Текст книги "Хвостатая мама (СИ)"

Автор книги: Алверио Левалк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Кушина-сан, Райто-сан просил принести вам еду… – Тихо сообщил юный Учиха, неся небольшой котелок с чем-то ароматно пахнущим. Кажется, кашей… Курама широко улыбнулась ребенку, жестом подзывая его к себе. Усадив мальчика рядом с собой, отвлекая его внимание от спящих на спальных мешках Яшамару и Гаары, Кушина распечатала две тарелки и ложки, тут же положив порцию каши себе и Итачи.

– Спасибо. Ты добрый мальчик, Итачи. – Женщина потрепала ребенка по волосам и стала медленно есть, тем не менее чувствуя зверский голод. Сгусток чакры или нет, а питаться ей тоже было необходимо. Либо это память человеческой части сознания, либо какие-то психологические заморочки, а может и реальная необходимость. Ни Курама, ни Кушина не были теоретиками, так что изучить такой феномен, как она сама, демонесса в полной мере не могла… От размышлений её оторвал Итачи, так и не притронувшийся к еде.

– С этим джинчурики всё будет нормально? – Робко уточнил юный Учиха. Взгляд его ониксовых глаз был направлен на бледного красноволосого мальчика, который сейчас спокойно спал, свернувшись клубочком под боком своего дяди. Кушина улыбнулась, рассматривая сына своей подруги, подумав, что он действительно очень добрый ребенок, а потом перевела взгляд на своего нового брата, хотя, правильнее будет сказать нового ребенка. У Наруто, Хаку и Камеко скоро появится новый братик. И дядя. Шутка ли, но Гаара был красноволосым, так что его действительно можно принять за брата Камеко и сына Кушины…

– Да. И с ним, и с его дядей всё будет хорошо. Слияние прошло хорошо, намного легче, чем у Камеко. – Поведала без утайки мальчику демонесса, прикрыв глаза на мгновение, чтобы тут же их открыть и с толикой осуждения во взгляде посмотреть на своего юного собеседника. – И почему это мы не ужинаем? А ну активнее работаем ложкой, чтобы вырасти большим и сильным главой клана! – Шутливо пожурила Итачи Курама. Мальчик немного вздрогнул, как-то испуганно посмотрев на демонессу и кивнув, без энтузиазма стал поглощать кашу, тем не менее быстро работая столовым прибором. Женщина удовлетворенно кивнула, снова посмотрев на Яшамару и Гаару, думая о чем-то своём…

Пустая миска и ложка были поставлены на землю у костра. Итачи обнял колени, притянув их к груди, любуясь язычками пламени, пляшущими свой дикий танец на хворосте. “Надо бы подкинуть” – как-то расслабленно и лениво подумала Кушина, находясь в благодушном настроении духа. Мальчика от участи джинчурики спасла, ещё одному собрату-биджу эволюционировать помогла, хорошо поужинала… Что ещё для счастья надо? Конечно же, сбыть Гаару и его дядю в Узушио, где первого окружат любовью и заботой, так ему необходимой, а второму прополаскают мозги так же, как Какаши, наставят на путь истинный и найдут кого-нибудь, кто не позволит с этого пути сойти… Но что-то с этой экспедицией постоянно выходит какой-то аврал! Еще ни до одних выходных не дотянули, чтобы не вернуться в Узушио. А ведь изначально думали о том, что пять дней в неделю вообще не будет времени вспоминать о деревне, тем не менее трудясь на её благо, но в итоге… Женщина тяжело вздохнула. Потому она и поставила Яшамару печать подчинения. В первую очередь из-за того, чтобы не прерывать путешествия. У их экспедиции были ещё кое-какие дела в стране Ветра, а дальше можно вернуться в Узушио и пешочком, причем через страну Рек, где как раз есть деревня ремесленников, с которым Кушина думала кое о чем переговорить. И Такигакуре… Деревня, скрытая за водопадом, шиноби которой обуздали силу Нанаби – семихвостого биджу. Именно из-за этих двух деревень и следовало возвращаться в Узушио пешочком, а не с помощью обратного призыва.

– Кушина-сан… можно посоветоваться с вами? – Девятихвостая удивленно посмотрела на оробевшего ребенка, отвлекаясь от своих мыслей и грандиозных планов. Демонесса уже предвкушала, как врывается в деревню и забирает с собой джинчурики Семихвостого… Ободряюще улыбнувшись юному Учихе, Кушина положила ладонь на его плечо, призывая его продолжать. Помочь ребенку – святое дело. Тем более когда он сам просит поделиться с ним мудростью. Итачи собрал в кучу все своим силы и, глубоко вздохнув, постарался как можно спокойнее изложить суть своей проблемы. – Дело в том, что… Я не хочу быть главой клана Учиха. Мне… не нравится эта должность. Я не хочу нести ответственность за весь клан. Мне по душе больше жизнь обычного шиноби. – Голос у мальчика все равно немного дрожал, но он уверенно смотрел на костер, сжав кулаки так сильно, что пальцы побелели. Красноволосая Узумаки была немного удивлена таким поворотом разговора, но отнеслась к проблеме мальчика с пониманием и тоже уставилась на огонь, размышляя над его словами. Рано или поздно каждому приходится взваливать на свои плечи большую ответственность. И не всегда приходится брать эту ответственность добровольно или по своему желанию. Иногда это объясняется необходимостью такого рода шага, понятием “надо” и долгом. Не сказать, что когда такой момент настал для Кушины, она не боялась и не колебалась. Её поддержала в тот момент Мито-сама, да и пути обратно уже не было. Только вперед. И ответственность, в виде участи джинчурики… это, конечно, не совсем то, что ответственность за целый клан, но… Кушине было где-то так же, как и Итачи сейчас, даже чуть меньше, возможно. Сейчас было трудно это вспомнить. Не потому, что память стала совсем плоха. А потому, что не хотелось ворошить столь болезненное прошлое, которое теперь ещё и разделено на двое. Тем не менее свои чувства в тот момент демонесса помнила прекрасно и, искоса поглядывая на напряженного Итачи, который, похоже уже и не рад был своей откровенности, представляла, что он испытывает. И что же она может ему посоветовать? Как помочь? Впрочем, помочь и посоветовать она действительно могла. И решить его проблему тоже. Да чего уж там, Девятихвостая лисица уже прикидывала, как будет уговаривать Фугаку поменять решение о старшем сыне и передать бразды правления младшему сыну. И у женщины было достаточно весомых аргументов. А уж Микото подругу поддержит, тем более когда узнает, чего на самом деле хочет её сын. Так что на мозг главе клана Учиха они будут капать вместе. Курама тихо рассмеялась, получив в ответ удивленный, полный недоумения взгляд ониксовых глаз, обрамленных пушистыми ресницами. Ужасный демон, Ногицуне, Бакегитсуне, Кьюби и просто самый сильный Биджу помогает людям, творит добро направо и налево! Разве не смешно?

– Не волнуйся, Итачи-кун. Твои родители понимающие люди. Как вернемся, поговорим с ними. Я уверена, отец пойдет тебе навстречу, если не сразу, то после долгих уговоров. – Приобняв пораженного до глубины души мальчика, поведала женщина, думая о том, что именно сейчас, когда расцветает Узушио, когда у самой Кушины столько сил, что она может с уверенностью сказать, что своих близких защитить она в состоянии от всего, она не могла просто так оставить ребенка без поддержки и помощи. Итачи застал Третью мировую войну шиноби, нападение Кьюби на Коноху, переезд в Узушио… За это ему полагается компенсация. И уж Курама проследит за тем, чтобы на ребенка не свалилась ответственность, которой он не хочет. В конце концов, теперь, когда жизнь налаживается, нельзя, чтобы у кого-то будущее в этой жизни было не особо радостным. Да и думалось Кураме, что из такого доброго мальчика, как Итачи, хороший глава клана может и выйдет, но сам мальчик будет страдать. Он не мягкий, нет. То, через что ему пришлось пройти, закалило его. Но он добрый. Настолько добрый, насколько вообще способен быть человек, тем более шиноби. Ну или чуточку добрее этого “настолько”. Да и Саске, которому дадут такие знания, каких, пожалуй, не давали ни одному ребенку-шиноби, лучше подойдет роль главы Учих. Разве нет? У мальчика уже сейчас есть задатки лидера, которые он проявляет в играх со сверстниками, многие из которых такие же будущие главы своих кланов. У Фугаку точно не останется аргументов, чтобы противостоять Кушине в этом вопросе, так что нынешнему главе Учих придется ещё немного посидеть на этом посту, пока подрастает Саске. Итачи уже, кажется, почти на пожизненный срок зачислен в экспедиционную группу. О части своих мыслей Девятихвостая сообщила все ещё пораженному Итачи, который не верил в реальность происходящего. Его охватило чувство нереальности, как в тот раз, когда родители слишком легко отпустили его в экспедицию. Юному Учихе не верилось, что проблема, которая мучила его, не давала ему спокойно жить, может быть так легко решена… А Курама шутила, веселилась и пыталась расшевелить и ребенка, при этом говоря о своих планах крайне серьезно. В правдивости её слов и намерений нельзя было усомниться.

– Спасибо. Большое вам спасибо, Кушина-сан. – Итачи расслабился в объятиях Девятихвостой и только сейчас осознал, насколько же он устал. Следить за собой, своим поведением, эмоциями, действиями. Мучить себя мыслями о наследовании целого клана, ответственности за всех его членов… Нет, Итачи и правда устал. И сейчас, сидя с понимающей и поддерживающей его, такой доброй, веселой и бойкой Кушиной, он просто хотел отдохнуть. Что и сделал, особо не задумываясь, быстро уснув.

– Пока ещё не за что, Итачи-кун. – Нежно улыбнулась демонесса, смотря на сына своей подруги и думая о том, как бы сложилась её жизнь, будь у неё в своё время такая замечательная тетя. Думать об этом отчаянно не хотелось, ведь было ясно, как день, то, что тогда бы ни о каком расцвете Узушио и не было бы речи. Как и о многих других вещах, которые так радовали сердце Кушины-Курамы. В конце концов, путь к счастью тернист и сложен, усыпан болью, страданиями и испытаниями. Не пройдя этот путь, нельзя стать по-настоящему счастливым. И как бы демонесса не хотела, чтобы её дети миновали этот путь, она знала, была уверена в том, что и они пройдут через этот путь. Главная её задача в том, чтобы помочь им на этом пути не сломаться и обрести себя, своё счастье, стать сильнее. И уж она-то, Девятихвостая лисица и временная глава клана Узумаки, Великая Курама-Кушина точно поможет! Или она не Кровавая Хабанеро, тебане!

***

Гаара впервые не слышал шепота в своей голове и спал спокойно. Впервые так отдохнул, не чувствуя желания уснуть. Не чувствовал он и сгустка ненависти, запечатанного внутри него. В теле была такая легкость. Его переполняла сила… Это было удивительно, поразительно, невообразимо! И очень приятно. Красноволосый джинчурики медленно открыл глаза и увидел перед собой знакомую рубашку, которую носит Яшамару. Подняв глаза, мальчик увидел спящего дядю, который обнимал его во сне. Ребенок был немного удивлен, но доволен. Красноволосая женщина его не обманула… Интересно, они вчера прибыли в Узушио? Или ещё нет? В любом случае, Гаара впервые за несколько лет не ощущал на себе влияния Шукаку и даже переполняющая его тело сила и какие-то странные новые знания, путающиеся в мыслях, не могли испортить радостное настроение джинчурики.

– С добрым утром, Гаара-кун. – Нежный голос заставил мурашки побежать по спине. Ребенок медленно сел, посмотрев на Девятихвостую, которая что-то сыпала в котелок над костром. Красноволосый джинчурики кивнул в ответ, осматриваясь. Какая-то пещера, по которой разносился вкусный аромат еды из котелка. Кроме спящего Яшамару тут был и спящий черноволосый подросток, а ещё где-то не очень далеко, но и не очень близко Гаара ощущал людей… Ощущал людей?! Джинчурики нахмурился, пытаясь разобраться с новыми и непривычными чувствами. Его слух, обоняние, зрение… Да всё стало во много раз острее! И он ещё как-то по-другому стал ощущать этот мир…

– Что со мной? – Себе под нос пробормотал в замешательстве мальчик и посмотрел на готовящую завтрак женщину, гадая, стоит ли у неё спрашивать про своё состояние или нет. Красноволосая, отвлекшись от приготовления пищи, ласково улыбнулась Гааре, после чего, посмотрев на котелок, накрыла его крышкой, поднялась и пересела к Гааре.

– Сейчас я научу тебя, как правильно медитировать. Очень полезно, на самом деле. А тебе сейчас полезнее вдвойне. Думается мне, у каждого слияние проходит по-разному и одинаковые методы использовать не получится… Да, Гаара, я сказала слияние. Это значит, что теперь нет больше в тебе Шукаку. Теперь ты сам – Шукаку. Все его силы и немногочисленные знания твои. – С покровительственной улыбкой поведала Девятихвостая, легонько растрепав волосы удивленного ребенка. – Ты единоличный хозяин этого тела и ужасно сильный шиноби, Гаара-кун. – Торжественно поведала Курама, чтобы тут же перестать улыбаться и начать доходчиво и дотошно объяснять все нюансы произошедшего.

Гаара был ребенком. Ребенком, в чем-то отстающим от своих сверстников, но ребенком не глупым. Наоборот, очень даже умным и проницательным, особенно сейчас, смотря на мир иначе, ощущая мир иначе. И себя осознавая иначе. Почему-то мысль о том, что он стал демоном, не пугала его. Если для того, чтобы найти друзей и место, где тебя не будут ненавидеть нужно стать демоном, то Гаара был не против этого. Главное, чтобы дядя и новые друзья были рядом. А если уж они принимают его таким, какой он есть, то так ли важно, кто он? Эти мысли успокаивали и казались единственно верными. Их не подсказали, не навязали. Мальчик и правда сам до них дошел, пусть и в ходе медитации, которую ему посоветовала Кушина-Курама, которая являлась таким же демоном, как теперь и он. Пусть и отличалась чем-то, она все равно была демонессой. Значит они теперь тоже родственники? Этот вопрос мальчик задал вслух и получил ответ о том, что более того. Помимо дяди, у него есть старшая сестра, ну или тетя, как Гааре самому захочется, а это сама Кушина, два брата и ещё одна сестра. Неожиданно большая семья, с которой ещё предстоит познакомиться… Почему-то это пугало больше нового статуса демона. Бывшего джинчурики очень волновало то, как примут его новые родственники, но женщина постаралась развеять все его опасения, сказав, что семья у них дружная и обязательно примет такого милого ребенка, как Гаара. Сам Гаара в этом не был так уверен, но свои сомнения высказать не успел. Проснувшегося подростка-брюнета, у которого помимо волос и глаза оказались черными, Девятихвостая попросила отвести бывшего джинчурики к остальным и познакомить с ними, все-таки ещё почти неделю путешествовать. Итачи согласился и повел Гаару за собой, на ходу представившись и начав отвечать на вопросы Гаары, которых у последнего накопилось много…

Девятихвостой же предстоял разговор с Яшамару. Подчиняющая печать это хорошо, но лучше договориться, чем строить отношения на неприязни, страхе или тем более печати. Пришедший в сознание Яшамару почти не был против разговора. Ну, лишь после того, как узнал о состоянии и местоположении своего племянника. Женщине долго и нудно пришлось убеждать пленника в том, что с Гаарой всё хорошо, он в своем уме и добром здравии. Проверить слова своей похитительницы юный джонин не мог, потому ему оставалось верить на слово и слушать то, что ему пытается втолковать представившаяся Кушиной Курамой Узумаки женщина. А послушать действительно было что. Как же, Узушио снова заселена и активно восстанавливается, там собрались сильные кланы и там уже есть два биджу, скоро отправится и третий, коим и был племянник Яшамару. Зачем? Почему? Для чего? Чтобы жить в спокойствии и достатке. И всё. Никаких планов о захвате мира, уничтожении других деревень. Ничего такого. И потому-то это казалось высшей степенью бреда. Как обладая такой мощью, если слова красноволосой всё же правда, не напасть на государство-другое, не уничтожить или подмять под себя какую-нибудь деревню? Это же идиотизм! Это неразумно! Глупо! Люди так не поступают! Тут Курама и обрадовала пленника новостью о том, что она и не человек. Аргументом послужило давление Ки, уступающее вчерашнему Ки Шукаку, но не намного. По крайней мере Яшамару чуть было не потерял сознание от этой духовной мощи и желания скорейшей смерти ближнего своего. Если и мог человек выработать такую духовную энергию, то явно не милая на вид и хрупкая красноволосая женщина, пусть и шиноби. Но в её демоническую природу все равно верилось с трудом. Как и во весь тот бред, что она наговорила до. Правда, это не помешало пленнику согласиться на условия Кушины. Выбора-то все равно не было…

========== Экспедиция. Страна Рек. ==========

От Сунагакуре до Такигакуре было не такое уж и большое расстояние. Преодолеть его опытным шиноби, даже с довеском в виде детей и пленника, оказалось совсем не трудно. Пару дней и они были у Деревни, скрытой в воподопаде. Поселение шиноби страны Рек было защищено неплохо, но хуже пяти великих поселений. Может из-за того, что заказов им шло меньше, а следовательно и денег, может тут просто живут очень самонадеянные личности, но Кураме, приказавшей остальным ждать её как можно дальше от Такигакуре, вообще ничего не стоило пробраться в деревню, а уж найти джинчурики, на которых у Кушины чутье…

Кьюби сразу не понравилось то, что смуглую малышку, с короткими светло-зелеными волосами и пронзительными янтарными глазами, здесь ненавидели и относились как к грязи. Конечно, смельчаков открыто конфликтовать с джинчурики не находилось, но красноречивых взглядов и шепотков хватало, чтобы доводить девочку почти до истерики. Кушина ненавидела всем сердцем тех, кто так относился к детям. Даже если в этих детях запечатаны демоны. Еще больше демонесса ненавидела глав деревни, которые такое отношение к своим джинчурики не только не порицали, но и как будто одобряли! А как еще можно расценить то, что за малышкой не велась слежка и её никто не охранял?! Да даже за Наруто АНБУ следили, пусть и не вмешивались, когда того избивали. Тут же на джинчурики внимания вообще не обращали. Потому выкрасть малышку, оставив вместо неё болванку, которой хватит дня на два, ничего Кураме не стоило. А след демонической чакры могут списать и на девочку. Всё-таки Курама не идеально скрывала свою чакру, являясь целиком и полностью сгустком из неё.

Огромное насекомое, являющиеся хвостатым демоном, висело в воздухе, в абсолютном “ничто”. Пространство вокруг переливалось всеми цветами радуги и поблескивало редкими серебристыми звездами, не служившими источниками освещения, так как весь этот сюррелистический мир освещался как-то сам по себе. Тут просто не было понятия тьма или тень. Ярко, светло… Внутренний мир юной джинчурики, в которой был запечатан Нанаби, разительно отличался от внутреннего мира Наруто. Кушина-Курама, краем глаза рассматривая место, в которое сама же и залезла, задумалась о том, а какая стихия доступна смуглой зеленоволосой девочке? Легкий порыв ветра, взметнувший алые волосы незванной гостьи ответил на её мысленный вопрос. Демонесса весело хмыкнула.

– Забавно… Хвалящийся своей силой Курама проиграл какой-то человеческой женщине. – Произнес насмешливо летающий биджу-насекомое. Кьюби не обратила на его выпад ровно никакого внимания, давно приняв себя такой, какая она есть.

– Курама никому не проигрывал. И я и есть Курама. При этом я и Кушина. – Пояснила она, тем не менее ни капли не переживая из-за слов Нанаби. Женщина равнодушно смотрела синими глазами на своего… родственника? Все-таки, всех хвостатых можно назвать братьями. У них один создатель – Рикудо. И один… одна “мать” – Десятихвостый. Девятихвостая встряхнула головой, откидывая свои волосы за спину. – Можно сказать, что я эволюционировала и стала более совершенным существом. Санби и Шукаку же переродились. Теперь вместо них есть моя приемная дочь Камеко и Гаара. – От удивления семихвостый резко сел на то, что являлось в этом пространстве полом. – Не знаю как, но люди смогли выжечь их личность и разум. – С толикой грусти поведала Кушина, сжав кулаки. Ненависть. Ярость. Те самые чувства, делающие Девятихвостую самым опасным противником. Без этих двух компонентов её безумно огромный запас чакры не становится таким разрушительно-ядовитым. Как же демонесса хотела добраться до тех, кто виновен в том, что случилось с её братьями-биджу, и убивать их так медленно, так болезненно, чтобы они сами лишились разума. Но, к сожалению, Кушина не знала, кто виновен и кому ей мстить, её душила лишь бессильная злоба, с которой женщина пока успешно справлялась. Вырастить детей и поднять Узушио на новый уровень – это были первостепенные задачи. Остальное являлось пока что неважным…

– И ты предлагаешь мне слиться с моей носительницей? – Уточнил более безэмоциональным голосом обычно веселый Чомей. Самый веселый и беспечный из всех девяти демонов. Курама, внимательно смотря на семихвостого, – у которого на деле был один хвост, а остальные хвосты заменяли шесть крыльев, – отрицательно покачала головой.

– Не обязательно… Думаю, можно сделать так, что ты со своей джинчурики будешь связан, но при этом иметь отдельное тело. Правда, наверное, тебе все-таки придется с кем-то слиться… – Девятихвостая задумалась, прикидывая то, что можно сделать. – Хотя, ты, пожалуй, был самым человечным из нас и тебе необязательно с кем-то сливаться, может будет достаточно выбрать человеческий образ и закрепить его, заодно поглотив копию человеческих инстинктов и реакций… Я-то не имею физического тела, слившись с душой предыдущей джинчурики и выбираясь из сына в виде огромного сгустка чакры. Если я потрачу весь свой запас, просто вернусь в печать сына. При этом я чувствую себя, как полноценный человек, с некоторыми поправками, – задумчиво говорила Курама, раздумывая над всем этим. Настаивать на слиянии Чоумея и его юной джинчурики она даже не думала, тем более если были другие варианты и их искал сам Семихвостый. Чоумей явно развеселился, услышав рассуждения Девятихвостой.

– О, тогда я могу выбрать внешность, да? – Насмешливо уточнил Нанаби, смотря на Кушину. Смотря на демона, нельзя было определить, куда и на что он смотрит, так как глаза у него были не такими, как у людей или животных. Все-таки он насекомое… Но Кураме это не мешало чувствовать взгляд своего родственника. И ничего, кроме азарта и веселья во взгляде Семихвостого биджу не ощущалось. Хорошо это или плохо демонесса не знала, но считала что это всяко лучше злобы и ненависти, когда-то характерных для неё самой. Только подумать, когда-то презирающая и ненавидящая людей Курама сама придерживается человеческого облика и предлагает другим хвостатым тоже самое… Уму непостижимо!

– Да. – Кивнула красноволосая, составляя расчеты для будущей печати. Всё-таки быть Узумаки очень даже здорово, одно то, что в уме можно создать практически любую печать, радовало демоническое сердце Курамы. Вопрос был лишь в изощренности создателя печати и времени, которым он располагал. Торопиться Кушине было некуда, но и слишком затягивать тоже не стоило. Поставив для себя максимум двенадцать часов, Девятихвостая занялась созданием печати в уме, а что творилось в голове Чоумея её вообще сейчас не волновало.

***

Наруто что-то радостно вещал внимательно слушающему его Гааре. Итачи сидел рядом с ними, иногда поправляя Узумаки или спрашивая что-то у бывшего джинчурики однохвостого. Их временный лагерь охраняли сейчас лишь Какаши и Ёру, в то время как Яманака Осаму и Узумаки Райто вели задушевную беседу с Яшамару… И не сказать, что бы последний был особо против. Как-то странно было то, что он совершенно не испытывал неприязнь к своим фактически похитителям и даже охотно с ними общался. Это всё воздействие печати Кушины? Обаяние собеседников? Или сам Яшамару подсознательно хотел с ними подружиться? Много подобных вопросов рождалось в голове бывшего джонина Суны, но все они как один исчезали, стоили Райто начать травить новый анекдот или Осаму рассказать очередную веселую историю, с участием его клана. Юная химе клана Яманака, маленькая Ино была непоседливым и активным ребенком, которого в клане все очень любили за добрый нрав, легкий характер, врожденное чувство такта и недюжую проницательность. Скрыть что-то от мелкой егозы, любящей шалости, было не так-то просто. А в какие приключения она влезала, затаскивая теперь в них и своих новых друзей из Узушио… Яшамару слушал и чувствовал, как в душе зарождается предательское тепло. Он никогда не ощущал ничего подобного, слушая от кого-то о Суне. Или это из-за того, с какой любовью и нежностью его новые знакомые рассказывали о своей деревне и её жителях, или… Или сам парень хочет воспринимать Узушио, в которую они направлялись, домом. Джонин окончательно запутался в себе, не понимая истоков своих чувств и мыслей.

Уже вечером, когда охраняющих лагерь Какаши и Ёру сменили Райто и Осаму, Наруто подбежал к копирующему ниндзя с вопросом о том, а когда вернется мама. Ученик четвертого Хокаге, смотря на его сына, размышлял о том, что ответить. Сама Кушина как-то позабыла сказать о времени своего возращения, просто попросив подождать. И за весь день от неё не было и весточки. А что если её поймали и заточили куда-нибудь? Это даже не смешно. Хатаке хмыкнул, в ответ на столь бредовую мысль, помня, как демонесса раскидывала шиноби Кумо на берегу озера в стране Воды, как котят. С такой мощью ей даже целая деревня не помеха. Более-менее опасным противником мог стать Учиха, но откуда член этого могучего клана в Такигакуре? Нет, матери Наруто точно сейчас ничего не грозит. Жаль только, что неизвестно когда она вернется. Успокоив юного Узумаки обещанием того, что если завтра Кушина не вернется, они отправятся на её поиски, Какаши прошел к небольшому костру, что они развели и поужинал, вспоминая добрым словом Норико. Улыбка как-то сама наползла на лицо, хорошо, что сквозь маску её почти не было видно. Норико любила командовать и смотреть, как исполняют её указания, а то, как она взяла шефство над ним самим, Хатаке теперь забавляло, хотя раньше немного раздражало. Девушка была очень старательной, ответственной и… действительно о нем заботилась. Что ни говори, а все равно приятно. И засыпал Какаши, вспоминая свою “надзирательницу”, как-то неожиданно подумав о том, что неплохо ей подарить какой-нибудь сувенир в благодарность. Всё-таки она о нем заботится, беспокоится…

Ближе к обеду следующего дня, когда шиноби были уже готовы отправляться на поиски Кушины, к ним на поляну выбралась… их потерянная боевая подруга. Красноволосая Курама, улыбаясь облегченно вздохнувшим друзьям, подошла поближе к костру. За ней следовал высокий молодой мужчина, с ребенком на руках.

– Мама! – Наруто радостно улыбнувшись, кинулся к матери, заключив её в крепкие объятия. Девятихвостая засмеялась, обняв сына и закружившись с ним по поляне. Остальные радости юного Узумаки не разделяли.

– Кто это? – Хмурый, как и всегда, холодно поинтересовался Нара, рассматривая пришедшего вместе с демонессой незнакомца, который сейчас насмешливо улыбался, любопытно рассматривая находящихся на поляне.

– Знакомься, это наша экспедиционная группа, – стала представлять настороженных шиноби своему спутнику Курама, продолжая обнимать своего сына, – Этот хмурый – Нара Йору, вон тот голубоглазый блондин – Яманака Осаму, парень в маске Хатаке Какаши, красноволосый мужчина Узумаки Райто. – Перечисляла своих товарищей женщина, улыбаясь. – Он, – кивком головы указав на пленного джонина, – Яшамару, дядя Гаары, о котором я тебе рассказала… – Незнакомец перебил демонессу.

– А это теперь новый Шукаку? Гаара, да? – Доброжелательно улыбнувшись красноволосому мальчику, весело поинтересовался высокий и бледный мужчина, чьи длинные волосы, доходящие до пояса, были зеленого цвета, к кончикам переходящим в насыщенно-синий. Алые глаза с искоркой веселья пристально всех рассматривали, а смуглая малышка со светло-зелеными волосами, робко посматривая на всех янтарными очами, обнимала странного мужчину за шею, прижимаясь к нему, удобно устроившись на его руках. Гаара тоже с интересом рассматривал незнакомца с девочкой на руках, но предпочитал делать это из-за спины Итачи.

– Да, это Гаара. Прячется он за Учиха Итачи, а этот мальчик… – Кушина чмокнула сына в щеку, от чего он рассмеялся, – мой сын Узумаки Наруто. – Представив всех странному мужчине, Девятихвостая повернулась к всё таким же напряженным товарищам. – Знакомьтесь, джинчурики Семихвостого и сам Семихвостый. – Улыбнувшись, представила мужчину и девочку Курама.

– Я Ракки Себун Чомей*, а это моя джинчурики Фуу. Рад знакомству. – Дружелюбно улыбнулся зеленоволосый выпавшим в осадок шиноби, явно не ожидавшим, что их боевая подруга притащит с собой не просто джинчурики, а ещё одного биджу, принявшего человеческий облик. Взгляды мужчин скрестились на беззаботно улыбающейся Кураме. Все ждали объяснений, но они, к сожалению, не последовали…

Быстро свернув лагерь и уничтожив следы своего здесь пребывания, группа, пополнившаяся ещё двумя участниками, отправилась дальше. Кушина хотела посетить Такуми но Сато, чтобы договориться насчет поставок оружия, да и присмотреть подарок Карин. Никто и не думал с ней спорить, да и некоторые тоже хотели посетить Деревню ремесленников. Кто присмотреть подарки знакомым, кто купить что-нибудь себе… Чоумей и Фуу просто были рады путешествию.

– Наша деревня расположена под кроной огромного священного дерева, рядом с водопадом. Раз в несколько лет, из дерева, появляется геройская вода, мощное оружие нашей деревни! Говорят, она дарит огромные способности человеку, выпившему её. – С упоением рассказывала жизнерадостная и активная Фуу внимательно слушающим её Наруто, Гааре и Итачи. Шедший рядом с детьми Чоумей лишь тихо посмеивался, не вмешиваясь в разговор детей. Кушина иногда посматривала на своего хвостатого родственника… И всё-таки Нанаби и правда был самым человечным из хвостатых. Даже полюбил свою джинчурики, относясь к ней, наверное, как к дочери. И детей он любил. Курама лишь удивлялась тому, каким он был… человеколюбивым и неконфликтным, особенно на фоне остальных биджу.

– А у нас в деревне… А наша деревня… – Наруто хмурился, пытаясь найти в Узушио что-нибудь такое крутое, что никакая геройская вода и в подметки бы не годилась, но к своему стыду юный Узумаки изучил свою новую деревню ещё не так хорошо и не знал, что в ней такого крутого, кроме сильных кланов, необыкновенно классной Академии и развитой больницы. А ведь у разных деревень столько всего! Например, у Конохи это Лес смерти и скала с лицами Хокаге, вот у деревни, скрытой в водопаде, это священное дерево и геройская вода. А у Узушио? Мальчик, чуть ли не со слезами на глазах, посмотрел на маму, молчаливо прося её о помощи. Кушина тихо рассмеялась. Почему бы и не рассказать о родине пару интересных фактов?