Текст книги "Лагерь у моря (СИ)"
Автор книги: Arclide
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
И правда, не могу сказать, что люблю змей и картинки с ними, но на спине был шедевр. И не скажешь сразу, что это просто рисунок – ни единой неровности, ни единого изъяна, издалека вполне могло показаться, что они живые. Алиса, однако, не разделяла моё спокойствие.
– А если это что-то опасное? —сказала она, в глазах рыжей читалось искреннее беспокойство. – Знаешь, твой характер изменился, Док, – удивила меня Алиса, хотя зерно истины в её словах было: после последнего приключения я стал… увереннее? Или это временно? В любом случаем, прежний я, как минимум, испугался бы.
– Брось, Алиса, – погладил я девушку по щеке и, посмотрев ей прямо в глаза, произнес, – эти крохи ничто по сравнению с одним моим знакомым, пойдем лучше позавтракаем.
Идею с перекусом наши желудки поддержали дружным урчанием. Убедившись, что коридор пуст, я пропустил Алису вперед, и мы отправились на кухню. До которой так и не дошли – на пол пути нас перехватила Славя.
Блондинка просто выбежала из-за угла, где проходит лестница, сверкая белыми кроссовками. И что ей не спится? Ах да, здоровый образ жизни. Я отметил, что спортсменка была в сияющем белизной спортивном костюме, белом топике, едва-едва прикрывавшем загорелый животик, и кепке, из-под которой свободно торчали золотистые волосы. Свет из окон третьего этажа подсвечивал ткань, и казалось, что на девушке не белые тряпки, а кусочки солнца.
– Док, – Славя остановилась напротив нас, и уперев одну руку в стену, переводила дыхание, – там человеку плохо.
Труба зовет, ничего не поделаешь. И кому там поплохело с утра пораньше? Хорошо ещё есть в лагере белобрысый жаворонок, который наткнулся на пострадальца, так бы он лежал до обеда. Мы вышли из корпуса, миновали двор, теннисный корт, и шли к самой окраине лагеря.
– Я бегала, а он возле скамейки лежит, – пытаясь на ходу обрисовать ситуацию, Славя вела нас к площадке, расположенной у подножия лестницы в обсерваторию. Алиса тоже побежала с нами, всем видом выражая желание помочь. – Вот, тут, скорее, – атлетка указала пальцем на одну из скамеек, под которой лежал один знакомый индивидуум.
– Михаил Петрович, – негодующе сказал я «потерпевшему», коим оказался глава кружка астрономии, перебравший накануне спиртного, опять! – Вы снова за старое, мало того, что напиваетесь до зеленых чертей, так ещё и отдыхающих пугаете! – попытался я дозваться до давно отсутствующей совести.
– Ик, Док? Ты, что ли? – мужичок средних лет, потихоньку приходил в себя, потирая глаза, и отряхивая от пыли льняные штаны с пиджаком. – А что я? Я ничего, меня на башню не пускают!
И заведующий кружка обвиняющее ткнул в подножие лестницы, где стояли вооруженные люди, с нескрываемым интересом наблюдавшие за нами. Заметив мой взгляд, а потом присмотревшись к лицу, солдаты побледнели и непроизвольно потянулись к оружию. Если сейчас хоть один направит на нас ствол, он окажется в его же заднице!
Видимо, часть мыслей отразилась на моем лице, вояки резко сделали вид, что нас тут нет. Один даже начал насвистывать веселую мелодию, демонстративно глядя на плывущие по небу, кучевые облака. Ага, верю, верю.
– Славя, – начал я, посмотрев блондинку, – ну ты и напугала нас.
– Я не хотела, – Славя покраснела до кончиков ушей, пунцовая Славя, первый раз вижу! Даже когда я застал ее в чем мать родила, она так не заливалась. – Я бегала и увидела как кто-то лежит, и ему плохо.
– Мне, голубушка, ик, не плохо, – сказал Михаил Петрович и, садясь на скамейку, произнес по слогам, – мне хо-ро-шо.
– Простите… – начала извиняться девушка, но я перебил её.
– Всё ты правильно сделала, молодец, – Славя благодарно посмотрела на меня своими большими голубыми глазами, и Алиса тут же надулась, как мышь на крупу, —просто в следующий раз потрать полминуты и спроси человека, что с ним. Так ты убедишься, что он хоть в сознании. А вы, Михаил Петрович, – я обратился к астроному, – если вас тут директор лагеря застанет?
– Не увидит, – отмахнулся он.
– Это ещё почему, ему могут доложить, те же охранники, если заметят, – вклинилась в разговор до этого молчавшая Алиса.
– Потому что ему тоже хо-ро-шо, – по слогам произнес Михаил и весело усмехнулся.
– Значит, за аспирином сегодня придут двое? – спросил я. На таких вот безобидных бухариков я не мог сердиться: ну пьют, ну перебирают, но не дебоширят же?
– Трое, – на наш вопросительный взгляд мужичок хмыкнул и пояснил, – ещё физрук!
На моё предложение отбуксировать его в медпункт завкружка ответил отказом, и, оставив его на площадке, Славя отправилась смывать пот в душевой, мы же с Алисой пошли…
Первым желанием было пойти и перекусить: от утренней беготни аппетит у нас разгорелся будь здоров, и если Алиса хотела просто позавтракать, то я желал ЖРАТЬ, много, долго и со вкусом. Однако, подумав, первым делом мы пошли освежиться.
– Док, – сказала Алиса, пока мы с ней шли по тропинке в сторону бани, – а может ты «вжух» – и перенесешь нас туда?
– Зачем спешить, Алиса, – я взял девушку за руку: в этот раз она не протестовала, уже прогресс. – Смотри, как красиво кругом. Иногда надо просто идти, наслаждаться самой дорогой. Для меня утро во сто крат прекраснее, когда ты рядом.
Утро в лагере и правда было прекрасным. Вообще, построить его на стыке смешанного леса, моря и гор было отличной идеей, снимаю шляпу перед неизвестным советским проектировщиком. Славься, СССР, твоё наследие ещё живет, те же лагеря, частично переделанные, но всё ещё хранящие особую атмосферу, радуют отдыхающих. Летняя жара ещё не вступила в полную силу, и сейчас было самое шикарное время, утреннюю прохладу разбавлял теплый ветерок с моря. Воздух, всё ещё влажный после недавнего дождя, нес с собой запах хвои от растущих вокруг сосен. Из гущи леса слышалось пение птиц, проснувшихся после ночного отдыха. Небо над головой было теплого, ярко-голубого оттенка, с редкими, медленно проплывающими на горизонте, белоснежными облаками. Именно в такое небо приятно смотреть, лежа где-нибудь в тенечке на гамаке. Дорожка петляла между деревьями, уходя на опушку леса, где в тени деревьев располагался банный комплекс. Да, топилось тут не дровами: с одной стороны, не классика, а с другой – раскочегаривается быстро, к тому же, не надо готовить помещение загодя. В столь раннее время тут точно никого не будет: Славя пользуется вожатской душевой, а ключи конкретно от этого помещения есть у единиц. Лично я их выменял на годовой запас первой помощи при похмелье и литр медицинского спирта. Довольно забавно осознавать, что бартер не утратил определенной значимости, даже в наше время.
Одноэтажное здание, расположенное на небольшой площадке последи сосен и высокой травы, выглядело очень уютно. Единственным минусом, и то, только для уборщиков, была необходимость раз в сезон чистить плоскую крышу от разнообразного мусора – листьев, иголок и всего того, что закинут туда отдыхающие.
Зайдя в помещение, я надежно запер дверь, и на замок, и на внутреннюю щеколду, по пути покрутив несколько регуляторов, отвечающих за подачу и нагрев воды. В одном из шкафчиков лежали несколько моих банных веников, заботливо надерганных с дубов и берез, коих в лесу было пруд пруди. Стены бани были выложены деревянными досками, где-то лакированными, где-то, например, в самой парилке, просто отполированными.
– Док, а что это мы баррикадируемся, а? – спросила Алиса, судя по голосу, с придыханием, и румянцу на щеках, прекрасно она понимает, зачем…
– Буду тебя мучить, – я сделал страшные глаза и потряс перед девушкой, нет, не тем, что вы подумали, а просто дубовым веником, – терзать твою нежную кожу, наслаждаясь каждым вырывающимся из губ стоном.
Я схватил удивленно пискнувшую девушку и поднял её на руки. Алиса смеялась, дергалась, всеми силами пыталась вырваться, но куда ей – меня это только раззадоривало, учитывая, что держал я её за упругую попку, обтянутую джинсами, а двигаясь, она терлась об меня всеми мягкими местами, шикос! Под конец, когда девочка запыхалась и расслабилась, я поставил её на ноги и, обняв руками податливую талию, притянул к себе. Наши губы встретились, но поцелуй в этот раз был недолгим: Алиса отстранилась, переводя дыхание, на шее девочки блестели мелкие капельки пота. Помню, она стеснялась меня первое время, сейчас же вела себя совсем по-другому, только в компании со мной и Ульянкой, Алиса была сама собой, и мы это ценили, нет, правда.
– Док, ты так странно смотришь, – Алиса уже почти разделась, на ней оставались только белые хлопковые трусики, – что-то не так?
– Не обращай внимания, просто подумал, какой я счастливый человек, ведь ты рядом, – прозвучал мой ответ, – я имею в виду не только нашу интимную близость, просто каждый миг с тобой наполнен особым чувством. Как одиночке, жившему в постоянном холоде, дали пригреться у костра. Я боюсь однажды проснуться и понять, что время с тобой было лишь прекрасным сном.
– Док, прекрати говорить такое, – Алиса потупила взгляд, – иначе я начну надеяться, что это не просто курортный роман.
Она это серьезно? Алиса молчала, а я подбирал слова: неужели она так и не поняла моего отношения, моих истинных чувств?
– Алиса, если ты не поняла с прошлого раза или не поверила мне, позволь сказать прямо, – я посмотрел в любимые глаза, такие ласковые, нежные, слова сами собой пришли на ум, – я ЛЮБЛЮ тебя, я заберу тебя с собой, и мне никто не помешает, если ты скажешь «да». Если согласишься разделить свою жизнь со мной, то лишь это имеет значение! Никакие преграды, никакие трудности ничего не изменят: ты моя, а я твой. Навсегда. Ну, глупенькая, не плачь, – я вытер большими пальцами одинокую слезу, которая катилась по щеке девушки, – ты меня к себе уже приручила, я пропаду без твоего тепла. И никогда, никогда тебя не брошу, мой рыжий ангел.
– Док, ты дурак! – Алиса стукнула меня кулачком, толчок был почти неощутимый, а затем прижалась ко мне и уткнулась носом в грудь. – Это я должна говорить, это мне без тебя плохо! За три дня твоей пропажи я места себе не находила.
– Ну всё, милая, всё, – гладил я слегка дрожащую спину, – не будем о грустном, мы теперь есть друг у друга, так давай наслаждаться жизнью на полную катушку!
Я улыбнулся рыжей, и на лице Алиски отразились те же чувства, тыльной стороной кисти она протерла глаза. Со стороны парилки уже веяло раскаленным воздухом, слышался звук воды в котлах и горящего газа.
– Ты прав, – малышка лукаво подмигнула, повела перед моим носом обнаженным плечом и танцующей походкой отправилась в душевую кабинку, что-то тихо мурлыкая себе под нос, по пути снимая трусики и бросая их в общую кучу вещей. Вот ведь, знает же – и дразнится! Я тоже успел раздеться, и Алиса могла лицезреть во всей красе естественную физиологическую реакцию парня на такое вот бесстыдство. Но спешить ни к чему, мы освежились под струями теплой воды, смыв пот и пыль, а затем я затащил девушку в парилку. Алиса сопротивлялась.
– Док, это мазохизм: горячий пар, летом! Я помылась и иду есть!
– Успеешь, дай мне десять минут, и если не понравится, то закруглимся, – по пути захватив один из валявшихся металлических тазиков, я наполнил его горячей водой и бросил туда веник, а Алисе вручил большое банное полотенце из лежащей стопки чистого белья.
– Десять минут? – Алиса ехидно улыбнулась и скрестила руки на груди, от чего соблазнительные округлости приподнялись повыше. – Помню, ты был способен на большее.
– Ах ты! – я достал веник из емкости и брызнул на девушку горячей водой.
Алиса звонко взвизгнула, а затем улыбнулась; пол от пара уже немного намок, и рыжая старалась не делать резких движений, справедливо опасаясь навернуться.
– Ну хорошо, начинай свои пытки, – сказала она, когда мы зашли в парилку и прикрыли дверь.
На одну из деревянных лежанок было постелено полотенце, и, пока девушка устраивалась на нем, я успел полить водой раскаленные камни, стоящие грудой в углу и нагреваемые изнутри. Именно они и были источником пара.
Сразу стало жарче. Алиса, лежавшая на полотенце лицом вниз, недовольно заворчала. Ну-ну, сейчас, милая, ты сама не заметишь, как будешь просить ещё и ещё. На спине девочки уже начали появляться капельки пота, а дыхание становилось более частым. На в меру загорелой коже девушки были видны белые контуры купальника, в котором, собственно, рыжик и загорала. Приятный контраст. Я достал веник и, отряхнув его от лишней влаги, склонился над своей жертвой. Несколько капель попали на камни, и в комнате раздалось отчетливое шипение испаряющейся влаги.
– Поехали, – сказал я и прошелся по спине девушки, пока не постукивая, а только поглаживая веником, раздражая жаром кожу, делая её более чувствительной…
– Ммм, а не так уж и плохо, – сказала Алиса, слегка прикусывая нижнюю губу.
Спина Алисы стала красной, она, слегка постанывая, дергала ступнями, и, судя по реакции, весьма одобряла мои действия. Пора. Я на мгновение остановился, погладил ладонями изящную спинку девушки, на которой крохотными зелеными крошками остались кусочки сухих дубовых листьев с веника. Влажная девичья кожа приятным бархатом ощущалась под ладонью, а обостренное обоняние заставляло ноздри раздуваться, втягивая приятный аромат Алисы. Таааак, держать себя в руках, инстинкты требовали наброситься на девушку, которая сама уже тепленькая, готовая. Но пока рано, успеется.
– Ай! Док, вот это лишнее, прекрати, – застонала Алиса, когда горячий веник обрушился на беззащитную спину, ещё раз, ещё! Ха, малышка, не повезло тебе, что у нас в деревне была баня и твой кавалер умеет ей пользоваться. – Хватит, говорю, жарко, дышать тяжело! Пощади, – Алиса вцепилась руками в край полотенца и изо всех сил сдерживала против воли вырывавшиеся стоны. – Прекра… ах, оооу, – Алиса притихла, когда жар и веник перестали приносить боль, а привыкшая кожа ощущала только удовольствие. – Пр…родолжай, пожалуйста, не останавливайся, – лицо Алисы было красным, рот приоткрыт, глаза зажмурены от удовольствия.
– Вот как мы заговорили, да? – сказал я, довольно потирая руки, – переворачивайся.
– Я стесняюсь! – начала кокетничать рыжая.
– Алиса, ты понимаешь, – хитро спросил я, – что без разницы, на какой стороне ты лежишь? Я легко найду уязвимое место, – мои пальцы прошлись по шее девушки, вдоль позвоночника, по спине, талии и дальше…
Алиса сделала удивленный вдох и зарделась, когда мои пальцы дошли до конечной цели и начали ласкать взмокшую киску. Она согнула ноги в коленях и рефлекторно подняла свои нижние девяносто, затем, сама застеснявшись своего поведения, всё-таки перевернулась на спину, при этом прикрыв лицо краем полотенца. Получилось забавно: полностью обнаженная девушка, с прикрытыми большим полотенцем шеей и лицом до носа, из-за края ткани выглядывали осоловевшие янтарные глаза, распущенные рыжие волосы, слипшиеся от влаги, раскинулись по плечам девушки и лежанке. Прежде чем продолжить, я аккуратным движением, лишний раз не дергая, убрал волосы Алисы с плеч и груди, чтобы не мешали. Девушка слабо вздрогнула, когда мои руки коснулись нежной кожи её груди.
– Ну, что ты застыл? – уже требовательно пискнула рыжая. Голос её, без напускного ехидства и бунтарства, был на удивление звонким.
– Любуюсь, – честно ответил я, чем вогнал её в краску ещё сильнее. – Ты слишком красивая и милая.
Повторив то же самое, что сделал со спиной, и посмотрев на довольную Алису, я мысленно поставил себе «отлично» по распариванию красивых девушек. Она лежала на спине с закрытыми глазами, мокрая грудь, блестящая в свете ламп, вздымалась в такт дыханию, круглые сосочки задорно торчали, губы девушки были призывно приоткрыты. Я не заставил себя ждать и, отбросив в сторону не нужный больше веник, склонился над малышкой и впился губами в дрожащую от возбуждения шею: слега солоноватая, горячая от пара кожа, я старался не оставлять совсем уж видимых засосов. Но сдерживался я с трудом, да и к чему сдерживаться, если Алиса полностью одобряет мои действия? Я оказался сверху, при резких движениях раскаленный воздух обжигал кожу, но ради такого я готов терпеть.
– Док, – сдавленно застонала она, обхватив мою голову руками и запустив свои ласковые пальчики мне в волосы, – не тормози! Или хочешь, чтобы я вслух попросила?
– Я же сказал, тебе понравится, – ответил я, неохотно отрывая голову от такой желанной груди, которую уже несколько минут самозабвенно ласкал языком.
Алиса обняла меня, прижавшись всем своим великолепным телом и вышибив из разума остатки самоконтроля. Девушка обняла меня ногами, как она это любит, и мы приступили к самому интересному. Дыхание Алисы, её стоны, такие мокрые и податливые губы – всё в ней манило, тянуло меня.
Сначала мои движения были плавными, и на полотенце мы вдвоем позволили себе, сердцам и телу действовать самостоятельно. Никаких раздумий или заминок – мы были двумя искрами в бесконечном космосе любви. Каждый старался сделать другому приятнее, я всё ускорял движения, взвинтив темп и умудрившись при этом ногой открыть дверь, так как жар уже становился невыносим. Девочка, дотянувшись губами до моей шеи, благодарно лизнула её и расслабилась, чувствуя подступающую волну наслаждения. Облегченно вздохнув свежий воздух, Алиса игриво улыбнулась и выгнула спину дугой, её слегка трясло, всем телом я ощущал её дрожь, девочка закатила глаза, и, не сдержавшись, закричала, попутно впившись ногтями мне в спину. После этого разрядился и я, при этом на вершине удовольствия неосознанно укусив Алису за плечо, в области ключицы.
– Ну, ты, – Алиса, с трудом восстанавливала дыхание, глаза блестели, руками она всё ещё неосознанно поглаживала мою спину, – животное. Затащил бедную девушку черт знает куда и устроил тут разврат.
– Алиса, милая, – я чмокнул её в нос, – тебе разве не понравилось?
– Понравилось, – она отвела взгляд к двери, румянец и блеск в глазах выдавали её с потрохами, – но средь бела дня…
– А где-то есть правило, что сексом заниматься можно только в темноте? – усмехнулся я в ответ. – Ладно, пойдем одеваться, до вечера тут лежал бы, – я приласкал упругий животик Алисы. Наверное, это одна из составляющих любви – хотеть касаться, быть ближе к объекту своего обожания, – но надо пойти перекусить, иначе Ульянка найдет тут наши иссушенные тела.
Комментарий к Лагерь у моря 40-41
Вычитано бетой.
========== Лагерь у моря 42-43 ==========
Да уж. Сходили ненадолго сполоснуться… Часы на телефоне показывали 08:39, увлеклись мы, увлеклись. Хотя черта с два я об этом жалею, было супер. Алиса легкой походкой семенила рядом, со стороны девушки ветер доносил нотки ароматного шампуня с уложенных в привычные хвостики рыжих волос. Девушка улыбалась и даже что-то напевала, тихо, но не для моего восприятия. Мы подходили к центру лагеря, и наши шаги поднимали пыль, легким флером клубящуюся от поверхности дорожки. Земля уже высохла, и на свободных от травы участков уже видны были трещины в грунте. Несколько раз дорожку перебегали довольно крупные ящерицы.
– Поймать, что ли, одну, – задумчиво сказал я, глядя, как длинный хвост скрывается в шуршащей траве, – Ульянке подарю.
– Ха, она их сама оптом ловит, – ответила Алиса, слегка щурясь от яркого света. Пока солнце не в зените, приходится терпеть бьющие прямо в глаза лучи. – Скорее, она тебе подарит пару штук. И что ты будешь с ними делать?
– Заспиртую, – пошутил я, – как раз формалина завалялось целая куча, что он делает в медкабинете мне, правда, непонятно.
Неожиданно. Мимо нас по дорожке, галопом, пронеслась стайка ребятишек с водяными пистолетами, разной степени подмоченности. Всего три девочки и два мальчика. У каждого на одежде красовалось по несколько размытых пятен. Странно, а чего это они мокрые, если не стреляют друг в друга?
– Где она! – сказала бойкая светловолосая девчушка, на шортиках которой было больше всего мокрых следов.
– Сюда побежала! – Ответили ей сразу несколько мальчишек. – Мы сами видели!
Ребятишки осматривали пространство вокруг, явно кого-то выискивая. Вот только этот кто-то нашел их первым. Из густой кроны растущей прямо по-над дорогой липы вынырнула Ульяна, причем по эпичности её появление могло поспорить со среднебюджетным боевиком: мелкая повисла вниз головой, держась ногами с согнутыми коленями за одну из веток, сжимая в каждой руке по водяному пистолету, и, заулюлюкав, начала с большой скоростью расстреливать ошеломленных сверстников водой, судя по пронзительному визгу, весьма холодной. Вот он, минус обострившегося слуха, было полное ощущение того, что все дети орут мне прямо в уши!
– Пыщь! пыщь! ПЫЫЫЩЬ! – скандировала рыжая высоким звонким голосом, и если бы не это, то продержала эффект неожиданности гораздо дольше.
– Мочи её! – и в девочку открыли ответный огонь, половина воды, правда, не долетала до цели: одно дело стрелять сверху вниз, а совсем другое – палить по возвышенности. Дешевым китайским пистолетикам, банально не хватало мощности, чтобы донести струю до довольной рыжей моськи. Спустя минуту перестрелки, растратив весь свой боезапас, супостат бежал, сверкая пятками.
– Ха-ха! Так вам, – бросила Ульяна вслед улепетывающим детишкам.
– Ты прямо терминатор в юбке, – сказала Алиса, когда мы дошли до места дружеской потасовки. Рыжик, ловко хватаясь за ветки, спрыгнула на дорогу перед нами и гордо выпятила грудь, или что там у неё. На лице, измазанном зелеными разводами, – сто пудов траву мяла и пыталась полосы на щеки присобачить, как в американских фильмах – было буквально написано «Аз есмь царь», падите ниц и восхищайтесь.
– Боец, хоть сейчас в спецназ, – я ласково погладил мокрую голову Ульяны. Некоторые струи всё же угодили в цель. И сейчас мелкая не сильно отличалась от подмоченных товарищей, – но недочеты есть. Стреляй ты молча, так быстро не спалилась бы, – сказал я, улыбаясь до ушей: как всегда, рыжий бесенок распространяла вокруг ауру позитива.
– Так же не интересно, – ответила она таким тоном, будто само собой разумеется, и это даже ежу понятно. Док, а вы, смотрю, тут совсем время не теряете, молодцыыыыы, – неожиданно выдала она и, захихикав, убежала, попутно увернувшись от легкого подзатыльника старшей подруги.
– Вот мелкая! – Алиса снова покраснела, милая черта, только ей в лоб пока говорить это рано, надуется. – Ты хоть позавтракала?
– Конечно, не помирать же с голоду, пока вы намилуетесь… – бросила она напоследок.
– Да ладно тебе, – смотрел я вслед мелкой, с которой нет-нет, да падали редкие капли влаги. А она неплохо пахнет, когда мокрая… Брррр, отгонять, отгонять такие мысли!
– Ульяна же ещё ребенок, хотя и хитрожопая не по годам. Спорим, она воду в пистолеты из холодильника наливала? – сказала Алиса, скорее одобряя, нежели осуждая.
«Два сапога – пара. С кем я связался?» – подумал я, и тут же ответил на свой вопрос.
– С самыми замечательными девочками на свете, – тихо шепнул я под нос, – так же ты сказал бы, друг?
– Док? Ты что-то сказал? – повернулась в мою сторону Алиса.
– Не, – я отмахнулся, – так, мысли вслух.
Тем временем, мы шли дальше. Лагерь уже просыпался, и над столовой вовсю клубился пар, выдавая активную деятельность вытяжек из кухонь. Отдыхающие носились кто где: после того, как вожатые опозорились в критической ситуации, дети их просто не слушали. Что говорить о старших отдыхающих?
В нашем корпусе железная дисциплина оставалась лишь в отряде двух девушек – Ольги и ещё одной неизвестной мне блондинки. Они не бросили своих подопечных, чем заслужили их безмерное уважение. А ведь это дети, мелкие просто так никого слушать не будут, поэтому профессионализмом девушек-вожатых можно было восхищаться. Особенно Ольгой, которая сейчас, профессионально, буквально изо всех сил, возлежала на шезлонге в купальнике. Панамка, с которой Ольга почти неразлучна, сейчас накрывала её лицо, зуб даю, она дрыхнет! Пока её отряд убирает пляж от принесенного водой мусора. Знаю Ольгу, у нее не забалуешь, хоть сама она на процентов восемьдесят состоит из квинтэссенции лени.
Наконец, заглянув по пути за продуктами на склад, мы пришли к летней кухне. Есть хотелось сильно, поэтому мы с Алисой, не сговариваясь, схватили из морозилки по пачке пельменей.
– Ну скорее же, – приговаривала она, патрулируя закипающую воду в кастрюле, – скорее!
– Терпение, – я сидел за столом, и смотрел на метания голодной рыжей фурии, – ещё десять минут, ты воду посолила?
– Да, – фыркнула она, – я сейчас тебя покусаю от голода!
– А давай, – я ухмыльнулся, – только смотри, вдруг мне понравится.
Я взглянул на ошарашенные глаза рыжей, и демонстративно закатал рукав, кусай, мол. Легкий соленый бриз с моря, приятный шепот волн, накатывающих на золотистый песок, крики чаек – ляпота. Я закрыл глаза, давая другим органам чувств ощутить всю прелесть летнего утра. После жизни в каменном городе, сыром, холодном, сером, здесь – моя душа отдыхала.
Расправившись с завтраком, Алиса отправилась в музыкальный клуб, я хотел было пойти за ней, но меня перехватила Ольга.
– Тебя где черти носили?! – спросила она «ласково», убедившись, что нас никто не слышит.
– Ну, я, это… – что бы соврать? Надо подумать.
– Ладно, проехали, но объяснительную напиши, на всякий, – уже более мягко сказала она, – все празднуют наше спасение, но что не бывает…
Когда до музыкального клуба оставалось всего несколько метров, меня снова окликнули, на этот раз знакомый голос прозвучал из кустов. Сам клуб был отдельным от всех корпусов небольшим зданием, и располагался на отшибе, вплотную к зарослям высокой травы, кустов и редких деревьев. Сюда, по определенным дням, ходили желающие приобщиться к прекрасному, и не только к музыке. Ходят слухи, что глава кружка весьма неординарная, но очень симпатичная особа.
– Док, иди сюда, – прозвучало совсем рядом.
Я подошел к самой кромке растительности и увидел Юлю. Девушка сидела на траве, среди зарослей, надежно маскировавших хвостатую. Хотя зачем ей, вроде, девушку и так никто не видит, даже если она пройдет под самым носом. Странно, что моё шестое чувство не засекло ни её, ни Ульяну тогда… Есть у меня теория, что оно реагирует лишь на непосредственную опасность.
– Док, ты вернулся, как хорошо, – тепло улыбнулась девушка, – я волновалась.
– Спасибо, Юль, – сказал я, стоя рядом с кустами, и стараясь не выглядеть подозрительно, один фиг, даже залезь я к ней, то спрятаться не смогу. Размеры у миниатюрной девушки и мои уж больно разные.
– Это всё хорошо, Док, но мне надо сказать тебе что-то важное, – Юля была серьезна, ушки девушки то и дело двигались, улавливая малейший шум вокруг, – и срочно, давай за мной.
Она метнулась в лес, прямо на четвереньках, только пушистой молнией мелькнул в траве хвост. Что поделать? Убедившись, что никто не смотрит…
– Шифт!
Мир замер, застыла трава, ещё минуту назад колыхавшаяся от ветра. Застыли птицы в небе, затихли все звуки. Легкий шепот ветра и музыка, доносящаяся из клуба, сменились полной тишиной. В этой тишине я не спеша пошел в лес.
– Вот ты где, – сказал я тихо, увидев ушастую у подножия большого дуба, – довольно далеко убежала.
– Шифт. – И время вернулось в привычный темп.
– А ты быстрый, – она, казалось, совсем не удивилась моему мгновенному появлению. – Это тебе очень пригодится.
Юля сидела на выпирающем из земли большом корне, нервно дергая хвостом. Тут, под гутой сенью деревьев, было немного сыровато. В отсутствии прямого солнечного света это место просто не успело высохнуть, я чувствовал, как при каждом шаге под ногами пружинит мокрый мох.
– Что-то случилось? – спросил я.
– Ещё нет, – ответила кошкодевочка, – но скоро случится.
– Ты о чем?
– Пока ты изволил пропадать, я разузнала одну важную вещь, и у меня две новости, – Юля показала два пальца.
– Первая, это то, что я узнала, откуда появилось цунами, – Юля загнула первый палец, – оно не возникло само собой.
А ведь точно, ещё шиза говорил, что странно видеть цунами в Черном море, причем такое огромное.
– Его создали, Док. – Юля недовольно поморщилась. – Причем специально, чтобы унести как можно больше невинных жизней. И это, вторая новость, – девочка загнула оставшийся палец, – тот, кто хотел собрать кровавую жатву, очень недоволен.
– И кто это? – я непроизвольно сглотнул, и нащупал в кармане металлический снаряд. – Или что?
– Я не знаю точно, но не человек, – Юля задумчиво чесала пальцами левое ушко, – что-то древнее, злое, и очень сильное. Ни в одном из миров я такого пока не встречала.
– Одном из? – удивленно переспросил я.
– Ну да, миров много, – девушка неопределенно пожала плечами, – в чем-то они похожи, в чем-то различаются, но сейчас не это главное. Док, – девушка серьезно посмотрела на меня, – ты не боец. Ты сильный, бесспорно, твои возможности я видела, но ты не воин. И малейшее колебание, когда надо действовать решительно, тебя погубит. Поэтому я здесь, я пришла предупредить тебя: если столкнешься с этим существом, то беги. Просто беги, не хочу потерять своего друга ещё и здесь.
– Ещё и здесь? – зацепился я за эти слова.
– Не важно! Просто пообещай! – уши у Юли встали торчком, пушистая шерстка на них вздыбилась. – Пообещай, что будешь очень осторожным.
– Спасибо, Юля, – от такой заботы на душе стало теплее, и даже страх перед неведомым врагом не мог разогнать это приятное чувство, – я буду беречь себя. Вообще, ты плохо меня знаешь, я тот ещё трус. Даже в хоккей не играю.
Напоследок, я так расхрабрился, что погладил девушку по голове. Ладонь буквально утонула в теплых и мягких волосах, а эти ушки, просто прелесть, такие упругие, живые… Полное ощущение того, что приласкал большую кошку.
Юля невольно мурлыкнула, причем довольно громко, и застеснявшись, покраснела.
– Странное чувство, – пригнувшись, она медленно высвободилась из-под ласки, – от него ноги дрожат и щеки краснеют. Я пойду, надо ещё много с чем разобраться и много чего узнать, – девочка развернулась и убежала, напоследок махнув хвостом.
– Беги, беги, ушастик занятой, и, спасибо, Юля.
К зданию музыкального клуба я подходил в смешанных чувствах. С одной стороны, «предупрежден – значит, вооружен». А с другой, теперь немного… страшно? Если верить Юле. А повода не доверять этой девушке, спасшей мою бедную шкурку от гибели ещё тогда, я не видел. Так вот, если она права, кто-то или что-то теперь дико недовольно мной. И это неведомое что-то способно вызывать как минимум два вида природных катастроф. К тому же, хвостатая права, я не боец, никогда не ощущал в себе эдакого внутреннего рыцаря, даже в играх всегда был целителем и крафтером, а не воином. Я, скорее, охотник, держащийся в безопасности, на расстоянии. Ловушка, которая наносит один единственный, смертоносный, продиктованный необходимостью удар. И поэтому! Что бы там на меня не точило зубы, посмотрим ещё, кто кого сожрет! Как говорил один знакомый персонаж, «А крокодилы – это вкусно?».
