Текст книги "Хвостатая мама (СИ)"

Автор книги: Алверио Левалк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Микото зашла в комнату за детьми, чтобы забрать их и спуститься вместе с ними в столовую, но увидев открывшуюся ей картину, не сдержала смеха. Совсем забыв, зачем пришла, женщина пулей вылетела из комнаты, чтобы тут же вернуться с Итачи и Фугаку. Итачи, как и мама, рассмеялся, наблюдая за братьями. Да чего там, даже Фугаку позволил себе улыбнуться, видя, как соперничают малыши. Они, вцепившись в друг друга, стояли почти прямо, но стоило им попытаться разойтись, как тут же напоминала о себе гравитация, и детишки поспешно вцеплялись в друг друга снова. Со стороны это выглядело так, будто двое старых знакомых, хорошо подвыпивших, не могли разойтись по домам, потому что алкоголь в крови значительно мешал им передвигаться. Только вот дети не выпили, а передвигаться, не падая при этом, они ещё не научились. Но, судя по горящим глазам обоих, скоро научатся.

– Учихи не те, кто так просто сдаются, Саске! – гордо сказал Фугаку, подбадривая своего малыша. Прикрыв ладонью рот, кривящейся в нежной улыбке, Микото решила поддержать сына подруги.

– Наруто, покажи упорство, доставшееся тебе от Кровавой Хабанеро! – сказала она. Фугаку удивленно посмотрел на жену с таким видом, будто она его предала. Такого выражения лица мужа женщина ещё не видела, и это стало последней каплей, после чего брюнетка снова рассмеялась. Итачи, сидящий на полу, с интересом наблюдал за братьями, сохраняя полный нейтралитет. Родители стали шутливо ссориться, забыв о малышах, как на них шикнул Итачи. Микото и Фугаку удивленно посмотрели на сына, а потом перевели взгляд на детей. Саске уверенно шагал к старшему брату, а Наруто, забавно нахмурившись, смотря на это, и вовсе побежал. Саске, увидев это, тоже побежал. Так оба малыша на бегу упали в объятия Итачи, который, посмеиваясь, стал гладить их двоих по голове и хвалить. Фугаку, удовлетворенно хмыкнув, обнял жену за талию.

– Мой сын и сын моего друга стоят друг друга, – довольный, как кот, добравшийся до сметаны, заключил он. Микото шутливо закатила глаза, несильно пихнув мужа в бок, больше считая, что упорство в Наруто от матери, но спорить с мужем вновь не собиралась, ведь сегодня день рождения их Саске, а через несколько месяцев – день рождения их Наруто. Итачи, взяв малышей на руки, вопросительно уставился на родителей.

– Идемте праздновать? – спросил мальчик, склонив голову набок. Микото, потрепав сына по волосам, в который раз отмечая, как он похож на Фугаку, с теплой улыбкой ответила:

– Конечно.

Комментарий к О жизни после нападания Кьюби но Йоко

Различия с предыдущей версией фанфика начнутся с четвертой-пятой главы, а пока только очень мелкие поправки в тексте.

От беты: СЦЧ – система циркуляции чакры.

========== Потерянный джинчурики девятихвостого ==========

– А когда проснешься ты, золотистый лучик проскользит легонько по твоим глазам. И волшебный листопад – осени попутчик – приведет нас снова к летним памятным местам… – Красивый женский голос разносился по пустынным коридорам подсознания, отражаясь от стен, к которым крепились трубы. Маленький мальчик в оранжевом кимоно, сидя на коленях красноволосой женщины, намертво вцепившись в неё, тихо подпевал, закрыв глаза. Но вот колыбельная, которую женщина напевала своему сыну почти с рождения, закончилась, хотя эхо песни до сих пор звучало где-то в глубине темных коридоров. Мальчик открыл свои небесно-голубые глаза, внимательно посмотрев в темно-синие, точно море в шторм, глаза матери. Ласково улыбнувшись, бледная обладательница красных волос провела тонкими пальцами по “усатой” щеке ребенка. Глаза мальчика загорелись радостью, и он широко улыбнулся, от чего вокруг словно посветлело.

– Мама, мама! – подергав женщину за рукав кимоно, привлек её внимание светловолосый ребенок, хотя её внимание целиком и полностью принадлежало только ему. – Мама, а когда я вырасту, у меня тоже будут уши и хвост? – с детской беззаботностью спросил мальчик, с восхищением смотря на девять огненно-красных хвостов за спиной матери. Красноволосая усмехнулась, положив руку на голову сына, перебирая прядки его пшеничных волос, немного отдающих желтизной. “Весь в отца. Если бы не прическа и полосы на щеках, вообще не отличила бы”, – с нежностью подумала Кушина, прижимая ребенка к себе.

– Конечно, Наруто. Если ты захочешь, у тебя будут и уши, и хвост, и много-много чакры, – нисколько не слукавив, ответила лисица. И ведь говорила она правду. Кто знает, как чакра очеловеченного биджу может подействовать на человека, в котором такое необычное существо живет с рождения этого человека? Небесно-голубые глаза загорелись знакомыми женщине огоньками.

– Я так и знал, так и знал! – обрадованно сказал мальчишка, вскочив с колен матери и запрыгав вокруг неё, спокойно бегая по воде, не поднимая брызг. Кушина лишь с нежностью и весельем наблюдала за его передвижениями, прижав к себе все девять хвостов, боясь, что сын может на них случайно наступить, увлекшись своими “танцами”. Может, это на виду у других он спокойный, уравновешенный и апатичный ребенок, но в своем внутреннем мире, где у него был по-настоящему близкий человек, он становился обычным мальчиком, разве что гиперактивным и любопытным, желающим за раз узнать всё и обо всём. Курама поощряла любопытство сына и его желание учиться новому.

Всего два месяца назад, когда Узумаки Наруто не исполнилось и трех лет, его забрали АНБУ корня. Новая попытка поставить ментальные закладки обернулась новой смертью попытавшегося. Кьюби ревностно оберегала свою главную драгоценность, заодно собирая знания АНБУшников. Она не уничтожала разум вторженцев, просто поглощала их. Так как они с ней не имели ничего общего, она забирала только их память и знания, а саму их сущность и характеры выжигала ядовитая чакра. Это с Кушиной поглощение не прокатило, а с любым другим, кроме, разве что, Наруто, и не такое прокатит. Учихи, которых и так всячески ущемляли да поливали грязью, не смогли ничего предпринять, чтобы ребенка оставили у них. Особенно из-за этого переживала Микото…

Жизнь в приюте сахаром не казалась. Воспитатели сразу огородили детей от влияния демона, как они называли Наруто. Поползли слухи, что его, как машину убийства, готовили предатели – Учихи. И видя, как к мальчишке относятся взрослые, дети стали опасаться Узумаки. Правда, некоторые воспылали к нему ненавистью, и началась травля… Наруто, благодаря стараниям матери по укреплению его системы циркуляции чакры, уже располагал запасом чакры хорошего выпускника Академии, да и контроль был на уровне, ведь в бессознательном состоянии, просто во сне или задремав провалиться во внутренний мир мальчик не мог, а из-за этого пришлось учиться медитации и прочим техникам, чтобы чаще видеться с мамой. А медитации, как известно, повышают контроль, да и Курама давала ему основы, заставляя практиковаться. Чем быстрее Наруто станет сильнее, тем у него больше шансов выжить в этом змеином гнезде. И именно поэтому мальчик мог спокойно залезать на деревья, на которых пережидал, когда собравшаяся напасть на него компания устанет ждать и уйдет. Если же они не уставали и ждали до победного, Наруто ничего не стоило перебраться по деревьям куда-нибудь подальше от надоедливых “поклонников”. Только полиция, состоящая почти полностью из Учих, хорошо относились к мальчику, частенько спасая его, когда рядом не оказывалось деревьев и когда нельзя было “светить” своими умениями. Да и подкармливали они его, чего уж там.

– Мам, мама, ма-ам, – Наруто, набегавшись, стал дергать Кушину за рукав кимоно. Это у ребенка уже вошло в привычку. Первое время Курама очень раздражалась, а потом ничего, привыкла. Дернув алым ухом, женщина внимательно посмотрела на сына, чуть улыбнувшись. Мальчик тут же расцвел от внимания и, немного стушевавшись, с широкой улыбкой задал волнующий его вопрос:

– А кто мой папа?

Вопрос застал лисицу врасплох. Она пораженно замерла, удивленно смотря на сына и не знала, что сказать. На душе заскребли кошки. Что Кьюби могла ответить сыну? Врать ему она не могла, как бы ни хотела, да и в том-то и дело, что не хотела. Единственный родной человек, как ему можно врать, даже если он маленький? А Минато… В душе всколыхнулась ярость. Из-за этого криворукого идиота, возомнившего себя великим укротителем биджу, Кушины и Курамы больше нет. Теперь есть только мать Узумаки Наруто, совмещающая в себе и Кушину, и Кураму.

Наруто, склонив голову к плечу, внимательно смотрел на маму, боясь шелохнуться. Он четко ощущал идущее от неё беспокойство, а потом и ярость. Она злилась на него? Нет, взгляд темно-синих глаз, радужка которых медленно краснела, был направлен не на маленького Узумаки, а куда-то, будто сквозь него. Мама не любит папу? Но почему? И хоть мальчик был довольно любопытным и смышленым для своих малых лет – всего три года, какой с него спрос? – как ни старался узнать побольше о взаимоотношениях людей, а многого понять не мог. Хорошо, что мама, почему-то сидящая внутри него, всегда всё расскажет и объяснит… Но сегодня, кажется, он задал неподходящий вопрос.

– Твоего отца… зовут Минато Намикадзе, – тяжело вздохнув, справившись с волной злости на мужа-тюремщика, начала рассказывать Кушина, протянув руки к Наруто. Мальчик понял всё без лишних слов и тут же стал удобно устраиваться в объятиях демонессы. – Он у нас четвертый Хокаге, только тс-с, это секрет, – ласково улыбнувшись, щелкнув сына по носу, сообщила женщина. Мальчик хихикнул. – Я была чуть старше тебя, когда переехала жить в Коноху. Мито-сама, жена первого Хокаге и член клана Узумаки, должна была передать мне кое-что. С первых дней я начала ходить в академию шиноби, но меня там не приняли, – красноволосая лисица тяжело вздохнула, накрыв себя и Наруто пушистыми хвостами. – Когда я была маленькой, у меня были пухлые щечки и округлое лицо, что вместе с моими волосами добавляло мне схожести с помидорами…

– Саске любит помидоры, – задумчиво проговорил мальчик, вспомнив своего молочного брата. Женщина улыбнулась. Да, Саске в свои три года был смышленым мальчиком и почему-то из всех проделок, которые он устраивал в доме главы клана, ему больше всего нравилось разорять огород Микото. Сколько помидорок не досчитывалась жена Фугаку, лучше и не считать, все равно перевалило уже где-то за десяток.

– Да, Саске любит, а мои новые товарищи не любили, потому постоянно меня дразнили. Я ещё в первый день заявила, что стану первой женщиной Хокаге. Как только я произнесла это, из-за парты встал Минато и сказал, что тоже собирается стать Хокаге, – Кушина улыбнулась, прикрыв глаза. – Твой отец… – Только почувствовав отголоски ярости, женщина их подавила, – ни разу за меня не заступился перед учениками академии, и я просто считала его трусом, пока однажды… – Наруто затаил дыхание, во все глаза смотря на маму. История захватила его, и он даже думать забыл о том, чтобы перебивать маму. Он даже не возмущался по поводу того, как отец себя вел, будучи маленьким. Нельзя же девочек оставлять в беде, они слабые и ранимые! Это мальчик понял, ещё наблюдая из-за забора за девочками клана Учиха. И хоть все они, как одна, вели себя достойно для детей великого клана, но все равно во многом уступали мальчикам, а многие свои чувства скрывали, но от внимательных глаз Узумаки не укрывалось ничего. Он и без шарингана был слишком проницательным.

– На меня напали шиноби другой деревни с целью похитить. И им это удалось. Я ужасно боялась, что меня не хватятся. Всё-таки, кто такая для Конохи какая-то девчонка-чужачка? – хмыкнула Кушина. – Но я все равно выдергивала по волоску, бросая их на дорогу, в надежде, что кто-нибудь разыщет меня и спасёт. Так и случилось. Я уже ничего не видела и не слышала, когда мои похитители вдруг пропали. Я это поняла по тому, что никто не тащил меня за собой. Я рефлекторно прошла несколько шагов вперед, пока из-за туч не выглянула луна… и я увидела Минато. Он в одиночку спас меня от вражеских ниндзя, а потом на руках донес до Конохи. С тех пор я поняла, что влюбилась в него, – нежно перебирая волосы сына, закончила рассказ лисица. – Он первый, кому понравились мои волосы.

– Мне тоже очень-очень нравятся волосы мамы! – уверенно заявил Наруто, широко улыбаясь. – Они похожи на огонь, – кивнул он сам себе. Курама рассмеялась, прижав ребенка к себе. Это её самое ценное сокровище. За маленького Узумаки Курама-Кушина была готова абсолютно на всё, ведь он её сын, её кровь. Она воспитает его, передаст ему все свои знания и силу, и будет смотреть на то, как он будет развиваться, как будет достигать высот, и гордиться тем, что у нее такой сын. За тепло, что разливалось в груди, за улыбку, что неизменно расцветала на её лице при виде маленького мальчика, Ногицунэ будет бороться до конца.

***

И вот уже полгода как Наруто живет в приюте. Отношение окружающих не изменилось ни на йоту, а потому мальчик решил мстить. Не серьезно, а так, мелко пакостить, чтобы людям хотя бы было, за что его ненавидеть. Да и нужно было тренироваться, как говорила мама. Она не сама толкала его к хулиганству, просто сказала, что нужно тренировать скрытность и некоторые техники, которые она ему показала, но так, чтобы никто ничего не понял. И Наруто легко сориентировался, решив как лучше всего выполнить эту задачу. Контроль мальчика к четырем годам уже был достаточно хорош, чтобы он ходил не только по деревьям, но и по воде. Днем и ночью по его окрепшей системе циркуляции чакры блуждала то его чакра, то чистая чакра мамы, то ядовитая чакра. И это мало того что укрепляло каналы, так ещё и меняло тело. Теперь маленький Узумаки лучше видел в темноте, да и просто вдаль, слышал больше, а его чуткость к чужим эмоциям обострилась. Всё это помогало ему избегать наказания или попадаться не жителям деревни, которым он доставлял проблемы, а полицейским. Учихи ругали и распекали его у всех на виду, ведя в полицейский участок, но там кормили чем-нибудь и рассказывали интересные истории. Клан Учиха благосклонно относился к маленькому джинчурики, ещё хорошо помня его отца.

Теперь каждый день Наруто опустошал свой немаленький для четырехлетнего ребенка резерв почти полностью, что способствовало лишь его увеличению. Истощение мальчику не грозило, мама в случае чего была готова поделиться своими запасами. И, преисполненный уверенностью в том, что его никто не поймает, Наруто продолжал свою подрывную деятельность. Пустить мышей в женскую баню? Раз плюнуть. Спереть из больницы слабительное и подмешать в Академическую столовую или кому-нибудь в ресторане? Ещё легче! Техники для скрытного перемещения мальчик знал назубок, даже порывался придумать что-то новое, но пока не хватало знаний. А сколько раз был засорен унитаз в башне хокаге? На идею с подмешиванием в фаянсовый трон дрожжей натолкнула Кьюби, которая часто смеялась над выходками своего лисенка, неизменно повторяя лишь одно: “Не попадайся”. Видимо, сегодня удача отвернулась от мальчика.

После удачной шутки Наруто, как обычно, под сопровождение испуганных, но полных ненависти и презрения взглядов просто гулял по Конохе, не зная, чем себя занять, но все решили за него. Из-за угла выскочила группа будущих выпускников академии, среди которых был Хьюга. Это мальчик узнал по серебристым глазам без зрачка, выглядевшим довольно жутко на бледном детском лице, но маленький Узумаки испугался не этого, а того, что никакое хенге тут не поможет. Бьякуган – препротивная штучка, обмануть которую – настоящий подвиг, совершить который сейчас джинчурики не мог. Кушина во внутреннем мире, поняв, что дело дрянь, попросила сына ускорить движение чакры в теле в три раза. Восприятие ускорилось. Теперь люди, до этого шагавшие достаточно быстро, казались мальчику ужасно медленными, почти улитками. А вот мальчишки из Академии настолько медленными не были, хотя и уступали Наруто в скорости. У них были не такие крепкие каналы чакры, чтобы так быстро перегонять по ним чакру. Против четверых почти выпускников джинчурики противопоставить было нечего, и он бросился наутек, только вот зря он подумал, будто их четверо. Со спины наступало ещё трое. И куда бежать? Заметив проулок, точно помня, что он оканчивается тупиком, маленький Узумаки бросился туда. Перелезть через стену для него раз плюнуть, главное успеть проскользнуть и бежать так далеко, как только можно. Семь почти генинов не шутки. Кушина полностью поддерживала сына, взяв в последнее время привычку общаться с ним мысленно.

Но и по ту сторону тупика мальчика ждали ещё генины. Не те почти выпускники, а полноценные генины, если судить по их повязкам шиноби. Дело принимало слишком скверный оборот. Поняв, что деваться некуда, Наруто побежал по крышам. Генины не отставали от него. И только когда мимо со свистом пролетели кунаи и сюрикены, маленький Узумаки и его мама поняли, в какой глубокой… яме оказались. Ускорив течение чакры в организме ещё в два раза, Наруто надеялся лишь на то, что сможет оторваться. Получить ранения он никак не хотел. В больнице к нему не так хорошо относятся, чтобы надеяться на помощь медиков. А генины, видимо, поняв, что метательное оружие они тратят зря, тут же стали плеваться техниками. Огненными. Джинчурики из интереса обернулся, но его преследователи не были похожи на Учих. От сердца отлегло. Из рассказов Кьюби мальчик знал, что клан Учиха специализируется именно на техниках огня, а потому, увидев огненные техники, Наруто и заволновался. Предательство Учих казалось маленькому Узумаки чем-то из ряда вон выходящим. Слишком он доверял этому клану, ведь они единственные, после мамы, кто волнуется о нём.

Мальчику не повезло дважды. Одна из слабых огненных техник достигла получателя. Ногу пронзила резкая боль, будто кожу сдирали, но, стиснув зубы и глотая слёзы, Наруто продолжил бежать, понимая, что сдайся он сейчас и, возможно, больше не сможет бежать. “А куда я бегу?” – пронеслась в светлой детской голове мысль, но тут же была похоронена под новой волной боли, из-за которой мальчик чуть не свалился с крыши. Сзади послышались веселые крики. Генины веселились, гоняя беззащитного ребенка.

– Потерпи, сынок, сейчас всё пройдет, – успокаивающий нежный голос матери раздался в голове, и Наруто действительно успокоился. Слезы мгновенно высохли, а боль в ноге стала уменьшаться. У обрадованного помощью мамы мальчика открылось второе дыхание, и он помчался вдвое быстрее, заставляя своих преследователей глотать пыль. Но новый шквал огненных техник и метательного оружия заставил джинчурики петлять, полностью доверившись звериным инстинктам и интуиции, доставшимся от матери. Женщина же трудилась над телом сына, залечивая его ожог.

На горизонте замаячил странный квартал, больше похожий на квартал-призрак из-за отсутствия людей. Огромные ворота из красного дерева были заперты, а высокую трехметровую каменную стену едва ли кто мог перепрыгнуть. Но Наруто откуда-то знал, что там он будет в безопасности. Тем более, там нет людей, значит и ловить его там никто не будет. Напоследок один из генинов всё-таки смог подпалить одежду мальчика, но уже тогда, когда джинчурики приземлялся на забор неизвестного квартала. Да, он был действительно безлюден. Ничего не порушено, создавалось ощущение, будто люди были здесь только вчера, но вместе с тем появилась необъяснимая тоска и запустение. Никого здесь не было! Ни сейчас, ни вчера, ни позавчера. Все ушли, и ушли достаточно давно. Кьюби посмотрела на мир глазами сына, подключившись к его зрению, и обрадовалась. Барьер выдержал! Следовало его только как следует запитать чакрой! Эта радостная новость, а также та, что мальчик всё же смог спастись от воинственных идиотов, грели сердце демонессы. Осталось только добраться до дома Кушины и Минато, а там Наруто сможет и одежду сменить, и поесть. Продуктовые свитки в их доме были настроены так, что продукты, запечатанные в них, могли не портиться по десять и более лет, в зависимости от того, сколько чакры вбухали при запечатывании. Для печатей Кушина никогда чакры не жалела, так что еда там точно осталась свежей!

Обрадовав сына этими, несомненно, хорошими новостями, она отправила его к последнему дому на улице, что был с темно-синей крышей. Мальчик послушно побрел в том направлении. У Курамы же были куда более важные дела, например, пора бы разобраться с печатью. С этой стороны клетки было плохо видно, чего там намудрил Минато, но Курама теперь Узумаки, тем более ещё и Кушина, жена Йондайме Хокаге, которая этого Хокаге и научила подобные печати ставить. Неужели не разберется?

***

Зеленоволосая женщина ворвалась в кабинет Хокаге без стука или какого-либо другого предупреждения. Сидящий за столом Хирузен подавился дымом, когда увидел неожиданную посетительницу. И куда АНБУ смотрят? А впрочем, они все равно ничего не смогли сделать. Остался порох в пороховницах, а в пороховницах этой женщины пороха осталось с лихвой. Даром, что была учителем при Академии.

Воинственный вид и горящие праведным гневом черные глаза женщины не предвещали для Сарутоби ничего хорошего. “Подружка Данзо…” – раздраженно подумал Третий, зная, что, как простую бесклановую, из своего кабинета он не сможет её выгнать. Не потому, что когда-то она была в клане, а потому, что потом придётся разбираться с Данзо, а этого Хирузену не очень-то хотелось. И без того проблем выше крыши. Постоянные жалобы на неугомонного Наруто, жалобы полиции на нехватку кадров, резкий отток заказчиков, которых переманила Суна. Одни проблемы, а в бюджете сплошные дыры, которые появились не только с позволения Хокаге, но и с его подачи. Оставляя пост Третьего, Хирузен и не знал, что то, как он опустошит казну деревни, отразится на будущем. Теперь будет знать, что карма у него таки есть, и все его деяния возвращаются к нему же. Тяжело вздохнув, отгоняя философские мысли, Сарутоби уже хотел узнать о цели визита женщины, как та заговорила сама.

– Хирузен-сама, может, расскажете мне, почему ушибленные на голову генины бегают по крышам Конохи за маленьким мальчиком, кидаются в него, а следовательно и в прохожих, метательным оружием и плюются огнем, от чего, опять-таки, страдают прохожие, здания и уже упомянутый маленький мальчик?! – нависнув над Хокаге точно фурия, спросила растрепанная зеленоволосая. Старик открыл рот… закрыл, выпучив глаза. Снова открыл, чтобы что-то сказать, но на ум ничего, кроме нецензурщины, не приходило. Такое на памяти Третьего происходило впервые. Раньше генины себе такое не позволяли, да и что за маленький мальчик? В голове засел нехороший червячок подозрения, но Сарутоби гнал, гнал его от себя, боясь признать такую догадку верной. А женщина стояла, нависнув над ним, и ждала ответа. И Хокаге остро почувствовал, что от этого ответа зависит его жизнь… или ему просто так почудилось. Подружка Данзо умела производить впечатление. Неизгладимое и на всю жизнь.

– С этим должна разбираться полиция Конохи, – устало произнес Сарутоби, важно попыхивая трубкой. Презрительно скривившись, женщина резко отстранилась, посмотрев на Хокаге так, будто он червь под её ногами и не стоит и грамма уважения. Это холодное презрение, которым, как ледяной водой, окатило Хирузена с ног до головы, заставило Третьего занервничать. Червячок сомнения заработал активнее, прогрызая новые дыры и в без того червивом мозгу хокаге. И словно ожидая именно этой реплики нынешнего главы деревни, в кабинет ворвался Фугаку Учиха, глава полиции. Его взмыленный и свирепый вид говорил о каком-то чрезвычайном происшествии, и Сарутоби резко стало не до подружки Данзо. А вот у главы клана Учиха было другое мнение. Заметив зеленоволосую женщину, Фугаку резко успокоился и поклонился ей.

– Морико-сенсей, добрый день, – поздоровался глава клана, словно был не в кабинете Хокаге, а встретился с бывшим учителем где-то на улице. Женщина через силу улыбнулась, отвесив полный искреннего уважения поклон.

– Добрый день, Фугаку-сан, рада бы видеть вас, но не в таких обстоятельствах, – тяжело вздохнула Морико, покачав головой, от чего её зеленые волосы лишь ещё больше растрепались. – Вы бы в гости почаще заходили да Микото-чан приводили. Да и сынишкам вашим я рада, – не преминула упрекнуть главу клана Учиха женщина. Они оба улыбнулись друг другу, но тут же с их лиц слетели всякие эмоции, и два взгляда черных пронзительных глаз скрестились на Хокаге, который уже начинал закипать от такого открытого игнорирования своей высокопоставленной личности. Теперь же Сарутоби стало неуютно под этими взглядами.

– Хокаге-сама, сегодня компанией, состоящей из двух генинов и семи учащихся Академии было совершенно умышленное нападение на Наруто Узумаки. Очевидцы говорят, что генины гнали Наруто по крышам и успели достать его двумя огненными техниками, пока сам Наруто не пропал где-то. В данный момент полиция прочесывает деревню, но нигде нет и следа мальчика. Даже Инузуки и Хьюги ничем не могут помочь, разводя руками, – равнодушным тоном отчитался Фугаку, но нужно было быть слепым, чтобы не заметить то, насколько он был взволнован и обеспокоен. Ещё бы! Сына своего друга мужчина считал уже практически своим. В черных глазах Морико мелькнул ужас. Она тоже переживала за Наруто, всё-таки сын её любимых учеников. А вот Сарутоби переживал не за сына Четвертого, а за оружие деревни. На мальчика-джинчурики могли покуситься другие деревни, та же Суна, уводящая сейчас у Конохи заказы. Хирузен недовольно поморщился. “Как жаль, что на мальчишке не держатся закладки”, – мысленно сокрушался Третий, не зная, что сейчас предпринять.

– Подключите к поискам всех свободных сейчас шиноби и прочесывайте каждый миллиметр деревни и лес за его пределами. Наруто пропал недавно, так что мы ещё можем его найти, – заключил Хокаге, чувствуя, как пошаливает сердце. Да уж, ему давно пора уйти с этого поста, но жадность и желание власти пересиливают здравомыслие. В конце концов, он может посидеть на посту годик-другой, выкачивая деньги из деревни, а потом спокойно уйдет на заслуженный покой, воспитав себе хорошего преемника-марионетку. Или лучше протолкнуть на пост своего сына? Об этом Хокаге размышлял уже в одиночестве, так как и Морико, и Фугаку покинули кабинет.

***

Микото, уложив Саске спать, с беспокойством смотрела на синее небо, по которому безмятежно плыли белые пушистые облака и летали стайки птиц. Приятно шелестела листва на теплом летнем ветерке, стрекот цикад в изумрудной траве… И эта идиллия полетела к чертям всего два часа назад, когда стало известно об ужасающем нападении на четырехлетнего сироту, которого сейчас все усиленно разыскивали. И женщине было вдвойне хуже от того, что этот сирота был не кем иным, как Узумаки Наруто. “За что же с ним так обходится судьба?” – чуть не плача, мысленно вопрошала Микото, молясь лишь о том, чтобы с мальчиком всё было хорошо, и о том, чтобы подобного не случалось с её детьми. Итачи, как только узнал о пропаже младшего брата, пусть и неродного, присоединился к поисковому отряду. Все Учихи, кому позволял возраст и уровень знаний, отправились на поиски, ведь Наруто, хоть и недолго был с ними, редко выбирался за пределы дома главы клана, но все равно был своим. Даже после того, как его сдали в приют, он остался близким многим Учиха, а уже когда он стал шутить над всеми подряд, байки о его шуточках гуляли по всему кварталу со скоростью штормового ветра.

– Мама… – Саске сонно посмотрел на бледную больше обычного Микото, забавно потирая глазки кулаком. Женщина встрепенулась, удивленно посмотрев на сына. – А когда Наруто найдут, он снова будет жить с нами? – с затаенной надеждой спросил мальчик. Микото тепло, напополам с грустью, улыбнулась, притянув ребенка к себе и обняв его, приглаживая ладонью непослушно топорщащиеся волосы на затылке сына.

– Не знаю, Саске, – тяжело вздохнула Микото, которой не хотелось ни обманывать сына, ни расстраивать его. Прямо-таки безвыходная ситуация…

Жена главы клана Учиха вздрогнула всем телом, почувствовав знакомое тепло на груди. Достав из-под одежды кулон на тонкой цепочке, женщина удивленно рассматривала его. Металлическая пластина, обычно без всяких рисунков и знаков, сейчас светилась мягким голубоватым светом, медленно нагреваясь. Саске, пристроившийся на ногах матери, внимательно разглядывал странную металлическую пластинку, на которой проступали иероглифы. “Наруто в порядке”, – гласила надпись, но всё, что смог прочитать маленький Учиха, так это имя своего молочного брата.

– Мам, мам, что с Наруто? Что говорит эта пластинка? – теребя женщину, с любопытством расспрашивал её Саске. Микото не могла собраться с мыслями. Артефакт, который собственноручно на всю команду сделала Кушина, чтобы можно было общаться, будучи далеко друг от друга, или чтобы выследить друг друга, если вдруг произойдет так, что кто-то из них потеряется или будет схвачен в плен… Эта пластинка не работала долгих четыре с лишним года, у их бывшей подруги по команде эта пластинка и вовсе распалась металлической крошкой, но… Почему сейчас этот артефакт заработал?! Кушина жива? Она забрала Наруто? Микото ничего не понимала, но осознавала, что срочно нужно обо всём рассказать мужу.

– С Наруто всё в порядке, сынок. Спи, – всё-таки не зря Микото изучала техники ирьенина. Положив руку на лоб сына, она погрузила его в лечебный сон, после чего уложила его на футон и накрыла одеялом. Убедившись в том, что с Саске ничего плохого не случится, женщина выбежала в сад, к сарайчику с инвентарем для огорода. Там располагался вход в особое подземелье квартала Учиха, сигнализирующая печать в котором сообщит Фугаку о том, что нужно срочно возвращаться домой. Им немедленно нужно было обсудить и пропажу маленького Узумаки, и вновь заработавший артефакт…

========== Всеми забытый квартал ==========

Наруто с энтузиазмом ел лапшу быстрого приготовления, которую нашел в одном из продуктовых свитков. После такого забега есть хотелось зверски, да и в приюте не давали поесть вдоволь, особенно демону, каким считали мальчика. А тут, в этом призрачном квартале, столько продуктовых свитков, которые мама разрешила использовать! Маленький Узумаки словно поставил себе цель съесть всё, что можно. И пока успешно с ней справлялся. Рядом с тарелкой, из которой он ел, стояли ещё коробки с залитой кипятком лапшой, и по помещению разливался вполне аппетитный запах.

Кушина же в это время разбиралась с печатью, решив исправить её. Получалось это с переменным успехом, но женщина не спешила сдаваться. Она, в конце концов, Узумаки! И хоть у их клана не было додзюцу, как у Учих или Хьюг, все равно у них были свои клановые особенности. Так любая печать под натиском Узумаки поддавалась. У членов этого клана от природы был особый склад ума, нужный для создания печатей или, наоборот, их редактирования или полного разрушения.