытайся меня понять. Я обещаю, что вернусь за тобой, а пока дай время разобраться в себе. Я люблю тебя, Минни.»
Кривой, широкий почерк выдал поспешность, с которой писались последние, такие глупые и громкие слова. Надолго ли расстались?
Надолго, почти на вечность. Но Чимин не позволит больше меланхолии утопить в слезах свое настроение. Он послал отражению в зеркале под фото воздушный поцелуй. Там достаточно симпатичный парень, брат бы не узнал. Мысленно подметил, что нужно подстричь и подкрасить волосы цвета грязно-серого блонда, которые опускались теперь ниже ушей, и заказать в интернете дешевые цветные линзы, которые скроют желтовато-карамельные глаза. О, чуть не забыл, надо докупить еще несколько тетрадей на лекции и цветные ручки, чтобы удовлетворить желание подчеркивать важные строки в конспекте. Кажется, скоро он станет студентом.
Поток мыслей прервал телефонный звонок. Мысленно уже несколько раз посылая врача Кима (кто же еще может звонить), который точно будет просить посетить папу, он еле вытащил смартфон с заднего кармана слишком узких джинс. И увиденное немножко напрягло. Неизвестный номер. Подавляя страх перед плохими новостями, Чимин заставил себя поднять трубку и услышать восторженное:
– Алло-алло, Пак Чимин! —омега услышал знакомый голос, – ты ждал, что я позвоню и мы пойдеееем, – а парень – любитель затягивать слова, – в кино. Дааа, Пак Чимин? – понимание прострелило сознание.
– Ким Тэхен, – все-таки звонит Ким, хоть и не тот. Губы Чимина, без видимых на то причин, растянулись в улыбке, – уверен, что не хочешь увидеться уже через два дня на занятиях? – на самом деле, для получения желаемого образования был выбран университет, в который можно спокойно добираться из дома и поэтому не надо было тратить лишние деньги на общежитие, которых с тех жалких пособий по безработице для папы и некоторых личных денег, заработанных за лето, и так не много.
– Сегодня, в шесть? У того нового кинотеатра в центре, если хочешь, можем перед этим сходить пообедать, – выпалил парень и Чим поморщился, подумав о дополнительных расходах.
– Нет, у меня есть время только на кино. Который хоть фильм?
– Сюрприиииз, Пак Чимин, приходи сам и все узнаешь.
– Ладно, до встречи.
– Ага, пока.
***
– Папочка дома! – послышался надрывный пьяный крик, – чего, сопляк, не встречаешь? Ну иди сюда, поцелуй любимого отца. А где папочка Ёндо? Ловит кайф в ванной? – его язык очень заплетался и Чимин постарался незаметно проскользнуть на улицу, но в последний момент, у дверей, рука схватила его за плечи, а нежелательный всхлип вырвался из груди.
– Оставь меня, ради Бога, просто иди спать, – мальчишка постарался проговорить тихо и спокойно, за что получил точный удар ребром ладони по щеке. Больно, но не неожиданно.
– И куда ты собрался? Еще и вырядился как шлюха, – выплюнул отец, стеклянным взглядом осматривая джинсы и бледно-зеленую рубашку сына, – точно в папку весь, а этот, наверное, если не перетрахался с половиной местного притона, пока меня не было, то я не я. Тьфу, не появляйся к вечеру, малолетняя шлюха.
За два года слова уже не оставляют очередной порез на сердце, почти смирение и даже мысленное спасибо Намджуну, что папа не здесь. Чимин отговорил себя от мысли пойти к папочке сейчас же, засунув назад, глубоко в дебри души, детскую веру в то, что папа любит и защитит. Пообещав себе не раскисать, омега пошагал до ближайшей остановки, чтобы добраться до центра.
Так нравится лето, хоть и жарко, но вечером так хорошо гулять и не бояться отморозить себе конечности. Летние ночи – идеальные.
На ум приходили мысли о том, как они с Хосоком спали прямо под звездным небом на трех пледах, которые заботливо выносил папа, как Хо показывал созвездия и рассказывал истории о принцах с других галактик. Иногда они пили горячий шоколад и обязательно подчинялись отцу, который заботливо ближе к полуночи звал спать в дом.
Вот так шагать – под хорошую музыку, под размашистыми ветвями кленов, которыми высажена целая аллея в родном районе – всегда было любимым занятием Чимина.
Едва не опоздав на автобус, который ходит раз в полчаса, Чим наконец добрался до центра и безуспешно пытался найти тот самый новый кинотеатр. Время близилось к шести, и только тогда в глаза кинулись серые, выжженные краской, волосы Кима. Тэхен стоял на другой стороне улица, а рядом с ним ворковал какой-то парень. Омега, заметив Чимина, что-то прошептал своему спутнику и закричал на всю улицу:
– Эй, паренек, нам еще долго тебя ждать? – у него не удавалось растягивать слова в привычной манере и на красивом лице появилась улыбка с ровным рядом небольших, белых зубов.
И в то время, как Тэхенов спутник обернулся – сердце блондина пропустило удар и замерло на миг. Глаза сразу затуманились и в голову ударили флэшбеки – как тот самый парень взваливает вещи с парты, как выливает на голову стакан сока в школьной столовой. Персональный сатана с черными, вороньими волосами и темными глазами-омутами смотрел на Чимина и улыбался искренним, как может показаться, оскалом. Блондин замер и почувствовал, что не может ступить и шагу. Боль плескалась на уровне подсознания, но он не успел что-то сделать, как Тэхен, непонятно когда подбежавший, потянул его за руку через дорогу и, будто сквозь толщу воды, дошел его голос.
– Поздоровайся, это мой старший сводный брат Мин Юнги, папа попросил в последнюю минуту взять его с собой, так что у меня не было времени предупредить тебя. О Боже, да не смотри ты так на него, а то съешь ненароком. Это Пак Чимин, – он ткнул в бледного парня, – ну пойдем! – Юнги же просто улыбнулся и зашагал за парочкой омег.
Тэ потянул Чимина за руку в кассу, где он, не помня как, рассчитался за билет и они купили немного попкорна с колой. Фильм бедняга уже видел, но не выдавил об этом из себя ни слова. Сероволосый уселся между Чимом и Юнги, и первый облегченно вздохнул. В течение долгих полутора часов он тысячу раз пожалел, что вообще вышел из дома. Мыслить связно было трудно, а тем более, когда натыкался взглядом на профиль альфы в темноте – бывшего старшеклассника, что учился в одной с ним школе – освещенный только изогнутым экраном. В голове взорвался вулкан вопросов: какого черта этот придурок снова в поле зрения? Почему судьба, такая корова, подбрасывает еще парочку болезненных приколов в спину? За что?
Поймав ЕГО взгляд в ответ, Чимин решил отвернуться и сделать вид, что очень восторженно смотрит фильм и вообще весь такой занятый переживаниями главного героя, но краем взгляда уловил ухмылку мучителя, что закончил школу на три года раньше, чем Пак. Пытки продолжались слишком долго и, как только появился намек на финальные титры, бледный Чимин вылетел из кинотеатра, так и не дождавшись Тэхена.
Пак водил носком ботинка по асфальту перед входом в здание, когда почувствовал руку на своем локте и тихий шепот:
– А ну-ка давай переговорим, Чимин-а, давно не видел тебя, – Мин отвел перепуганного до смерти парня в сторону и оценивающе взглянул, – а ты так-то вырос, не верится, – он засмотрелся на ноги, обтянутые плотными джинсами, а потом перевел взгляд на глаза, – а где кошачьи глаза? Эй, я так не играю, они стали нормального цвета, или эти голубые глазки – лишь обман не для таких наблюдательных как я? – он рванул Пака на себя и, вдохнув запах вдоль шеи, простонал и тихо выдавил:
– Больше не пахнет яблоками, пьешь блокаторы, – подмигнув, продолжил: – я тебе все еще нравлюсь, не так ли?
Чимина затрясло как от лихорадки, и он, отступив шаг назад, едва не упал прямо на асфальт. Блондин покачал головой и хотел уже побежать, как брюнет бросил напоследок:
– Теперь будем чаще видеться?
Второй раз за день Чимин почувствовал себя очень грязно и все же решил, что бегство – лучший вариант, и, так и не поняв куда делся Тэхен, поспешил убежать подальше от дьявола. Черт, когда он успел забыть, кто он такой?
Пак Чимин – обычный неудачник из неблагополучной семьи, несколько лет назад он посягнул на то, чтобы сыграть школьную сценку на уроке литературы в паре с хорошим парнем из старшего класса, который был одним из тех, кто практиковался в ведении уроков под руководством учителя. Мин Юнги оказался его истинным, но не был готов принять это. Его репутация была важнее, чем заплаканные глаза и новая кофточка, которую на восьмикласснике порвал дружок Юнги. С тех пор он издевался над худеньким ребенком как только мог, а как не мог – его друзья старались.
Так больно вспоминать школьные годы неудачника, стоя под холодными струями воды в душе, который брат собирался поменять еще так давно. Больно понимать, что тот кокон, которым он оградил себя от выпускного альбома и всего, что с ним связано, может снова разбиться и тогда уж кто знает, соберет ли себя этот мальчик снова. Чувствуя напор воды на плечах, он решил, что это никак не отразится на нем и он не даст своим страхам испортить жизнь. Молись, Мин Юнги, чтобы ты не наткнулся на нового Пак Чимина, который зародился в тот вечер в душе, под горячими слезами, и который твердо решил дружить с Ким Тэхеном.
***
– Привет, – Намджун улыбнулся так, будто был действительно рад видеть, и Чимин почти поддался желанию улыбнуться в ответ, но только лишь холодно посмотрел прямо в глаза.
– Добрый день. Как он? – омега преодолел желание попросить отвести его к папочке.
– Не хочешь сам увидеть его? Он спрашивает о тебе, тогда, когда понимает что говорит. Может…
– Нет, – уверенный отказ, потому что не хочется слышать продолжения, – я и так пришел сюда. Хватит с меня на сегодня. Я пойду, – Чимин развернулся, чтобы смущенно убежать, ведь если бы не выглядел холодно снаружи – молодой врач мог бы уговорить на что угодно.
– Ладно, я не буду тебя давить, но знай, что он ждет. И, – он помолчал, – приходи ко мне чаще, но не забывай брать с собой улыбку, – русый снова добродушно улыбнулся, – а еще лучше – пойдем, я угощу тебя кофе.
– Нет, спасибо, я хочу еще заскочить еще в несколько магазинчиков, чтобы докупить все к учебному году, – тяжело ему отказывать, чувствуется комок в горле, но прощаться надо твердо, чтобы у Намджуна не возникло сомнений, что блондин действительно верит в то, что говорит. Трудно отрывает свой взгляд от пронзительного взгляда светло-карих глаз доктора. У блондина, кажется, сейчас голубые, от этих линз глаза кажутся холодным. Чимин, последний раз незаметно втянув запах кабинета, ушел не оборачиваясь, и не прощаясь. Оставалось только хотеть, чтобы Джун по-привычке разочаровывался в нем, как всегда, чтобы смотрел как на младшего брата.
Почему жизнь такая сложная? Чимин всем нутром чувствовал, что надвигается что-то страшное, но до конца так и не мог объяснить себе природу таких мыслей. И, купив на последние деньги, что взял с собой, сладкую вату в пластиковом стаканчике, решил прогуляться сорок минут к дому пешком.
***
Последний день перед тем как переступит порог университетских массивных дубовых дверей, Чимин провел достаточно спокойно. Отец снова куда-то запропастился, а парню его компания особо и не нужна. Он решил, что некрасиво поступил, когда сбежал, ничего не объяснив Тэхену, и тут же схватил телефон набрать номер Тэ, чтобы извиниться, что пропустил от него три звонка, когда на экране появилось селфи c Джином, а мобильник начал разрываться от любимой попсовой песни розового принца-омеги Сокджина. Естественное любопытство взяло верх и Чимин мигом ответил на звонок:
– Привет, чего забыл обо мне? Не звонишь, не пишешь, я уже почти скучаю, – послышался сердобольный писк, который иногда раздражал, потому что в такие моменты Чим чувствовал фальшь в голосе омеги, да и желание Джина распространить свою благотворительность под названием «дружба» на него, – пойдем, развеемся сегодня, я приглашаю, – было слышно, что он улыбается, – у моих друзей вечеринка, могу взять с собой красивого и одинокого друга. Если хочешь, я могу приехать к тебе и мы вместе наштукатуримся. Начинается в восемь, так что успеем.
– Привет, хён, я же еще даже не согласился, а тебя уже куда-то несет, – даже не пытался протестовать, ведь уверен был, что дядя Тан приказал Джину не оставлять Чимина одного сегодня, и точно потянуть развеяться.
– Ты же хочешь, – Ким начал ныть, – я знаю, что ты не оставишь меня одного, к тому же там должно быть много красавчиков, – глаза сами по себе закатились и младший бросил взгляд на часы. Еще только половина шестого и они наверняка что успеют.
– Хорошо.
– Ну пожалуйста, Чимми,. что? Хорошо? Ты согласен? О да, я уже выезжаю к тебе, жди до двадцати минут, – практически сквозь телефон просачивалось удовлетворение Джина и, отключившись, Чим поспешил в душ, чтобы не затягивать время, ведь от милого черноволосого танка под именем Ким Сокджин он точно не убежит.
А может, Чимин и не хочет убегать, и, может, сам для себя сейчас решил, что пора завязывать со своими непонятными желаниями и попробовать то, что предлагает этот искушенный гуляка. Ведь в подтексте он точно определил, что тот так и норовит познакомить блондина с одним из тех самых «красавчиков». Небось дядя дал согласие, а может и сам подкинул идейку. Но, впрочем, не так уж и важно, главное сейчас – принять душ.
Как и было обещано, спустя двадцать минут послышалась трель в дверь, и в воздухе воспарило осязаемое предвкушение. Кинув на себя последний взгляд в зеркале, Чимин поспешил открыть дверь настойчивому Джину.
========== 3. ==========
Огромный трехэтажный дом вовсю пропах дешевым пивом, Чимин на каждом шагу сталкивался плечами с пьяными студентами. Конечно, Джина любят приглашать на подобные мероприятия. Самый красивый омега третьего курса Факультета делового администрирования Сеульского национального университета привлекал всех вокруг невероятными чертами лица, густой копной угольных волос, пухлыми губами, пронзительными глазами и своим неповторимым, королевским ароматом роз, который ни за что не согласился хоть раз заблокировать таблетками, которыми Чимин частенько баловался.
Усевшись на диван, который еще не заняли снующие вокруг тела, Чимин посмотрел на макушку Джина, которая стремительно удалялась от него в сторону импровизированного бара и закатил глаза, думая о том, что сейчас тот притащит алкоголь и опять будет заставлять пить. Он разглядывал барочные росписи на потолке, огромную лестницу и дорогую мебель, водил обутыми ногами по мягкому ковру.
«Ученье – свет.» – говорил Джин, по-своему трактуя девиз университета, в котором учился. Этот учение, по его меркам, заключалось в том, что нужно перепробовать всё, хотя и исключая оргии и тяжелые наркотики. Выкрикивая именно эту фразу, он записался на кулинарные курсы, которые ему действительно понравились, и иногда пел во весь голос в парках по пьяни. А нежный, высокий голос – еще одно его достоинство.
Вальяжной походкой, в белых узких джинсах и блестяще-розовой, почти прозрачной, блузке, он брел прямиком к Чимину и поигрывал бровями. Пытаясь перекричать музыку, он склонился к блондину и попросил посмотреть на того красавчика, который секундами ранее встал около большого музыкального центра, и впихнул парню в руки пластиковый стаканчик с каким-то ядреным коктейлем, который, по его завереньям, сделал тот самый красавчик. Чимин оценил взглядом симпатичного парня, который улыбался на все тридцать два и про себя отметил его статную фигуру.
