Текст книги "Хвостатая мама (СИ)"

Автор книги: Алверио Левалк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– И что же ты придумала, Морико-сенсей? – с чуть заметной улыбкой поинтересовалась демонесса, поставив опустевшую наполовину чашку на поднос. Женщина тут же собралась, решительно посмотрев на небо и чуть покусывая губу, раздумывая о том, с чего лучше начать.

– Сейчас в Конохе усиленное патрулирование. Поведение Учих и исчезновение Наруто привели к тому, что Коноха чуть ли не на военном положении. Множество сенсоров дежурят по разным точкам. Сейчас даже таракан не прошмыгнет так, чтобы о нем не узнали, – хмыкнула полукровка Учиха, отпивая чай из своей чашки. – Но мы можем устроить отвлекающий маневр, атаковав стратегический объект. А лучше два, – делилась своими мыслями зеленоволосая шиноби-учительница на пенсии. Кушина не могла не признать, что мысль эта здравая, и она сама об этом задумывалась, но… Как это устроить? Послать клонов под хенге? Ненадежно. К сожалению, призывного животного у Узумаки не было, а заключи она контракт сейчас, все равно не сможет им воспользоваться. Шиноби и призывные животные не могут вот так сразу начать доверять друг другу, потому нужно было время, чтобы начать понимать друг друга, доверять, подружиться, в конце концов. И потому план с отвлечением внимания женщина отбросила сразу, как не успешный и не исполняемый.

– И как твои лани смогут помочь с отвлечением внимания? – как бы демонесса ни пыталась сдержаться, а ехидство все равно проскользнуло в её вопросе. Но Морико не обиделась, нет, она весело усмехнулась, хитро блеснув черными глазами.

– Тем, что все думают, будто моё призывное животное – лань, – загадочно сказала она, тем самым ошарашив Девятихвостую. – У меня средней запас чакры, потому я и призываю маленьких оленят, что так похожи на лань. Но если ты дашь мне свою чакру, я смогу призвать босса нашего домена и ещё кого-нибудь из крупняка, – поделилась своим планом полукровка Учиха и допила чай, потянувшись к данго. Кушина раздумывала, отмечая слабые и сильные стороны этого плана. Да, им будет легче сбежать, многие патрули снимут на происшествие, а с теми, что останутся, расправиться не составит труда. Да, это самый простой и безопасный план. И если они атакуют, к примеру, Академию и больницу одновременно, то никому в голову и не придет, что это отвлекающий маневр, скорее подумают об объявлении войны. Но сам призыв Морико…

– Почему у вас призыв клана Нара? – нахмурившись, спросила Девятихвостая, вспоминая, что когда-то призывных оленей видела у клана Нара. У них даже заповедник был для этих животных, только обычных. Подставлять Шикаку? И весь его клан? Конечно, своя рубашка ближе к телу, но так подставлять старого друга мужа не позволяла совесть или, точнее сказать, её ошметки, ещё проявляющиеся в женщине. Морико тяжело вздохнула, задумчиво жуя данго.

– Сенсеем моей команды была мастерица иллюзий из клана Нара. Она-то и позволила мне заключить договор с призывными животными своего клана, – честно рассказала полукровка Учиха, прикрыв глаза. Курама-Кушина взвешивала плюсы и минусы каждого решения в этой ситуации и пришла к выводу, что этот отвлекающий маневр вполне себе неплох. Только надо как-то предупредить клан Нара. О последнем Узумаки сообщила бывшему сенсею вслух.

– Можно передать сообщение клану Нара через оленей, – согласившись с необходимостью предупреждения, предложила зеленоволосая старушка. Кушина довольно кивнула, кушая сладкое данго и думая о том, что их ждет нелегкое путешествие до Узушио.

– Завтра ночью я передам тебе больший запас чакры, и ты призовешь двух оленей, что нападут на башню Хокаге и на Академию. Я смогу их туда переместить с помощью подобия хирайшина Минато, – окончательно утвердила план действий жена Йондайме Хокаге, поднимаясь на ноги. – Я пойду, соберу оставшиеся вещи и рассортирую их, а тебе, Морико-сенсей, лучше отдохнуть перед завтрашней миссией, – усмехнулась демонесса, скрываясь в доме. Морико тихо вздохнула, доедая данго и смотря на небо. Какой же неспокойной стала жизнь в Конохе…

***

Наруто сидел на спине Исами-нии-сана, обхватив его шею, и напряженно вслушивался в звуки, окружающие их. Они находились на стене призрачного квартала, готовые в любой момент сорваться вперед, оставляя позади Коноху… но ждали. Молча ждали условного сигнала, который должна была подать Кушина, которая в это время медленно вливала свою чакру в тело Морико, прокусившей палец и призывающей своих животных. Как хорошо, что у демонессы была и обычная чакра, принадлежащая Узумаки. Будь у нее только ядовитая чакра биджу – и весь план можно было смело выкидывать в мусорную корзину. Хотя бы потому, что мало кто захочет стать донором чакры для другого.

Огромный полупрозрачный, светящийся фосфорическим голубым светом олень с ветвистыми рогами, точно подпирающими небо, появился на территории квартала Узумаки, отозвавшись на призыв. Тряхнув могучей головой, от чего с рогов посыпались светлячки, похожие на далекие холодные звезды, странное сказочное животное уставилось на двух женщин, которые, наверняка, в его глазах выглядели муравьями. Кушина старалась не отвлекаться от передачи чакры, но не залюбоваться на призывное животное Нара не могла. Морико же будто не видела оленя, собирая силы на призыв второго животного. И вот рядом с королем домена оленей появилось другое животное, чуть меньше размером, но все равно огромное. Белый, словно вылепленный из снега, с рогами, точно сосульками, тянущимися вверх, и черными пустыми глазами. Белоснежный стал нетерпеливо бить копытом, тоже уставившись на женщин, устало сидящих на земле.

– Тебе хватит сил на путешествие? – поинтересовалась Кушина, поднимаясь с земли и отряхиваясь. Морико, тяжело дыша, согласно кивнула и перевела взгляд на животных, что призвала.

– Король оленей, мне нужна твоя помощь. Помоги нам спасти наших детей, – усилив голосовые связки остатками чакры, обратилась полукровка Учиха к могучему полупрозрачному животному. То благосклонно кивнуло. – Эта женщина перенесет вас к местам, где нужно будет показать ваше величие и силу зарвавшимся людям. Я знаю, что вы справитесь, Король, – склонив голову в знак уважения, закончила вводить в курс дела свой призыв зеленоволосая. Громадные олени, вышедшие будто из сказки, посмотрели друг на друга, а потом синхронно уставились на Кушину. Пора было начинать претворять в жизнь этот опасный план.

Король оленей сразу же был перемещен на крышу резиденции Хокаге, которая под весом призывного животного начала рушиться. Но Узумаки некогда было наслаждаться видом рушащейся резиденции, снежного оленя нужно было перенести хирайшином Минато (точнее его жалким подобием, сжирающим кучу чакры) на Академический двор. Хорошо, что ночью в Академии шиноби никого не должно быть, а если кто-то и будет, то их проблемы. Нечего было там засиживаться допоздна. Как только олени оказались на местах и начали буянить, Кушина переместилась в квартал и подала условный сигнал с помощью свистка. Исами с Наруто на спине сразу же сорвался с места и бодро поскакал по крышам домов, а потом и по веткам деревьев к границе Страны Огня, да так быстро, что в ушах только ветер свистел. Вскоре к ним присоединилась и Кушина, несущая обессиленную Морико, которая, воспользовавшись остатками своей чакры, передала сообщение клану Нара через маленького олененка, исчерпав весь резерв на призыв и отключившись от истощения. Винить старого сенсея в глупости Девятихвостая не могла, подумав о том, что сама бы, наверное, поступила бы точно так же, оказавшись в похожей ситуации.

Всю ночь Курама-Кушина и Исами бежали к границе Страны Огня и к утру оказались в глухой деревушке, рядом с которой решили остановиться на кратковременный отдых. Каких трудов Девятихвостой стоило собрать свои красные волосы под капюшон так, чтобы их вообще не было видно! Намного легче было попросить Наруто немного смирно постоять, чтобы замазать приметные полосы на его щеках и надеть на него косынку, скрывающую светлые волосы, отдающие желтизной. К тому моменту, когда маленький Узумаки скакал по полянке в новой бандане, Исами готовил на костре поздний завтрак, а Кушина занималась установкой временных барьеров, в себя пришла Морико.

– Где мы? – хрипло поинтересовалась полукровка Учиха, с кряхтением и явным усилием над собой принимая более-менее вертикальное положение. Наруто перестал беспорядочно носиться и подскочил к бабушке, повиснув на её шее с радостным смехом.

– Почти у границы. Думаю, завтра ночью будем в Узушио, – ответила на вопрос бывшего сенсея Кушина, которая выглядела бодрее сонного Исами, держащегося из последних сил. Ну да, Кушина же теперь не человек, а биджу, сгусток чакры, принявший определенную форму. Ей легче обходиться без еды и сна, но это не значит, что они не нужны ей совсем. Зеленоволосая благодарно кивнула, обняв Наруто и усадив его себе на колени. Ели молча. А потом легли спать, дабы набраться сил перед последним рывком. Дежурить осталась Кушина, насильно уложив упрямых полукровок Учиха спать, убедив их в том, что не свалится от усталости, если не поспит денек-другой. Ей, кажется, поверили.

Появилось время поразмышлять обо всем, что произошло. Кушина давно не затрагивала тему о том, кто же она теперь, просто приняв за истину, что в первую очередь она мать Наруто, а остальное и малышу, и ей самой неважно. Но даже так она до сих пор ощущала себя не совсем цельной личностью, хотя её характер и стал более гармоничным, чем в первые дни после слияния. Противоречия, тем не менее, все равно остались. Главным образом, в воспоминаниях и чувствах. Она одновременно и любила, и была разочарована в клане Узумаки. Она любила, но в то же время злилась на Минато. Чувствовала легкое презрение к людям, как к глупым, не ценящим того, что у них есть, существам, но одновременно с тем относила себя к людям, проявляла к ним сочувствие и сострадание. Будь иначе, она бы не связалась с кланом Учиха. И ненависть… у неё была всепоглощающая ненависть, не вызывающая противоречий. Обе её части всей душой ненавидели гнилую Коноху, мечтая уничтожить её, стереть с лица земли. И демонесса знала, что как только Наруто вырастет, как только перестанет нуждаться в матери так, как нуждается сейчас, она пойдет по славному пути разрушения и убийства, не оставив от деревни, скрытой в листве, даже пыли. Скорее всего в этом стремлении её поддержат Учиха. Возможно, присоединится еще кто-нибудь. Но никто, никто не посмеет забрать у неё её законную добычу. Данзо убьет именно она. И горе тому, кто встанет между разъяренной демонессой и её добычей.

***

В Конохе творилась полная неразбериха. Много гражданских пострадало, резиденция Хокаге рухнула, как карточный домик, погребя под собой особо трудолюбивых шиноби, находящихся там в поздний час. Третий успел спастись, но был ранен, как и многие другие, чудом выжившее. И как будто этого всего было мало, так ещё и тренировочные площадки в Академии и главный учебный корпус были снесены огромным животным почти начисто. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться о том, что животные – чей-то призыв. Не бывает в природе настолько огромных экземпляров, способных не напрягаясь снести трехэтажное каменное здание! Коноха перешла на экстренное положение. Гражданских эвакуировали, всех шиноби, находящих в деревне, поднимали. Была объявлена тревога. Все боялись возможной войны… И только клан Учиха спрятался в своем квартале, скрытом всевозможными барьерами, пробить которые не представлялось возможным. Но сейчас всем было не до этих обладателей редкого додзюцу. Залегли они на дно и залегли, плевать на них все хотели, и так везде паника и ужас. Ещё только перепалок с своенравным кланом не хватало для счастья!

Учих не трогали. Учихи никого не трогали. Всё просто. В клане обладателей шарингана был праздник. Они через Морико узнали про план, который она обсудила с Кушиной, и радовались тому, как две женщины ловко попортили крови обнаглевшим старейшинам и Хокаге. И конечно же, они радовались тому, что скоро покинут небезопасное место и начнут обживаться в другой деревне, где никто не будет их обходить десятой дорогой, разносить про них дурацкие сплетни и относиться с настороженностью. Это и стоило отпраздновать.

Бледная девушка в темно-синем платье до колен и черными блестящими волосами, собранными в два низких хвостика, обходила пьяных и веселящихся соклановцев, направляясь к дому главы Клана. Мангеке шаринган в её глазах светился алым светом, заставляя людей, заметивших девушку, уступать ей дорогу и уважительно кивать. Вскоре девушку нагнал русоволосый одноглазый мужчина и пошел рядом, опасливо на неё поглядывая.

– А?.. – он только раскрыл рот, чтобы что-то спросить, как она, даже не смотря на него, перебила:

– Да, дядя Катсу, мне снова было видение. Или ты не видишь мой мангеке? – ехидно уточнила девушка, смотря строго вперед, не опуская взгляд себе под ноги, не поднимая взор на небо и не рассматривая мир вокруг себя. Это было жутко, особенно вместе со странным свечением глаз и бледным лицом.

– Я одноглазый, а не слепой, – недовольно прошипел русоволосый. – Норико, что такого ты увидела, что сразу идешь к главе клана? – уже более спокойно осведомился дядя, рассматривая шаринган племянницы. Семиконечные черные звезды с лучами разной длины на алом фоне радужки. Немного жутковато. Особенно жутко они выглядят в момент, когда Норико посещает видение. Лучи начинают менять длину, а сами звезды медленно крутиться по часовой стрелке, словно пытаясь загипнотизировать того, кто на них смотрит. Жутко.

– Предательство, – презрительно выплюнула это слово девушка, ускорив шаг. Катсу встал, как вкопанный, удивленно смотря на идущую вперед племянницу. Предательство? Их клан кто-то предаст?! Это Кушина?! Или кто-то из них?! Тряхнув головой, русоволосый поспешил за Норико. Он обязательно должен узнать имя предателя! В конце концов, в клане Учиха он единственный разумный и рациональный человек, если вспомнить все собрания клана.

Микото встретила неожиданных гостей радушно. Налила чаю, достала сладости. Фугаку ушел тренировать Итачи, но они оба скоро должны были вернуться, а пока женщина занимала гостей разговорами, расспрашивала об их жизни или сама рассказывала смешные и интересные случаи из своей. Микото всеми силами пыталась добиться улыбки на губах пришедшей девочки, и вскоре ей это удалось. Норико расслабилась в компании жены главы клана и позволила себе просто веселиться и быть ребенком. В конце концов, несмотря на пробудившийся мангеке шаринган с необычной способностью, она все ещё была тринадцатилетним подростком, мечтающим забыть Третью мировую войну шиноби, как страшный сон.

Вернувшийся Фугаку не обрадовался гостям, но показывать своих истинных чувств не стал, равнодушно пригласив их пройти в свой кабинет, огороженный всеми возможными барьерами от прослушки. Катсу и Норико отказываться не стали, ведь пришли сюда не просто чай попить да с радушной и милой Микото поговорить. Стоило только закрыться двери кабинета, как Норико тут же стала рассказывать о своём видении:

– В нашем клане есть предатель, работающий на Данзо, – сходу ошарашила подобным заявлением она Фугаку, который чуть мимо стула не сел от удивления. Слишком неожиданно. – Инаби пока на задании, но он вернется с него в день, когда мы отправимся в Узушио. И он пойдет с нами, чтобы потом докладывать Данзо о том, как нам живется вне Конохи. – Мангеке шаринган снова появился в глазах девушки. Единственная значимая слабость, от которой Норико никак не могла избавиться, так это активация мангеке не тогда, когда она сама этого захочет, а тогда, когда этого захочет мангеке. Правда, девушка научилась вызывать видения, но это было изматывающим и нелегким делом.

– Инаби? Ему же только шестнадцать… – Катсу был удивлен не меньше Фугаку. Русоволосый отошел к стене и спустился по ней на пол, с силой проведя ладонью по лицу. – Черт подери, когда он стал шавкой Данзо?! Его же вот недавно на путь истинный мать наставляла… И как мы об этом Хане расскажем?! – дал волю чувствам одноглазый, и его можно было понять. Хана была его младшей сестренкой и тетей Норико… И рассказать ей о том, что её сын предатель, скорее всего придётся Катсу. В клане уже привыкли к тому, что Катсу приходит в гости лишь с плохими новостями, и доверять эту важную роль было больше некому.

– Значит, одного шпиона мы нашли, – глава клана взял себя в руки, напряженно думая над тем, как лучше выйти из этой ситуации и избавиться от шпиона. – Он единственный? – уточнил Фугаку, хмуро посмотрев на ужасно бледную девушку, стоящую перед его столом. Она отрицательно покачала головой.

– Он единственный живой. Итами-сан погибнет на задании. Противник из Такигакуре во время битвы плюнет ему в лицо кислотой. Шаринган и половину черепа Итами-сан проест кислота, остальное тело разберут на органы, – не дрогнув, не поморщившись и никак не выдав чувств, которые должен был бы показать нормальной подросток, даже если и шиноби, видевший это. Фугаку в который раз подумал о том, что война сильно меняет людей. Даже таких маленьких.

– Это всё? – Девочка кивнула. Шаринган в её глазах медленно потух. – Спасибо за информацию. Можешь идти. Катсу, а ты останься. Нужно поговорить, – распорядился глава клана. Норико почтительно поклонилась Фугаку и покинула кабинет, направившись к лестнице. Она почти спустилась, когда почувствовала головокружение. Она успела более-менее сгруппироваться прежде, чем потерять сознание.

***

Как Кушина и говорила, они добрались до границы Страны Огня ближе к ночи. Путь их освещал одинокий полумесяц, своим светом затмевающий сияние ближайших звезд. Отсюда, с берега страны Огня, был виден одинокий остров с руинами. Нужно было лишь немного пройти по воде, но… это осложнялось множеством водоворотов, возникающих из-за разных течений, пробивающих свой путь через эти воды. Единственным путем на остров был мост, но сейчас от него остались одни воспоминания да немногочисленные обломки.

– И как мы окажемся на острове? – посмотрев на Узумаки, спросил Исами. Красноволосая женщина улыбнулась, взяв Наруто на руки.

– Если будете идти строго за мной, то в водоворот вас не затянет, – сообщила она с таинственным видом и пошла по воде. Не все водовороты вокруг острова, на котором когда-то процветала Узушио, были природного происхождения. В легендах клана говорилось, что один из глав деревни когда-то решил обезопасить Узушио и создал такие препятствия тем, кто попытается проникнуть на остров по воде. Курама же помнил, как этот глава по пьяни “пошалил” и на спор создал такую оборону острова, а протрезвев, не смог её убрать да так и оставил.

Полукровки Учиха осторожно шагали следом за аловолосой проводницей, не очень-то веря в то, что их не затянет в воду, но, к их удивлению, Кушина была права. Шагая за ней, они благополучно достигли берега острова, даже не намочив обувь. Как есть чудо. Исами только хотел что-то сказать демонессе, как та подняла руку, призывая к молчанию. Острый слух Курамы уловил неестественные звуки, которых не могло быть в природе. Правда, если поблизости был человек… Женщина принюхалась. До чуткого обоняния донесся аромат. Аромат членов клана Узумаки.

– Похоже, на острове до сих пор кто-то живет, – удовлетворенно хмыкнула Кушина, подумав о том, что нынешним жителям Узушио придется потесниться.

Комментарий к Путешествие в Узушио

Король оленей: https://vk.com/photo-90795098_364934777

Снежный олень: https://vk.com/photo-90795098_364934781

Норико Учиха: https://vk.com/photo-90795098_364947703

Не ленитесь писать отзывы, автору же приятно их читать =)

И вступайте в группу, если хотите первыми узнать о дате выхода новой главы. https://vk.com/alverio

========== Сгоревшие в огне ==========

Этот важный момент наступил. На второй день после нападения призывных животных на Коноху кулон Микото потеплел и на нем появилось одно единственное слово: “Пора”. Значит, настало время покинуть Коноху и навсегда распрощаться с клановым кварталом, который неминуемо сгорит в огне вместе со всем добром, которое решили оставить и обманками для тех, кто потом будет обыскивать пепелище. Каких трудов и денег стоило купить трупы на черном рынке, отдаленно похожие на членов клана! При этом их ещё нужно было незаметно доставить… Но Учихи с этим справились. Они справились со всем, что на них свалилось, с достоинством и хладнокровием. И если первое было у них в крови, то второе явно было им не присуще. Тем не менее, они справились. Их ждет новая жизнь. И хотелось бы верить, что она будет счастливее.

Первым через дверь с колокольчиком прошел Катсу, заявив всем остальным, что он самый адекватный из Учих и, если что, не будет бездумно бросаться в бой, а постарается как можно быстрее передать весточку о том, что их предали. Но пройдя на ту сторону, Катсу уже через десять минут вернулся и сказал, что их ждет радушный прием. У многих отлегло от сердца. Русоволосый Учиха не язвил, а шутить он не умел, да и не любил.

После Катсу через дверь стали проходить дети и женщины. Следом – вся боевая мощь клана, то есть люди, получившие хотя бы звание чуунина. И последнем был глава клана. Фугаку специально остановился перед дверью, чтобы обернуться и посмотреть на мрачного Джомея, в глазах которого тем не менее плескалась отчаянная решимость, говорящая о том, что он не подведет.

– Как сказал Катсу, “довольно иронично, что несущий свет* сожжет наш квартал”, – позволив себе мимолетную усмешку, вспомнил слова русоволосого Учихи глава клана. – Удачи, Джомей. – Полуседой мастер огненных ниндзюцу почтительно склонил голову, провожая Фугаку. Как только дверь за ним закрылась, он забрал колокольчик, спрятав его в нагрудном кармане и, запрыгнув на столб линии электропередач, набрал в грудь как можно больше воздуха. Следующие полчаса деревянные дома квартала Учиха весело потрескивали, съедаемые огнем, а единственный живой в этом подобии Чистилища сидел на столбе с застывшей гримасой полного равнодушия и отчужденности. Никаких эмоций. Лишь в черных пустых глазах отражаются блики огня. Убедившись, что все дома горят, мужчина спрыгнул на землю и использовал обратный призыв, оказавшись в домене своего призывного животного. Почти мгновенно его призвали в Узушио соклановцы. Конечно же, великое переселение в другую деревню не прошло без казусов. Это Джомей понял, когда услышал женский крик, обвиняющий Кушину в том, что из-за её “чертового артефакта” у Учихи случился выкидыш.

– Что происходит? – пробившись сквозь толпу соклановцев к свободному пространству, где находились истерящая женщина, глава клана Учиха и Кушина, поинтересовался полуседой мастер у хмурого Катсу.

– Эта дура беременная говорит, что у неё случился выкидыш из-за портала, в то время как другие беременные женщины нашего клана вполне хорошо себя чувствуют. Только панику сеет, – недовольно бурчал русоволосый, сверля взглядом заламывающую руки и кричащую брюнетку, бьющуюся чуть ли не в конвульсиях на полу. Джомей удивился, переведя взгляд с Катсу на “дуру”. Не самое лучшее начало в новой деревне. Если слова этой дурехи – ложь, то Учихи, и так будучи в неоплатном долгу перед Узумаки, вовсе могут стать чуть ли не рабами. Не уж-то она это не понимает, так нагло говоря в лицо Кушине всю эту ложь? Или она надеется на то, что Кровавая Хабанеро почувствует себя виноватой и станет спускать с рук Учихам больше, чем предполагалось? Так договор между кланами намеревались заключить здесь, на территории Узушио, и это представление лишь усложнит переговоры.

Тут из-за спин наблюдателей выскочила бодрая старушка в черной водолазке и синей юбке в пол. Седые волосы старушки, обычно собранные в пучок на затылке, растрепались, что вкупе с горящими черными глазами превращало бабушку в настоящую фурию. Увидев главного ирьенина клана, девушка, с которой приключился выкидыш, тут же заткнулась, испуганно смотря на старушку.

– Каеде-сама, – почтительно поклонился Фугаку. Ирьенин недовольно на него шикнула, тем самым заставив главу клана замолчать, и активировала шаринган. В одном глазу. Со второго же глаза спала иллюзия, показав светло-сиреневую радужку без зрачка. Судя по венам, вздувшимся вокруг этого глаза, это был бьякуган. Катсу, подошедшей к равнодушно на всё это взирающей Кушине, которая оставалась невозмутимой с самого появления Учих здесь, в полуподвальном помещении главного склада Узушио, решил рассказать ей кое-что о клане обладателей шарингана.

– Вот результат слияния двух великих додзюцу. Отец Каеде-самы был из побочной ветви Хьюго, а мать – Учихой, – сообщил женщине русоволосый, следя за её реакцией. Но не один мускул не дрогнул на бледном женском лице. Глубокого синего цвета глаза продолжали с завидной бесчувственностью наблюдать за тем, как Хьюга-Учиха проводит полную диагностику совсем недавно истерившей девушки, которая сейчас стыдливо замолкла. Все затаили дыхание, ожидая вердикта главного ирьенина клана.

– Ты антибиотики принимала? – хмуро уточнила Каеде, сверля разными глазами поутихшую пациентку. Молодая девушка молчала, как шпион на допросе, словно и не слышала вопроса. Ирьенин уже убрала все неприятные последствия выкидыша с помощью мистической руки, тем более молодая Учиха была на ранних сроках, и все прошло менее болезненно, чем могло бы. Но старушке не давал покоя вопрос о том, в чем кроется причина выкидыша. Не в портале Узумаки, это точно. Хотя бы потому, что с другими беременными женщинами клана ничего не случилось.

– Я видела, как она пила сильное успокоительное, Каеде-сама, – робко подала голос одна из женщин. Ирьенин нахмурилась.

– Вот и причина, – хмыкнула пожилая женщина и, выпрямившись, посмотрела на главу клана. – Фугаку-сан, эта девушка посмела оскорбить главу другого клана, принимающую сторону в своей глупости и неосторожности. Вы понимаете, чем это может обернуться? Предлагаю провести полноценное расследование и узнать о том, по какой причине всё это вообще произошло. Не думаете, что это всё не случайно? – беспристрастным тоном поинтересовалась ирьенин. Катсу, полностью доверяющий и разделяющий точку зрения бодрой старушки, согласно кивнул. Кушина хмыкнула.

– Тюрьма и пыточная Узушио полностью в вашем распоряжении, – разрешила Узумаки. При слове “пыточная” дурочка дернулась и побледнела, напоминая оттенком лица свежевыпавший снег.

– Благодарю, глава клана Узумаки, – уважительно кивнул красноволосой женщине Фугаку. Жена Йондайме Хокаге подняла руку, призывая главу клана Учиха к молчанию.

– Я хотела бы кое-что объявить вам. Всем, – уточнила она, обведя тяжелым взором синих глаз собравшихся здесь Учиха. – Я, Кушина Курама Узумаки, временная глава клана Узумаки, члены которого все ещё живут на этой земле, даю вашему клану убежище не просто так. Мой клан обязуется защитить всех вас, позволить жить свободно и поделиться с вами кое-какими знаниями Узумаки, но в обмен вы должны помочь восстановить деревню и стать её частью, помочь в развитии Академии и многих других инфраструктур. Помните, что вы здесь уже не гости. Вы теперь жители Узушио, – Кушина, перестав усиливать голос с помощью чакры, повернулась к хмурящемуся Фугаку. – Как насчет устроить собрание на следующей неделе и обсудить кандидатуру Узукаге? – и красноволосая женщина чуть улыбнулась. Её взгляд слегка потеплел, но это могли заметить лишь те люди, кто стоял рядом. Лицо Фугаку вновь стало равнодушной маской, но в его глазах читалось удовлетворение.

– Мы дадим свой точный ответ вечером, – кивнул глава клана Учиха.

– Раз так, – Кушина-Курама хлопнула в ладоши, вновь становясь той самой неунывающей оптимистичной Узумаки, какой её все запомнили в Конохе, – то добро пожаловать в новый дом! Идемте, мои родственники уже накрыли на стол! Устроим пир! А потом устроим вас в наиболее хорошо сохранившихся домах, – радостно предложила Кровавая Хабанеро. И многие Учихи поддержали её одобрительными возгласами. Спало то напряжение, что до этого витало в воздухе. Но тут перед Узумаки появился мужчина, чьи красные волосы были собраны в высокий хвост на затылке. Обведя всех взором темно-серых глаз, он обратился к Кушине:

– Курама-сама, мне проводить женщину в тюрьму?

Кушина вопросительно посмотрела на Фугаку, ожидая его ответа. В конце концов, это было проблемой его клана и не входило в полномочия Кровавой Хабанеро.

– Катсу, Каташи, пройдите за этим шиноби.

Русоволосый предвкушающе улыбнулся, а шатен, хмуро шагающий к испуганной девушке, недовольно бурчал себе под нос о несправедливости главы клана и о том, что он, Каташи, постоянно крайний. И лишь когда трое шиноби вместе с девушкой покинули помещение склада, напряжение окончательно спало, и все отправились сначала в дома, что им выделили, а потом на пир. На главной площади Узушио действительно были накрыты столы, ломящиеся от разнообразной снеди. Немногочисленные Узумаки, в основном старики, с радостью встречали клан Учиха. Обладателям додзюцу было непривычно такое радушие. Это даже казалось им странным. И потому Фугаку, отведя Кушину-Кураму в сторонку, поспешил поинтересоваться о причине теплого приема. Жена Йондайме Хокаге непонимающе смотрела на главу клана Учиха, не понимая, что именно его напрягает.

– Во-первых, вы поможете восстановить величие Узушио, во-вторых, у многих Узукаге в женах были девушки либо из клана Сенджу, либо из клана Учиха. Это традиция у наших каге – брать в жены девушку из кланов основателей Конохи, – пожав плечами, поведала Кушина. Фугаку заинтересовался этим моментом, о котором ранее не знал. – Могу выделить тебе пропуск в клановые архивы. Там много чего интересного можно найти, – понятливо улыбнулась демонесса. Фугаку благодарно кивнул. Мало кто знал, что его скрытой страстью была история. Он мог часами читать пыльные свитки с описаниями давно минувших дней…

***

Хирузен устало раскуривал трубку, сидя на лавочке на скале Хокаге и смотря на то, как отстраивают Резиденцию. За последние дни на Третьего свалилось много всего. Сначала то таинственное нападение, потом пожар в клановом квартале Учиха, теперь ещё и Данзо со своими интригами… Сарутоби попросту стал сдавать позиции, все больше и больше напоминая своим видом живой труп, нежели ранее великого Профессора, знающего множество техник. Он и сейчас знал. И сейчас был сильным. Но и старость брала своё, даря уставшему старику малоприятные радости, типа банального радикулита, от которого уже не спасали ни мази, ни искусные ирьенины.

К тем проблемам, что были уже сейчас, прибавилось подозрение в попытке переворота власти в деревне и громкий уход Какаши, которого в Конохе не удержали даже закладки. Допекли паренька. Данзо опознал в призывных животных оленей, и тут же звонкие обвинения посыпались на Нара, а по деревне поползли малоприятные слухи, переключающие внимание с Учиха на Нара. Хирузен знал, что добром это не кончится, но не встревал. Не было уже никаких сил во что-либо вмешиваться или как-то влиять на старого друга. Сарутоби хотел лишь одного – покоя. И чтобы Асума стал достойным наследником. Но если первого Хирузену не видать, как своих ушей, то со вторым все ещё хуже. Третий скорее дождется второго пришествия Рикудо, чем увидит Асуму главой клана Сарутоби. И почему сын так этому сопротивляется? Почему ведет себя так безответственно? Профессор тяжело вздохнул и тут же глубоко вдохнул дым, наслаждаясь неповторимым вкусом любимого табака. Неспокойные настали времена. Ох, неспокойные. Ощущение, будто сидишь на пороховой бочке, готовой рвануть в любой момент, было буквально разлито в воздухе. Достаточно одного неосторожного действия или слова, как разразится кровопролитная и смертоносная гражданская война. Как бы Сарутоби хотел не застать её вовсе.