Текст книги "Point of View (СИ)"

Автор книги: Blade Wolfy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Ударом ноги оттолкнув воина от себя, наемник натянул цепи и резко выдернул их. Вместе с грудной клеткой оппонента. Медленно, не спеша, мародер подошел к залитому кровью изуродованному трупу и склонился над ним:

– И всё же, я танцую лучше, – с нескрываемым торжеством расхохотался Лезвие и победно воззрился в потемневшие небеса.

***

Ранее

– Да сколько же их!? – гневно кричала Луна, чей костюм был почти полностью заляпан кровью. – Свен, меч!

Поспешно выхватив из рук только что разрубленного пополам наемника клинок, рыцарь перебросил его безоружной девушке. Ловко его поймав, она тотчас точным ударом в сердце отправила ближайшего зеркального стражника на тот свет. Глефа, как-никак, была метательным оружием, и всадница Селемене периодически оставалась без защиты, пока смертоносный диск летал от одного врага к другому. И с Новы Луне, увы, пришлось спешиться: слишком уж велик был шанс попадания шальной стрелы во всадницу.

Как бы лунной наезднице не хотелось держаться поближе к непробиваемому Свену, она никак не могла себе этого позволить. Его огромный меч, чьи взмахи рассекали целые ряды противника, не щадил никого, а в пылу битвы союзника можно было и не заметить. Небольшой наручный щит с трудом выдерживал удары врага, который и не думал прекращать напор. Их с Новой начинали окружать, разделяя с мятежным рыцарем, а силы уже начинали покидать всадницу Селемене.

Свен едва ли мог помочь Луне. Он чувствовал себя крестьянином в сенокос, на невероятно широком поле, где колосья всё не никак не убывали. Только вот «колосья» эти в долгу не оставались и, пока безуспешно, пытались «скосить» самого рыцаря. Свен нисколько не устал, скорее наоборот, его всё больше начинал пробирать азарт. Любой, кто подставлялся под удар его меча, погибал. Не было среди нападавших такого, кто смог бы остановить гигантский клинок. До определенного момента.

Внезапный порыв холодного ветра заставил Свена содрогнуться. Где-то в толпе мелькнули синеватые обледенелые доспехи. От холода начинало сводить руки, меч так и норовил выскользнуть из крепкой хватки рыцаря. Почувствовав у себя на плече чьи-то стальные пальцы, Свен, мгновенно вспомнив прежний плачевный опыт, незамедлительно развернулся и с размаху нанес удар латной перчаткой прямо в шлем Аламиду. Лидер наемников отпрянул, но тут же пришел в себя и достал меч.

– Нужно было столкнуть тебя в море, – проскрежетал он, быстрым, но ровным шагом устремляясь к герою.

Мятежный рыцарь незамедлительно атаковал противника размашистым ударом сверху, способным с легкостью разрубить пополам любого, вставшего по удар. Аламид не придал атаке никакого значения, просто выставив в защиту над собой меч. Клинок дрогнул, но выдержал, а наемник всё продолжал шагать, желая подобраться к Свену как можно ближе, но тому, пока что, удавалось сохранять дистанцию за счет длины двуручника.

Как мятежный рыцарь успел заметить, пока отступал от несгибаемого противника, холод, что он источал, действовал вообще на всех вокруг. Люди начинали коченеть, с трудом двигаясь и сражаясь. Доходило до того, что они даже стремились подобраться поближе к огню, который оставлял на площади парящий в небе дракон.

В какой-то момент, после очередного заблокированного Аламидом удара, меч Свена попросту обледенел и вывалился из рук у хозяина. Уклонившись от нескольких выпадов наемника, обезоруженному рыцарю пришлось броситься прямо на него, что уравнять шансы и лишить и противника оружия. Подгадав момент, Свен просто схватился латной перчаткой за лезвие клинка Аламида и с усердием вырвал его из рук владельца.

Оба сражавшихся остались ни с чем.

Ледяной рыцарь никак на это не отреагировал. Размахнувшись, он со всей силы ударил кулаком по земле, заставляя каменные плиты пола покрываться льдом. Эта ледяная волна, покрывшая пол, повалила Свена с ног и оставила его практически беззащитным перед Аламидом, который незамедлительно решил расправиться с мятежным рыцарем прямо на земле. Долго уклоняться на скользком полу герой не мог, и вскоре подставился под ряд тяжелых, сопоставимых с падением кувалды, ударов. Раздробив ему шлем и, судя по всему, сломав нос, Ледяной Рыцарь схватил мужчину двумя руками и выбросил куда-то в толпу.

Пролетев несколько метров, Свен едва не рухнул прямо на Луну, сбив с ног зажавших её в углу мародеров. Мятежный рыцарь не поднимался и, похоже, был без сознания. Левая рука неестественно изогнулась, а из трещин шлема сочилась кровь.

– Свен? Свен! – бросилась к нему всадница Селемене, в очередной раз бросая глефу в скопление врагов. – Вставай, вставай же! Свен!

Не веря своим глазам, не веря тому, что пал самый выносливый и сильный из них, Луна с трудом заставила себя оторваться от тела рыцаря и продолжить защищаться, бороться за свою жизнь. Пустоту и осознание безвыходности начали сменять гнев и злоба. С Новой на пару, она практически вгрызалась во врагов, не оставляя им не единого шанса на жизнь. С остервенением, всадница отсекала конечности и словно умывалась кровью воинов Аганима.

– Проклятье! – взвыла она, когда одному из зеркальников удалось порезать ей ногу и почти отправить ее на землю. – Селемене! Богиня! Внемли моим словам! Испей крови своих осквернителей! Очисти мир от надругавшейся над тобой мрази! Спаси наши души, о Селемене!

Подняв глефу к небу, Луна всмотрелась прямо на слепящее солнце. Но в глазах ее, вспыхнувших фиолетовым, отразилось не оно, а гигантская черная луна, заслоняющая это самое солнце. Небеса стремительно темнели, день обращался в ночь. Великое множество сияющих столпов лунного света тут и там обрушились на Ан-Домир.

Вместе с этим, гулкий, громогласный зов горна раздался над всей долиной. Со стороны леса, с невероятной быстротой, заскакал боевой отряд кентавров, во главе которого мчался Брэдворден. Они вошли в битву так, как входит нож в масло, топча, разрубая и рассекая всё на своем пути. В рядах наемников началась паника, им некуда было скрыться от разрушительного лунного света, от яростных кентавров и почти обезумевшей всадницы Селемене.

Они уже не пытались сражаться – они пытались сбежать.

Луну, рвущую врагов направо и налево, окатило морозным вихрем, заметно охладившим её пыл. Аламид, который, казалось, не придавал случившемуся абсолютно никакого значения, продолжал невозмутимо шагать и сеять ледяную гибель всем вокруг. Мерным шагом, он всё ближе подбирался к противнику, игнорируя её глефу и небесную кару.

– Твоя очередь, – стальным тоном выдал он, поднимая меч.

Внезапный рев заставил его отвлечься от цели. Несколько лунных лучей пробили дракону крыло, и тот, покрывая все вокруг огнем, рухнул прямо на Аламида, падая вместе с ним и грудой камней куда-то вниз, в руины.

Кентавры рассредоточились по всему полю боя, сражаясь каждый за десятерых. Увидев истекающую кровью Лиралей и готового растерзать её Лезвие, Брэдворден, не раздумывая, помчался на помощь. На бегу подхватив раненую лучницу и закинув на себя, он, не сбавляя скорости, ринулся на наемника.

– Ха, милая лошадка! – оскалился Лезвие, бросая обе цепи прямо в кентавра. – Всегда хотел попробовать себя живодером!

– Не в этот раз, – сквозь зубы проскрежетал Брэдворден, принимая изогнутые клинки на рога.

Резко мотнув головой на себя, воин поднял мародера в воздух и, не останавливаясь, наискось разрубил его своей секирой.

– Помоги остальным, я проверю этого, – слезая с приостановившегося кентавра, сказала Лиралей.

Целой рукой она выхватила из колчана стрелу и взяла её наподобие кинжала. Лезвие, не смотря на отсутствие одной руки и ног, всё еще дышал. Подойдя к нему, она без лишних слов с размаху вонзила стрелу ему в глаз. Наемник захрипел.

– Живучий ублюдок, каково тебе без глаза, а? – тихо проговорила лучница, пронзая и второй.

То, что она изначально приняла за предсмертный хрип, было лишь смехом.

– Ха… Парень умер из-за тебя, – кашляя кровью, прошелестел Лезвие. – Но оно и не важно… Бессмысленные смерти, все ведь рано или поздно умирают? Ха-ха… Этот умер рановато…

Пальцы девушки сомкнулись у него на горле.

– Надеюсь, тебе понравится в аду, – с ненавистью прошипела она, готовясь перерезать ему горло.

– Мы встретимся там… С тобой… – всё так же улыбаясь, прохрипел он. – Ты такая же как и я… Боль, вот почему ты пришла… Покажи миру кровавую баню, красотка…

Не дослушав, Лиралей проткнула ему горло стрелой. Изо рта наемника обильно полилась кровь. Целой рукой он на мгновение вцепился в плащ лучницы.

– Моя кровь… – еле слышно прохрипел Лезвие и затих.

***

Jamie Christopherson – It Has To Be This Way

Рубик, пошатываясь, поднялся.

– Эй, Джошуа! – крикнул он, обращаясь к рунологу. – Погибнуть во всепожирающем пламени и есть счастье для твоих детей?

Мужчина замер, занеся руку над одной из завершающих рун.

– Не слушай его! – рявкнул Аганим, подбираясь ближе к Магусу для нанесения удара. – Завершай портал!

Рука рунолога дрогнула. Но какое бы решение он не принял, небеса решили иначе – столп лунного света ударил прямо в центр портала, вызывая ослепительную вспышку и оглушительный взрыв, который заставил башню рухнуть прямо на ту, на которой бились два колдуна. Центральная башня сильно пошатнулась.

– Нет! – не веря своим глазам закричал Аганим.

Гневно взмахнув скипетром, маг выпустил из него волну синей энергии, опутавшей Рубика. И вновь всё вокруг почернело.

Волшебники оказались на узкой вершине одной из башен магистрата, что почти достигала белоснежных облаков. Два магических луча столкнулись, создавая барьер между дуэлянтами. Никому не удавалось взять верх над ментальным потоком, и продолжалось это до тех пор, пора барьер не рассыпался тысячью осколков, оттолкнув сражавшихся по разные стороны.

Рубику повезло меньше – он слетел с площадки и сейчас стремительно падал вниз с огромной высоты. Быстро что-то посчитав, он приблизился к стене и прошептал несколько слов. Каким-то чудом, мир словно повернулся на бок, как поворачивается куб. Стена стала полом, а соседние башни – своеобразным потолком.

Аганим не дал сыну времени на отдых, он пустился в ближний бой, атаковав откуда-то сверху. Перекрестив оружие, каждый из них пытался проломить защиту разума оппонента. Из посоха Рубика высунулась крупная прозрачная кобра, попытавшаяся убить Аганима, но тщетно. Последний лишь засмеялся и, с легкостью рассеяв призванное существо, сам призвал подобное.

Магус отлетел назад от удара крылом. Крылом огромного изумрудного дракона, который начал вылезать из скипетра Аганима. Тварь полностью загородила своего хозяина и в любой момент была готова сожрать его противника. Рубик встал на одно колено и, что-то пробормотав, разлил в воздухе зеленых чернил. Дракон навис над ним, распахнув пасть, когда Магус вывел из чернил те самые руны, что когда-то в магистрате чертил Джошуа, для избавления от дракона Тормуна. Волна света – и дракона больше нет, а Аганим мчится куда-то в бездну…

Вновь светлеет. Отца отбросило от сына к противоположной стене, но, несмотря на это, он успел выбросить зеленый огненный шар себе в защиту. Магус не растерялся и принял удар на свой посох. Магия оказалось настолько мощной, что Рубик, не способный удержать ее у себя, пошатнулся и, резко повернувшись вокруг, перенаправил шар обратно, попутно в несколько раз его увеличив. Обрушившийся на стену Аганим никак не смог остановить контратаку. Зеленое пламя охватило его, но, собравшись с мыслями, он всё же смог его потушить. Маска у края рта обгорела, открывая часть челюсти, которая была абсолютно костяной и истекала зеленой жидкостью.

– Ты не понимаешь, чему помешал! – яростно закричал колдун. – Я – герой! Я – спаситель! Ты, ты всё испортил! Весь мир благодарил бы меня за освобождение от бича Древних! Принеся в жертву один мир, я освободил бы сотни других от их влияния! Глупец!

Рубик с ужасом всмотрелся в отца.

– То был не Люцифер…

– Умри, глупец!

Внезапная хватка телекинеза вырвала у Рубика посох из рук и отправила за пределы башни. В этот самый момент, лунный луч удар прямо в ее центр, создавая широкую трещину. Основание надломилось и вершина башни, диагонально накренившись, стала падать в каньон, сметая всё на своем пути.

Магус оказался у верхнего края. Он схватился одной рукой за карниз, чтобы не рухнуть вниз, к Аганиму. Последний, хоть и был прижат к стене уже не Рубиком, а силой тяжести, всё еще пытался подняться. Выбросив вверх руку, он дистанционно схватил сына за горло, желая сбросить в каньон. В этот раз Магус оказал ему достойное сопротивление и пресек попытку удушения. Взмах руки – и кисть Аганима оказалась сломана. Увидев летящие вокруг копья, стрелы и мечи, Рубик сконцентрировался и, направив их остриями вниз, ускорил орудия. Большая часть попала в его отца, насмерть прибив его к разваливающейся каменной стене. Внезапно платформа начала разделяться по трещине, пока совсем не разъединилась. Две её половины утонули в облаке пыли и камней, окончательно рухнув вниз, увязнув среди вековых деревьев.

***

Свен с трудом открыл глаза и, какое-то время пролежав, уставившись на голубое небо, наконец поднялся, не обращая внимания на боль в руке. Стянув с себя шлем, он протер залитое кровью лицо и огляделся. Стоял он посреди травы, неподалеку от площади, где произошла битва. Мимо ходили кентавры и обыскивали тела убитых, коих было столько, что по ним они, по сути, и ходили.

– Ты очнулся, славно, – окликнул рыцаря Брэдворден. – Всё кончено.

Свен непонимающе уставился на него.

– Что ты здесь делаешь? – Пошатываясь, спросил он. – Кентавры же не вмешиваются в дела людей?

Брэдворден покачал головой и усмехнулся.

– Это лично моя инициатива. Я задолжал тебе жизнь.

Свен потряс жутко болящей головой.

– Где остальные? С ними всё в порядке?

Кентавр протянул Свену его меч и жестом пригласил следовать за ним. Они шли, огибая обломки одной из часовых башен, шли куда-то ближе к чаще. Впереди начинали виднеться силуэты других путников.

– Знаешь, – задумчиво произнес Брэдворден. – Твой меч ведь не снес мне голову.

Свен кисло улыбнулся.

– Дорнактен дурак, – пожал плечами рыцарь. – А чего все там столпились? Что-то обсуждают?

Кентавр погрустнел.

– Можно сказать и так.

Свену совсем не понравился ответ воина. Немного хромая, он поспешил к девушкам, которые молча стояли к нему спиной и на что-то смотрели.

– Луна? Что…

Всадница Селемене тут же повернулась к нему, опустив глаза.

– Юрнеро, Свен, – дрожащим голосом прошептала она. – Он… умер.

Мятежный рыцарь отодвинул ее и Лиралей. Перед ним открылась неглубокая яма, на дне которой лежал джаггернаут. Он был почти полностью, до лица, покрыт плащом, скрывавшим его ужасные увечья. И лицо, как и всегда, скрывала всё та же маска, с одним и тем же, бессменным выражением.

– Невозможно, – выдавил Свен, не в состоянии оторвать взгляда от красных нарисованных глаз маски. – Невозможно.

Рыцарь лично, своим собственным мечом закончил могилу, после вонзив в нее меч хозяина, как надгробие. Вкуса победы не было. Чувства восстановленного порядка и справедливости – тоже. Всем казалось, что они шли сюда лишь затем, чтобы кто-то из них пал, был вычеркнут из этой странной, темной истории. Было лишь осознание того, что их путешествие закончилось. Закончилось, забрав несколько несчастных жизней напоследок.

– Что с Дэвионом? – подавленно спросил Свен, когда церемония похорон закончилась.

Луна отстраненно вгляделась куда-то вдаль.

– Дракона нигде не нашли… Если же он превратился обратно, то остался погребен где-то среди руин.

– А что с?..

– Магус появлялся ненадолго, – ответила Луна, взбираясь на Нову. – У него было что-то завернуто в плащ. Сказал, что это очень важно, время не ждет. Я… Я не особо вникала, куда он ушел.

Она вздохнула и повернулась к Свену и Лиралей.

– Нам пора возвращаться. Путь неблизкий, в этот раз пойдем полностью по суше.

Кентавры их сопровождали. Путники уходили всё дальше и дальше от могилы. Поникшая Лиралей в какой-то момент обернулась и увидела, как куда-то вдаль, от похороненного воина, уходит рыцарь в обледенелых доспехах. И в своеобразном надгробии, наперекрест клинку Юрнеро, торчал еще один, синий клинок.

Комментарий к 11. The One Grand Idea

The One Grand Idea (англ.) – Одна Великая Идея.

Большой финал, но не последняя глава.

Сказать, если честно, особо нечего. Исход абсурден, но я в него почему-то верю. Я благодарен этой главе за то, какую ИДЕЮ она в итоге заложила мне в голову, как бы глупо не звучало. Противостояние в Ан-Домире стало для меня переломным моментом в последующем переосмыслении сюжета.

========== 12. Dream Destroyer ==========

Everything I touch turns to ashes

Falls away, it falls away

Everything I touch turns to ashes

It slips right through my hands

Five Finger Death Punch – Ashes

Настойчиво капавшая с потолка вода заставила Баланара очнуться. Всё вокруг застилал родной глазу мрак, казавшийся даже спасительным после ненавистного солнечного света. Спертый воздух со странным смоляным запахом сильно затруднял дыхание. Места было мало, и если бы не решетка, Сталкер бы подумал, что находится в каменной коробке. Где-то рядом пищали крысы.

Плечо саднило, правая рука почти полностью отказывалась слушаться. Как ни странно, но стрелы в теле уже не было, а само плечо было наскоро перевязано.

– «Нужен живым… –начало доходить до Баланара».

Слегка приподнявшись с грязного пола, он осмотрелся: темница была абсолютно пуста. С усилием переместившись в угол, Сталкер сел у стены и уже было закрыл глаза, как вдруг услышал чье-то хихиканье. Резко подняв голову, он увидел на другом конце камеры мужчину – как Баланар сразу его не заметил? – в необычных фиолетовых доспехах. Голову по глаза закрывал пурпурный шлем, делившийся пополам черной полосой. Длинные волосы цвета вороного крыла достигали плеч, а оголенный торс открывал его невероятную худобу. Наплечники представляли собой завитые короткие фигуры змей, из открытых пастей которых изредка капало что-то черное. Помимо всего прочего, мужчина был на коротких каблуках.

– С пробуждением! – радостно провозгласил он, во весь рот улыбаясь и демонстрируя свои белоснежные зубы.

Баланар поморщился – скрипучий голос сокамерника впивался в болевшую голову, словно зубья пилы. Да и звучал он, собственно, как эта самая пила, скребущая по металлу.

– Кто ты такой? – осторожно спросил Сталкер, зрительно изучая человека.

– Я? – мгновенно отозвался он, присаживаясь на пол и закидывая ногу на ногу. – О, у меня много имен! Ну, можешь называть меня Бэйн.

Несмотря на то, что действие снотворного уже закончилось, Баланара снова начало тянуть в сон.

– Ты не боишься? – устало протянул Баланар, пытаясь побороть приступ сонливости.

– Да я весь дрожу от страха… – ехидно прошептал ему на ухо человек, внезапно оказавшись рядом и аккуратно положив свою походившую на паука руку ему на плечо. – Однако меня больше интересует, каким образом, столь ужасный и хитрый демон как ты, Ночной Охотник, попал в плен к тупоголовым кентаврам. Как же ты сюда попал?

Как же хочется спать…

– Люди… Я вел людей, – с трудом проговаривая слова, выдавил Сталкер.

Бэйн наигранно охнул и развел руками.

– Как же так? Разве ты помогаешь людям?

Всё как в тумане…

– Мне… Мне пришлось, – стараясь вспомнить, ответил Охотник. – У меня не было выбора.

– Какое несчастье! – едко воскликнув, почти перебил его мужчина. – Из-за жалких людишек ты загремел сюда, а ведь и мог столько раз погибнуть в пути! И кто же виновен во всем этом? Кто заставил тебя вести людей? Кто повлиял на тебя, поставив в столь невыгодное положение? Кто во всем виноват?

Баланар какое-то время молчал, словно наконец уснув.

– Мирана, – вдруг зло прорычал Сталкер, остекленелым взглядом уставившись на стену.

Бэйн удовлетворенно потер руки и отошел к решетке.

– Какое совпадение, – прошелестел он. – У меня тоже с ней старые счеты… Я предлагаю тебе сделку, Ночной Охотник. Помоги мне выбраться отсюда, а я помогу тебе прикончить принцессу.

Монстр непонимающе воззрился на говорившего.

– У меня есть дар, – пояснил человек. – Я могу путешествовать по снам, перемещаясь с места на место.

Баланар оживился и с усилием привстал.

– Но почему ты тогда до сих пор не сбежал?

Бэйн пожал плечами и театрально вздохнул.

– Увы, я слишком слаб в бою, одному мне не пройти. Но вдвоем, у нас есть все шансы сбежать! Вон, видишь, спящий надсмотрщик? – он указал куда-то за решетку, где вдруг оказался спящий сатир. – Я проведу нас через его сон за пределы камеры. А там глядишь, и твоя месть близка…

Охотник недоверчиво мотнул головой.

– Люди вернутся за мной.

Человек расхохотался так сильно, что даже ухватился за прутья решетки и едва не разбудил спящего хранителя ключей.

– Ты сам то веришь во что говоришь? Они уже мертвы, а если и нет, то что с того? Они остаются теми, кем и были.

Они никогда не придут…

Сталкер облизнулся и с надеждой посмотрел на человека. Предвкушение свободы овладело им.

– По рукам.

***

Месяц спустя.

Тишина. В освещаемой луной беседке Мирана писала кому-то письмо. Она не спешила: послание было явно не особо важного содержания. После событий в Ан-Домире наступил долгожданный покой, а бессонные ночи больше не заставляли в страхе ожидать худшего. Однако и в это полнолуние жрицу Селемене не покидало стойкое чувство тревоги.

Внезапный шорох и стук поспешных спутанных шагов заставили Мирану обернуться в сторону чащи. Лучница из часовых, с порванным плащом и с отсутствующей по локоть рукой из последних сил бежала к своей владычице.

– Госпожа, там, там… – стрела, прилетевшая откуда-то из леса и вонзившаяся ей в горло, не дала девушке договорить, заставляя захлебнуться собственной кровью и рухнуть прямо у ног принцессы.

– О, Селемене… – оторопев от ужаса прошептала жрица.

За спиной раздался холодный рокочущий смешок.

– В этот раз ты не спрячешься за спиной у богини.

Едва принцесса успела развернуться, как тут же получила мощный удар по лицу, отбросивший ее к деревянной перегородке беседки.

– Давно не виделись, Мирана, – прорычал Баланар, не теряя времени и подходя ближе к оглушенной жрице.

Последняя, с трудом оправившись, начала медленно отступать в сторону, при этом прекрасно понимая, что бежать некуда.

– Тебе не уйти отсюда живым, Охотник, – стирая кровь с лица, сказала жрица Селемене. – Ликан…

– Никто тебе не поможет! – рявкнул Сталкер, прерывая девушку. – Уж я-то об этом позаботился.

Прижав её к стенке, он навис над принцессой, полностью раскрыв пасть и обнажив три ряда своих огромных клыков.

– Позаботился настолько, что у меня даже будет время подарить тебе медленную и мучительную смерть, – фальшиво-спокойным тоном проговорил Баланар, со всей силы сжав горло жертвы в своих когтях.

– Н-нет… – захрипела Мирана, задыхаясь и…

Просыпаясь.

Резко сев на кровати, девушка полной грудью вздохнула, словно на самом деле страдала от нехватки воздуха. Холодный пот струился по лицу, а тело пробирала дрожь. Некоторое время просидев уставившись на полную луну за окном, она постепенно успокоилась и уже было хотела лечь и уснуть снова, но резкий скрип дверей и визжащий режущий по ушам смех заставили её незамедлительно обернуться.

– Порви её, Охотник! – всё так же смеясь, взмахнул рукой человек в фиолетовой броне.

Мирана почувствовала резкую боль в шее и то, как её куда-то потянуло. Мгновение спустя она оказалась в воздухе, в стальной хватке Баланара. Последнее, что принцесса увидела перед гибелью, были полыхающие зеленые глаза монстра, а крик ужаса так и не сорвался с ее губ, намертво замерзнув где-то в груди. Сталкер сразу перешел к делу, напополам разделив голову девушки, оторвав от нее челюсть и незамедлительно бросившись пастью к её горлу. Медленно и с наслаждением он, по сути, издевался над уже мертвой жрицей, разрывая ту на куски, и, в конце концов, отбросив изуродованный и окровавленный труп к стене, когда тот уже больше напоминал жалкий яблочный огрызок.

Бэйн всё продолжал хихикать, уставившись на тяжело дышавшего Сталкера.

– Как же ты всё таки смешон, Ночной Охотник! Так схож с людьми – видишь лишь то, что хочешь видеть…

Баланар вопрошающе взглянул на него, но среагировать не успел. Короткий кинжал вонзился ему прямо в грудь с такой силой, что Сталкер отлетел к стене, по какой-то причине её проламывая, но падая не на землю, а куда-то черную бездну.

– ТЫ МОЙ! – провозгласил Бэйн, заливаясь истерическим смехом и растворяясь в пурпурном тумане.

***

– Проклятая гроза, – пробурчал мужчина, продираясь сквозь заросли по размытой в грязь земле. – Почему именно сегодня?

Тариец, совсем не предполагая такой погоды, был одет лишь в легкую накидку с капюшоном и уже насквозь промок. Однако совсем не это было большей причиной его раздражения и беспокойства – ужасные вести о войске магов, полученные им в Тальруне, должны были незамедлительно доставлены до его родного города. Но сами небеса словно не желали, чтобы в Вингварде узнали о нарастающей угрозе.

Вот наконец каменистая тропа. Скоро, совсем скоро гонец поневоле окажется дома. Еще чуть-чуть… Но привычная панорама города окрашена пламенем. Вингвард горел, а судя по крикам и вспышкам – колдуны прибыли гораздо раньше, чем говорил Совет.

Мужчина не стоял столбом. Он уже бежал по залитым как огнем так и дождем улицам, бежал вслушиваясь в звуки битвы, но не находя никого. Всё было так близко, так рядом, но в ту же секунду так странно далеко. Тариец не мог найти ни врагов, ни друзей в полыхающем городе, но ощущал их присутствие и, двигаясь на звук, всё больше впадал в панику – битва словно держалась на определенном расстоянии от него, словно весь мир по какой-то причине начал избегать несчастного гонца.

Внезапно замеченный одинокий сгорбленный женский силуэт заставил его бежать еще быстрее. Тарийка стояла напротив рухнувшего почти уже сгоревшего дома и горько рыдала. Его жена. Услышав шаги, она поспешно обернулась и почти рухнула мужу на руки.

– Баланар… – всхлипывая, забормотала она, указывая на дом. – Там… Там…

Не договорив, девушка разрыдалась уткнувшись в плечо тарийца. Не отрывая взгляда от догоравшего дома, он аккуратно отстранил её, и уже было бросился к развалинам, но что-то остановило его. Мужчина медленно развернулся к плачущей жене.

– Дорогая, как ты меня назвала?

Девушка пробормотала что-то невнятное, пытаясь отвернуться. Но муж не позволил ей этого сделать, крепко схватив за плечи.

– Как ты меня только что назвала? – уже настойчивее повторил он, глядя ей прямо в глаза.

– Баланар… – тихо ответила она, пряча взгляд.

– Но это не моё имя! – со странной злостью воскликнул мужчина, отступая от жены. В голове что-то промелькнуло. – Ты не можешь знать этого имени!

Отступая, тариец уткнулся в стену и поднял голову: только сейчас он заметил, что множество домов покрывала какая-то необычная смолянистая паутинка, целыми кляксами заплетая всё вокруг.

– Да, да, да… – уныло и недовольно прозвучало на всю улицу. – Я ведь так и не нашел твоё имя.

Бэйн медленно, прогулочным шагом шел по улице, прямо навстречу Баланару. На поясе висела пара кинжалов, а в высоких каблуковых сапогах, судя по всему, было спрятано еще по одному.

– У нас здесь война, а ты прохлаждаешься со своей женушкой, а? – насмешливо воскликнул Атропос. – Хотя, её здесь уже и нет.

Резкий порыв ветра обратил тарийку в пыль, заставив ее, словно пепел с деревянных домов, улететь куда-то в неизвестность.

– Впрочем, так ведь со всем, к чему ты прикасаешься, верно? – хихикнул он, подходя к шокированному мужчине. – Всё вокруг в прах. Да ты ходячий символ смерти…

– Ублюдок, – только и смог выдавить тариец.

Внезапный удар ногой по лицу отправил его на грязный тротуар, едва не сломав челюсть.

– Ты так жалок… Без своей силы, без своей богини – ты ведь совсем никто! И это называют самим воплощением страха? – словно говоря сам собой, рассуждал Бэйн и кружил рядом с упавшим. Дух кошмаров не солгал: Баланар был простым смертным. Ни крыльев, ни ужасной треугольной пасти, ни мускулов и огромной физической силы, ни зрения, способного видеть в темноте. Нет, ничего этого не было. – Я помню время, когда ты еще боялся темноты, Ночной Охотник… Да я забыл больше кошмаров, чем ты когда-либо сможешь внушить!

Еще один удар отправил тарийца на спину, в кровь разбив ему нос.

– Ты пользуешься темнотой, как преимуществом, но я, я был рожден в ней! – всё громче и громче продолжал Бэйн. – Ничтожество! Ошибка природы, существующая бесцельно! Жалкая марионетка Селемене!

– Я никогда никому не подчинялся… – задыхаясь в дыму, прохрипел Сталкер.

– Продолжай тешить себя иллюзиями! – развел руками Атропос. – Думаешь, ты сам с такой легкостью убивал всех своих жертв? Думаешь, все те идеи и мысли были твоими? Думаешь, ты убивал по своей воле?! Ты невероятно глуп. Ты лишь оружие, Охотник, оружие, которым готовы пользоваться сколько угодно, живучая ты тварь…

Развернувшись к Баланару спиной, Бэйн вгляделся куда-то вдаль.

– А теперь, теперь ты мой раб. Я буду убивать тебя медленно, – в предвкушении произнес он. – Это займет время, но оно того стоит. Болезненная и мучительная гибель…

Сзади раздался стук и скрежет металла. Развернувшись, Атропос увидел вставшего Сталкера, правда, с трудом держащегося на ногах. В руках был легкий меч, который он взял у погибшего тарийского воина, лежавшего рядом.

– Откуда он там взялся? – удивленно пробормотал Бэйн. – Неважно. Ты ведь не воин и никогда им не был! На что ты надеешься?

– Кажется, я, наконец, обрел цель, – тихо сказал Баланар. – Я тебя уничтожу.

– Что ж, не стану отказываться от такой возможности! – расхохотался Атропос. – Добро пожаловать в мою утопию смерти!

Jamie Christopherson – The Stains of Time (Maniac Agenda Mix)

Стремительная атака – и Сталкеру немедленно пришлось парировать резвые удары кинжалов. Удар, еще удар! Чаще и чаще начинал бить Бэйн, загоняя противника в дурную бесконечность блоков. Ловко уворачиваясь от редких выпадов Баланара, Атропос ничуть не сбавлял темп, то и дело неглубоко рассекая кожу противника в тех или иных местах.

С усмешкой кувыркнувшись назад, дух кошмаров вскинул руки к плачущему небу, заставляя пожар вокруг разгореться еще сильнее. Густой черный дым повалил на площадь к сражавшимся, обволакивая всё и вся.

– Надеюсь, ты задохнешься! – прокричал он, исчезая во мраке.

Внезапный прыжок сверху – и вновь Баланар в последний миг успевает остановить атаку врага, но тот мгновенно исчезает во тьме и прыгает снова, на этот раз сбоку. Из последних сил сдерживая натиск Бэйна, тариец чудом угадывал направления последующих ударов. Но удача не вечна: внезапный рывок спереди и удар кулаком в грудь, моментальное появление за спиной и мощный толчок ногой – это заставило Сталкера потерять равновесие и рухнуть на колени. Очередной удар ногой в челюсть окончательно повалил его наземь, что позволило Бэйну спокойно в буквальном смысле запрыгнуть на оппонента и, нагло продемонстрировав свои кинжалы, нанести невероятную серию ударов прямо в грудь, оставляя там несколько серьезных кровоточащих ран.