Текст книги "Лагерь у моря (СИ)"
Автор книги: Arclide
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Но не так, как это делал он, – Юля посмотрела в сторону ворот, – человеческие жертвоприношения, Док, он скармливал своей аномалии души людей. Ты сделал почти невозможное – сжился, обуздал своё Я, стал человеком, управляющим аномалией, а не наоборот. Не полностью, конечно… А он – пал рабом своей алчности, пока окончательно не потерял человеческий облик. Ему даже поклонялись, его народ приносил… дары, устраивал праздники в его честь, окончательно убеждая в том, что он небожитель. А в итоге они получили монстра, уничтожившего целую цивилизацию. Столетия он спал, а сейчас вернулся, и голод снова поднял его в небеса. Остановить его сможет кто-то не менее сильный. Ты пока не способен на такое, пока полностью не освоишь свои способности.
– Как это – полностью освою?
– А вот так, – улыбнулась хвостатая, – ты ведь ещё не знаешь, что умеет вторая часть рисунка? Повторюсь, Док. Ты уникален, скорость и сила – это лишь ничтожная часть твоих возможностей. Но самое главное в тебе то, – пока Юля выдерживала паузу, я перебрал в уме все варианты «самого главного», но всё равно не угадал, – что ты мой друг. Хороший друг, во всех мирах.
И девочка разлеглась на скамейке, доверчиво положив свою голову мне на колени. Легкая, приятная тяжесть и тепло, даже сквозь джинсы, я чувствовал, как она подрагивает, издавая тихое мурлыканье, как её тонкие пальчики слегка царапают мои ноги.
«Только друг? – разочарованно протянул Шиза. – Эх…»
– Не позволю тебе помереть, если станет совсем худо, – девочка поморщила носик, когда я, не удержавшись, погладил его подушечкой указательного пальца, – я помогу. Обещаю. В конце концов, Док многому меня научил. После того, как я узнала, что ты меня видишь и слышишь, мы познакомились во многих мирах. Заметил разницу в моей манере говорить, между нашей первой встречей и сейчас?
– Спасибо, ушастик, – я попробовал легонько погладить голову девушки, она не возражала, жмурилась от удовольствия, подставляя под ласки ещё и пушистые уши. Видимо, табу был только хвост. – Да. Аномалии могут делать странные вещи.
После этих слов Юля прыснула от смеха.
– Ты чего? – спросил я.
– Да вот вспомнила, была недавно в одном из миров, где аномалия забралась в этот, как ты говорил… – девочка наморщила лобик, что-то усиленно вспоминая, – о, интернет.
– Они и такое могут? – ужасная перспектива меня напугала: что, уже и на форумах не посидеть спокойно?
– Могут-могут, и, представь, она слилась с сетью, пробралась на какой-то сайт, кажется, так их называют, и утащила, больше двух десятков пользовавшихся им людей: кого-то – с телефоном из автобуса, кого-то – из-за компьютера, а нескольких вытянула прямо из постели. Представляю, какой они шок на утро испытали.
– Это не смешно, Юля! – попенял я веселящейся девчонке.
– А по-моему, очень даже. Эта аномалия относительно слабая, не чета тебе. Думаю, через недельку-другую их вернет в родные дома. Но она перенесла их в другой мир, где даже есть пионерские лагеря, и… – тут она не выдержала, и звонко засмеялась, – и мало того что сделала их моложе, так ещё и пол поменяла. Мальчики стали девочками, а девочки – мальчиками.
«Я полагаю, некоторые парни не очень-то расстроятся», – вмешался Шиза. В его голосе прямо чувствовалось желание видеть это своими глазами.
– Ладно, Док. Что-то я залежалась, главное сказала. Поглядывай на небо, – Юля встала, потянулась, изящно изогнув спинку, и легкой трусцой направилась в сторону леса, что-то намурлыкивая и покачивая бедрами. Непослушный хвост вилял туда-сюда, как пушистый метроном.
«Ну-ну, – засомневался Шиза, – по-любому же пошла на тех парней смотреть! Пусть и нас научит прыгать между мирами. Я – хочу – это – видеть!»
– Да ладно, – прошептал я, – нам и здесь хорошо. Теперь, когда мы не одни.
«Значит, у рисунка есть своя природа, я так и думал, в принципе, – мысли носились в голове, одна за другой, – но что она говорила про вторую часть?»
«Черная способна ускорять восприятие и создавать покров, который не дает нам склеить ласты при ускорении, – пояснил Шиза, – это я тебе говорю как запертый частично в этом рисунке. Боюсь представить, что может белая половина, ведь её ты создал сам. В ней твои светлые чувства, любовь к двум рыжим девочкам, например. Одна из которых, вообще-то, несовершеннолетняя!»
«Сволочь! Сколько можно! Я же сказал, что мои чувства к Ульянке платонические, чистые и непорочные, как белый снег!»
«Да-да, конечно, я тебе верю, чувак», – сказал Шиза без капли искренности.
«Да ну тебя, – поставил я точку в споре, – пойду лучше прогуляюсь за ворота.»
Даже если мы с Алисой разминемся, начало дискотеки не пройдет незамеченным. Столько звуковой аппаратуры – да уши за пять километров музыку услышат!
Комментарий к Лагерь у моря 48-49
Вычитано бетой.
========== Лагерь у моря 50-51 ==========
Прибрежный корпус, вечер. В широко распахнутое окно дул морской ветер, заставляя жалюзи слегка звенеть. В кабинете Виолы мерно гудели приборы, а снаружи шумели волны, обрушиваясь на песчаный берег. Этот корпус ближе всех располагался к пляжу, и те, кто тут живут, уже привыкли к крикам чаек, шуму накатывающих на берег волн, и гомону отдыхающих в дневные часы. Сейчас, в сумерках, Виола открыла все окна, наслаждаясь тишиной и свежестью ночи. Сегодня намечалась обще лагерная вечеринка, и на пляже не было ни души. Поэтому девушка могла сидеть в тишине, пить кофе, и ждать. Да, ждать она умела, не любила, но умела. Пока ещё не включили музыку, но Виола была уверена, что она будет доноситься и сюда. Не зря же мимо её корпуса тащили все эти колонки.
После всей этой кутерьмы, которая случилась возле пирамиды, они с Ямадой ожидали возвращения отряда, чтобы услышать историю из первых рук. Ямада, утверждавшая, что совсем не волнуется, сидела рядом на кушетке и полировала свой меч, уже четвертый час подряд…
– Может, пойдешь встретишь Мику? – спросила медсестра у неё, делая большой глоток свежезаваренного кофе, – как-никак, подруга твоя.
– Успею ещё, – устало отозвалась черноволосая девушка, – наши на связь не выходили?
– Они недавно пересели в аэропорту на машины, скоро будут в лагере, – Виола смотрела в окно на звездное небо, – точнее, сюда приедет только Кэп. Остальные отправятся организовывать нашу оборону, я запросила серьезного прикрытия. Думаю, начальство даже расщедрится на артиллерию и парочку крейсеров, после тех данных, что мы им отправили. – Ямада возмущенно фыркнула и вернулась к прерванному занятию. Не часто бывали случаи, когда её одной в качестве прикрытия было мало.
Спустя полчаса дверь кабинета распахнулась, и Виоле даже не надо было к ней поворачиваться – так бесцеремонно, сюда заходил только один человек.
– Ви! – громко, но всё же с нотками усталости сказал капитан. – Ты хочешь меня угробить? Знаешь, что там выползло?!
– Не кричи, пожалуйста, – Виола положила пустую чашку на подоконник, и повернулась к визитеру, – знаю, пока вы сюда добирались, я сравнила ваши данные со всеми легендами и информацией из архивов организации. Можете гордиться: вы столкнулись с разъяренным божеством, и все вернулись.
– Эта аномалия – божество? – удивленно переспросил капитан, он успел переодеться в гражданское ещё в полете.
– Ну, если учитывать, что ему поклонялись, выходит именно так, – спокойно ответила девушка. Виола недавно распаковала новый халат и сейчас наслаждалась комфортом: старый ей был откровенно мал. – Но то, что это аномалия огромной разрушительной силы, тоже верно.
– Она вызвала смерч, Ви! – воскликнул Кэп. – Огромный, мать его, смерч!
– Верю. А так же цунами, землетрясение, и множество других подобных катастроф, – перечислила медсестра, – это его особенность. Культисты ведь называли его Кукулькан?
– Да, пока не ссохлись!
– Аномалия поглотила их, – Виола кивнула на монитор компьютера, – так, во всяком случае, считают аналитики. Культисты слишком верили в неё, они сами впустили сущность в себя, вот и стали легкой добычей. Поэтому Кукулькан так запросто их поглотил, а вас не смог. В пользу этой теории говорит то, что вы не лежите сейчас всем отрядом иссохшими мумиями.
– Ты так спокойно рассуждаешь, а надо что-то делать! Там, под пирамидой, лежит тварь, способная разрушать города! – Кэп выразительно помахал руками, а затем устало опустился на один из стульев и с видимым наслаждением закурил.
– Уже сделали, – подала голос с кушетки Ямада: девушка перестала чистить лезвие и убрала меч в ножны.
– Уже? – переспросил капитан, удивленно взглянув на девушку.
– Да, сравняли пирамиду Кукулькана с грунтом, разбомбив ракетами земля-земля. Начальство решило не медлить, – ответила вместо неё Виола, осуждающе посмотрев на капитана и включив вытяжку. Она и сама была любительницей скурить сигарету-другую, но не в середине кабинета же?! Мог бы хоть к окну подойти…
– А Мексиканскому правительству что наплели?
–Сказали в новостях, что проводили учения, и ракеты случайно попали на полуостров, – пояснила Виола.
– Ага, случайно, шестнадцать раз… – хмыкнула Ямада, потихоньку совершая поползновения к кофейнику Виолы.
– В общем, Кэп, из-под развалин что-то выползло и улетело. Мы ненавязчиво отслеживаем его перемещения. Пока данных о том, что Кукулькану хоть как-то навредили несколько тонн взрывчатки, не получены.
– Ладно, я отчитался, а что тут творится? – задал вопрос боец. И затем, посмотрев на Ямаду, добавил: – Ты разве не должна охранять тех девочек? Не стоит пренебрегать заданием ради нас.
– Пока тихо, – пожала плечами Виола, – но, думаю, это ненадолго, скоро по всему лагерю будет звучать музыка. Док весь день шатается туда-сюда, думаю, с ним проблем не будет. На редкость прагматичный и разумный парень.
Постепенно кабинет опустел. Кэп пошел подкрепиться, Виола ушла поспать: если аналитики правы, и аномалия точит на лагерь зубы, надо успеть отдохнуть. Правда, они не сказали, почему именно на этот лагерь. А Яма отправилась, наконец, исполнять свои обязанности.
Док.
Тем временем на остановке я выходил из лагеря, окруженного довольно высокой кирпичной стеной. За воротами было пусто, от ближайшего города сюда много километров езды. Так что никого лишнего в это время тут не ошивалось. Девочки, наверное, приедут на такси, так что встречу их тут. Фонари не могли освещать всё, и то пространство, которое находилось за их радиусом, манило загадочной темнотой. Тут не было привычного городского шума и смога, не лаяли собаки, не гудели двигатели легковушек – тишина, изредка прерываемая шепотом ветра или шелестом листьев.
Откуда-то сбоку раздались быстрые шаги, на Алисины не похожие. Я повернулся, чтобы разглядеть пришельца. Им оказался один из вожатых: помню, как он заходил однажды за каплями для носа, а вот имя и его отряд, припомнить не могу, да и не хочу, сдался он мне.
– Док, там кто-то лежит без сознания, кровь из головы идет, – вот и выяснилось, по чью он душу, и как только нашел меня, или просто случайно наткнулся? – Я скорую вызвал, но когда она приедет? Может, посмотришь?
– Веди, – устало вздохнул я. Настроение стремительно падало. Ну что я ему сделаю? Без аптечки, идти за которой через пол-лагеря будет слишком долго, без лекарств. Ну да ладно, если там не ЧП, проведу ревизию раны, чтоб скорякам меньше работы было. Если ЧП, то фиг с ним, думаю, в ускорении донесу до кабинета, а там перевяжу. Только вот что странно– вожатый шел, а не бежал. Конечно, эта братия бездельников с прокуренными легкими далеко не спортсмены, но…
Когда мы отошли от ворот несколько сотен метров, из-за угла дороги, скрытой кирпичным забором, до моего уха донеслись голоса. Несколько мужчин переговаривались полушепотом, другой бы не услышал с такого расстояния ни звука, но не я.
– Он точно придет? – сказал незнакомый мужской голос.
–Должен, Вася ему скажет, что тут кому-то плохо, – ответил ему второй, – ты уверен, что надо его принять?
– Да млин, я вам сто раз сказал, он мне ни за что морду начистил, посмотри! – этот писклявый голос, был смутно знаком…– главное – сразу в челюсть давайте, он здоровый, брыкаться ещё будет.
«Оп, засада, – возбудился Шиза, почуяв экшен, – прям классика, куча подонков в темноте. Чур, в этот раз без нежностей! Ломай кости, дроби суставы, мясо-кровь-кишки-хардкор!»
Не хочу встревать в истории, нафиг. Я уже поворачивался собираясь уходить, как с той же стороны, услышал сдавленный крик. Такой знакомый… Алиса?! Я почувствовал, как правое плечо обожгло, что-то внутри меня снова зашевелилось, злость, заполняла всё существо.
Почему люди не могут жить спокойно, обязательно ко мне лезть? Обязательно трогать тех, кого я люблю?! По правой руке полз оживший рисунок, черная чешуя, извиваясь, двигалась, пока голова змеи не дошла до самой кисти. Мой спутник этого не увидел, было темно, да и мысли его витали совсем в другой стороне.
– Эй, – тихо позвал я.
И когда вожатый поворачивался, резко схватил его голову, и обрушил об каменный забор. Он не успел даже пискнуть. Шутки кончились: когда дело касается тех, кто мне дорог, щадить никого не буду. Даже ускорение не понадобилось, я и раньше был сильнее многих, а сейчас есть подозрение, что аномалия меняет мое тело. Легкость и сила, обостренные чувства… это все неспроста. Вожатый беззвучно сползал на землю, пусть. Неделя в травматологии отучит его вести себя как мразь.
«Ха, теперь, выходит, он не врал, – одобрительно прокомментировал Шиза, – тут и правда кто-то без сознания, и кровь из головы течет».
Я без раздумий свернул за угол и увидел картину, от которой руки свело судорогой. Ладони сами собой сжались в кулаки. Под светом фонаря стояли вожатые, семь человек, и Павел. Старый знакомый, которого я за человека в принципе не считал. Они взяли в кольцо двух девушек, не давая пройти им к лагерю. Алиса и, судя по всему, Мику, пытались вырваться, но вожатые их не отпускали. Мику, девочка с милыми циановыми хвостиками, прижимала к себе большие цветные пакеты, словно пытаясь защититься ими. А Алиса, с размаху заехала по роже держащему её здоровому вожатому. Дальше события понеслись непредсказуемо, пострадавший вожатый, резко взмахнул рукой, отвешивая девушке пощечину.
– Ай! – Алиса отшатнулась, на её нижней губе появилась кровь.
– Вы правда так хотите сдохнуть? – я слышал свой голос как со стороны, всё вокруг стихло. Перед глазами поплыли красные разводы, а стук сердца стоял в ушах. Сегодня у скорой будет много работы, а может, не только у неё. – Толпой на двух девочек? Я знал, что вы трусливые ублюдки, но чтоб настолько…
Все повернулись ко мне, чего я и добивался, отвлекая внимание. Алиса, схватив Мику за руку, выбежала из кольца. Девочки на всех парах помчались в мою сторону, а застывшие вожатые не стали их преследовать.
«А Алиска наша молодец, – восхитился Шиза, – мы же отомстим за её губу, так? Изуродуем их. Хотяяя, эволюция уже сделала это за нас, ребятки явно недалеко ушли от приматов».
– О, кого я вижу, – заговорил Павел, этот тощий вожатый ещё не знал, что сейчас с ним будет, одно его присутствие меня раздражало, – Док, какими судьбами?
– Смотрю, вы храбрые, когда вас восемь, – мой голос был обманчиво спокоен, – но себе не лгите, а? Свой характер каждый из вас показал, когда бросили детишек, и уехали.
– Док, мы только из машины вышли, а тут эти… – начала говорить Алиса, но я её прервал.
– Солнышко, забирай подругу, и идите в лагерь, а я пока поговорю с товарищами вожатыми.
– Мику, иди, – Алиса подтолкнула подругу в сторону ворот. Утерев кровь с губы тыльной стороной ладони, она сжала кулаки. Боевая девочка, это мне в ней нравится. Но не сейчас…
– Обе марш в лагерь! – прикрикнул я, и Алиса неохотно подчинилась.
– Героя из себя строишь, – сказал один из вожатых, не знаю, что они увидели в мох глазах, но нападать не спешили.
– Заткнитесь нахер! – прервал я их. Выражения я не контролировал, плохой знак. Выдыхай, Док, не надо портить карму трупаками. – Мне не интересно, что вам наплел этот недомерок! Вы доигрались, баста! Надоело! Я молчал, когда вы шлялись по лагерю, забив на обязанности. Молчал, когда вы бросили подопечных и сбежали. Но последняя капля – это последняя капля! Павлик не сказал вам, что получил за дело? – вожатые переглянулись: видимо, не сказал…, но это ничего не меняет. Я вспомнил кровь на губе рыжей девочки. – Он отравил ребенка МОИМИ лекарствами! И сейчас вы, стадо трусливых шакалов, развернетесь, и дружно свалите в туман, кроме него, он сегодня получит ещё раз.
«Кажется, они не прониклись, – заметил Шиза, глядя как толпа движется ко мне».
Ладно, ребятки, вы выбрали свою судьбу. Я никогда не был храбрым, никогда не стремился решать проблемы силой. Но испугаться можно чего-то опасного, они мне не ровня. Человек не может бояться мусора, даже если он ходит на двух ногах и много о себе возомнил. Красная пелена застилала уже всё поле зрения. В ушах пульсировало, а руки натурально чесались, жаждали действия. Ударили Алису… Устроили засаду мне… Пусть боль станет вашим учителем. Она научит вас не трогать Дока.
Достав из кармана металлический шарик, я большим пальцем, подбросил его вверх. Вожатые невольно отвлекись, подняли головы, чтоб посмотреть что это. И проморгали момент, когда я бросился на них, уступив бушевавшей ярости. Это было даже не ускорение, всё вокруг двигалось, но не быстрее меня; с каждой атакой, с каждым вдохом, мои удары становились сильнее, а черная змея пульсировала, наполняя тело силой.
«Да, да, ДА! – наслаждался Шиза. – По почкам их, ногами! Корпусом работай, ну кто так бьет?»
Восемь дурачков пытались меня достать. Перехватив руку одного из них, я грубо вывернул ему кисть, с такой силой, что послышался громкий треск. Вряд ли ближайший год он сможет ей махать, подумал я, глядя как орущий человек оседает на асфальт. Семь. Второй ударил меня, он целил в голову, но я успел закрыть лицо правой рукой, хруст? Но мне не больно… Легкий толчок, вот и всё что я ощутил, а один из вожатых отходил, баюкая кровоточащую руку. Шесть, злорадно подумал я. Чешуя черного рисунка, судя по всему, весьма крепкая штука. Да и тело покрывала странная дымка, как рябь над раскаленными предметами. Все удары, что я пропускал, почти не чувствовались.
Ещё двоим я обеспечил серьезные переломы, ударив одного ногой по колену и ломая его напрочь! А другого подловил в момент удара и вывернул плечевой сустав. Ночь огласили крики, крики боли, но я был к ним глух – каждый раз, когда в затуманенном сознании возникала мысли о пощаде, я вспоминал зажатых в кольцо девочек. Правая часть рисунка на спине одобрительно гудела.
– Стой, давай поговорим, – сказал один из тех, что стоял на ногах, глядя, как я держал в захвате руку его приятеля, сброшенного на землю.
– Говорю, – резким движением ломаю вожатому ключицу, сокращая количество противников до трех. – Идите к черту!
Оставшиеся решили не искушать судьбу и бросились врассыпную, но я не собирался их отпускать. Прощают великодушные… и тупые. Не каждый достоин прощения, я больше не буду рисковать: если крыса укусила один раз, укусит и второй. Я трус и боюсь оставлять за спиной врагов, поэтому стоит позаботиться, чтобы у них и мысли не возникло больше со мной связываться! Ведь могут отомстить не только мне…
– Далеко бежим? – Положил я руку на плечо того здоровяка, который бил Алису. Он был довольно крепким на вид, но не моей весовой категории. – Знакомься, асфальт!
Поставив ему подножку, я ускорил встречу фейса врага и поверхности, придав ему скорости пинком ладони по затылку. Удар получился сильнее, чем я ожидал, поверженный поднял целую кучу пыли.
«Какой смачный хруст, – Шиза был в восторге, – это нос его так, или челюсть? Надеюсь, и то, и другое».
Оставшихся я догнал у самых ворот лагеря: предпоследнего я познакомил с ощущением ломающихся ребер, хорошенько врезав об ближайший столб. Раздался обиженный звон металла, а одна из лампочек наверху погасла.
– Павлик, дружище, куда бежишь? – приговаривал я, догоняя последнего. – Ты же так хотел поговорить?
Тощий засранец спасался как заправский спринтер, но, к его глубокому сожалению, я быстрее.
– Помнишь, что я тогда сказал? – спросил я у прижатого к стене ущерба. Его мелкие глазки бегали туда-сюда, но вокруг было безлюдно. – Сказал, что изуродую тебя, если ещё раз увижу. Знаешь, придется постараться, чтобы переплюнуть природу, она и так на тебе отдохнула.
Он попытался вырваться, звал на помощь, кричал так, что у меня в ушах звенело, пока я прошелся по-над забором, держа его лицо вплотную к кирпичам…
«Это как на терке, – восхитился внутренний голос, – Чувак, ну ты даешь!»
– Знаешь, – произнес я, посмотрев прямо в это мерзкое лицо. В воздухе пахло кровью, где-то за спиной, стонали и корчились остальные. – Я попрошу коллег положить вас в одну палату.
«Так, а ну-ка, без нежностей! Сломай ему лицо! В прошлый раз мы эту крысу пожалели, и чем всё закончилось?» – сказал Шиза, и был прав.
– Это – за то, что не послушал предупреждение, – я с наслаждением, вкладывая весь вес и силу, наступил ему на ногу. Раздавшийся треск не смог заглушить даже тонкий визг вырвавшийся из его глотки.
– Это – за то, что испортил мне вечер, – удар по уязвимому месту локтевого сустава. Как, оказывается, легко что-то сломать, когда знаешь, как это работает! Не думал, что однажды использую знания анатомии для такого.
– А это – за девочек, – в последний момент я остановил свою правую руку: черная часть рисунка, упорно собиралась смять ему глотку, отправив тщедушного негодяя в ад. Но, в последний момент, мне удалось перенаправить удар в челюсть.
Итог – семь стонущих тел, и одно неподвижное. А я, без единой царапины, стою и дрожу, наполовину от злости, наполовину от шока. Как же ненавижу такие моменты!
«Они просто умоляли себя побить! – вмешался в самокопания Шиза. – Я бы вернулся и пнул ещё по парочке раз. Так, для профилактики».
Ладно, пора валить, тем более, вдалеке уже слышится вой полицейских сирен. И валить в темпе! Легкой трусцой, я побежал ко входу.
У ворот лагеря меня встретила разношерстная кампания. К выходу направлялись Кэп, Ямада и… Алиса.
– Док, ты как? – спросила рыжая, обеспокоенно разглядывая меня. Что она думает, меня такая шайка даже не поцарапает. Хотя, будь я обычным человеком, то валялся бы сейчас там. Нет, какие подлые всё-таки гады…
– В порядке, доблестную стражу ты вызвала?
– Мику, – Алиса фыркнула, явно передразнивая подругу, – Док-сан в беде, надо звать на помощь. Я-то знала, что тебе ничего не угрожает.
А в глазах всё же волнение, губа у девочки слегка припухла, но уже не кровоточила. Невидимый друг прав, надо бы пойти и добить.
– Ладно, а вы тут какими судьбами? – подавив приступ жестокости, спросил я у вояк.
– Мы с ментами разберемся, у нас полномочия ого-го, – пояснила Ямада, пока капитан, неодобрительно зыркнув, прошел мимо, – кстати, тебе тоже скоро документики сделают. Будешь у нас особой вип.
Причина такого радушия девушки выяснилась сразу.
– Спасибо, что помог моей подруге, – Ямада явно что-то обдумывала и, наконец, – пойду, пожалуй к ней, Кэп сам справится. Ты всех замочил, да?
– Не до конца, если ты об этом, – не знаю, что удивило меня больше – будничный тон девушки, или отсутствие осуждения в голосе.
– Ну, тогда вообще легко, раз без жмуриков, – и Яма гордо удалилась, футляр за её спиной слегка болтался. Интересно, она всегда с мечом ходит, и как много в организации таких вот «гитаристок»?
– Алиса, – я не мог подобрать слова: успей я на миг раньше, моя любимая не страдала бы сейчас.
– Да забей, – махнула рукой девушка, – думаешь, я не дралась никогда? Ха, это пустяк. Да там, откуда я…
Алиса прервалась на полуслове, явно сболтнув лишнего. Она обняла меня, просто без лишних слов прижалась всем телом. Запах дыхания и тепло рыжика окутывали, забирая с собой раздражение и весь негатив. Я снова доволен и счастлив. Взяв девочку за подбородок, я провел большим пальцем по её губе, ощупывая повреждение, всей душой желая забрать эту боль.
И тут случилось нечто странное: по белой части рисунка прошла волна тепла, не обжигающего, а ласкового, равномерного, будто теплый весенний ручеек. Мы с Алисой удивленно наблюдали, как под рукавом двигалась змейка, слегка подсвечивая ткань изнутри белым светом.
– Это что ещё такое? – задал я риторический вопрос.
«Без понятия, – отозвался Шиза и тут же добавил, – смотри – губа!»
Под светом «татуировки» ссадина Алисы заживала на глазах, постепенно уменьшаясь, пока полностью не исчезла. Девочка удивленно ощупывала губу, на которой не осталось и следа от повреждения.
– Знаешь, Док, – удивленно сказала она, – ты не перестаешь удивлять.
Сейчас я припоминаю: аномалия уже исцеляла меня, тогда, на пляже. Можно сказать, она полностью регенерировала по-настоящему критические повреждения, что ей какой-то кровоподтек? Логично? Логично!
«Да черта с два логично, эта белая змея странная, – Шиза задумался, – а хотя, вполне в твоем духе. И способность весьма полезная».
– Алиса, всё теперь хорошо?
Дождавшись кивка рыжей, я ласково потрепал её по голове.
– Вот и славно, а сейчас, – я выдержал паузу, – иди, переведи дух, если ещё идем танцевать. Платье не потеряла в суматохе?
– Нет, коне… Погоди-ка, – глаза рыжей подозрительно сузились. – Ульянка проболталась! Ну, я ей…
– Ты такая милая, даже когда злишься, – этими словами я ввел Алису в ступор. И даже рассмеялся, глядя как она надула щеки.
– Увидимся на танцах, – бросила рыжая и убежала в сторону корпуса.
Я не стремился к власти, к величию и славе. Но если для того, чтобы защитить мир, чтобы сделать его лучше, нам придется встать в первых рядах… да будет так. Даже если годы спустя меня назовут тираном.
Из личных записей товарища Генды
Юля очень любила путешествовать между мирами. Она, как непредсказуемый элемент, моталась туда-сюда по параллельным реальностям. Её ушки торчали из многих странных событий. Вот и сейчас, на окраине ночного лагеря, открывался самый настоящий портал. Из ярко-голубого марева выпрыгнула миниатюрная фигурка с кошачьими ушками и в платье, видавшем виды. Изящный носик внюхивался в воздух, ушки двигались, стараясь уловить малейший шум. Но в лагере было тихо, в лагере… было пусто.
Юля крадучись пошла в сторону корпуса, где жил её друг, по пути разглядывая пустые площадки. Свет фонарей горел, да и в окнах много где было светло. Тогда почему так тихо? Безмолвие ночи нарушал лишь едва различимый рокот далеких волн. Ни птиц, ни насекомых не слышно даже чуткими пушистыми ушками. Нервно дернув хвостом, кошкодевочка пошла дальше. С каждой минутой ситуация нравилась ей всё меньше. Что тут могло произойти, почему лагерь пуст? Насколько она помнила, в этом мире нет аномалии могущественнее, чем у её друга. По мере приближения к входу в корпус она почувствовала, как воздух вокруг теряет тепло.
Холод, он вырывался из центрального здания, стремясь пронзить всё, до чего дотянется. Девочка стояла у входа, размышляя, стоит ли идти дальше? Там, внутри, Юля ещё чувствовала присутствие дорогого ей человека и просто не могла не узнать, что происходит. Шаг, ещё шаг, изящные босые ножки шлепают по холодному полу. Она старалась не обращать внимания на вырывающийся изо рта пар, а ведь лето на дворе! Шерсть на хвосте и ушках стояла дыбом, пару раз ей даже приходилось отряхивать их от инея. Поднимаясь по лестнице, Юля зябко пожимала плечами.
Девушка видела пустые комнаты, с раскиданными вещами, некоторые валялись прямо в коридоре. Судя по всему, люди в спешке покидали это место. В абсолютной тишине было слышно, как гудят холодильник и телевизор в комнате отдыха. В открытых дверях жилых помещений были видны не застеленные кровати, на паре тумбочек лежали телефоны. Напрасно дожидаясь своих хозяев, они мигали полным зарядом.
Наконец, она добралась до своей цели, медкабинета, дверь которого была приоткрыта. Из-за проема, по-над самым полом, стелился холодный пар. Юля многое видела, уносила свой пушистый хвостик из сотен передряг, но всё же, перед тем как зайти в кабинет, ей пришлось собираться с духом. И вот раздается скрип промерзших петель, а она осторожно заглядывает внутрь.
То, что Юля увидела внутри, заставило маленькое сердечко сжаться от жалости, сочувствия и страха… В когда-то ухоженном, убранном до пылинки кабинете, царил хаос. Раскиданные инструменты, перевернутый стол, валяющиеся на полу ампулы, бинты и шовный материал. Из четырех лампочек горела лишь одна, остальные потрескались, больше не давая света. Хозяин кабинета был здесь, стоял на коленях, перед одной из кушеток. Помятый халат, опущенные плечи, еле двигавшиеся от слабого дыхания, волосы растрепанны и покрыты изморозью. Он производил впечатление сломленного человека. Юля пригляделась. На кушетке неподвижно лежала девушка с фиолетовыми хвостиками. Когда-то живые и блестящие, они печально поникли, кожа их хозяйки была бледной, а грудь неподвижна. Она не дышала.
– Док, – жалобно мяукнула девушка, и сделала шаг в его сторону, босая ножка наступила на раскрытую книгу, забытую на полу.
Медленно, очень медленно, высокий мужчина повернул голову, и Юля увидела потухшие, лишенные былой жизни глаза. Они казались бездонными озерами, полными отчаяния и боли. Там, на самом дне, уже мелькали холодные осколки. Только сейчас, кошкодевочка заметила, что рука лежащей на кушетке была перебинтована, от локтя до самой кисти – белоснежный бинт с вкраплениями красного. Пятна крови…
– Что случилось, пока меня не было? – Юля еле могла говорить, зубы девочки стучали от холода, который пронизывал до самых костей.
– Киса? – голос Дока походил на механическую запись, никакой интонации, просто набор звуков. – Я дурак, киса. Думая, что заслуживаю счастья, я потянулся к нему…
Он погладил лицо лежащей девушки, на удивление спокойное, словно она просто спит. Из глаз человека безмолвно падали слезы, не долетая до пола, они превращались в морозную пыль. Никогда раньше Юля не видела, чтобы он плакал.
– И вот, что получилось, – воздух стал ещё холоднее. Окна затрещали, по стеклам ползли трещины и ледяные узоры.
– Док, давай выйдем отсюда, поговорим, может, я смогу чем-то помочь тебе? – Юля тщетно взывала, сама осознавая это. В глазах, смотревших на неё, почти не оставалось человеческого тепла, которое она так любила в нем. В разговор вмешалась третья сторона.
– Юля, это ты? Сделай что-нибудь! – Внезапно подал голос телефон, лежащий возле перевернутого стола. Из включенных динамиков зазвучали слова Виолы. – Док, не глупи, тебе уже присвоили красный код опасности, твоя аномалия выходит из-под контроля. Мы эвакуировали лагерь, и теперь ничто не связывает организации руки. Если потребуется, тебя устранят, как опасный элемент. Одумайся!
