Текст книги "Последняя из рода Блэк (СИ)"

Автор книги: Anastay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 43 страниц)

– Как конференция? – спросил он и, не дожидаясь ответа, вдруг поцеловал.

Ой.

– Я хотел поцеловать тебя на Хэллоуин. Но ты сбежала с этим своим Снейпом. Как можно променять принца на злодея? – довольно улыбаясь, спросил он.

– На науку, принц, на науку, – я выпуталась из жарких объятий Муромца и метлы и просунула руку в галантно подставленный локоток. – Каркаров тебя не потеряет?

– Они заперлись с Крамом и обсуждают первое испытание. Ты к нему готова?

– Конечно. Что я, драконов, что ли, никогда не видела, – фыркнула я.

Зелье почти сварилось. Криви учат меня летать на доске. Все пучком.

Муромец сжимал мою руку, покачивая метлу на плече. Небо было звездным, ночь – холодной. Неподалеку ржали гигантские пегасы и матерился Хагрид.

Романтика.

– Я знаю, что рано, но я приглашаю тебя на Святочный бал. И хочу обещание, что его ты не пропустишь.

– Без базара, – хмыкнула я. – В смысле, я согласна, – вспомнила я о манерах.

Я думала, Муромец первый такой в начале ноября начал думать о бале.

Но через неделю ко мне подкатил… шармбатонец. Я даже имени его не знала. Потом активизировался Ли Джордан, что было тревожным признаком, потому что я думала, что этот этап уже позади. Рон Уизли как-то странно краснел и поглядывал в мою сторону. Дин Томас кинул в меня бумажку с приглашением. Я отказалась, на что он нисколько не обиделся, а даже обрадовался, потому что Финниган отдал ему два сикля.

Даже Хорхе прислал мне письмо, в котором сообщил, что если мне не с кем будет пойти, то он к моим услугам, потому что все равно будет в Хоге, выступать на сцене перед «Ведуньями».

– Это какое-то безумие, – не уставала повторять Гермиона, которую тоже коснулось всеобщее помешательство – ей поступило сразу несколько приглашений. Она, правда, не говорила, от кого, но троих я точно знала: Седрик Диггори, Блейз Забини и гриффиндорец Кормак Маклагген, который учился на год старше. Он уже всем рассказал, что Гермиона пойдет с ним.

Драко тоже был не в восторге от всеобщего помешательства. Только вот проблема у него была немного другая.

– Мне некого пригласи-ить, – ныл он. – Я не знаю, с кем пойти-и.

И это при том, что он сам получил уже штуки три приглашений от особенно смелых девчонок.

В то время как остальные студенты думали, что надеть на бал и кого же, черт возьми, пригласить, я думала совсем о другом. К тому же Муромец своим приглашением избавил меня от всей этой романтической чепухи и мучительных раздумий, с кем бы пойти.

Наверное, время было выбрано не очень удачно, но тут уж как получилось. Как Бессмертный договорился с транспортом, так я и активизировалась.

Крылатые кони Максим пили чистый виски, и Хагрид, который за ними ухаживал, тоже за компанию подбухивал. Как правило, к последнему стойлу в наспех сколоченной конюшне он добирался уже мертвецки пьяным.

Я дождалась, пока он, пошатываясь, уйдет, и щедро плеснула в ячмень зелье Подчинения.

Лошадки были волшебными только снаружи. Волшебными мозгами они не обладали, а потому спокойненько прикончили и виски, и подчиняющий ячмень.

– Выйду ночью в по-оле с конем! – пропела я, выводя на улицу двух лошадок.

Тихонько свистнула, и из кустов выскочил Драко.

– Готов легиллиментить пегасика? – спросила я и напомнила: – Приказы посылай мысленно.

Драко хмыкнул и, помогая себе Левиоссой, запрыгнул на спину лошадки.

Я посмотрела на луну и довольно хмыкнула. Контрабандисты-друзья Бессмертного отплывают на рассвете. Успеваем.

– Ночью в поле звезд благодать! В поле никого не видать! – я с удовольствием вдохнула полной грудью морозного воздуха и тоже оседлала коняшку.

– Будешь орать, увидишь Максим! Или Хагрида! – зашипел на меня Драко.

Я усмехнулась и легонько стукнула пятками пегаса.

Полетели!

– Блэк, это вы украли коней? – сразу спросил Снейп, вызвав меня на следующее утро.

Я зевала и шмыгала носом – вчера меня неслабо продуло на пристани.

– Почему чуть что – так сразу Блэк?! – возмутилась я.

– Потому что в девяноста процентов случаев это вы! – прошипел Снейп.

– А в остальных десяти? – заинтересовалась я.

– А в остальных десяти это Криви! Но прошлой ночью их видели внутри шармбатонской кареты, а вот вас прошлой ночью нигде не видели!

– Я отказываюсь говорить без своего адвоката, – ввернула я свою любимую фразочку.

– Блэк, верните коней!

– Не имею на это никакой возможности.

Потому что они на полпути к Бессмертному.

– Вы понимаете, что это международный скандал?

– Ну, так вы не рассказывайте никому, – предложила я очевидный вариант.

Снейп немного покричал и отпустил меня.

Ну, а что. Корабль мне не развернуть. Сдавать меня Максим Снейпу невыгодно – какая тень на Хогвартс, ай-ай-ай.

Сама шармбатонская директриса, конечно, рвала и метала, и Дамблдор, который сурово глядел на меня из-за своих очков-половинок, даже устроил какое-то расследования, пригласил авроров. Коней не нашли, а потом эта история как-то и замялась, несмотря на бурный протест Максим – все же, приближалось первое испытание, и всем стало не до каких-то там лошадок.

====== Глава 84. Шизоглаз... и Шизоглаз ======

Ночью накануне первого испытания мне не спалось.

Мне хотелось кому-нибудь поныть. Том мое нытье не воспринимал, Сириус куда-то свалил, и я привычно хотела использовать для этой цели Снейпа.

Но я была вежливой девочкой, и прежде чем ломиться в его комнаты, я должна была убедиться, что он не спит.

Я развернула карту Хогвартса, которую у близнецов одолжил Драко, чтобы следить за Гермионой – он хотел узнать, с кем она пересекается, и, таким образом, вычислить ее кавалера для Святочного бала.

Судя по точке, Снейп находился в районе своей кровати, а значит, скорее всего, спал.

Я разочарованно вздохнула и принялась от скуки разглядывать карту.

Седрик тоже не спал, кругами ходя по гостиной Райвенкло. Компанию ему составляла Чжоу Чанг. Дамблдор был в своих комнатах. Близнецы ошивались на четвертом этаже. Трелони сидела в гостях у Флитвика. Криви я вообще не нашла в замке – ни одного.

Как и Грюма.

Зато вместо него в Шизоглазовской спальне был… Барти Крауч.

Я моргнула. Протерла глаза.

«ТОМ?!»

«Что?»

«Ты где? Нужна твоя помощь».

Я уже вскочила на ноги и помчалась из гостиной. Барти Крауч. В комнате Шизоглаза. Это не может быть совпадением.

«Я в комнате Шизоглаза, и здесь нет никакого Барти Крауча».

Я встала, как вкопанная.

«А кто есть?»

«Шизоглаз. Он спит».

«Ты думаешь о том же, о чем и я?»

Я настойчиво долбила в дверь кулаком. Если Снейп не откроет сам, я достану отмычки. Не в первый раз.

– Вы совсем сдурели, Блэк?! – очень злой Снейп имел растрепанную шевелюру, босые ноги и черные пижамные штаны, выглядывающие из-под мантии.

Я не обратила внимания на его негодование, отодвинула его в сторону и протиснулась внутрь с картой в руках.

Разложила карту на низком столике у кресла и ткнула пальцем в имя Крауча.

– Смотрите!

Снейп загнал обратно возмущенную реплику, наверняка полную яда, посмотрел на мое серьезное лицо и склонился над картой.

– Кабинет Грюма. Бартемиус Крауч. И? – хмуро спросил он.

– Кабинет Грюма. Два часа ночи. Ставлю весь свой будущий чемпионский выигрыш на то, что это Барти Крауч-младший!

Снейп некоторое время сверлил меня взглядом, потом призвал магией ботинки.

– Нужно сообщить Дамблдору. Но Блэк, клянусь, если мы найдем там Крауча-старшего…

– То я съем собственную палочку, – пробормотала я, хлопая в ладони. – Кричер, перенеси нас сюда, – я ткнула пальцем в квадрат на карте, обозначавший спальню Дамблдора.

В спальню мы не попали – виной тому сильные охранные чары, которые, я была уверена, появились там после ограбления кабинета на моем первом курсе.

Дамблдор открыл в пижаме с летающими снитчами. Его длинная борода была в идеальном порядке, будто он не спал, а занимался ее укладкой.

– У мисс Блэк возникли подозрения, – Снейп забрал у меня карту и показал директору.

– Барти Крауч покинул Хогвартс, – произнес Дамблдор. – Одну минуту, Северус.

Дамблдор накинул мантию, расшитую звездами, и отправился ловить Крауча прямо в тапках.

– Скорее всего, он продался Тьме и имеет доступ к ее ресурсам, – предупредила я.

Дамблдор кивнул.

– Я подозревал это.

Мы достигли кабинета Грюма.

– Держитесь позади, Блэк, – велел Снейп, а Дамблдор вежливо постучал.

За дверью послышалась возня, и нам открыл растрепанный Грюм.

Снейп с Дамблдором замялись, и я их распихала.

– Привет, Барти. Мы, кажется, не закончили?

– Поттер! – удивленно воскликнул лже-Грюм.

– Это он! – завопила я и прыгнула в сторону. Только этот недоумок звал меня Поттер.

Снейп поднял палочку, но тут же фальшивый Грюм дьявольски расхохотался и одним взмахом руки смел их с Дамблдором к стене. Я метнула Ступефай, но история повторилась – он исчез в клубах черного дыма вместе с моим Ступефаем.

– Тесто вам в одно место! – с досадой крикнула я поднимающимся Дамблдору и Снейпу. – И неуд по Боевой магии!

Мы втроем обыскали комнаты Грюма. Фляжка с оборотным зельем – кошмарная, неудобная маскировка, которую не выявляют ни одни чары. Подушка-иллюзия, придающая спящему желаемый облик, пока тот на ней спит – специально против забредшего призрака или портрета. Неудивительно, что Том его не вычислил. Огромный бездонный сундук, на дне которого обнаружился… настоящий Грюм. Он был грязен, небрит и складно ругался матными словами.

Я сплюнула и оставила Снейпа и директора с горе-аврором.

Упустила.

Снова упустила.

Что за лошара.

Нас всех загнали в этот шатер и дали вытянуть по фигурке дракона из мешка. Я на правах самой молодой и самой наглой влезла вперед, хорошенько пошарила и вытянула то, что и хотела – венгерскую хвосторогу.

До начала состязания оставалось минут пятнадцать. Крам сосредоточенно хмурился, Делакур нервно шагала по палатке, я поила Диггори супрастином, чтобы хоть как-то избавиться от красных пятен на его лице. Судя по всему, аллергия на драконью желчь, которая входила в состав защитного бальзамчика. Надо бы дать ему еще бодрящего чего-нибудь, чтобы не уснул после таблетки.

Скитер влетела в палатку, как раз когда я гладила Диггори по голове и пыталась вспомнить, куда дела свою ненастоящую палочку.

– Улыбочку! – воскликнула она, и нас ослепило вспышкой. – Прелестно, просто прелестно! Чувства, вспыхнувшие между соперниками! Запретная любовь и благородство!

Что за чушь?

– Вообще-то… – заикнулся Диггори, но не успел ничего опровергнуть: в шатер ввалились Бэгмен и Крауч-старший, и Скитер чудесным образом испарилась.

Бэгмен принялся вещать, а Крауч этак бочком подкатил ко мне.

– Грета, можно тебя на минуту, – он отвел меня в сторону.

– Ну? – грубовато спросила я, заранее подозревая, о чем он хочет поговорить.

Крауч юлил, извивался и сыпал бюрократическими словечками, напоминая раздражающую смесь Перси Уизли и МакГонагалл. Из хитросплетений его речи я поняла одно: Дамблдор рассказал ему о проказах сынули, и они вдвоем порешали оставить все в секрете от общественности. Тем более что настоящий Грюм оклемался и даже согласился преподавать.

– Ты не могла бы не рассказывать никому о случившемся? – наконец, изложил он свою просьбу, потому что я молчала, нисколько ему не помогая.

Я сперва хотела послать его далеко и надолго, но потом с прищуром оглядела с головы до ног.

– Предлагаю сделку. Что вы знаете о запрете на зачаровывание маггловских автомобилей?

Гелла, конечно, почти довел дело до конца… Но иметь в Министерстве лояльного чиновника на высоком посту – неплохая страховка на случай, если консерваторы из верхушки удумают препятствовать моему проекту.

– Но… зачем тебе это, девочка? – удивился Крауч.

– Давайте так, Барти… Ничего, что я к вам по имени – вы-то сразу на «ты» перешли? Я знаю о вас и вашей семье нечто такое, что возмутит магическое сообщество посильнее покушения вашего сынули на мою жизнь. Например, некоторые факты о вашей жене, которая мотала срок вместо сыночка. Вы гнусный тип, Барти, я не люблю таких. Соглашайтесь на мое предложение – поверьте, оно очень щедрое, если учесть, как я зла на вас и вашу семью.

– Мне нужно подумать… посоветоваться… – проблеял смертельно бледный Крауч, вытирая со лба пот платочком.

– Вы думайте, думайте. Времени вам – две недели.

Я вернулась к остальным участникам.

Недоумок. Неудивительно, что сын его ни во что не ставит.

И где, ради всего святого, моя палочка?

====== Глава 85. Пролетая над гнездом дракона ======

Варнинг! Глава содержит сцены жестокого обращения с животными.

Еще вчера у меня был довольно безобидный план относительно первого испытания. Заключался он в том, чтобы отвлечь дракона и стащить яйцо.

Но сегодня я была зла.

Зла на Крауча-младшего за то, что непонятно зачем втянул меня в Турнир. Зла на Дамблдора, который это проворонил. На Снейпа за то, что сразу не поверил моим подозрения относительно Грюма. На Грюма, за то, что этот идиот дал себя запереть в сундуке – даром, что аврор. На Крауча-старшего, который приперся со своими дебильными просьбами и без спросу начал фамильярничать. На совиную почту, которая слишком долго не могла доставить письмо Шноберта. Даже Кричер, блин, бесил – тем, что пытался меня напудрить перед испытанием.

В общем, на арену я вышла не в духе.

– Сонорус, – прошептала я, и мой усиленный заклинанием голос заглушил вопли комментатора и гомон трибун: – Эту победу я посвящаю тому, кто втянул меня в эту историю. Знай, мой недруг, если ты здесь, – я обвела взглядом притихшие трибуны. – В другой раз ты не сбежишь. Экспекто Патронум, твою мать!

Темная тварь вылетела из палочки и помчалась на дракона.

– Акцио, доска! Акцио, меч!

Я подпрыгнула и приземлилась уже на выскочившую с трибуны доску, отмечая радостно машущих Криви. Сунула палочку за ремень и помчалась к дракону, который поднялся в небо и устремился за темным патронусом. Патронус мчался к трибунам – он жаждал крови.

Драконье пламя испепелило тварь как раз в тот момент, когда мне в ладонь уткнулась рукоять Блинчикового ятагана.

Я настигла дракона на развороте. О, да, летом я бледнела и зеленела, но крепко-накрепко запомнила, куда надо бить, чтобы быстро и безболезненно завалить летающую ящерицу.

Уйдя от струи обжигающего пламени, я оттолкнулась ногами от доски и прыгнула.

Лезвие вошло в драконью голову точнехонько между чешуйками.

Застрявшая в драконе рукоять больно дернула руку, и я, кувыркаясь, полетела вниз.

– Акцио, доска!

– Вингардиум Левиосса! – вмешался Том, когда я сумела уцепиться за доску одной рукой, и она неуправляемо полетела к земле.

Мои ноги твердо встали на летающий скейт, и я выровнялась.

Дракон падающим самолетом спикировал на камни около яиц. Дернулся – и затих.

«Лечи руку!» – скомандовала я, устремляясь к яйцам.

Том привычно вправил мне кисть и произнес несколько лекарских заклинаний.

Я лихо, как меня учил Колин, затормозила у камней и прислонила доску к одному из них. Взяла золотое яйцо обеими руками и подняла над головой.

Гудящие трибуны загудели еще сильнее.

Я решила, что мое испытание на этом официально закончено, и неспешно пошла к поверженному дракону забирать свой меч.

«Как думаешь, если я добавлю к своим титулам «Драконоборец»? Звучит?»

Том покачал головой.

– Только после «Самодовольная выпендрежница», – мрачно сказал он, глядя на спешащую к нам толпу.

Был скандал.

Оказывается, дракона, видите ли, нельзя было убивать. Я перечитала правила состязаний, не нашла об этом ни слова и вызвала на всякий случай Гавера. Потому что драконоводческая фирма, кажется, собиралась подать в суд за порчу собственности.

Чарли Уизли, который работал в этой фирме, был в шоке. Хагрид рыдал. Крауч смотрела на меня с ужасом. Скитер разрывалась от противоречивых чувств – с одной стороны, материал был на грани добра и зла, с другой – у нас был контракт. Я отправила ее к Гаверу и выхватила из рук Каркарова свой ятаган, который оказался одним из десяти легендарных Кровожадов, принадлежавших Чингиз Хану. Максим билась в истерике. Дамблдор пощипывал бороду. Сириус глотал валидол. Снейп бормотал что-то вроде «Это слишком. Это слишком даже для вас, Блэк». Где-то недалеко пищали Криви.

– Моя клиентка находилась в состоянии аффекта и, возможно, под Империусом, – мне на плечи легли холеные руки Гавера. – Она не может отвечать на ваши вопросы, пока не пройдет полное магико-медицинское обследование. Прошу вас, мисс Блэк, я сопровожу вас в госпиталь Святого Мунго.

Я удержалась от того, чтобы не показать им всем язык, и мы вышли из шатра.

На этот раз педсовет проходил без меня.

Дожили – к четвертому курсу меня не приглашают на собственные педсоветы.

Впрочем, я знала, как уладить эту вселенскую несправедливость – Том проник в учительскую и транслировал заседание прямо в мою голову.

– Вы понимаете, сколько зла должно быть в человеке, чтобы вызвать темного патронуса? – спрашивала Вектор, которая меня недолюбливала, несмотря на успехи в ее предмете. Думаю, все было в том, что однажды вместе с Криви мы трансфигурировали учебник по Нумерологии в саблезубую акулу, а потом обратно, но не до конца, и он прокусил руку третьекурснику, навсегда отбив желание заниматься. Все это было чистой воды случайность, но она не поверила и затаила.

– Это из-за тяжелого детства, – заметила МакГонагалл, вдруг с некоторой укоризной покосившись на Дамблдора.

Тот, в свою очередь, посмотрел на Сириуса, который уперся локтями в стол, зарыл пальцы в волосы, молчал и смотрел в пустоту отсутствующим взглядом. Почему-то в этот момент мне его стало очень жалко.

– Уважаемые коллеги, вы же понимаете, что собрались мы здесь не из-за патронуса, – пропищал Флитвик. Вот Флитвик часто бывал на моей стороне, хоть и обижался на меня из-за того, что я развращала студентов его факультета. «Вам что, гриффиндорцев мало?» – любил спрашивать он, когда мы с Криви устраивали очередной погром. А я про себя думала, что Колин-то уж точно попал бы на Гриффиндор, если бы я не заколдовала Шляпу в тот год. А Деннис просто во всем копировал брата.

– Дракон, – многозначительно сказала МакГонагалл, и Хагрид снова завыл, как морская сирена, отчего все подпрыгнули. На моем первом курсе он сам чуть не завел дракона, но об этом стало известно Дамблдору, и тот как-то замял дело. Хоть тут старикашка сработал оперативно. – Вы верите, что она была под Империусом? – МакГонагалл помахала газетой со скандальной статьей «ПОЖИРАТЕЛИ СМЕРТИ В ХОГВАРТСЕ! КТО ЗАСТАВИЛ РЕБЕНКА УЧАСТВОВАТЬ В ТУРНИРЕ? И ПО ЧЬЕЙ ВИНЕ ЕДВА НЕ ПОГИБЛА ДЕВОЧКА-КОТОРАЯ-ВЫЖИЛА? Читайте на стр. 3». Впрочем, имени Крауча-младшего там не было. Я ведь еще не получила ответ его отца.

– Девчонка соображает – сразу позвала этого скользкого адвокатишку, – проворчал Грюм, сидевший в углу. Выглядел он эпично: деревянная нога взамен прежней заколдованной когтистой лапы, один глаз перевязан черной лентой – Крауч-то сбежал со всеми аксессуарами, а новый волшебный глаз еще шел почтой. Не хватает только попугая на плече и бутылки рома. Впрочем, он достал фляжку и тут же к ней приложился. – Видели ее глаза? Безжалостные – под Империусом таких не бывает. Но удар хорош, хорош удар…

МакГонагалл поджала губы и повернулась к Снейпу.

– А вы что скажете, Северус? Вы ее декан.

– А Блэк ее отец, – огрызнулся Снейп. – Спрашивайте у него.

Сириус, несмотря на пустующий взгляд, начал грозно подниматься с места.

– Сириус, Сириус… – запричитали Синистра и Блумфилд, которые, я так думаю, специально сели по обе от него стороны, чтобы успокаивать. Сириус сел обратно и ничего не сказал.

Снейп скрестил руки на груди под дюжиной осуждающих взглядов.

– Блэк неуправляема и находится под властью эмоций, – произнес Снейп. – А вы, Дамблдор, знаете, что случилось накануне.

Все, кроме Грюма, с любопытством уставились на Дамблдора.

– И что случилось накануне? – Сириуса все же не удержали, и он вскочил на ноги.

– Грета, скажем так, пыталась поймать того, кто бросил ее имя в Кубок, – мягко сказал Дамблдор и добавил, потому что все теперь смотрели на него: – Это был сын Бартемиуса Крауча.

Тут Сириус ожидаемо взорвался и принялся орать, брызгать слюной и хвататься за палочку. Истерику остановил Грюм, наложив на него Силенсио и отобрав палочку.

– И вы, Дамблдор, отправили к Блэк Крауча-старшего, – раздраженно заметил Снейп.

Дамблдор посмотрел на Снейпа поверх очков-половинок.

– Я этого не делал, Северус. Я лишь сказал мистеру Краучу в ответ на его просьбу оставить все в тайне, что Грета меня не послушает.

– Об этом я и говорю, – прошипел Снейп. – А этот самодовольный осел решил, что она послушает его. Я вообще удивлен, почему он еще жив и здоров. Зная Блэк…

Тут в обсуждении вновь возникла пауза, во время которой все оттаскивали Сириуса, бросившегося на Снейпа голыми руками.

Ну чего он, в самом деле.

– Дракон, – вновь напомнила МакГонагалл, когда все расселись по местам.

– Уверен, что дракона Грета убила не из жестокости, – вздохнул Дамблдор. – Несмотря на все ее проделки, она никогда не была злой девочкой…

Тут в учительской поднялся гул. С ним были не согласны почти все.

– Девочка была расстроена! – наложив на комнату массовое Силенсио, которое я взяла на заметку, произнес Дамблдор. – Она убила дракона, потому что была расстроена.

– Удар четкий, точный, – сказал Грюм. – Эта девчонка знала, что делала.

– Я согласен с директором, – неожиданно сказал Снейп. – Блэк сделала это просто назло.

– Верно, Северус, – воодушевился Дамблдор. – Это был жест отчаяния. Уверен, что сейчас Грета ужасно обо всем сожалеет…

Захлебываюсь слезами.

Ах, черт.

Мне пришлось выскользнуть из головы Тома, потому что в дверь кладовки, где я заперлась, настойчиво барабанили.

– Хватит прятаться! – сделал круглые глаза Малфой. Из-за его плеча выглядывала Гермиона, в руках которой была Карта Мародеров. Что за ерунда? Я же заколдовывала ее так, чтобы меня не было видно. Ах, понятно, Криви, вон они, рядом с близнецами и Джинни.

– Что за делегация?

– Ты чего в кладовке отсиживаешься? – встревоженно спросил Драко.

– Детство вспоминаю – я в такой у Дурслей пять лет жила. А что, ностальгия тоже под запретом? – несколько раздраженно спросила я. Потому что, во-первых, не дослушала интересное обсуждение, во-вторых… Во-вторых, что это вообще за толпа?!

– Идем, обо всем нам расскажешь, – Гермиона взяла меня за руку.

– Да что такое-то? – не понимала я.

– А то, что в волшебном мире не принято убивать драконов, – сказал Седрик, который тоже был здесь.

– Тебя, кажется, немного ненавидят, – добавила Джинни, за что Денис Криви на нее шикнул.

Дэ?

Я криво улыбнулась.

Ненавидят? О чем я там говорила Снейпу весной о страхе, что от меня отвернутся?

Теперь-то мы и проверим – кто друг, кто враг, а кто так.

====== Глава 86. Святочный бал ======

Волшебный мир Британии раскололся на две части – тех, кто поверил статье Скитер, и остальных. В силу человеческой природы, привыкшей свято верить всему, что напечатано на бумаге, а также того факта, что очевидцев истории было не так много, первых было больше. А потому и сочувственных писем я получила в разы больше, чем громовещателей.

Впрочем, последних тоже было достаточно. Что самое интересное, некоторые отправители мнили себя бессмертными и подписывали письма. Я со зловещей улыбкой заносила их имена в свою летописную тетрадь, чем сильно действовала на нервы МакГонагалл и Снейпу.

Дамблдор, кстати, тоже получил парочку громовещателей.

– Оставьте в покое бедную девочку! – вопил один из них на весь Большой зал.

С Сириусом я поругалась.

После громкого скандала, в конце которого я вышибла дверь его кабинета и умчалась медитировать в Запертую Башню, он взял неделю отгула и свалил на Каймановы острова.

Красавчик.

«Дошли слухи о твоих подвигах, чемпионка. И как судьи могли поставить всего двадцать баллов?

Бессмертный приглашает тебя на летнюю стажировку на ферму и шлет пламенный привет.

Г.»

Пламенный, блин. Шутники.

Месяц до Святочного бала пролетел одним днем.

Крауч уладил все проблемы, и в январе Министерство собиралось принять поправки к закону о маггловской технике. Артур и Сэм не покладая рук работали над экспериментальным образцом. Гавер почти отсудил моральный ущерб у драконоводческой фирмы. Шноберт прислал схему телепортации портала. Нарцисса вновь ушла от Люциуса. Найджелус назвал Хорхе папой – и даже на английском. Сириус поругался с Ритой. Виктор Крам и Седрик Диггори устроили эпичную драку за право пригласить Гермиону на бал. Грюм обзавелся новым волшебным глазом. Я в совершенстве овладела косметическими чарами, направо и налево раздавая проклятья прыщей, желтых зубов, гигантских ушей и вечно-сопливого-носа своим самым смелым недоброжелателям из студентов. Снейп пропустил мой юбилейный, тридцатый, педсовет.

Перед самым балом Кричер перенес меня в дом, где меня ждало серебристо-зеленое, как флаг Слизерина, платье с пышной юбкой в пол. Я особенно не разбиралась – платье, как платье, но Нарцисса улилась слезами, потому что я была «вылитая тетя Вальпурга в молодости». Кричер усадил меня на стул перед необъятной косметичкой Нарциссы, и, воодушевленный моим указанием «переплюнуть этих шармбатонских вейл», что-то долго колдовал над моим лицом и волосами.

Я посмотрела в зеркало и срочно захотела умыться и заплести привычную косу, в которой были привычные шпильки-отмычки и пара лезвий. Та, что глядела на меня из зеркала, была, несомненно, шикарна. Но она была не я.

– Настоящая леди Блэк! – разрыдался Кричер. – Прошу вас, хозяйка Гертруда, ведите себя, как ЛЕДИ!

– Леди, леди, – проворчала я, нацепляя на ноги зачарованные туфли, которые подарила к такому случаю Рита.

Пигли по приказу Кричера меня сфоткал – и правильно. Когда я еще так выряжусь. А портрет в семейную галерею с чего-то рисовать надо.

– Не трогайте волосы! – одергивал меня Кричер, накладывая какие-то последние чары. – Не ковыряйте в зубах! Не чешите шрам!

Черт-те что вообще.

У Муромца отвисла челюсть, что значило, что вейл я переплюнула. Потому что одна из них стояла рядом под ручку… с Драко Малфоем. А ведь засранец до последнего ныл, что не знает, с кем пойти!

– Офиге-еть, – присвистнул Колин Криви, который в качестве приглашенного на бал не попал по возрасту, но вызвался Хогвартским фотографом мероприятия.

Мне помахала Гермиона, которая выглядела просто сногсшибательно. Она была в паре с семикурсником с Райвенкло, старостой школы. Вообще, она хотела пойти с Крамом до того, как тот подрался с Диггори. В итоге из вредности выбрала третьего кавалера. Роковая девушка.

Крам пришел с шармбатонкой, Диггори – с Чжоу Чанг, которая давно к нему липла. Делакур пришла с Роджером Дэвисом с Райвенкло.

– Готова к танцу? – спросил Муромец, перед тем, как вместе с остальными чемпионами мы должны были войти в зал и сплясать вальс.

В танцах я потерпела сокрушительное фиаско, и даже Рита, спустя год мучений, опустила руки. Вальс мы разучивали долго и мучительно, и, в конце концов, Дюсолей вместе с Кричером и Нарциссой зачаровали мои туфли, чтобы я не свалилась и не отдавила ноги Муромцу или другим чемпионам.

Вальс мы отмучили нормально. Под прицелами фотокамер сделали пару кругов по залу. Потом были торжественные речи, светские беседы, во время которых я украдкой изучала схему от Шноберта, спрятанную в складках юбки. А потом на сцену вышли «Гиппогрифы». После двух самых приличных своих песен Джек, солист, с которым за последний месяц мы познакомились ближе, подмигнул, мы с Крамом, Диггори и Муромцем переглянулись и незаметненько слились за кулисы.

– Может, возьмешь электрику? – спросил басист, пока я регулировала длину ремня на гитаре. – Она лучше подойдет к платью.

– Ты чего, парниша, – я округлила глаза, откидывая за спину мешавшие локоны. – Я же на электрике ни разу не тренькала.

– Готова? – Муромец обнял меня за талию.

– А то. Ребята? – спросила я Крама и Диггори, стоявших по разные стороны и демонстративно друг друга игнорирующих. Они одновременно кивнули. – Круто. Пошли!

Погасили свет. В темноте раздалось дребезжание гитары Хорхе, и зал взволнованно загудел.

– Моя душа, мой путь, моя голова, воля ветра в груди... – начал Джек, и засияли тусклые огни у края сцены.

– Пора, – скомандовал Муромец, когда после куплета свет мигнул.

Мы вчетвером вышли к Джеку, и свет ослепительно вспыхнул, освещая нас. Зал завизжал.

– А если тебе не по сердцу мой путь, выбери свой или выбери с кем! – присоединились мы к Джеку. – А мне по барабану вся эта муть – я не червонец, что бы нравиться всем!

Е-е!

Я вежливо отвязалась от Скитер и отправила Муромца танцевать с подмигивающей ему Лавандой Браун. Улизнула от Ли Джордана и сбежала на другой конец зала от Рона Уизли, который глядел на меня подозрительно тоскливым взглядом. Станцевала танец с Драко, воротник которого был перепачкан в розовой помаде, еще один – с Хорхе.

Оглядела зал.

Преподы толпились у стола с закусками. Дамблдор благодушно улыбался и кивал на каждое слово Максим, и по застывшему взгляду его лучистых глаз можно было догадаться, что та его порядком достала. Трелони спорила с Синистрой о звездах. Каркаров с ужасом на лице пытался скрыться от Хуч, которая успела выпить и жаждала внимания. Грюм бухал в одного из своей фляжки и тихонько ворчал себе под нос, наверняка матными словами. Сириус скучал в обществе Вектор. Снейп о чем-то переговаривался с МакГонагалл.

Ага.

Я сощурила глаза, подхватила юбки и целенаправленно потопала к нему. От Хорхе поступила очень любопытная информация относительно следующего танца, и я не могла упустить такой случай.

Я была почти у цели, когда солист «Гиппогрифов» объявил:

– А теперь, дамы, не упустите свой шанс. Белый танец!

Кажется, Снейп дернулся к выходу, когда увидел меня сразу после такого заявления.

– Профессор, – с милой улыбкой я протянула ему руку.

– БЛЭК, – Снейп сделал до того страшные глаза, что будь я первогодкой, попробовала бы убежать. Или умереть на месте, чтобы не мучиться.

– Вы торчите мне медляк, – я продолжала улыбаться. – Еще со второго курса.

– Ничего я вам… не должен! – заявил Снейп и начал бочком двигаться к дверям.

– Северус! – остановила его МакГонагалл. В ее глазах плясали чертята. – Невежливо отказывать даме!

– Она не дама! Она монстр… в платье! – прошипел Снейп.

– Северус! – возмутилась МакГонагалл.

Вдвоем мы принялись гипнотизировать его укоризненными взглядами. Но он был крепкий малый, и если бы не Трелони, подкравшаяся к нему сзади, он бы так и сбежал.

– Северус, не хотите потанцевать, – с придыханием спросила она, загадочно позвякивая бубенчиками на юбке.

«Отличный Империус, пять баллов», – оценил Том, наблюдавший за мной с другого конца зала.

– Черт с вами, Блэк, – Снейп схватил мою руку и потащил прочь от гадалки. – Чего вы добиваетесь? – прошипел он, едва касаясь одной рукой моей спины, а другой едва сжимая пальцы. Мы были на таком друг от друга расстоянии, что между нами легко можно было поместить Трелони. И Синистру. – Хотите выставить меня посмешищем?