Текст книги "Я всё ещё люблю (СИ)"

Автор книги: Анна Никитина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Я решила, что ты передумал. – киваю на ту девушку с откровенным декольте, с которой он разговаривал. В ней так и кричит все: «возьми меня». Кир ухмыляется, когда переводит взгляд на неё, а потом на меня.

– Мы работаем в одном отделе. На одном этаже. Пересекаемся в основном на обеде и в курилке, – объясняется Кирилл. – Ревнуешь?

– Ещё чего! – фыркаю на него.

– Ну да, конечно, – ухмыляется он довольно. – Не было у меня с ней ничего. Тебя только хочу. Всю. До единого. Тобой горю, Ань. Сука, ебашит по всем фронтам меня, Ню.

Ню. Как давно этого не было. Обычного. Нашего. Ню. Как давно меня так не называл. Своей, что ли. Так искренне. Трепетно.

– До свидания, Анечка. Приятно было познакомиться. Кирилл Германович. Маме Кате привет, – пожимает ему руку один из члена директоров в Совете.

– Непременно передам, Петр Сергеевич.

– Последние почести розданы, можно катить домой, – говорит Кир. – Устала?

– Немного, – слегка улыбаюсь. – Давно так долго не ходила на каблуках. Ноги гудят просто. И Кир это понимает по своему. Неожиданно подхватывает меня на руки. Так, что юбка оголяет правую ногу в разрезе.

– Кир! – визжу, ухватываясь за его шею. Но он усаживает за стол рядом с гардеробной. Сам снимает мою шубку и свое пальто. Накидывает и также несет в машину.

– Домой, – говорит водителю и поднимает между нами перегородку. Делает музыку чуть громче и перехватывает меня, усаживая на свои колени лицом к себе. Притягивает. В волосы зарывается, как раньше. Все чувства обостряются. Целует. Жадно. Неистово. Пылко. Так что кислорода становится меньше. Легкие работают на каком-то запасном генераторе. По коже мурашки расходятся волною. Вот он, мой полюс притяжения. Моя тихая гавань. Верх платья спускает. Целует. Ласкает. Сминает. Лижет. И снова зацеловывает шею, ключицы, грудь. На ней детально останавливается. Горошинку между пальцев перехватывает. Перекатывает. Оттягивает и отпускает, языком прихлопывая. И я опускаюсь в бездну. Свою личную сладкую пытку. Мне плевать, что мы в машине. Что не одни. Что там, за перегородкой слышно. Пространство в машине сужается. Переходит в какое-то энергетически заряженное поле нашими феромонами. Сама реагирую. Тянусь к нему. Пальто. Пиджак. Жилет. Рубашка. Тело накаченное. Мускулистое. Красивое. Прикасаюсь пальчиками. Поглаживаю. Провожу ноготками по рельефному торсу. И сама целую шею, ключицы, тело. Прохожусь по тем оголенным участкам, по которым могу. Вперемешку с ласками Кирилла уже становлюсь мокрой. Не просто мокрой. Там целый потоп. Океан внутри меня. Отрываемся и немного в себя приходим, когда останавливаемся. Кирилл шубу накидывает на голый мой верх. Сам надевает пальто. Помогает выбраться. Дает отмашку водителю, и машина скрывается. Дома тихо и темно. Только уличные фонари и несколько бра от лестницы дают тусклый свет.

Вваливаемся в дом. Заведенные. Возбужденные. Горячие. К стеклянной стене прижимает. Полностью срывает платье. За ними трусики летят. Холод от стены по соскам расходится. Делает её еще больше воспламененной. Уязвимой. Возбуждённой. Реакцию дает незамедлительно. Внутри скручивает. Хочу уже внутри почувствовать. Только сейчас понимаю, как истосковалась. Сколько накопленного желания во мне образовалось. Бляшка ремня с грохотом падает на пол. Не уверена, что мы не разбудим весь дом. И даже стыдно немного становится, но азарт и какой-то экстрим возбуждает сильнее.

Кир на полную заходит.

Резко. Выдыхаем и замираем вдвоем. Наслаждаемся. Дальше по нарастающей. Кир вбивается с таким голодом, похотью и страстью. С каждым толчком как будто выбивает всё, что с нами было. Отпускаем вдвоем прошлое. Изгоняем. Закусываю щеку изнутри до крови, чтобы не разбудить дом.

– Отпусти себя, – шепчет Кир. И я отпускаю. Стону. Надсадно дышим. Только шлепки и хлюпанье слышится. Резко. Сильно. Желанно. Дышим страстью. Любовью. Возбуждением.

– Моя… Моя. – жестче и резче толкается…

Ещё толчок… Второй… Пятый… Ещё и ещё…

– Ухр… Ахр…

– Мокрая моя девочка… Моя… – вколачивается со всей дурью… Никогда себя так не чувствовала. Любимой. Красивой. Желанной. Сексуальной. С ним только такие эмоции. Только с ним.

– Боже, Кир… Я сейчас… – и я улетаю в другую вселенную. Покрываюсь мурашками. Дрожу неистово. Закручивает, как на центрифуге. Раскачивает, словно на таблетке по волнам лечу. Раскручиваюсь. Выдыхаю. Через мгновение и Кир меня догоняет. Заливает мою спину своим семенем. Пульсирует. Его много. Оно растекается. По телу россыпью сползают вязкие соки. Кир чем-то вытирает, когда перестает выпускать головастиков, которые тут же погибают от воздуха. К себе разворачивает. Взгляд шальной. Расплывчатый. Целует. Жадно. Но с счастьем. Каким-то дурачеством.

Новый год. Вот он, наш новый. Белая страница в нашей с ним жизни. Правда ведь говорят, что Новый год – это как получить ещё один шанс. Шанс простить. Сделать больше. Сделать лучше. Дать больше. Любить больше. Любить сильнее. Хотя в нашем случае куда уж сильнее.

За окнами разноцветные взрывы по небу расходятся.

– С Новым годом, родная!

– С Новым годом, родной!

Наш Новый год. Где есть только мы. Где есть наша семья. Где есть он. Где есть я. Где есть Соня.

С Новым годом нас!

Глава 12

Мужчина и женщина – две составляющие целого мира Вселенной под названием Семья. Каким будет этот мир, решают только эти двое, которые его создали. Будет ли в нем гармония и лад, или он будет сотрясаться от огня и ураганов.

Кого впустить в этот мир, для кого открыть его двери, зависит тоже только от них.

Самым главным центральным ядром навсегда должны оставаться две его основополагающие половинки – мужчина и женщина.

– Мамоська, папоська, вы теперь вмесе? – запрыгивая на кровать, спрашивает Соня и ложится между нами.

– Вместе, солнышко, – отвечает за меня Кирилл. – Если мама не против, конечно, – лукаво подмигивает Кир.

– Мамоська, ты не плотив?

– Не против, зайка. – глажу по волосикам дочку.

– Улаа! Мои папа и мама вмесе. А вы позенитесь тепель?

– Конечно, поженимся. И будем жить вместе.

– Плавда?

– Ну, я же обещал.

– А кодла?

– А прям сегодня, – заявляет Кирилл уверенно. Отчего даже я в ступор вхожу.

– Кирилл, – чуть строже говорю. Не хочу, чтобы обманывал ребенка. Все-таки это не правильно.

– Что? Ну правда, Ань, давай сегодня поженимся? Чего тянуть? У нас уже ребенок есть так-то.

– Я готова выйти за тебя, но там же нужно ждать время после подачи заявления. А сейчас праздники ещё. Люди дома отдыхают.

– Я подниму связи. Нас хоть сейчас распишут. Вот прям даже вот тут могут и не вылезая из кровати.

– Низя в кловати, – машет головой Соня. – Мама говорила, что невестла должна быть в белом платье, а жених в костлюме и бабоське, – серьезно говорит дочь.

– Ну, правда, Кир, у меня ни платья, ни туфлей, ничего нет.

– Ладно, сдаюсь мнению большинства. Но кольцо то я могу тебе одеть?

– Кольцо… Ммм… Можешь, – счастливо улыбаюсь. Неужели в нашей жизни наконец-то спокойно? Хочу, чтобы так всегда было. Я, Кир и Соня. Вот так по утрам валяться в кровати, когда никуда не надо. Готовить завтрак. Гулять вместе, смотреть фильмы, укладывать Соню спать, а по ночам быть вместе и любить до безумия. Отдавать себя. Мы столько прошли. Столько пережили. Что уже не должно быть как-то иначе.

Утром мы все же сообщили о том, что мы вместе родителям Кира.

– Дети, боже, как мы за вас рады! – обнимает нас тетя Катя, которую я уже называю мамой. Она действительно как мама. Такая теплая, солнечная и любит, несмотря ни на что. Принимает каждого как родного. Но за свою семью порвет. Вот он, материнский инстинкт.

– Спасибо, ма. Только не плачь, ладно? – целует её в макушку Кир. – А то Аню мне ещё расстроишь. Смотри, у неё уже глаза на мокром месте.

– Это я от счастья, – улыбаюсь сквозь слезы. И это действительно от счастья.

– Так когда свадьба? – уже за ужином спрашивают родители.

– Через неделю, – добавляет Кир, чем обескураживает всех. – Вообще я хотел сегодня, но Аня и Соня отговорили.

– Боже, сынок, к чему такая спешка?

– Не хочу, чтобы кто-то на нее имел виды.

– Я и так кроме тебя никого не вижу. – сильнее его пальцы сжимаю.

– А как же торжество? Банкет…?

– Ой, не надо этого. Можно просто близких друзей и родители. Чисто семейный вечер, – вклиниваюсь в разговор. Раньше хотела пышную свадьбу. Много гостей, чтобы все видели, какая я счастливая и восхищались. Сейчас же. Счастье любит тишину, и я с этим согласна. Не хочу шумихи. Хочу близких людей рядом, которые правда будут счастливы.

Неделя проходит в суете… И вот наконец-то белое платье. Фата. Букет белых роз. И дрожь во всем теле. Я так долго этого ждала, что страшно как-то.

– Жених приехал! – сияющая Кристина оповещает. А меня еще больше трясти начинает. Это словно сон. Так боюсь проснуться.

Музыка где-то на первом этаже играет. Слышны голоса, а за ними смех. Тина и Поля выполняют весь свой задуманный план по выкупу невесты. И по тому, с какими темпами они двигаются, понятно, что Кир точно решил оплатить всë. Ещё два шага и вот он тут.

Так и есть. Открывающаяся дверь. Облако парфюма. Черный смокинг и свадебный букет в его руках. Сияющие глаза. Мой будущий муж.

– Ты… невероятная, – шепчет Кир, целуя в висок, пока на нас смотрит толпа гостей. – Готова? – протягивает руку.

– Всю жизнь готова. – вкладываю свою руку в его. Провожают нас аплодисментами. Рассаживаемся по машинам. Мы с Киром в одной. Вместе. Так спокойней.

– Волнуешься? – усмехается Кир. – Я рядом. – сжимает сильнее и целует. Мурашки по всему телу запускает.

– Кир, помаду сотрешь. – расслабляюсь немного. Поцелуй, как эликсир, уверенности и спокойствия придает.

– Похрен. Вот вообще… Веришь же?

– Верю, но все равно, девочки старались же.

– Ты всегда красивая. Для меня красивая и без этого всего. – обводит глазами платье с глубоким квадратным вырезом.

– И ты для меня, – улыбаюсь ему. – Но всё же давай подождем регистрации.

– Долго ждать.

– Боже, какой ты не терпеливый! – в открытую смеюсь.

– С тобой только. – он тоже смеется. – Всегда хочу тебя целовать… Ласкать… Любить. Веришь?

– Верю, Кирюш, верю, – сжимаю его пальцы, когда мы наконец-то подъезжаем к ЗАГСу.

В комнате ожидания проводим меньше десяти минут.

– Так, молодожены, готовность пятиминутная. Слышите музыку, начинаете двигаться в зал регистрации.

– Ну что, навсегда Сомова?

– Навсегда, Кир. Навсегда. – звучит как клятва. Но это и есть клятва. Моя. Она всегда была со мной. Срослась корнями в мое сердце. В меня. Сомова. Шесть букв. А такие родные, будто уже мои. Чувствую себя Сомовой давно. С тех самых сложных, когда только все зарождалось. Даже не верится, что сейчас все просто обретет формальность. И в горе и в радости мы будем навечно. Навечно связаны любовью. Навечно связаны Соней.

Марш Мендельсона начинает звучать, и мы, словно парящим облаком по залу плывем. Вместе. За руку. С нами любимые люди. Родители. Друзья. Хотела бы я, чтобы тут был мой папочка. Он бы за меня порадовался. Точно знаю.

– Согласны ли вы, Сомов Кирилл Германович, взять в жены Соколовскую Анну Викторовну?

– Согласен, – улыбается светящийся Кир

– Согласны ли вы, Соколовская Анна Викторовна, взять в мужья Сомова Кирилла Германовича?

– Согласна, – с застилающими от слез глазами произношу. Меня накрывает волной эмоции. Счастлива.

– Есть ли в зале те, кто выступает против этого брака?

Мы знаем, что нет. Смотрим друг на друга, только вот подвох всё таки присутствует.

– Есть. Я против этого брака. – выдает Вика входящая в зал регистрации.

Глава 13

Иногда мне кажется, что обстоятельства или что-то свыше против нашего брака. Почему, как только мы доходим до той точки, чтобы быть вместе и перевернуть эту страницу жизни и быть вместе навсегда, как сразу же что-то происходит?

– Вика, блять, какое против? – взрываюсь я.

– Прости, милый, что нарушаю твои планы, но внутри меня наш малыш растет, – с улыбкой отвечает Вика. Так что я охуеваю от произошедшего. Когда, мать вашу, я так накосячил? Нет, блять, я трахал её. Не скрываю, но все было четко. Единственный раз я не помню как вообще у нее оказался. И что между нами было. Неужели тогда? Сука… Я не помню… Но и если было, то не исключаю возможности, что ребенок мой. Блять…

– Вот, – протягивает белый листок с фото УЗИ и справкой со сроком беременности в двенадцать недель. Блять. Приблизительно тот день, когда я нажрался и уехал с ней. Твою мать… Ну почему, сука, сейчас?!

– Так молодые, я регистрирую брак или нет?

– Да

– Нет, – отражает Аня с сожалением. Но крепко держит за руку. – Извините, но сегодня свадьбы не будет, – четко заявляет, хоть и видно, как ей это тяжело дается. Но держит себя в руках. А мне ещё хуже видеть её такой. Сука! Обещал, что она не будет плакать из-за меня. А по итогу снова. Снова боль причиняю.

– Подождите, ничего не надо отменять. – обращаюсь к женщине.

– Кир, – с мольбой в глаза заглядывает. И руку отпускает.

– Давай поговорим, Ню, – уже прошу я. Самого трясет, как в турбине. Слезы сами катятся из глаз. И нихуя не стыдно. Блять, меня сейчас словно катафалком переехали. Больно. Так, что внутренности выворачивает.

– Кир, она в положении. О чем тут говорить?

– Это не меняет того, что я хочу на тебе жениться.

– Ты спал с ней?

– Ню..

– Ты спал с ней?

– Да, – болезненно выдыхаю.

– Это может быть твой ребенок или нет?

– Может. – честно сообщаю.

– Тогда возьми ответственность, Кир. Я знаю, каково растить ребенка одной. Знаю, потому что пришлось испытать это. Мы с Соней никуда не денемся. Я люблю тебя.

– Ню… Ты не представляешь, как мне тяжело.

– Знаю… Иногда я думаю, что кто-то сверху против нашего брака… Против нас. Может, и правда нам не стоит быть вместе. Ну невозможно столько всего на нас сваливаться.

– Нет. Мы будем вместе. Я тебе обещаю. Я возьму ответственность за Вику, но до того момента, как она родит. Сделаю тест ДНК, и если окажется, что ребенок мой, то я буду содержать ребенка, но с Викой разведусь.

– Кир, как будет дальше, давай не будем загадывать.

– Я могу видеться с Соней? – спрашиваю Ню.

– Конечно, Кирюш. Соня твоя дочь, и она очень любит тебя. Единственное прошу, если и вы будете видеться, то без Вики. Нечего ребенка травмировать.

– Конечно. Мы будем втроем проводить время.

– Сомневаюсь, что Вика этому будет рада.

– А вот это уже не ей решать, когда и как я буду проводить время.

– Хорошо, Кир, – соглашается Аня. – Я домой поеду. Устала.

– Я отвезу тебя. – подрываюсь с места.

– Не надо. – отрезает Аня. – Реши тут вопрос. А меня Никита с Полей отвезут. Одна хочу побыть.

– Хорошо, – соглашаюсь. – Я позвоню.

– Да.

Провожаю взглядом силуэт Ани, Сони, её сестры и моего друга.

Самое хуевое чувство, что убрать эту боль не смогу. Сам виноват. Сам, блять, и расхлебывать буду.

В зал возвращаюсь. Там родители суетятся.

– Анечка где? – сходу мама спрашивает.

– Домой поехала.

– Может, не надо было? К нам бы поехала. Одной сейчас плохо будет, а так мы рядом будем и с Соней поможем.

– Мам, она одна побыть хочет.

– Бедная девочка, столько всего пережила. И эта явилась. Ни стыда, ни совести! – плюется мама.

– Чтобы в нашем доме этой вертихвостки больше не видела. У меня одна невестка и внучка.

– Хорошо, мам, не волнуйся только. Езжайте с папой домой. Я тут со всем разберусь.

Перехватываю взглядом Тину и Руслана. Он взглядом понимает. Увозит родителей домой, оставляя нас с Викой вдвоем.

– Поехали.

– Куда?

– Соберешь свои вещи и переедешь ко мне на квартиру. Спать мы будем раздельно. Завтра нас просто распишут. Я возьму ответственность, но до момента, пока ребенок не родится. Сделаем тест ДНК. И если подтвердится, что мой, то я просто буду помогать ребенку. Но вместе мы не будем. Я женюсь на Ане.

– Не надо делать одолжение. Если тебе я противна, то не надо брать никакой ответственности. Я сделаю аборт, и на этом покончим.

– Если бы ты хотела его сделать, то сделала бы и сейчас бы не портила мою свадьбу. Но раз ты появилась тут, то, значит, хотела, чтобы о нем я узнал.

– Я тебе совсем безразлична?

– Я не люблю тебя. Врать не собираюсь. Живем только ради ребенка.

– Как скажешь. – притихшая Вика выдает. Уставившись в стекло, плачет. Нет сейчас ни сил, ни времени на её истерики. Да и желания успокаивать тоже.

К вечеру только возвращаюсь в квартиру. Столько барахла, что чувство, что Вика не на шесть ближайших месяцев поселилась, а навечно. С её родителями вопрос решился быстро. Такому раскладу они были рады. Конечно, все время охомутать хотели, вот и получилось.

– Твоя комната. – показываю Вике одну из гостевых.

– А ты где будешь спать?

– В другой комнате.

– Ты ко мне не прикоснешься больше?

– Моя бы воля, я бы и раньше не прикасался. – откровенно говорю. – Спокойной ночи.

В кабинете закрываюсь с этой гребаной бумажкой. Двенадцать недель. Утром надо будет проверить, правда ли. Найти клинику и врача. Самому убедиться в беременности. Никто из кабинета выгнать меня не сможет.

Всё это дурацкий сон напоминает.

Кирилл Сомов: Я люблю тебя. Ане отправляю. Прочитано, но без ответа. Понимаю. Ей сейчас не до моих признаний. Только больнее делаю. Моя Ню. Моя нежная девочка, прости меня.

Глава 14

Утро вечера мудренее. Так называется сегодняшний день. И если вчера все было неопределенно, то сегодня часть вопросов должна решиться точно.

– Доброе утро, – улыбается Вика и спокойно хозяйничает на кухне. Быстро освоилась. А ещё вчера в машине вела себя как короткая овечка. Как же быстро меняются женщины, стоит им войти в жизни мужчины и в его жилище.

– Привет, – спокойно говорю. Если она действительно беременна, и этот ребенок мой, то я не хочу, чтобы он нервничал.

– Кофе?

– Спасибо. Я сам сделаю. – насыпаю в турку молотые зерна и воду. Ставлю на плиту и жду, пока вскипит оживляющая жидкость.

– Я смотрю, ты тут освоилась, – усмехаюсь с Вики, которая в коротких шортах и топе сидит на стуле за барной стойкой.

– У тебя просторная квартира. – улыбается. И ей пофигу вообще, как со стороны это выглядит. – Я прошлась по квартире, там комната ещё одна гостевая есть. Её можно в детскую переделать. Я уже присмотрела парочку вариантов. – открывает смартфон и показывает детский интерьер комнаты.

– Вик, стой! Остановись! – пресекаю уже размечтавшуюся Вику о смене интерьера в моей квартире. – Сначала сделаем УЗИ и тест ДНК. Если все подтвердится, то я от ребенка не откажусь.

– Ты не веришь мне?

– Нет, – отвечаю ей честно. – Прости, но я должен убедиться. Тем более мы не встречались с тобой. Да, у нас был мимолетный секс однажды. И второй раз по пьяни, когда я не помню ни хрена. И давай будем честными, у тебя тоже было немало партнеров. Так что я не единственный, кто может быть отцом.

– Зато я знаю, кто отец моего ребенка. И это ты, Сомов Кирилл Германович. – тычет в меня своим наманикюренным пальцем со сдерживаемыми слезами. – А ты обо мне такого низкого мнения. Ну конечно, куда мне до святой Анечки, которая кинула тебя и вышла замуж за твоего врага. Уехала, бросив тебя, и там родила. Куда мне до неё. – взмахивает руками. – Не то, что я бегаю за тобой, как собачонка, с самого детства. С самого детства тебя люблю. А ты, как слепой, никого не замечаешь, кроме неё. Что? Что мне сделать, чтобы ты так же меня любил, как её? Переспать с твоим врагом или что, Кир? Скажи, я сделаю. Только будь со мной, Кир. Я люблю тебя. С детства люблю. – прикасается Вика. Кладет руки на плечи и пытается поцеловать. Аккуратно убираю её руки и отхожу к окну.

– Тебе даже рядом со мной стоять противно?

– Вика, я тебе говорил, что тебя я не люблю. Что семью с тобой не планирую. То, что ты забеременела, возможно, от меня, я этого не исключаю. Но семей мы не будем. Я люблю Аню. Всегда её буду любить. Понимаешь? Даже если бы она мне изменила, родила бы от другого, я бы все равно любил бы её. Это не изменить. Понимаешь?! Если любишь, то любишь ни за что-то, а просто любишь. И тут неважно, делаешь что-то или нет. Нельзя просто заставить полюбить, Вик. Вот тут, – в солнечное сплетение, в районе груди ладонь свою прижимаю. – Нельзя любить всю жизнь, а в четверг разлюбить. Так не бывает. Мне жаль, что ты поняла меня по-другому. Придумала того, чего нет на самом деле.

– Ты сам дал мне эту надежду, – вздыхает Вика. – Сам сказал, что, возможно, у нас бы получилось. А тут она вернулась и всё. Ты, как осёл, на поводочке к ней идешь.

– Выражения выбирай! – злюсь уже.

– А то что? – встает в позу. – Я что, не правду сказала? Ты не видишь, как выглядишь со стороны. Она появилась, и ты сразу побежал к ней в ножки кланяться. Царица нашлась со своим выродком. А ты и рад за ней таскаться. – у меня будто стоп-кран срывает. Пересекаю холл настолько быстро, что в считанные секунды оказываюсь около Вики. Прижимаю к стенке.

– Ты можешь оскорблять меня сколько хочешь. Но ещё слово про Аню и мою дочь, и я за себя не ручаюсь.

– Что, убьешь, да? И даже твой ребенок внутри меня тебя не остановит? – продолжает выводить Вика. Это единственное, что останавливает не вписать ей леща для отрезвления. Ребенок, который внутри. Мой, не мой – похрен. Там маленькая жизнь. – И это все из-за этой швали! – ерепенится Вика. Клянусь, я держался. За руки втаскиваю её в ванную под душ и спускаю ледяную воду.

– Остудись. – сдерживаюсь только потому, что ребенок внутри и телефон звонит как раз. Только поэтому и выхожу оттуда. Похрен на неё, мокрую. Даже её просвечивающаяся грудь через белую рубашку не вызывает интереса.

– Кирюша, привет! – в трубке давно родной и любимый голос крестной. – Посмотрела я твои фотографии. Ну что могу сказать. Вроде все реально написано, и по снимку действительно беременность есть, и те двенадцать недель совпадают с тем, что я увидела на снимке. Но ты сам взрослый человек, понимаешь, что написать можно что угодно. И такую фотографию УЗИ в интернете найти тоже не проблема. Поэтому тут нужно только осмотреть лично.

– За этим и написал.

– Через час я освобожусь, и, если есть возможность, приезжайте вместе. Я посмотрю. Тогда и смогу все тебе рассказать.

– Анонимность?

– Обижаешь, крестник.

– Прости. Через час буду, – мягко отвечаю. Крестная – лучшая подруга моей мамы ещё со школьной скамьи и с одного двора. Жили они напротив друг друга. А когда мама забеременела уже мной, то о том, кто будет крестной, не оставалось сомнения. Лена, как я её называю, по её же просьбе, со мной была в разные периоды жизни. Она знает намного больше из того, что было в моей жизни, чем родители. Никогда не выдавала, а прикрывала только. Ну и волшебных подзатыльников тоже от нее выслушивал. Но прислушивался.

Вика же, пока я разговаривал, босыми ногами прошлепала в комнату. Туда и направляюсь. Нагло открываю дверь одной из гостевых.

– Собирайся.

– Куда? – перепуганно шепчет. Надеюсь, этот контрастный душ охладил её пыл.

– В клинику. У тебя есть двадцать минут на сборы, – пока она не начала заводить по новой, закрываю дверь и ухожу на кухню. Там меня ждал ещё один сюрприз этих дней. Про кофе я, благодаря Вике и её истерии, забыл, и оно сбежало прямо на плиту и пол. – Твою мать! – кидаю турку в мусорку. Там уже бесполезно отмывать и спасать. Давно пора было кофемашину купить, но руки не доходили. Теперь, кажется, пора. Пока Вика наводит марафет, закатываю рукава на рубашке и оттираю плиту и пол от сбежавшего напитка. Запускаю Гошу для полной влажной уборки. Корм коту в миску насыпаю и водичку в кружку. Если все коты, как коты, пьют из миски, то этот, как царь, ему только прохладную и из прозрачной большой кружки подавай. А тушка эта ещё британского происхождения, с королевской родословной лениво посматривает. Заказываю белые и бордовые лилии в салоне для крестной.

– Я готова.

– Поехали. – беру пиджак с кресла и ключи с ключницы в прихожей.

До клиники доезжаем как раз к назначенному времени.

Крестная: На третий этаж. 101 кабинет.

Поднимаемся молча. Вика только глазами сверкает на меня. Злится. А что, хотела, чтобы я молча принял её ребенка и расписался с ней? Тогда я бы точно был ослом. Если мой, то отказываться не собираюсь. Да, накосячил. Да, признаю. Но на то мы и люди, чтобы учиться на своих ошибках. Но если не мой, то, извините, не моя жизнь. И разбираться Вике придётся самой. Я не нянька, чтобы подтирать сопли и брать на себя ответственность за другого ребенка. У меня есть своя семья. Дочь, с которой бы я сейчас хотел проводить время. А не торчать в клинике с Викой и выяснять все это.

– И меньше налегай на сладкое и больше пеших прогулок, а то оформлю в стационар. – открывается дверь кабинета и выходит девушка с округлившимся животом и вместе с ней крестная в форме мед. работника.

– Хорошо, Елена Александровна.

– Проходите, – уже к нам обращается. Поднимаемся. Вика неохотно мнется на пороге кабинета.

– Не стесняемся. – слегка подталкивает Вику вглубь кабинета.

– Спасибо, мой хороший, – улыбается Лена. – Как мама?

– Все хорошо, – киваю, что сейчас, при Вике вряд ли нужно делиться хорошими новостями о том, что есть теперь внучка и мама как будто заново родилась.

– Как тебя зовут? – обращается к Вике.

– Виктория.

– Вика: «победа» означает. Давай мне свои документы, выписки. Нужно посмотреть всё. И она слушается. Отдает папку, какие-то выписки.

– Полип давно удалили?

– Восемь месяцев назад.

– Хорошо, – отзывается Лена, просматривая бумаги. И ещё задает парочку вопросов.

– Проходи за ширму, штаны приспускай и оголяй живот. Там есть пеленочка рядом. А я сейчас подойду.

– Хорошо, – глухо отзывается Вика.

Я вместе с Леной захожу. Рядом становлюсь, чтобы экран видеть.

– Дата последних месячных?

– 22 октября.

– До этого беременность, выкидыши, аборты были?

– Выкидыш.

– Почему?

– В аварию попала. Срок был 6 недель, но не удалось спасти.

– Чистили или вакуумом?

– Чистили.

– Ну что, беременность есть. Срок 12–13 недель. Сердечко уже бьется. Развивается по срокам. То есть с плодом всё хорошо. Сейчас что-нибудь беспокоит?

– Сплю плохо. И настроение меняется резко.

– Перед сном можешь выпить чай с ромашкой, мелиссой. Он хорошо расслабляет и успокаивает. Теплые ванны с ромашкой. Но не долго. Десять минут достаточно. То, что настроение меняется, это гормональный фон меняется. Это нормально. Это может быть вплоть до родов, – объясняет крестная.

– Держи влажные салфетки. – протягивает ей пачку. – Можешь вытираться и одеваться.

– ДНК тест можно провести? – вклиниваюсь в их разговор.

– Да, на этих сроках можно сделать. Достаточно сдать твою кровь и плазму у матери.

– Сейчас можем провести?

– Да, конечно, – отзывается Лена. – Я приглашу медсестру. Она все сделает.

– А результаты?

– Через три дня.

– Долго. Быстрее никак нельзя сделать?

– Нет. Это и так быстро, Кир. Люди неделю ждут. Но ты мой крестник, поэтому я потороплю лабораторию.

– Спасибо.

– Держите анализы и выписку, – протягивает нам по листочку. – Вика, вот мои рекомендации по витаминам, диете и по твоей бессоннице.

– Спасибо.

– Если захочешь, я могу вести твою беременность.

– Да. – опережаю её с ответом. – Если подтвердится, что мой, она будет наблюдаться у тебя.

– Ладно. Там потом определитесь. – отпускает нас крестная.

– Не наседай слишком на девушку, она боится тебя, – шепчет мне на ухо крестная, когда прощаемся.

– Поверь мне, она не из тех, кто боится. Видела бы ты, что она закатила перед приездом сюда. Поняла бы меня.

– Все равно, крестник, она в положении. Будь немного снисходительнее к ней. Это не так просто – выносить и родить. Сам знаешь, как мне мой Сашка достался.

– Ладно, я постараюсь.

– Я в тебя верю.

Анализы у нас берут быстро. И наконец-то нас отпускают.

– Что дальше?

– Дальше ты живешь в квартире три дня до результатов теста. А там посмотрим.

– А потом?

– Потом посмотрим.

– А сейчас ты куда? – интересуется Вика.

– Завезу тебя домой. А потом на работу.

– Я думала, мы вместе время проведем.

– Вика, проводить время вместе мы будем только у Лены в кабинете. И то только узнать, как обстоят дела.

– Ну да, я и забыла, что моя компания больше тебе не пара.

– Да, это так. Ты и сама это знаешь. Нечего себя накручивать. Нас объединяет только ребенок. И то, пока неизвестны результаты теста. Может, ребенок окажется не моим.

– Это твой ребенок, Сомов. Твой!

– Я не исключаю такого варианта, но пока я не увижу результаты. Прости, но на слово я не поверю.

Завожу Вику домой, сам мчу в офис. Отец на переговорах в соседнем городе. Я тут сейчас за главного. Наконец-то возвращаюсь в рабочую рутину и как-то мысли в другом ключе крутятся. Ани нет, работает удаленно. Только в сети вижу. На звонки по-прежнему не отвечает. Заслужил, че тут гадать.

В рабочем чате пишу сообщения. Тут точно увидит.

Кирилл Сомов: Привет. Как дела? Как Соня? Первая мысль, за которую цепляюсь: Соня. Она, как наш маячок, сейчас поддерживает отношения.

Анна Соколовская: Привет. Нормально. Расстроилась, что ты не приехал сегодня.

Кирилл Сомов: Прости. С Викой на УЗИ ездили. И тест как раз сделали на отцовство.

Анна Соколовская: И что показал?

Кирилл Сомов: 12–13 недель.

Анна Соколовская: Жаль. Я не стану врать.

Но я надеюсь, что все у неё будет хорошо.

Кирилл Сомов: Мне тоже.

Кирилл Сомов: Я могу сегодня заехать к Соне?

Анна Соколовская: Конечно.

Кирилл Сомов: Привезти что-то?

Анна Соколовская: Она какую-то куклу просит. Но я её так и не нашла в магазине, что рядом. А в город не выезжала ещё.

Кирилл Сомов: Скинь фото, я найду и куплю. Может, ещё что-то? Фрукты, овощи, соки?

Анна Соколовская: На твое усмотрение.

Кирилл Сомов: Я соскучился.

Анна Соколовская: Соня тоже соскучилась.

Кирилл Сомов: Я и по тебе соскучился. Уже прямо пишу. Это остается прочитанным, но в пустую. Ответа дальше не следует.

Кирилл Сомов: Люблю вас, мои девочки. Иду ва-банк. На это точно ответит.

Анна Соколовская: И Соня тоже тебя любит.

Кирилл Сомов: А ты?

Анна Соколовская: Не рви душу.

Кирилл Сомов: Всего три слова. Это же так просто, когда любишь.

Анна Соколовская: Кирилл Германович, если у вас нет никаких поручений, то я выхожу из диалога. У меня ещё куча работы и ребенок. Хорошего дня.

Анна Соколовская прислала фото.

Анна Соколовская покинула чат.

Твою мать. Ну вот почему каждый раз жизнь испытывает меня на прочность? Какой канат во мне должен лопнуть, чтобы я послал все к чертям и делал, как они хотят? Почему просто нельзя быть счастливым?

Два часа трачу на поиски куклы. Никогда не думал, что буду этим заниматься. Но я папа и этому статусу надо соответствовать. Заказываю с доставкой в офис. Так же продукты. Отлично. К вечеру это все забираю и еду к моим девочкам наконец-то.