Текст книги "Калгари 88. Том 9 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Естественно, сильно переживал за Маринку. О том, что она после фигур занимает третье место, узнал только от телекомментатора Николая Озерова, который на следующий день комментировал короткие программы в парном катании. То, что Марина занимает не первое место, его сильно расстроило. Соколовский понимал, что ей будет трудно продолжать борьбу за медали, так как соперницы очень сильные, как сказал Николай Озеров, и даже если одна советская фигуристка возьмёт медаль, будет большая удача.

Телекомментатор был прав на все сто. В свежем номере «Советского спорта», вышедшем утром 28 марта, в день коротких программ, была турнирная таблица после фигур, и Соколовский увидел, какая весомая разница в баллах между ней и Хмельницкой с Флоркевич, и в то же время разрыв совсем мизерный до Малининой, находившейся на 4-м месте.

После короткой программы шансы на медаль у Марины ещё более улетучились, потому что дочь проиграла Малининой, опустившись на 4 место, и у Соколовского ещё более усилились упаднические настроения. Как это вообще возможно???

– Чертовщина какая-то! – сказал Соколовский, с досадой выключая импортный телевизор Sharp и бросил пульт управления на диван. Но всё-таки бросил расчётливо, чтобы пульт не упал на пол и не разбился. Соколовский умел беречь вещи…

– Вова, что ты рвёшь сердце, у тебя давление, наверное, опять подскочило бог знает до какой величины! – с тревогой сказала жена, Елизавета Константиновна. – Чему быть, того не миновать, ты же грамотный человек, должен понимать: то, что Марина даже просто попала туда, это большое, просто огромное чудо. Посмотри, какие сильные соперницы. Не нужно переживать. Как выступит, так выступит. У неё ещё вся жизнь впереди.

Владимир Степанович с досады махнул рукой и пошёл спать, отмечая, что до произвольной программы 2 дня, и их как-то надо прожить и выдержать…

Однако выдержал. Но и произвольная программа не принесла облегчения, а только добавила досады в его копилку. Он смотрел до самого конца, до церемонии награждения, и прямо на его глазах не только медаль уплыла от Маринки, помахав рукой, но и она ещё больше опустилась в турнирной таблице, до 5-го места. Как чёртик из табакерки выскочила вперёд японка и, как сказал Озеров, за счёт тройного акселя завоевала серебряную медаль.

Когда стало ясно, что медали у Марины не будет, Соколовский поник головой, однако всё равно досмотрел триумф Хмельницкой до конца. Хоть она и конкурентка его дочери, всё-таки землячка, одногруппница… А ещё Соколовский, как бывалый номенклатурщик, понимал, что если хочешь хоть чего-то добиться в жизни или в карьере, то нужно держаться поближе именно к таким людям, которым благоволит фортуна и от которых исходит запах удачи, власти и денег.

Звонка дочери, честно говоря, он не ждал и вечер 3-го апреля проводил, как обычно, за чтением случайно попавшейся в шкафу книги, под тихое мурлыканье классической музыки. Когда раздался телефонный звонок, сначала даже не хотел вставать с кресла, в котором уютно расположился. Но сигнал был прерывистый, частый, что говорило о том, что звонят с межгорода, поэтому Соколовский встал, подошёл, взял радио трубку и прошёл на диван.

– Соколовский, – уверенно сказал Владимир Степанович.

– Привет, папа, это я, – на том конце трубки послышался голос Маринки.

– Марина, эээ, так неожиданно… – растерялся Соколовский. – Вот вообще не ожидал, ты где сейчас?

– Мы сейчас в Москве, – авторитетно заявила Соколовская. – Неужели ты сегодня «Время» не смотрел? Нас же там показывали!

– Нет… – растерянно сказал Соколовский. – Я не…

«Время» он не смотрел, так как, кажется, в это время был занят, то ли чтением, то ли музыкой… Да и что там смотреть… Однако сейчас, когда узнал от Маринки, что её показывали во «Времени», то очень пожалел и ощутил, как досада охватывает его. Её показывали! Его дочь показывали по центральному телевидению!

– Очень жаль, – недовольно сказала Маринка. – Нас поздравляли Горбачёв, Ельцин и Рыжков, и ещё там была масса членов ЦК партии и министров. Как же так, папочка, я, может быть, попала туда единственный раз в жизни, когда меня снимали на камеру с такими высокопоставленными людьми, и ты это не увидел…

– Марина, я… – Соколовский хотел сказать, что поздравляет её с успешным выступлением на чемпионате мира, однако тут же сообразил, что успешным её выступление, назвать было нельзя. По крайней мере, он, как бывалый производственник, всегда считал, что в деле есть два состояния: сделано – не сделано. В спортивной системе координат это выглядело так: есть медаль – нет медали. Промежуточных вариантов не было. У Марины медали не было, и пятое место никак не могло считаться успехом. Однако всегда можно было найти другие слова!

– Марина, я смотрел все твои выступления, – мягко сказал Соколовский. – Ты выступила прекрасно. Я и мама в восторге. Спасибо тебе за всё. За то, что ты есть и что радуешь нас.

– Спасибо, папочка, – голос Маринки слегка дрогнул. – Я очень рада это услышать от тебя. Маму не зови, уже поздно. Думаю, завтра я приеду домой.

– На чём приедешь, встречать надо? – спросил Соколовский. – Машину отправить?

– Скорее всего, мы полетим на самолёте, до Свердловска, – ответила Марина. – Мы подробностей пока не знаем. Я думаю, до дома нас довезут…

Интересно, кто мог довезти фигуристок из Свердловска до Екатинска…

Глава 18
Важное собрание в Свердловском обкоме КПСС

На следующее утро свердловчане улетели из Москвы на родину. И произошло это просто и буднично. После завтрака фигуристки отдыхали в парке, наслаждаясь долгожданным ничегониделанием. Вдруг к ним подошёл искавший их сопровождающий из госбезопасности.

– Здравствуйте, девушки. Вам нужно собираться домой. Через три часа из Домодедово вылетает рейс до Свердловска. В аэропорту вас будут ждать.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила Арина и повернулась к девчонкам. – Нам пора.

При сборах, естественно, в спортивную одежду сборников уже переодеваться не стали: поехали в импортных костюмах, в которых были на приёме в Кремле, хотя это казалось немного странно – идти в солидном костюме и нести две громадные спортивные сумки.

Сборы по-спортивному оказались недолгие, гораздо дольше было прощание. Одновременно отъезжали абсолютно все. Те, кто жили в Москве, сразу же отправлялись домой, те, кто жили в Ленинграде, уезжали на ближайшем поезде. Свердловчане оказались единственными, кому нужно добираться дальше всех: им предстояло лететь на самолёте.

Перед тем как сесть в автобус, напоследок раздали друг другу адреса и телефоны, потом наобнимались. У девчонок, естественно, глаза прослезились, да и парни чувствовали, что такое весёлое время настанет не скоро. Когда подошёл автобус, сели и поехали навстречу судьбе. Этот весёлый этап их жизни оказался перевёрнут и закончен безвозвратно.

Автобус довёз до Домодедово троих оставшихся в салоне фигуристок и Левковцева с Ксенофонтовым. В аэропорту, ко всеобщему удивлению, их встретил Шеховцов.

– А вы куда это не попрощавшись? – улыбнулся председатель центрального комитета федерации. – Хотел было к вам заехать на эту базу, где вы жили, так даже моих полномочий не хватило, чтобы достать вас там. Хорошо на пару дней от меня укрылись. Ну да ладно… О чём я… Хочу ещё раз поблагодарить вас за всё, дорогие мои, спасибо вам за ваши результаты, и желаю вам точно таких же будущих спортивных успехов. Теперь об этом будущем. Люда, ты получила звание мастера спорта международного класса. Поздравляю тебя. Вы, товарищи тренеры, теперь считаетесь главными тренерами сборной. Когда надо, получите удостоверение. Теперь о ближайшей конкретике. Сейчас, как вы знаете, у вас будет отдых до 1 июля. Как вы им распорядитесь – дело ваше. Тренировки, постановки программ, дела с учёбой… В начале июля состоится тренерский семинар в федерации. Вас, товарищи тренеры, оповестят, и вы должны будете приехать в командировку, в Москву, сроком на неделю. На семинаре мы разберем изменения в правилах, новые лекарства, включенные в список допинга, тенденции в международном спорте, и тому подобные интересные вещи. А теперь то, что касается фигуристок. У вас, дорогие дамы, как у членов юниорской сборной, в середине июля, запланированы сборы в Москве, в спортивном комплексе Новогорск. Потом, в конце августа, на арене ЦСКА, состоятся контрольные прокаты, на которых вы должны представить ваши готовые новые программы на следующий сезон.

– После контрольных прокатов нам что-то светит? – неожиданно спросила Люда. – Я имею в виду, из заграничных стартов?

– Скорее да, чем нет, – согласился Шеховцов. – Вас с Мариной мы заявим в Германию, на «Небельхорн-трофи» в конце сентября. Таня, скорее всего, поедет в октябре на «Финляндия-трофи» либо на «Мемориал Анджея Непелы» в Чехословакию. Люда, победой на юниорском чемпионате завоевала право на два этапа чемпионской серии. Скорее всего, заявим тебя в Америку, на «Skate America», как и планировали, и, возможно, во Францию, на «Grand Prix International de Paris». Остальных девчонок раскидаем кого куда.

– И меня тоже? – с удивлением спросила Соколовская.

– И тебя тоже, – улыбнулся Шеховцов. – Ты же тоже в юниорской сборной, Марина. Уж один-то взрослый этап мы тебе предоставим, я думаю. Фигуристка ты перспективная, в самом начале карьеры. А в остальном… Дело ваше… Но если решите менять клуб и тренера, делать это разрешается только до 1 июля. Если решите переходить в другой клуб, переезжать в другой город, все эти дела нужно начинать решать прямо сейчас.

Шеховцов взглянул на Соколовскую. Арина поняла: их план – уговорить её перейти в другой клуб – всё ещё в силе. Но согласится ли она? Возможно.

– В общем, вот такие дела, дорогие товарищи, – подытожил Шеховцов. – Как прилетите в Свердловск, вас там встретят, будет машина, довезёт туда, куда надо, в том числе и до Екатинска. А сейчас всё, всем до свидания, спасибо за труд, счастливого отдыха.

Шеховцов пожал по очереди всем руки и быстрым шагом ушёл к служебной белой «Волге», стоявшей у входа в аэровокзал. А фигуристы с тренерами отправились домой, полные самых смешанных и неожиданных чувств. Кажется, они сейчас поняли, что всё только начинается… Только уже на более высоком, взрослом уровне.

…В аэропорту Свердловска их действительно встречали! Как каких-то знаменитостей! Когда получали багаж, подошли несколько человек – милиционеров и сотрудников в штатском. А с ними председатель комитета по физкультуре и спорту Свердловской области Геннадий Тимофеевич Горелкин, уже знакомый им по чемпионату Свердловской области.

– Здравствуйте, товарищи! – сказал Горелкин, пожилой мужчина в бежевом плаще, чёрном костюме и номенклатурной шляпе. – Рад приветствовать вас на родной уральской земле! Не надо, не надо! За багаж не беспокойтесь! Сейчас товарищи унесут и погрузят в машину!

Сотрудники милиции подошли, взяли сумки и унесли к выходу из аэропорта на а глазах изумлённых фигуристов и тренеров.

– А… Мы куда сейчас? – с удивлением спросила Арина.

– В тюрягу, – тихо хихикнула Соколовская, незаметно толкнув Арину в спину.

– А вы сейчас в областной комитет партии! – радостно сказал Горелкин. – Там состоится торжественное заседание. Приглашены товарищи из обкома, депутаты областного совета и представители профсоюзов, рабочих коллективов и комсомола. Будет присутствовать первый секретарь свердловского обкома Юрий Владимирович Петров. Вы что думали, на весь мир прославиться и мимо нас проскользнуть? Не получится! Добро пожаловать в автомобили!

У входа в аэропорт стояли две чёрные «Волги» со свердловскими номерами и две машины ГАИ для сопровождения.

Арина, Соколовская и Левковцев сели в одну машину, Ксенофонтов с Малининой и Горелкиным – в другую. Тут же первая машина ГАИ включила мигалку, сирену и выехала на автодорогу. «Волги» потянулись за ней, за «Волгами» – замыкающая машина, тоже с включенной мигалкой и сиреной. Всё это действо настолько быстро произошло, что фигуристки только сейчас пришли в себя.

– Мы что, теперь, в каждом городе будем в гостинице жить и встречаться со всеми? – спросила Соколовская.

– Марина, а ты как хотела? – улыбнулся Левковцев. – Воспринимай это как должное. Ты же из-за этого тоже занималась фигурным катанием.

Водитель, мужчина лет сорока в костюме, улыбнувшись, посмотрел на всю троицу.

– Первый раз везу фигуристок, – признался он. – Хотя доводилось и московских высоких начальников возить, и артистов, и певцов. А вот спортсменов – в первый раз. Мы, кстати, всей семьёй смотрели телевизоры, очень болели за вас и переживали. Молодцы. Так держать. Наш, уральский характер!

Здание Свердловского областного комитета Коммунистической партии Советского Союза находилось на улице 9 января. Странное название улицы было знакомо каждому советскому человеку, потому что в этот день в 1905 году произошёл массовый расстрел рабочих в Санкт-Петербурге, которые пошли с петицией к Николаю II. Событие это в большевистской, а позднее в коммунистической идеологии было сакральным, так же как и первая революция 1905 года, поэтому и носила улица такое название.

Здание, в котором находился обком, было самым высоким не только в Свердловске, но и за Уралом, оно, как громадная башня Сарумана Белого, возвышалось над всем городом. Арина, когда приезжала в Свердловск прошлый раз, спрашивала, что это за высотка, которая выделялась настоящими рядом строениями? Но всё не было времени спросить. 24-этажная башня подошла бы даже для Москвы! В СССР 1980-х оно смотрелось монстром из киберпанка. Построили её в 1982 году в стиле советский модерн, и здание было ярким образцом этого стиля.

Строить начали в 1975 году, по прямому указанию тогдашнего первого секретаря обкома Бориса Ельцина, недавно заступившего на должность. В народе сразу же назвали высотку Белый дом, так как громадная башня была целиком отделана белым мрамором. Точно так же как Белый дом в Москве. Учитывая, что сдан свердловский Белый дом был всего на год позже Белого дома Московского, ходили упрямые слухи, что построил его Ельцин в пику Москве, почти в таком же стиле, да ещё и в 2 раза выше.

…Чёрные «Волги» остановились у входа в Белый дом, прямо перед широкой гранитной лестницей.

– Приехали! – весело сказал водитель.

Фигуристы с тренерами вышли из машины и осмотрелись. Высоченное белое здание давило своей пафосностью и величием. Неужели в такой громадине в 24 этажа находится один обком партии? Здесь наверняка поместились бы вообще все организации города!

– Прошу вас, – показал рукой Горелкин на вход. – Сначала обед! Давайте в столовую! Не хватало ещё голодными ходить!

Столовая находилась на первом этаже и была расположена так, что посторонний человек её бы ни за что не увидел. Очевидно, что обедали здесь только свои. Когда фигуристки с тренерами зашли в столовую, тоже отделанную светлым мрамором, Арина, ощутив витающие привычные аппетитные запахи, неожиданно действительно почувствовала бешеный голод. Сказывался перелёт.

«Потом на диете придётся сидеть неделями», – мрачно подумала она, невольно пощупав завязавшийся жирок на животе. А ведь со времени окончания чемпионата прошло всего три дня. Однако отсутствие полноценных тренировок, физических нагрузок и обилие доступной качественной еды неизбежно сказалось на весе. «Плюс два килограмма, а может, и плюс три», – ещё мрачнее подумала Арина.

Однако как отказаться от такой вкуснятины⁉ Рассольник с огурчиками, кусками курицы и сметанкой! Громадная котлета с зелёным горошком и картофельным пюре, политым растопленным сливочным маслом. Зимний салат с колбасой, яйцами, зелёным горошком и сметаной! Блюда в партийной столовой были обычные, столовские, но очень качественные и вкусные. Вдобавок накладывали громадные порции, по меньшей мере, в два раза больше, чем дают в обычной столовой.

Горелкин тоже не преминул пообедать вместе с фигуристами, раз уж попал сюда. Потом, когда гости пообедали и вышли в вестибюль, он сказал, что нужно пройти в отдел пропаганды.

– Сейчас зайдём в отдел пропаганды, – сказал председатель комитета по физкультуре и спорту. – Вы отдохнёте, а я сейчас узнаю, как там с наполнением зала, но думаю, скоро уже все соберутся.

Однако не прошло и 10 минут, как он вернулся, радостно улыбаясь.

– Там уже почти все в сборе, – заявил Горелкин. – Ждать никого не надо. Посмотрите, если нужно привести себя в порядок, туалетная комната через два кабинета.

…Актовый зал находился на четырнадцатом этаже, куда ходили скоростные лифты, и был выполнен в типичном стиле таких помещений, только отличался большей помпезностью от актового зала екатеринбургского горкома. На сцене был сделан громадный президиум с несколькими рядами для партийных и советских работников, большим центральным столом для первого и второго секретаря обкома и начальников отделов. Отдельно стояла кумачовая трибуна для выступлений с большим бронзовым гербом СССР и несколькими микрофонами.

На большой стене за президиумом краснел громадный развевающийся флаг СССР во всю длину и высоту стены, а перед ним стояла громадная, до потолка, 6-метровая белая скульптура Владимира Ильича Ленина, указывающего ладонью прямо в зал. По бокам актового зала висели большие портреты генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачёва и членов Политбюро партии.

Зал был рассчитан на 1000 мест, и все они были заняты, когда фигуристки с тренерами вошли в него. На трибуне, в президиуме, сидели партийные и советские работники. Почти все они были очень преклонного возраста и одеты одинаково: чёрные костюмы, белые рубашки и галстуки, в основном синего цвета. Причёски тоже были только двух видов: либо волосы зачёсаны полностью назад, в стиле а-ля Брежнев, либо с прямым пробором, как у Ельцина. В зале сидела более разнокалиберная публика, но тоже одетая строго в чёрные костюмы.

Когда триумфаторы вошли, в зале стояла почти гробовая тишина, нарушаемая лишь лёгкими покашливаниями. Как только фигуристы появились в зале, раздались громкие аплодисменты, причём первым начал аплодировать товарищ Петров, первый секретарь областного комитета партии. Аплодируя, он встал, и за ним начали подниматься все присутствующие. Сначала трибуны, а потом и те, кто сидел в зале. Под гром аплодисментов фигуристки с тренерами прошли в президиум и остановились напротив правого ряда кресел, приготовленного для них.

Странно, но улыбок на лице ни у кого из приглашённых гостей не было. Такое ощущение, что эти люди отбывали какую-то неприятную повинность. Наконец, когда Петров перестал аплодировать и опустился на свое место, мгновенно перестали аплодировать и сели на места все присутствующие. Слова взял товарищ Петров.

– Здравствуйте, товарищи, – сказал Петров. – Все мы сегодня собрались из-за крайне знаменательного события. Уроженки нашего края в нелёгкой борьбе завоевали медали на чемпионате мира среди юниоров по фигурному катанию в республике Югославия. Для нас это важное событие, товарищи. Мы не можем остаться в стороне. Поэтому мы все здесь собрались для чествования наших замечательных девушек. Выразим им огромную благодарность за то, что они представляют уральский спорт и искусство на международной арене, тем самым прославляя наш регион.

Тут опять раздались громкие аплодисменты, кто-то в зале встал, и за ним начали вставать остальные собравшиеся. Только те, кто сидели в президиуме, в этот раз не стали вставать. Через несколько минут аплодисменты прекратились, и люди опять сели на свои места.

– А сейчас слово предоставляется председателю комитета по физкультуре и спорту Свердловской области, народному депутату областного совета, товарищу Горелкину Геннадию Тимофеевичу, – сказал первый секретарь обкома.

Под бурные и продолжительные аплодисменты Горелкин встал за трибуну, посмотрел в зал и слегка поднял руку, призывая остановиться. Зал тут же прекратил аплодировать, словно обрезал.

– Как правильно сказал Юрий Владимирович, то, что наши воспитанницы выиграли медали в упорной борьбе на чемпионате мира, а Людмила Хмельницкой стала чемпионкой мира среди юниоров, безусловно, это очень значимый факт для Урала, – пафосным тоном сказал Горелкин. – Ведь ничто не происходит просто так, товарищи. Для того, чтобы выиграть медаль, нужно очень много тренироваться, соблюдать распорядок дня и в первую очередь, слушать своих наставников. Только тогда приходит результат. И, естественно, этому способствует наш социалистический строй, который позволяет детям заниматься культурой, искусством, спортом, а не работать на империалистов с самого раннего возраста. За это мы должны сказать спасибо коммунистической партии Советского союза, советскому правительству, областному комитету КПСС, Совету народных депутатов Свердловской области, а также партийным и советским работникам, хорошо делающим свою работу, исполняющим свой долг. Спасибо вам огромное, Юрий Владимирович. В этом есть и ваш труд. У меня по этому поводу всё, сказать больше нечего.

В этом месте речи Горелкина раздались бурные аплодисменты, Горелкин повернулся к Петрову и кивнул головой, а потом покинул трибуну. Петров начал аплодировать, а потом встал, за ним опять встали все присутствующие. Через 30 секунд аплодисменты стихли, все сели, и слово опять взял Петров.

– Ну а сейчас, товарищи, нам осталось только заслушать непосредственных виновников нашего торжественного собрания. Слово предоставляется чемпионке мира среди юниоров Людмиле Хмельницкой, воспитаннице детско-юношеской спортивной школы номер один города Екатинска, тренер Левковцев Владислав Сергеевич.

Арина, пунцовая от смущения, встала с места и прошла за трибуну. Пока она шла, зал снова начал аплодировать. Но потом аплодисменты прекратились. Она стояла перед тысячами человек, смотрящих на неё тысячами глаз, и думала, о чём говорить. Потом решила говорить также пафосно. Сработает!

– Здравствуйте, товарищи, – очень важным тоном сказала она и посмотрела на зал. – Мне и моим коллегам сказали очень много поздравлений и пожеланий дальнейших успехов. Вы знаете, мне очень приятно. А вдвойне приятно, потому что слова все эти очень правильные и очень своевременные. Спасибо вам огромное, товарищи! И хотела бы заметить: правильно сказано, что половина наших достижений обусловлено ролью нашей страны, нашей Великой социалистической державы, которая позволяет счастливо жить и заниматься тем, что тебе нравится. Заниматься тем, в чём к тебе может прийти хороший результат. Хотелось бы сказать огромное спасибо коммунистической партии Советского союза, комсомолу, и всем труженикам за их неустанную работу на благо людей и на благо нашего общества. Без вас, товарищи, не было бы ничего, я в этом уверена на 100 процентов!

В этом месте раздались бурные продолжительные аплодисменты, перешедшие в овации. Все встали…