Текст книги "Последняя из рода Блэк (СИ)"

Автор книги: Anastay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 43 страниц)

Директор вроде бы удовлетворился тем, что я рассказала. К тому же по совету Тома я выдала несколько компрометирующих деталей вроде ночной слежки за Квиррелом и навыка использования отмычек. От этого рассказ получился очень правдоподобным. От меня не укрылось, что Дамблдор заглянул в мою чашку из-под чая на тумбочке. Я-то вылила его на замечательно впитывающую плюшевую игрушку с соседней койки, а они со Снейпом думали, что во мне доза Веритасерума. И хотя это были лишь предположения Тома Риддла, а я умирала от жажды, я была рада этому решению.

Уже утром следующего дня – а это был чудесный субботний день – я свалила из больничного крыла и вызвала Кричера. Мне не терпелось рассмотреть философский камень.

====== Глава 19. Вопрос выбора ======

– Я думаю, им не так-то просто пользоваться, – сказал Том, когда мы покрутили камень из стороны в сторону. На вид прозрачный булыжник.

– И где взять инструкцию по применению? – спросила я.

– У Николаса Фламеля, полагаю. Это его камень, он изобрел его.

– Ну, к Фламелю мы точно не пойдем. Это спалит нас на сто процентов.

Я кинула камень в коробку с барахлом из библиотеки, куда Кричер спрятал его. Мы были в ритуальной комнате – наверху все еще шел ремонт.

– Мой хоркрукс знал, что с ним делать, – задумчиво произнес Том. – Может быть, и я вспомню что-нибудь?

– Ты, конечно, повспоминай, дорогой. А мне вот пришла в голову другая прикольная идея. Философский камень – это отличная магическая субстанция. Что думаешь?

Мы решили подождать зимних каникул. Мне жутко не хотелось связываться с Ласаро и его мутными условиями. Если я так и останусь сквибом до Рождества, мы поедем в Гватемалу.

Мне казалось, что до Рождества куча времени – целых два месяца, черт возьми! За два первых месяца в Хогвартсе я успела перенарушать все правила, взорвала кабинет директора, спасла единорога, создала футбольный клуб, организовала еженедельные показы в кинотеатре, познакомилась с четвертым хоркруксом и сперла философский камень.

Но, видимо, запас ярких событий и моего энтузиазма пока что был исчерпан, и два месяца до Рождества выдались на редкость спокойными. Я штудировала труды по теории магии в поисках ответа, как перестать быть сквибом, бегала по утрам, молотила импровизированную грушу по вечерам, читала маггловские учебники и участвовала в организации кинотеатра в более просторном помещении, чем учебный класс. Ах, да, еще я активно переписывалась с Сириусом и даже проводила с ним некоторые выходные. После того, как прошла первая злость, я решила, что должна поближе узнать своего отца. И в принципе он оказался неплохим малым, хотя я и никак не могла воспринять его, как родителя. Вот в шайку бы я его взяла – тот еще смельчак и разгильдяй.

– Что?! – возмутился он. – Я думал, мы проведем каникулы вместе! Куда ты уезжаешь?!

Мы только что вошли в дом. Сириус под прицелами десятка фотокамер папарацци встретил меня на вокзале и познакомился с Драко и Гермионой – те тоже отправились домой на каникулы. Люциуса Малфоя едва удар не хватил, когда он увидел Сириуса, меня и магглокровку Гермиону рядом с дражайшим сыночком. Сириус тоже был не в восторге от встречи.

– Не могу сказать.

Папаня снова начал в истерике носиться кругами, пока я собирала вещи.

– Не суетись. Между прочим, я могла бы соврать, что проведу каникулы у друзей, и ты бы никогда не узнал, что это неправда. Оцени близость между нами – я честна и доверяю тебе. Кстати, если я не вернусь до конца каникул, с тебя письмо для Дамблдора.

Я запрыгнула в такси к своему фальшивому маггловскому папаше и умчалась в аэропорт.

Гватемала погибала от жары – в декабре у них был разгар лета, и я выпила литра два воды, пока ехала на велике до деревни, где жил Ласаро. В прошлый раз дорога была сильно размыта дождями, и я радовалась, что на этот раз могу использовать велик.

– Твоя аура изодрана в клочья сильными потрясениями, – сказал Ласаро. – Ты колдовала до одиннадцати?

Я помотала головой. Сразу почему-то вспомнилось спасение единорога, после которого все началось. И присоединение третьего хоркрукса, после которого я тоже была не айс.

– Магические узлы твоего тела блокированы. А те, что не блокированы – нестабильны. Из-за этого, – он указал на защитный амулет. – И этого, – его палец прикоснулся к шраму на лбу.

До этого с Томом мы и сами догадались. Но от шрама избавиться не могли по понятным причинам, от амулета – по причине развитой телепатии преподов.

– Этот амулет можно носить только с устойчивой сформировавшейся аурой.

Знаю. Сириус таскался с похожим и не жаловался на перебои с магией.

– Мне необходима защита мыслей нон-стоп, – сказала я на парселтанге, глядя на змею рядом.

– Есть специальный узор для этого. Но его сила зависит от магической субстанции.

Я вздохнула и полезла в рюкзак. Все зависит от магической субстанции.

У Ласаро чуть глаза из орбит не вылезли, когда я дала ему в руки философский камень. Но чем мне нравился старик – он не задавал дурацких вопросов типа «Откуда у тебя философский камень?» и «А что думают об этом твои родители?». Казалось, его не удивляет, что одиннадцатилетняя девочка приперлась одна из Англии и просит провести над ней зверский ритуал по нанесению магических узоров.

Впрочем, я догадывалась, что виной всему имя Тома Риддла, которым я козырнула в самом начале.

– Вы сможете использовать это? – спросила я.

– Смогу. Но это очень опасно. Я никогда не работал с более мощной субстанцией, – сказал старик.

– Хорошо. Тогда я слушаю ваше условие. Вы обещали озвучить его до того, как мы заключим сделку.

– Вы, англичане, такие деловитые. Сделка, – хохотнул старик. – Хорошо, я скажу свое условие, – он обернулся назад и прокричал что-то на диалекте.

Из глубины дома появился Хорхе. Старик произнес что-то еще, указывая на место рядом с собой, и Хорхе сел, с любопытством глядя на меня.

– Мой правнук Хорхе закончит в этом году Гватемальскую Школу Магии, – сказал Ласаро на парселтанге. – Он хороший мальчик, сильный и умный мальчик. Не глупее твоего Тома Риддла.

– Рада за него и за вас, – пробормотала я, не понимая, к чему ведет старик.

– Ты станешь его женой и получишь все, что просишь.

Моя челюсть отвисла.

Такого удивления я не испытывала с тех пор, как со мной в парке заговорила собака.

– Чего?!

Я думала, что он шутит. Но старик лишь благожелательно кивнул головой. Хорхе смущенно потер покрытую татухами шею.

– Вы спятили?! Мне одиннадцать!

– Не ори, – осадил меня Том. – Магическими законами Гватемалы не запрещено женить детей до совершеннолетия.

«И ты тоже спятил?!»

Я вылетела из дома. Десять минут мне понадобилось только на то, чтобы успокоиться. Это хорошо, что за мной никто, кроме Тома, не вышел. Иначе не миновать международного скандала.

Том молчал, я применяла дыхательную гимнастику.

«Что ты обо всем этом думаешь?» – спросила я, когда мысли обрели относительную ясность.

– Семьи в магическом мире Гватемалы часто создаются в очень раннем возрасте. Женят даже младенцев. Правда, всегда с согласия родителей. Но официально у тебя все еще нет родителей, и ты об этом сказала Ласаро в прошлый раз. Не волнуйся, если дашь согласие, муж не прикоснется к тебе, пока ты не достигнешь совершеннолетия.

«Я не хочу выходить замуж! Мне одиннадцать!»

– Это будет чистая формальность. Ласаро увидел в тебе потенциал, ты должна гордиться, что получила такое предложение от самого могущественного волшебника Гватемалы. Он бы не выбрал в жены внуку кого попало.

«Писаюсь от восторга, спасибо!»

– Но, кстати, если дашь свое согласие, настаивай на том, чтобы не вступать в род мужа. Здесь можно поторговаться – часто мужчины вступают в род жены.

«Великолепная возможность, – проворчала я. – Ты бы сам на такое решился?!»

Том Риддл пожал плечами.

– Для меня могущество всегда было важнее отношений с другими людьми. В конце концов, ты ничего не потеряешь. Даже наоборот. Иметь в родне Министра Магии Гватемалы никогда не лишнее.

«Ласаро – министр Магии?! Почему ты раньше не сказал?!»

– Я только что вспомнил.

Суперская отговорка на все случаи жизни. И почему я не могу ее использовать?

«Знаешь что, я не собиралась выходить замуж по расчету! Я вообще не собиралась выходить замуж в таком возрасте! А если я встречу настоящую любовь?!»

Арк бы на этом месте рассмеялся, но Том не стал.

– Решай сама, что для тебя важнее – остаться сквибом и когда-нибудь, вероятно, встретить настоящую любовь. Или получить возможность колдовать и заиметь в друзья огромную гватемальскую династию могущественных магов.

«Твоя позиция мне ясна».

Я в растерянности постояла у порога Ласаро и отправилась в гостиницу. Нет, я не уезжала. Мне нужно было подумать.

– Чего тебе надо? – спросила я, когда спустилась вниз похавать и увидела Хорхе у барной стойки. С ним отчаянно флиртовала официантка.

Я внимательней присмотрелась к нему.

На вид ничего такой. Дерзкий.

Лицо суровое, но в глазах веселье. Кожа смуглая, волосы темные и короткие. На шее и руках, кроме тех линий, которые обещал мне Ласаро, куча еще каких-то узоров. В ухе болтается серьга – наверняка магическая. Из заднего кармана торчит волшебная палочка. На ногах – современные кроссовки из новой коллекции адидаса. У меня есть похожие. Под кожаной – футболка с американской рок-группой.

Хорхе забрал большую тарелку жареной картошки и две вилки и пригласил меня за столик у окна.

– Мои родители живут в Штатах, – сказал Хорхе, ковыряя картошку вилкой. – Им до меня не сильно есть дело. Они авроры, постоянно носятся по стране. До одиннадцати я учился в маггловской школе, фанател от рока и постоянно дрался. Потом дедуля забрал меня сюда на обучение. Это если вкратце – не хочу, чтобы ты считала меня каким-то дикарем.

– Но ты все равно думаешь, что предложение твоего дедули – нормальное? – уточнила я, мрачно тыкая в картошку вилкой.

– Дедуля старомоден, но он глава семьи. На самом деле это не такая странная традиция, как тебе могло показаться. Просто Ласаро забывает, что в других странах к этому относятся несколько иначе, чем у нас. Не думай, что я на тебя накинусь, как только мы поженимся. Если не захочешь, наш брак вообще останется чисто формальным. Ближайшие три года я вообще собираюсь посвятить изучению рун в Британской Магистратуре – там лучшая кафедра в мире. А потом отправлюсь на раскопки в Индию или Египет. Я тоже слишком молод для семьи! – он ухмыльнулся.

– Офигенно, – сказала я.

– Никто тебя уговаривать не будет. Просто я подумал, неплохо разъяснить ситуацию, раз уж ты все еще не уехала, – он подмигнул и выдвинул стул, чтобы уйти.

– Хорхе! – окликнула я его уже у двери. – Дай мне время до утра.

Вот так я и решила загубить свою молодую жизнь и девичьи мечты о великой любви.

====== Глава 20. Девушка с татуировкой ======

Торговались мы долго. Но я твердо стояла на своем – я не оставлю Род Блэков. В конце Ласаро спросил мнение Хорхе, которому было пофиг, и мы пожали руки.

Том со вздохами наблюдал, как Ласаро крошит философский камень и заливает порошок какими-то светящимися жидкостями.

Я отчаянно трусила, но отступать не собиралась.

Ласаро пригласил четверых других мастеров, среди которых был и Хорхе. Хорхе обрил мне голову для нанесения узоров, и меня уложили на деревянный стол. Ласаро заставил снять амулет и проглотить горькое зелье, снимающее боль.

Он начал узор от сердца, и через время к нему присоединились другие мастера. Каждый выбивал линию к руке или ноге. Ласаро вел линии к голове.

Это заняло весь день и полночи. Каждый час Хорхе давал мне сделать глоток зелья, когда его эффект проходил, и я чувствовала дикое жжение и боль там, где уже появился узор.

С каждым часом зелье действовало все хуже и хуже, у меня начался жар. Я начала бредить. Мне казалось, что я горю. Я почти видела огонь, поднимавшийся от тела.

Последние часы их работы я не помнила вовсе.

Спустя века мучений Ласаро положил мне ладонь на глаза, и я уснула.

Следующие два дня я помню только свои стоны. Мне было плохо, мне было больно, все тело то горело, то превращалось в лед.

Ласаро и Хорхе не отходили от меня ни на шаг, а мне казалось, что я умираю.

Еще спустя два дня слабости я смогла встать.

– Красотка, что тут скажешь, – прохрипела я, глядя в большое зеркало. Голова – лысая. Лицо – опухшее. По всему телу – вспухшие красные борозды. К счастью, не темные, как у Хорхе и Ласаро. Камень-то был прозрачным.

– Пройдет, – сказал Хорхе, с улыбкой входя в комнату.

– Эй, я не одета! – возмутилась я, натягивая растянутую футболку с фоткой AC/DC, которая была мне до колен. Я догадывалась, что это шмотки моего будущего муженька.

– Ничего, что пять дней назад ты голая валялась на столе? – рассмеялся он, протягивая мне укрепляющий отвар.

– У меня там на затылке еще татуха появилась? – спросила я, отдергивая пальцы от жгущей раны.

– Ласаро обещал сделать тебе защитный узор от легилименции. Остатков зелья как раз хватило.

– Это круто, – оценила я. – Когда свадьба-то? Мне еще в школу возвращаться, – я натянула широкие штаны – о джинсах придется забыть, пока не заживут раны.

– Тебе еще нужно научиться пользоваться узорами, – заметил Хорхе и порылся в кармане. – Держи. Я подумал, ты захочешь, чтобы твои волосы отросли быстрее.

Он кинул мне пузырек с фиолетовым зельем.

– Спасибо.

– Идем завтракать, а потом потренируемся в магии.

Магия появилась. Даже больше, чем появилась.

Если раньше я не могла вызвать простейшее ее проявление, то теперь не могла контролировать тот поток, что бежал сквозь магические линии.

– Осторожней! – Хорхе отпрыгнул в сторону, когда я ткнула пальцем в сторону стула рядом с ним. – Ты должна была поднять стул, а не взорвать! – сказал он, отряхиваясь от щепок. Давай еще раз, – он притащил еще один стул.

Мы тренировались во дворе.

Из каждого моего пальца вырывалась концентрированная разрушительная магия.

К сожалению, были трудности с направлением ее в созидательное русло.

Мы тренировались четыре часа, прежде чем я смогла приподнять стул над землей, не взорвав ничего вокруг.

– Я даже боюсь тренировать Люмос, – заявил Хорхе, когда мы явились на обед. – Ты же спалишь всю деревню! Ласаро, что это была за субстанция? Ей надо было дать что-то попроще.

Ласаро благожелательно улыбался и не вмешивался.

Зимние каникулы подходили к концу.

Мои волосы отрасли до мальчишеской стрижки. Я почти научилась не разрушать интерьер неосторожными жестами и выучилась, как творить Люмос, Вингардиум Левиосса, Репаро и Алахомора. Это был настолько большой прогресс по сравнению с тем, что я умела до Рождества, что я была на седьмом небе от счастья. И даже совсем не расстраивалась и не жалела о предстоящей свадьбе. Какая к черту личная жизнь, когда я могу творить магию – и творить ее мощно и без палочки! Да за это можно было душу дьяволу продать!

Ну, по крайней мере, так сказал Том.

А свадьба, кстати, была ничего так. Собралась вся деревня, приехали гости и родственники из столицы и других городов и даже стран. Приехали и родители Хорхе из Америки. Они очень удивились, увидев белую девочку.

Я, в общем-то, от души повеселилась на празднике. Я была в упоении собственными возможностями, Хорхе был прикольным чуваком, а узоры зажили и стали незаметны.

Жизнь-то налаживалась.

– Странная ритуальная комната, – заметил Хорхе, перешагивая через коробки.

– У меня ремонт в библиотеке, – отмахнулась я, пробираясь к Камню Рода.

Мы прибыли в Англию последний день моих каникул. Завтра Хорхе должен был вернуться в Гватемалу, а я – в Хогвартс. Но прежде я должна была принять его в род.

Я сделала надрез рядом с единственной своей видимой татуировкой – на ладони левой руки – татуировкой с особенным узором, обозначавшим имя Хорхе, и передала кинжал ему. На его руке была похожая татуировка – с узором, обозначавшим мое имя, и он тоже провел лезвием по коже.

Мы прижали руки к камню, и я сказала ритуальные слова из Книги Блэков, которую Арк оставил мне перед уходом.

Камень вспыхнул алым и погас. Все прошло удачно.

– Добро пожаловать, Хорхе Блэк. Теперь это и твой дом.

– Грета, я не слышал, когда ты вер… – в кухню залетел Сириус и остановился, как вкопанный, глазея на Хорхе. Мы заканчивали завтракать. – Это кто?!

– Хорхе, познакомься, это Сириус, мой отец. Сириус, это Хорхе, мой…

Вот тут я и замялась.

– Ее муж, – пришел на помощь Хорхе, протягивая Сириусу руку.

Сириус не смог ответить на рукопожатие. Он схватился за сердце, прижимаясь спиной к стене.

– Не надо так переживать, – вздохнула я, будто сама недавно не закатывала истерику по поводу свадьбы. – Хорхе сегодня уезжает домой.

– Такси прибыло, – вклинился в нашу беседу Кричер.

– Приятно было познакомиться, мистер Блэк, – сказал Хорхе, и я потащила его на улицу.

– Ну, в общем, звони, пиши письма мелким почерком, – сказала я и добавила серьезно. – Летом, кстати, правда напиши, как соберешься в Лондон. Я тебя встречу.

– Я буду сдавать вступительные экзамены в конце июня. Приеду сразу после выпускного.

– Окей. Привет Ласаро.

Хорхе погрузился в такси, а я вернулась в дом.

– Я не буду это обсуждать, – сразу сказала я, глядя, как Сириус выпивает вторую кружку успокаивающего чая.

– Еще как будешь! – завопил он с истеричными нотками в голосе.

– Еще как не буду! У меня, кстати, поезд через три часа. Не ори на дочь, опять ведь долго не увидимся, – заявила я и отправилась на звук перфоратора. Я хотела перетереть с Вронски по поводу комнаты для Хорхе.

– Ты съезжаешь? – удивилась я, когда Сириус вытащился с огромным чемоданом.

Сириус обиженно уставился на меня.

– Дамблдор предложил мне место профессора по защите от Темных Искусств. Я хотел тебе сказать, но твой муж сбил меня с мысли! – его голос сорвался на последних словах.

– Мы, кажется, договаривались насчет Дамблдора, – угрожающе начала я, но он меня перебил.

– Во-первых, ты не будешь ставить мне условия. Во-вторых, я не доверяю Дамблдору после того, что о нем узнал. В-третьих, я хочу быть поближе к тебе! – обескураженно заявил Сириус.

Я вскинула брови, разглядывая его взволнованное лицо.

– Хорошо, Сириус. Я принимаю твою позицию.

Наконец-то он заговорил, как Блэк.

====== Глава 21. Боевая магия для детишек ======

– Познакомьтесь, ребята, это Сириус Блэк, – представила я папаню, когда мы очутились на перроне, и я отыскала Драко с Гермионой в компании Блейза, близнецов и Ли.

– Да мы, вроде, уже знакомы, – нахмурился Малфой.

– Новый учитель ЗОТИ, – добавила я.

– Вау!

Они по-новому уставились на Сириуса. То ли еще будет, когда через пару дней будут готовы документы на опеку, все узнают, что он мой отец, и я сменю фамилию. Сенсация сенсаций.

Впрочем, сейчас моих друзей волновали более приземленные вопросы.

– Гретка, а нафига ты постриглась? – выразил Малфой всеобщий интерес.

– В общем-то, ты не обижайся, Сириус, но я не могу тебя не предупредить: не болтай обо мне лишнего. Никто в Хоге не знает ни про мою активную деятельность, ни про знакомство с Гавером, ни про Арка. Все думают, что моя псина издохла от старости.

– Я же не дурак! – нахмурился Сириус.

– Ну-ну, – скептически заметил Том, выражая наши общие сомнения. Я сильно боялась, что Сириус попадет под влияние Дамблдора.

Я со вздохом оглядела его. Профессор, тоже мне!

Сириус модно постригся и сбрил тюремную бороду. На нем была дерзкая маггловская одежда, на груди болтался кулон, скрывающий мысли. Палочка торчала из кармана, как у Хорхе. За четыре месяца он успел поправиться и даже немного обрасти мышцами – Кричер докладывал, что от скуки он по назначению использует тренажерку, которую я устроила в бывших казематах дома. Он был больше похож на залихвацкого мачомэна, чем на препода.

– Ну, что ты так смотришь? – спросил он.

– Признайся, ты едешь в Хог клеить старшеклассниц, а не учить детишек уму-разуму, да? – спросила я.

Сириус нахмурился еще сильнее, но я благоразумно выскочила из купе, ожидая разговора о Хорхе.

– Попробуй только не ставить мне пятерки! – крикнула я напоследок и умчалась в купе, где меня ждали Драко с Гермионой.

– Тесто в одно место! – не сдержалась я, когда мы подошли к каретам. – Это что блин за нахрен?!

– Кареты, ты чего? – удивился Малфой. – А ты хотела снова болтаться в озере с Хагридом?

– Фестралы, – сказал Том, который понял, что имею в виду я вовсе не кареты, а запряженных в них зомби-пегасов. Обтянутые кожей крылатые скелеты лошадок выглядели зловеще. – Ты не видела их осенью, да?

«Они и осенью году здесь были?!»

– Были. Ты просто не заметила. Фестралов видят те, кто видел смерть.

Квиррел.

– Квиррел, – эхом подтвердил Том.

Сириус здорово меня удивил.

Я думала, что мы просто будем целыми уроками пинать балду и болтать о всякой чепухе, но оказалось, что папаня действительно всерьез настроился стать крутым преподом. Поэтому мы изучали реальные приемы защиты от простейших атакующих заклятий и периодически болтали о всякой чепухе.

Мое мнение о нем очень изменилось. Сириус чего-то стоил, и возможно, я поспешила в своих первоначальных выводах насчет него.

– Я хочу сказать, что горжусь тобой, – сказала я после первой недели занятий, на которой у нас было два урока ЗОТИ. – Я думала, ты оболтус. Прости за это.

Я вылетела из класса, прежде чем он успел что-то ответить.

На остаток января я практически полностью выпала из социальной жизни Хога. Магия бурлила во мне, и все силы, которые раньше уходили на то, чтобы вызвать ее, я тратила на то, чтобы ее сдержать. Для преподавателей я делала вид, что все еще являюсь сквибом, вызывая сочувственные взгляды. Я боялась колдовать при скоплении людей. Простейшие заклинания вызывали мощные разрушения вокруг. Вот в эти дни Снейп был прав на все сто процентов – я была опасна для других детей.

Мы с Томом тренировались контролировать и направлять магию каждый вечер и ночь. Он нашел прекрасные тренировочные площади – из заброшенного женского туалета на втором этаже, где обитал призрак убитой им девочки, вел лаз в тайные подземелья.

– Осторожно, где-то здесь ползает василиск, – предупредил меня Том, когда мы спустились туда впервые. – В остальном это место вполне безопасно, – начал оправдываться он под моим убийственным взглядом. – Я практиковался здесь в темной магии, пока был студентом.

Василиска я так и не встретила – видимо, он спал или издох от старости. Мне было любопытно поглазеть на него – и ощипать на чешуйки, которые можно было толкнуть по неплохой цене в Лютном переулке, – но мы решили оставить это на потом. Пока что вся моя страсть и внимание были направлены на магию.

К концу первой недели февраля я притерлась к своим ограненным Ласаро способностям и начала изучать простейшие заклинания с начала первого курса.

Палочку, проданную Оливандером, пришлось отложить в долгий ящик. В январе мы с Томом тайно наведались в Хогсмит и сперли там палочку у постояльца «Кабаньей головы». Выдергали шерсть единорога, и до того торчавшую из кончика, и получили прекрасную бесполезную фейковую палочку.

Она служила для отвода глаз. В отличие от Хорхе, который, хоть и был изрисован магическими узорами, все же использовал дополнительно палочку, порошок из философского камня позволял творить мощную магию и без дополнительных прибамбасов.

Я в миллиардный раз возблагодарила Квиррела, поспособствовавшего моей встрече с этой великолепной магической субстанцией.

Освоившись со своими новыми способностями, я изобразила чудесное возвращение магии. Профессора и Сириус выдохнули с облегчением – никто не хотел, чтобы я осталась сквибом. Ну, может, за исключением Снейпа. Я попросила Гермиону с Драко позаниматься со мной – мне ведь действительно нужно было изучить массу заклинаний, пройденных, пока я была совершенно магически недееспособна.

Мы организовали внеклассные вечерние тренировки в кабинете Сириуса, который из профессоров добровольцем вызвался контролировать, чтобы мы ничего не разрушили. И я была удивлена, что на наши импровизированные уроки после уроков подтянулись сначала Невилл Лонгботтом с Роном Уизли – у которых тоже были проблемы с заклинаниями, а потом и другие ученики. К середине февраля в классе Сириуса тусила половина первогодок, а также ребята со второго и третьего курсов. В первые дни я никак не могла въехать, чего их всех так тянет на дополнительные занятия, потом поняла.

Они обожали Сириуса.

С учениками он вел себя на равных, прикалывался и травил байки. Но если кто-то беспределил – сразу ставил на место, иногда остроумными и не совсем правильными способами, за что неоднократно был отчитан МакГонагалл. А еще он и правда учил многим полезным вещам. Причем они не всегда касались ЗОТИ и даже не всегда – магии. Например, как-то раз я заглянула на его занятие с четвертым курсом и офигела. Он учил их кувыркаться. Дальше – больше – он учил их кувыркаться и на выходе творить заклинание. Это была уже крутая боевая магия, и мы с Томом высоко оценили эту фишку.

– Я готовился стать аврором, – пояснил Сириус. Я тут же попросила научить меня всем приемом, которыми он владел.

Хаффлпаффец Седрик Диггори из моего футбольного клуба сказал, что впервые в Хоге появился действительно хороший преподаватель ЗОТИ. И с ним были согласны все.

Все, кроме Снейпа.

Он ненавидел Сириуса лютой ненавистью. Он ненавидел его даже больше, чем меня.

И Сириус тоже его недолюбливал. Когда рядом не было никого, кроме меня и Драко с Гермионой, он как-то раз назвал его Нюниус.

– Эй! – возмутился Драко. – Не называй его так. Снейп мой крестный.

– И правда, Сириус, что-то ты загнул, – добавила я. – Снейп тот еще странный тип, но гадостей вроде бы не делает. Он вытащил меня, когда я столкнулась с Квиррелом.

Драко с Гермионой согласно закивали. Первым, кого они нашли в тот день, был Снейп. И он, хоть и плевался ядом, незамедлительно отправился на помощь.

– Он неприятный тип, – сказала я. – С этим спорить не стану. И я уже поняла из твоих рассказов, что у вас с ним было много стычек, когда вы учились. Но он препод, твой коллега, и непрофессионально ронять его репутацию перед учениками, принижая за старые промашки.

Сириус пристыженно замолчал и больше над Снейпом при нас не насмехался.

– Ты-дыщ! – я с разворота врезала ногой по груше, заставляя ту отлететь. – Я крута!

– Ты крута, – согласился Том, когда в моей ноге кольнуло, и я с оханьем осела, чуть не получив качающейся грушей по башке.

У меня начало получаться ускорение. Впервые – ВПЕРВЫЕ! – я была быстра и молниеносна.

Я была быстрее и круче моего тренера по рукопашке. Я была быстрее и круче Сириуса, который тоже умел ускоряться. Черт возьми, я была быстрее и круче Чака Норриса!

На седьмом небе от счастья я поднялась с пола и похромала в Больничное Крыло.

Надо еще научиться этим пользоваться – вообще будет улет.

====== Глава 22. Время школьников и самоубийц ======

– Кому валентинки? – ревниво спросил Драко Малфой, подсаживаясь ко мне. Я стрельнула у Панси и Миллисент – девчонок, которые жили в моей комнате – цветную бумагу и теперь вырезала сердечки.

– Одну хорошему другу из Гватемалы – помнишь, я говорила, что познакомилась с ним, когда мы с Сириусом ездили туда на каникулы?

– Ты не говорила, что у вас роман, – протянул Малфой.

– Да у нас не роман, ему семнадцать, – отмахнулась я.

– Но ты в него влюблена? – допытывался он.

– Ничего я в него не влюблена, отстань! Просто обстоятельства так сложились, что его точно позабавит, если я вышлю ему сердечко. Не знаю уж, празднуют они в Гватемале день всех влюбленных или нет. Да и пофиг.

– А вторая кому? – спросила Гермиона, которая о предназначении первого сердечка домыслила сразу же.

Я мерзко ухмыльнулась.

– Вторая Снейпу.

Четырнадцатое февраля было очень веселым днем.

Мы с Малфоем установили счетчик, кто из нас двоих получит больше валентинок. Гермиона в этих глупостях участвовать отказалась. После того, как за завтраком я собрала двадцать, а Драко пятнадцать, он надулся и потехи ради начал подсчитывать валентинки преподов. Лидером был, конечно, Сириус. Вокруг него взрывались облачка с блестками, летали фантомные купидоны и распевали песни музыкальные открытки. Он приходил от этого всего в дикий восторг. Дамблдор тоже получил с десяток валентинок, и мы ржали, что одну-то точно прислала МакГонагалл. Или Помфри. Снейп получил четыре валентинки. Когда сова уронила мою, и он прочитал послание, я чуть не воспламенилась от его уничижающего взгляда, отчего тоже пришла в дикий восторг.

«Секси-шмекси Снейпушке», – гласило незамысловатое послание без подписи. И как он догадался, что автор – я?

Яркая тропическая птица уронила мне на колени посылку.

«Жене», – было написано на забавной открытке с влюбленной рожицей. Внутри яркой упаковки обнаружилась аудио-кассета.

«Моя девушка составила для меня сборник своих любимых песен на прошлый валентинов день. Надеюсь, ты не обидишься, что я дарю его тебе? Он правда классный», – было написано в записке, к которой крепилась пачка листов – с аккордами для гитары. У нас с Хорхе было общее увлечение, но немного разные музыкальные пристрастия.

Мне не терпелось достать свой старенький плеер, чтобы прослушать сборник.

День был донельзя веселым. Лишь Том Риддл был задумчив.

«Не кручинься, царевич! Если бы ты не был привидением, и тебе бы прислали сердечко!»

– Я никогда не понимал этот праздник. А сейчас вижу, что он веселый. Это здорово – выражать теплые чувства людям, которых любишь.

«По твоему лицу и видно, что тебе больно весело».

– Я думаю, что нужно было отправить Гермионе валентинку. Посмотри, у нее их всего пять.

В этот момент на колени Гермионы свалилось еще два сердечка.

«И что бы мы написали? Гермионе Грейнджер от Темного Лорда?»

Тома Риддла явно коснулось всеобщее любовное помешательство.

– А еще мы сделали подробную карту школы, – рассказывал Сириус. Время отбоя давно миновало, и ребята разошлись по спальням. Я осталась поболтать. – На ней были видны все обитатели замка! Это было гениальное изобретение. Правда, его отобрал Филч как-то раз, когда мы попались ночью в коридоре…

– Так это ваша карта! – восхитилась я. – Она у близнецов Уизли. Я-то все думала, кто такие Бродяга, Лунатик, Сохатый и Хвост. А это ваша банда! Спросим, я угадаю, какое прозвище – твое. М-м, дай подумать… Бродяга!

– Точно! – Сириус был очень доволен. – Сохатый это Джеймс, Лунатик – Ремус Люпин, еще один наш друг. Хвост – Петтигрю.

Сириус нахмурился, а я задала давно мучающий меня вопрос:

– Скажи, Сириус. Как так вышло, что ты оказался моим отцом? Лили была замужем за твоим лучшим другом Джеймсом.

Сириус вздохнул, наливая себе остывший чай.

– Я ждал, когда ты спросишь. Придумал, конечно, кучу красивых историй, – он хмыкнул. – Но вся правда в том, что не было у нас с Лил великой любви. Вот пьяная страсть – это да… Они с Джеймсом часто ругались после свадьбы… Хотя не знаю, можно ли оправдать этим ее. У меня-то точно оправдания нет.