Текст книги "Лагерь у моря (СИ)"
Автор книги: Arclide
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
«Зуб даю, – вставил свои пять копеек Шиза, – там не гитара!»
– С каких это пор, – парировал я, – мне нужна охрана?
– О Боже, дай мне терпения, – Виола устало помассировала виски, при этом немного склонив голову и прикрыв глаза, – объясняю. Во-первых, охрана нужна не тебе, а Алисе с Ульяной, ну и мне любимой, конечно. Если рыжие пострадают, то аналитики хором гарантируют, что ты, Док, слетишь с катушек. И тогда туши свет, кидай гранату. Во-вторых, Ямада, не выпендривайся! Док, конечно, не бывал в таких передрягах, как ты, но сравнивать ваши способности… Как носитель ты ему не ровня. А в-третьих, я хочу, чтобы вы поладили, одно дело, в конце концов, делаем – мир защищаем. Яма давно в организации, и обычно занята, – пояснила медсестра. – Но, услышав, что лагерю, в котором отдыхает её подруга, грозит опасность, она выпросила себе эту миссию. Они с Мику хорошо знают друг друга, учились вместе, обе хафу, обоим нравится музыка. Вот только у неё всё больше дел, всё меньше времени на игру.
«Хафу? – Удивился Шиза. – Так японцы полукровок называют, так вот откуда раскосые глаза. Мику не видел, а вот это создание похоже на азиатку. Тощая, правда, покормить бы её! А то смотреть жалко»
Тут старина Ши был немного предвзят: если не особо придираться, девочка была довольно милой, правда, вся моя симпатия резко испарилась после её следующих слов:
– Вот этот вот гражданский тюфяк сильнее меня?! – обвинительно сказала черноволосая фурия.
«Нет, вы только посмотрите, кто раскудахтался! Сууучка плоскогрудая!» – Возмутился Шиза. И его можно было понять: девочка посмотрела на меня уж очень надменным взглядом. Раздражает. У них все, кроме Виолы, такие, что ли?
Я позволил себе усмехнуться: после памятных событий Шиза всё чаще становился на мою сторону и почти перестал критиковать. Ямада, однако, приняла эту усмешку на свой счет.
– Думаешь, крутой! – Она открыла футляр, и достала из него… меч! Я не особо разбираюсь в восточном холодном оружии, но это, вроде, катана. Если она сейчас попытается меня поранить, то дискотека с Алиской отменяется. Я буду в бегах после убийства. Нет, в самом деле, у них тут серьезная организация или клуб анонимных истеричек? Нафига махать мечом в двадцать первом веке, или ей пистолет не выделили?
– Думаю, девочка, ты слишком нагнетаешь ситуацию, – с достоинством ответил я. Годы работы с адекватными, и не очень, пациентами, окупились. Меня не так-то просто вывести из равновесия. Почти…
– Яма, прекращай балаган, – сурово сказала Виолетта Церновна, как никогда напоминавшая сейчас строгую училку.
– Я просто покажу ему разницу между нами, – девчонка взяла большое зеленое яблоко с лежавшей на столе корзинки и бросила его мне.
– Шифт! – мгновенно насторожился я.
Время поползло еле-еле, я и не стремился ускориться полностью. И, похоже, у меня получилось: я видел, как очень медленно брови Виолы поползли вверх, как за окном, со скоростью контуженой улитки, пролетал упитанный воробей. В замедленном мире, еле движущимся снарядом, ко мне плыло яблоко. Когда оно преодолело половину пути, произошло нечто неожиданное: черноволосая девушка шагнула вперед и резко рубанула яблоко посередине. Точнее, попыталась. Стоило хищно блеснувшему лезвию клинка приблизиться к фрукту, я взвинтил ускорение на максимум, и всё вокруг замерло. Мысли снова обрели приятную чистоту. Посмотрев на девушку, я отметил остекленевший взгляд: она била не по яблоку, она била в то место, куда его кинула. То есть, двигаться она может нереально быстро, почти как я, а вот контролировать обстановку и всё видеть – нет. Теперь понятно, почему меч – скорость пули не зависит от того, насколько быстрые руки у стрелка. А вот с холодным оружием – тут да, тут дело другое. Правда я, намного быстрее…
«Сейчас она покажет нам, да?» – спросил я Шизу.
«Чувак, то, что ты задумал, – восхищенно сказал последний, – я тебя обожаю!»
Я аккуратно приблизил яблоко к себе, не дав его разрезать, и тем самым обломав девочке всё шоу.
– Шифт. – И время рванулось навстречу.
Злополучное яблоко легко легло в мою ладонь. А девушка успела вернуться на место, с видом настолько самодовольным, что я решил расставить все точки над «ё».
– Ну что, – хвастливо задрала нос Ямада, – взгляни на яблоко.
Самодовольная улыбочка резко подувяла, когда я, на глазах у удивленных девушек, покрутил в руках абсолютно целый плод.
– Яблоко как яблоко, – пожал я плечами, и кинул его обратно, – лови.
Девушка вытянула руку, но поймала не яблоко. На ладонь ей я, воспользовавшись своим ускорением, положил… УЖЕ НАРЕЗАННЫЕ И ПОЧИЩЕННЫЕ ЛОМТИКИ, на блюдечке! Нож и блюдце были позаимствованы из шкафчика Виолы, которая, рассмотрев офигевшую мечницу с блюдечком в руках, искренне рассмеялась.
– И чего ты ждешь? Похвалы? – сказала Ямада, но было слышно, что она впечатлена.
– Аплодисментов, – ответил я, вытягивая вперед руку, зажатую в кулак, и медленно раскрывая её. На пол посыпались черные пуговицы, и одновременно с этим рубашка на груди у неё расстегнулась, обнажив небольшую грудь в черном кружевном лифчике. Девушка явно неравнодушна к этому цвету!
– ТЫ! ТЫ! ТЫ! – вот и покраснела, мисс Невозмутимость. – Ты что себе позволяешь… КАК?!
– Я просто показал тебе разницу между нами, – передразнил я мечницу. – Ты быстрая, правда. Но твоё восприятие не успевает за скоростью. Моё же, – я бесстрашно подошел к растерявшей пыл, застывшей на месте девушке, и тихо, в покрасневшее ушко, прошептал, – её обгоняет… Ну, думаю, сработаемся, – сказал я, – во всяком случае, одеваешься ты шикарно.
Комментарий к Лагерь у моря 46-47
Вычитано бетой.
========== Лагерь у моря 48-49 ==========
Только когда я покинул корпус, в голову пришла шальная мысль: а что если это была провокация? С Виолы станется посмотреть на мою реакцию при разных обстоятельствах. Гетерохромная хитрюга ведет свою игру. Ну да и пофиг, познакомиться с такой же как я было занятно…
Лагерь тем временем жил своей жизнью. Мимо меня пробежала толпа ребятишек, направляясь к футбольному полю с мячами в руках. И зачем им три мяча? На пляже, даже отсюда было видно, уже поднимались волны. Счастливые серферы, похватав доски, радостно мчались покорять очередную волну.
«О-ля-ля, – сказал Шиза, глядя, как по золотистому песку бежит Славя с доской в руках, – нет, чувак, посмотри, посмотри, какая красота!»
Да уж, я мог понять свой внутренний голос. Спортсменка в открытом купальнике, бегущая под лучами ясного солнца, и правда красивое зрелище. После каждого шага за ней поднималось облачко сухого песка. Наконец, Славя с разгона ухнула в воду, и, лежа на доске, начала грести в сторону моря. Свою волну девушка поймала сразу, и, поднявшись на шаткой опоре, проехалась почти до берега, потеряв равновесие только под конец. Упав в воду, она совсем не расстроилась, а, с новым силами перехватив доску, целеустремленно отправилась штурмовать следующую, попутно отряхивая волосы от лишней влаги.
Пока я шел к своему корпусу, уже сейчас размышляя, в чем пойти на дискотеку, мимо меня прошествовала целая делегация. Во главе с Ольгой Дмитриевной шел почти весь её отряд. Кто-то тащил мотки проводов, кто-то колонки, а несколько парней волокли довольно увесистые синтезаторы.
– Да не оскудеет рабский труд, да, Оль? – обратился я к вожатой. Со стороны картина действительно немного напоминала знаменитое полотно – «Бурлаки на Волге».
От отряда раздались редкие смешки, а Ольга пригрозила мне пальцем.
– Ну-ну, нечего мне тут анархию плодить! – сказала она, поправляя на голове неизменную панамку. То ли вожатая берегла свои роскошные волосы от солнца, то ли просто не любила ходить с непокрытой головой, но я слышал, что в узких кругах её уже стали называть Боярский. – У них как раз по расписанию физкультура, так что и поработают, и разомнутся, и к дискотеке помогут подготовиться. – Ольга как всегда находила железобетонное основание для своего деспотизма.
– А разве для танцев не отдельный зал? – припомнил я огромное помещение, в котором иногда проводили не только танцы, а и познавательные лекции. Да я и сам парочку провел, читая отдыхающим ликбез про некоторые болезни. Тогда и видел всё это оборудование.
– Ну, мы с отрядом подумали, и Я решила, – широко улыбнулась Ольга, – что на свежем воздухе будет лучше. Вечером синоптики обещают прохладу.
И Ольга повела своих рабо… ребят дальше. Замыкала отряд знакомая девушка, с переливающимися на солнце фиолетовыми хвостиками. Лена, кажется. Она, как и другие, была сейчас в спортивной форме, состоящей из довольно коротких черных шорт и белой майки. Видел её всего раз, с книгой на крыше, но девушка весьма запоминающаяся. И не столько смазливым личиком и довольно развитой для подростка фигурой, сколько большими выразительными зелеными глазами, глубоким, и немного печальным, взглядом смотрящими на мир из-под яркой челки. За собой она буксировала большой сабвуфер. Хоть эта махина и была на колесиках, но весила, видимо, немало. Учитывая, с каким убитым видом, её тащила вспотевшая девушка. Неужели некому помочь? Я оглядел отряд, но все были и так нагружены сверх меры.
«У меня когнитивный диссонанс, – вдруг сказал Шиза, – тут люди работают, а Славя катается».
«Ну, надо же ей иногда отдыхать, да и на доске она, видимо, только учится плавать», – ответил я про себя, глядя как Славя снова падает в море.
– Давай помогу, – сказал я, берясь за ручку от сабвуфера, при этом случайно задев запястье Лены. Кожа у неё была удивительно мягкой, было с чем сравнивать. У рыжих кожа тоже нежная, но ещё упругая и загорелая. У Леночки же она вызывала ощущение… Не знаю как сказать! Хрупкости, ранимости. Она была белая, как некрашеный шелк, мягкая, как теплый бархат. И вот эту вот девушку заставили таскать тяжести? Ну, Ольга! Тиран в юбке!
– Нет, нет, что вы, – сразу всполошилась она и залилась краской. Было бы с чего, я же всего лишь руки коснулся! – Я сама, мне совсем не тяжело…
– Брось, нам по пути, да и для меня это не вес, – сказал я, стараясь не слишком глубоко вдыхать запах её дыхания и пота… Девочка и так распространяет феромоны, ещё и я тут, со своим чутким носом. Конечно, я себя контролирую и все дела, но блин, как же она классно пахнет!
Отвоевав ручку, я спокойно покатил колонку, для меня вес совсем не ощущался. При необходимости, я мог и понести его. Мы с Леной шли замыкающими, она или была робкой, или просто в настоящий момент не хотела зря болтать, но мы двигались молча, в отличие от других из отряда. За время, что мы шли до площади, я успел услышать самые разные сплетни. От незначительных – о том, что глава музыкального кружка, на спор прошлась по лагерю в костюме горничной – до весьма интересных – о том, что оцепление с обсерватории сняли, и некоторые любопытные даже побывали на вершине горы. Судя по слухам, там обновили несколько скамеек (из тех, что сломала одна черная туша), а так же покрасили саму башню и пропололи клумбы (наверняка чтобы скрыть боевые действия, я лично видел кучу дырок от пуль на стене). Правда, было разумное непонимание, зачем на это время там поставили военных, но они быстро развеялись: когда на дворе лето, а вокруг столько интересного, кого волнуют какие-то там дядьки с непонятными делами?
Возле площади мы с отрядом распрощались. Напоследок, Ольга проводила меня задумчивым взглядом, но быстро отвернулась. Когда я уходил, она уже бодро командовала расстановкой динамиков, и мальчики из отряда, тяжело повздыхав, принялись за работу, в то время как Лена и другие отдыхающие женского пола переводили дух в тени, на скамейках.
Когда я раскрывал свой шкафчик с одеждой, передо мной замаячил вопрос: что, черт побери, экипировать на этот ивент, под названием «танцы»?! Довольно редкий для меня, ибо обычно мне пофиг что носить, лишь бы было чистое и удобное. У меня было несколько рубашек, пара льняных брюк, пиджак, галстук, куча маек… Но я всё равно чувствовал, что мне нечего надеть!
«Как баба, ей богу», – фыркнул Шиза.
«А ну заткнись!» – возмутился я. На танцы с Алисой я пойду великолепным!
В итоге я остановился на белоснежной, ни разу не ношенной рубашке, и джинсах с туфлями. Аккуратно сложив вещи возле кровати, и бросив на них ещё и галстук, я пошел в вожатские душевые. Меня ждала моя щетка, бритва и т.д. Хоть танцы и вечером, надо готовиться уже сейчас, чтобы потом не бегать. А Шиза прав, я сейчас сам себе напоминаю взбалмошную барышню перед свиданием.
«Ну, там же будет Алиса, – сказал я, оправдывая свои метания, – может, и с Ульянкой потанцую заодно!»
Где-то на полуострове Юкатан.
– Виола, прием, источник прекратил движение, – шепотом сказал Капитан в динамик, закрепленный на его шлеме.
После того, как датчики смогли поймать след аномалии, вызвавшей цунами, по нему был отправлен полноценный боевой отряд, в который напросился и кэп. След вел далеко, в совершенно другой часовой пояс, к развалинам древнего города с пирамидой в центре. И если в лагере сейчас вовсю светило солнце, то тут была глубокая ночь. И сейчас почти дюжина человек в полной боевой экипировке, состоящей из легкой брони из секретного сплава, рядом с которой пара-арамидное волокно кевлара покажется жалкой ватой, в шлемах с датчиками движения и приборами ночного видения, и вооружением, с которым можно расстрелять хоть танк, медленно прочесывали город.
Прошлое столкновение с аномалией ужасающей силы было хорошим уроком. У каждого бойца было крупнокалиберное оружие с бронебойными патронами, а у двоих – тактические ракетометы. Кэп взял даже заряд со взрывчаткой, способной разнести в хлам среднего размера здание. Они бы вооружились и получше, технику там захватили, и так далее, но Виола справедливо рассудила, что правительство Мексики посчитает это за военное вторжение.
Находясь у подножия пирамиды, которая загадочно возвышалась в лунном свете, капитан чувствовал: что-то не так. Это ощущение, эта тишина вокруг. Совсем, как тогда…
– Никому не лезть на рожон, – сказал он в динамик, и внутренняя связь разнесла его слова до всех. При этом из шлемов наружу не просочилось ни малейшего шума. Техника!
Отряд медленно проходил разрушенный неумолимым временем город. Перекошенные каменные здания, с провалившимся фундаментом, и сухими деревьями, растущие прямо на дорогах. Встречались также развалины фонтанов и небольших башен. То тут, то там, виднелись корни, пробивающиеся сквозь слои за столетия обветрившихся камней и песка. Где-то вдалеке шумели ночные птицы, слышалось тявканье каких-то зверей. В поле зрения приборов иногда попадали ночные бабочки и летучие мыши, которыми окрестные места просто кишели. Но чем ближе люди подходили к ступенчатой пирамиде, тем тише становилось вокруг.
Когда они достигли подножия, на отряд опустилась звенящая тишина.
– Ох, блин, не к добру это, – тихо сказал кэп, – но идти надо. Верно?
Пирамида была совсем не похожа на египетские, и построена была так, что по ней шли ступени, ведущие к залу на вершине. Поднимаясь по ним, бойцы старались издавать как можно меньше шума, но нет-нет да наступали на предательски скрипящие трещины в камнях. Уже у самой вершины они услышали едва уловимый шепот.
– Ку-куль-кан, ку-куль-кан, ку-куль-кан, – нараспев повторяло множество голосов.
На площадке пирамиды, находящейся на самом верху, в свете огня мелькали тени. Множество, не меньше трех десятков людей, облаченных в странные одежды, стояли вокруг алтаря. На них, как в древние времена, были набедренные повязки, браслеты и бусы из костей, когтей и перьев. Но самыми удивительными были маски, деревянные маски с прорезями для глаз, чья поверхность была разукрашена, создавая ощущение оскаленной пасти. При всём при этом, они мало походили на аборигенов: половина была белокожими, был даже один азиат, судя по всему. Люди разных рас, полов, и национальностей, словно в трансе, взывали к чему-то. Или, скорее… к кому-то…
– Твою ж мать! – Прокричал по связи один из солдат. – Кэп. Алтарь!
На каменной плите лежала девушка, крепко скованная цепями, она изо всех сил извивалась, отчего цепи издавали жуткий звон. Худенькая девушка, в простой туристической одежде, она плакала, и наверняка кричала бы, если бы не кляп во рту.
– Ку-куль-кан, ку-куль-кан, ку-куль-кан! – продолжали хором петь культисты, несмотря на различия в диалектах и произношении. Капитан мог поклясться, что от некоторых слышно совершенно ясно русскую речь!
– Датчики аномалий зашкаливают, – донеслось из динамиков, – уже восемьдесят процентов! Что бы тут ни было, это надо прекратить!
Вокруг пирамиды зарождалась катастрофа. Набежали тяжелые тучи, закрыв звездное небо до самого горизонта. Поднялся сильный ветер, собираясь в воющий поток, который, подняв кучу песка, превратился в огромный смерч. Кольцо песка и ветра окружило пирамиду, лишь в самом центре оставалось спокойно. А вокруг уже рушились тысячелетние здания, словно карточные домики, сносимые ветром.
– Расстрелять! – не выдержал командир, глядя, как один из культистов достал костяной нож. Он склонился над алтарем с вполне очевидными намерениями. Ветер сразу завыл сильнее! В воздухе уже кружились щепки, камни, даже целые деревья, вырванные с корнем.
Раздалась дружная канонада, но судьба внесла свои коррективы. Все почему-то решили, что стрелять надо в того, кто с ножом. В итоге неудачника просто разорвало на части, и пока большинство культистов разбегались, один из них, подобрав упавший нож, вонзил его в грудь девушке по самую рукоять.
– Урод! – крикнул командир. – Оставить этого для допроса, остальных – убить!
Однако тратить пули не было нужды. Девушка затихла, а по каменной плите медленно стекала густая, красная кровь. Внезапно, стены пирамиды засветились призрачно-красным сиянием, мало того что зловещим, так ещё и по внутренней связи пришло: «Сто процентов, датчики аномалии показывают стольник!» – испуганно сказал один из бойцов. На камнях по очереди начали проступать символы и барельефные рисунки, очень-очень странные. Вот изображение множества людей, сидящих вокруг большого туземца в маске, окруженной ореолом света. Вот другой рисунок, где этому человеку приносят жертвы, и ещё, и ещё! На каждом последующем изображении обрядов тот, кому приносили жертвы – менялся. В нем оставалось все меньше человеческого, а на последнем изображении, в центре жертвенного круга, сидело чудовище – крылатый змей, нарисованный рукой древнего мастера, с человеческим лицом на длинном чешуйчатом теле.
– И тут змеи! – злобно выплюнул кэп. – Ненавижу!
Стена ветра за спинами отряда внезапно почернела, а недобитые культисты рухнули как подкошенные. Падая, люди начали иссыхать на глазах, словно мумии, пока не осталась лишь кожа да кости. Отряд не пострадал, а причина падения культистов выяснилась скоро.
В смерче что-то двигалось. Что-то большое, и ему было глубоко плевать, что ветер крошит в пыль многотонные камни – оно свободно плавало в смертоносном потоке. С небес ударила молния, подсветив контуры аномалии. В ярком свете отряд увидел… Больше всего это было похоже на крокодила, научившегося летать и отрастившего крылья: вытянутое торпедообразное тело, закованное в темные костяные пластины, шесть хаотично двигающихся крыльев со стального цвета перьями, и голова, напоминающая очертаниями ту, что изображена на стенах пирамиды. В ней, хоть она и была похожа на змеиную, просматривались человеческие черты, огромная пасть усеяна частоколом треугольных острых зубов, что совсем не похоже на обычные два клыка змей, а вокруг головы – ореол из перьев, напоминающий то ли корону, то ли причудливый воротник.
– Вы все пришли засвидетельствовать моё возрождение, – вдруг раздался голос, настолько громкий, что перекрыл даже вой ветра. Он не спрашивал, он утверждал… – Не удивляйтесь, смертные, я знаю все ваши языки. Кукулькан имя мне, и в этом мире мне ведомо всё. Служите, и я награжу достойных. Откажетесь, и я сожру ваши души.
Каждый в отряде почувствовал необъяснимое желание пасть на колени, склониться перед неведомой тварью. И когда люди уже начали опускаться, один из них выпрямился во весь рост и сорвал шлем с головы.
– Что случается с твоими последователями мы уже видели, тварь, – громко произнес капитан, внимательно следя за тенью, и, подловив момент, он бросил в смерч свой рюкзак, в который заткнул подожженный флаер. Ветер подхватил его, и, когда огонек приблизился к аномалии, капитан нажал на детонатор.
Раздавшийся взрыв сбросил наваждение, люди удивленно приходили в себя, многие трясли головами. Тварь откинуло ударной волной, но даже ни одна пластинка не упала с бронированного тела. Ночь окрасилась огненными всполохами, на время дезориентируя врага. Монстр рухнул на землю, подняв на месте падения кучу пыли.
– А ТЕПЕРЬ – ВАААЛИМ! – проорал капитан, первым бросаясь вниз по ступеням. Взрыв был такой силы, что смерч исчез, или же это из-за удара по Кукулькану? Отряду было все равно, они просто убегали, оставляя за собой беснующуюся в руинах города змею.
Когда подоспевший вертолет, уносил бойцов прочь, Капитан напоследок выглянул в окно. В руинах мелькнул пластинчатый хвост, заползающий под пирамиду. В голове у всех тихо прозвучало.
– Никому не уйти от моего гнева! Ни вам, ни тому, кто помешал… моей… жатве… – И голос затих.
Лагерь. Вечер.
В этот раз танцы почему-то вызвали неподдельный ажиотаж. Площадь не только чисто вымели, но и украсили окружающие деревья гирляндами. Несколько каменных стел так же обмотали сверкающими диодами, и расставили вокруг колонки. Как никто не ушибся, пока лазил, странно. Под конец приготовлений на лицах отряда Ольги можно было крупными буквами прочесть «Убейте меня!». Но, тем не менее, всё было готово в срок, и народ начал переодеваться в парадную одежду.
Собранный диджейский пульт пока пустовал. Как сказала Ульяна, диджеем будет та самая Мику, которая на данный момент совершает марш-бросок по магазинам с Алисой. Я сидел на скамейке в одиночестве, глядя, как снуют туда-сюда вожатые и дети. Раз уж импровизированная площадка так огромна, то было решено провести танцы для всех, а не как обычно, по корпусам. Недалеко от меня о чем-то беседовали Славя и Ольга Дмитриевна.
Ольга была в темно-зеленом платье, красиво облегающем фигуру до самых колен и выгодно сочетающемся с её глазами. А Славя нарядилась в атласно-голубое, казавшееся воздушным и легким, одеяние. Кроме того, блондинка распустила волосы, которые сейчас сверкали в свете фонарей и ниспадали до самого пояса. При этом золотистые космы не просто висели, а легким флером колыхались от ветра и движений своей хозяйки. Даже отсюда до меня доносился запах её шампуня и духов Ольги Дмитриевны. Главное, как-то привыкнуть к громкому шуму, я чувствую, что стоит диджею поддать басов, мои бедные ушки свернутся в трубочку.
Я посмотрел на часы. Где носит Алису? Из всего своего гардероба я остановился на джинсах, туфлях и простой белой рубашке. Была, конечно, мысль пойти при полном параде – в брюках, галстуке и пиджаке, но, во-первых, жарко, хоть сумерки и унесли удушающее пекло, танцевать в свободной одежде легче, а во-вторых, я чувствовал, что буду белой вороной – и правда, пока что я никого не видел в строгой одежде. Всем было весело, хоть танцы ещё и не начались, но отдыхающие уже собирались группами и радостно беседовали. В одной из таких групп я заметил Ульянку. Рыжая стояла с подружками и что-то с оживлением им рассказывала, помогая себе жестами и мимикой. Девочки громко смеялись. По цвету её платье напоминало Славино, но было на несколько тонов темнее. Этот цвет на удивление неплохо гармонировал с рыжей шевелюрой, а сама девочка, в облегающем наряде вместо привычной майки и шорт, казалась старше на пару лет.
«Но всё равно – нельзя! – вставил пять копеек Шиза».
– Можно подумать, я на неё сейчас брошусь! Я мелкую рыжую моську, конечно, люблю, но в другом смысле.
«Прекрасный вечер, – подумал я, – пойти что ли, встретить Алису у входа, а то телефон у неё выключен, или тут подождать?»
Люди ценят умение находить ответы. Но мало кто понимает, насколько важно… правильно задать вопрос.
Из записей товарища Генды
Остановка встретила меня тишиной. Возле ворот лагеря в это время было пусто. Поставки продуктов в столовую, экскурсии и прочая суета – всё это проходило днем, а сейчас – только полупустая стоянка, с несколькими автомобилями, включая сраный автобус 410. Да, да, я не пропустил букву «т», именно сраный! Не понимаю, что это, и как оно работает. А то, что я не понимаю, мне не нравится!
– А ну-ка, шифт!
Мир застыл, а чертов ЛиАЗ словно пошел рябью, чтобы через мгновение превратиться в «Икарус». Как и в прошлый раз, автобус, наплевав на все законы физики, размеренно шумел двигателем…
«Интересно, – подумал я, обходя его со всех сторон, особо приглядевшись к дыму из выхлопной трубы, – а бензин у тебя бесконечный?»
И, как и в прошлый раз, я не решился на него сесть.
– Шифт.
И время снова влилось в свое русло, а с ним вернулись и звуки. Стоянка была довольно далеко от площади, где планировались танцы, поэтому людей тут сегодня было мало, а точнее – только один я. Надо дождаться Алису, а пока – подыскать себе удобное местечко. Мне приглянулась одна из скамеек в лагере, возле самых ворот.
Дневная жара уже окончательно уступила вечерней прохладе, и наконец можно было дышать спокойно. Хоть стоянка и была дальше всех расположена от пляжа, соленые нотки морского ветра чувствовались и тут. Ровный желтоватый свет фонарей, раскиданных по всему периметру, мягко освещал окружающее пространство. Вокруг лампочек носились тучки разнообразной мошкары, мой слух даже улавливал легкое жужжание этой массы. А со стороны травы и деревьев слышалось стрекотание сверчков (тех, до которых не успела добраться рыжая ракета) и даже уханье одинокой совы.
– Может, ну их эти танцы, – пробормотал я тихо под нос, ни к кому конкретно не обращаясь, – возьмем Алису, и пойдем погулять по лесу.
«Ну уж нет, чувак! Я настроился танцевать! – возмутился Шиза – Лес никуда не убежит, а когда ещё на площади дискач будет?
Посмотрев на чистое звездное небо с бледным полумесяцем, я сделал глубокий вдох. Ветер принес с собой нотки знакомого аромата. Затем выключил телефон и заодно вытащил из него аккумулятор.
– Добрый вечер, Юля, – негромко прозвучало в сумерках.
Кусты возле скамейки зашуршали, и над зеленью поднялась раздосадованная ушастая мордашка.
– Как ты меня опять заметил? – кошкодевочка дернула левым ушком, сбрасывая застрявший в волосах листик. – Я же спряталась!
Юля надулась: она, скорее всего, собиралась устроить эффектное появление, но в планы ушастой вмешался мой чуткий нос.
– Почуял, – просто сказал я и, заметив как девочка стала старательно обнюхивать себя, добавил, – не, не подумай, Юль, ты очень приятно пахнешь. Ночным лесом и цветами. Нюхал бы и нюхал.
– Спасибо, Док, – улыбнулась девочка, обнажив небольшие клыки, – а я пришла с инфорррмацией.
Девочка очень забавно тянула звуки, иногда невольно мурчала, однажды надо обязательно попросить её хорошенько помяукать, однозначно!
– С информацией?
– Ну да, – девочка выбралась под свет фонарей и как ни в чем не бывало уселась рядом. Перехватив мой удивленный взгляд, она пояснила: – Меня никто не видит кроме тебя, забыл? Даже если я улягусь посреди площади. Ни глаза, ни камеры меня не поймают – такая уж у меня особенность. Только такие же, как и я, способны меня заметить.
– Такие же, как ты? – переспросил я.
–Твои новые друзья называют нас «аномалии», – фыркнула Юля, – но это не совсем точное определение.
– Так ты и про организацию знаешь? – сказать, что я удивлен, значит, ничего не сказать! Хвостатик была осведомлена о существовании секретной, с понтом, структуры.
– Ну, я же говорила тебе, Док, – терпеливо объясняла она, – я была во множестве параллельных миров, много видела, много знаю. В чем-то они очень похожи, в чем-то – основательно отличаются, в некоторых само время течет иначе. Взять хотя бы «аномалии». Во всех мирах есть похожие люди и события, а есть в корне отличающиеся. Например, думаю, ты видел этот чудесный автобус на остановке.
«Офигеть, неужели мы сейчас услышим что это такое?» – вставил свои пять копеек внутренний голос.
– Он, как и я, ЕДИНСТВЕННЫЙ, – девочка задумчиво поджала ушки, – ни в одном из миров я не встречала параллельную себя, и ни в одном из миров не было подобного автобуса.
– А что он такое? – задал я уже давно терзавший меня вопрос.
– Он, – Юля на минутку задумалась, и, воспользовавшись её заминкой, я попытался погладить неприкаянно лежавший на скамейке хвостик.
– Док! – возмущенно покраснела девушка и отняла своё пушистое сокровище. – Сто раз просила, не трогай его!
– Прости, Юль, – примирительно поднял я руки, но девочка все равно прижимала отвоеванный хвост к груди, словно ожидая новых покушений на эту часть тела. Ну не могу я с собой ничего поделать, не могу!
«Оправдывайся-оправдывайся, фетишист несчастный», – веселился Шиза.
– Да знаю я, – возмущенно засопела кошкодевочка, – я не злюсь, правда. Просто, когда ты гладишь мой хвост, ну, возникают странные ощущения. Давай вернемся к рассказу, хорошо?
Мне оставалось лишь молча кивнуть.
– Он только выглядит как простая машина, на самом деле это врата. Автобус – это аномалия, которая может переместить своего пассажира в параллельные миры. С другим течением времени, другой историей. Не всегда это заканчивается хорошо, он ведь едет куда захочет…
Юля заметно покраснела, но смотрела мне прямо в глаза. Её зрачки и желтая радужка, так похожие на кошачьи, слегка мерцали в сумерках. Девочка держала кончик хвоста у носа, прижав острые ушки к голове, босые ноги она подняла на скамейку, подобрав их под себя. Я сразу застеснялся своей бестактности.
– Так о чем ты хотела рассказать? – надо было прервать неловкое молчание, тем более, был повод.
– Я узнала, кто создал волну, – ответила Юля, хвост у нее в руках дернулся, словно сама мысль об этом вызывала у девушки раздражение, – когда-то он был человеком.
– То есть? – удивился я. – Человек, способен вызвать цунами?
– Я же сказала, БЫЛ человеком, – Юля смотрела на звезды и тихо-тихо продолжала говорить, – он жил давно, во времена, когда люди только начали развиваться как вид. Как и ты, он открыл в себе способности. Вот только, в отличие от мирного и доброго тебя – да, Док, не хмыкай, я видела множество твоих воплощений, и все они никогда не стремились к разрушению, – в отличие от тебя он стремился к власти, стремился к силе.
– Я тоже стремлюсь к силе, – прервал я рассказ Юли, – каждый день развивая свои способности.
