Текст книги "На службе Империи (СИ)"

Автор книги: brinar1992

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Игмар? Почему ты так поздно сегодня?

– Меня же перевели на новое место службы, – наклонившись, старший лейтенант ласково поцеловал свою жену.

– Было много работы. Пришлось задержаться. Спи, малышка.

Устроившись поудобней под боком у Игмара, Саила положила голову ему на плечо. Когда уставший старший лейтенант уже почти уснул, она тихо прошептала:

– Игмар?

– Ммм?

– Пожалуйста, будь осторожен.

– В чём дело?

– Мне не нравится старший из этих чёрных офицеров. Он часто улыбается, но глаза у него всегда холодные, как могила. Я боюсь его.

От этих слов у старшего лейтенанта по спине пробежал холодок. Покрепче обняв жену, он тихо произнёс:

– Я тоже…

– Что скажете, старший лейтенант?

– Он не врёт. Куратора их группы он не знает, с ним общался только их старший. Что с ним случилось и где он сейчас находится – не знает. Но он догадывается, где их старший может скрываться. Точного названия адреса он не знает, вот изображения зданий и примерные визуальные маршруты, – Игмар протянул Рейхарду несколько только что проявленных картинок.

Центральный бегло просмотрел запечатлённые на них изображения различных мест в Тирцхаффене, после чего передал их Грасу.

– Нужно определить точные адреса и проверить эти места. Он точно не врёт?

– Под сывороткой правды и подключённый к «Исповедальне»? Исключено, – покачал головой Игмар.

– Хорошо. Ведите следующего.

С этими словами по команде Центрального двое рядовых сотрудников контрразведки, имена которых Игмар не знал, подошли к желтолицему картийцу, привязанному к деревянному креслу прочными кожаными ремнями. Сняв с его головы плотно прилегающий металлический обруч, от которого тянулись провода к стоящему на столе прибору, они принялись освобождать пленного. Тот никак не реагировал на проводимые с ним манипуляции. Оно и понятно, сочетание сыворотки правды и «Исповедальни», прибора, полностью подавляющего возможности мозга к творческому мышлению, било по сознанию не хуже кувалды. Картийцу повезёт, если его разум перенесёт прошедший допрос без последствий. Хотя, какая разница? Никаких сомнений в его дальнейшей судьбе у Игмара не было. Даже в мирное время за участие в диверсионной группе полагалось только одно – расстрел. А уж по законам военного времени тем более.Когда двое рядовых выволокли бессознательного мятежника в коридор, Рейхард грязно выругался:

– Очередная пустышка. Все, кого нам пока что удалось отловить, это мелкая рыбёшка, простые рядовые исполнители. А мне нужен как минимум куратор одной из групп.

– Что поделать, местные оперативники мастерством не блещут, – вздохнул Ролан, сидевший за отдельным столиком и что-то аккуратно записывавший в свою тетрадь.

– Это мягко сказано, – процедил Рейхард. – У них дважды в руках были кураторы, вычисленные нашими стараниями. Одного они вспугнули, второго не смогли взять живьём и приволокли нам труп.

– Не пробовали применять некромантию? – осторожно поинтересовался Игмар.

– Специалистов, способных провести допрос трупа, можно пересчитать по пальцам одной руки во всей Империи. И что-то мне подсказывает, что вы не входите в их число, старший лейтенант.

– Никак нет.

Разговор прервали двое рядовых, вернувшихся с новым пленником. Это оказалась молодая девушка, не старше Саилы, тощая, с грязными спутанными чёрными волосами, одетая в не менее грязную рубашку до колен. Контрразведчики жёстко усадили её в кресло и отточенными движениями, говорившими о немалом опыте, споро пристегнули кожаными ремнями. Закончив своё дело, они щёлкнули каблуками, козырнули Рейхарду и собрались выйти из помещения, но подполковник жестом их остановил:

– Это ещё что такое? – недовольно поинтересовался Центральный, указывая пальцем на лицо пленницы. А точнее, на её разбитые в кровь губы.

– Не хотела идти, господин подполковник. Пыталась кусаться.

– Ясно. Ждите за дверью.

Ещё раз козырнув, оба рядовых вышли, плотно прикрыв за собой дверь. Игмар и остальные контрразведчики обратили своё внимание на пленницу. Та старалась не проявлять никаких эмоций, тёмные глаза смотрели прямо перед собой. Но старший лейтенант отчётливо ощущал эманации отчаянно сдерживаемого страха. Интересно. Прищурившись, Игмар сосредоточился и более тщательно вслушался в эманации пленницы. Так. Картийка боялась не смерти, она опасалась выдать под допросом что-то важное о своих товарищах. Очень интересно. Тем временем Рейхард повернулся к Ролану:

– Что у нас здесь?

– Мэй Ли. Семнадцать лет. Коренная жительница колонии, до мятежа проживала в трущобах на окраине Тирцхаффена. Официально нигде не работала. Неофициально занималась проституцией в одном из подпольных борделей, под названием «Алый лотос».

Услышав это название, Игмар присвистнул. Все трое контрразведчиков повернулись к нему.

– Вам знакомо это место, старший лейтенант?

– Лично не бывал, но наслышан, – криво усмехнулся Игмар.

– Место это не из дешёвых, пользовалось популярностью у офицеров гарнизона из числа тех, что были побогаче.

– Да кто такую примет в элитный бордель? – скривился Грас.

– Ну почему же, отмыть причесать, приодеть, накрасить и вполне себе сойдёт. Особенно после парочки стаканчиков чего покрепче… – протянул Ролан, задумчиво разглядывая пленницу.

– Так! Потом поговорим об этом. Теперь ты, – прервал подчинённых Рейхард и обратил своё внимание к пленнице.

– Тебя взяли с поличным, при попытке укрыть нескольких раненых диверсантов. Предлагаю добровольно ответить на все наши вопросы. Этим ты сохранишь себе жизнь и смягчишь своё наказание.

Пленница бросила короткий взгляд на Рейхарда и, фыркнув, отвернулась.

– Понятно. Всё как всегда. Как же вы мне надоели, почему все картийцы такие упрямые? – устало вздохнул подполковник и кивнул Игмару:

– Приступайте, старший лейтенант.

Кивнув, Игмар встал из-за стола и подошёл к пленнице. Взяв в руки металлический обруч, он закрепил его на голове картийки. Обруч состоял из двух половинок, соединявшихся винтами, что позволяло регулировать размер. Пленница пыталась отвернуться, но крепкий кожаный ремень не дал ей толком пошевелить головой. Закрутив винт и убедившись, что обруч надежно держится, Игмар подошёл к стоявшей на столе «Исповедальне» и провёл несколько манипуляций. Издав тихое гудение, прибор начал накапливать заряд телепатической энергии. Через минуту гудение сменилось резким писком, и Игмар повернул рубильник. Картийка дёрнулась, взвыла и через несколько секунд обмякла, когда разряд прошёл по проводам от прибора к обручу и ударил её сознание. Всё, творческие способности её мозга полностью подавлены, и, как следствие, выдумать она ничего не сможет.

Пока девушка приходила в себя, Грас взял со стола заранее подготовленный шприц с бесцветной жидкостью и недрогнувшей рукой всадил его пленнице в шею. Та на это никак не отреагировала, всё ещё не пришла в себя после телепатического удара «Исповедальни» по своему сознанию. Игмар тем временем переключил прибор на другой режим, надел на лоб диадему телепатической коммуникации и всмотрелся в показания датчиков, после чего кивнул Центральному:

– Готово, её воля подавлена сывороткой правды, лгать она не способна. Задавайте вопросы.

– Кто твой координатор? Где вы встречаетесь? Какое у тебя было задание…

Сняв диадему, Игмар промокнул носовым платком взмокший лоб. Уф… Допрос картийки длился больше полутора часов. Когда её под руки уволокли, трясущуюся, с пеной у рта, Рейхард довольно перебирал проявленные изображения и распечатку показаний.

– Наконец-то попался кто-то, кроме рядовых исполнителей.

– Нам просто повезло, что девчонка оказалась излишне любопытной. Так-то она не должна была знать ничего про командира их группы – проворчал Грас, подготавливая новый шприц с сывороткой правды.

– Это неважно, – отмахнулся Рейхард.

– Значит так, Грас. Бери наших ребят и проверь этот адрес. Только осторожно! Не вспугните его и не упустите. Мне он нужен живым! Если притащите мне очередной труп, сами будете проводить спиритический сеанс.

– Не учи, Штрих, мы тебе не местные раздолбаи.

С этими словами Грас демонстративно проверил свой пистолет, убрал его обратно в кобуру и вышел. Рейхард тем временем продолжил.

– Игмар, Ролан, вы продолжаете допросы. У нас есть ещё пять задержанных. Скорее всего они ничего не знают, но проверить мы обязаны. А я пока навещу одного любвеобильного подполковника из штаба картийского гарнизона…

Взгляд Центрального, устремлённый в проявленное изображение одного из постоянных клиентов картийки, не предвещал запечатлённому на нём пузатому мужчине в офицерском кителе подполковника ничего хорошего. Это изображение, как и остальные картинки в руках Рейхарда, Игмар вытянул из сознания пленницы, когда они невольно возникали в ответ на задаваемые Центральным вопросам. Надо признать, список клиентов девчонки оказался очень интересным, что и объясняло похорошевшее настроение Рейхарда. Когда подполковник вышел, двое рядовых заволокли в комнату для допросов очередного арестанта. Всё началось по новому кругу.

– Уф, наконец-то!

Победно сняв со лба диадему телепатической коммуникации, старший лейтенант откинулся на спинку стула. Было уже далеко за полночь, спать хотелось страшно, даже несколько кружек отличного найзирского кофе не спасали. Только что не менее уставшие рядовые вывели под руки последнего из задержанных. В отличие от остальных подпольщиков, этот картиец проявил большее благоразумие, чем его товарищи, и согласился сотрудничать в обмен на помилование. Он добровольно ответил на все вопросы, заданные ему Роланом, а также рассказал кое-что по собственной инициативе. Причём «Исповедальня» подтвердила его искренность.

Когда его допрос был окончен, Ролан распорядился, чтобы этого задержанного перевели отдельную камеру, с нормальной постелью, накормили и напоили приличной пищей, дали возможность помыться и переодели в чистое. Одним словом, всячески обиходили. В ответ на вопросительный взгляд Игмара, капитан пояснил:

– Нам нужна своя агентура среди местных. Думаю, он ещё сможет быть нам полезен. Рейнхард будет доволен, когда вернётся.

– Ясно. Ну что, на сегодня закончили?

– Определённо.

Игмар принялся выключать оборудование для допросов, Ролан же аккуратно собирал бумаги и проявленные картинки, с изображениями мысле пленных. Сложив вместе все детали «Исповедальни» старший лейтенант невольно поморщился про себя. Всё-таки не к такому его готовили в ИВМА. Методы допроса, которые ему пришлось сегодня применять, иначе как варварскими и не назовёшь. Слишком грубые, слишком велик риск, что после них сознание допрашиваемого окажется повреждено и у него разовьются психические расстройства. А из сумасшедшего даже при помощи телепатии достоверной информации не вытянуть. Но зато эти методы были быстрыми и относительно эффективными.

Закончив наводить порядок, Игмар кивнул всё ещё разбиравшемуся с документами Ролану и вышел в коридор. Пересилив себя, старший лейтенант всё же сходил быстро в душ и только после этого отправился спать. Саила, разумеется, уже мирно посапывала. Глядя на спящую жену, Игмар с тоской подумал о том, что в последнее время почти её не видит. Мирная жизнь на промёрзшем Хоглите теперь вспоминалась прямо-таки как райское время. Тихое, спокойное, наполненное простыми семейным уютом. Будь проклята эта чёртова Картия и вся эта война!

========== Будни Контрразведки. ==========

Комментарий к Будни Контрразведки.

Как и обещал, выкладываю результаты труда на новогодних каникулах. Всех, к слову, с прошедшим!

«Можно с уверенностью сказать, что гнусный мятеж картийцев доживает свои последние дни. Доблестные солдаты Империи, твёрдо превозмогая все тяготы и лишение, упорно продвигаются вперёд, вынуждая мятежников отступать всё дальше в джунгли. С каждым днём удавка на шеи восстания затягивается всё туже и туже. Как заявил нашему военкору в приватном интервью пресс-секретарь командующего имперскими войсками в Картии, цитата: «Не приходиться сомневаться, что силы мятежников на исходе. Мы превосходим их во всём, начиная от численности войск, заканчивая промышленной мощью. Запасов подло захваченных ими военных складов надолго не хватит, скоро у них кончатся боеприпасы, снаряды и топливо. После этого, им останется лишь молить нас о капитуляции», конец цитаты. Как мы можем видеть, вполне возможно, что уже через пару месяцев, верные сыны Империи смогут вернуться домой, к своим родным…» – выдержка из статьи главной имперской газеты «Глас Императора».

– Писаки, чтоб их. Посидел бы ты три месяца в окопах, по колено в воде и грязище, посмотрел бы я, как ты запел, – проворчал Игмар, переворачивая страницу газеты.

В последнее время, читать «Глас Императора» становилось всё труднее и труднее. По крайней мере, лично ему. В основном из-за того, что со страниц газеты военкоры рассказывали ему одно, а он своими глазами видел совсем другое. Пропагандистская машина Империи взахлёб рассказывала о победах и о том, что мятеж вот-вот будет подавлен. На деле же всё обстояло несколько иначе. Да, сезон дождей закончился. Да, имперская армия перешла в наступление. Но двигается оно черепашьими темпами, солдатам приходится буквально прорубаться сквозь джунгли, постоянно неся потери от засад картийцев, перешедших на тактику бей-беги. Тяжёлая бронетехника в условиях тропического леса практически бесполезна. Приходится прокладывать дороги, чтобы танки не завяли в грязи по самые башни.

Тоже самое с тяжёлой артиллерией. Многотонные пушки мгновенно увязали в вечно раскисшей земле, откуда их приходилось потом с адскими мучениями вытягивать или выкапывать. От авиации тоже толку было не особо много. Полевые лагеря картийцев в джунглях были хорошо замаскированы, зачастую располагались под землёй. В добавок мятежники организовали несколько фальшивых поселений, которые служили для отвлечения самолётов от настоящих баз.

Авианалёты же на «Муравейник» обнаружили несколько неприятных моментов. Первое, мятежники вполне сносно освоили противовоздушную оборону крепости и успешно сбили огнём зениток не один самолёт Империи. Второе, это то, что бывшая имперская база «Муравейник» была построена на совесть. Все жизненно важные объекты были надёжно укрыты в недрах горы, разветвлённая и многократно продублированная система входов и выходов спасала от риска быть похороненными заживо в результате обрушения одного или двух тоннелей.

Да и с оружием у мятежников всё было далеко не так плохо, как вещал «Глас Императора». Пресс-секретарь как-то забыл упомянуть, что в захваченном «Муравейники» находились существенные производственные мощности для ремонта и обслуживания вооружения и военной техники. Которые, судя по докладам разведки, в целости и сохранности достались картийцам. Потому как у убитых мятежников массово находят винтовки, изготовленные явно на захваченных станках. Пусть и были они весьма примитивные, но качество их было вполне приемлемо. Станки в «Муравейники» были отличные.

Выводы из всего перечисленного, что называется, делайте сами. Если верить газетам, победа уже на носу, на деле же армия ещё только подползает к «Муравейнику». Интересно, как генштаб планирует его брать? Атака в лоб – это неизбежные гигантские потери. Осада же дело не долгое. Не говоря о том, что полностью окружить немаленькую гору задача близкая к невыполнимой. И не стоит забывать, что армии приходиться выделять войска для охраны железной дороги, которая обеспечивает связь с двумя единственными городами в глубине материка, которые ещё контролирует Империя. И держать в этих двух городах гарнизоны.

Перелистнув страницу, Игмар отхлебнул чая из стоявшей рядом с ним кружки и продолжил чтение. Увы, ничего интересного в газете не обнаружилось. Сплошная ура-патриотическая пропаганда. Что характерно, большая часть статей – одна вода. Стойко держат оборону, успешно отбивают атаки, уверено продвигаются вперёд и так далее. С другой стороны, военкоров можно понять. Не напишешь же в главной газете Империи, что только за прошедший месяц потери убитыми и ранеными превысили семь тысяч? Причём значительная часть приходилась на небоевые потери. Тропическая лихорадка, ядовитые змеи и насекомые, стопроцентная влажность при духоте тропиков, наконец местная вода, один взгляд на которую вызывал у непривычных к ней от рождения людей дизентерию, холеру и ещё чёрт знает что. Эту информацию Игмару сообщила Саила, продолжавшая работать в госпитале. Она же в свою очередь подслушала её из разговоров старших врачей.

Ситуация же с водой в войсках оказалась настолько серьёзной, что командование, скрипя зубами, вынуждено было закрыть глаза на повальное потребление в частях крепкого алкоголя. Потому что только это хоть как-то спасало от инфекций. Но самым пагубным образом сказалось на дисциплине… Несколько десятков солдат и даже пару офицеров, уличённых в пьянстве на боевом посту, публично расстреляли на глазах у их сослуживцев. Это возымело определённый эффект, но полностью проблему пьянства не решило.

От мрачных размышлений Игмара отвлёк Центральный, буквально ворвавшийся на кухню, где старший лейтенант вместе с Левым и Правым проводили обеденный перерыв. На лице полковника читалось злорадное торжество. Увидев это Левый с Правым заметно оживились:

– Ну что, как прошла беседа?

– Замечательно, – Рейхард ощерился во все тридцать два зуба.

– Как только этот червяк увидел распечатку фотографий, захваченную у арестованных картийцев, и понял, что ему светит расстрел, запел соловьём. Сдал всех кого знал и всё что только подозревал. Работы предстоит много, так что заканчивайте прохлаждаться. Через пять минут жду у себя в кабинете всех троих.

Быстро допив чай, Игмар свернул газету и поспешил вместе с Роланом и Грасом покинуть кухню. При этом старший лейтенант боялся даже подумать, что имел ввиду Рейхард, сказав, что предстоит «много работы». Последний месяц он и так вкалывал как проклятый по двенадцать и больше часов в сутки. Вечером сил хватало только на то, чтобы доползти до кровати, поцеловать сопящую жену в щёку и погладить её уже заметно округлившийся живот. Справедливости ради, правда, стоит сказать, что остальные контрразведчики вкалывали не меньше, а Центральный так и больше. Он первым вставал и последним ложился. Когда он умудрялся спать, было решительно непонятно.

После памятного допроса месячной давности, когда Игмар сумел вытянуть много интересного из головы картийки-проститутки из «Алого Лотоса», в работе контрразведчиков произошли значительные позитивные сдвиги. Грасу удалось провести прекрасный захват одного из кураторов диверсионной группы. Картиец был тайно доставлен в здание контрразведки, где его тут же взяли в плотный оборот. Работали с куратором тщательно, но крайне осторожно. Методы допроса, которые Игмару приходилось применять к первым арестантам, тут использовать было нельзя. Куратор знал явно больше, чем рядовые пешки, так что даже малейший риск, что он сойдёт с ума, был недопустим (девчонка-проститутка, к слову, после допроса так уже и не пришла в себя, навсегда превратившись в пускающий слюни овощ).

Впрочем, никакие особенно изощрённые методы телепатического допроса не потребовались. Куратор, к вящей радости Рейхарда, оказался на удивление трезвомыслящим человеком и быстро согласился на сотрудничество. Знал он хоть и на порядок больше, чем рядовые члены подполья мятежников, но всё-таки не так уж и много. Самое главное, что он сообщил, это были данные на ещё нескольких кураторов и на своего непосредственного начальника, от которого он получал прямые инструкции.

Всё это было более чем интересно Рейхарду. Была начата активная работа по нейтрализации выявленных групп диверсантов. Лидеров было необходимо захватить и либо перевербовать, либо вытянуть из их мозгов всё что только можно. Пешек нужно было ликвидировать, по возможности без лишнего шума. Интереса они ни представляли, в силу своей малой информированности. И всё это нужно было сделать в кратчайшие сроки. Каждый день промедления мог обернуться новыми диверсиями, но рубить с плеча тоже было нельзя. Вспугни одного, и остальные мигом попрячутся по разным щелям. А таких щелей, несмотря на военное положение, в Тирцхаффене хватало. Город-то большой, портовый, опять же с организованным криминалом до мятежа был полный порядок.

В общем, действовать полковнику пришлось быстро. Согласившегося сотрудничать куратора отпустили, обеспечив его легендой, где он пропадал в течении суток, пока шла его вербовка. А заодно его снабдили маленьким «сувенирчиком». О подобных чудесах магической шпионской мысли Игмар раньше лишь слышал краем ухав, но даже в глаза не видел. Небольшая, меньше горошины, серебристая капсула была вживлена в тело куратора. Обнаружить её без тщательного специализированного обследования было практически невозможно. Зато в случае попытки самовольного её извлечения, или по истечении определённого времени, она мгновенно растворялась, высвобождая мощный и крайне агрессивно действующий яд, гарантированно убивающий буквально в течении минуты. Такой вот поводок, гарантирующий лояльность завербованного куратора, был совсем не лишний. Если новоявленный агент не подведёт, капсулу с ядом обновят, если же нет… Исход ясен.

После этого в течении недели шла подготовка к захвату начальника куратора. Параллельно с этим велось максимально скрытое наблюдение за другими кураторами, на которых указал завербованный картиец, получивший псевдоним «Блеск». Выявлялись их связи, контакты, явки и прочие данные. Причём, по мере того, как накапливалась информация, Рейхард становился всё более и более мрачным. За день до начала операции, получившей кодовое название «Крысоловка», полковник заявил:

– Всё хуже, чем я предполагал. Это не самоучки подпольщики-революционеры. У мятежников действует в городе хорошо организованная и давно внедрённая сеть агентурных ячеек. И я уверен, что такие ячейки у них есть не только в Тирцхаффене. Из допросов всех задержанных мы выяснили, что их специально обучали всему, что должны знать спящие агенты-диверсанты. Это возможно только при условии наличия у мятежников соответствующей спецслужбы.

– Откуда она у них взялась? – нахмурился Ролан. – ИКА докладывала, что все подобные структуры картийцев были уничтожены сразу после войны, вместе с их государством. Тогдашние руководители уделяли этому самое пристальное внимание. Это подтверждалось и по нашим каналам, и по лини армейского ведомства.

– Значит кого-то не добили! Кто-то сбежал в глубь континента и там отсиживался, копил силы, ждал удобного момента и вот дождался! – Рейхард разразился потоком отборной брани.

– Тупые жирные ленивые хомяки! Сидят в столице и не видят ничего дальше собственного жирного брюха! Говорили же им, что нельзя ослаблять экспансию в глубь континента, нельзя оставлять неподконтрольные территории. Нет, это слишком дорого, слишком хлопотно, у нас нет денег и людей не хватает… Проклятые чинуши! Вот и приходится теперь расхлёбывать за ними дерьмо. При этом нам оказывается такое содействие, что мне приходится выдёргивать кадры из армии, без обид старший лейтенант.

– В итоге, что будем делать? Наши планы как-то меняются? – уточнил Грас.

– Нет, – Рейхард поморщился. – К сожалению, нет. По-хорошему, надо бы по-тихому захватить начальника агента «Блеск». Я уверен, что даже он лишь верхушка айсберга. Но от меня требуют немедленных результатов, чёртовы кабинетные крысы. Надеюсь, хотя бы после того как они убедятся, что здесь действительно всё так плохо, как я говорю, они всё же пришлют нам больше людей…

Начавшаяся на следующий день операция «Крысловока», в которой Игмару была отведена роль координатора четырёх разных оперативных групп захвата, подтвердила предположения Центрального. В целом, большая часть операции прошла успешно. Главного из выявленных мятежников, на которого указал «Блеск», удалось захватить живым, но не без шума. Так же живым удалось взять одного из младших кураторов, второй, к сожалению, почуял каким-то образом опасность и попытался скрыться. А когда понял, что это ему не удастся, покончил с собой, проглотив капсулу с ядом. С рядовыми подпольщиками ситуация была аналогичная. Кого-то удалось захватить живьём, кого-то убили, меньшая часть сумела скрыться. В целом, Рейхард оценил операцию как успешную.

А вот после неё началась натуральная каторга. Игмар буквально не вставал из-за стола с аппаратурой для допросов. Даже обедать приходилось прямо на рабочем месте и на бегу. Задержанных было много, времени катастрофически мало, а объём работы зашкаливал. Но тяжёлый выматывающий труд дал свои плоды. Бывший начальник агента «Блеск», которому, к слову, удалось чудом «избежать» задержания, к удаче контрразведчиков, оказался руководителем выше среднего звена. И он знал много интересного. Правда, сотрудничать он не пожелал, и его пришлось «ломать». И тут в ходе допроса с применением спецаппаратуры выяснилась, неприятная деталь. Оказалось, что в его сознание внедрены ментальные блокировки, призванные уничтожить конкретные воспоминания и свести своего владельца с ума, в случае захвата.

Единственная причина, по которой картиец не сумел их активировать, заключалась в том, что Грас при захвате максимально перестраховался и применил к задержанному специальный прибор, мгновенно ингибирующий любую ментальную активность. Ну а уже в здании контрразведки особо ценному пленнику быстро привинтили к голове специальный обруч, подсоединённый к отдельному спецприбору, рассчитанному как раз на такие случаи. Это однозначно указывало на то, что «с другой стороны» тоже действует профессионалы. Однако, их технологии явно уступали научной мощи Империи. Так как, при помощи современных приборов, Игмар хоть и не сразу, но всё же сумел как следует покопаться в сознании пленника. И это был настоящий клад.

Помимо информации о пяти ячейках подпольщиков, он так же был личным куратором нескольких секретных агентов мятежников из числа предателей Империи. Эти сведения привели Центрального в полный восторг, когда он их получил от Игмара. Большая часть из них была, правда, мелкими рыбёшками, завербованными мятежниками при помощи старого как мир способа – подкуп. В основном от них требовались «мелочи». Закрыть глаза или отвернуться в нужный момент, быть не слишком внимательными при досмотре той или иной машины, или телеги. Но вот из таких мелочей и складываются крупные победы. Но была и пара крупных рыбёшек. Одним из предателей оказался офицер тыловой службы, организовавший схему по списанию старых винтовок, пистолетов, патронов и снарядов малого калибра, которые потом продавались мятежникам. По документам всё это расстреливалось на учениях или утилизировалось, на деле же… Теперь становилось понятно, откуда у мятежников оказалось в самом начале восстания такое количество боеприпасов и пусть не самого нового, но вполне годного оружия.

Вторым же относительно высокопоставленным предателем оказался офицер из штаба гарнизона в чине майора. И он же был единственный, кто был завербован на компромате. Майор был не единственным посетителем подпольных борделей, которых хватало в Тирцхаффене, но вот его вкусы оказались весьма специфичны. В отличие от коллег, он предпочитал мальчиков, а не девочек. Довольно молодых мальчиков. Разумеется, клиенту при деньгах таковых без проблем нашли. И вот во время очередного визита майора в бордель, к нему в комнату в самый разгар процесса заглянули агенты мятежников. И продемонстрировали ряд весьма пикантных фотографий. Отличного качества и с разных ракурсов. После этого он оказался у них на плотном крючке. Если на походы военнослужащих к проституткам-картийкам начальство смотрело сквозь пальцы, то вот за подобное майор в лучшем случае вылетел бы со службы с громким треском, в виде лишения всех наград и званий. Подобного ему, понятное дело ох как не хотелось. В добавок ещё и картийцы подсластили ему пилюлю в виде пачки денег. Опять же, всё чего они требовали, это копии определённых штабных документов…

Вот этого-то майора и закончил допрашивать только что Рейхард. И как теперь было понятно со слов Центрального, допрос был более чем успешным. В том что он будет таковым, Игмар не сомневался с того самого момента, как им в руки попали те самые фотографии, хранившиеся у захваченного начальника агента «Блеск». Постучавшись, трое офицеров вошли в кабинет Центрального. Дождавшись, пока все рассядутся, он сразу перешёл к делу.

– О мятежниках он ничего нового не сообщил, но зато про кое-кого из своих коллег поведал кое-что очень интересное. Завтра надо будет пригласить их на беседу. Давно пора прочистить здешний гарнизон. Расслабились, загнили от мирной жизни, и вот результат! Ну ничего, теперь-то мы порядок здесь наведём. Не сомневаюсь, что после всего того, что мы тут накопали, начальство наконец-то прислушается к моим доводам и пришлёт сюда ещё людей…

В этот момент специальный прибор для секретной телепатической коммуникации на столе Рейхарда издал противный писк и засветился красным светом. Выругавшись, полковник нацепил на голову диадему телепатической коммуникации и зажмурился, откинувшись на стуле. Если бы это сделал кто-либо другой, помимо полковника, немедленно сработала бы система защиты, нанёсшая нарушителю ментальный удар и поднявшая бы тревогу. Несколько минут полковник неподвижно сидел на стуле. Понять о чём он говорит со своим собеседником было решительно невозможно – при сеансах телепатической коммуникации мимические мышцы невольно расслабляются, и лицо человека ничего не выражает.

Наконец, Рейнхард открыл глаза и обвёл всех присутствовавших тяжёлым взглядом. Сев прямо, он несколько раз глубоко вздохнул, стиснул кулаки так, что побелели костяшки, и медленно процедил:

– Нас отзывают.

– Что?! – Левый с Правым аж подскочили со своих мест.

– Какого…

– Я только что разговаривал с «Ферзём» – жёстко перебил подчинённых Центральный.

– В Найзире день назад начались «беспорядки». Это официальная версия для прессы. На деле же там всё то же самое, что было здесь.

========== Прибытие в столицу. ==========

Это был шок. Несколько секунд трое офицеров пребывали в молчаливой оторопи. Первым пришёл в себя Ролан. Тяжело вздохнув, он выдавил из себя лишь одно слово:

– Как?

– Из того что мне рассказал «Ферзь», дело было так. После начала мятежа в Картии, из Найзира, как и из других колоний, срочно начали перебрасывать сюда войска для подавления восстания. В общей сложности, в Картию перевели почти треть Найзирского гарнизона. Даже с учётом того, что в первую очередь тамошнее командование постаралось сплавить всевозможный пьяниц, дебилов и прочих дегенератов – треть – это существенное ослабление гарнизона. В добавок, с началом ведения крупномасштабных боевых действий, все найзирские нефтяные заводы были переведены на круглосуточный режим работы, согласно нормам военного времени. Смены и выработку подняли, в отличие от зарплат. Что радости у тамошних аборигенов, которые в большинстве своём на них и вкалывали, не вызвало.