Текст книги "Рождённые побеждать (СИ)"

Автор книги: Astera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Убежище сгорело, но Тёмное Братство продолжает жить, мысленно усмехается Айета. Борт «Катарии» совсем рядом, и другой, нетамриэльский холод касается влёт её спины и пробегает по позвоночнику, прежде чем раствориться без следа. Верный друг уходит первым.

С палубы слышится лязг оружия, когда она выныривает из воды. Зачарованная одежда ассасина Братства плотно прилегает к телу, не пропуская воды, и прячет любой шум.

Айета-человек улыбается.

Тёмное Братство пришло возвращать долги.

И Айета-дракон знает: само Время на её стороне.

Она поднимается на палубу, когда пятеро дозорных уже мертвы, а остальные безуспешно ведут сражение с призрачным убийцей, словно ветер ускользающим от их клинков и боевой магии. Люсьен не сумеет убить дракона – но ему и не нужно убивать Арганту Синтар.

Сегодня у них другая цель.

Златоглазый Акатош плотней сворачивает кольца. Можно пересчитать секунды в его пылающей чешуе. Мгновения дробятся, звенят скрещивающимися мечами, взрываются сверкающими вихрями событий; Арганта Синтар встречает магическим щитом призрачное лезвие – и Айета решает, что Времени пора остановиться.

Никто не слышит её Крика.

Только Великий Дракон замирает, вздыбившись огненным штормом, но по языкам, стирающим со Свитков вечные имена и бессмертные жизни, можно бежать без опаски, поскольку она одной с ним крови, и Время принадлежит ей. Айета проскальзывает между двумя стражами Пенитус Окулатус, застывшими в боевой стойке у спуска в императорскую каюту, огибает ещё одного на узкой лестнице и толкает дверь, за которой – она знает – второй Дова.

Но взгляд её скользит мимо него – к дорожному серому плащу, наброшенному на богатый шёлк и воинскую кольчугу, к глазам цвета стали, невидяще устремлённым вдаль, к тому, в чьих руках равно меч и перо становились смертью.

К Империи во плоти.

К человеку-дракону.

Всполох света на блестящем от яда лезвии кинжала успевает отразить магическую вспышку – но не успевает коснуться высокого воротника Императора. И в миг, когда невидимая глазу волшебная руна разряжает всю энергию в тугую волну силы, Айета-дракон забывает удержать Время – и оно продолжает ход.

Драконы видят друг друга.

– Лашанс, – одними губами зовёт Айета: имени не слышно за стремительным шелестом перечеркнувшего воздух гладиуса Пенитус Окулатус. Марон успевает встретить первый выпад материализовавшегося за его спиной призрака, но ему не успеть за двумя убийцами сразу.

На долю мгновения, на паузу в сердцебиении Айета встречается взглядом с тенью.

И тень позволяет Марону заслонить Императора от удара – прежде чем вонзить посеребренные ножи в голубовато-призрачный росчерк движения, замерший на мгновение триумфа. Призраки бессмертны, и Лашанс всего лишь вернётся к Отцу на время, но это время сейчас – песчинки на весах против судьбы Империи.

Айета – дитя Времени, но его больше не остаётся.

Призрачные клинки Люсьена тают в теле командира Пенитус Окулатус, и Айета отталкивает его прочь. Тёмное Братство стоит за её спиной: тысячелетней памятью или недавними мертвецами. Даже тени не остановить удар, нацеленный в горло жертвы, избранной самой Матерью, ибо сам Ситис выдыхает голосом своей дочери Шёпот, от которого развеиваются чары любой защиты и самый лучший доспех становится хрупок, как яичная скорлупа.

Быть может…

Быть может, только…

Небесный дракон оскаливается предзвёздной сталью ей в спину, когда ледяные шипы пригвождают её к стене каюты. Айета не чувствует холода.

Но боль, нечеловеческая боль стирает из мира звуки и краски, заставляя дрожать незыблемые очертания. Пальцы руки с развороченным плечевым суставом не слушаются, и так и не испивший императорской крови кинжал выскальзывает из её ладони. Айета в отчаянии взывает к последнему, что у неё осталось – но кольцо, зачарованное на мгновенную телепортацию, остаётся безжизненным и холодным.

На нестерпимое сверкание меча в руках Императора почти невозможно смотреть.

– Император, – Арганта взмахнула рукой, сотворяя новый щит. В левой её руке сияла пока сдерживаемая, уже почти готовая к атаке чародейская белизна смертельного заклинания.

– Я в порядке, – коротко бросил Тит Мид. Перевёл взгляд на вбежавшего в каюту молодого агента. – Ауригий, целителя!

– Сир, вам нужно покинуть корабль, – непреклонно произнес Ауригий. – Скорее.

Маг-лекарь за спиной Ауригия молча протиснулся к неподвижно лежащему на полу командиру Пенитус Окулатус, бесцеремонно отодвинув Кассия; зашептал что-то, водя руками перед окровавленным кожаным доспехом. Золотистое сияние из-под его ладоней мягко струилось в тело Марона.

Но сияние уходило впустую.

Целитель поднял голову, отчаянно и зло качнул головой.

– Сир, – позвал Ауригий.

Тит Мид обернулся к Драконорожденным. Арганта ответила молчаливым кивком.

– Мы догоним, – заверил его Кассий. Прикрыв на мгновение глаза, Тит Мид вышел из каюты. За ним тенью скользнул молодой агент.

Золотистый свет, рвано бьющийся в такт сердцу, оборвался и замер, прежде чем медленно рассеяться в соленом воздухе. Целитель Пенитус Окулатус беззвучно и тяжело выдохнул.

Даже магам не под силу обмануть смерть.

– Заканчивайте, и мы заберем их, – сухо и жестко бросил он, поднявшись. Выходя из каюты, он не встретился взглядом с Драконорожденными.

– А ведь было близко, – глухо сказал Кассий. Повернулся к убийце из Тёмного Братства, которой удалось ускользнуть от них дважды.

К едва не убившей Императора девчонке.

К равной ему самому.

– Ну, это была красивая игра, – через силу усмехнулся Кассий-Эртос-дракон, и Айета-дракон ответила ему зеркальной усмешкой сквозь стиснутые зубы.

Арганта Синтар холодно прищурилась. Стальное небо, вызверившееся в краткую минуту и спасшее жизнь Императору, уже покидало её, успокаивалось, засыпая до следующего боя.

– В связи с тем, что мы узнали о Талосе… я не имею ни малейшего представления, как смерть одного из Довакинов повлияет на это.

Её напарник в затруднении поджал губы.

Кассий Эртос, глава Гильдии воров осторожный Кассий Эртос не любил рисковать тем, о чём не имел совершенно никакого понятия. Осторожный Кассий Эртос, доживший до своих лет благодаря редкому для людей в его сфере деятельности благоразумию ни за что не стал бы принимать подобное решение. Осторожный Кассий Эртос, в конце концов, терпеть не мог ненужные убийства.

– К дэйдра Талоса, – сказал Кассий-Эртос-дракон.

Арганта не стала его останавливать.

Кассий выдернул кинжал из груди мёртвой Драконорожденной. Окровавленные ледяные шипы, пришпилившие убийцу к стене, растаяли, позволяя ему аккуратно опустить тело на залитый кровью дощатый пол. Глупая смерть для Дова; если драконы и должны умирать – то не так.

Но и не так должен был умереть Марон, личный защитник Императора и агент Пенитус Окулатус. Тёмное Братство мстило ему за кровавую ночь в Убежище – и месть свершилась.

Как и свершилась расплата по цене, назначенной игрой.

Каждый из Дова был рождён побеждать, и в этот раз – они победили.

– Игра была хороша, – негромко повторила Арганта. Кассий только склонил голову.

– А как вы узнали, что она здесь? Я ничего не видел до того момента, как что-то взорвалось, и она внезапно оказалась прямо рядом с Мидом, – Эртос, в последний раз оглянувшись на мёртвое тело Марона, шагнул к выходу вслед за Аргантой.

– Во время убийства Виттории Вичи она использовала трюк с замедлением времени. Я поставила не слишком опасную руну-ловушку, уходя из каюты – пусть даже она сработала с опозданием, нам повезло, что было не слишком поздно.

– Очень удачно, – признал Кассий, поднимаясь следом за магессой на палубу. – Я вот не знал о том, что Шёпот не выявляет призраков. Проклятье…

Арганта устало дернула уголком рта.

– Итак, у нас остался самый опасный противник, – пробормотала она, глядя на Солитьюд. Небо на горизонте уже светлело, предвещая рассвет.

Кассий мрачно прищурился.

– И теперь у меня к нему почти личные счеты.

========== Глава 16. Скрытая угроза ==========

Черное полотно неба было все исчерчено пламенем.

Арганта Синтар замерла на мгновение у борта, смаргивая и щурясь – ночь ослепила их вспышками, оглушила криками и лязгом стали. Слишком яркими были факелы – десятки и больше огней, мечущихся на берегу в бессильной ярости; слишком ярким было пламя, вместе с сизым удушливым дымом рвущееся из окон Синего Дворца.

Солитьюд горел.

– Как в семьдесят втором, – негромко сказал Кассий рядом. – Бравил.

Арганта, обернувшись, встретилась с ним взглядом. Древко посоха под ее ладонями было горячим от силы, магический кристалл в навершии мерцал острым резким серебром.

Дракон-Арганта-Синтар смотрела на мир, который собиралась объявить своим, и этот мир ускользал из ее рук; мир умирал, объятый пламенем. Но дова до последнего вздоха не смиряются с поражением – порой ей казалось, что сама концепция поражения еще более немыслима для сыновей Акатоша, чем концепция смертности.

И поэтому дракон-Арганта-Синтар сказала:

– Значит, пора наступить семьдесят пятому.

За их спинами вспыхнуло и громыхнуло; кто-то вскрикнул от боли, и почти сразу же крик оборвался захлебывающимся хрипом. Один из агентов Пенитус Окулатус безжизненно осел на залитые водой и кровью доски – стрела, вплоть до оперения объятая неестественным голубым маревом, вошла ему под ключицу.

И спустя мгновение сверху мелькнули еще – и еще, и еще.

Кассий среагировал быстрее, развернулся, в последний момент успев оттолкнуть Арганту в сторону и вместе с ней прижаться к стене спардека. Там, где они стояли мгновенье назад, гневно дрожали стрелы, увязшие в прочной древесине, и магический огонь с них тек с борта на палубу, жадно глодая все на своем пути.

– Выглядит дерьмово, – констатировал Кассий. Кто-то выплеснул на лазурное пламя бадью с водой, но то, зашипев, лишь вскинулось сильнее. – Надо сваливать.

Дракон, воплощенный тенью и тайной, лучше всех прочих чувствовал тот особый миг, когда удача отступает к другому избраннику.

Впрочем, сейчас не требовалось быть драконом, чтобы понять, что они в дерьме.

Над ними стремительно растекалась прозрачная пленка – имперский маг у другого борта, обращенного к берегу, поднял щит оберега. Долетавшие до них стрелы, обычные и магические, бессильно бились о преграду и падали в море, но пожар на “Катарии” продолжал разгораться, и было ясно – корабль обречен.

Арганта бесцеремонно высунулась из-под его руки, бегло огляделась по сторонам, на мгновение задержав взгляд на Синем Дворце. Ее обычно аккуратно собранные в пучок волосы растрепались, и она нетерпеливо смахнула их со лба.

– В море нам не выйти, на пристани люди Буревестника, и к Солитьюду мы, скорее всего, не пробьемся. Не уверена, удерживает ли еще Элисиф хотя бы Синий Дворец… Империи будет крайне невыгодно потерять будущую королеву Скайрима.

– И еще Империи будет вдвойне невыгодно потерять императора, – хмыкнул Кассий. Оттолкнул ногой загоревшуюся в опасной близости от его сапога бочку.

В мировоззрении Кассия Эртоса здесь и сейчас существовали намного более важные проблемы, чем трон Скайрима. Например, здесь и сейчас было бы неплохо придумать, куда исчезнуть с глаз явно вошедших в раж лучников.

Рядом что-то грохнуло и взорвалось. Кассий на всякий случай решил не смотреть.

– Обойдем мыс? – торопливо предложил он. – Хаафингарский хребет укроет нас на некоторое время, им придется обходить…

– Согласна, – Арганте пришлось повысить голос, но даже так в общем шуме Кассий едва разобрал слова. – Шлюпки уже спускают. Поторопимся, кажется, нас ждут.

Это были однозначно хорошие новости.

Первая шлюпка действительно уже качалась на волнах, пока еще закрытая от стрелков с пристани корпусом “Катарии”. Ауригий, привстав, отчаянно махал спускаться; каждое мгновение сейчас было бесценным. Кроме него там было еще семь человек, по трое на каждой стороне, взявшиеся за весла, и четвертый, с едва заметно блеснувшей в свете пожара ало-золотой броней под невзрачным серым плащом.

Кассий учтиво уступил сходни леди, обернулся – имперский маг все еще удерживал щит, но руки его уже заметно дрожали, и по губам безостановочно текла кровь. У противоположного борта суетились матросы и солдаты, торопливо спускали на воду вторую шлюпку, но и та могла вместить не более десяти человек.

Участь прочих… что же.

Кассий подумал о том, что их счет к Талмору и Братьям Бури только что увеличился на пару добрых хороших эшафотов.

– Эртос!

– На месте, – выдохнул Кассий, съезжая по сходням и мысленно вознося хвалу неизвестным кожевникам за свои все еще относительно целые перчатки. – Которое весло мое?

Ауригий молча удержал его за плечо, вынуждая сесть и пригнуться, отбросил факел прочь, и вода мгновенно слизнула пламя. Грести могли лишь по трое; остальным, прижавшимся друг к другу плечом к плечу, едва хватило места в середине. Казалось, одно неловкое движение, и лодка опрокинется, сбросив их в смертельный холод моря Призраков.

В том, что он окажется смертельным, Кассий отчего-то не сомневался.

Арганта сидела молчаливая и напряженная, посох лежал у нее на коленях, и взгляд был странно отсутствующим. Кассий подумал и решил ей не мешать – чем бы это ни было, подобные дела магов на его памяти обычно заканчивались чем-нибудь очень болезненным и громким, и ему очень хотелось, чтобы это самое болезненное и громкое рухнуло на головы мятежников, а не на его собственную.

Оглушительно застонав, накренилась и рухнула одна из мачт «Катарии», проломив собой правый борт. Пылающие паруса хлопнули и взвились в последний раз, ослепительно-ярко высветив пространство вокруг – горящие обломки, тела людей, мертвых и тех, кто будет мертв через несколько минут, и безучастные куски льда.

Ауригий махнул грести.

Шлюпка пошла ровно и бесшумно, зарываясь острым носом в матово-черные волны. Пока они огибали гибнущий корабль, Кассий позволил себе самонадеянно подумать, что, возможно, им все же повезет хотя бы раз и лучники на берегу не заметят лишней темной тени…

Они успели обойти «Катарию» на два корпуса.

А потом за их спинами с мягким шелестом сверкнул и исчез щит оберега, и палуба, хрустнув, разломилась пополам, как хребет гигантского зверя. И медленно, словно само время решило отдать им дань уважения, горящий корабль стал погружаться в воду.

Рыжее зарево на черном.

И треснувший впродоль ростр, обращенный к безучастному небу. И скрежет и треск шпангоутов, отчего-то не способный заглушить крики людей.

Кассий вдруг осознал, что помимо него на гибель «Катарии» неотрывно смотрел лишь Тит Мид. В непроницаемом взгляде императора отражались блики пламени.

Кассий Эртос, осторожный и бесстрастный мастер-вор Кассий Эртос, чувствовал в себе одновременно гнев и скорбь, и какое-то достаточно непривычное для него желание взять в руки меч и вернуть ублюдкам с луками должок.

Кассий-Эртос-дракон отвернулся и сосредоточился на том, что им предстояло сделать здесь и сейчас для того, чтобы выжить и победить.

– Проклятье, – прошептал Ауригий.

Над их головами свистнула стрела, с глухим шлепком ударилась о воду.

– Быстрее. Быстрее, ну!

Стрелы рядом с ними свистели все чаще; две, обмазанные горящей паклей, застряли в борту,на миг превратив их в отличную мишень. Кассий, торопливо перегнувшись, выдернул их, сбил пламя. К счастью, то не было магическим, обычным – но отчего-то его не оставляло нехорошее предчувствие, что этим дело не ограничится.

Вторая шлюпка шла параллельно с ними; она была ближе к берегу на несколько десятков ярдов и стрелки Братьев Бури вовсю пользовались своим преимуществом. Кассий увидел, как над ней замерцало сияние оберега, и вопросительно взглянул на Арганту.

Архимаг сидела неподвижно, полуприкрыв глаза, и лишь пальцы ее нервно и часто поглаживали древко посоха.

– У нас немножко проблемы, – вполшепота на всякий случай сообщил Кассий. Не то, чтобы она была не в курсе, но кто разберет этих магов.

Арганта Синтар, амбициозная и уверенная в своих силах архимаг Арганта Синтар, надеялась, что алинорские маги не успеют вновь напитать стрелы чарами, надеялась на то, что среди них не найдется владеющих стихиями, надеялась, что имперский маг из Синода во второй шлюпке сумеет удержать оберег.

Дракон-Арганта-Синтар бесстрастно и холодно решала, кому из них здесь и сейчас позволительно умереть.

– Не прекращайте грести, – едва размыкая губы, прошептала она. – Быстрее.

Их уже видели – горящая пакля на упавших в море стрелах освещала все не хуже факелов.

И вода по оба борта вдруг дрогнула и застыла, вспучилась ледяными струпьями. Каждый из них был словно прозрачное острие, способное легко нанизать их лодку на себя, как охотники насаживают кабанов на вертел.

Но ледяные клыки на один ярд все же не дотянулись до них.

– Быстрее, – прошептала Синтар.

Шлюпка, как подхваченная ветром, летела по тонкой колее воды, единственной оставшейся свободной просеке меж гневно скрипящими льдами. Кассий, испытывавший крайне сложные ощущения, к этому моменту был готов подгребать ладонями. Неопределенное бултыхание между двуми противоборствующими магическими потоками ничуть не способствовало улучшению его душевного состояния.

А потом один из солдат у правого борта выпустил из рук весло, беспомощно схватившись за пробитое стрелой горло. И, перевалившись, тяжело рухнул в воду.

Лодка опасно накренилась, закачалась, едва не вписавшись в лед. Кассий торопливо вцепился в беспомощно повисшее в уключинах весло, выравнивая крен. Уперся ногами в пол, навалился – гребок, еще один, еще, быстрее, быстрее.

Быстрее – им надо всего лишь обойти скалу, там, за пиками Хаафингарского хребта уже не дотянутся до них лучники, там можно будет затаиться, скрыться и переждать ночь; сколько там еще алинорские маги смогут удерживать блок портала?

Второй агент, рыжеволосый со шрамом на пол-лица, умер мгновенно, когда в его грудь вошли одновременно две стрелы. На его место стремительно скользнул Ауригий, подхватил весло, через гребок нагоняя и включаясь в ритм.

– У него не хватит сил, – вдруг почти беззвучно прошелестела Арганта. – На всех не хватит сил…

Кассий на мгновение обернулся.

И увидел, как оберег над второй лодкой схлопнулся и исчез, и тут же льдистые клыки вцепились в нее в двух сторон, жадно вгрызлись в дерево и человеческие тела, ломая и кроша равно переборки и кости. И – почти сразу же расступились, выпуская искореженные обломки в темную безучастную бездну моря Призраков.

В доспехах, в обжигающе холодной воде ни у кого из солдат не было шансов.

Кассий решил, что сейчас самое время поднажать на весла.

– Жалко, – сипло выдохнул он, – что у нас нет яйца.

Судя по брошенному на него выразительному взгляду Ауригия, сейчас было не самое лучшее время для шуток.

– Яйца, – не раскрывая глаз, повторила Арганта. – Какого еще…

– Аргонианского! – поторопился пояснить Кассий, старательно игнорируя второй, еще более выразительный взгляд бравого агента Пенитус Окулатус и радуясь тому, что император сидит к нему спиной. – У аргониан яйца все проблемы решали… и дреуги еще с кораллами… во второй эре. Я читал.

Лицо Арганты осталось каменно-бесстрастным.

– Лучше бы ты… «Аргонианскую деву» читал. Быстрее!

Кассий, вовремя уловив опасную интонацию, послушно замолк и сосредоточился на их художественной гребле.

До хребта оставалось ярдов триста.

Пот заливал глаза, но любая секунда промедления могла оказаться губительной – расправившись со второй лодкой, лучники, те, что еще могли дотянуться до них стрелой, удвоили усилия. Судя по неестественно белому лицу Арганты и непрестанно вспыхивающему кристаллу на ее посохе, алинорские стихийники тоже не собирались позволить добыче ускользнуть. И среди них все еще не было талморского дракона.

Скорее всего, это означало, что они несутся сломя голову в очередную западню.

Впрочем, осознание этого не принесло особого облегчения, хотя бы потому, что позади горел Солитьюд, на берегу толпились лучники Братьев Бури и алинорские маги, и льдистые кинжалы-клыки по оба борта только и ждали момента, чтобы отправить их на встречу с предками. Встречи с предками Кассий не то, чтобы очень ждал. Даже, вспоминая обрывочные семейные предания об одной из его тетушек, несколько опасался.

В любом случае, все намекало на то, что у них попросту нет выбора, и поэтому когда еще один солдат с хрипом свалился в воду, Тит Мид, не говоря ни слова, подхватил освободившееся весло и занял его место.

Двести ярдов.

Полторы сотни.

Кассий Эртос чувствует в себе невесомую истину Feim; она могла бы укрыть его от свистящих стрел, могла бы стать абсолютной защитой, позволяя ему добраться до берега целым и невредимым.

Но стальной наконечник, нацелившийся ему в горло, сверкнув, бессильно падает в воду – защитные чары архимага все еще держатся, и человек удерживает дракона внутри.

Еще рано.

Арганта Синтар ощущает над собой небо, и небо разрастается в ее груди единственно-верной целью, достаточно нескольких слов, чтобы разорвать чужие путы чар, чтобы обратиться ветром и светом, от которого не спасет броня и щит.

Но лодка все еще летит вперед, взрезая острым носом волны, и расстояние между ними и берегом неумолимо сокращается, и небо остается снаружи.

Рано, еще рано.

Потому что когда они встретятся с драконом Алинора, с дова, подчинившим себе Suleyk, им потребуется всё.

***

Когда по дну лодки заскрежетало громко и страшно, и Кассий на мгновение решил, что магия Арганты все же не устояла. И лишь спустя непозволительно долгую секунду осознал, что они просто вылетели брюхом на берег.

Еще одна секунда ушла на то, чтобы понять, что от Солитьюдской пристани с лучниками их теперь отделяет внушительный Хаафингарский хребет. Это значило, что талморцам потребуется потратить некоторое время на то, чтобы обойти скалы с другой стороны, если они все еще хотят до них добраться.

Поэтому Кассий позволил себе один почти-спокойный выдох и почти-спокойно отложил весло.

– Ну, это было… занимательно.

Здесь непробиваемый Ауригий посмотрел на него так, словно не был уверен, все ли у драконорожденного в порядке с головой.

– Мы потеряли большую часть людей на «Катарии», вторая шлюпка не добралась до берега, и из нашей команды выжило пять человек. У вас невероятно мягкие определения происходящему, мастер Эртос.

«Мастер Эртос» пожал плечами. На твердой земле к нему стремительно возвращался былой оптимизм и твердость духа.

– Главное, что выжили, не так ли? Миледи архимаг, как там дела с порталом?

– Все так же, – сипло буркнула Арганта. – Мы же не вышли за периметр, просто обогнули мыс с другой стороны. Помогите мне встать.

Ее поддержал Ауригий, помогая выбраться из разбитой лодки – руки женщины едва заметно дрожали, сжимаясь на древке посоха. Двое других агентов, торопливо обнаживших клинки, уже заняли боевые позиции рядом с Титом Мидом – настороженные, опасные и холодно-злые, как бойцовые псы из тех, что, вцепившись в глотку добычи, уже не разожмут клыков.

Император на мгновение обернулся, качнул головой.

– Будем уходить вдоль скал. Залив не переплыть на этом, пробоина слишком велика. Счастье, что вы на нашей стороне, сэра Синтар… как доберемся до столицы, я, пожалуй, велю Синоду впредь не строить иллюзий насчет скайримской школы.

Арганта едва заметно поморщилась. Повела плечом, тяжело опираясь на посох – магия выжгла почти все силы, и те возвращались медленно, намного медленнее, чем ей бы хотелось. Но Ауригий понял без слов, отступил – все они, собравшиеся здесь, больше всего на свете ненавидели чувствовать собственную беспомощность.

И вдвойне ее ненавидели драконы.

– Дело не в силе, – глухо отозвалась Арганта. – Ваш маг закрыл защитным оберегом всех, кто был в шлюпке и держался до последнего; он ушел более чем достойно. Я… мне пришлось выбирать, кого спасти.

Меж слов прозвучало слишком много.

Кассий вспомнил, как ни один из вражеских лучников так и не сумел дотянуться стрелой до взявшегося за весло Тита Мида, словно сама удача отводила от того удары. И не менее отчетливо вспомнил, как близко, предательски близко мазнула сталь у его собственного горла, прежде чем все же разбиться о невидимый щит.

Вспомнил, как один за другим умирали рядом агенты Пенитус Окулатус.

Кассий-Эртос-дракон знал ясно и отчетливо – жертвы неизбежны, и жизнь всех прочих йорре ничто, если на кону судьба всей Империи и всего Времени. Он внесет эту плату без сомнений и колебаний, своими или чужими руками.

Но еще Кассий-Эртос-дракон знал, что ни Империя, ни Время не могут стоять выше Suleyk. А это значило…

…это значило, что не приведи Акатош им оказаться в ситуации, где дова придется выбирать между собой и императором.

========== Глава 17. Империя наносит ответный удар ==========

Заря разгоралась над Хаафингаром ярко и неудержимо, выжигая солнцем хмурый утренний туман. Кассий мысленно умолял богов дать им еще немного времени, туман и вечные скайримские тучи могли подарить еще час рассветных сумерек, но, похоже, сегодня боги твёрдо решили не играть на стороне своих избранников.

Увидеть их сейчас, упрямо и непозволительно медленно пробивающихся сквозь снег и лед к незримой черте магического барьера, сумел бы даже слепой, едва обогнув скалистый гребень. Обледеневшие камни предательски скользили под ногами, а под ломким слоем наста лежало довольно снега, чтобы провалиться в него по колено; идти быстрее было попросту невозможно, даже если бы на них не было десятков фунтов стали.

Но они шли вперед, они шли вперед, и Кассий упорно не мог заставить себя поверить, что в этот раз им повезет, несомненно повезет, ведь им осталось уже не более полумили… а если бы он только мог прислушаться к Времени снова… и если бы только зачарованные на обнаружение жизни амулеты агентов Внутреннего Ока видели чуть дальше…

Если бы у них был хотя бы этот последний предутренний час перед тем, как ударит солнце по скайримским снегам.

Но Магнусу не было дела до императоров, живых или мертвых, и чары на амулетах не предусматривали использования на горных склонах, а Кассий-Эртос-дракон берег силы для другого Крика.

Две стрелы взрезали леденелый воздух лучами из чистого золота.

Кассий не успел обернуться; успел только ощутить, как страшно громыхнуло и замерло в груди сердце, когда блеснули мимо золотые лучи, когда всего долей мгновения позже рванулось пламя с ладоней Арганты, когда всю эту вечность, что он оборачивался назад, ему казалось…

Император пошатнулся.

Но устоял на ногах.

Стрелы с золотым оперением растаяли, истлели на глазах, оставив только жженые дыры в сером плаще, что скрывал собой доспех. Магические обереги не позволили эльфийской стали оставить и царапины, и смертоносное зачарование разбилось о защитные чары.

А потом небо стало лилово-черным и рухнуло вниз.

Ревущий ураган стали и смерти настиг их чуть позже.

Кассий успел уйти от новой стрелы в последний миг, инстинктивно дернувшись прочь от золотого блеска в лиловом бесцветии, и сверкающий наконечник лишь царапнул легкую кожаную броню. Лязг клинков звенел повсюду, всполох стали слева – один, гортанный вскрик рядом – два, крутящийся волчком силуэт Ауригия – три, две одновременных стрелы – пять, лиловый купол – шесть…

Чем гуще была тень – тем ярче сверкало солнце, безудержно золотое, и острей лучших эльфийских клинков были его лучи.

Кассий-Эртос-дракон безмолвно выдохнул: семь.

– Прочь из-под купола! – расслышал Кассий сквозь грохот и крики. Арганта вскинула посох, защищаясь от рубящего удара, и окантованное древко выдержало; магесса отшатнулась назад, и один из агентов мгновенно занял ее место, отражая предназначавшийся ей выпад.

Почему же она не колдует; ни один из Пенитус Окулатус не помеха Драконорожденному в бою на мечах, но мечом не заслонишься от заклинаний; почему же…

Кассий поймал ее взгляд, выскользнув из связки ударов и позволив Ауригию добить раненого противника. Он не слышал, что кричала ему Арганта Синтар; слишком громко звенела сталь, слишком яростным был стук крови в ушах. Но он видел далеко за ее спиной, рядом с лучниками, что не решались стрелять в безумный вихрь стали и крови, фигуру с воздетыми руками, с которых срывалась лиловая мгла.

Лиловая мгла, что окружала их и перетекала вслед за ними, не позволяя им вырваться из цепкой хватки заклятия.

Один из агентов Пенитус Окулатус бросился к талморскому магу, и темный купол выпустил его – но он рухнул, давясь собственной кровью, не сделав и трех шагов. Стрела одного из лучников проткнула его горло насквозь.

Ни один человек, не защищенный магическим барьером, не сможет пройти и пять футов под прицелом двух стрелков. И лиловая тьма съедает всю магию внутри себя.

Это значит…

…что Кассий-Эртос-дракон делает шаг на свет и растворяется тенью за миг до того, как золотые всполохи впиваются в его тело.

А потом, когда он уже рядом с эльфийскими лучниками, так близко, что он может разглядеть недоумение в их глазах, он вонзает в них лезвия призрачных кинжалов, проходящие сквозь тела столь же легко, как сквозь воздух. Он задерживает в себе эхо еще звенящего Крика – о, как долго еще он мог бы звенеть внутри – и без сожаления выдыхает его прочь, обретая плотность и жизнь.

И его кинжалы, сотканные из призрачного света, обращаются серебром и сталью в телах двух лучников.

Кассий отпускает один из кинжалов, наглухо застрявший в груди одного из альтмеров, а второй на развороте всаживает в живот мага, чтобы секунду спустя добить коротким ударом в горло. Последние капли лилового стекают с пальцев ошеломленного альтмера вместе с первой струей алого, упруго ударившей из вскрытой артерии, и…

Дракон-Арганта-Синтар, высвободившийся из липкой паутины лиловой тьмы, накрывает крыльями ощерившееся сталью поле боя, затмевая собой золотой рассвет, и провозглашает свою власть над ним.

И тогда небо падает снова.

Небо обращается ветром и гневом, силой и штормом, горящим грозовым серебром; небо скалится молниями и обрушивает их вниз безумством первозданной стихии, и для него нет более различий между врагом и союзником. Молнии рвут на части отяжелевшие черные тучи и плавят равно снег, камень и железо доспехов, и только по магическому барьеру они бессильно соскальзывают в землю; по барьеру, которым Арганта Синтар заслоняет троих: дракона, Императора и его телохранителя.

Непрестанный рокот грома заглушает вскрики, с которыми падают на перемешанный с водой снег те, кто еще был жив. Только один остаётся – золотой статуей, что не страшится шторма; по еще одному ослепительно белому колдовскому щиту сбегают разряды молний – но ни одна из них не в силах коснуться стоящего внутри.

– Не могу, – почти беззвучно выдыхает Арганта. – Не могу… на троих.

Кассий стискивает зубы, чтобы не сказать ни слова. Император молчит – и лишь потом, полудара сердца спустя, сухо, резко кивает.