Текст книги "Моя маленькая мечтательница (СИ)"

Автор книги: Адриан Скотт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== Пролог ======

Даже не знаю, с чего мне стоит начать. Наверное, начну все же с того, с чего эта история, которую я хочу поведать вам, началась.

Это было, наверное, года два назад, может, чуть больше, уже не помню точно. У нас в школе уже готовили переводные экзамены в десятый класс, когда нас вдруг решили помиловать, и в один из учебных дней, отвезти в музей. Конечно, оболтусы из моего класса просто были рады тому, что они могут прогулять целый день, не заботясь о том, что экзамен будет завален по их собственной вине. По большей части они делали свои дела и вообще не слушали экскурсовода, специально нанятого нашей классной руководительницей.

Серьезно, я тогда даже говорить с ними не хотела. Тем более, какие у нас были общие темы для разговора? Машины, одежда, всякие побрякушки, которые были так интересны моим одноклассникам? Меня ничего из этого не интересовало вообще, я больше думала о том, как бы мне не завалить какой-либо из экзаменов, ведь тогда бы мне пришлось пересдавать все.

А эта экскурсия была словно глоток свежего воздуха. Я постоянно сидела то дома, то у репетиторов, то на тренировках по смешанным боевым искусствам. По сути, у меня не было свободного времени, кроме выходных, которые я также тратила на решение всех задач, которые хотя бы примерно должны быть на экзамене.

Ох, я помню, как мама чуть ли не силком тогда привела меня к директору и заявила, что я согласна на экскурсию, и там же заполнила все нужные бумаги. Не знаю, что эта женщина тогда сказала директору, нашему добродушному милому мужичку лет тридцати пяти от роду, но он так обрадовался тому, что смог сплавить абсолютно весь мой класс на эту экскурсию.

Так, что-то я отошла от темы. В общем-то говоря, я благодарна матери за то, что она тогда заставила меня согласиться на это. Попав в этот уютный музей, я быстро забыла о том, чем была забита моя голова все эти полгода. Я действительно отвлеклась, и позже мне это пошло на пользу, но это не главное.

Выставка художественных произведений, на которую нас привезла классная руководительница, произвела на меня сильное впечатление. Как говорила экскурсовод– милая старушка лет шестидесяти, в этом музее впервые выставили на всеобщее обозрение работы юных дарований, которым было по 15-16 лет. И, чтобы меня черти отодрали, это действительно стоило одного потерянного дня!

Но мне больше приглянулась одна, казалось, не очень выразительная картина – она не была вызывающе яркой, какой-то вульгарной или несколько пошлой, как другие работы. Этот пейзаж был таким уютным и простым. Вроде бы казалось, что в этой картине особенного? Небольшая прибережная полоса, на краю которой находился маяк, о который с неистовой силой бились морские волны, что пенились и омывали прибрежную полосу.

Но меня эта картина зацепила.

Как полный профан в рисовании, да и вообще во всех видах искусства, я была просто сражена этой простой и незамысловатостью, с которой эту картину рисовала девушка. Карточка с подписью в правом нижнем углу холста красноречиво говорила : “Берег мечтаний”, Вейверли Эрп.

Моя мама только широко улыбалась, когда я рассказывала ей о том, как же все прошло в музее. Она даже несколько раз умудрилась, как всегда, подколоть меня, но я не обижалась. Тем же вечером, когда я не могла заснуть от странный чувств, охвативших меня, я нашла страницу этой девушки в Твитере...

И, как оказалось, на следующий год, после каникул, Вейверли Эрп и ее сестры перевелись сюда, в наш небольшой, но уютный прибережный городок. Тогда я еще не осознавала, насколько сильно я попала, и, увидев ее в живую, а не на фотографии, я уже не смогла выбросить ее из головы.

Да, именно с этой экскурсии все и началось.

====== 9 Crimes-1 ======

Возможно ли сопротивляться собственным чувствам?

Я всегда считала, что это только от самого человека зависит, сколько же он сможет держать все в себе. Боль, ярость, ненависть, печаль и все спектры эмоций, которые только способен испытать человек за всю свою жизнь, испробовав на ее холсте абсолютно все оттенки.

Любовь всегда занимала для меня особое место в этой палитре. Это такое особое теплое чувство, которое, к сожалению, могут испытывать не все. Кто-то в силу своего характера, кто-то просто сознательно ограждает себя от этого с помощью самых разнообразных и разномастных оправданий. Я никогда не собиралась как-либо сторониться от него, но сейчас мне хотелось как можно сильнее закрыться от этого... несколько маниакального чувства, так остро вспыхнувшего во мне год назад.

Почему я назвала мою любовь маниакальной? Наверное потому, что я себя чувствовала именно маньяком: я постоянно пыталась узнать о Вейверли что-то новое, каждый день штудировала ее страницу в Твитере, и все тому подобное. Разумеется, допустимых пределах.

Сила этого влечения была велика, и это мягко сказано.

Это была не единственная странность, которой я от себя совсем не ожидала: я говорила с Вейверли всего лишь раз– когда мы случайно попали в пару на лабораторной. И ни слова больше. Вообще, я была единственным в классе человеком, который не виделся с девушкой вне школы, хотя, обычно, если человек мне симпатичен, то я пытаюсь с ним подружиться.

Но как бы я могла спокойно говорить с ней наедине, если у меня только от одного ее вида все внутри словно атрофируется? Я даже и слова сказать не могла первое время. Через время, конечно, я смогла научиться держать себя в руках при ней и вести себя нормально. Но, судя по тому, что она тоже не стремиться со мной заговорить, я успела зарекомендовать себя отшельницей и просто молчуньей.

А болтать Вейверли любила едва ли не больше, чем рисовать.

Черт, почему я вообще думаю об этом сейчас? Когда я меня самый настоящий Ад, то есть, урок литературы? Причем, на нем пишется это гребаное сочинение. А для меня это как для инвалида приказать танцевать.

– Мисс Хот, прекратите сверлить взглядом одну точку. Не знаю, что вас заинтересовало в стене, но я начинаю волноваться о вашей психике.

Ёкарный бабай! Я едва не подскочила на стуле, когда рядом прозвучал этот самоуверенный и жутковато скрипучий голос учительницы по литературе. Раздраженно поворачиваюсь к учителю лицом, аккуратно откладывая несчастную ручку на парту.

– Не беспокойтесь, миссис Ноллан. Уверена, у моей психики все нормально, в отличии от Вашей. – не выдержав, я психанула.

Нет, серьезно, она уже задолбала, и про ее возможную психическую нестабильность я нисколько не шутила. Нет, просто подумайте, какой здоровый человек додумается заставлять ученика едва ли не переспать с ним для того, чтобы просто получить честно заслуженную “А”? Или без особого смущения даст пощечину ученице, причем, прямо на перемене в коридоре?

Если бы я не была свидетелем этой сцены, я бы ни за что не поверила, но это действительно было так. И этот птеродактиль – не подумайте, мне никого не хочется оскорблять, но, смотря на нее, у меня не появляется других сравнений – до сих пор по каким-то причинам работает здесь, не смотря на множественные жалобы. Уже чуть ли не до суда дошло дело, но больше никто ничего не знает.

Так, что-то меня опять унесло не в ту степь.

Миссис Ноллан, почему-то, расплылась в улыбке. Вполне милой, как может показаться поначалу.

– Решили, наконец, показать свой характер? Похвально, но не перебарщивайте с этим– это может плохо кончиться.

Сказав это, она отошла от моей парты и прошла вперед. Я приподняла бровь. Да ладно? Меня не четвертовали за эту выходку? Странно. Хотя, эта женщина всегда была странной и непредсказуемой, как бы я не пыталась просчитать ее дальнейшие действия. Но, кажется, она действительно не злится.

Качаю головой, только сейчас замечая, что взгляды всех в классе кроме учителя направлены на меня. Конечно, смотреть на Ноллан без ее разрешения чревато последствиями, я их очень даже понимаю. Но все равно становиться объектом этих изучающих и любопытных взглядов мне не хотелось вообще.

Ну конечно, наверняка ближайшие десять минут вся школа уже будет обсуждать эту странную для них вспышку гнева. Я уж точно уверена в этом, ведь не каждый день человек с ангельским терпением выходит из себя. И даже сама Вейверли оторвалась от творческого процесса, с немым вопросом поглядывая на меня.

Почувствовав себя неловко, я быстро вперилась не самым доброжелательным взглядом в одного из парней.

– Вам заняться нечем?! Так я быстро найду! – гаркаю я, даже наплевав на то, что на уроке. Нет, на самом ужасном уроке, я бы сказала.

Все как-то быстро вернулись к своим делам, видимо, не пожелав стать объектом вымещения моего гнева. Молодцы, правильно поняли. Я действительно постоянно на взводе из-за моей беременной матери-стёбщицы, и злить меня сейчас не стоит.

Голова начала чуть-чуть побаливать, от чего я поморщилась. Н-да, последствия ранних подъемов, часто в два -три часа утра, налицо: я начинаю бросаться на все живое при первой же провокации или просто терплю эту сдавливающую боль в голове, отдающую в виски и затылок.

Когда на парту прилетает скомканный тетрадный лист, я серьезно просто хотела встать и врезать тому, кто его бросил сюда. Конечно, я потом буду жалеть об этом, но побороть самого себя сложнее всего. Сжимаю губы, разворачивая листок и нисколько не заботясь о том, что он шелестит отнюдь не тихо.

”””Отличный ход, рыжик. Так держать)”””

Поворачиваюсь назад. Роберт, высокий темноволосый парень с неприлично длинной для школьника бородой ухмыльнулся, подмигивая. Ну ладно, Дель Рея я могу помиловать, его казнь отменяется.

Возвращаю взгляд на черновик с сочинением, страдальчески вздыхая.

Н-да, это самый худший урок, который можно только придумать.

Интересно, найдется ли хотя бы один человек в мире, который не любит быть дома? Может и есть, но я уж точно не их числа.

Я, как страшный домосед, с огромной как для человека, скоростью, на своих двух мчалась домой. Именно мчалась, ведь моя мать-существо гиперактивное и непоседливое. И, кажется, после того, как она забеременела, у нее словно появилось шило в заднице еще больших размеров.

Конечно, говорить так о собственной матери, по меньшей мере, невежественно и невоспитанно, но мама сама меня приучила быть откровенной.

– Сергеееей! Где мои ключи от танка!? – я усмехнулась, услышав этот мелодичный голос матери.

Можете представить себе такую комичную картину: миниатюрная рыжеволосая женщина с огромным пузом пытается дотянуться до верхней полки шкафа, чтобы достать потрепанный фотоальбом. Правда, я так и не поняла, причем тут Сергей и танк я так и не поняла. Но в этом и вся моя мать – всегда может выкинуть что– то из ряда вон выходящее.

– Привет, мам. – легко дотягиваюсь до альбома.

– Привет, доча. – чуть хмурюсь от этого “доча” , которое она наверняка перехватила у Андрея– моего отчима и отца Роберта. Но возражать не очень хочется, ведь мои мозги потом рискуют оказаться вывернутыми наизнанку “несокрушимыми” аргументами моей матери.

Поэтому мы сразу же удаляемся на просторную кухню, чему я несказанно рада, ведь у меня было такое чувство, что я спокойно могу в один присест съесть целого слона. А еще и то, что мама приготовила очень соблазнительно пахнущую лазанью делает меня послушной как никогда.

– Как прошел день в школе? – ради этой улыбки матери я вообще готова была выброситься из окна.

Редко когда я могу видеть ее в хорошем настроении на этом последнем месяце беременности. Эти ” ложные тревоги” раздражали как и ее, так и меня, ведь только один Бог знает, когда эти двое захотят появиться на свет. А просыпаться в два часа ночи, как сегодня, не понравится никому, но хвала Небесам, это опять была “ложная” тревога. Даже не знаю, что мне хочется больше: чтобы мои братья или сестры, наконец оказались в своих детских кроватка, или чтобы они оставались в животе матери как можно дольше, ведь после их рождения спать мы все будем еще меньше.

– Хорошо. Ничего особенного не произошло. – с аппетитом поедаю лазанью. Говорить про тот небольшой инцидент не хотелось. Да и это был единичный случай– я дала себе клятву вообще никак не реагировать на реплики этой женщины.

– Прямо так и не произошло? Розалинда говорила мне о том, что у вас контрольные сейчас. – мама щурится. – Ох, только не говори мне, что ты переспала с кем-то... дай угадаю, та симпотная учительница музыки? И как она, горяча?

– МАМА! – я немного закашлялась. Нет, к таким неожиданным репликам невозможно просто привыкнуть.

Эта наглая лиса только засмеялась, в излюбленном ей жесте потрепав меня по волосам. Я сейчас всеми силами пыталась не троллить саму себя. Нет, только подумайте, моя мама и Розалинда– мать сестер Эрп, лучшие подружки. Охренеть какая ирония, правда? Эти трое вместе с матерью часто бывают у нас и я только чудом не пересекалась с ними, мотаясь то по тренировкам, по то по соревнованиям в разных штатах. Мне просто чудовищно везло, или это у моего тренера в заднице стоит особый локатор, который улавливает те моменты, когда у меня “ЧП”. Я больше склоняюсь ко второму.

– Не мамкай. – эта женщина, так легко ставящая меня в тупик своими выходками, ухмыльнулась. – Беги, готовься к тесту. Я помою посуду.

Я закатила глаза. Помоет она, конечно же. Так я и разрешила ей возиться в не самой теплой воде. Проигнорировав ее возмущение, я сама помыла посуду и, силком утащив ее в гостиную на диван, укрыла ее пледом и попросила не напрягаться. Все-таки, последний месяц беременности, и я чудовищно буду рада, что она будет под присмотром врачей, когда я буду в школу. Андрей скоро должен вернуться из командировки, поэтому мне придется встретить его послезавтра в нашем местном аэропорту.

Так у буду еще спокойнее, зная, что Андрей здесь. Я сама по нему чудовищно соскучилась и даже представить боюсь, как же скучает по нему мама.

– Я же должна встретиться с Розали скоро. К нам девочки придут в гости... Пообщаться с ними не хочешь? – слишком уж лукавый взгляд карих глаз мамы как-то странно смутил меня. Я прокашлялась, скрывая это смущение.

– Встречайтесь, кто же вам не даст. – пожимаю плечами, стараясь выглядеть как можно более непринужденной, чем есть на самом деле. Хотя, только от той мысли, что сюда придет Вейверли, пусть и не одна, у меня внутри все сладко сжималось.

Нет, Хот. Только попробуй подумать о том, что у тебя есть шанс. Я видела ее с ее парнем однажды, Чемп его звали. кажется, и они выглядели счастливыми. Вейверли просто светилась словно до блеска начищенный пятак, так кто я такая, чтобы рушить их отношения? Счастье Вейверли для меня стоит на первом месте как и спокойствие и благополучие матери, поэтому я и не стала предпринимать никаких действий в сторону девушки.

От воспоминаний об этом на секунду в груди что-то больно кольнуло. Так, Хот, хватит. Не мучай себя.

Значит, они придут все сюда? Может, это хороший шанс начать общаться? Если уж я не могу быть с ней в романтичном плане, так почему бы просто не общаться?

Эта мысль быстро стерлась из памяти, словно ее и не было. Разве можно общаться с человеком как с другом, если он тебе куда больше, чем просто друг? Если кто-то и ухитряется так делать, то так просто не смогу, потому что просто напросто сорвусь. Этот бурлящий ураган чувств просто снесет мне голов. От этого будет больнее, ведь я не знаю, как вообще Вейверли отреагирует на мои отнюдь не дружественные чувства к ней.

Хотя, да кому я лгу? Мне просто напросто страшно, вот и все. Но потерять такую возможность побыть с ней рядом пусть и в качестве друга был так заманчив и соблазнителен...

– Хорошо. Тогда позовешь, когда они будут на подходе? – говорю быстро, чтобы сомнения снова не посмели меня одолеть. Ведь когда они придут, отступать мне будет уже некуда, да и, как на зло, тренер отменил занятия, так что мне в любом случае придется быть дома.

– Конечно. – мама мягко улыбнулась, потом зевнув. Видимо, она очень устала... Хотя как тут не устанешь в ее-то положении. Мама удобно устраивается на на удивление удобном диване, закутываясь в теплый плед.

Я присела рядом, не в силах просто сдержать улыбку. Плед на ее животе странно приподнимается, от чего я немного приподняла плед на ее животе, прикладывая ладони к мягкой коже. Мама улыбнулась, прикрывая глаза. Значит, она действительно скоро заснет, ведь, как я поняла, эти двое сорванцов всегда буянили прямо перед сном матери.

Ощущать, как пинаются маленькие ножки было приятно. Прикладывая ухо к ее животу, улыбаясь, когда кто-то из этих двоих пнул маленькой ножкой в самое ухо. Конечно, это не было больно, едва ощутимо, но от той мысли, моя мать носит внутри себя, прямо под сердцем двух маленьких детей, мне хотелось просто отгородить ее от всей наружной суеты. Возможно, я слишком ее опекаю как самая настоящая курица-наседка, но я ничего поделать с собой не могу.

– Засеки будильник на четыре часа. Я пригласила их на пять часов. Ты же не против? – с каждой секундой ее голос становился все тише, прерываясь зевком. Дети в животе прекратили пинаться, видимо, решив дать мамочке несколько часов спокойного сна. Я возвращаю плед на место, чуть подбивая его, чтобы ей было удобнее спать.

– Ты же знаешь, что нет. Поспи, я разбужу тебя. – поцеловав ее в щеку, я отстраняясь, и тихо прихватывая с пола свой рюкзак. Нужно быстренько сделать задания и потом сбегать в магазин, чтобы купить что-то к чаепитию.

Действительно, я была рада, что мама подружилась с этой милой женщиной, Розалиндой. Я ведь то в школе, то на тренировках и соревнованиях, а Андрей в отъездах, но он матерью поклялся, что это последняя, и потом он, верный раб, полностью в нашем распоряжении. Мама приобрела хорошего друга, и я была счастлива также, как и она, пусть и я чувствовала себя виноватой из-за всех этих отлучек, но будь моя воля, я бы ее просто придушила своей заботой. Хотя, возможно, это даже к лучшему, зная ее характер.

Покачав головой, я тихо поднимаясь на второй этаж, перед этим заперев все двери. Приняв решение решать проблемы по мере их поступления, я вывалила на кровать учебники и принялась решать алгебру, пока ко мне не присоединился Дель Рей.

====== 9 Crimes-2 ======

Интересно, у кого-то была такая ситуация, когда хотелось провалиться сквозь землю? По мере того, как время приближалась к четырем, а после и к пяти, я чувствовала сильное желание сбежать. Как можно дальше, ведь я понимала, на что я так безрассудно подписалась.

Я пыталась себя чем-то отвлечь, потому что я знала, что просто буду вести себя как идиот. Это странное щекочущее чувство не давало мне сидеть на месте, и только из-за этого я уже несколько раз с радостью смоталась в магазин.

Но время словно издевалось надо мной. Оно тянулось так медленно, как густое моторное масло.

Это была самая настоящая пытка. Я в буквальном смысле слова сходила с ума о ожидания, пусть внешне я казалась спокойной. Уже давно одевшись и приведя себя и свою комнату в порядок, я просто не знала, чем себя занять. Черт возьми, зачем я вообще согласилась посидеть с ними?

Я никогда не была паникером, честное слово. Но чем меньше времени оставалось до прихода гостей, тем больше я паниковала, ведь это была первая встреча с Вейверли вне школы, и я просто не знаю, как себя вести с ней здесь, когда рядом только самые близкие люди!

– Угомонись, рыжая.– Роберт, по-хозяйски расположившийся на моей кровати, закатил глаза. – Что ты так нервничаешь?

Его спокойствие раздражало еще больше и “подливало масла в огонь”. Он-то уже общался с ними, да и, судя по всему, с Уиллой у него отнюдь не дружеские отношения. Но это все равно не меняло сути и того, что иногда мне хотелось его прибить!

– Как-будто ты не знаешь. – я рыкнула, пытаясь не смотреть на его ухмылку. Иначе я уж точно подпорчу ему личико.

– Вейверли в школе и за ее пределами такая же, как и всегда. Она настоящая. Уверен, она падет жертвой твоего очарования. – за эту мурлыкающую интонацию в голосе мне хотелось ударить его еще больше. Видимо, это было написано на моем лице, и он стер ухмылку со своего лица. – Все будет нормально. Прекрати накручивать себя. Это отличный шанс наладить с ней отношения, если ты все-таки хочешь быть с ней хотя бы как друг.

Я прикусываю губу. Конечно, Роберт прав. Я хочу хотя бы дружить с ней, если большее мне не светит. Но было страшно. Что, если она сама не захочет дружить? Блядь, вот какого черта я себя себя снова начинаю накручивать?!

– Хорошо. Уверена, все пройдет как можно лучше. – вздыхаю, пытаясь сохранить спокойствие.

– Вот и правильно. – Дель Рей ухмыльнулся, когда я дернулась от неожиданного звонка в парадную дверь. – Пошли, трусишка.

Хмурюсь на его реплику, но не могу возразить ему. Поэтому как-то дергано поправляю клетчатую рубашку, спускаясь за парнем вниз. Но он вдруг так резко остановился, что я врезалась ему в спину.

– Что опять? – потираю кончик носа, который пострадал от столкновения.

– Просто будь собой. Вейверли больше всего ценит искренность, как и ты. Вы обязательно подружитесь.

А вот тогда, когда он так тепло улыбался, что бывает очень редко, я уже просто не могла ни злиться, ни волноваться. Если Роб так уверен, то и мне не о чем волноваться.

После он развернулся и снова зашагал вперед. Я иду за ним, даже не зная, как отблагодарить его за поддержку. Наверняка, чтобы постоянно слушать мое нытье, нужно ангельское терпение. Наверное, лучше брата или друга я не найду, пусть иногда он был тем еще засранцем.

Я улыбнулась. Н-да, полгода назад я бы такое и под дулом пистолета не сказала.

– Если ты думаешь о том, какой я засранец, то тебе не стоит так лыбиться. – его веселый голос расслабил.

– Я тоже тебя люблю. – дерзко усмехаюсь. Он забавно поморщился. – Что такое, любовь моя?

– Иди ты. – он начинает бухтеть.

Решаю больше не мучить его этими “нежностями”, только ухмыльнувшись. Он был не из тех, кто будет проявлять к кому-то слишком много чувств. Разумеется, единственным исключением была Уилла.

– Дети! Поможете Розалин донести коробки? – невинное похлопывание глаз матери заставляет меня прищуриться. Сейчас моей нервозности словно и не было.

– Хорошо. Мы сейчас отнесем. – быстро киваю, закатывая рукава. Роберт усмехнулся, но ничего не сказал. Мы вместе вышли из дома, встретив высокую темноволосую девушку с голубыми глазами. Ее, кажется, зовут Вайнона.

– Привет, Роб. – широкая улыбка на ее лице была до невозможности теплой. – Ты ведь Николь?

– Вайнона. – мать этого чуда закатывает глаза, видимо, намекая на то, что это не вежливо. Вайнона только закатила глаза.

– Приятно познакомиться. – я не хочу выслушивать эти нотации о вежливости, поэтому просто улыбаюсь. Хотя, мне в самом деле было приятно познакомиться.

– Роберт. – Уилла улыбалась. Она целует парня в щеку, от чего тот стал похожим на кота, объевшегося сметаны. Меня и Вайнону чуть перекосило, поэтому я быстро отошла от этих воркующих голубков к Розалинде. Хорошо, а где же Вейверли. Решив не волноваться по этому поводу, я спросила у нее, сколько нужно отнести и что именно.

– Всего две коробки. Надеюсь, ты сможешь уговорить мою упрямую дочь не пробовать поднять их. – Розалинда чуть виновато улыбнулась.

– Надеюсь.

Глубоко вдыхаю. Успокойся, это всего лишь встреча с Вейверли. Первая вне школы. Ничего особенного, да. Расправляю плечи, уверено зашагав к машине и обходя ее. Как я и подумала, Вейверли с милым сопением и пыхтением пыталась поднять тяжелую коробку. И что они туда так наложили? Осторожно подхожу к девушке, пытаясь не глазеть слишком открыто. Черт, а если так близко смотреть, то она кажется такой беззащитной и хрупкой.

Так, Хот, не теряй голову. Я мысленно дала себе пощечину, чтобы прийти в себя.

– Давай помогу. – говорю, подходя к ней ближе. Девушка взвизгнула, подскочив. Хмурюсь, пытаясь держаться спокойно и непринужденно.

– У вас это семейное– подкрадываться сзади? – бухтит девушка. Роберт странно ухмыльнулся, когда я посмотрела на него с немым вопросом.

Вот ее голос был приятный. Мне нравилось, как она произнесла мое имя. Быстро поворачиваю голову в ее сторону, просто задницей чувствуя, как Дель Рей коварно улыбается, уводя остальных в дом, перед этим силой отобрав у упирающейся девушки коробку. Меньше секунды провожаю их взглядом, просто чувствуя, как потом прибью Роберта. Андрей, думаю, меня поймет.

– Они же тяжелые. Зачем пытаешься их поднять? – качаю головой, пытаясь не смотреть ей в глаза, хотя очень хотелось.

– Я сначала не знала, что они тяжелые. Даже знать не хочу, что мама туда напихала. – как-то смущенно говорит девушка, чуть потирая предплечья.

Видимо, она немного замерзла. Подавляю желание обнять ее, без особого труда поднимая тяжеловатую даже для меня коробку, чтобы хоть чем-то занять свои руки. Они что, туда Эмпайр-Стейт Билдинг спрятали? Вейверли тем более не стоит поднимать такую тяжелую, и мне не хотелось бы, чтобы она спину сорвала. Ее руки созданы для искусства, а не для таскания тяжестей. По крайней мере, так считаю я.

– Идем. Просто если будет что-то тяжелое, можешь подойти и попросить помочь.

Иду вперед, чувствуя, как девушка идет за мной. Мысль о том, что она будет в моем доме настолько волнительна, что колени немного подкашивались. На спине я чувствуя ее взгляд. Интересно, она сильно удивлена? Хотя, мы ведь в школе даже не общались. Наверное, странно видеть молчаливого одноклассника совершенно другим вне школы.

– Спасибо. Сама не знаю, что там мама упаковала для Джейн. – Вейверли проходит немного вперед, открывая передо мной дверь.

– Не за что. Обращайся. – я чуть не сказал “малышка”, но вовремя прикусила язык.

Ладно, ради этой теплой широкой улыбки мне стоило соглашаться на эту затею.

Уже в приподнятом настроении я вхожу внутрь, уже просто игнорируя эту понимающую и издевающуюся улыбку Дель Рея, который помогал маме относить все на журнальный столик. Провожу Вейверли в гостиную, решив пока ничего не говорить. По мере того, как гни будут болтать, я придумаю, что же можно ляпнуть.

– Удивительно, что нам так и не удалось пересечься раньше. – вдруг говорит Розалинда, от чего я чуть не уронила коробку на ногу, ведь я как раз немного наклонилась, чтобы поставить ее на пол в укромном уголке.

– Мы бы наверное и сегодня не встретились, если бы тренер не отменил тренировку. – пожимаю плечами. Ничем не прикрытый смешок Дель Рея за спиной заставил меня ему улыбнуться. Он явно увидел в моем взгляде обещание сладкой мести, потому что его лицо вмиг стало серьезным и непроницаемым.

– Я хотела раньше познакомиться с тобой. Джейн так много хвалит тебя. – Розалинда откидывается на спинку дивана. Мы все уже разместились за столиком– дамы на диванах, мы с Робертом в не менее удобных креслах.

– Брехня. Никого я не хвалила. – мама закатывает глаза, не желая признавать этот факт. Розалинда хихикнула, но промолчала. Забавно. Наклоняюсь к маме, усмехаясь.

– Конечно. И что там про меня нарассказывали? Надеюсь не то, что я насилую людей по ночам? – не могу сдерживать ехидство. Нет, ну а что, ей можно издеваться, а мне нет? – А то она же может так сделать.

– Нет. Джейн рассказывала, что ты у нас боец. Выступаешь на соревнованиях за наш местный клуб. – Розалинда улыбнулась. Н-да, видимо, она быстро привыкла к странностям моей мамы. – И что вы там вместе с Робертом всех разбрасываете по сторонам.

– Врет, не было такого. Никогда не получается побеждать всегда. – Роберт покачал головой.

Я поджимаю губы. Действительно, не всегда ты можешь выйти победителем, и я сейчас не только о спорте. Но если говорить о последнем, то я до сих пор помню ту горечь обиды, от которой даже захотелось плакать, ведь мы тогда вместе с ним честно выиграли поединок, а судья присвоил победу тому кто, во-первых, дрался с железками в перчатках, а во-вторых, он использовал запрещенные захваты и приемы. До сих пор обидно, но с тех пор я решила просто месить всех, кто будет со мной в паре, не давать им шанса выиграть. Даже, по возможности, не давать ему бить.

– Я вот думаю, может, мне к вам записаться? – протягивает лениво Вайнона. Розалинда приподнимает бровь на это заявление, а мама привычно улыбается. – Что? Ну нужно же мне защищать моих младших сестренок от их ухажеров.

Вейверли как-то напряглась, от чего я сама приподняла бровь. Интересно, что же у них там произошло? Защищать от ухажеров? Может, просто Вайнона уже задолбала подобным отношением Вейверли, но та так и не говорит этого? Или у нее с Чемпом что-то произошло? Странно все это. Нет, скорее всего, это я что-то понавыдумываю себе, как всегда, вот и все.

Мой телефон слабо завибрировал в кармане. Я извиняюсь и выхожу из комнаты, чтобы не мешать им болтать. Интересно, кому это я так срочно понадобилась?

К своему удивлению, вижу номер Тренера, красноречиво подписанный как “Горластый”.

– ЖИВО БЕРИ ДЕЛЬ РЕЯ И НЕСИТЕ СВОИ ЖОПЫ В СПОРТЗАЛ!!! ВОЗРАЖЕНИЯ НЕ ПРИНИМАЮТСЯ!!!

Резко отодвигаю телефон от уха, так как меня чуть не оглушило его криком. Действительно, горластый, ничего сказать больше нельзя. Вообще, он вполне нормальный мужик и хороший тренера, но вот эта его привычка постоянно орать иногда бесила до невозможности.

Бросаю трубку, прекрасно зная, что больше он ничего не скажет. Быстро забираю Дель Рея из гостиной, кратко извинившись перед дамами. мама, как ни странно, даже ядовитого комментария не вставила. Хотя, так даже лучше.

Почувствовав, как кто-то в меня врезался, я, не долго думая, схватила этого человека и притянула к себе, чтобы тот не упал на пол. Почувствовав под своими ладонями горячую нежную кожу, я, наконец, посмотрела на человека, с которым столкнулась. Сердце пропустило глухой удар, и после быстро и неистово забилось в груди.

– Прости. – Вейверли быстро отстраняется от меня, отдавая то, что, видимо, и было причиной ее визита сюда.

Отвожу взгляд, хриплым голосом отблагодарив девушку, которая отдала постиранные перчатки. Черт... По всему телу прошлась сладкая дрожь только от одного воспоминания о ее коже под моими ладонями. Блядь, Николь возьми себя в руки!!!

Роберт, видимо, почувствовав мое состояние, быстро попрощался с девушкой и потащил меня во двор. Прикрываю глаза, пытаясь взять свое тело под контроль.

Черт возьми. Как же ты меня выручаешь, Роберт.

Мягкий голос Дэмиена Райса, кажется, звучит в наушниках десятый раз. Никогда не любила слушать одну песню подряд, но, опять же, до встречи с Вейверли я вообще мало что любила. Кажется, Вейверли открыла мне прелести таких мелочей, как пение птиц, музыка, или же простое звездное небо.

Никогда раньше я не замечала за собой какого-либо романтизма. А сейчас я все больше и больше предаюсь грезам, которые в одно мгновение заполняли собой все мои мысли. Я просто выпадала из реальности, отдаваясь этим несбыточным мечтам, в которых фигурировала одна небезызвестная вам особа.