Текст книги "Возвращение, или Конец Дома ночных призраков (СИ)"

Автор книги: Arliannet

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Отцу, – односложно ответила Кристина.

Сирил удивлённо поднял брови. Он знал, что Кристина живёт с матерью и не желает видеть отца из-за его новой жены. Всё это девушка объяснила ему в начале знакомства, не особо вдаваясь в подробности, и больше об отце не упоминала. Лишь на вопрос Паркера «чем занимается предок» кратко ответила «инженер».

Тем временем Кристина набрала другой номер. На этот раз ей удалось попасть на автоответчик. «Здравствуйте. Вы позвонили в дом Стивена и Эвелин Прайс. Сейчас никого нет дома, но вы можете оставить сообщение. Если ваше сообщение предназначено Эвелин, нажмите единицу, если Стивену – семёрку». Девушка нажала цифру семь и отрывисто заговорила:

– Папа, это Крис. Мне нужно с тобой поговорить. Я понимаю, что своим поведением за эти годы могла напрочь отбить у тебя подобное желание, но для меня это очень важно. Пожалуйста, свяжись со мной, как только сможешь. Я буду ждать.

Потом нажала «отбой» и, закрыв глаза, откинулась на стуле, пробормотав «надеюсь, эта стерва не сотрёт кассету, с неё станется».

– Кристи, да что случилось? – занервничал Паркер. – Столько лет ты о нём даже упоминать не хотела, а сейчас места себе не находишь из-за севшего телефона. Это как-то связано со вчерашним?

– Чтобы понять, я должна поговорить с отцом, – ответила девушка. И, поколебавшись, добавила, – Не нравится мне всё это. У меня плохое предчувствие.

Сирил немного посидел у неё, но разговор не клеился, Кристи то и дело принималась набирать номер, чтобы услышать надоевшее «абонент вне зоны доступа», и парень ушёл. На следующий день мать Кристины сказала ему, что девушка улетела в Лос-Анджелес. Сирил бросился в аэропорт и вылетел следующим рейсом. В Лос-Анджелесе, разыскав Кристину, он узнал, что её отец, Стивен Прайс, был не просто инженером, а владельцем знаменитой сети аттракционов «Ужасы Прайса», обладателем многомиллионного состояния, и что два дня назад он то ли пропал, то ли был убит при невыясненных обстоятельствах. Почти год Кристина выясняла эти обстоятельства. Она намеренно не говорила с единственными уцелевшими на той вечеринке Сарой Вулф и Эдди Бейкером, ограничившись чтением протоколов и интервью, которое они крайне неохотно дали всего одной газете. «Сейчас из них ничего не выжать, – объяснила она Паркеру. – Они не поняли ничего из того, что увидели, нужно дать им время прийти в себя и осмыслить случившееся. Да и мне стоит побольше узнать о подобных случаях. Я поговорю с ними, когда буду готова.»

Крис с головой погрузилась в странные, непонятные изыскания. Всё это время Сирил старался быть рядом, но с отчаянием чувствовал, как трещина, пролёгшая между ними в тот злополучный день, расширяется. С одной стороны, этому немало способствовали унаследованные Кристиной миллионы отца. Паркер ни за что не хотел, чтобы хоть кто-то считал, что он добивается её любви ради денег. С другой, одержимость, с которой девушка копалась в этой истории, пугала здравомыслящего, лишённого воображения парня. Он надеялся лишь на то, что после этой поездки Кристина, наконец, поймёт, что ничего нельзя изменить, смирится со случившимся, и им удастся как-то наладить рушащиеся отношения.

Размышления юноши прервал нетерпеливый сигнал клаксона.

– Да, иду, – пробормотал Сирил и торопливо вышел на улицу.

Кристина ждала его за рулём мощного серо-стального Лексуса. Машину подарил ей отец два года назад. Кристи не пользовалась ею, как не прикасалась и к другим подаркам отца, вплоть до известий об исчезновении Стивена Прайса.

Этот автомобиль, совершенно не подходящий молодой девушке, страшно раздражал Сирила. Юноша понимал, что сам о такой машине не может даже мечтать, да и просто боялся за подругу, обожавшую резко стартовать с места и носиться по дорогам на сумасшедшей скорости. Но в ответ на его предостережения Кристина только смеялась и уверяла, что быстрая езда её успокаивает.

– Кристи, может, я поведу? Ты слишком возбуждена, да и лучше тебе набраться сил перед завтрашним визитом, – предложил Паркер, не особо надеясь на успех.

– Ты же знаешь, для меня скорость – лучший способ расслабиться, – напомнила Кристина. – Садись и приготовься. Сейчас взлетим.

«Лучше б тебя секс так расслаблял», – с досадой подумал Сирил. Отец, всю жизнь проработавший бухгалтером таксопарка, приучил его к аккуратной езде на умеренной скорости. Юноша не любил бессмысленных гонок, превращавших поездку в игру со смертью. Но с Кристи не поспоришь.

Он едва успел пристегнуться, когда девушка резко стартовала с места, за считанные секунды разогнав тяжёлую махину до максимальной скорости. Сирил сжал зубы и вцепился в сидение, молясь про себя, чтобы эта гонка скорее закончилась.

Маленькая Кристи, обхватив ладошками колени, сидела на ступеньке. Отец стоял рядом, опираясь плечом о стенку и засунув руки в карманы. Мать, патетически заламывая руки, переходила из угла в угол. Посреди холла стояли чемоданы.

– О Боже, я не представляла, что это будет так тяжело! – вдруг воскликнула Маргарет, и в уголках глаз, накрашенный водостойкой тушью, блеснули слёзы.

– Марго, не трать силы, тебе досталась на редкость неблагодарная аудитория, которая навряд ли оценит по достоинству твою, без сомнения, великолепную игру, – сухо произнёс Прайс.

– Ты чудовище! – воскликнула женщина. – Даже в такую минуту ты не можешь… не можешь…

Её голос задрожал. Хорошо выверенным, изящным движением она промокнула кончиком платка уголки глаз и простонала:

– Кристина! Девочка моя! Как же я буду без тебя?

Кристи поёжилась и придвинулась ближе к папе.

– Оставь её в покое, – жёстко бросил Стивен. – Она достаточно насмотрелась твоих истерик, избавь её хотя бы от последней. И можешь не повторять, что я чудовище, я хорошо это запомнил.

Маргарет остановилась перед мужем и набрала полную грудь воздуха, подбирая достойный ответ, но во дворе мягко зашуршали шины.

– Твоё такси, – заметил Прайс и, подхватив оба чемодана, зашагал к двери. Забыв о дочери, Марго бросилась за ним. Кристина неуверенно встала и осторожно двинулась за родителями. Высунув голову, она внимательно смотрела, как мать, энергично жестикулируя, что-то говорила. Отец, не слушая её, загрузил чемоданы в багажник, потом открыл дверцу и жестом пригласил её садиться. Резко замолчав, женщина села в машину, громко хлопнула дверью, такси мигнуло габаритными огнями (Кристи знала это название, папа недавно объяснил ей) и уехало. Стивен, покачиваясь на носках, смотрел ему вслед, потом шагнул к стоявшему под навесом старому форду, уселся на водительское сидение, полуобернулся, закрывая дверцу… и встретился взглядом с широко распахнувшимися, полными слез глазами девочки. Какое-то время мужчина и девочка смотрели друг на друга, потом Стивен призывно махнул рукой. Кристи, на ходу вытирая слёзы, бросилась к нему.

– Прокатимся, малыш? – спросил Прайс. – Очень быстро прокатимся. Не испугаешься?

Кристина привычно пристегнулась и замотала головой.

– Вот и хорошо. – Стивен проверил, надёжно ли защёлкнут ремень безопасности, и наклонившись, заглянул девочке в глаза. – Ничего не бойся, Кристи. Всё будет хорошо.

Потом он нажал на педаль, выжимая из старой машины всё, на что та была способна. Никогда раньше Крис не ездила так быстро. Она крепко зажмурилась, внутри всё сжалось, от страха захватило дух. Но ничего не происходило, и через несколько минут девочка осторожно открыла глаза. Стивен едва заметно улыбнулся ей в зеркале и снова сосредоточился на дороге. Его руки спокойно, расслаблено лежали на руле. Машина повиновалась малейшему движению кисти. Пейзаж за окном сливался в размытое цветовое пятно. Девочка покрутила головой, затем заёрзала на сидении, устраиваясь поудобнее, внимательно посмотрела на отца, затем перевела взгляд вперёд и внезапно поняла, что больше ни капельки не боится. На смену страху пришёл восторг, ей хотелось мчаться так всегда, и чтобы обязательно рядом был папа.

Форд летел по шоссе как метеор, они оставили за собой не один десяток миль, когда вдруг сзади неожиданно взревела сирена и сверкнула мигалка полицейской машины. Прайс, захваченный азартом гонки, увеличил скорость, хотя это казалось невозможным. Кристина обернулась, глядя на догонявшую их машину, потом тревожно посмотрела на отца.

– Да, малыш. Придётся остановиться, – отрезвел Стивен. Он мягко, плавно притормозил, съехал к обочине и, ободряюще улыбнувшись девочке, вышел навстречу полиции.

За рулём полицейской машины сидел не такой ас, поэтому она затормозила с чудовищным визгом, подняв тучу пыли и мелкого гравия, на секунду окутавших Прайса. Сержант выпрыгнул едва ли не на ходу, набросился на Стивена и, заломив ему руку за спину, швырнул на капот машины, одновременно сильно ударив по ногам.

– Куда ж ты так торопился, сынок? Может, у тебя труп в багажнике или, наоборот, пара фунтов героина?

Стивен невольно поморщился от боли, но постарался, чтобы голос его звучал как можно спокойнее:

– Сержант, я признаю, что немного увлёкся, но, пожалуйста, давайте будем корректны, у меня в машине ребёнок, и отнюдь не в багажнике, так что сейчас он всё это видит.

– Какой, к чёрту, ребёнок?– обыскав Прайса и убедившись в отсутствии оружия, полицейский распахнул дверцу со стороны пассажира и увидел сжавшуюся в комок Кристи. – Идиот! – заорал он, снова повернувшись к Стивену. – Кретин! Придурок чёртов! Ты что, напился или обкурился, чтобы так гнать с малышкой в машине? Кто мог тебе доверить ребёнка? Да ей в приют будет безопаснее, чем с тобой, ты её вообще больше не увидишь…

Истошный, полный ужас детский крик оборвал его на полуслове. Трясущимися руками девочка расстегнула ремень безопасности, выкатилась из машины и, продолжая кричать, изо всех сил вцепилась в ногу Стивена. Полицейский остолбенел. Прайс, бросил на него вопросительный взгляд затем, не дожидаясь ответа, медленно опустился на корточки и обнял рыдающую девочку за плечи.

– Тише, малыш, тише. Всё в порядке. Всё будет хорошо, поверь. Не кричи. Пожалуйста, не кричи.

От звука его спокойного голоса Кристи перестала вопить, однако ещё крепче вцепилась в штанину, продолжая громко всхлипывать. Прайс мягко, но настойчиво отцепил её сведенные судорогой пальцы.

– Обними меня за шею, малыш. Вот так, хорошо. Успокойся, моя девочка. Всё в порядке.

Держа девочку на руках, он так же медленно поднялся и взглянул на сержанта.

– Что это с ней? – спросил коп.

– Её мать только что уехала, – ответил Стивен, не зная, как ещё выразить в двух словах всю гамму чувств, обуревавших их обоих.

– Куда? – не понял сержант.

– А чёрт её знает, – почти равнодушно пожал плечами Прайс.

Кристи снова всхлипнула и крепче прижалась к нему. Мужчина мягко погладил её по спине.

– Вот видишь, моя девочка, всё хорошо.

– Отойди от машины, багажник проверю, – уже спокойнее сказал полицейский. Стив отступил на пару шагов. Сержант, не выпуская его из вида, открыл багажник, убедился, что там нет ничего, кроме домкрата и запаски, и решительно захлопнул блокнот.

– Езжай домой, только на нормальной скорости, без гонок, успокой девочку и повесь дома боксёрскую грушу. Когда накатит – постучишь час-другой, глядишь, и отпустит. Зато на дороге безопасней, и мне спокойней.

Прайс улыбнулся.

– Спасибо, сержант, – с чувством сказал он. – Вот видишь, Крис, сейчас поедем назад.

Стивен осторожно усадил девочку в машину, сам застегнул ремень, потом сел рядом и повернул ключ зажигания.

– Эй, – негромко, боясь снова напугать девочку, окликнул его полицейский. – Как ты умудрился из этой развалюхи такую скорость выжимать?

Прайс довольно засмеялся

– Я в ней кое-что модернизировал, так что теперь летает как ласточка.

– Летай не выше семидесяти миль, окей?

–Да, сержант, обещаю, – кивнул Стивен, развернул машину и пустился в обратный путь.

Время от времени он бросал обеспокоенные взгляды на всё ещё вздрагивающую Кристи.

– Сильно испугалась, малыш? – спросил он наконец, когда девочка стала выглядеть спокойнее. Кристи кивнула. – Извини. В следующий раз говори сразу, если станет страшно.

Девочка мотнула головой.

– Нет, я испугалась, когда офицер сказал, что заберёт меня. А ехать… – она подняла голову и улыбнулась сквозь скопившиеся слёзы. – Папа, это было так здорово!

Стивен тоже улыбнулся.

– Я обязательно покатаю тебя так ещё раз.

Улыбка сбежала с лица Кристины.

– Папа, не надо, – испуганно пробормотала девочка. – Полицейский сказал, чтобы ты больше так не делал.

– Я найду другой способ, малышка, рано или поздно. Верь мне.

Кристина кивнула. Скоро девочка, утомлённая переживаниями прошедшего дня, задремала. Стивен стянул пиджак, укрыл дочку, и весь остаток пути что-то сосредоточенно обдумывал, не забывая внимательно следить за дорогой.

Когда они подъехали к дому, уже совсем стемнело. Прайс осторожно достал Кристи из машины, отнёс в кабинет, уложил на диване, а сам сел к письменному столу.

– Может быть, малыш, я покатаю тебя достаточно скоро, – пробормотал он и углубился в расчёты.

Через два года был открыт первый аттракцион Прайса.

Кристина плавно замедлила ход, боясь пропустить нужный поворот. Машина, пусть даже чуть тяжеловатая для неё, слушалась идеально. «Спасибо, папа, – подумала девушка. – Ты всегда знал, что мне нужно. Боже, какой я была идиоткой!»

Место, в котором они оказались, когда Крис свернула на заброшенную, едва различимую тропку, пройти по которой мог разве что внедорожник, больше всего напоминало покинутую городскую свалку. Машина с трудом пробиралась по дну глубокого каньона, стены которого составляли горы щебня, пустой породы, промышленных отходов и разного бытового хлама.

– Что это? – нарушил молчание Сирил. – Вот уж не представлял, что рядом с городом есть такие места.

– Это ещё довольно приличное, – хмыкнула Кристина. – Видел бы ты, что на западе творится. А, чёрт!

Последнее восклицание относилось к куску арматуры, торчавшему из очередной кучи строительных отходов, мимо которой они проезжали. С отвратительным скрежетом он чиркнул по крылу автомобиля.

– Неужели машины не жалко? – не выдержал Сирил.

Кристина удивлённо взглянула на него.

– А чего её жалеть? Это всего лишь вещь.

«Ну да, конечно. Поцарапается – можно купить другую, в чём проблема для наследницы миллионного состояния? – с раздражением подумал Паркер. Его с детства учили быть бережливым по отношению к вещам.

– Зарихтуют, и все дела, – спокойно продолжала Кристи. – Разгоняться не помешает. Всё, приехали, дальше пешком.

Они вышли из машины и девушка направилась в просвет между угрожающе кренящимися, кое-как наваленными друг на друга разбитыми гранитными плитами.

– Стоунхендж какой-то, – донеслось до Сирила её недовольное бормотание. – Не отставай, а то заблудишься.

– А машину ты что, прямо здесь бросишь? – не унимался Сирил.

– А что с ней станется? – пожала плечами Крис. – Не уверена, что кроме нас здесь есть кто-то.

«Кто-то есть, – подумал Паркер. – Тот, к кому ты приехала».

Ему не очень хотелось знакомиться с человеком, обитающим в подобном месте, но обратного пути не было, и юноша недовольно потащился за подругой.

Подсвечивая фонариком, Кристи сосредоточенно всматривалась в окружающий пейзаж. По мнению Сирила, он выглядел абсолютно одинаково с любой стороны: бесформенные груды хлама, в любую минуту готовые рухнуть им на голову. Но вот девушка удовлетворённо улыбнулась, шагнула к ничем не выделяющейся, разве что особо ненадёжной и шаткой на вид куче, протиснулась между двумя неплотно прилегающими друг к другу валунами, Паркер сделал то же самое, и они очутились посреди небольшой поляны, ограниченной такими же навалами разнокалиберного мусора со всех сторон. Посреди поляны возвышался импровизированный шалаш, возле которого тлел обложенный камнями очаг, а рядом валялась бесформенная куча тряпья. Кристина подошла к куче, опустилась на корточки и негромко кашлянула.

– Я пришла.

Куча зашевелилась, и из неё выползла омерзительного вида старуха с длинным носом и отвисшей нижней губой. От неё ощутимо смердело. Сирил скривился. Кристи, казалось, ничего не замечала.

– Я пришла, Великая мать, – повторила девушка. – Я готова.

Услышав подобное обращение, Паркер едва не задохнулся. Потом вспомнил, что свою мать Крис совершенно не уважала, всегда отзывалась о ней с плохо скрытым презрением, так что легко могла адресовать такие слова первой встречной, ровно ничего в них не вкладывая. Для Сирила, обожавшего маму с раннего возраста, это было дико, но он никогда не обсуждал этого с девушкой, понимая всю бесполезность подобных разговоров.

– А этот? – Старуха бесцеремонно ткнула в его сторону крючковатым пальцем. – Он тоже готов?

«Старая ведьма! – ругнулся про себя Паркер. – И где Кристи находит этот сброд?»

– Он мой друг и хочет идти со мной, – кивнула Кристина.

Бабище скептически осмотрела Сирила с головы до ног и выпустила прямо в тлеющий очаг длинную струю вязкой коричневой слюны. Сирила скрутил приступ тошноты. Кристи ничего не замечала, хотя в других случаях её острый, безжалостный язык давно прошёлся бы по всем неаппетитным подробностям.

– Белый человек глуп, – после долгой паузы сообщила старуха, и Паркер понял, что перед ними древняя, возможно, выжившая из ума индианка. – Ты идёшь в плохое место, очень плохое.

– Вообще-то нам это известно, – ехидно заметил Сирил, безотчётно копируя подругу. – В тридцатые годы некий доктор искромсал там кучу народу, а потом сгорел заживо вместе с пациентами, которых категорически перестали устраивать его методы лечения.

– Белый человек думает, что знает всё, хотя на самом деле его знания подобны песчинке на берегу. Когда-то на том месте была деревня племени тонгва, – раскачиваясь на месте, монотонно забубнила старуха. – Но пришли глупые белые люди. Глупые и жестокие. Им понравилось место, где было много рыбы и открывался красивый вид на океан. Они попытались выгнать оттуда народ тонгва, а когда воины отказались уходить, расстреляли деревню из пушек. Но и тогда зло не первый раз коснулось этой земли. За много лун до того, как белые люди впервые ступили на землю моих предков, там жили чумаши. Но люди Тонгва думали, что более достойны тех плодородных мест. Они сражались с чумаши, но не смогли одолеть их в честном бою. Тогда тонгва пошли на хитрость. Их вождь Мискомаква, Красный Медведь, предложил чумаши мир и отдал свою дочь, Агвадашинс, за сына главы племени чумаши, Дибишкояша. Но после свадебного пира, когда молодые удалились в свой вигвам, тонгва напали на чумаши и всех перебили. Агвадашинс заколола Дибишкояша прямо на брачном ложе. С тех пор эта земля проклята.

– Значит, мёртвые духи заставляют всех, кто поселился здесь, творить зло? – с плохо скрываемой насмешкой спросил Паркер.

– Белый человек – глупый человек, – вздохнула старуха. – Он не умеет слушать ни мир вокруг, ни себя самого. Нельзя заставить творить зло того, в ком нет зла. Но тем, кому нравится зло, это место нашёптывает новые помыслы, оно притягивает их, собирает вместе, питается творимым ими, а потом натравливает друг на друга, чтобы они сами себя уничтожили. И ждёт новых гостей. Теперь вот вас, – она кивнула на остолбеневшего юношу.

– Мой отец никогда не творил зла, – тихо сказала Кристи. Отблески разгоревшегося костра плясали в её широко распахнутых глазах. – Он любил борьбу, опасность, риск, но никогда не унижал, не добивал. Он был хорошим человеком.

– Если это так, он может вырваться из Дома, – равнодушно произнесла старуха. – Если нет – Дом не выпустит свою законную добычу.

– Кристи, это безумие, – взорвался Сирил. – Ахинея какая-то. Тонгва, чумаши, вожди племён, проклятые места… Вы можете сказать, – развернулся он к старухе, – жив или мёртв Стивен Прайс?

– Мёртв, – уверенно сказала ведьма.

– Кристи, ты слышала? Прошу тебя, поедем домой! Она сумасшедшая, ты что, не видишь? Кого Дом выпустит, покойника? Крис, прошёл год! ГОД!!!

– И жив, – не обращая внимания на юношу, добавила старуха. – Он умер для этого мира, но жив в том, куда попал.

Сирил схватился за голову и застонал.

– Он может вернуться в наш мир живым? – не отрывая взгляда от огня, спросила Кристина.

– Всё может быть. Или не быть. Единственная возможность узнать – попробовать.

– Я попробую, – кивнула девушка.

– Завтра, – кивнула старуха. – А сейчас ложись спать. Тебе будет нужно много сил. Очень много.

Кристина послушно поднялась и вошла в шатёр.

–Ну нет, – рявкнул Сирил. – Я не собираюсь всю ночь задыхаться от вони. Дай ключи, я переночую в машине.

Девушка бросила ему брелок с ключами. Паркер поймал их на лету, обдирая бока протиснулся обратно в щель, чертыхаясь, дошёл до машины, на которую и в самом деле никто не покусился, и улёгся на заднем сидении.

Оставшись одна, старуха извлекла из складок намотанного на ней тряпья щепотку трав и бросила их в костёр. Пламя затрещало, повалил удушливый чёрный дым, но тут же исчез. В вытянувшихся языках костра возникло лицо усатого мужчины в очках. Взгляд его был тяжёлым и неприятным. Недобро сощурившись, он взглянул в глаза старой индианке. Та, не обращая на него ни малейшего внимания, продолжала мерно раскачиваться и тянуть долгую заунывную песню. Потом выбросила в огонь очередную порцию слюны. Языки огня затрещали и рассыпались искрами. Лицо мужчины исчезло.

Очередной приступ боли яркой вспышкой расколол окутывавшую его тьму и вырвал из спасительного забытья.

Мужчина с трудом разлепил распухшие веки и увидел склонившуюся над ним фигуру в белом халате. Звякнули инструменты, и острое лезвие скальпеля рассекло кожу и мышцы грудной клетки.

– Ричард… Ради Бога… Что ты делаешь?.. – прохрипел несчастный.

– Томас? – его мучитель откровенно обрадовался. – Ну наконец-то. Признаться, я устал от этого… Стивена Хьюстона. Я давно ждал тебя, Томас, мой старый друг.

Говоря это, он взял расширитель и раздвинул края разреза. Томас застонал.

– Ричард, прошу тебя… прекрати это…

– Прекратить?! – Кювета с набором инструментов с оглушительным звоном грохнулась на пол, её содержимое раскатилось по углам. – Прекратить? И ты говоришь мне это после того, как бросил меня здесь, а сам выбрался на волю и ещё четверть века наслаждался жизнью? Ну, нет! Ты ответишь мне за каждый день ожидания.

– Десять лет я просидел в тюрьме, – тяжело дыша, возразил Томас. – Мне пришлось отвечать одному за всё, что мы тут творили вместе. Жена и сын отказались от меня, я никогда не видел Стивена. Он ничего не знал обо мне.

– У тебя был выбор, Томас, – мягко, почти ласково шепнул Вэннакат. – Остаться здесь и разделить мою судьбу или поджать хвост и трусливо сбежать, спасая свою пропаленную шкуру. Ты выбрал бегство, и вытащил отсюда ещё четверых. Бейкер, Дженсен, Марр, да ещё и эта стерва Стокард! Ты не оставил их мне, ты вывел их за собой. Зачем, Томас, ты же никогда не отличался милосердием и человеколюбием? Объясни мне, и, может быть, я перестану тебя резать.

– Я устал, Ричард. Устал от всего, что мы делали. Я больше не мог. Когда начался пожар, я подумал, что это не случайно… что мы переполнили чашу терпения Божьего… Я не собирался бежать, но когда увидел окровавленного Дженсена, еле вырвавшегося из огня Бейкера, насмерть перепуганного Джаспера Марра… я не мог их бросить. Я знал, как можно выйти, у меня был универсальный ключ… я провёл их по не охваченным пожаром коридорам… по пути к нам присоединилась Рут…Стокард… я думал пробиться к тебе, Ричард, но ты заблокировал все подходы…

– Да! – заорал Вэннакат. – Потому что я не боялся смерти и никогда, слышишь, никогда не жалел о том, что мы делали. Я и сейчас жалею лишь об одном – что рядом со мной оказались такие трусы и бездари, как вы, иначе – кто знает, может, я и сегодня возглавлял бы свою больницу. Но ты ответишь мне… Вы все ответите за своё предательство!

В припадке ярости он схватил скальпель, одиноко лежавший на краю стола, и полоснул пленника по щеке. Томас дёрнулся и застонал, но Вэннаката вид крови странным образом успокоил.

– Я так долго добирался до вас, Томас, – продолжал он совершенно нормальным голосом. – И знаешь, кто мне помог? Не поверишь – Стокард! Не сама, конечно, её внучка. Ты будешь смеяться, но она стала женой этого твоего… Стивена Хьюстона. Она-то и привела его сюда, а я, отчасти с его помощью, собрал остальных. Ведь в каждом из нас течёт кровь и живёт частица души всех наших предков. Правда, я упустил Бейкера и Дженсена – у Франклина не оказалось потомства, а наследница Адольфуса не получила приглашения, такая же раззява, как и он. Зато я заполучил тебя, Томас, и, не стану скрывать, безумно этому рад. Да ты, наверное, и сам это чувствуешь.

За спиной доктора появилась женщина, тоже одетая в белый халат. Она подошла поближе и с равнодушной брезгливостью взглянула на привязанного к столу человека.

Лицо мужчины дрогнуло, что-то в нём неуловимо изменилось.

– Эвелин… – пробормотал он. – Принцесса…

– О, нет! – простонал Вэннакат. – Опять ты. А я только вошёл во вкус задушевной беседы со старым другом. Ну почему ты не успокоишься, Прайс? Самое лучшее для тебя сейчас – сдаться, впасть в безумие, так тебе будет легче переносить происходящее. Признаться, я удивлён, что ты до сих пор держишься. Ты на что-то надеешься? Или тебе нравится затягивать агонию?

– Да он всегда был извращенцем, – с отвращением процедила женщина, подходя ближе. – Ну что, Стивен, чья взяла? Надеюсь, ты доволен? Ты ведь этого хотел?

Прайс отвернулся, но Эвелин резким рывком за волосы развернула его лицом к себе.

– Я ещё не закончила, дорогой.

– Оставь его, милая. – Вэннакат, бросил скальпель на прежнее место и, вытирая руки, приблизился к ним. Эвелин неохотно повиновалась. – Кстати, Стивен, у меня для тебя припасена приятная новость. Скоро здесь будут гости.

Он наклонился к Прайсу и прошептал ему на ухо:

– Одна маленькая девочка очень соскучилась за своим папочкой.

Стивен дёрнулся как ужаленный. Его глаза широко раскрылись, в них заплескалась ужас.

– Кристи!

–Да-да-да, ты угадал. Скоро твоя дорогая девочка займёт соседний столик. С Принцессы довольно, она искупила свою вину уже тем, что привела тебя сюда.

–Ты не тронешь Кристи, ублюдок! – Прайс бешено забился на столе, пытаясь разорвать ремни, которыми был прикручен к каталке.

–И кто же мне сможет помешать? Ты? Стивен, ты не смог защитить даже самого себя. Не трать силы, эти ремни очень надёжные, ты не представляешь, сколько человек до тебя пытались их разорвать. Интересно, а Кристи это удастся, как ты думаешь? Хотя, зачем зря гадать, скоро мы сможем проверить на практике.

Стивен продолжал попытки освободится. Внимательный наблюдатель заметил бы, что его рывки приобрели менее хаотичный характер и теперь были направлены в одну точку – туда, где на алюминиевой трубке, служащей бортиком каталки, были заметны следы грубого сварного шва.

Вэннакат насмешливо наблюдал за его попытками.

– Семейство Прайсов не перестаёт меня удивлять, даже эта девочка, хотя она-то…

Полая трубка треснула, не выдержав напряжения. Конструкция, потерявшая несущую опору, сделала попытку сложиться. Петля, удерживающая правую руку Стивена, лишилась фиксатора и провисла. Прайс выдернул кисть, в очередном безумном рывке кончиками пальцев дотянулся до скальпеля и резанул по ремням, удерживающим вторую руку. Третий, умело направленный рывок, окончательно разрушил устройство. Стивен вскочил на ноги, схватил обломок трубы и, тяжело дыша, застыл напротив Вэннаката.

– Браво, браво, – недрогнувшим голосом произнёс доктор. – Знаешь, Прайс, а ты начинаешь меня забавлять. Позволю себе повторить свой вопрос – на что ты надеешься? На то, что эта штука, – он кивнул на трубу в руках Стивена, – причинит мне какой-то ущерб? Поверь мне, я её даже не почувствую. Можешь попробовать. Давай.

Он сделал шаг по направлению к Прайсу. Стивен резко, без размаха, опустил трубу ему на лицо, вложив в удар всю скопившуюся в нём ненависть.

Острый обломок вспорол кожу на виске доктора, разбил стекло очков, осколки впились в кожу, кровь залила лицо. Вэннакат покачнулся. Прайс перехватил трубу и развернулся к Эвелин. Та вскрикнула, зажимая ладонью рот, и отшатнулась.

– Увижу рядом с Кристи – убью. Не знаю, как, но убью. Ты меня знаешь, – прохрипел мужчина, отшвырнул обломок трубы, тыльной стороной ладони размазал стекающую из пореза на щеке кровь и, бросился из комнаты.

Эвелин поспешила к Вэннакату.

– Ричард, ты весь в крови, дай я посмотрю…

– Чепуха. – Доктор отнял от лица окровавленную ладонь и с удивлением посмотрел на неё. – Однако, я его недооценил. Ну ничего, пусть побегает. Отсюда не убежит, а мы развлечёмся.

Вэннакат подошёл к зеркалу, внимательно осмотрел ссадины и порезы на лице, голыми руками выдернул несколько особо крупных осколков стекла, взял из шкафчика марлевый тампон и промокнул кровь.

– И всё же, хотел бы я знать, как Прайсу это удалось… – процедил он.

Выскочив из операционной, Стивен промчался по коридору, свернул на боковую лестницу и бросился вверх. Он не представлял, куда бежит, но инстинкт самосохранения гнал его как можно дальше от страшного места, а в голове билась одна-единственная мысль: «Кристи!» Его девочке нельзя здесь появляться.

Взлетев одним махом на четыре пролёта, мужчина остановился, чтобы отдышаться. Это его спасло – он расслышал негромкий шёпот на площадке следующего этажа. Кто бы там ни прятался, взбунтовавшиеся пациенты или кто-то из сотрудников клиники, встреча ни с теми, ни с другими не сулила Прайсу ничего хорошего. Он осторожно толкнул стеклянную дверь, ступил в пустой коридор и, крадучись, пошёл вперёд.

Всплеск адреналина, придавший ему силы для схватки и побега, проходил. Начинала сказываться потеря крови, кружилась голова, ноги подкашивались, по лицу и груди потекли тёплые струйки. Стивен оглянулся, проверяя, не слишком ли заметный след оставляет за собой, но кровь, и полузасохшая, и совсем свежая, была здесь повсюду – на полу, на стенах, даже на потолке. Прайс сделал ещё несколько шагов вперёд, и почувствовал, что сейчас упадёт. Он стоял у поворота, и, к его ужасу, из-за угла слышался отчётливый звук шагов. Шло несколько человек.

– Оцепите лестницу и проверьте помещения, он не в том состоянии, чтобы далеко уйти.

Стивен узнал голос Эвелин. Он попятился назад, прижимаясь к стене и не сводя глаз с поворота. Рука нащупала дверную ручку, мужчина инстинктивно повернул её. Дверь беззвучно открылась. Стивен протиснулся в неё, осторожно, стараясь не производить лишнего шума, повернул задвижку и бессильно сполз на пол.

Шаги в коридоре приблизились и остановились за дверью. Прайс перестал дышать.

– Откуда здесь кровь? – Снова Эвелин.

– После заката поймали двух цыпочек, что хотели здесь спрятаться, – почтительно пояснил кто-то. – Дамочки очень не желали возвращаться в своё гнёздышко, пришлось крылышки подрезать.