Текст книги "Восход (СИ)"

Автор книги: Astery

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

– Плохо… Софа…

Дальше говорить снова было тяжело. Я кое-как дышал, силясь двигать головой и уловить хоть немного прохлады. Очень жарко и душно. Мне вытирали пот со лба и дули в лицо. Потом я стал слышать рычание и грохот. Очень сильный грохот, от которого земля подо мною дрожала.

– Мой бедняжка, тебе так жарко? Рафи, пончик, пожалуйста, хватит. Остановись их всех исцелять. Я прошу тебя. Мой милый, любимый, хватит. Ты умираешь…

Умираю? Я? так рано? Надо же. Я не дожил всего пары месяцев до двадцати. Мне мерещились родители и детство. Перед глазами стали протекать картины, где Софа знакомится с ними. Мама обнимает её, отец целует руку, стараясь выглядеть достойно леди. Потом это кануло в темноту. Очень жарко. Быть может, я горю? Я не чувствую боли. Совсем. Только очень сильная слабость и тяжесть. Значит, я ещё не мёртв, а в процессе. Софа… знаешь, мне кажется, я бы хотел нашей свадьбы. Или нет… или да? Я не знаю. Я знаю только то, что сейчас, когда силы покидают моё тело, ты рядом со мной. Выходит, я обманул тебя. Я обещал всегда быть с тобой, а меня не будет. Я не увижу твоих слёз обо мне, не обласкаю тебя, не поцелую, не обниму, ничего не сделаю, когда Брэйв станет к тебе подкатывать. К сердцу подкатывала злость, только она не стала толчком, что заставит проснуться. Я заплакал от злости, как часто происходило в детстве.

– Рафи? О господи, любимый, ты плачешь? Т-тебе больно? Моя радость, моя булочка, ч-что мне сделать?

– Я тебя люблю, – кое-как прошептал я, чувствуя, как слёзы скатываются по щекам и падают на колени Софы, где я и лежал.

– Чт… мой… мой, – она всхлипнула и обняла меня нежнее. – Мой ангел.

Ангел? Может, умерев, я вполне сойду за мученика и стану ангелом? И тогда я смогу присматривать за тобой, моя любимая. Только ты этого не узнаешь. И вообще ничего не узнаешь. Я тебя очень сильно люблю, Соф, больше жизни. Пожалуйста, не уходи от меня к Брэйву. Если я всё-таки стану ангелом, я не выдержу такой муки – снова видеть тебя с другим. Смотреть, как он, а не я тебя обнимает. Как он, а не я утешает тебя на похоронах. Как он, а не я ласкает тебя ночью. Как он, а не я рядом с тобой. Я не хочу… я не смогу…

– Рафи, моё солнышко, посмотри на меня, умоляю. Ну же, прошу, поговори со мной. Ты ведь это сделал недавно, ты же сильный, т-ты ведь сможешь.

– Я не хочу умирать, – слабо сказал я, силясь посмотреть на Софию. Мою Софию.

Я смог увидеть её глаза. Они были покрасневшими от слёз. Она сильно всхлипнула и прижалась ко мне. Она тоже плачет со мной. Я жестокий… зачем я это сказал? Она тоже не хочет, чтобы я умирал, но она ничего не может сделать. Ей ещё хуже. Софочка, Сонечка, пожалуйста…

– Прости… меня…

– Чт… Рафи? З-за что «прости»? Милый, пожалуйста, скажи ещё что-нибудь. Поговори со мной, ну же, пончик. – дрожавшим тихим голосом просила она.

– Со…фа…

Силы кончились. Я откинул голову назад.

– Рафи? Рафи?! Н-нет, не надо, стой!

Я не умер, правда? Я не могу… я не хочу умирать… я хочу жить, я обещал ей жить! Я слышал её стоны, всхлипы и мольбы. Она подталкивала меня и трясла за плечи. Я не умер, я ещё жив. Только совсем без сил. Это словно паралич. Я чувствую холод со спины, на кончиках пальцев и немного на животе. Мне страшно… я не умер, я живой!!!

От лица Софии

– Рафи! Рафи, господи, любимый, не надо! – вопила я, толкая Рафи и хлопая по щёчкам. Руки дрожали. Я сглотнула. – Р… Рафаил… н-нет…

Я проверила пульс. Тихо. Так, спокойно, Рафи не умер, он живой, эт-то просто пульс очень слабый. Я прильнула к его пухлой грудке. Тихо. Сердце не бьётся? Нет, неправда, сердцебиение просто тоже очень тихое! Прошла неделя… он неделю мучился от голода, жажды и слабости, отдавая всего себя на исцеление солдат и лордов… он ушёл… его больше не будет… он не хотел умирать… в груди что-то кольнуло. Я заорала, прижимая к себе любимого. Рафаил, мой Рафаил, ты не мог меня оставить… я поцеловала его. Тёпленький. Пока что. Снег падал на его золотые волнистые волосы и недавно румяные щёчки и укрывал зелёную траву вокруг нас. За неделю он похудел, побледнел, глаза из небесно-голубых стали тускло-серыми, из него все соки высосали. Как же он мучился… я всхлипнула.

– Рафаил, я тебя люблю, слышишь? – шептала я в его щёчку. – Вернись ко мне… умоляю…

Он не ответил. Мои руки сильно дрожали, как и всё моё тело. Из глубины души поднималось нечто тяжёлое, скорбное, и гневное. Рогор Холдбист… ты погубил мою любовь. Ты всех нас погубил. Я в последний раз обняла Рафи. Всхлипнула. Я вынула у него из кармана кулон от Рирза. Затем бережно уложила, положив под голову свой плащ и поднялась. Когда я вернусь, снег наверное укроет его вместе с довольно выпирающим даже лёжа животиком. Но я вернусь с возмездием. Ты умер не зря, мой дорогой. Клянусь тебе, не зря.

Я шла мимо полуразрушенного замка, слыша рыки и звон мечей. Они убиты. Дженна умерла, над ней рыдает израненный Клейс. Дару истекает кровью, от тварей его пытается защитить Бриана. Мэхиген и Верд спиной к спине дерутся с напавшими ублюдками. Амнерис завалило. Папа со сломанной ногой с мамой в катакомбах. Ренуара не видно уже третий день. Наверное, он мёртв. Дядя Крейд и дядя Зейир где-то с армией. Я вытерла слёзы. Подошла к Дженне. Даже мёртвая она выглядит спокойным средоточием доброты и нежности. Я вынула из её руки маленькую подвеску с гербом королевской семьи.

– Я не могу её вылечить, почему? – всхлипнул Клейс.

– Рафи умер, – ответила я, вставая и направляясь дальше.

Он что-то ещё сказал, я не слушала. На меня набросился один из монстров. Едва он меня коснулся, как его убило током. Я перелезла через завалы и пошагала к выходу из внутреннего двора. Всюду кровь, огонь и трупы. В глотке была горечь. Из декольте я вытащила мешочек с вещами всех династий. И стала надевать одну за одной. Когда я надела кулон Холдбистов, в голове что-то перемкнуло. Злость внутри нарастала. Глаз задёргался.

– София, обернись!!! – орал мне голос Рирза.

Сзади на меня прыгнула тварь. Взвизгнула и сдохла от удара молнией. Брюнет подскочил ко мне и уставился на побрякушки.

– Чт… зачем? Куда так много?

– Где твой папаша? – прорычала я, улыбаясь.

– Они с Флеймом не так давно были видны за лесом… стой, а ты тут откуда? Рафаил проснулся?

– Он умер. Спасибо за информацию.

Я распахнула крылья и понеслась к лесу, вынюхивая нужный запах. Я иду за тобой, Рогор Холдбист. Готовь голову.

====== Пробуждение ======

От лица Рирза

– Стой! Да стой же! – орал я, пока нёсся за Софит. Меня свалил один из сородичей, коему пришлось перегрызать глотку. – София!!!

Она очень быстро улетела. Я остановился, стараясь отдышаться. Неужели Раф… он, похоже, был единственным, кто мог бы сейчас сдержать её гнев. Я хорошо помню, на что Флеймы способны в ярости. В последний раз, когда это делал Ренуар, на севере растаял абсолютно весь снег, и не шёл ещё где-то с месяц. Так, стоп, я придумал. Мне нужен кто-нибудь из Глейгримов. Я принюхался и помчался в сторону западного крыла замка. Там, перепрыгивая завалы и трупов, часть из которых поднималась и шла сражаться дальше, я кое-как отыскал Раяла. Он защищался из последних сил.

– Лорд Раял! – крикнул я, прыгая к нему через несколько горевших досок.

– Чт… Рирз? – тяжело дыша отозвался он. – Откуда ты?

– Я, собственно, из сада.

– Ты оставил леди Софию и Рафаила? – он снёс голову твари, прыгнувшей на него.

– Я не оставлял, – я свернул шею второй. – На них хотели напасть, я отбежал их защитить, и… Рафаил мёртв.

– Что? – опешил Глейгрим.

– Осторожней! – я кинул топор в башку воина Рогора, который чуть не распорол лорда когтями. – София обвешалась артефактами и полетела мстить. Вы должны пойти со мной и поднять Рафаила.

– Рирз, ты немножко не понял. Я не воскрешаю, я управляю только телами. Они не мыслят сами, они делают только то, что я велю.

– Это я знаю. Нужно просто сделать вид, что он ещё живой, и показать Софии. Иначе мы сгорим прежде, чем нас загрызут.

– Это очень жестоко.

– Я знаю. Но лучше так, чем позволить сгореть половине мира. Вы что-нибудь придумаете покрасивее, чтобы они попрощались, и потом дадите ему валяться трупом обратно.

– Это всё равно ужасно, – вздохнул Раял, поднимая побольше мертвецов, чтобы они сдерживали монстров. – Ладно, где он?

– Я донесу, держитесь.

Я принял облик чудовища, усадив на спину лорда, и понёсся к саду. Мимо проносились тела, звон мечей, треснувшие остатки замка и крики. Снег, что падал на землю, становился красным. Мы добрались до сада, где Раял слез с меня, я принял облик человека и пошёл к дереву, под которым София и Раф находились ещё с полуночи. Златовласый лежал, припорошенный снежком, под головой у него был скомканный плащ вместо подушки. Гранде заметно похудел за неделю. Он стал бледным, сквозь полуразомкнутые веки порой виднелись тусклые серые глаза, что недавно были ярко-голубыми. Как небо здесь, на юге. Я чувствовал вину. Но почему он не сказал, что он единственный целитель в свое семье? Тогда он бы не мучился так, а я придумал другой план. Мы подошли и опустились рядом. Щёки не такие округлые, как были раньше. Даже волосы стали какими-то больными и иссушенными. Из него буквально вытянули всё. Я посмотрел на лорда Раяла.

– Поднимете?

Он тяжело вздохнул и кивнул. Взмахнул рукой. Ничего не случилось. На его лице обосновалось удивление.

– Это… секунду, почему? – он взмахнул ещё раз. – Он не встаёт.

– Как это может быть? Вы же повелеваете трупами.

– Я сам не понимаю.

– А если… а вдруг он ещё жив? – я смахнул с парня снег и прильнул ухом к груди, стараясь расслышать биение сердца. – Раф? Рафаил, подъём.

Там, в грудной клетке слышались слабенькие удары. Он живой. Поэтому не подчиняется властелину трупов. У меня вырвался смешок.

– Раф! Рафаил, давай, вставай! Он живой!

– Рафаил, поднимайтесь, – Раял похлопал его по щеке. – Ну же, проснитесь. Он почти не дышит, может, надо искусственное дыхание сделать?

– Это ваш тонкий намёк, чтобы я этим занялся?

– Поймите правильно, я трое суток возился с мертвецами, я занесу ему инфекцию.

Я закатил глаза.

– Не дай бог, кому-то расскажете.

– Хорошо, не расскажу. – с непониманием согласился лорд.

Ладно, погнали. Я наклонился, отодвинул пряди его волос и коснулся губ, вдыхая кислород. Делал я это несколько раз подряд, пока не почувствовал на себе чью-то ладонь, которая ласкала меня по щеке. Распахнув глаза, я увидел, что на меня вытаращились огромные голубые гляделки. Я шарахнулся в сторону и услышал:

– Господи!!!

– Вы проснулись! – обрадовался Раял.

– Т-ты чё?! – вырвалось у меня, пока я вытирал щёку.

– Я думал, ты Софа! – выпалил проснувшийся Рафаил, отползая от меня. – Боже, за что?!

– Да ты… так, стоп! Это остаётся между нами. Если кто-то из вас расскажет о том, что тут было, я приду к нему ночью и задушу подушкой. Рафаил, ты как?

– Нормально, – он вытирал губы. Затем со стоном улёгся на землю. – Мф…

– Так, сейчас же перестань передавать свою магию исцеления.

– Но я…

– Живо!!!

Он вздрогнул. Зажмурился и щёлкнул пальцами. Через минуту к нему стал возвращаться румянец.

– Как скоро вы восстановитесь? – спросил его Раял.

– Полностью – дня через четыре.

– А когда сможете подняться?

– Минут через двадцать… уф, мне нехорошо, – он взялся за голову. – Сколько времени прошло? Сколько я спал? Что сейчас вообще происходит?

– Прошла неделя. Извините пожалуйста, что мы вот так безжалостно и безостановочно вытягивали из вас силы, я глубоко сожалею. Когда всё закончится, я сделаю что угодно, чтобы вы нашли в себе силы меня простить. Видите ли, мы…

– Давайте я? – перебил я. – Короче, ты валялся неделю, мой папаша дорвался до юга, расхуярил замок и половину мирных жителей, семьи лордов сейчас в катакомбах, но не факт, что они там долго протянут. Вот, и ещё ты как бы умер, Софит в гневе, и нам надо…

– Софочка, господи! Где она?! Где моя женщина, живо отвечай!

– Она полетела бить ебальник Рогору.

Рафаил ахнул и попробовал подняться. Получилось у него плохо, потому что он свалился.

– Мне нужно к ней… мф, она же наверное так сильно плачет…

– Она обвешалась артефактами всех династий и, видимо, решила жёстко и безрассудительно идти в атаку.

– У неё сердце остановится! Рирз, помоги мне до неё добраться!

– Нет, сначала подождём, пока ты в себя окончательно придёшь. Я могу тебя на спине понести, но смысл, если ты всё время будешь падать?

Тут раздался оглушительный рык. Папенька разозлился. Что хорошо – искать его долго не придётся. Что плохо – если он грохнет Софит и Флейма, нам пизда. Неприятно признавать, но сейчас вся надежда на них. На холеричных, вспыльчивых, и совершенно безумных в гневе созданий.

– Что это? – напрягся Раф, приподнявшись на локте.

– Мой создатель, – вздохнул я недовольно.

– И эта голосистая херобора сейчас с моей Софочкой дерётся?!

– Твоя Софочка сейчас не Софочка, а опасное скопление всех видов магии.

Послышались вскрики Мэхиген и Верда. Раял помчался куда-то за деревья. Через пару минут вместе с ним пришли потрёпанные Флеймы, старшая из которых устало рухнула на землю.

– Не могу больше, – простонала она. – Сил нет.

– Я же тебе сказал, не напрягаться, – заворчал Верд, опускаясь к ней и приподнимая. – Жужелица упрямая.

– От жужелицы слышу.

– Вам очень больно? – спросил их Раф.

Оба заметили его и в ужасе шарахнулись в сторону, обняв друг дружку.

– Т-ты чё?! – выдал Верд.

– Ты живой что ли? – добавила Мэхиген. – А нет, это ты сделал, Раял?

– Я ничего не делал, – лорд командовал трупами, что не подпускали к нам чудовищ.

– Я живой, – кивнул Рафаил. – Я просто очень сильно устал и как бы словил коматоз.

Белобрысая осторожно подкралась к нему и потыкала в живот.

– Тёплый. Правда живой.

– Не обязательно так делать, – буркнул Гранде, потирая брюхо.

– Почему Софит можно, а мне нельзя?

– Потому что Софит не тычет.

– Так, стоп, а где она? – подсуетился Верд. – Где мой сестрёныш?

Ответом стал грохот и удары молний с неба. Поднялся сильный ветер, после которого на небосводе появилось что-то чёрное, заслоняющее солнце. Затмение, подумал я вначале, но когда вокруг светила зажглись звёзды и шарахнули столбом магии, до меня дошло, что это вовсе не природное явление. Софа всеми силами пытается убить отца. Когда столб света угас, я рассмотрел огромную фигуру, примерно с Флейма ростом. В платье из ткани и корней деревьев, волосы превратились в развевавшееся ночное небо, огненные крылья за спиной, два меча на поясе, что покачивались от сильного порыва ветра, длинный хвост и когти, а в груди зияла дыра, через которую были видны рёбра и искрившееся молниями сердце. Глаза были огромными и чёрными. Словно две пустые глазницы.

– Т… ты же участвовала в изгнании Холдбистов четыре века назад? – посмотрел на Мэхиген Верд. Девушка кивнула, таращась на то, во что превратилась София. – Что станет, если один человек вместит в себя всю магию?

– Я не знаю, – прошептала она. – Никто не знает. Ни один нормальный человек такого не делал.

Рафаил поднялся на ноги, взялся одной рукой за чрево, а второй опирался на деревья. Он пошёл к девушке.

– Софа… моя Софа… я сейчас, – тихо сказал Гранде, медленно продвигаясь к Софит.

====== Победа ======

От лица Рафаила, двадцать минут спустя

Рирз донёс меня до холмов, на которых дрались Холдбист, Софочка и Флейм. Последний был самым медленным и измученным из всех. Огромная тварь, напоминавшая бесшёрстную помесь волка, медведя и немного человека схватила его за шею и повернулась к Софе.

– Я убью его!

– Не пизди, – девушка вырвала у него прародителя корнями деревьев и прижала к себе. Ренуар силился что-то ей сказать, но Софочка уложила его на землю, а сама посмотрела на Рогора. – Я слышу, как твоё сердце колотится. Ты дрожишь.

– Мне даже жаль, что вы с этим трусливым жирным отбросом родственники. Я сделал бы тебя своей правой рукой, будь ты на моей стороне.

– На твоей? – Софа шагнула к нему, начиная улыбаться. Во рту поблёскивали клыки. – Ты стравил нас с Глейгримами. Ты захватил мой дом. Ты убил моих друзей и любимого. Ты отнял у меня всё. Как у тебя хватает наглости заикаться о том, чтобы я встала на твою сторону?

Он засмеялся.

– Вся в Флейма!

– ЗАХЛОПНИ ПАСТЬ!!! – она сорвалась с места и бросилась на Холдбиста.

Софа, моя любимая милая девочка, что ты натворила?! Он убьёт тебя, зачем ты пришла?! Рогор вогнал когти ей под рёбра, за что получил удар разрядом тока и мечом в бок. Он схватил Софу за плечи и почти швырнул на землю, но та удержалась и с ноги пнула его в живот. Она схватила Холдбиста под крыльями и поволокла куда-то вдаль.

– Софа! – крикнул было я, но она не услышала. Я схватился за грудь, внутри которой ныли кости и мышцы. – Ай…

– Не ори, ты ещё слаб, – сказал мне Рирз, и побежал к Флейму.

Ренуар уменьшился, став человечком, и валялся на земле, держась за кровоточивший живот. Я помчался к нему. Мужчина тяжело дышал, из его рта текла алая субстанция.

– Приподними его, – попросил я Рирза, расстёгивая камзол Первого.

– Ты… ты? – опешил тот.

– Я живой, я не ходячий труп, – пояснил я на всякий случай.

– Но София… нгх…

– Чшш, лежим и дышим, – Рирз уложил его голову себе на колени. – Ни о чём не думаем.

Я стал исцелять его рану. По всей видимости, Рогор проткнул когтями верхнюю часть живота и грудь, задев диафрагму. Я вылечил Флейма и ощутил приступ слабости. Меня пошатнуло, Ренуар вскочил и придержал меня.

– Дурак, зачем лечил, если сам только-только восстановился?

– Я как лучше хотел.

– Мгм, спасибо. – Первый тревожно посмотрел в сторону дравшихся гигантов. Вдалеке поблёскивали крылья Софы. – Я не могу ей помочь. Я слишком устал.

– Да вы бились неделю, ещё бы не устал. Мне даже странно, что ты его не съел с голоду. – Фыркнул бастард.

– Ха-ха-ха, как смешно. – съязвил Ренуар, поднимая меня. – Рогор выносливее и хитрее, я боюсь, что Софа плохо закончит.

– Нет, – Рирз встал с земли и посмотрел вдаль. – Я кое-что придумал. Ты помоги людям здесь, Рафаил и я пойдём за ними.

– Что ты придумал? – напрягся я.

– Ничего, что могло бы навредить вам с Софой. Держись крепче.

Он в секунду стал чудовищем, резко усадил себе на спину и помчался за Рогором и Софой. Моя родная, моя милая, я не умер, я живой. Я несусь к тебе, любовь моя. Прости меня за эту боль.

Земля дрожала. По холоду и влаге в воздухе я догадался, что мы недалеко от моря. Мы добежали до обрыва, где Рирз стал человеком и начал наклоняться вперёд, назад и в стороны.

– Моя спина… Раф, прости за прямоту, но кое-кому пора жирок согнать. Ты очень тяжёлый.

– Ну простите, – буркнул я.

Раздался раскат грома и рёв. С неба в море рухнули двое гигантов. И Холдбист, разъярённый и с царапинами на щеке и шее, держал за шею Софу под водой и не давал вынырнуть. Я испугаться не успел, как Флейм выскочила и сцепилась с Рогором когтями. Им обоим вода была где-то по рёбра. Холдбист вгрызся зубами в сонную артерию Софочки. Меня объял ужас, когда я увидел её хлынувшую кровь.

– Софа!!! – заорал я. – Софочка! Булочка!!!

Она жахнула ему кулаком в глаз, высвободившись, и повернула голову к обрыву. В следующий миг она стала уменьшаться и приближаться. Спустя десять секунд она была на краю в своём обычном человеческом виде. Она смотрела на меня, закрыв рот руками.

– Р… Рафаил…

– Я здесь. Я жив, любимая.

– Рафи! – завизжала она, сорвавшись с места ко мне.

Я раскинул руки, желая обнять её, как девушку схватил за волосы и приставил к себе появившийся Рогор. Он сорвал с неё артефакты одним движением и приставил к горлу нож.

– Чш-чш-чш, не дёргаемся, – ухмыльнулся он.

– Отпустил её живо! – рявкнул я, гневаясь.

– Или чт… погоди-ка, – он посмотрел на Софу. – не этого ли любимого я у тебя отнял?

Она часто дышала, смотря на меня с паникой и слезами.

– Да, однозначно его. Целитель. Хах, а я всё думаю, с каких пор люди научились регенерировать?

– Что ты хочешь? – я шагнул к нему. Холдбист сильнее прижал лезвие к шее девушки, и я вернулся назад. – Отпусти её, я всё сделаю, только не причиняй ей боли.

– Боже, какая милота. Прямо всё-всё сделаешь?

– Да.

– Ради любимой?

– Да.

– Абсолютно всё? – насмехался он.

– Да!

– Хорошо. Заставь свою подружку дать мне магию рода Флейм.

– Да пошёл ты нахуй! – выкрикнула Софа, дёргаясь и пинаясь. – Ах…

Ей в бок уткнулся нож. Кровь брызнула на землю.

– Софа, нет! – завопил я, хватаясь за голову.

– Ну давай, шевелись, – фыркнул Рогор. – Мне нужна их магия. А не то… знаешь, её тельце такое мягкое. Такое уязвимое, – он ударил её ножом в другой бок.

– Не трожь! Софа, милая, боже…

– Девушки с большими ранами долго не живут, правда?

– Дай исцелить её!

– Сначала магия.

Из-за скал вышел Рирз, встав рядом со мной. Холдбист фыркнул.

– Что я вижу. Ты переметнулся на сторону врага, предатель, и смеешь мне на глаза показываться?

– Пусти девчонку.

– Не-а, – он вонзил нож ей в бедро. Софа взвизгнула.

– Хватит! – я приблизился, и меня хлестнуло по щеке порывом ветра, отпихнув обратно.

– Ладно, не издевайся, их магия у меня, – Рирз вынул из кармана перстень с гербом Флеймов.

– Нет! Не смей! – вопила Софа, захлёбываясь слезами.

– Откуда? – насторожился Рогор.

– Ты думаешь, зачем я сбежал? Я хотел собрать все артефакты. Я собирался выкрасть их у девчонки Флеймов, но ты любезно сделал это сам, когда довёл её до припадка.

– Ты… ты… – я не знал, что говорить.

– Двуличная тварь, знаю, – ухмыльнулся Рирз.

Первый Холдбист засмеялся.

– Ты мой сын!

– Я знаю.

– Рирз! – я ринулся к нему.

– Стоять, – он взмахнул рукой, пальнув мне под ноги огнём. Посмотрел на отца. – Дай ему девку. Он только-только восстановился, исцелить её толком всё равно не сможет.

Рирз стал медленно приближаться к родителю. Не может быть… не может такого быть, он… он же не предатель, правда? Рогор вытянул руку, ожидая кольцо, а нож удерживал магией Варфайров. Рирз практически вложил перстень в ладонь создателя, как в последний момент схватил запястье Софы и швырнул её в мою сторону, а сам херанул отца по скуле огненным шаром. Я поймал Софию, прижал к себе и целуя стал пытаться исцелить. Рирз не предатель, а Софочка в безопасности, мне больше ничего не нужно! Флейм жалась ко мне и плакала, трогая моё лицо и грудь, руки и плечи.

– Крысиный выкидыш, – рычал Рогор, сжав глотку сына.

– Ты и себя крысой назвал, да?

– Мерзкий бастард, ты был и будешь никем!

– Я знаю, кто я. Я твой сын.

С этими словами он столкнул отца с обрыва и упал следом.

– Рирз! – заорали я и Софа.

Я вскочил с земли, оставив Софочку, и подбежал к краю. Я готовился увидеть пронзённое острыми скалами тело друга, что отдал жизнь за нас, но я увидел другое. Уж не знаю, лучше это, или хуже. Рирз карабкался наверх, цепляясь когтями, и держал за волосы отрубленную голову Рогора. Я протянул ему руку, помогая залезть. Брюнет разлёгся на земле, положив рядом изуродованное лицо отца.

– Я… Рирз, я… спасибо, – всё, что я смог сказать.

– Ты герой, – всхлипнула Софа, подползя и обняв его.

– И я хозяин севера, – улыбнулся Холдбист, обняв девушку в ответ.

У меня вырвался смешок. Я улегся рядом, обнимая Софочку и друга. Море шумно билось волнами о скалы, а из-за чёрных снежных туч показался солнечный луч. Он падал на нас троих. Всё кончено. Теперь всё будет хорошо. Во веки веков.

Прошло два месяца. Жизнь входила в привычное нам русло. В города возвращались люди, лорды вновь правили в своих землях, а мы вновь ходили в колледж. Амнерис и Дженна оказались очень тяжело ранены, они едва-едва не умерли. Недавно они появились, радости и облегчению Софит не было предела. Она обнимала их, целовала, и вопила, что если они снова пострадают, она обеих добьёт, чтобы не мучились. Кстати о Флеймах, Верд и Мэхиген через две недели женятся, а Дару и Бриана собирались на летних каникулах поехать в королевские земли вдвоём. У лорда Дарона и леди Марион родились двойняшки, мальчик и девочка. Как раз в тот день, когда закончилась война. Их назвали Кассандра и Боуэн. Ренуар особо трепетно носился с девочкой, которая, по его словам, напоминала ему Риану. Его убитую Рогором дочь. Клейс недавно стал помолвлен с леди Дженной Форест. У лорда Раяла родилась дочь, Оливия, и они с Вердом решили, что если у него родится сын, то их дети поженятся. Так вероятность распрей между Флеймами и Глейгримами будет сведена на нет раз и навсегда. Рирз стал править севером, трепетно и тщательно стараясь исправить репутацию своей династии в глазах других лордов и обычных людей. Я же нашёл в себе силы вернуться домой, к родителям. Они выжили, и при встрече долго лобызали меня в губы и щёки, радуясь, что сыночка вернулся. Потом они познакомились с Софочкой, которую нашли очаровательной и милой, а папенька всё пихал меня локтем в бок и говорил, что гордится мной. Ещё бы не гордиться, я леди в дом привёл. Сегодня мы сдали последний экзамен. Верд закончил колледж и вовсю готовился к свадьбе, на которую силой тащили и меня. Лорд Дарон заявил, что будет счастлив видеть на свадьбе сына человека, который не жалея жизни исцелял народ. Я согласился. Нас с Софочкой ждёт свадьба. Не наша, но не важно. Свадьба, пир, и три месяца каникул. И целое лето впереди. И целая жизнь.

Этим утром меня будили нежные поцелуи и шёпот:

– Рафи, а Рафи. Мой пончик, открой глазки.

– Твой пончик хочет спать, – пробухтел я, отворачиваясь.

– Ну открой глаза, милый, у меня для тебя подарочек есть.

Я вздохнул и открыл глаза, смотря на мою пышечку.

– С днём рождения, любимый, – она поцеловала меня и протянула коробку.

День рождения. Вот мне и двадцать. А через десять лет мне станет тридцать, а потом сорок, и можно уверенно сказать, что с математикой у меня всё зашибись. Я чмокнул Софочку в висок и стал открывать подарок. В коробке обнаружилась пижама-панда.

– Померь, должно подойти, – она обняла меня.

Я стал мерить. И через три минуты я стоял перед девушкой в виде панды, только шкурка мне была слегка туговата в области живота, судя по натяжению пуговок. Софа умилительно прыснула.

– Я брала её две недели назад. Ты так быстро толстеешь, мой кругленький.

– Это не я, это живот, – я накинул капюшон и упал на кровать. – И я хочу спать.

– А спать не хочет тебя.

– Ну и кто меня тогда хочет?

– Твоя пампушечка, – она уселась мне на бёдра, обхватив руками брюшко. – Гм. Сладенький.

– Да, пышечка?

– У тебя животик подрос, ты давно взвешивался?

– Наверное, а что? Я не помню.

– Может, глянем, насколько больше стало моего пирожка?

– Твой пирожок не хочет с утра пораньше на Голгофу восходить.

– Ну чего ты? Будто я тебя гнобить буду. Ты же знаешь, – она поцеловала меня в шею, – чем обширнее мой пончик, тем больше любви он требует.

Я протяжно вздохнул и посмотрел на девушку.

– Я тебя люблю, но иногда мне так хочется тебя покусать.

– И я тебя люблю, мой толстенький.

Я ущипнул её за ляжку и поплёлся к весам, зевая и тря левый глаз. Цифра, что я увидел, заставила задуматься.

– Что там? – спросила Софа. Она подошла и встала рядом. – Ого.

Сто сорок девять с половиной. Шестьдесят лишних килограммов. Не успел я начать ныть, как Софит обняла меня и поцеловала.

– Мне до диеты пятьсот грамм осталось, – грустно осознал я.

– Целых пятьсот грамм. Почти килограмм. Ох, ты расстроился? Прости меня пожалуйста, пухленький, мне не надо было тебя с утра пораньше взвешиваться тащить…

– Прощу, если не будешь ругаться.

– Ругаться? Из-за чего?

Я взял её и поставил на весы рядом с собой. Нас двоих они взвешивать отказывались, ибо не показывали больше двух сотен, и мне пришлось слезть. Софа задрала голову к потолку, не желая смотреть на цифры. А я посмотрел.

– Эх, – вырвалось у меня.

– Что? Сколько?

– Да нисколько, ты не потолстела.

– Фух, – выдохнула Софочка, спрыгивая с весов.

На самом деле, я соврал. Моя пампушечка хорошо поправилась, девяносто девять с половиной. Не хочу портить ей настроение. Я-то ладно, я привык, что она меня жамкает и откармливает, а вот она загонится. Софа что-то говорила, чтобы я не расстраивался, но я не слушал. Я просто смотрел на неё, чувствовал её ладошки на своих боках, и тихо радовался.

– … ну хочешь, я тоже отъемся?

Я притянул её к себе и сильно поцеловал.

– Соф, пошли на море.

– На море? Пошли, только давай я вещи…

– Не надо вещей. Мне нужна только ты.

Она прямо растаяла и обняла меня. Я же чмокнул её в румяную щёчку, выглянул в окно и улыбнулся. Бескрайнее голубое небо, вид на лес и море из башен Файрфорта, яркое летнее солнце и нежный ветерок. И ласковая пышечка, что мнёт мои бока и целует, заключая в свои объятия. А впереди всё лето. И целая жизнь.

====== Эпилог. Часть первая ======

Комментарий к Эпилог. Часть первая В эпилоге все внимание сосредоточено на кинке. Я предупредила.

Прошёл месяц. Мы с Софочкой уезжали ко мне домой, где родители всяко с ней носились и старались угодить. И я, и она старались им объяснить, что она не изнеженная и не капризная девочка, которая может спать только на пуховых перинах, но нас не слушали. Мама отмахивалась от меня и говорила: «Существуют нормы приличия и этикета, которым и ты, кстати, обязан следовать. Тем более в обществе леди из Великой Династии». Позже мы приезжали к Рирзу. Хозяин севера радушно нас принял, и всё было бы хорошо, если бы не лютый холод. Даже летом здесь лежал снег и почти не было видно солнца. Я умудрился простыть, зато моя половинка счастливо скакала по сугробам, укрываясь огненными крыльями. Как же было приятно, когда она обо мне заботилась, пока я болел. Сейчас же мы с ней двигались в её замок. Я хотел было предложить лорду Дарону отпустить Софочку жить у меня, на что он ответил своё неумолимое: «Куда к тебе? В общежитие? Нет, лучше уж осенью ты переезжай ко мне в поместье, а летом можешь гостить здесь, в Файрфорте». Я старался объяснить, что я не круглый год в общежитии живу, но отец любимой не слушал и лишь упрямо навязывал заботу обо мне.

Мы ехали в машине, вдалеке уже виднелись башни замка. Софа дремала на моём плече, я поднял перегородку между задним и водительским сиденьем, и приобнял её животик. Девушка вздохнула, поёрзала и зевнула.

– Мы далеко? – спросила она.

– Через полчаса приедем.

– Класс, я голодная, – она потёрла глазки.

– Я слышу, – улыбнулся я, жамкая её пузико.

Она потянулась и легла мне на колени.

– Чеши пузо боярское, – ухмыльнулась Софа.

– Было бы, что чесать. Совсем исхудала.

– Сам ты исхудал.

– Нет, ты глянь! – я приподнял её, ощупывая живот и бочка. – Ты иссохла и закончилась.

– Ах, какой кошмар!

– Щёчек больше нет, пузика тоже, грудь не грудь больше!

– Да, я один в один стиральная доска.

– Эх, вот раньше была такая красивая. Румяная, пухленькая, пышненькая пышечка. А теперь тебя нет.

– Прошу заметить, я не одна исхудала. – она поднялась и села на мне. – Где вот? Где живот, где всё? Тощий, как слуги у Глейгримов. Тебя откармливать надо, а ты что делаешь?