Текст книги "Рождённые побеждать (СИ)"

Автор книги: Astera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Боэтия суть предательство, и Арганта, злясь на собственный недосмотр, прикусила губу; не поэтому ли был так спокоен Тит Мид – что уже знал?..

– Контакт? – резко спросила она.

– Стабилен, – отозвался синодский маг. – Беру контроль. Удачи.

Арганта подняла посох, почти через силу сворачивая тугие потоки энергии, перебрасывая их на другого, и шагнула в портал – и щель из живого серебра, рана в ткани пространства, мгновенно затянулась, срослась за ее спиной.

Покои, выделенные императору в Синем Дворце были перекроены на имперский лад, со стен были сняты шкуры животных и охотничьи трофеи и повешены гобелены; к резному креслу-трону склонялись две пики с темно-багровыми имперскими стягам и над высокой спинкой был врезан барельеф с императорской короной. Окна с частой решеткой выходили на морской причал, и прямые лучи солнца, казалось, никогда не проникали через них, оставляя все три комнаты слегка затемненными.

– Прекрасная работа, – как будто неохотно признал Марон. Постучал костяшками пальцев по стеклу, и то отозвалось сухим звуком дерева. – Ставни заперты, не открывать ни под каким предлогом.

Арганта кивнула. Над иллюзией окон работал Древис, и за его мастерство она могла поручиться: чары продержатся оговоренные три недели. И дротик, что мог бы разбить стекло, не пробьет укрепленную древесину.

– Черный ход за этой портьерой, – Марон отодвинул один из гобеленов, надавил на один из незаметных камней в кладке, и потайная панель сдвинулась, обнажая слабо освещенный провал. Ожидавший там агент, сухопарый жилистый редгард, отсалютовал по-военному, прижав кулак к груди. В другой руке у него был обнаженный клинок. – Ранис или его сменный, Ауригий, выведут вас за стены дворца.

– Благодарю, – коротко отозвался Тит Мид. Отступил назад, и Марон закрыл панель, вернув гобелен на место. – Пищу, полагаю, проверяют тоже?

Командир Пенитус Окулатус чуть заметно поморщился – воспоминания о прошлом провале были не слишком хорошими.

– Три блюда будут готовить наши доверенные повара и заменять перед самым выносом к столу, сир, – суховато сказал он. – Каждый раз это будут разные блюда, и я буду называть вам утром, какие именно. Сожалею, но вы не должны пробовать ничего, кроме них.

В глазах императора отражалось безграничное терпение.

– Что-нибудь еще? – иронично поинтересовался он. – Как насчет отходной? Туда вы тоже агентов отправили?

Каменным взглядом Марона можно было пробить ворота Виндхельма.

– Если сир желает узнать подробности…

– Пожалуй, сир не желает, – вздохнул Тит Мид. – Хорошо, командир, распорядитесь насчет первого приёма. И, нет, не беспокойтесь, я уверен, леди архимаг сумеет обеспечить мою безопасность за тот час, что вас не будет рядом.

Это смелое заверение, конечно же, ни на йоту не уменьшило подозрительности Марона-старшего, но, к счастью, тот решил больше не возражать, коротко отсалютовал и покинул императорские покои. Арганта подумала, что он, скорее всего, попросту сделает то, что сам считает нужным и поставит всех остальных в известность, лишь когда обратить сделанное будет уже невозможно.

А, может, даже и не станет ничего говорить. Во избежание разных… неловких ситуаций.

***

К окончанию дня Арганта чувствовала себя совершенно измотанной.

Усталость приходила от напряженного ожидания – все эти часы она стояла рядом с троном, пока шли приемы, пока императора чествовали ярлы и знать, пока император принимал клятвы и присяги – о да, теперь, когда армия Легиона одну за другой брала Виндхельмские баррикады, они стали щедры на клятвы и присяги. И дракон-Арганта-Синтар беззвучно взрыкивала от ярости – изменники и перебежчики, многие из преклонявших колени перед Империей теперь, заслуживали лишь висельной петли.

Пришла и Эленвен; талморская делегация явилась выразить свое почтение одной из первых. Арганта, на несколько мгновений встретилась с ней взглядом и чуть склонила голову, приветствуя и отвечая на легкую улыбку.

Талмор был прекрасным игроком.

И у дипломатии были свои законы, и даже дракон должен был следовать им. По крайней мере, до поры.

Торжественный ужин, как ни странно, тоже прошел спокойно, хоть Марон, судя по его взгляду, все же ожидал худшего. Арганта же надеялась, что Братство решит не повторять старой попытки, такой подход был бы слишком грубым, слишком ожидаемым. Нет, их ход будет изящнее, чем в прошлый раз… и если так, то да поможет Империи Акатош.

Но если же Великий Дракон останется безучастным, – с каким-то отрешенным спокойствием подумала Арганта Синтар, – у Империи найдутся свои драконы.

С Кассием ей удалось увидеться лишь мельком, до того, как началась основная церемония. Мастер-вор был непривычно немногословен, и пусть это не отразилось больше ни на чем, дракон чувствовал – тот ощутимо нервничал. Ощущение наступающей угрозы почти что витало в воздухе, и они могли лишь надеяться, что сумеют выдержать удар.

Впрочем, после того, что Арганте удалось узнать на конклаве, они не могли быть уверены ни в чем. Дова, отказавшийся от истины Suleyk, означал непредсказуемость.

Кассий-Эртос-дракон находил это интригующим.

Дракон-Арганта-Синтар больше склонялась к слову «тревожащий».

Но оба они не могли не восхищаться им.

Когда за ними захлопнулась тяжелая дверь императорских покоев, Тит Мид расстегнул узорную фибулу на плече и с явным облегчением сбросил тяжелую парчовую мантию на ближайшую скамью. Было заметно, что постоянное напряжение этого дня утомило и его тоже – как бы там ни было, знание того, что в любой момент ты можешь распрощаться с жизнью, не слишком способствует внутренней гармонии.

– Сир? – негромко произнесла Арганта.

Посох Магнуса казался ей неестественно тяжелым.

– Смерть от удара в спину она потребовала в уплату, – суховато отозвался Тит Мид, не глядя на нее. – Вы знаете, о ком я. Это гнусная смерть для того, кто держал в руке оружие, сэра, и я до сих пор не могу смириться с этой мыслью.

Синтар качнула головой.

– Смирение уже равно смерти, thuri. Мы делаем все возможное; Туллий вошел в город, и битва идет уже за его стенами. Завтра-послезавтра Виндхельм будет взят.

Тит Мид коротко хмыкнул.

– Говорят, им открыли ворота изнутри. Предателя тоже предали, кто бы мог подумать.

– Один из Серых, – негромко отозвалась Арганта. – Все же данмеры предпочли имперскую власть… впрочем, имперская власть всегда была к ним снисходительна.

– Не одобряете? – с любопытством поинтересовался император.

Он опустился в кресло, тяжело откинувшись на спинку. Взгляд его был задумчивым, но Арганта уже видела, как в один миг задумчивость может обратиться режущей сталью, что не знает пощады. Позволял ли Тит Мид себе минуты действительного спокойствия, архимаг не знала, – если и было такое время, то не в присутствии кого бы то ни было. Если действительно тень Боэтии преследовала его с самого Красного Кольца, оставалось лишь изумляться тому, что после всех этих лет Тит Мид сохранил твердость духа.

Но раз ощутив в себе дракона, можно ли суметь отвергнуть его?

– Напротив, – ответила Синтар. – Это был один из наиболее изящных договоров, что когда-либо заключала Империя. Хотя, конечно, некоторые аспекты его могли бы быть названы… сомнительными.

– Вы имеете в виду рабство, конечно же, – спокойно спросил Тит Мид, и это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

Арганта наклонила голову.

– Если мне будет позволено узнать… случись вам сейчас принимать подобное решение, вы поступили бы так же, сир?

Он пожал плечами.

– Если бы рабство спасло Империю, я бы узаконил его без сомнений и колебаний; если бы Империю спасла свобода, я приказал бы заковать в кандалы всех рабовладельцев. К тому же… рабство существовало и будет существовать всегда, в какие бы новые слова оно бы ни было завернуто, потому что люди не равны по сути своей и никогда не станут равны. Уничтожение рабства – задача намного сложнее, чем уничтожение Талоса.

Солнце спускалось золотом на доски корабельного причала, подкрашивало легким багрянцем линию горизонта. Наведенная на окно иллюзия почти что не отставала по времени от подлинного заката – пусть небо за стенами и было закрыто тучами. Древис Нелорен воистину мог гордиться своим мастерством.

Арганта вздохнула, на миг позволила себе прикрыть глаза. Едва только вернется Марон, можно будет открывать портал обратно в твердыню Имперского Города, под защиту Башни и тяжеловесных чар Синода, и там все – там уже не дотянется до них ни клинок убийцы, ни отравленное золото Доминиона.

…А потом тишина вздрогнула и рассыпалась звенящим крошевом, и снаружи прокатился рокот, и тяжелый удар, словно каменная лавина сошла с горы.

– Я знаю этот звук, – каким-то чужим голосом произнес Тит Мид Второй. – Это требушеты.

Арганта, резко выдохнув, обернулась к нему, пытаясь сбросить на миг охватившее ее оцепенение. Тонкие пальцы почти до боли стиснули древко посоха, и сила взметнулась вверх по позвоночнику колючим разрядом.

– Для требушетов нужна армия, – напряженно проговорила архимаг.

Император сощурился, склонился к карте.

В это мгновение осязаемой опасности некие неуловимые изменения коснулись его, почти незаметные, но ощутимо властные. Скупыми и уверенно-собранными стали жесты, из обычно ровного голоса исчезло все, кроме ледяной стали, той, что имеет право отдавать приказы. Тит Мид Второй сейчас не выглядел ни немощным, ни стариком – и даже Арганта Синтар не хотела бы встать на его пути, когда Золотая Марка покинет ножны.

Зверь, загнанный в ловушку, будет драться до последнего.

Рокот повторился снова – и с ним далекий лязг стали, и едва различимые хлопки, что заставили Арганту замереть и беззвучно выругаться сквозь зубы: так чаровали огненные шары, знаменитое оружие магов.

– Два орудия, бьют с северо-востока, – бросил Тит Мид. Торопливо подошел к одной из стен, прислушался. – С кораблей. Но порт Восточно-Имперской ниже, а из прибывших тщательно не досматривали только судно с Саммерсета. Но один корабль ничего не сделает…

Тяжелая дверь в императорские покои вдруг распахнулась настежь, и стремительная тень скользнула внутрь, на трех шагах перевоплощаясь в Кассия Эртоса.

Арганта едва успела обратить полыхнувшее на навершии посоха смертоносное пламя горячей россыпью искр.

– Отряды Братьев Бури подошли с гор и главных ворот, – коротко сказал Эртос. Волосы его были растрепаны, и дышал он часто, словно после продолжительного бега. – Дерьмово, но, кажется, мы потеряем Солитьюд, почти все силы Легиона сейчас в Виндхельме.

Конечно, с каким-то мрачным восхищением подумала Арганта.

Даже Ульфрик должен был понимать, что ему не удержать Виндхельм, рано или поздно Туллий пробил бы линию обороны. Войска Имперского Легиона окружили город, но города нордов – настоящие крепости, и осаду можно было держать несколько месяцев. А для защиты стен вовсе не требуется вся армия.

Поэтому можно было бы рискнуть; удерживая на себе внимание Туллия, тайными ходами вывести большую часть солдат из Виндхельма на марш-бросок до Солитьюда – агенты Пенитус Окулатус защищают там императора, да, но шпионы не справятся с армией.

Вот только…

Осаждать Солитьюд, укрепленную твердыню королей, можно было еще дольше, чем Виндхельм. Как же тогда?..

Арганта ощутила, как очень-очень плохое предчувствие стиснуло ей грудь.

И когда в покои практически ворвались трое из агентов Пенитус Окулатус с обнаженными клинками и с ними – сам командир Марон, тыльной стороной ладони отиравший кровь с лица, это предчувствие обратилось уверенностью.

– Мы потеряли ворота, сир, – хрипло выдохнул Марон. Чуть пошатнулся, неловко стиснул свободной рукой правое плечо. – У них были здесь свои люди, стражу перерезали, как щенков. Синий Дворец еще стоит, но я не знаю, как долго мы сможем держать позиции, у нас нет солдат, чтобы сдерживать армию. Альтмерские выродки постарались… тьма, надо было вздернуть их всех на входе в город!..

– Эленвен? – коротко спросил император. – Ее задумка?

Ответил один из агентов, молодой данмер с упрямым взглядом:

– Она жива, но тяжело ранена, сир; двое из ее собственной свиты оказались предателями. Ярл с хускарлом и своими людьми в Западном крыле, им тоже досталось. У альтмеров тут целый отряд заговорщиков был, среди талморцев в том числе. Пятерым их магам перерезали горло, едва только ударили требушеты.

Арганта и Кассий встретились взглядами.

Это не Ульфрик, нет, как можно было даже подумать о подобном? Ульфрик мог дать войска, но сама комбинация была намного изящнее, намного тоньше – к ней кропотливо готовились годы, осторожно, аккуратно расставляя своих людей в ключевых точках, чтобы в нужный момент нанести удар со всех сторон. Чтобы в нужный момент собрать все силы в единое смертоносное острие, от которого не укрыться и не защититься.

Так убивают драконы.

Надо уходить, прочитала Арганта в глазах Кассия.

Город потерян, надо уходить.

– В сторону, – резко крикнула архимаг. – Уйдем порталом.

Обе руки ее сомкнулись на древке посоха, обращая его в отражение оси, в продолжение Магнуса. И сила потекла через нее, взывая к пространству по другую сторону материка, отыскивая еще одно такое отражение, еще одну точку опоры, и…

Синтар выдохнула – резко, отчаянно.

– Что такое? – Кассий, наплевав на предостережение, шагнул ближе, требовательно заглянул в лицо. – Арганта?

– Портал блокируют, – стиснув зубы, отозвалась архимаг. – Сейчас…

Еще больше силы; сила на кончиках пальцев, на навершии посоха, сила рвется в мир, сила воплощается в намерение, в оформившуюся мысль, в повеление и приказ, и сила – острие клинка, и сила – вязь и нить, и пространство вздрагивает, и разбегается мелкой рябью, почти что серебро, почти что свет…

…и хрипло выдохнула, словно от резкой боли, Арганта Синтар.

Зажмурилась на мгновение, тяжело оперлась на посох. Руки ее подрагивали.

– Не могу. Слишком… слишком сильный блок. Такой не удержать долго… день, может, два.

Но и этого будет достаточно.

Когда доберется сюда Легион Туллия, Синий Дворец уже падет.

– Скорее всего, они накрыли лишь Солитьюд, – отрывисто-сухо добавила Арганта. – Слишком большой расход энергии. За пределами города я уже смогу открыть портал.

– Значит, как обычно, ногами, – пробормотал Кассий. Коротко вздохнул, обернулся к Марону. – Вы сможете идти?

Один из агентов закончил перевязку, туже затянул пропитавшуюся кровью ткань. Командир Пенитус Окулатус отрешенно кивнул тому, чуть наклонился вперед, поудобнее перехватил меч здоровой рукой. В мягком полумраке комнаты эмблема на нагруднике его доспеха казалась выточенной из самой ночи.

– “Катария” ожидает на якоре, ход выведет нас к гавани. Остальные остаются, прикрывают отход.

И Тит Мид Второй, помедлив мгновение, молча наклонил голову.

В одном из сундуков с вещами были свалены плащи, серые и невзрачные; их торопливо набросили на себя, низкими капюшонами скрывая лица. Дверь подперли тяжелой столешницей; агенты Пенитус Окулатус слаженно заняли места у входа, сосредоточенные, уверенные и холодно-злые, каждый – как натянутая тетива. Каждый – готовый броситься и убить.

И Арганта Синтар, дракон-Арганта-Синтар, склонила голову в жесте уважения к чужой беспрекословной верности.

И Кассий Эртос, Кассий-Эртос-дракон, коснулся груди сжатым кулаком, старым салютом отдавая честь чужой доблести.

Потайной ход был открыт, Ауригий ждал их с факелом.

========== Глава 15. Месть Тёмного Братства ==========

Каменные ступеньки потайного хода были настолько узкими и неприспособленными для бега, что Кассий, отчаянно силясь сдержать кашель от едкого дыма чадящего факела, невольно задумался над тем, что, додумайся атакующие устроить засаду у выхода, им бы даже не пришлось особо стараться. Внутри коридора даже двое не сумели бы разминуться, и устроить бой было попросту негде. Кассий даже не был уверен, что успел бы Крикнуть, если бы кто-то не слишком доброжелательно настроенный вдруг захотел бы у выхода нанизать беглецов на копьё, как крыс на вертел.

Он очень, очень надеялся, что никому недоброжелательно настроенному в голову это не придёт.

Глухой каменный тупик преградил им путь, и сердце Кассия запоздало с новым ударом, но в движениях Ауригия, быстро заскользившего рукой по стене, сквозила расчетливость и выверенность. Тяжело заскрежетал глубоко внутри камня старый механизм, раздвигая кажущиеся слитными блоки.

– Арганта, щиты? – коротко выдохнул Эртос, крепче сжимая в руках ножи.

– Уже, – так же сухо бросила в ответ Арганта за его спиной.

Это давало им некоторое преимущество.

Глухо грохнуло над головой, над толщей стен и укреплений; Синий Дворец вздрогнул, просыпал древнюю пыль и седую каменную крошку на капюшоны беглецов. Тит Мид чуть повернул голову.

– Второй требушет молчит, – произнёс Император.

– И одного хватит, чтобы повредить «Катарию», – Марон крепче сжал меч. Кассий молча моргнул.

– Я ничего не хочу сказать, но… насколько разумно пытаться сбежать на корабле, названном в честь императрицы, погибшей во время путешествия? – настолько вежливо, насколько смог, поинтересовался Эртос. Ответом ему стало тихое хмыканье Тита Мида и мрачный, как десяток лучших палачей Мерунеса Дагона, взгляд обернувшегося Марона. Поразмыслив, Кассий решил не развивать эту тему.

Яркий свет ударил в глаза, и Кассий, едва шагнув на пристань, не сдержал вырвавшегося сквозь зубы проклятья. Светлая северная ночь была расцвечена огнями так, что впору было праздновать на ней Сатуралью. Далеко, за мостом Синего Дворца, горел золотым маяком неподвижно застывший на воде алинорский корабль: пламя плясало на палубе, предательски выхватывая из темноты очертания ещё стоящего требушета. Второй уже превратился в груду пылающих обломков.

Огромный огненный шар, пущенный со стен Дворца, прогудел в воздухе, расплескав жар и искры, и врезался в оставшийся требушет. Кассий, запоздало зажмурившийся, увидел только отблески ослепительной магической вспышки – и переломленный пополам рычаг пращи, тяжело рухнувший на палубу.

Маги знали своё дело.

«Катария» уже поднимала якорь, и только швартовы удерживали её у причала. У длинных сходней шёл бой, но Кассий не мог различить сражающихся.

– К трапу, быстрее, – рыкнул Марон; Ауригий отбросил факел в сторону, перехватывая поудобнее оружие, и бросился вперёд, к теням, танцующим в зыбком огненно-дымном мареве.

Тени обратились Братьями Бури.

Кассий ушёл в сторону, освобождая место Ауригию, и сталь взвизгнула, принимая первый удар. Эртос позволил себе мгновение всмотреться в темноту, но вспоротая огнём и сталью темнота обманывала его, истекала светом, дымом и далёкими криками с лязгом оружия, и Кассий-Эртос-человек был слеп в ней.

Но обращаться драконом ещё рано.

Незримая и неощутимая преграда становится упругой и реальной на долю мгновения, отталкивая прочь стрелу, отводя нацелившийся в горло наконечник в сторону, и Кассий ощущает только, как мажет по коже оперение. Ударом сердца позже раздавшийся из темноты вскрик и грохот рассказывают ему, что его нож оказался чуть более удачлив.

– Эртос, сзади!

Feim рвётся наружу, но Кассий сдерживает его, заперев внутри: пока держатся щиты Арганты, нет нужды в Крике; и то, что он не успевает уйти, не убивает его. Боль вспыхивает в левом плече, искрящейся молнией бежит ниже, едва не заставляя выронить оружие – росчерк клинка в другой руке заставляет мятежника отпрянуть, даёт время на вдох, и на выдохе Кассий всаживает в него полфута стали.

– Там Император! Не подпускать их к сходням! Не…

Второй метательный нож запаздывает ровно настолько, чтобы стало уже слишком поздно.

Блики пламени змеятся по окровавленному лезвию двуручника Марона, когда тот резко высвобождает клинок из тела упавшего солдата. Слишком резко, слишком рвано; никакой эликсир не способен исцелить рану за столь краткое время, и, каким бы отменным мечником ни был командир Пенитус Окулатус, сейчас каждый бой может стать для него последним.

– Слишком много, – отрывисто выдыхает он. – На корабль, живей!

Несмотря на бывшие разногласия, сейчас Кассий как никогда с ним согласен.

Когда последняя стрела с пристани ушла в воду, не достигнув палубы медленно разворачивающейся к выходу из залива «Катарии», Арганта уронила дрожащие руки.

– Я была бы крайне признательна вам всем, господа, если бы вы не подставлялись под мечи, надеясь на мою магию, – голос её звучал слабей, чем обычно, однако же, не сумел не отметить Кассий, в разы язвительней.

– Меня могли не закрывать, – сухо сказал Тит Мид. Скрытый плащом, Император неподвижно вглядывался в залитый отсветами пожаров Солитьюд.

Марон, осторожно ощупывавший раненое плечо, мгновенно вскинулся.

– Не вздумайте…

– Любая защита может подвести, – непреклонно взмахнула рукой архимаг. – Даже столь надёжная, как ваша.

Кассий, замерев у спуска в каюты, взглянул туда, где всё ещё горел корабль Алинора. Магическое пламя, обратившее в обломки требушеты, всерьез вознамерилось пустить его ко дну.

– Требушеты, – неверяще пробормотал Эртос. – Как можно было прозевать требушеты?!

– Если корабль не досматривали, хватило бы и простой иллюзии, – покачала головой Арганта.

– Требушеты – последняя из наших проблем, – бросил Тит Мид. – На «Катарии» надёжные люди?

– Я отвечаю головой за каждого из них, – твёрдо ответил Марон. Кассий чуть устало фыркнул.

– Ладно бы только вы, командир… но наши головы тоже от этого зависят.

Взгляд старшего разведчика был острей кончика гладиуса.

– Верность Пенитус Окулатус не покупается, Эртос. В отличие от воровской.

– Довольно, – резко произнёс Император. Пронзительный взгляд хлестнул плетью. – Сэра Синтар, будьте готовы открыть портал.

– Как только это будет возможно, – скупо склонила голову Арганта.

Кассий оглянулся на оставленную позади пристань. Дымная темнота скрывала многое, но даже в ней можно было различить человеческие силуэты.

– Там все как-то заволновались, – мягко заметил он. – Мой Император, возможно, нам стоит поторопиться.

Металлический таран корабля бросил ему в глаза отраженный отблеск пламени. Гордо вскинувшая голову Катария на ростре упрямо смотрела вперёд, к Морю Призраков.

Кассий подумал, что был бы бесконечно счастлив оказаться где угодно, но подальше отсюда. С другой стороны, личная каюта Императора могла быть самым безопасным местом поблизости в пределах доброго десятка миль, а то и больше.

Пожалуй, он был не против немного там посидеть.

– Нападавшие знали о корабле, сир, – коротко сказал Ауригий, войдя в каюту. – Наши люди защитили «Катарию», но атака была направленной. Мы не можем быть уверены, что попытка отбить корабль была единственной угрозой. «Катария» больше не безопасна.

– Конечно, это не единственная угроза, – досадливо дернул уголком рта Марон. Командир Пенитус Окулатус сидел неподвижно, пока один из магов-целителей занимался его раной; как бы сам целитель ни был недоволен тем, что вынужден работать в императорской каюте в окружении четверых лишних людей, заставить Марона оставить Тита Мида оказалось ему не под силу.

– Я отправил несколько свободных человек полностью проверить корабль, – Ауригий полувопросительно взглянул на Марона. Тот кивнул.

– Охрана у каюты?

– Усилена, командир.

– Я могу помочь с осмотром корабля, – неожиданно для самого себя сказал Кассий. Тит Мид, до этого молчавший, с усталым интересом перевел на него глаза, и Эртос вынужденно усмехнулся. – Я же всё-таки Драконорожденный. Всякие профессиональные хитрости.

– И много вы понимаете в кораблях? – мрачно полюбопытствовал Марон.

Кассий ничуть не смутился.

– Достаточно для моей работы, сэра, – с достоинством ответствовал глава Гильдии. – Я знаю, как называются мачты!

Взгляд Марона отразил всё, что он думает о самоуверенных ворах, лезущих в дела специалистов разведслужбы, и об Эртосе в частности, но ответить не успел: Тит Мид поднял ладонь, останавливая его.

– Идите с Ауригием, – властно и спокойно произнес Император. – И если леди удачи на вашей стороне, пусть ее взор сопровождает вас.

Кассий коротко поклонился, прижав ладонь к груди; Ауригий отсалютовал по-военному. Наклонив голову, чтобы не задеть низкий свод каюты у выхода, Кассий юркнул в узкий корабельный коридор вслед за агентом.

Воистину, он никогда не мог понять, почему столь многие считали его дэйдропоклонником. Он терпеть не мог Ноктюрнал.

«Катария» приближалась к выходу из залива, оставляя доки Восточно-Имперской Компании позади. Впереди ещё был мост, соединявший город с Синим Дворцом, и за ним уже был выход в Море Призраков, где единственными опасностями оставались льды.

Агенты Пенитус Окулатус были как и среди матросов, так и открыто следящими за кораблём и окрестностями стражами; Кассий обвёл их взглядом, но опыт путешествия с Мароном-младшим подсказывал ему, что от них он ничего не добьётся.

– Я проверю трюм, – коротко сказал Ауригий.

– Кубрик, – кивнул Кассий.

Он специализировался на том, чтобы обманывать лучшие защиты Тамриэля, от гробниц до графских особняков. Пусть он делал это не для охоты за императорами, Кассий как никто другой знал: есть сотни способов проникнуть даже в столь защищенное место, как личная каюта Мида на «Катарии».

Схватка у сходней на пристани могла быть всего лишь отвлечением; зелье невидимости или «хамелеон» скрыли бы убийцу в дымной темноте и позволили бы пробраться на борт. Кассий не сомневался в том, что у агентов Пенитус Окулатус хватало амулетов, позволяющих видеть живых существ сквозь любые преграды – он и сам пользовался такими несколько раз, но на «Катарии» было довольно матросов и стражей Тита Мида, чтобы позволить убийце затеряться среди них, а амулеты не делали различий между людьми.

Ему, как вору, требовалось незаметно взять предмет и так же незаметно исчезнуть; задача убийцы же куда проще – нанести один смертельный удар.

Насколько хорошо защищён Тит Мид от ядов?

Выдержит ли его зачарованная кольчуга под одеждой брошенный нож?

Кассий с третьей попытки зажёг масляную лампу и, придерживаясь рукой за просмоленную дощатую стену, спустился в тёмный и душный кубрик. С другой стороны, подумалось ему, Заказ, данный Драконорожденному – совсем не то, что приказ солдату или наёмнику.

Солдату не обязательно выживать.

Губы Эртоса сами собой изогнулись в тонкой улыбке.

Драконорождённая захочет выжить – так говорит Suleyk, и дракон не может спорить с Suleyk; это значило бы предательство всей сути Дова. И потому она не нанесёт удар, пока не будет уверена, что сможет выиграть – и уйти.

И потому их задача становится немного проще.

На самом деле, им нужно не так и много времени – блок телепортации может закрывать залив, но стоит выйти в море, и маги мгновенно откроют порталы напрямую в Имперский город, в Императорский дворец Башни Белого Золота. Где, конечно же, нет места никаким Братьям Бури, талморским юстициарам и наёмным убийцам. Но пока что…

Пока что – Кассий осторожно вдыхает солёный, пропитанный потом, смолой и морской солью воздух и выдыхает: Laas.

И мир окрашивается в тень.

Кассий-Эртос-дракон глядит сквозь Время, и для него нет смертных преград, как нет и иных различий, кроме жизнь и не жизнь. Он ощущает шаги, что ещё не сделаны, и чувствует, как будут скользить руки по мокрым канатам снастей; он видит, как уходит человек из каюты Тита Мида, и как снуют рыбы у корпуса «Катарии» под его ногами. Он видит, как вскинет руки, сплетая незримое магическое плетение, один из оставшихся, и как опустеет чёрная коробка каюты. Он видит, как гаснут один за другим огни жизней стоящих у борта, и как невидимый его чутью лук в чужих руках готовится выпустить стрелу…

Кассий-Эртос-дракон глядит на стрелка сквозь Время и видит дракона.

Кассий-Эртос-человек распахивает глаза, когда «Катария», вздрогнув, встречает преграду – и останавливается.

– Мы не можем выйти в море, – бросил Марон, ворвавшись в каюту чуть позже Кассия. – Под мостом протянули цепь, она закреплена по обе стороны залива и держит нас не хуже якоря.

– Можно ли разбить её магией? – Тит Мид поднялся из-за стола, сосредоточенный и собранный – готовый принять удар. Арганта зло прищурилась.

– Это мог бы сделать мастер Изменения, но на «Катарии» нет никого с подобными умениями… проклятье, – магесса яростно встряхнула головой.

– Мой Император, на вас нападут на палубе, – коротко сказал Кассий. Чуть прищурился. – Не просите пояснений, сир… я могу смотреть сквозь время, и я видел стрелка на палубе. Вам нельзя покидать каюту.

– Чтобы снять крепления, держащие цепь, понадобятся люди и инструменты, – Марон тяжело взглянул на Мида. Тот отрешенно взглянул в сторону. – А это значит, охрана «Катарии»…

Стены каюты приглушили крик, но не смогли сдержать его полностью; голос кричавшего оборвался, оставляя после себя только лязг мечей.

– Идите, – рыкнул Марон. Его двуручник сменил лёгкий гладиус и закрепленные на поясе ножи – оружие для боя, не требующего много места. – Один здесь, один на палубу, ну!

Кассий поймал взгляд Арганты – и отступил в сторону.

Боевой маг сейчас был нужнее наверху, чем здесь; Синтар кивнула и исчезла на узкой лестнице. Эртос крепче сжал уже оказавшиеся в руках кинжалы.

– Если вы можете смотреть сквозь время, Эртос, сейчас вполне подходящий момент, – сквозь зубы процедил Марон.

Кассий с сожалением вздохнул, не отводя взгляда от двери.

– Одно чудо за раз, сэра. Надеюсь, ваши щиты так же хороши, как я о них думаю…

***

Гребок.

Гребок.

Вдох.

Ледяная вода Моря Призраков в солитьюдском заливе убила бы любого без нордской крови: нечеловеческий холод заставляет мышцы судорожно сокращаться, пережимает дыхание, останавливает сердце. Она уже прыгала однажды в Море Призраков с моста, отделяющего Синий Дворец от города – и оно не смогло убить её.

Теперь она готова.

Вдох.

Выдох.

Не подниматься к поверхности; увидят вездесущие солдаты Внутреннего Ока. На вдохе вода обжигает гортань, как лютый мороз горных вершин Скайрима: волшебный эликсир превращает её в воздух, солёный, как морская волна. Оттого сердце бьётся быстрей обычного; выпитые магические зелья искрятся в ускорившемся кровотоке.

Она не чувствует холода.

Сейчас она могла бы в одной рубахе пройти горные перевалы Хаафингара. Эликсиры уберегут ее равно от холода и огня – архимаг-дракон магическим пламенем заставила отступить Лашанса в Волундруде, а она постоянно находится рядом с Императором.

Айета бесшумно выдыхает воду и вдыхает снова.

Всё, чем она может защититься – это зелья, купленные в Вайтране у пожилой имперки; побег после неудачного покушения спас её, но старое Убежище разрушено, и в его развалинах похоронены все запасы Братства и её собственные. У неё не было времени даже прибыть в Данстар к Цицерону и выжившим: Мотьер назначил срок и место слишком точно.