Текст книги "Ведьма Минари (СИ)"
Автор книги: Благородная Дама
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Глава 5
Проснулась от какого‑то шума за дверью и резко вскочила, не понимая спросонок, что случилось. Глянула в окно и поняла, что уже ночь.
– Вирт! – Начала трясти его, чтобы проснулся, – вставай, мы проспали.
Он сел на кровати, растирая глаза, и вдруг протянул руку, и быстро притянул к себе. Коротко поцеловал и абсолютно спокойно спросил.
– Ну и что?
– Как что? Но ведь ректор приходил, а мы не открыли, – растеряно глядя ему в глаза, сказала я.
– Даже если и так, что такого страшного случилось? Мы устали и это не удивительно, что проcпали. Он встал и потянулся, – пойдем, провожу тебя к себе.
До рассвета еще несколько часов, успеешь выспаться. А я пока побеседую с ректором.
Покорно поплелась за ним, не особо расстроившись, что не увижу ректора. Вся смелость, которая бурлила во мне, когда поняла, что чуть не потеряла его, куда‑то делась и сейчас была ему очень благодарна, что он взял на себя это объяснение.
Вирт бегло осмотрел мою комнату, подошел к успевшему остыть камину и снова зажег его, подбросив угля.
– Ложись, Минари, утром нужно будет встать очень рано, так что спи и ни о чем не переживай, – он обнял меня и поцеловал в макушку.
– Я сам разбужу тебя утром, – сказал он в дверях и закрыл их за собой.
Хотела подойти, чтобы задвинуть засов, но увидела, как огненные искры пробежали по нему, накладывая охранное заклятие и запирая.
– Ложись спать, – донеслось до меня из‑за двери, и я поплелась к кровати, заползла под одеяло и счастливо улыбаясь, уснула.
Вирт спустился по лестнице в общий зал и прошел, не глядя на недовольно поджавшего губы хозяина, в конец зала, где в тени, незаметно для других постояльцев сидел ректор.
– Доброй ночи, господин Янир, – поздоровался он, присаживаясь с другой стороны стола и подзывая прислугу, – Вы стучали? Простите, я спал и не слышал.
– Хм, – понимающе хмыкнул ректор, пряча усмешку в бороду, я так и понял, – он полез во внутренний карман плаща и вытащил свиток, запечатанный печатью, – вот, это охранная грамота и пропуск до пограничной заставы у оркской границы для тебя и Минари. По документам вы теперь муж и жена, так что на будущее лучше сразу так и представляйтесь, – сделал он акцент на последней фразе и взглядом показал Вирту на хозяина заведения.
– Спасибо, – кивнул Вирт и попросил подошедшего слугу принести ужин. – Что слышно в городе?
– Пока тихо, все ловят орка, – пожал плечами ректор, – о вас пока молчат, но думаю, что это затишье перед бурей. Прямо сейчас идет объединенное заседание совета Ковена и Императорской канцелярии. Думаю, к утру они примут решение, и договорятся о совместных действиях, поэтому постарайтесь выехать из города еще до рассвета.
– Мы так и собирались, – кивнул Вирт, – спасибо за документы. Я в долгу перед Вами и всегда буду помнить, что вы для нас сделали.
– Вирт, – ректор понизил голос, – это конечно не мое дело, но как ты собираешься вернуться, если вы до сих пор связаны и насколько я сегодня понял, решили не разрывать эту связь?
Вирт отодвинулся и прямо посмотрел старику в глаза.
– Вы правы, я теперь не смогу вернуться, во всяком случае, без нее. Думаю, нам придется пожить какое‑то время на границе, пока тут все не затихнет.
Ректор понимающе кивнул.
– Я постараюсь присылать вам весточки почаще.
Они оба встали из‑за стола и ректор положил руку на плечо Вирту.
– Будьте осторожнее и берегите себя, – он полез в карман и вытащил небольшой холщовый мешочек, – вот, метресса Гильда передала кристаллы для амулетов. Будет вам развлечение в дороге.
– Спасибо, – Вирт благодарно кивнул и спрятал мешочек.
– Учи ее понемногу, Вирт. Из нее еще может получиться Маг.
Ректор пожал Вирту руку и, развернувшись, пошел к выходу. Вирт несколько секунд смотрел ему вслед, а потом подошел к стойке, за которой восседал надутый хозяин.
– Вы чем‑то недовольны, любезнейший? – спокойно поинтересовался он.
Тот надул щеки еще больше и назидательно процедил.
– Не мое это дело, но порядочные молодые люди так не поступают.
– Так, это как? – все еще спокойно спросил Вирт.
– Не орут на весь этаж! – отрезал хозяин, – а делают свои дела тихо, чинно и благопристойно, и чтоб никто не слышал.
– Значит, если тихо, то можно? – спросил, откровенно издеваясь, Вирт, – не знал, что Вы такой поборник нравственности.
– Да, – гордо кивнул трактирщик, – я у себя в заведении нравственность блюду, – сказал он и посмотрел масляными глазками на пышный зад, наклонившейся к клиенту подавальщицы.
Сквозь сон почувствовала, как меня осторожно подняли и усадили, прижимая к теплому боку.
– Вирт? – спросила сонно, пока он закутывал меня в плащ, – что ты делаешь?
– Помогаю жене одеться, – он чмокнул меня в нос, и я разлепила, наконец, сонные глаза.
– Уже пора? – спросила, зевая, и вдруг до меня дошло, – ЖЕНЕ? – вскинула на него удивленный взгляд.
– Да, родная, – кивнул он, завязывая плащ под подбородком и накидывая на меня обшитый мехом капюшон, – пора уходить, и да, теперь ты моя жена… – во всяком случае, по документам. Так что, уважаемая госпожа Тирк, прошу Вас на будущее слушаться Вашего мужа.
– Угу, – кивнула растеряно и вздрогнула, когда он присел передо мной на корточки и завернул подол моего платья, открывая ноги.
– Ты чего? – судорожно свела коленки.
– Помогаю тебе обуться, а ты что подумала? – лукаво спросил он, вглядываясь в мое пылающее лицо.
– Ничего, – попыталась забрать у него сапожки, но меня проигнорировали и пришлось ждать, пока он не закончит меня обувать.
Мы вышли в коридор, и Вирт подал мне руку, помогая спуститься по лестнице. Переплела с ним пальцы и подошла к стойке. Вирт позвонил в маленький колокольчик и из‑за занавески показался сонный хозяин в длинной ночной сорочке и с колпаком на голове.
– Мы сейчас уезжаем, любезнейший. Подайте госпоже завтрак, пока я проверю лошадей, – обратился Вирт к хозяину.
– Сейчас, сделаем, – кивнул он и, всунув голову за занавеску, позвал. – Марта, вставай – постояльцы съезжают, завтрак просят.
Пышнотелая, растрепанная подавальщица в накинутой поверх ночной сорочки шали, зевая, выплыла в зал и завозилась у печи.
– Яичницу будете? – спросила она, не оборачиваясь.
– Буду, – кивнула я и подсела к столику недалеко от дверей. – И чай, если можно.
– Можно, – кивнула она, – даже печенье со вчера осталось.
Заседание объединенного Совета шло полным ходом. Сидящие за одним столом магистры и министры уже успели по нескольку раз перессориться, но все никак не могли прийти к единому мнению.
– А я вам говорю, он ее просто сожрал. Орки те еще твари, и мы про них мало что знаем, а в ней все‑таки была магия. Уверен, он сожрал ее, чтобы получить ее магию.
– Брат Жиль, мы в Ковене Вас прекрасно знаем, но не нужно показывать свою глупость перед императорской канцелярией, а то у господ министров может сложится превратное мнение, что они нас зря пригласили, – глава Ковена метнул убийственный взгляд в сторону недалекого, по его мнению, магистра.
– Тогда я не понимаю, что я вообще тут делаю? – обиделся брат Жиль и демонстративно отвернулся.
– Предлагаю вернутся к теме обсуждения, – попытался замять ссору Первый министр, – предположение брата Жиля имело бы место быть, если бы не другие обстоятельства, – примирительно кивнул он обиженному магистру, – орка кто‑то освободил. Его кандалы не разорваны, а сняты, и сняты явно с использованием магии. То же самое могу сказать про ход в подземелье – там двенадцать метров до дна, и без посторонней помощи девчонка бы ни в жизнь не спустилась. А убить и съесть ее, чтобы совсем не оставить следов, орк тоже не мог, брат Жиль. Заметьте, в все это время в подвале, где они сидели, было тихо; иначе мой стражник, а я набираю только оборотней, обязательно бы услышал посторонние звуки. А он вошел туда абсолютно спокойно.
Глава ковена согласно кивнул.
– Я тоже придерживаюсь мнения, что и в первом, и во втором случае им помогали. И явно кто‑то из бывших коллег или друзей, но, несомненно, это был Маг или Маги с очень высоким потенциалом. Бывший магистр Вирт на момент, когда его освободили, уже практически дошел до грани и через два часа должен был начаться ритуал. Кроме того, охранник клянется, что за мгновение до того, как он отключился, Вирт был прикован, и пить он ему не давал.
– Вы абсолютно правы, мой друг, – согласился Первый министр, – а еще могу добавить, что этот кто‑то прекрасно ориентируется в катакомбах, и использовал их, как способ добраться до пленников как в первом, так и во втором случае.
– Так что орк, по вашему, вообще ни при чём? – снова вставил свои пять копеек брат Жиль.
– Дался Вам этот орк! – буквально наорал на него Изериус, – мы о серьезных вещах говорим, а вы заладили: орк, орк. Как будто других мыслей в голове нет!
– А как будто есть? – ехидно прошептал брат Камаль своему соседу, брату Тито, и оба ехидно ухмыльнулись.
– Соглашусь в вами, брат Изериус – кивнул Первый министр, – я даже позволю себе предположение, что этот Маг бывший ректор, господин Янир.
Сидящие за столом несильно удивились.
После завтрака пошли в конюшню, где в стойле стояли две оседланные лошади.
– А где повозка? – спросила, удивленно озираясь по сторонам.
– Мы поедем в седле, – сказал Вирт, с легкостью вскакивая на вороного.
– Вирт, ты что? Я не умею, – я во все глаза уставилась на него.
– Я знаю, но выбирать все равно не приходится, так что скажем спасибо за то, что имеем. Сейчас главное, выехать из города, а потом что‑нибудь придумаем.
Он протянул мне руку и без усилий вытянул наверх и усадил перед собой. Мы выехали с постоялого двора, ведя вторую лошадь в поводу, и вскоре подъехали к городским воротам.
Документы, выданные нам, возымели просто волшебное действие на стражу и спустя несколько минут мы уже удалялись от города по направлению к северной границе.
Рассвет еще не наступил. Мы ехали по пустой дороге одни и только мириады звезд освещали нам путь, прокладывая тропу через ночное безмолвие. Я смотрела на красоту звездной бездны, расстилающейся перед нами, и думала, что счастлива. Было так хорошо ехать рядом с ним, опираться на него, чувствовать его руки, поддерживающие меня и знать, что он любит.
– Я люблю тебя, – одними губами произнесла в ночной тиши и его руки еще сильнее прижали меня; мою голову запрокинули и начали целовать.
Вирт в последний раз скользнул губами по моей щеке и внезапно напрягся.
– Ты плачешь?
– Это от счастья, – сказала хрипло и смахнула слезы, – я просто очень сильно люблю тебе и очень боюсь потерять, – пришлось закусить губу, чтобы снова не разрыдаться.
– Минари, – сказал он с такой нежностью, что защемило сердце. Меня развернули так, чтобы я села полубоком и прижали к груди. – Ничего не бойся, слышишь. Я не знаю, что нас ждёт, но клянусь, что землю переверну, чтобы найти выход. Ты веришь мне?
Кивнула и спрятала лицо у него на груди.
Я и вправду верила. Ведь не зря же я видела тот сон о нас в подвале у министра? Мне хотелось верить, что тот сон был вещим.
Глава 6
К полудню добрались до небольшого городка, где за символическую плату Вирту удалось купить гниющую во дворе повозку. Повозка была откровенно ветхой, но я была рада и такой. После нескольких часов сидения в седле все у меня затекло и ныло. Хозяин повозки наложил нам на пол соломы и, в качестве компенсации за такой неожиданный подарок судьбы, даже расщедрился на рогожу для купола. Дальше ехали почти с комфортом, редко просясь на постой в деревнях и стараясь объезжать более – менее крупные города, где, по определению, могли встретить Магов и сторожевые дозоры.
Еще на постоялом дворе запаслись необходимым минимумом для выживания в походных условиях, и я особо не страдала от нехватки комфорта, варя каши и супы на кострах у дороги. Поначалу думала, Вирту будет сложнее переносить лишения в пути, но с удивлением поняла, что путешествовать подобным образом для него не в новинку. Спросила откуда такой опыт и с удивлением выяснила, что ничего о нём, оказывается, не знала.
– Ты меня не обманываешь? – Не могла поверить я, когда он начал рассказывать о своей службе на оркской границе.
– Минари, – укоризненно нахмурился он, – неужели я произвожу такое жалкое впечатление?
– Нет, но ты… Ты – аристократ, это сразу видно. И ты всегда был такой надменный и неприступный, и так смотрел на остальных, как будто все мы только пыль под твоими ногами. Я бы никогда не подумала, что ты прошел через что‑то подобное.
Вирт опустил голову и сказал совсем тихо.
– Это от комплексов. Ты же ничего обо мне не знаешь, да и не только ты одна. А я в шестнадцать лет требуху жрал, да и та не всегда была.
– Не может быть! – не поверила я. – Ты?!
– Я, – кивнул он, – отец умер, а брат за год умудрился спустить все состояние. Ты даже не представляешь, какой это позор среди аристократов. Все от нас отвернулись. А когда брата убили, нас с матерью практически вышвырнули на улицу. Я в порту полгода грузчиком работал, чтобы матери хоть какой‑то угол снять и чай покупать. Она могла по два дня не есть, но без чая жить не могла.
– Вирт, – с жалостью посмотрела на него и потянулась, чтобы обнять. Он порывисто прижал меня к себе и лихорадочно зашептал, прижимаясь щекой к моей щеке.
– Прости меня, пожалуйста, прости, я знаю, какой сволочью был. Но я не тебя ненавидел, клянусь.
Наконец меня выпустили из объятий и Вирт снова взял поводья и подстегнул лошадь. Я уселась к нему поближе и какое‑то время мы ехали молча.
– Вирт, – позвала я, – ты сказал, что не меня ненавидел. А кого?
Он очень сильно помрачнел, и я даже думала, что не захочет отвечать, но он ответил.
– Лестру. Она была любовницей моего брата, пока не вытрясла из него все до последнего, а потом отравила его.
– А каким боком тут я?
– Никаким. Ты просто показалась мне очень на нее похожей, такая же красивая и уверенная в себе.
– И что? Из‑за этого ты возненавидел меня? – Не могла поверить я. – Ты же Маг! Ты же должен был сразу понять, что я не она.
– Должен, – кивнул он, – но не понял. Кагг и ректор говорили мне, что я ошибаюсь, но я никого не слышал, кроме себя. Я мерзавец, да? – спросил он, подняв глаза.
– Ты просто дурак! – сказала я отворачиваясь.
– Минари, – позвал он, и я повернула к нему голову. – Прости меня… То кольцо… я знаю, его больше нет, но оно твое. Твое! И я твой.
Он с таким раскаянием смотрел на меня, что я не выдержала и обняла его.
– Я знаю, я давно простила, – положила голову ему на плечо и прошептала, – я тоже твоя.
– Давай поженимся, – предложил он, и я подняла на него удивленные глаза. Вирт смотрел перед собой, но я видела, с каким напряжением он ждет моего ответа.
– Там по карте впереди поселок, и кажется, в нем есть храм.
Немного помолчала, а кода увидела, что он сейчас вожжи разорвет, кивнула улыбаясь.
– Я согласна… Хоть ты и не заслуживаешь этого.
Вирт несколько секунд сидел, неверяще глядя вперед, а потом счастливо засмеялся и прижал меня к себе.
Лошади тянули повозку вперед, а мы ехали, не разбирая дороги, и отчаянно целовались под мерный цокот копыт.
– Итак, господа, не прошло и шести часов, как нам удалось прийти к единому решению, – с издевкой сказал Первый министр окидывая взглядом зевающего брата Жиля.
– Ну, наконец‑то! – Сказал тот и потянулся в кресле. – А то я уже думал, что придется брать проведение Совета в свои руки.
Первый министр покрылся красными пятнами, но промолчал.
Брат Жиль был позором всего Ковена, но избавится от него не представлялось возможным. Все‑таки он был сыном бывшего Главы Ковена, и у него остались огромные связи при дворе.
– Благодарю за такую высокую честь, брат Жиль, но думаю, что справлюсь сам, – прошипел Первый министр и, с трудом сдерживаясь, продолжил. – Итак:
Во – первых. Мы перекрываем все выезды из города и все дороги в радиусе двадцати миль вокруг города.
Во – вторых. Нужно учесть, что они могли уехать из города еще вчера и выслать отряды боевых Магов по всем центральным дорогам, ведущим в северном направлении. С учётом его прошлой службы на оркской границе, это самое вероятное направление побега. Я не сомневаюсь, что магистр планирует воспользоваться помощью бывших сослуживцев, чтобы скрыться.
В – третьих. Нельзя исключать вероятность того, что они предпочтут для передвижения менее удобные, но более безопасные дороги второстепенного значения. Поэтому необходимо отправить сообщения магической почтой на все ключевые станции и устроить засады в местах наиболее вероятных остановок и ночёвок.
В – четвертых. Необходимо немедленно задержать всех соучастников побега, а именно: бывшего ректора, господина Янира, бывших учителей, господина Кагга и метрессу Гильду, а также бывшую целительницу Академии, госпожу Клею и допросить со всей строгостью, которую применяют к заговорщикам против Империи.
– Позвольте, – поднял руку брат Камаль.
Первый министр с интересом посмотрел на него.
– Прошу, брат, – уступил он слово.
– Вы правы во всем, уважаемый господин Первый министр, единственное дополнение с моей стороны. Не кажется ли Вам, что нам следует работать на опережение и устроить засады не только по пути следования, но и на пограничных заставах?
– Гениальная мысль, брат Камаль. Вы, несомненно, делаете честь Ковену и я благодарю Вас за такую своевременную ремарку. Я непременно воспользуюсь этой идеей.
На лице Камаля расцвела довольная усмешка, а брат Жиль завистливо хмыкнул и поджал толстые губы.
Угхрак третьи сутки изучал катакомбы. Ему повезло и он успел пройти весь путь от подвала министра до казематов Ковена, пока запах людей, прошедших по нему, не выветрился. Также он изучил два новых боковых коридора. Один из которых вёл к решетке дождевого стока в чьем‑то богатом саду, а второй к еще одному выходу на поверхность, но уже в центре города.
Еще в первый день, пока люди министра бегло осматривали близлежащие к подвалу коридоры, Угхрак успел поохотиться. Ему неожиданно повезло поймать и загрызть молодого кабана. Только поев его восхитительно – теплого парного мяса, орк поверил, что выживет и сможет отомстить. В подвале его хоть и изредка, но кормили, в отличие от человечки. Но это было мертвое мясо, обескровленное и холодное. Оно не давало ему жизненной энергии. Теперь же он почувствовал, как все его мышцы наливаются силой, а зрение и слух становятся, как и прежде, острыми.
Орк вернулся к месту, где спрятал веревочную лестницу и намотав ее вокруг пояса побежал в сторону казематов Ковена. Вчера он заметил там новый лаз наверх и хотел взобраться туда и проверить, куда он ведет.
Резкий стук в дверь разбудил ректора и заставил вскочить с кровати.
– Именем Императора и Ковена, откройте! – в дверь снова посыпались удары, буквально срывая ее с петель.
Он едва успел накинуть плащ, когда магическим зарядом двери выбили, и в спальню ворвалось около десятка стражников, возглавляемых двумя Магами – инквизиторами в белоснежных плащах Ковена.
– Что происходит? – спросил ректор, нахмурившись и сложив руки на груди.
– Вы арестованы, – выступил вперед один из Магов – инквизиторов.
– На каком основании? – еще больше помрачнел ректор.
– Организация побега государственного преступника и измена Императору.
– У Вас есть доказательства?
– Я не уполномочен вступать с Вами в дискуссию. Глава Ковена, брат Изериус лично побеседует с Вами, и тогда Вы все узнаете.
– Собирайтесь, господин Янир, – шагнул вперед второй инквизитор, – Вас велено доставить в Ковен для допроса.
– Почему не к Императорскому следователю? – попытался оттянуть неизбежное ректор.
– Спросите у брата Изериуса, – на его руки набросили магические путы и затянули узел. узел.
В Ковен они приехали спустя полчаса и ректора сразу же повели на допрос.
– На каком основании я арестован? И почему Вы позволяете себе будить ни в чём не виноватого человека среди ночи, когда все честные люди спят? – спросил он, как только переступил порог следственного кабинета, где за большим дубовым столом восседал лично Глава Ковена.
– Поздно же Вы спите, мой дорогой господин Янир, – слегка улыбнулся Изериус, – уже рассвет.
– Это ничего не меняет.
– Отнюдь. Я вот, например, жалею, что не додумался арестовать Вас и Ваших подельников еще вечером, – Глава Ковена откинулся на спинку кресла и насмешливо оглядел побледневшего старика.
– Что Вы имеете в виду? Вы арестовали еще каких‑то несчастных?
– Хорошо, что Вы не говорите 'невиновных', – выделил Изериус последнее слово.
– Может быть и невиновных, – кивнул ректор, – я мог бы поручится за многих моих…
– Кого? – вкрадчиво спросил глава Ковена, – господина Кагга, метрессу Гильду и госпожу Клею? Как жаль, что меня не интересует Ваше мнение, – он встал из‑за стола и подошел к ректору.
– Где магистр Вирт? – спросил он плохо контролируя мимику из‑за злости.
К вечеру мы въехали в маленький городишко, на центральной площади которого соседствовали храм и постоялый двор. Заказали себе номер и попросили натаскать воды, чтобы вымыться и постирать. Вирт оставил меня в номере, привести себя в порядок, а сам пошел выяснять, есть ли в городе священник и можно ли провести обряд соединения сегодня.
Я успела искупаться и даже подсушить немного волосы, до того как он вернулся.
– Священник ждет нас в храме через два часа, – сказал Вирт и начал раздеваться.
Мы так привыкли друг к другу за эти пару дней наедине, что я почти не смутилась, когда он стянул рубашку; но все равно привычно отвернулась и так и стояла, пока он усаживался в почти остывшую после меня воду.
– Потрёшь мне спину? – спросил он, и я слегка вздрогнула.
– Ладно, – медленно обернулась, оценивая обстановку и покраснела под его пристальным взглядом.
– Минари, чего ты засмущалась? Я же не собираюсь набрасываться на тебя прямо сейчас. Как‑нибудь перетерплю эти два часа, – сказал он, улыбаясь, и протянул мне мочалку.
Забрала мочалку и, окунув в мыльную пену, провела ею по спине.
– Минари – сказал он неожиданно напряженным голосом, ты могла бы тереть посильнее? А то я начинаю переживать, что поторопился тебя обнадежить и на два часа моей выдержки не хватит.
Вздохнула и принялась тереть со всей силы.
Он урчал, как довольный кот, особенно в конце, когда я предложила вымыть ему волосы.
Мое счастье, что он меня не видел все это время, иначе очень бы удивился тому, с какой жадностью я поедала его глазами, рассматривая его плечи и грудь с четко очерченными мышцами, и кубики пресса на животе. Больше всего меня заинтересовала узкая полоска волос, тянущаяся от пупка вниз и теряющаяся в мутной воде и мыльной пене. Эта дорожка одновременно смущала и привлекала мое внимание, и мне все время приходилось заставлять себя туда не смотреть. Наконец вылила ему на голову последний кувшин воды и протянула полотенце.
Он одевался, а я, отвернувшись, замачивала белье в деревянной кадушке с мыльной водой. Вытащила первую попавшуюся рубашку и принялась тереть ее.
– Минари, ты что делаешь? – с удивлением спросил Вирт, глядя на меня с закатанными рукавами и руками по локоть в ведре.
– Стираю, – не поняла я вопроса.
– Сама? – удивленно спросил Вирт. – Нет, мне, конечно, очень приятно, что ты мне стираешь, но зачем такие жертвы? – он забрал у меня ведро и провел над ним рукой. Вода в ведре забурлила и побежала по кругу, формируя аккуратную воронку с центре.
Стояла, и как дурочка переводила взгляд с ведра на него и обратно.
– Вирт, – сказала очень серьезно, – ты только что окончательно убедил меня выйти за тебя замуж.
– Да? – удивился он, застегивая рубашку.
Кивнула.
– Ты просто раньше не знал, чем меня взять. Видел бы ты, сколько мне Куножкиных тряпок перестирать пришлось, ты бы прозрел.
Вирт засмеялся и притянул меня к себе.
– А у меня еще так много нераскрытых талантов.
– Ты не волнуйся, я обязательно проведу ревизию, – пообещала я, смеясь, и тоже обняла его.
А дальше началось что‑то невообразимое, дикое и безумное; заставляющее сгорать и плавится в его руках. Очнулась только, когда почувствовала, как его руки сжали мои обнаженные ягодицы, а колено медленно вклинилось между бедер.
– Вирт, – задохнулась я, – остановись.
– Прости, – он уронил голову мне на грудь, и до меня дошло, что платье расстегнуто до пояса, а грудь тоже обнажена, – я хочу тебя, – прошептал он, содрогаясь всем телом.
– Я не против, – дотронулась до его спины, – просто… мы хотели пожениться.
– У – ууу, – застонал Вирт, с силой сжимая меня в объятьях. – Где этот чёртов священник?! – крикнул он и вскочил с кровати, рывком потянув меня за собой. – Пошли, я не могу больше ждать.
Меня начали лихорадочно заматывать в плащ, а я только и успела крикнуть, что надо платье застегнуть, но никто меня слушать не стал.
– Там ничего не видно, – отмахнулся Вирт и пинком распахнул дверь. Меня чуть не бегом протащили по лестнице и потом через площадь к храму. Вирт дернул дверь, и мы вошли в полутемное помещение, пахнущее горящими свечами и ладаном.
– Святой отец? – позвал Вирт, подводя меня к алтарю.
Справа скрипнула дверь, и пожилой сутулый священник в шапочке жреца Единого вышел к нам из небольшой молельной комнатки.
– Слушаю вас, дети мои? – обратился он к нам.
– Пожените нас, – попросил Вирт без всяких предисловий и протянул ему небольшой мешочек с деньгами.
Святой отец оглядел нас и, задержавшись взглядом на моем, мягко скажем, не совсем невинном виде, понимающе кивнул и позвал служку.
Жрец читал молитву, а я стояла рядом с Виртом и слушала про невзгоды на долгом жизненном пути, от которых он предостерегал нас, и молила всех Богов, чтобы у нас был этот долгий жизненный путь.
Вирт не сводил с меня горящих страстью глаз, и я невольно краснела от этого, но не могла оторвать от него не менее голодного взгляда.
Жрец произносил слова клятвы, и мы повторяли за ним, что клянемся любить и быть верными друг другу, несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего.
Наконец святой отец закончил чтение и повернулся к нам.
– Уколите ладонь и соедините свою кровь, – сказал он, протягивая маленький кинжал на серебряном подносе.
Вирт взял кинжал и закатал рукав на левой руке.
С удивлением увидела на его запястье несколько шрамов, как будто он когда‑то резал себе вены. Все так же прямо глядя мне в глаза, Вирт полоснул себя по руке, и тонкая струйка крови побежала по пальцам, капая на алтарь. Я протянула ему руку, и он почти мгновенно уколол мне ладошку, и крепко сжал мою руку, удерживая над алтарем.
Святой отец провел рукой над местом на алтаре, куда капала наша кровь и сразу несколько язычков пламени появились над ней и выжгли дотла.
– Боги приняли ваши клятвы. Теперь вы одно целое. И пусть то, что соединили сегодня Боги, да не разрушат люди. Желаю вам счастья, дети мои, – сказал святой отец и долго провожал нас взглядом, глядя, как мы шли к дверям, по – прежнему не разжимая сжатых рук.
