Текст книги "Аристократы (СИ)"
Автор книги: Баса
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)
– Сдала, – прошептала одними губами, ноо он понял, кивнул на замечание. Женщина вышла за мной:
– Анна Сергеевна, пройдем-те я вас провожу, – вышла заведующая на лидирующую позицию и направилась налево, показывая, куда следовало пойти.
Сквозь бело-голубой пустой коридор. Почти по пустому университету изредка проходили студенты. Мы поднялись на второй этаж и остановились возле белой двери. Постучала преподавательница и вошла, а я за ней.
– Вадим Викторович, потенциальная студентка. Проверьте ее по всем параметрам.
Что это? Зашла в стерильно-белый кабинет и поняла, что в медпункте. Остановилась при входе. Замерла, как перед прыжком хищника в мою сторону. Женщина улыбнулась, поправила свою длинную до колен строгую юбку и закрыла дверь, оставив нас с мужчиной наедине.
Что это за осмотр? На каком основании? Анализы я должна буду сдать до начала второго семестра, какая, собственно разница, где сдам, здесь или у знакомого семейного врача. Я же не совсем Аристократка, показатели хуже.
– А что это? – настороженно спросила. – И зачем? Меня от чего-то прививают? А можно я лучше у лечащего врача?
У мужчины на столе аккуратно стояли различные флакончики, упаковки таблеток, шприцы. Вот один из них и взял, разорвал упковку и на моих глазах стал устанавливать иглу. Я боязливо схватилась за ручку двери, готовая рвануть на край света.
Знаете, когда ты Бастард, который притворяется Аристократкой всегда настороженно относишься к любому вмешательству в организм. Любой анализ крови выдаст с потрохами принадлежность к другому виду.
– Вы не переживайте, Анна Сергеевна, это обычная проверка. В последнее время участились случаи незарегистрированных Бастардов. Обычная формальность подойдите, мне велено. Немийцы ведут точный подсчет Бастардов по стране.
Мужчина поманил пальцем, шприц с иглой сверкнул на свету, даже сквозь такое расстояние.
– Простите, но я жутко боюсь крови, – на ходу солгала. – А без него никак? Папа передаст результаты крови. Пожалуйста, я очень боюсь.
Когда я жалостливо молила, все сдавались. Кроме Хаски. Опять о нем вспомнила, чтоб его.
И сегодня понадеялась, на свой талант, но видимо программа дала сбой. Врачу меня тоже не жаль.
– Извините, Анна Сергеевна, это в инструкции написано – строго соблюдать. Мне место еще дорого. Вы не волнуйтесь, отвернитесь и я быстро сделаю укольчик, – мужчина встал с кресла, а я ни минуты не сомневаясь, распахнула дверь и побежала обратно, вниз на первый этаж.
Перепись Бастардов с чего бы вдруг? И отец забыл упомянуть.
– Уходим, – махнула Шмонту и плевать на документы, которые подавала выскользнула на солнечный свет. Как некстати солнце вылезло из-за серых грозовых туч, пока шли по парковке.
– Что случилось? – Шмонт догнал возле машины. Я бежала, словно чувствовала на спине дыхание Хаски.
– У них перепись Бастардов. Отец почему-то не упомянул….
– Он в Арзонте. Должно быть не предал значения, – Леня галантно открыл дверцу на пассажирском сидении, дожидался пока плюхнусь в кресло. А я едва не с головой спряталась в кресле, вжала плечи вниз, оглянулась по парковке. Пусто почти, редкие машины. Мания преследования опасна для здоровья.
Зачем я Хаски? Я же ему наскучила? Разве что Макс решил поймать добычу, которая убежала, еще и молнией в ответ стукнула?
Шмонт тем временем обогнул машину и уселся с лучезарной обращенной ко мне улыбкой:
– Твоя глупая идея провалилась? Слава всевышним! Я об этом молился вчера и сегодня, когда узнал что мы сюда едим. Ну ты выдумала. Поступать в эту клоаку. Ты здесь была бы похоронена живьем от скуки, – поведал с усмешкой и начал движение по парковке.
Меня cгрызло ощущение, что это перепись Бастардов не с проста. Если память не изменяла – перепись никогда не устраивалась. Им присваивали номера на этих карточках-документах, но не перепроверяли. По крайней мере, не слышала.
Не нравились выводы, которые приходили на ум. Нет. Не может быть. Мне везде мерещилась слежка. Да. Хаски постоянно следил за мной, как за псинкой, которая могла сбежать от хозяина. После университета обязательное условие домой с его шофером. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. О! А как-то раз нас задержали на десять минут, долго доказывала, что я не верблюд и не виновата.
Хватит, Аня. Ты теперь свободна, вдохни полной грудью.
Леня иногда бросал на меня взгляды, отрываясь от руля. Солнце слепило глаза. Мы прятали их за очками. От кондиционера волосы метались по всей машине, едва Лене в глаза не лезли, я пыталась их скрутить в узел, чтобы не летали. Отрежу к Бастардам!
Помнится Хаски нравились накладные волосы. Ставил на колени – на четвереньки, брал сзади, грубо наматывал на кулак волосы и притягивал назад мою голову к себе. Даже ухитрялся целовать каким-то неведомым образом, настолько прогибал в спине. А если бы Хаски увидел настоящие волосы? Накладные доходили едва до поясницы, а эти спускались до ляшек. Понравилась бы ему брюнетка? Он вроде фанат блондинок.
Ооооо…нет… ни за что я не должна его встречать в этом образе. Никогда не желаю видеть!
Сразу позвонила отцу. Без лишних приветствий, едва услышала его голос озвучила:
– Пап, что это за перепись бастардов. Меня пытались просканировать только что.
– И в чем проблема? – тон отца был досадлив, будто отвлекла от важных дел. – Ты боялась сдать кровь?
– А как же моя принадлежность к Бастардам? – не поняла я. – Ты что предусмотрел это?
– Что предусмотрел? Ты проходишь, как Бастард, в летописи перечисления. Я никогда не скрывал твоей природы.
– А в Аристократах? – с подозрением спросила. Не понравился отцовский ответ, неприятно зажгло в горле.
– Счет Аристократов ведется более безалаберно. Их гораздо больше и не возможно сказать точной суммы. В Аристократах ты тоже числишься по последним данным, потому что у тебя есть паспорт, – я вела двойную жизнь отлично. Хотя, давно этим промышляла. – Почему кровь не хочешь сдать?
Промолчала на вопрос, вместо этого разглядывала машины в боковое зеркало. Солнце слепило немного.
– Пап, я хочу чтоб ты убил Ананину. Так на всякий случай… – он тоже замолчал.
– Это важно? – отец никогда лишнего не спрашивал, с ним легко иметь дело.
– Да. Важно. Иначе бы не просила.
– Хорошо, маме привет, – не дождавшись ответа, папа положил трубку.
А я некоторое время постукивала телефоном по ладони, нервно, но не замечала, пока Шмонт не отвлек:
– Я сейчас что-то не то услышал? Может поподробнее? – Леня отвернулся от руля на очень долго, что даже забеспокоилась.
– Слушай, смотри за рулем. А то я сяду! – показала рукой на дорогу, перед нами множество машин и мы как раз одну из них обходили, опасно маневрируя по серпантину. – О чем ты, вообще? – раздраженно закончила.
– Ну я… по поводу твоего разговора с отцом. Зачем убить? – Шмонт говорил очень настороженно, неверующе, как будто боялся своих слов или веры в них.
– Лёёёёёнь, – усмехнулась я. – Ты что? – махнула рукой.
Он действительно подумал, что я кого-то убрать хотела и так спокойно об этом отца попросила при нем?
– Я Ананину имела ввиду убить. Себя, – показала пальцем на грудь. – Хочу чтобы все в Арзонте, кто меня знал – думали, что я умерла.
– Зачем?
– Затем, что я умерла. И Ананиной больше никогда не буду. А соединить две жизни в одну у меня не получится никогда…
– Почему же? – перебил Леня со смешком. – Восемнадцать лет удавалось совмещать, причем неплохо, – я поймала его улыбку, почувствовала руку, которой он накрыл мою ладонь и твердо пожал, как бы поддерживая.
Дорога длинная до дома, зря Леньку вытащила. Не по мне это административное право, я правда там окочурюсь от скуки.
Глава 4 ” Что-то не так”
Это повтор эпилога
С пристани или откуда-то с уровня берега хорошо виден мост, один из крупнейших в мире, но пока не достроенный до конца. В длину он более двадцати километров, практически завершен. Его строили не один год и поначалу умалчивали о истинной цели – соединении острова Хаски и Вильмонт с Арзонтом.
Мост почти достроен, огромный, в высоту достигал нескольких километров, стальная конструкция, прочная высокотехнологичная, предназначенная для проезда самых разных видов траспортов. Ярко-алым сегодня горели фонари на самом верху ферм – стальных тросов, удерживавших всю тяжелую махину. И океан становился не прозрачно-бирюзовым, а в темноте приобретал оттенок необычно-фиолетовый, не естественный цвет воды.
С берега это новое явление в Арзонте считалось одним из самых романтичных, парочки со всего города лежали на пляжу, наблюдали за необычным океаном, предаваясь любовному лепету на ушко и нежной ласке. Но сегодня цвет сменился.
Сначала, лежа на гамаке, пара молодых людей увидела странное. Резко прочный стальной канат на середине мосту оторвался откуда-то сверху и упал вниз на воду. Подняв брызги. Затем прошло дрожание по земле, и даже пара, лежавшая на весу в гамаке, почувствовала вибрацию от деревьев.
Наблюдатели успели приподняться в удивлении.
– Ты видел, Дань? – спросила девушка, не отнимая взгляда от произошедшего на горизонте, боясь что-то произойдет. И оглушительный взрыв накрыл звуковой волной.
Девушка зажмурилась от громкости, закрывая глаза. В голове произошел беспорядок, стало очень звонко и громко, захотелось эти звуки убрать из себя, выкинуть, но в голове по-прежнему звенело. Когда стихла какофония шума, глаза можно было раскрыть и увидеть вместо прежнего приятного фиолетового оттенка океана, как столп сероватой пыли распространился по всему мосту. А опора по самому центру, не сдерживаемая стальным канатом, без поддержки рухнула на мост, пробивая асфальтовую конструкцию. Белое полотно летало по воздуху, а последствия шума, эхо еще немного времени раздавались возгласами.
Тишина на миг. А потом сигналы автомобилей на многие километры, движение заблокировано на мосту точно по середине.
Мост раскололся точно на двое.
Говорят всевышние силы не желают объединения рода Хаски и Вильмонт. Сама Немийская земля против перемирия двух врагов…
Pov Хаски
Какая жара, не реально. Мое тело научилось поддерживать температуру, гораздо выше, чем привычное состояние, чтобы в случае необходимости поделиться теплом с той… с Бастардом. А теперь никак не мог вспомнить, как понизить эту температуру. Бесило.
Нашел мяч небольшого диаметра и все утро стучал им по стенам и полу. Что-то не так. Рука порой вздрагивала, и я промахивался. Не прикасаясь к мячу водил ладонью, представлял, как отбиваю его. Сейчас, например, в сторону стены рядом с телевизором. Махнул ладонью резко вбок, стараясь попасть ниже телевизора примерно на уровень розеток. С вибрацией лицо неизвестного политика пошло рябью пониже середины экрана. Сам телевизор покачнулся, но продолжил работать в прежнем темпе. Опять промахнулся.
В обратном жесте по направлению к себе подал ладонь. Мяч, скакавший на полу послушно нырнул в руку. Сжал твердо округлый предмет и прислонил ко лбу. В этом положении и застал Польски, как всегда появившийся, когда его не ждали.
– Диман! Тут? – нет, я сдох и летал на облаках в виде ангела. Тебе так ответить?
Скептически олядел веселящуюся рожу, потом занялся подкидыванием мяча. Так по крайней мере меньше раздражающих факторов. Подкидывал мяч вверх и ловил внизу на расстоянии пары сантиметров от носа.
– Долго будешь валяться и ничего не делать? – а что я должен еще сделать? Покорить мир? Заработать очередной миллион и очередную головную боль? За каким спрашивается счастьем? – А игнорировать долго будешь?
– На тупые вопросы не отвечаю, поэтому приходится молчать.
– Ты опять не в духе, – подвел итог Санек, глядя на меня.
– По делу или херней пострадать?
– По делу. Взорвали мост. Охрана Вильмонт стояла в тот час, у нас был пересменок. Может начнешь напрягаться? – ого. У Санька раздраженный голос, даже прекратил чеканить мяч об потолок, приподнялся с дивана на локтях и улыбнулся.
– Прикольно. Ты злишься, – прокомментировал и улегся обратно на лопатки. – Давно не видел у тебя таких эмоций. Я тебя раздражаю?
– Нет. Твоя секретарша, прелестный одуванчик с пирожками и горячим чаем… – усмехнулся про себя. Сарказм из него пер. – Поехали, КМД-ники нас ждут. До тебя видите ли не дозвонишься, как до твоего папашки, когда он трудится на благо своего члена. Я подумал и ты занят, – продолжительное молчание.
Если не слепой, то сделает вывод, что я здесь один, не считая Гретты. А о той грешно подумать в подобном русле даже самому прожженному убийце и извращенцу. Нечестивец заплачет у нее на коленях, стоя и моля о прощении за помыслы грешные.
– А без меня никак? Результат ссообщишь по телефону. Я не спец по уликам…
– Поднимай свой зад и поехали на мост. Заколебал. Ты в прошлый раз так говорил. Я повелся, а потом три дня не мог найти тебя нигде.
Польски обнаглел сделал я вывод, когда друг взял за руку и попытался поднять. Силач нашелся. Может ударить ему в уголки глаз для быстрейшего прихождения в норму? Руку вырвал, но приподнялся.
– Как вы мне надоели! – пробубнил с тяжелым вздохом, поднимаясь в полный рост. – Надоели ваши долбанные звонки. Выключил телефон, – указал гневно на столик маленький, прозрачный, где лежал телефон серебристый. – Чтобы вы не доставали! Знакомиться с будущими родственниками не желаю! Выбирать обои для нового жилья – не собираюсь! – голос повышал силу. – Твои сранные звонки Польски – заебали! Твой вид, твоя рожа. Отцовская рожа – Виталик – вы все отвалите от меня. Почему от меня столько всего хотят? Почему Я должен?! Да пошло оно нахер!
Взмахнул раздраженно руками, наверное, хотел в чью-то шею вцепиться. Ветер пронесся из рук в направлении телефона и столика, оттуда пролетел торпедой в окна из трех стеклопакетов.
Грохот, звон, заглушил мою дальнейшую речь. Столик, перевернутый вверх ногами, с треском разбил окна. Одно за одним как карточный домик стали рушиться. В окно улетел телефон, в другое пепельница. И в кабинете только наступила секундная тишина – как следующий звук – тяжелый грохот вновь привел меня в мысли.
Черный пятнадцатикилограммовый тонкий телевизор от удара мяча, не сползший со стены, теперь же рухнул вниз экраном, а сверху на него упали осколки от лампочек на потолке.
Что-то тут не так.
– Ее труп нашли на том мосту… – что? Развернулся на ходу. Осколки посыпались на спину и плечи. Откуда столько колющих предметов и меня не задевали, хотя ветер сильный бил в окно на пятьдесят пятом этаже.
– Дмитрий Сергеевич, на вас напали? – вошла секретарь, окидывая взглядом необычную обстановку.
На весь кабинет и здание заорала сирена, сигналящая о нарушениии безопасности здания корпорации Х.
Что-то определенно не так…
Глава 5 “Шея”
POV Польски.
Я не жаловался никогда на наличие шеи, прекрасно когда есть чем пошевелить из стороны в сторону. Это великолепно, что можно посмотреть и налево, и направо.
Сейчас я шел по светло-бежевому коридору одной организации, которая обязана спасти мою шею от полнейшего отсечения ее от тела!!!
Пятый этаж одного из высотных зданий, в рабочем районе Арзонта. Синее стекло вместо стены. Пока шел по коридору, разглядывал сквозь голубоватое помутнение жаркое огромное солнце. Тридцать градусов в январе, слишком яркий год.
Справа стена закончилась резко.
– Здравствуйте, здравствуйте! – поклонился девушкам на стойках регистрации. Это не те, продолжил шагать, громко стуча каблуками по коридору, разглядывал попутно коричневый ковер.
Вот оно – справа вновь проем и там эмблема на стене, изображавшая две ладони мужская и женская, скрещивающиеся между собой.
«Доверие» – точно не знаю, чем они занимались, кажется помогали богатеньким Аристократам тратить кредиты. Кто они по специальности – психиатры или психологи в душе не ведал, я их называл всегда мозгоправами.
– Девушка! – возле белой огромной стойки во всю ширину углубления, как раз-таки одна из представительниц прекрасного пола. – Девушка, помогите!
Локти поставил на стойке перед ее рабочим местом.
– Здравствуйте! – запоздало ответила моя жертва, но на меня продолжала смотреть чуть испуганно. – Что вы хотели? Какого рода помощь?
– Имина. Срочно! Где ваша сотрудница Имина? У меня с ней договоренность!
– Ааа, – протянула более спокойно, успокившаяся сотрудница организации. – По коридору направо – первая дверь. Они там втроем сидят! Вы ее жених, наверное.
Я резко отсоединился тело от стойки и пробубнил себе под нос:
– Очень похож на жениха…
В черном костюме чувствовал себя клоуном, я такой и есть, бегом с самолета. Кто же знал, что папаша Хаски вознамерится прилететь в Арзонт на день города!? Две недели до даты Х. И кто знал, что Диман проигнорирует звонок от отца, искренне желавшего поздравить с Днем Рождения своего наследника! И кто знал, что мост разрушится? И кто знал, что Диман разгромит собственный офис в корпорации и потеряет связь с энергией!?
Я в полной клоаке…
Дверь с ноги открыл, у меня есть объяснение такому поведению, я не виноват. Маленькая комнатушка. Оглядел трех девушек на рабочих местах, остановился на любимой подруге. За ее спиной приоткрытое окно впускало в помещение лучи солнца. Имина располагалась в белой, рабочей рубашке, на груди ворот колыхался от дуновений ветра, из-под стола виднелись ножки на высоком каблуке. На остальных девушек время не тратил.
– Милая моя, – буквально взлетел к месту напротив стола Имины, спиной к другим любопытным. Наверное, сюда садились потенциальные клиенты. У подруги на столе стояла маленькая чашечка с блюдцем, судя по запаху кофе. Остальная часть мебели в бумажках, канцелярских предметах.
– Спаси! А? – попросил я.
Имина поджала недовольно губы, взяла чашку с кофе в ладони, погрела, при этом меня игнорировала, и смотрела на стол и бумажки перед собой.
– Ты должна меня спасти! – ткнул пальцем ей в документы, валявшиеся перед нами. Подруга молчаливо посмотрела на руку, отставила чашку на блюдце в бок и подняла взгляд, наконец, крайне недовольно. Как будто готовилась взорвать одними глазами, слава всевышним, силы у нее такой не имелось.
– Должна! – поднял палец от бумаг и вновь ткнул обратно, если бы умел резать, непременно и стол бы проткнул.
– Я должна вот этот документ изучить, – кивнула на мою руку.
– Ну, пожалуйста, – нахмурил брови. – Ну красотулечка, хочешь на колени встану, вон смотри, – указал пальцем на ее коллег за спиной, даже корпус тела чуть повернул назад. – Девочки в нетерпении, жаждут моего унижения! Я тебя прошу, солнышко!
– Фу, Польски! – сморщила лоб Имина и отвернулась от моего вида, будто я плохо пах. Хорошо я пах, мылся с утра.
А я продолжил нагнетать атмосферу:
– Если не поможешь, я продолжу в том же духе, поверь, я еще не такие словечки знаю! Ну пожалуйста! – взял ее худенькие ручки в свои ладони, мягко обхватил, аккуратно. – Спаси меня и мою шею! Покопайся в мозгу нашего наследника. Если к встрече с отцом я не подготовлю Димана, вменяемым с мозгом в голове, а не в штанах, моя шея слетит к ХЕРАМ! (здесь по идее слово к БАСТАРДАМ)
Рукой изобразил, как ладонью или каким-нибудь мечом отрежут шею и выбросят в окно позади Имины, причем пинком от моей туфли.
Очень долго красотулечка молчала, я приготовился к финальному трюку пустить мужскую, скупую слезу.
– Хорошо!
– Правда? – крепко пожал ее пойманные ладошки, чуть не раздавил от вселенского счастья, что накрыло в ту чудесную минутку. Моя шея почти жива. – Правда, Правда?
– Правда. Отдай руки, – выдернула из захвата Имина. – После работы на парковке встретимся, кое-что проверим.
– Фух! – я разлегся на стуле расслабленно, ноги протянул в свободный проход. – Я счастлив!
Сделал вид, что стер рукой пот со лба. Встал со стула не спеша, улыбка так и просилась на лицо.
– Девочки, отлично выглядите! – стрельнул взглядом на коллег Имины и подмигнул. Работницы оценили, хихикнули довольно. Эх, женщины! Ближе к двери услышал обращение от подруги, это заставило невольно застопориться, подошвы дорогих туфлей приклеиться к полу.
– Весельчак? – повернулся к Имине с вопросом в виде крайне озадаченной брови, приподнятой вверх. – Если бы не твоя искренняя забота о самочувствии друга, я бы послала тебя бабочек ловить в окне! А теперь можешь идти, мистер я крутой!
Сказала громкую фразу Имина и спрятала глаза на бумагах в столе. Как скажет, так вырубит.
Сколько энерговиков развелось!!!
– Что ты сказал? – вопрос подруги опять озадачил, я успел уже дверь приоткрыть, готовился свалить отсюда.
– Я вроде ничего не говорил, – в недоумении пожал плечами.
Подруга ручкой указала в моем направлении с ехидно-довольной улыбкой. Это также неожиданно, когда в школе ребята предложили «по доброте душевной» мне первому исследовать великие, тайные захоронения на стройке. Да только потом я понял, что они трусили идти первыми. Я после этого исследования три дня дерьмо собственноручно вымывал с джинсов, мать велела. Кто же знал, что на стройке обнаружится канализационный люк, и я туда с головой провалюсь.
После такого я подобные ехидные улыбочки очень настороженно воспринимал.
– Я когда настраиваюсь на эмоции нужного человека, могу и мысли прочитать, – как я и думал Имина огорошила этим замечанием.
– Всевышние силы, ты опасна для мирного населения! – успел сказать ей сквозь дверной проем и выбежать, как будто за мной смерть летела следом. И эту смерть именуют не иначе, как Сергей Хаски.
Вечером опять прибыл на парковку перед голубым, стеклянным зданием и ожидал подругу. Переоделся из жаркого, черного костюма, в джинсы и футболку. Опирался бедром на дверь водительскую, задумчиво потирал подбородок, а непокорные завитки волос собрал в хвост. Я когда шел на ответственное дело волосы убирал всегда назад.
Позавчера Диман дал жару, разгромил офис и потерял связь с энергией, теперь он не мог воспользоваться силой – просто прелестно, его эмоции в раздрае.
А потом я сообщил ему прекрасную новость «труп Ананиной оказался не Ананиной, а какой-то левой девушки». И вот когда я завершил мысль, что это подстава – он меня чуть в окно разбитое не выкинул. Думал, реально выкинет… Брррр… Я прям чувствовал холодок ветра с пятьдесят пятого этажа, находясь башкой вниз. Он, наверное, забыл, что я, как Виталик, не умел трансформировать тело!!!
Сегодня у Димана День Рождения и он не нашел ничего лучше, чем сожрать кислоту – знаете, это разновидность наркотического средства, хорошо хоть не по вене. Его выпиваешь и ловишь глюки. Вот и мой обожаемый друг решил поглючить – я догадываюсь с кем он там глючит. Видите ли у него секса нет. Да благодаря, обожаемому другу я тоже нахожусь в состоянии евнуха, или боюсь скоро Хаски старший из меня сделает евнуха.
Короче, красота, кислоту выпил и перед тобой необходимый человек, на месте какой-нибудь страшной дамочки. Это самый сильный наркотик, ты перед собой видишь того, кого представляешь. Все твои желания исполняются, и не важно, что там на самом делает человек перед тобой.
Да если бы я знал, к чему приведет наследника знакомство с Ананиной убил не задумываясь, а теперь из-за своей халатности расплачивался.
– Давно ждешь? – в рабочей форме Имина вышагивала бодро, цокая каблучками по дороге ко мне навстречу.
Я перестал перетирать подбородок, мог мозоль натереть.
– Нет, – коротко ответил.
Открыл подруге дверь на пассажирском сидении, чтобы присела.
Всё – запах веселья улетел в трубу. Скоро мне шею отрежут по основанию, если я за шкирку не притащу Ананину к Хаски. В противном случае он отказывался вести дела, у меня телефон разрывался от его работников.
В самом деле! Как пацан мелкий. Куколку у него отобрали и это будущий Глава Хаски!
– Куда направляемся? – поинтересовался у Имины. Она предупреждала, что мы куда-то отправимся.
– Район Асгары.
– И что мы там забыли? – спросил, но послушно поехал в направлении трассы. Запас бодрости иссяк окончательно. Меня постирали в машинке, высушили и выжали. Я устал и без сил.
– В тот день я встретила Ананину, ну в смысле в день продажи, – я обернулся на подругу. Я же сейчас точно расслышал смысл текста? Пакета на голове, препятствовавшего звукам нет, я не под водой, должен слышать хорошо.
– Ты!!!!!!!! – не забыл вернуться взглядом к ней. – КАК!? Ты!?
– Вот так, – резко перебила, гордо нахмурилась Имина и отвернулась к окну пассажирскому. – Я не обязана отвечать за идиотов друзей. Ему полезно маленько понервничать, может лучше к людям начнет относиться… Хотя это вряд ли.
– Предательница, – прошипел сквозь сжатую челюсть, но ехал в направлении подсказанном Иминой.
После некоторого молчания, пока ехали по дорогам, сильно заполненным машинами, подруга начала разговор:
– Что там с мостом? Кто взорвал?
Я сделал кондиционер посильнее, чтобы отвлечься на завывания ветра от серьезных дум. Попутно ответил:
– Если бы знал, думаешь психовал? Охрана Вильмонт стояла, у нас был пересменок. Мне любопытно одно, даже сильнее, чем узнать, кто взорвал мост. Мне интересно, кто скопировал Ананину? Тело, кожа, отпечатки пальцев даже скопировали идеально, сетчатка глаз, зубы, скелет. Медик предложил проверить энергетический поток, хотя я не представлял, чем поможет. Мы же не знаем ее энергетический поток, в университете нет данных. Дорогостоящая процедура. У трупа – не было связи с энергией, а у нашей – есть. И мне интересно…
Повернулся к пассажирке, неведомо сглотнул накопившуюся горькую слюну, будто она ядовитая протекла болезненно по горлу, потом развернулся к лобовому стеклу:
– Как только Диман очнется от своего недотраха, проанализирует случившиеся события и поймет, что Ананина возможно скрывается от него у какого-то богатенького придурка. Он же… Он же Арзонт к Бастардам спалит!
– Не преувеличивай, – отмахнулась подруга от нелицеприятных выводов.
– А я не преувеличиваю, – шепотом ответил, будто боялся, что Диман реально услышит сейчас, даже невольно заозирался по сторонам. – Я преуменьшаю.
Еще более зловеще ответил, таким голосом детишек перед сном пугали, чтобы те спали, а то страшные звери придут за ними.
– Идея! – меня словно всевышние силы спасли, в голову нашептали великолепное решение проблемы.
Я расцвел, как прекрасный благоухающий цветок. Я прекрасен. – Имина, девочка моя! Я гениален! – иногда отрывал взгляд от дороги, здесь машин было поменьше, чем в центре. – А давай Диману Ананину – обертыша подсунем?
Пальцами побарабанил по рулю. Это гениально! И все довольны, а Диману трахай сколько влезет.
Но Имина, видимо, решила испоганить мое внезапно подскочившее, как на пьедестал с первым местом, настроение. Это самый лучший выход из положения. И Бастарда не придется искать.
– И как ты занимаешь такой пост, Польски? С твоими куриными мозгами? – хорошенькое личико подруги исказилось от пренебрежения. Что я опять не так сделал?
– Что!? – удивленно пожал плечами, пальцами перестал барабанить весело по рулю, дорога резко поворачивала направо. Пришло сворачивать.
– Ничего… – ответила подруга. – Обертыша он выкупит с пол пинка. А если бы сам хотел заменить ее на кого-то другого, уже бы давно сам нашел. Ты думаешь дело в сексе? Посмотри на меня…
Подруга внезапно распрямила спину гордо, продемонстрировав хрупкое, аккуратное тело и тонкие ручки с ножками. Ладони вскинула вверх в вопросительном жесте налево и направо.
– Я вообще его идеал! Я его девственности лишила. Мы восемь лет с ним периодически развлекались. Восемь! – гордо показала она пальцем вверх на потолок. – Дело в самой Ананиной. – Закончила Имина торжественно речь, убрала руки на животе скрестив, и продолжила наблюдать в окно. А я развернулся вперед.
– Так что смирись. Нам нужно достать Ананину! – услышал на ухо окончательный вердикт.
Тяжело вздохнул, обреченно, как будто меня приговорили к газовой камере и скоро я все-таки задохнусь.
Имина привела нас к красному, огромному фонтану, из него брызгали красные струи воды, вокруг небольшого сквера кольцом располагались три идентичных дома. Имина указала на один из них, туда мы и направились. К охраннику, к двери.
Встали, в ожидании когда соизволят до нас дойти. Из будки вышел охранник, весь такой крутой в черной фуражке, с дубинкой, в очках солнцезащитных:
– Молодые люди вам что-то надо? Здесь частная территория и без разрешения я не смею… – заткнулся когда увидел, как я протянул ему открытое портмоне на странице с военным положением. Потом поднял взгляд на меня и добавил другим тоном:
– Здравствуйте. Я предупрежу хозяйку. Цель вашего визита? – я вместо ответа убрал документы, но выразительно приподнял бровь. Буду ему еще рассусоливать. – По делу? – уточнил охранник.
– По делу, – подтвердил.
Небольшая заминка последовала, пока очень тихо мужчина шептал что-то в домофон-трубку. А мы стояли переглядывались с Иминой. Та невольно заметила:
– Давай как-нибудь в банк заявимся. Я уверена нам никто и слова не скажет, когда мы пару миллиардиков сопрем, – посмеялась подруга, я невольно хмыкнул над предположением.
Охранник распахнул двери перед нами, позволив войти на территорию дома. По асфальтовой дорожке добрались до небольшой крыльца. На середине дороги уже расслышали, как дверь раскрылась.
На пороге дома стояла девушка – брюнетка, прическа по плечи. Нет скорее женщина при ближайшем рассмотрении стало очевидно. Больно глаза уверенные в себе, для молодой, эта хоть немного, но повидала в жизни.
Женщина в легких, спортивных шортах и футболке, в руках позвякивала ключами. Мы встали напротив нее, приготовились начать знакомство, но ее отвлек писклявый голос из-за двери.
– Не знаю где ссапочка лозовая! – почти четко выговорила какая-то маленькая девочка. Почти. Ее не было видно, потому что хозяйка препятствовала проходу внутрь дома.
– А нечего у папы в машине оставлять. Одевай эту! – на этой фразе женщина обернулась к нам, в карих глазах очень сильно мелькала недоверчивость. Хозяйка фокусировала взгляд слишком тщательно, не моргала.
– Добрый день, – женщина поприветствовала, ключами перестала греметь раздраженно и расслабила руки по швам. – Чем могу быть полезна?
Крайне холодно прозвучала обманчиво-уважительная фраза.
– Мы можем войти? – спросил я.
– Нет. Не можете, – отрицательно помахала головой. – Гостей я не ждала. А документов, предоставляющих вам право беспрепятственно заходить в чужие дома, у вас, как я вижу нет…
Оценила наш вид с ног до головы.
– Мама! Никак не найду, – ее дочь появилась в проеме двери. Этакая черненькая кудрявая малышка-милашка, ангелок в розовом платьице. – Здласти, – увидела она нас и поздоровалась.
Мы кое-как с Иминой что-то пробубнили. Я не в курсе, как общаться с детьми.
– Посмотри наверху в нашей с папой комнате, – пожелала отделаться от дочери видно хозяйка, при этом махнула рукой в строну лестницы.
– Я устала уже искать… – законючила малышка, тряхнув кучерявыми темными волосиками.
