Текст книги "Гарри Поттер и Три Пожилых Леди (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– Мистер МакФергюссон, так ведь этот… директор все равно сотрет мне память! Или возьмет под контроль и заставит рассказать. А так… Скажите, ведь майор тут тоже все записывает?

Таппенс покосилась на дупло вяза в углу площадки и задумалась:

– Наверное, да.

– Ну вот он мне все и расскажет. Или даже покажет. А храбрость ведь останется со мной, правда?

– Она всегда с тобой, мой мальчик, – на глаза миссис Бересфорд навернулись слезы. – Спасибо. И я правда не донесу тебя до участка, силы уже не те. Давай, я уколю тебя?

– Я сам.

МакФергюссон с восхищением смотрел, как Гарри, хоть и с опаской, втыкает иголку себе в бедро прямо через штанину. Чертово лекарство чертова Бутройда впрыснулось в кровь, и шотландец пообещал, что если с мальчиком что-то случится… Ну хорошо, если с мальчиком что-то случится сверх ожидаемого – майора не спасет ни опыт, ни охрана, ни дружба с… хм… четвертой пожилой леди.

Гарри улыбнулся Дереку и Таппенс и обмяк. Улыбка так и осталась на лице. Дерек проверил дыхание – оно, по крайней мере, было. Он обернулся к миссис Бересфорд:

– Забери дротик, унесешь с собой. Теперь я, мой тоже не забудь, и вот этот, это красавчика, – через мгновение Дерек уже оседал на траву.

Таппенс подобрала оба оставшихся дротика и прошла через дом. Кряхтя, надела туфли и накинула плащ. Выйдя на улицу, она повернула не в участок, а к дому Саманты и через калитку увидела ее, сидящей в кресле за столиком на веранде, безумно глядящей в небеса. Она хотела окликнуть подругу, да что там – она хотела ворваться во двор, трясти ее, привести в чувство, вызвать врачей… Но в этот момент из-за дома Аткинсов послышались два хлопка – нет, не выстрелы, уж это-то она могла понять, что-то необычное.

Значит, операция продолжалась. Чертовы волшебники все-таки прибыли на место событий. Она едва успела, но теперь надо было уносить свои заплетающиеся ноги, пока они не начали прочесывать окрестности. Прости меня, Сэмми.

Таппенс вздохнула и неспешной старушечьей походкой поковыляла дальше. Ей предстояло сделать крюк вокруг квартала. Пожалуй, она не будет брать полицейский «Форд», а уедет на своей машине. Боже, пусть все будет хорошо…

========== Что записано… ==========

Гарри очнулся на снежно-белой простыне, под таким же снежно-белым одеялом. На такой удобной постели он не спал никогда. Видимо, это была больница: запах стоял точно такой же, как в кабинете школьной медсестры. Наверное, Деннис хорошо достал его ножом. Гарри попытался пошевелить левой ногой: она совсем не болела. Сколько же он пролежал здесь?

– Гарри? Проснулся? – голос был знакомым. Он повернул голову и первым делом нашарил на тумбочке очки. Надел их. В углу, в кресле сидела обряженная в белый халат и косынку мисс Стрит. Она отложила книжку, конечно же – комикс, встала и подошла к Гарри. – Меня тут попросили посидеть с тобой, чтобы ты не подумал, что тебя тут начнут колоть и облучать, помнишь?

– Ага. Мисс Стрит, где я? Я помню, как в школе на меня напал Деннис, я его пнул…

– Ты его просто вырубил. В прыжке, обеими ногами. Говорят, это было нечто, достойное Супермена. А больше ты ничего не помнишь?

– А должен? – Гарри вдруг испугался. – Мне что, стерли память?!

– Хм. На самом деле, ты сам себе ее стер.

– Как?!

– С помощью дротика миссис Кейн. Но ты не переживай, у майора остались записи.

– Записи чего?

– Да практически сказки. Хорошей такой сказки. Сразу говорю – со счастливым концом. Короче, тебя захватил в плен злой волшебник, но вы с суперинтендантом и миссис Бересфорд победили его. А потом ты стер себе память. Чтобы мистер Дамблдор не узнал из нее чего-нибудь лишнего. Оказывается, господин директор умеет читать мысли, вот так-то.

Ну, ну, не переживай. Через пару дней мы все тебе покажем и расскажем.

Ну ничего себе! Понятно, почему миссис Саманта так злилась тогда, на Хэллоуин. Оказывается, терять память очень-очень обидно, особенно если забываешь такое приключение, нет, Приключение с большой буквы. Смотреть со стороны было не столь волнующе. Но, с другой стороны, и не столь страшно.

***

Гарри, миссис Кейн, миссис Бересфорд, мисс Стрит, суперинтендант МакФергюссон и майор Бутройд собрались в той же больнице, в каком-то офисе. Майор привез с собой видеомагнитофон и обычный магнитофон, правда, с огромными катушками, старый. Майор сказал, что у такого звук лучше.

Начали они с видео. Гарри прикинул, откуда его снимали и решил, что майор спрятал камеру в дупле старого вяза. Сначала они с МакФергюссоном вышли из-за дома, потом невидимка начал говорить с ними. Гарри видел, как миссис Бересфорд приоткрыла ставни, правда, самой ее видно не было. Майор сказал, что это была грамотная засада и что, находясь на свету, трудно увидеть что-то в темной комнате.

Когда Гарри-На-Экране начал заговаривать зубы старику, миссис Бересфорд заявила, что Гарри был просто великолепен. Мало того, что мерзкий старикашка выложил под запись кучу сведений, так еще и сама Таппенс смогла определить его примерное местоположение. Майор и Шарлин согласились, что вряд ли они могли бы провести такой экспресс-допрос лучше.

Потом злодей пытался заставить МакФергюссона застрелить Гарри, и мальчик с восторгом смотрел, как тот сопротивляется принуждению, а затем вместе с миссис Бересфорд убивает невидимку. Посмотрели на обыск, майор выложил на стол мешочек, очень похожий на тот кошелек на видео и запустил его по столешнице к Гарри. В кошельке действительно были монеты: золотые, серебряные и пара бронзовых.

– Это мне, сэр?

– Да, Гарри. Мы решили, что нам они не нужны, а вот тебе в этой твоей школе пригодятся. Считай это боевым трофеем.

– Но мистер МакФергюссон… И миссис Бересфорд… И остальные…

– За них, точнее, за нас, не переживай. Достаточно того, что за нас переживает еще одна пожилая леди.

Гарри вдруг подумал, что если майор не взял монеты на исследования – скорее всего, такие у него, ну или у кого-то еще, уже есть. Или он взял по одной-две каждого вида, а остальные отдал Гарри? Впрочем, спрашивать его бесполезно. И, кстати, ни одного из тех пергаментных листочков майор ему не отдал. Наверное, проверяет под микроскопом, не написано ли чего. Он передал мешочек сидевшей рядом Шарлин (или Саманте? Он никак не мог различить, кто она сейчас):

– Миссис Кейн, не могли бы Вы хранить это у себя? Мои дядя и тетя не любят «это», а уж если они найдут волшебные монеты…

Шарлин с одобрением кивнула и прибрала мешочек в сумочку. Тем временем на экране МакФергюссон тащил и раскладывал в художественном беспорядке Локхарта. Когда фигура суперинтенданта повернулась к миссис Бересфорд, майор снова остановил запись.

– Гарри, я хочу, чтобы следующий фрагмент ты посмотрел как можно внимательнее. Боюсь, то средство, которое ты вколол сам себе, не позволит тебе вспомнить этот момент. Но посмотри на это хотя бы со стороны. И гордись собой. Ты пожертвовал частичкой собственной жизни, причем одной из лучших частичек, чтобы спасти тех, кто тебе дорог, и дело, которое ты делаешь. На такое мало кто способен. Ты – один из них. Я счастлив, что был одним из тех, кто помогал тебе.

И они смотрели. Пожилые леди плакали, Дерек громко сморкался в платок, а Гарри прилип к экрану. Ему было почти до слез жалко, что он вынужден смотреть на это вот так, со стороны. Но, если они все здесь и помнят друг друга, значит, все сработало, значит, он победил? Ведь не мог же Дамблдор не почтить вниманием такое событие!

Наконец, миссис Бересфорд на экране скрылась за домом, МакФегрюссон в комнате прекратил сморкаться. Больше минуты не происходило ничего, затем экран дернулся, из динамика послышался хлопок.

– А вот и мистер Дамблдор собственной персоной. Прошу любить и жаловать, – Бутройд ткнул указкой в высокую фигуру в светлом балахоне и маленькой плоской шапочке. Длинная борода со вплетенными в нее бубенчиками, узкие очки, большой, чуть кривоватый нос – да, «Повелитель Памяти» собственной персоной. Когда фигура повернулась лицом к камере, майор снова нажал на паузу и выложил две фотографии. На одной был «Повелитель Памяти» с рисунка бывшего полицейского, а на другом – сильно увеличенная физиономия с экрана.

– Знаешь, Дерек, может, полицейские графства и приобрели лучшего автомеханика для своих коней, но и потеря для полиции очень велика. Смотри – почти стопроцентное попадание.

МакФергюссон кивнул.

– Это будет моим отдельным вопросом к мистеру Дамблдору, Джефф.

Экран снова дернулся с резким хлопком. Рядом с Дамблдором возникла еще одна фигура – пониже, но более массивная. Одна нога выглядела странно, да и с лицом тоже что-то было не то. Прибывший хищно повел палочкой – да, ничем иным, кроме как оружием в данном случае она быть не могла – а затем резко крутанулся на своей необычной ноге, и, описав палочкой какую-то несложную фигуру, наставил ее прямо в камеру. Раздался треск, и за вспышкой света наступила темнота.

– Вот и все, – немного печально сказал майор, – конец фильма. Дальше, увы, только звук. И фото.

Он раздал каждому еще по одной картинке. Грубое лицо, исполосованное шрамами. Идущая наискось через лоб повязка с явно искусственным глазом на месте левой глазницы. Левая же нога – то ли деревянная, то ли костяная – с тремя острыми когтями, тоже явно искусственная.

– Опер, – уверенно заключил МакФергюссон. – Старый, битый жизнью опер. Пока не знаю, то ли очень хороший, то ли очень плохой – зависит от того, с кем он схлестнулся, когда его так попятнали. Попятнали, к слову, давно – к протезу он привык как к собственной ляжке. Но как он камеру-то, а?

– Присоединяюсь к Вашему восхищению, суперинтендант. Однако не могу не выразить сожаления, что с данного момента видеозапись не велась – мы не сочли необходимым дублировать камеру именно здесь. А вот микрофон продублировали, – майор выключил подернутый бессмысленной рябью экран телевизора и щелкнул клавишей магнитофона. Звук был хорош – видимо, запасной микрофон был спрятан рядом с говорящими.

Хлопок. Невнятное бормотание. Хлопок.

«Редукто!» – и громкий треск, даже, скорее, взрыв.

«Аластор, мой друг…»

«Мне не нравится это дупло, Альбус. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!»

– Хороший опер, – флегматично заметил МакФергюссон. – Все-таки хороший. Невезучий, но хороший.

«И что тут у нас… Поттер-младший?! Что с ним?»

«Мальчик явно жив, Аластор. Но вот что с ним… Не могу определить. Он без сознания, как и эти двое. Но угрозы для жизни нет».

«Так. Один – маггловский аврор. Опытный, волчара вроде меня».

– Кукушка хвалит петуха, – Таппенс легонько толкнула Дерека локтем под ребра.

«Второй… Да это же Локхарт! Что этот фанфарон здесь делает?!»

«Я попросил его об одной услуге, друг мой. Ты же знаешь – в некоторых отношениях ему нет равных».

«В одном отношении, Альбус, в одном. Во всех остальных он полное дерьмо. Что, опять понадобилось стереть кому-то память?»

«Увы, Аластор. Я не могу рисковать мальчиком, а сам был слишком занят в школе. Ты же знаешь – экзамены».

«Смотри правде в глаза, Альбус – ты все-таки смог. Мальчик лежит здесь, без сознания, и если это не риск, то я Пожиратель Смерти. Не мог попросить меня?»

«У тебя в Академии тоже экзамены, или я не прав? – невидимый Аластор хмыкнул. – А что касается Пожирателей – посмотри-ка повнимательней на этого несчастного, там, у изгороди».

«Отрыжка Мерлина! Розье-старший. Под мантией-невидимкой. Слава Моргане, ублюдок наконец допрыгался. Эммм… Альбус, ты хочешь сказать… Это как так?! – в каркающем голосе послышалось натуральное рыдание. – Десять лет назад, чтобы прикончить его щенка, я заплатил неслабым куском носа, а это розовое недоразумение вот так вот просто взяло и вальнуло старого пса?!»

«Этот цвет называется лавандовый, Аластор. Лавандовый! И говорю тебе это не я, а твои собственные глаза».

«Да мне насрать! Этот бабский угодник взял и так вот просто завалил старшего Розье, причем из маггловского револьвера? Альбус, да ты понимаешь… а, не поймешь. Так не бывает, сэр, так не бывает никогда».

«Тогда скажи мне, как это было, Аластор».

Шуршание, скрипы, глухие стуки, металлический щелчок.

«В барабане осталось две пули. Он стрелял четыре раза. В Розье три дырки и еще одна пуля разбила медальон. Кстати, посмотри – не скажешь, что это за дрянь?»

Бормотание, шорохи, скрип деревянной ноги.

«Не знаю, друг мой. Одно могу сказать – это что-то очень, очень темное. Я не могу радоваться смерти, даже смерти Розье, но то, что Гилдерой уничтожил это…»

«Четыре пули, Альбус. И четыре попадания. Будь это маггловский аврор – я поверил бы. Но… Мерлиновы яйца, я бы отдал вторую ногу за хроноворот. У тебя есть хроноворот, Альбус?»

Бутройд и МакФергюссон синхронно перекрестились.

«Ты же знаешь, друг мой – министерство…»

«Обратись к ним!»

«Не могу, Аластор. Гарри… Нельзя, чтобы Министерство узнало о мальчике. И нельзя, чтобы мальчик узнал о волшебном мире раньше, чем придет письмо».

«Твои игры в секреты рано или поздно выйдут нам боком, Альбус. Кстати… Проверь палочки, что на них?»

«Приори Инкантатем… Ты удивишься, Аластор…»

«Куда уж больше, валяй!»

«У Гилдероя последнее заклинание – Экспеллиармус. Причем это было совсем недавно. И именно на маггловский пистоль. До того… да… Обливиэйт, Конфундус… Бытовые чары…»

«А у Розье?»

«Магглоотталкивающие… Империо… Заглушающие… Конфундус, еще Конфундус, Обливиэйт… Опять Империо! Гарри Поттер Ревеллио… Еще одно поисковое… Еще… ммм… Дальше не видно».

Молчание, скрип ноги.

«Альбус, знаешь… Я, пожалуй, подам в отставку и начну писать дамские романы о своих приключениях. А Локхарт пусть идет учить авроров. Насколько я могу понять… Розье каким-то образом узнал, где живет Гарри, но сам найти его не мог. Скорее всего, ты был прав: твоя защита работает. Тогда Розье заимперил маггла…»

«Он наложил Империо на двух человек, Аластор. Один из них, мальчик того же возраста, что и Гарри, пытался убить Поттера два часа назад. Поэтому мы и собрались так спешно».

«Спешно – это спустя два часа? Мерлинова пятка, я надеюсь, что Тот-Ну-Ты-Понял-Кто, когда вернется, будет так же нетороплив, как мы».

«Его зовут Волдеморт, Аластор».

– Что-то многовато имен у этого твоего кровника, малец, не находишь? – оскалился Дерек.

«Посрать. Как я понял, тот мелкий облажался, и тогда Розье взял под контроль этого волчару и приказал ему привести Поттера сюда. Затем он, видимо, приказал магглу убить мальчика, я бы так и сделал. И тут появился Локхарт. Куда ты послал его?»

«В дом по соседству. Надо было помочь одной леди…»

«Кто бы сомневался, где Локхарт, там и леди. Тебе повезло, Альбус. Тебе и Поттеру крепко повезло. Видимо, этот фанфарон что-то услышал, обезоружил маггла… И черт возьми, пристрелил Розье! Видимо, четвертой пулей он попал в медальон, тут-то всех их и отрубило откатом, иначе я не вижу причины не добавить еще пару оставшихся тут пуль, по такой-то твари… Черт, Альбус, я уже говорил про хроноворот? Так вот, вторую половину носа я отдал бы за простого маггловского кри-ми-на-листа. Я боевик, Альбус, а не ищейка. Разве что… Кстати, о волчарах. Ты не можешь вызвать Ремуса? Он мог бы что-то разнюхать намного лучше, чем я».

«Увы, мой друг. Ремусу рано встречаться с Гарри».

«В морганов потрох твои секреты, Альбус! Ладно. Локхарт герой, а я идиот. Ты уже выяснил, что с ними?»

«Увы, мой друг. Я пытался проникнуть в разум бедняги Гилдероя, но он сейчас пуст… И, видимо, то же самое случилось с Гарри и этим магглом. Я лишь надеюсь… О, Гилдерой, мальчик мой, ты жив?»

«Господин директор?! – уже знакомый всем баритон Локхарта был полон ужаса. – Я… Мы… Что случилось, господин директор?»

«Я рад, что ты очнулся, мальчик мой. Что ты помнишь? Ты был у миссис Кейн?»

«Эээ. Я получил Вашу сову с предложением…»

– Ага! Я знал, что совы тут не просто так! – взревел Дерек, все зашикали.

«Вы написали, что дело срочное, и я отправился сюда. И… Дальше не помню. Я. Мне…»

«Не волнуйся, мой мальчик. Черная магия не повредила тебе».

«Черная магия?!» – павлин, судя по голосу, был на грани обморока.

«Я объясню тебе все чуть позже. А сейчас – не мог бы ты отправиться в Хогвартс?

Мадам Помфри устроит тебя в больничном крыле и проверит, все ли с тобой в порядке».

«Я… да!»

«Очень хорошо. Вот записка к Поппи, она же является порталом. Портус!» – и снова хлопок.

«Зачем ты его спровадил?»

«Чтобы спокойно поговорить с тобой, Аластор. Он все равно ничего не помнит, я проверил. Сомниус! Ну вот, теперь они оба, и Гарри, и этот маггловский аврор, не проснутся еще как минимум шесть часов, а мы можем обсудить, что же нам делать дальше».

«Забрать Поттера?»

«Нет, Аластор. Мальчик сейчас в сильнейшем стрессе, и мы не знаем, как повлиял на него этот выброс. Я убедился – Гилдероя лишил памяти не Обливиэйт, это что-то другое. И, поскольку это «что-то» подействовало на всех троих, то и время забвения для них должно быть сравнимо».

«Значит, последнее, что Поттер помнит – эта попытка убийства там, в школе?»

«Думаю, да. Этот мальчик важен, Аластор, очень важен. И просто необходимо, чтобы он был всецело предан силам Света. Я готовил его приход в волшебный мир много лет, исключая любые возможности того, что он станет новым Волдемортом. Поэтому нам нужно выиграть еще два месяца, до того дня, когда ему придет письмо».

«И как ты думаешь сделать это? Особенно учитывая, что Розье мог быть и не один?»

«Здесь он точно был один, Аластор. Ты же сам сказал, что это совершенно невероятное чудо, что бедняга Гилдерой смог справиться даже с одним Пожирателем. А будь их хотя бы двое… Сейчас они разобщены, да и не очень верят друг другу. Кто-то поддерживает Люциуса, все больше забывая о хозяине, кто-то сидит по поместьям и мечтает о его возрождении. Так что никто не уступил бы другому чести участвовать в убийстве мальчика, если бы знал об этом. Нет, Розье был здесь один и никому ничего не сказал. Иначе все могло закончиться куда хуже. Но тем не менее…»

«ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! Ты хочешь, чтобы я проконтролировал этот городок?»

«Я думаю, твой уход из Академии во время экзаменов, как минимум, вызовет вопросы. Поэтому ближайшую неделю или две в городке будут попеременно находиться Кингсли и Гестия. Так что я попрошу тебя остаться здесь только до завтрашнего вечера».

«Хорошо, до послезавтра ничего не случится. Пожалуй, я займу этот самый дом. Надо только подновить магглоотталкивающие чары, а то после смерти Розье они уже сильно ослабели, а поскольку их ставил сам Розье, его коллег это не насторожит. Да… Если он кому-то и проболтался – что вряд ли, он в последнее время отошел в тень – то его дружки придут максимум завтра. А я их с радостью встречу. Ну, а если промедлят – Шеклболт и Джоунс действительно неплохой вариант».

«Но очень важно, Аластор, чтобы мальчика в их дежурство тут не было».

«Почему?»

«Я боюсь, что Кингсли, а тем более Гестия, могут вмешаться в План».

«Говори прямо, старик. Ты делаешь все, чтобы жизнь Поттера среди магглов была невыносимой и боишься бунта на корабле, если кто-то не такой мудрый, как ты, узнает об этом. Поэтому ты не назвал ни Минерву, ни Уизли, хотя Минерва-то знает, кому ты оставил парня. К слову, она возражала против твоего плана, я прав? Но хорошо. Где ты собираешься прятать Поттера?»

«Там же, где и обычно – у магглов. Видишь ли, у последователей То… Волдеморта очень мало связей с немагическим миром. Они практически не ориентируются в нем. И отследить мальчика здесь им намного сложнее, чем в Хогвартсе или где-либо еще. Именно поэтому я усыпил и Гарри, и полицейского – по-моему, так называются маггловские авроры, верно? Я попрошу тебя отнести обоих в местный офис полицейских. Когда их обнаружат и не смогут разбудить, их обязательно отправят в маггловскую больницу. Останется только позаботиться, чтобы все в городке забыли о том, в какую именно больницу отправили мальчика – у магглов их, знаешь ли, намного больше одной. И да. Заодно позаботься о том, другом мальчике. Не нужно, чтобы он помнил об Империо».

«Не стоит ли…»

«Не стоит, друг мой. Ни ты, ни кто-либо другой не сможете достаточно долго дежурить в забитой магглами больнице, мы ведь тоже не очень хорошо знаем этот мир».

«Не думал, что спрошу тебя об этом, но – Снейп? Он ведь полукровка?»

«Ты знаешь одну причину, по которой Северусу нельзя находиться рядом с Гарри».

«А другую и, возможно, третью, значит, нет. Ну что ж, Альбус, я надеюсь, ты понимаешь, что ты делаешь. А чем займешься ты сам?»

«Унесу тело Розье туда, где его не найдут. Но до этого навещу миссис Кейн, тут, по соседству. К сожалению, беднягу Гилдероя привлекать больше нельзя».

«Наконец-то. Ты тоже заметил, что дом, который выбрал Розье, находится рядом с тем, в который ты посылал этого павлина?»

«Каждый совершает ошибки, Аластор», – легкие шаги и бурчание самого Аластора:

«Надеюсь, они не станут фатальными».

Снова щелкнул переламываемый револьвер.

«Хм. Неплохой вариант для левой руки. Надо будет попробовать. Интересно, есть ли у маггла запасные пули?»

– Так, – голос миссис Бересфорд звенел сталью, – теперь я знаю, с кого мне требовать свои двести фунтов.

– Гораздо важнее, – заметила Делла, – что теперь мы знаем, кому надо оторвать бороду – желательно по самые бубенчики – за ужасное детство Гарри.

========== Скоро в школу ==========

Впечатлений было столько, что призвать собрание к порядку у майора так и не получилось. Все спорили, перебивали друг друга, строили версии и тут же опровергали их. В результате у миссис Бересфорд началась тахикардия, так что совещание пришлось свернуть, отдав его участников в руки врачей. Гарри снова увели в его палату, и мисс Стрит сидела вместе с ним до самого вечера.

Делла рассказывала Гарри про свое детство в Америке, о том, как в двадцать девятом ее отец потерял свою ферму и, о том, как рано ей пришлось покинуть дом и начать самой зарабатывать на жизнь. Рассказала про то, как устроилась секретаршей в адвокатскую контору и какой внезапно интересной оказалась эта работа. Она ни разу не назвала имени адвоката, с которым работала – для нее он всегда был Боссом, именно так, с большой буквы, но Гарри понял – именно этот человек был самым важным в жизни мисс Стрит и скорее всего именно он был папой того мужчины, который навещал американку время от времени.

Часов в девять Делла выключила свет и пожелала Гарри спокойной ночи.

– А когда мы снова соберемся вместе? Мне так хочется понять побольше! – веки Гарри можно было подпирать спичками, но любопытство все еще бурлило в крови.

– Дня через три, малыш, – улыбнулась Делла.

– А почему через три?

– Потому что послезавтра у тебя экзамены. Ты сейчас в частной клинике, вернуть в школу мы тебя пока не можем, потому что коллеги мистера Аластора сейчас рыщут по всему Литтл-Уингингу. Они тоже невидимы, скорее всего, используют такие же невидимые мантии, как у этого старика, Розье. Но некоторые датчики, кстати, довольно простые, способны их обнаружить. Так что комиссия из Отдела Образования приедет прямо сюда, миссис Кейн договорилась по старой памяти, сославшись на тот случай с Деннисом. А если ты хочешь что-нибудь повторить перед экзаменом – учебники тут, в шкафу.

Сонливость Гарри мгновенно испарилась. Он-то думал, что до экзаменов еще целая неделя, а тут… Надо было немедленно встать, одеться и начать заниматься. Ну, тут хоть тетя мешать не будет…

– Гарри? – уже стоящая в дверях Делла смотрела на него лукаво.– Хочешь совет?

– Да, мисс Стрит?

– Миссис Кейн говорила мне, что ты и так прекрасно знаешь весь материал. Миссис Аддерли, хоть и нехотя, подтвердила это. На самом деле, ты прокололся.

– Где? Тогда, на День Святого Валентина?

– Нет. На письменных работах. Понимаешь, ты оставлял свои специальные ошибки случайным образом. А после того случая с Деннисом миссис Аддерли проверила все твои работы снова. И обнаружила, что ты всегда ошибаешься в разных местах. То есть, делаешь это намеренно.

Гарри задумался. Да, быть секретным агентом, даже секретным двоечником в школе, очень тяжело.

– И что Вы посоветуете?

– Расслабься. Сегодня поешь, почитай, тебя осмотрит доктор. Завтра пройдись по всем учебникам, эдак расслабленно. Ни в коем случае не напрягайся, а то мозг заклинит. А послезавтра спокойно пойдешь в специальную комнату, все напишешь и ответишь.

– А Вы будете со мной?

– Разумеется, Супермен. Мне ведь тоже лучше не появляться в городке минимум пару недель, как и остальным. Спокойной ночи.

***

Таппенс полулежала в постели, капельница миллиграмм за миллиграммом возвращала жизнь ее изношенному сердцу. МакФергюссон дремал в кресле, прикрыв колени газетой, очки сползли на кончик мясистого носа.

– Дерек? – голос Таппенс был еле слышен, но шотландец тут же проснулся.

– Да, дорогая?

– Что мы будем делать дальше?

– Очень мило, что ты спросила, Таппенс. На самом деле, у меня есть неплохая идея. Выйдешь за меня замуж?

– Неожиданно, дорогой. И это после того, как я тебя чуть не пристрелила?

– Именно после этого. Знаешь… Я ничего не помню. Но я верю в справедливость. У этой твари хватило бы садизма не убивать меня, а оставить мне память о том… как я убиваю Гарри. Я не смог бы с этим жить, Таппенс.

– Я бы тоже не смогла жить, Дерек, если бы погиб хоть один из вас. Хорошо, что вы с Гарри довели этого ублюдка до белого каления и хорошо, что его мантия не прикрывала руку. Так что там ты предложил семидесятитрехлетней старухе?

– Выйти за меня замуж, разумеется. Чего еще ждать от семидесятипятилетнего старика?

– Во-первых, я согласна, Дерек. У тебя, в Шотландии? Чтобы было поменьше слухов?

– Разумеется, дорогая. А во-вторых?

– Во-вторых – возможно, мне стоило навести на тебя пушку чуть пораньше. Обожаю Свадьбы-С-Дробовиком, знаешь ли. Или есть еще причины?

– Есть. Я подал в отставку. Этот мальчишка Деннис – хороший предлог.

– А причина?

– Майор Бутройд предложил мне открыть частные курсы, Таппенс. Ферма для их размещения уже куплена. И, как ты понимаешь, главным образом, эти курсы открываются для одного-единственного курсанта. И лучше, если там будет ошиваться поменьше новых людей. На самом деле, я хочу взять туда только Лесли с женой. И вообще – двое стариков на ферме выглядят естественнее, чем один.

– Значит, Бутройд играет вдолгую… Это меня, признаться, несколько беспокоит. Мы уже выяснили, что мистер Дамблдор не является главной угрозой мальчику – как бы не случилось, что таковым не является и хозяин этого ублюдка Розье – даже несмотря на все эти волшебные штучки.

– Помню, помню, дорогая. На рождественской встрече вы с Сэмми сунули руки в сумочки совершенно одинаковым движением. Но впрочем, я склонен верить майору – и знаешь почему?

– Почему, дорогой?

– Чеки. Гарри получил кошелек с монетами, так? А нам четверым одна пожилая леди прислала по чеку на одну и ту же сумму. И эта сумма – не круглая.

– Ты считаешь…

– Да. Готов съесть шляпу Деллы – по какому-то известному майору курсу наши премии в точности соответствуют тому, что получил Гарри. А это значит…

– А это значит, что у кого-то там, наверху, есть достаточно источников информации о том мире. Соответственно, Гарри для них не столь важен: те источники наверняка более информированы, ведь мальчик знает о волшебстве ровно столько, сколько и мы – если не считать «этого». Я только не могу понять, – Таппенс нахмурилась, – почему тогда, в восемьдесят первом, тебя осадили, а нас здесь и сейчас – поддерживают?

– Политика. Чует моя задница, что осаживало нас Правительство Ее Величества, а поддерживает… Понимаешь разницу?

– Да, это многое объясняет. Я тебе уже говорила, что ненавижу политику?

***

Утром, после завтрака, Гарри действительно почитал учебники и с удивлением обнаружил, что прекрасно помнит, что в них написано. Наверное, ему действительно не стоит волноваться насчет экзаменов. Впрочем, они с мисс Стрит еще немного поиграли в вопросы и ответы, просто на всякий случай.

Гарри с удовольствием позанимался бы и с миссис Кейн – исключительно для уверенности в своих силах, но Делла сказала, что та сегодня и завтра будет занята: с ней беседуют психологи.

– Это из-за того, что миссис Кейн на самом деле двое? Шарлин и Саманта? Да, мисс Стрит?

Делла удивилась и расспросила Гарри поподробнее. Выслушав наблюдения Гарри о двух разных миссис Кейн, она согласилась, что да, это действительно интересная тема для психологов или, вернее, психиатров. Но скорее всего, дело в визите мистера Дамблдора – врачи, да и майор, пытаются выяснить, что произошло с пожилой леди и какие воспоминания она потеряла.

В любом случае, у Гарри было чем заняться, хотя беспокойство ушло: он чувствовал себя вполне готовым и совершенно спокойным. Все должно быть хорошо.

Так и получилось. Комиссия – пожилой потрепанный дядька и две тетки учительского вида – погоняли его по устным вопросам и быстро проверили письменные работы. Сказали, что оценки пришлют ему в школу через десять дней, но на самом деле он молодец, и оценки ниже «Б» он не получит, так что он вполне может учиться в хорошей школе. «Как мама», – подумал Гарри и улыбнулся. Насчет хорошести школы, в которую он пойдет, у него были сомнения, но, по крайней мере, там должно быть интересно, оба его мозга были с этим согласны.

***

На следующий день после экзаменов миссис Бересфорд стало лучше. Миссис Кейн тоже отпустили врачи, и весь Клуб снова собрался в одной большой комнате. Магнитофоны и телевизор тоже были там, и они разбирали записи минута за минутой, секунду за секундой, целую неделю. Записи дополнялись собственными ощущениями. Теперь они знали о волшебниках много, очень много.

Они знали, что у Темного Лорда, убившего папу и маму Гарри, много имен, причем в детстве его, скорее всего, звали Томом. Судя по возрасту мистера Розье, он учился в школе лет пятьдесят назад, если, конечно, волшебники стареют так же быстро, как и обычные люди. Это значило, что Том родился еще до войны, и если бы они могли получить доступ к школьным архивам волшебников, они смогли бы узнать о нем еще больше – если у волшебников, разумеется, есть архивы. А искать там было что – мисс Стрит заметила, что, если Том не любит вспоминать свою молодость, скелетов в шкафу у него должно быть очень много.

Они согласились, что такие вот лорды могут иметь мерзкую привычку умирать не насовсем, причем, по-видимому, это было редкостью даже среди волшебников. Майор Бутройд успокоил Гарри: тот волшебник, что подчинил себе мистера МакФергюссона, согласно заключению авторитетных специалистов, умер по-настоящему, и если Гарри захочет, он может сам в этом убедиться. Не то чтобы Гарри горел желанием убеждаться – там, на лужайке, он старался не смотреть на мертвого злодея, так что он просто поверил майору на слово. Плюс выяснилось, что волшебники вполне могут умереть и от обычной пули. Это было хорошо во многих смыслах, а еще лучше – то, что друзья мистера Розье в Литтл-Уингинге так и не появились, а значит, тот действовал действительно один.