Текст книги "Игра в выживание (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Кстати, – неожиданно подает голос Карл. – Тут что-то тебе пришло. Я не стал вскрывать.

Мальчик подскакивает, скрываясь в коридоре, и возвращается уже с небольшим конвертом.

– Кто принес? – тут же спрашивает Рик, принимая письмо.

– Не знаю. Лежало под дверьми.

Граймс медлит, прощупывая внутренности. Но не похоже, что там может быть хоть что-то опасное. Просто тонкий листок. Однако кто сейчас посылает записки? Это настораживало даже сильнее, чем дешевая бумага, из которой был собственноручно склеен конверт. Но все же он подцепляет край ногтем, медленно отдирая бумагу, чтобы заглянуть внутрь. Действительно, там только небольшая бумажка, точнее, заляпанная жирными пятнами визитка от стриптиз-бара. Рик морщится, откидывая ее. Чья-то шутка? Если так, то она очень глупая.

Однако визитка не уходит из головы. Рик не бывал в подобных местах, в последнее время они не пользовались популярностью. Оно и понятно, почти все постоянные посетители давно уже в Игре, а честному человеку там делать нечего. Разве что молодежь, а точнее парни, которым только стукнуло восемнадцать, стремились посетить подобные заведения, конечно же в итоге разочаровываясь. Но зачем это Граймсу?

– Будь осторожнее, – на всякий случай предупреждает он сына.

– Ты же сам сказал, что стало безопасно.

Граймс кривится, признавая свою ошибку.

– Не все преступники пойманы. К тому же ты знаешь, чем я занимаюсь, так что не заставляй меня волноваться.

Карл едва заметно кивает, тут же мрачнея. Но Граймс не мог оставить все так. Внутри росло нехорошее предчувствие. Сначала сообщение на работе, затем этот конверт. Кто знает, кто это может быть. А если Мерл, который прознал про братца… Об этом даже думать не хотелось. Но если Диксон сам выйдет на него… Главное, чтобы не пострадал никто из близких.

Встреча с Андреа уже не кажется такой уж хорошей идеей. Нужно было остаться с сыном, проследить, что все хорошо. Но и женщину он сейчас не может так просто бросить. Поэтому, еще раз сказав мальчику про осторожность, он направляется на встречу. Однако на языке остается неприятный привкус, не дающий в полной мере восхититься образом женщины, заставляя бросить только скупой, неловкий комплимент. Разговор не клеится, Граймс постоянно прокручивает в голове случившееся. Кто-то явно хотел до него добраться, но кто, и почему он действует так тайно? Если та визитка была приглашением к встрече, почему не написаны время и дата? Слишком много вопросов и ни одного ответа.

– Что случилось? – напряженно спрашивает Андреа, пытаясь поймать его взгляд.

– Ничего, – неловко врет Рик, растягивая губы в успокаивающей улыбке. – Знаешь, мы сегодня с Карлом обсуждали систему «Игра».

Неудачная тема, слишком неудачная. И судя по затухающим огонькам в глазах женщины, по губам, сжатым в тонкую ниточку, он прав. Нужно бы отвесить себе затрещину.

– Здесь нечего обсуждать, – отрезает она. – Твой сын должен просто понять, что это хорошо.

– Он подросток, – пожимает плечами Граймс, пытаясь хоть как-то развеять напряженную обстановку. – Для него такие вопросы нормальны.

– Не нормальны! Правительство делает все, чтобы нам жилось хорошо. И эта система лучшее из введений.

– Но ведь возможны ошибки, – мягко припоминает Рик. – Я нашел ошибку в отчете…

– Нет! – слишком громко говорит Андреа, опуская приборы на стол. – Ошибок быть не может. Система идеальна и гуманна. – Но тут же она берет себя в руки, улыбается наигранно, мягко добавляя: – Давай не будем об этом. Я слишком устала от работы, чтобы еще и здесь говорить об этом.

– Хорошо.

Однако внутри остается неприятный осадок. Словно… словно его очень уж хорошо наебывали. И не кто-то, а Андреа в том числе. Рик ненавидел, когда ему врали. Лори хватило на всю жизнь. И если… Он до боли сжимает в ладони вилку, пытаясь вернуть мыслям порядок. Этого не может быть, Андреа слишком хорошая, она не будет обманывать его.

– Слушай, – вспоминает Рик. – Можешь мне немного по работе посоветовать? – Женщина недовольно смотрит на него, но все же слегка кивает, позволяя задать свой вопрос. – Так как ты, по сути, в курсе дела, мне не к кому больше обратиться. Объект начал вести себя очень… неадекватно. Даже для себя.

– Тебе просто кажется, – отмахивается она, отпивая вино из бокала. – Они преступники. Пойми, у них совершенно извращенная психика. Не ожидай от них такой же реакции, как и у обычных людей.

И все же ее слова не успокаивают его. Ему нужно было еще одно мнение. Но у кого спросить? Не стольким людям он мог доверять. Граймс снова погружается в тяжелые мысли, не слушая о чем говорит его спутница. Не удивительно, что в итоге его посылают. Андреа легко его целует, укоризненно заглядывая в лицо. Он ее обидел. Нужно будет заказать букет цветов и коробку ее любимых пирожных. Это всегда действовало.

Он провожает взглядом удаляющуюся машину, снова погружаясь в тяжелые мысли. Это дело высосет из него все силы, не оставив ничего взамен. Нужно было заканчивать, а не наоборот, набирать больше клубков. Но кто же виноват, что они связаны между собой?

Рик тяжело выдыхает, проводя ладонью по лицу, стирая мелкие капельки заморосившего дождя. А он ведь даже этого не заметил.

Мимо медленно проезжает патрульная машина, следящая за порядоком в этом районе. Из окна выглядывает мужчина, окидывает Граймса неприятным, внимательным взглядом и вновь скрывается в салоне. Машина едет дальше, скрываясь за поворотом.

Несмотря на отвратительную погоду, Граймс решает все же прогуляться до дома пешком, не вызывая такси. К тому же здесь не очень далеко. За час дойдет. Зато сможет собраться с мыслями, а то в голове настоящая каша, в которой ничего не понятно. Если так пойдет и дальше, неожиданно окажется, что все ужасные, а Диксон хороший. Граймс тихонько усмехается. Вот это было бы полным абсурдом. Вот кто у них не пушистый одуванчик, так это Дэрил. Такого гаденыша еще поискать придется.

В лицо бьют мелкие капельки дождя, стекающие вниз, мочащие воротник белой рубашки и пиджак. Вода уже давно намочила носки, проникнув в выходные туфли. Но даже это не заставляет изменить своего решения. Рик слишком соскучился по реальному миру. А ведь завтра вновь в Игру.

Может, когда он закончит с Дэрилом, все изменится. И не нужно будет отвечать на слишком опасные вопросы.

– Рик.

Граймс чуть ли не подпрыгивает, когда локтя касаются чужие пальцы. Он не заметил, как над головой появился светлый зонтик с голограммой чистого солнечного неба. Надо же было так задуматься. И все же Кэрол обладала странной способностью подбираться самым незаметным образом. Уже не в первый раз она пугала его.

– Привет, – слегка улыбается он, разглядывая женщину. – Ты где-то здесь живешь?

– Да, в этом районе. Не ожидала увидеть тебя здесь.

– Да вот… – невнятно пожимает он плечами. Сказать ему нечего, да и Кэрол его не спрашивает.

Она странно выглядит в обычной одеждой, без этого белого халата. Как будто становится еще незаметнее. Почему-то вспоминаются ниндзя из глупого комикса Карла, но да, она походила на них. Разве что прыгать так же не умела.

– Проводишь меня? – тут же спрашивает она, не давая отказаться. – Сейчас уже поздно, нехорошо женщине гулять по улицам одной.

– Но безопасно же.

Ага, сам говорил Карлу о том, чтобы тот был осторожнее, а женщину до дома провести влом. Даже не то чтобы влом, просто Рик хочет побыть один, подумать, насладиться городом, а не разговором. Да и Кэрол он не знал, и не стремился узнать. Обычная коллега Андреа, немного странноватая, но ничего особенного.

– Не так уж и безопасно, раз нам до сих пор нужна полиция, и ежедневно в Игру сажают одного-двух человек.

Что же. Рик галантно предлагает руку, за которую женщина цепко хватается. От прижавшегося бока становится слишком горячо. Нет, она конечно же симпатичная, но не во вкусе Рика. Граймс предпочитал женщин помоложе.

– Как работа? – интересуется она, хотя должна знать, что это засекреченная информация.

Рик пожимает плечами.

– Нормально. А у вас?

– Тебя, – поправляет его Кэрол. – Не нужно ко мне на «вы». Но моя работа плохо, очень плохо. Мало того, что всех заключенных погрузили в кому из-за того, что кое-кто возомнил себя Богом, так еще мне приходится чуть ли не каждый день спасать заключенных от смерти из-за того, что кто-то залез им в голову.

Граймс потрясенно выдыхает. Пытаясь переварить информацию. Так… искренне, беззаботно она говорит о страшных вещах. И в то же время похоже вот он, человек, с которым Рик мог поговорить. Но насколько можно ей доверять?

– В смысле?

– Не притворяйся идиотом, Рик. У тебя это не получается, – тут же фыркает она. – Они пытаются взять под контроль умы заключенных. Зачем это им нужно, не знаю, но может они попытаются контролировать и нас. Не зря же пытаются ввести чипирование людей.

– Ты против чипирования? – тут же глупо цепляется Рик.

Кэрол неожиданно мягко смеется, поглаживает рукой его запястье, словно пытаясь успокоить его. И ей, это как ни странно, удается.

– Конечно же. У каждого человека должно быть право на личную жизнь. Очень скоро жизнь изменится, и не к лучшему. У нас уже забрали свободу, за ней пойдет индивидуальность.

– Но это же поможет быстрее находить преступников.

– Ты хоть читал дела тех бедняжек, что попали в Игру? – интересуется она. – Из-за некоторых дел хочется плакать. Но у всего есть цель.

– О чем ты…

– Ни о чем, дорогой. Ни о чем. Но ты, кажется, хочешь меня о чем-то спросить.

Слова прилипают к горлу. Кэрол слишком сообразительна, подозрительно это. Не может ли она… Хотя за то, что она ему говорит, ее давно должны были упечь в психушку. Так что Рик теряет? Ничего. Это просто вопрос. А там уж ему судить, принимать ли ответ Кэрол.

– Есть один человек в Игре. Он с какого-то момента изменился…

– Произошло после того, как ты побывал у нас? – тут же спрашивает Кэрол.

Ее лицо все так же безмятежно спокойно, что заставляет усомниться в ее адекватности. Но все равно в груди тяжелеет, а по спине пробегает холодок. Он словно должен узнать что-то, что изменит его жизнь.

– Да, – хрипло выдавливает из себя Граймс.

– Ему в мозг залезли, – пожимает плечами Кэрол. – После того, как ты ушел от нас, один из заключенных чуть не умер из-за неожиданного сердечного приступа. Думаю, ты работаешь с ним. Будь осторожнее. Чужое вмешательство в код никогда не проходило хорошо. – И тут же грустно добавляет: – Бедный мужчина. Столько на его голову свалилось.

– Это преступник.

– Как скажешь, – тут же сдается она.

Между ними повисает тишина, но она не давящая, а какая-то спокойная. Кэрол все так же легко улыбается, словно выполнила свою миссию, вывернув Граймс мозги наизнанку, а Рик… Граймс пытался переварить. Конечно же это был бред. Кэрол пора пройти психиатрическое исследование. Но что если в ее словах есть доля правды. Не зря же так нагло усмехался тот мужчина, говоря, что теперь Диксон будет сговорчивее. Что они испортили?

Черт. Даже если это так. Граймса это не должно волновать. Они преступники и заслужили этого. Правительство не сделает ничего такого, чтобы навредило обществу.

– Вопрос в том, – произносит она, замирая на крыльце, протягивая Рику свой зонт. – Зачем это нужно? Ведь все должно приносить пользу, как этот зонт. Возьми его, Рик. Можешь не возвращать.

Теперь Рику есть что обдумать. Он словно зомби бредет по улочкам, обходит лужи и прохожих и думает, думает, пытаясь уложить все полученные знания по полочкам. Однако те сваливаются, словно грязное белье на пол, превращаясь в крайне неприятную и крамольную картинку. Что если все, чем Рик раньше жил – ложь? Этого просто не может быть…

***

В помещении повисает тяжелая, давящая тишина, в которой слышно даже дыхание, с тихим свистом вырывающееся через нос. Они все так же стоят напротив, напряженные, как будто готовые напасть друг на друга. И на самом деле они оба были на грани того, чтобы совершить это. Любое движение глазных яблок, каждого мускула в желании уловить ложь. Время тянется слишком долго, давая однозначный ответ. И с каждой секундой Дэрил хмурится все больше и больше. Влажные пальцы сжимаются в кулак, на руке распухает вена. И не остается никакого намека на ту неловкость, осторожность, что была совсем недавно, разве что капелька спермы, повисшая на кончике волос Диксона.

Рик тяжело выдыхает, проводит по волосам подрагивающей рукой, приглаживая их. И поднимает свой ясный, уверенный взгляд на него.

– Мы учились в одной школе, – выдает Граймс. – Правда, не в одном классе. Ты меня, наверное, не помнишь, а вот я тебя хорошо, как и многие в нашей школе. Я восхищался тобой. И ты мне… будем честными до конца, нравился. Я хотел подойти к тебе, но струсил, а потом ты исчез. Когда я увидел тебя там, в руинах, борющимся с тенями, я сразу же узнал тебя. Ты вообще не особо изменился. И подумал, что это будет здорово, наконец-то исправить свою ошибку. Но теперь… – Рик вновь всклокочивает волосы на затылке, ставя их дыбом. – Я уже не знаю, чего хочу больше: попытаться докопаться до тебя или бросить к черту.

Дэрил опешил. Такого он точно не ожидал. Школа… Там было столько людей, что Диксон действительно не помнил всех, особенно Граймса. Тогда его такие люди не особо интересовали. Но если это правда… все сходилось.

– Не наебываешь меня? – подозрительно спрашивает он.

Но Граймс выглядит настолько уверенным, что странно усомниться в его словах. И все же…

– Если бы наебывал, сказал бы, что люблю тебя.

Болезненно колет где-то под ребрами, но Диксон быстро отбрасывает это. Он и не надеялся на что-то подобное, правда.

– И вообще скажи, много ли людей здесь будут таскать бесчувственную тушу мужика чуть ли не через весь город? Я все еще пытаюсь убедить себя, что ты не настолько дерьмовый человек, Диксон. Не разочаруй меня.

Чужие слова больно бьют по затылку, как и та обидная затрещина, которую дали практически ни за что. Дэрил тяжело стонет, усаживаясь на корточки. Внутри становится как-то тяжело и неприятно, словно он совершил ошибку. Он так хотел выпустить эмоции, а теперь… Ни черта у него не получалось. Почему?

Дэрил сжимает подрагивающие пальцы, пытаясь успокоить противную дрожь. Тело ноет, словно небольшой всплеск эмоций забрал все силы. Граймс присаживается рядом на колени, прикасается к плечу, заставляя посмотреть на себя.

– Тебе тяжело, – проникновенно говорит Граймс, убаюкивая низким, приятным голосом. – То, что ты пережил, ужасно. И только из-за того, что ты сделал, я еще здесь. Каждый раз, когда я готов уйти, ты оказываешься не таким уж и долбоебом.

Диксон вздрагивает, когда к щеке вновь осторожно прижимается чужая ладонь. В глазах Граймса светятся непонятные огоньки, он едва улыбается.

– То, что ты сделал для меня, просто невероятно.

Горячие губы прижимаются к его лбу, оставляя на коже незримую обжигающую печать. Дэрил замирает, понимая, что окончательно пропал.

========== Ложе для Золушки ==========

Дэрил не любил копаться в прошлом, вспоминая все те ошибки, что успел совершить. Особенно тяжко было до Мерла, когда Диксон, предоставленный самому себе, пытался мстить всем вокруг, чаще калеча себя же. Он переходил все возможные границы, нарушал все правила, чувствуя, как жизнь толчками наполняет его тело. Удивительно, что его не упекли в тюрьму еще тогда. Но только трахая очередную девчонку на заправке или воруя на спор какую-то хрень в магазине он ощущал себя хоть немного счастливым.

Диксон был одиночкой. Не из-за того, что его не любили. Хотя это тоже сыграло свою роль. Но у любого изгоя есть пара-тройка людей, которые будут с жалостью смотреть на него и пытаться использовать. Когда Дэрил подрос, вытянулся, превратился из несуразного гадкого утенка в подростка, к нему потянулись, и не только девчонки, но и парни, что использовали его, подбирая девчонок, которых трахнул или не собирался трахать Диксон. Было даже несколько ребят из тех, кто показал, что удовольствие можно получать не только от женщин. И вот об этом Дэрил никогда не жалел.

Любимый человек? Нет, у юноши такого не было. Пока сверстники переживали первую любовь, он пытался привыкнуть к брату. И как-то это ушло на второй план, позволяя Диксону всегда размышлять трезво. Но камень, подкинутый в воздух, рано или поздно ударит по затылку.

Диксону до сих пор не хотелось верить в то, что он испытывает что-то большее, нежели обычное желание заняться сексом. Однако… Его мозги начали уже отключаться, давая просто невероятный откат. Снежный ком разросся, угрожая просто придавить его своим весом, обещая серьезные проблемы в будущем.

Дэрил свешивается вниз, внимательно смотря на Рика. Тот только уснул, его лицо разгладилось, вновь становясь холодно-отрешенным, левая рука покоится на животе, слегка сдвинув край майки вверх, открыв взгляду бледный подтянутый живот, до которого хочется дотронуться, ощутить теплую, упругую кожу под пальцами. Скользнуть к маленькой выемке пупка, пощекотать его, лизнуть.

Вместо этого Диксон тихо спускается вниз, хотя отлично знает, что Граймс не проснется. Но все равно, есть что-то сокровенное в том, чтобы сделать все максимально тихо. Хотя то, что он задумал, нельзя сделать бесшумно.

Вместо тяжелого арбалета Дэрил берет браунинг, который к тому же занимает мало места и не требует сложной перезарядки. Если случится что-то неожиданное, он сможет ответить. Но все же Диксон рассчитывал, что все пройдет тихо. Главное, чтобы Рик все так же спал.

Пускай у Дэрила практически не было опыта в отношениях, но он отлично осознавал, что в принципе должен делать две вещи: комплименты и подарки. С грамотными подкатами было не так сложно, он умел очаровать любую бабу парой фразочек. Но с подарками сложнее. Диксону просто не нужно было раньше думать об этом, пару бокалов недорогих коктейлей, и красавица была его. У Дэрила был даже «золотой» период в жизни, когда он привлекал богатеньких женщин, падких на молодую кровь. Тогда подарки дарили ему, и они с Мерлом жили за счет подачек не самых красивых, но самых обеспеченных дамочек. Дэрил не стеснялся того, что был шлюхой, но спроси его кто об этом напрямую, непременно получил бы в рожу. И пускай в этом не было ничего плохого. Он не выпрашивал ни денег, ни подарков, просто трахал состоятельных женщин так, что те были готовы на все, лишь бы эта встреча повторилась. Кто же виноват в том, что он настолько искусен? И все же этот «счастливый» этап продлился не долго. Не из-за того, что Дэрил стал уродом и перестал привлекать женщин, нет, просто Мерл нашел для себя достойное занятие. И старый способ заработка Дэрила стал слишком нежелателен.

Придумать, что же сделать для Граймса такого, чтобы тот переменил свое решение, было не так уж и просто. Но ответ пришел одной из ночей, когда Рик уже уснул, а Дэрил тупо пялился в потолок. Оказалось все так просто. Ну, на первый взгляд. То, как это окажется на самом деле, он узнает только сейчас.

Подходящую доску он присмотрел уже давно, когда они с Риком в очередной раз возвращались с вылазки. Она была подходящей толщины, размера, нужно всего лишь немного поработать над ней, и можно будет использовать.

Диксон, не особо запариваясь из-за чистоты, усаживает задницу на холодный грязный бетон, подтягивает к себе доску и достает нож. Для себя Дэрил бы не стал так стараться, но здесь ему нужно произвести впечатление, поэтому он прикусывает кончик языка и счищает ножом сучки и присохшие кусочки грязи. Острое лезвие соскакивает с коры, палец легонько колет, на коже тут же выступают алые капельки крови, впивающиеся в сухую древесину. В ране поблескивает белая кость, а может Диксону это просто кажется, но все равно становится паршиво. И вроде бы ничего обычного, легкий порез, но по телу проходит мелкая дрожь, заставляющая замереть.

Под закрытыми веками мелькают тошнотворные картинки. Адская боль, взрывающая мозг, кровь, горячими ручейками стекающая вниз, отделяющаяся от костей плоть и лица, жадные, голодные, облизывающиеся от наслаждения. Они ели его, словно вкуснейшую пиццу, заставляя смотреть на это, вдыхать запах собственной горелой плоти. И это не прекращалось. Они отрезали кусочки на один укус, снова и снова мучая ножом, и только потом, когда Дэрил уже выл от боли, мечтая избавиться от этого адского ощущения, ему отрезали руку, так издевательски долго делая это.

Дэрил закашливается, неожиданно осознавая, что все это время не дышал. Пальцы до боли сжались в кулак, зажимая в ладони рукоять. Нехило его так вштырило только от вида крови. Он зябко ежится, желая только обхватить себя руками, забиться в какой-то уголок и дать себе немного отдохнуть. Слишком много за эти несколько дней, слишком. Сначала изнасилование, потом это… Казалось, что его психика просто не выдержит, и он вновь сорвется. А ведь у него даже руки трясутся, как у наркоши.

Глухой нервный смешок срывается с губ, растворяясь в коридорах. Напряжение скапливается внутри, пульсирует там, разрастаясь, словно раковая опухоль. Но Дэрил давит его, привычно загоняет глубже, зная, что потом будет только хуже. Он по-собачьи встряхивает головой, пытаясь выгнать тяжелые мысли словно каких-то блох. Нужно взять себя в руки, нельзя вновь показывать себя слабым. Граймс, вот его нынешняя цель. И когда он добьется своего, он сможет сбросить все свое напряжение. Главное дотерпеть.

Дэрил слизывает кровь с руки, морщась от металлического привкуса. Вот и подарочек Граймсу с частичкой его. Диксон не верил в Вуду, но если это подействует, он не будет особо против. Он вновь возвращается к работе, наконец-то избавляясь от твердого сучка. Доска становится более-менее гладкой, конечно же, не идеально, но лучшее, что Диксон может предложить. Оттащить доску в бункер не так уж и сложно, скорее неудобно, особенно с недавно обретенным тремором. Дэрил обливается потом, расходуя практически все оставшиеся силы на то, чтобы поставить тяжелую деревяшку на трубы, но наконец-то работа закончена. Он оглядывает деяние своей руки. Вполне удобная койка, пускай на нее и придется забираться со стола. Зато Граймсу будет тепло и хорошо, да и Дэрил не будет на него наступать, когда спускается вниз. Вот только чего-то не хватает. Диксон закусывает губу, вновь рассматривая заляпанную кровью поверхность. Ну матрас Рик положит свой. Но… Дэрил тяжело выдыхает, понимая, что Граймс ему дорого обойдется. Кто же знал, что он начнет тратить деньги не на женщин… Брат бы точно это не одобрил. Но он далеко, и Диксон может творить любую хрень.

Очень быстро лежанка Рика обзаводится колючим полосатым пледом и жиденькой подушкой. Но зато теперь это больше похоже на кровать, по крайней мере, отличается от койки Дэрила только по цвету.

Диксон облегченно забирается на собственную полку, с улыбкой смотря на деяние своих рук. Что не говори, он хорошо постарался. Рик просто обязан это оценить, иначе будет настоящим ублюдком. Дэрил сонно зевает, прикрывая глаза. Он заснет на чуть-чуть, проснется и сможет увидеть реакцию Граймса. Только совсем ненадолго закроет глаза…

По телу проходит дрожь, заставившая его все же проснуться. Игнорируя тошноту и утреннюю слабость (как будто беременный, блин), Дэрил поворачивает голову. Граймса он не видит, но на новой койке сдвинуто покрывало, а это значит, что мужчина уже осмотрел нововведение, однако не стал осваивать его. Не понравилось? Диксон закусывает губу, хмурясь. Не офигел ли Граймс?

Громкий хруст сочного яблока заставляет его перевести внимание вниз. Он слегка свешивается вниз, в грудь болезненно вдавливается собственная рука, зато находится главная пропажа дня. Рик, словно примерный мальчик, устроился внизу, на своем хлипком матрасе, идеально выпрямив спину, то и дело откусывая кусочек сочного зеленого яблока. Вновь громкий хруст, губы влажно поблескивают, острый язык скользит по припухшей плоти, собирая остатки сока. В горле тут же пересыхает, безумно хочется перехватить ладонь Рика, склониться над ней, чтобы откусить яблоко, пробежаться языком по тонким пальцам, слизать кисловатые капельки. Диксон неосознанно облизывает губы, внимательно наблюдая за происходящим. Рука уже практически тянется к ширинке, чтобы сжать член.

– Доброе утро! – приветствует его Рик, как будто назло медленно облизывает липкие пальцы, заставляя Дэрила покраснеть.

Совсем не доброе. Диксон по-собачьи мотает головой, пытаясь избавиться от навязчивой картинки. Хотя пускай так, чем тот удушающий кошмар. Он лучше будет дрочить, чем пытаться справиться с панической атакой. Кстати о последней: от мыслей о Граймсе или сна, но тремор прошел, хотя бы пока.

Дэрил ловко спрыгивает вниз, выгибается, разминая мышцы спины. Нет, он не пытается таким образом продемонстрировать свое тело. Совсем. Однако Диксон краем глаза все же наблюдает за Граймсом, пытаясь уловить в его взгляде хоть капельку интереса. Но больше страсти в дохлой рыбе, чем в светлых глазах Рика. Диксон шумно выдыхает, сдуваясь. Вот и пытайся играть мышцами. Однако он все равно придерживает спину, расправляет плечи.

– Что это? – наконец-то спрашивает Рик, доедая яблоко.

– Кровать. Меня достало на тебя наступать, когда прохожу мимо.

Слова звучат слишком грубо, но Дэрил ничего не может с этим поделать. Он ведь старался, блядь, даже палец себе чуть не отрезал, а Граймс даже не обратил внимания на это. Все труды псу под хвост. Диксон стискивает пальцы в кулак, хочется взять и свернуть все это к черту.

– Серьезно?

Дэрил оборачивается и вовремя – как раз успевает увидеть, как вскочивший Граймс затылком бьется о трубы. Он прикрывает ладонью больное место, тихонько матерится, но больше ничего не делает, удивленно смотря на Диксона.

– Правда? – еще раз спрашивает Рик, как будто не веря его словам.

Дэрил расслабляет сжатые до боли кулаки, внутри становится тепло.

– Я думал…

– Меньше думай, Граймс, – тут же огрызается Диксон, делая еще один маленький шажок к мужчине. Сердце стучит где-то в горле, ладони противно потеют. Никогда еще он не чувствовал себя так неловко, но тело само знает как поступить. Голос садится, и оттого слова звучат еще интимнее, когда Дэрил наклоняется к уху мужчины, протягивая: – Все для тебя. Развлекайся.

Он вздрагивает, когда горячая ладонь ложится на бок, как будто придерживая, не давая ретироваться. Слова застревают в горле.

– С удовольствием, – так же тихо, урчаще тянет Рик, согревая дыханием шею. Ладонь движется дальше, устраиваясь теперь на пояснице. – С чего ты решил сделать мне подарок?

– Благодарность, – слова звучат хрипло, тяжело проталкиваясь через горло. Граймс его уделывал, но даже осознание этого не могло заставить Дэрила отодвинуться.

– Мм… – тянет Рик, еще наклоняясь. Мурашки бегут по коже, стоит только понять, что губы Рика всего в нескольких миллиметрах от его, нужно только чуть-чуть качнуться вперед, и он ощутит их. – Значит, я буду стараться быть хорошим мальчиком.

Перед глазами темнеет, и Дэрилу стоит воистину титанических усилий удержать на месте. С большим удовольствием он бы запустил пальцы в эти волосы, оттянул голову назад и приник губами к крепкой шее, прихватил дёргающийся кадык, скользнул языком по бьющейся жилке к челюсти, а там к подбородку, который было бы потрясающе прикусить…

– Поплыл… – довольно тянет Граймс, отходя от него на шаг, окидывая его хитрым взглядом. – Один-ноль, Диксон, так просто ты меня не сделаешь.

– Я еще даже не начинал, – фыркает Дэрил, пытаясь сбросить напряжение.

Он не чувствует себя разочарованным, только слегка возбужденным. Рик не оттолкнул его, не дал в рожу, наоборот, он поддержал эту игру. А значит… возможно, у Дэрила действительно был шанс.

– Что же, удиви меня. А за кровать спасибо. Ты мне действительно все руки отдавил.

Дэрилу остается только наблюдать, как Граймс обустраивается на новом месте. А точнее, пялиться на подтянутую задницу, которую обхватывали светло-синие джинсы. Стоило из-за этого постараться. Дэрил довольно улыбается. Определенно стоило.

– А это? – интересуется Рик, указывая на подушку и плед.

– Тебе.

– Да ты очаровашка, Дэрил. Мое сердечко не выдержит.

Граймс картинно хватается за сердце, изображая сердечный приступ. На губах добрая улыбка, которую Диксон не видел… да никогда он ее не видел. Словно Рик действительно переменил свое мнение к нему. Но в это было тяжело поверить. Слишком уж часто Дэрил ошибался.

– Шикаарно, – с наслаждением тянет Рик, растягиваясь на своей койке. – Вот что для счастья нужно – свой угол.

Диксон действительно рад, что попал с подарком. Черт возьми, любому будет приятно. Однако сильно радоваться просто нельзя, он должен держать марку. Поэтому Дэрил в ответ только тихо фыркает. А в груди разливается теплый бальзам и осознание того, что он сможет. Да, он уломает Граймса. Потому что если Диксоны чего-то хотят, они этого добиваются.

А между тем время в игре шло. То ли они притирались друг к другу, то ли еще какая-то хрень, но острые углы сглаживались, их движения становились четче, слаженнее. И они все больше походили на команду, а не на двух людей, которые не знали, что делать с тем придурком рядом. Граймс перестал огрызаться, позволяя Дэрилу чувствовать себя с собой намного проще, да и больше не лез с вопросами. Между ними образовался странный, хрупкий мир, где были позволительны грязные шуточки, никогда не переходившие какую-то грань, вторжение в зону комфорта, осторожные прикосновения к животу и спине, но никогда не к заднице или члену, что было даже немного обидно.

Граймс оказался не таким уж плохим напарником. Точнее, совсем не плохим. Дэрилу было грех жаловаться. Мужчина проявлял просто чудеса ловкости, терпения и сноровки. Иногда Дэрил понимал, что тупо залипает, смотря, как небольшая фигура Рика двигается, завораживая своими движениями. Он чуть ли не кончал, когда Граймс, выпрямившись, стирал с лица кровь очередной убитой твари. Для него это не было чем-то неправильным, как будто Рик выполнял свое предназначение. И это просто невероятно заводило.

– … Представляешь, открываю я дверь, а в коридоре лежит конверт, а там визитка из стрип-бара, – смеется Рик.

Необычно, но Дэрил не видел здесь ничего смешного. Хотя от смеха Граймса по позвоночнику ползут мурашки, щекочущие мозг, заставляющие желать рассказать мужчине всю свою жизнь от самого рождения и до этого момента, когда он молча выслушивает его.

– Нет, ну ты представляешь. Кто-то действительно подкинул мне такую записку.

– Ну что, сходил? – интересуется Дэрил, внимательно рассматривая руины на предмет засады. Но пока было тихо, удивительно тихо на самом деле.

Нежный ветерок, незнамо откуда взявшийся здесь, слегка шевелил волосы, но не приносил песок. Дышалось намного легче, прозрачный воздух дрожал, создавая приятное настроение. И кажется, вот они повернут за тот угол, и им откроется совершенно другой мир, где буйно растут деревья, закрывая роскошной кроной голубое небо, а по лесам носятся мутанты. Перед глазами встает очень отчетливая картинка болота, небольшой костерок в нескольких шагах от воды, обнаженное тело Граймса, почему-то покрытое пиявками, отдаленный писк крыс. Или же по-другому, уютная темная лачуга, где они действительно могут почувствовать себя в безопасности. Руки, гладящие живот, скользящие по плечам, ласково, нежно, успокаивая. И ровное дыхание Рика, прижавшегося к нему со спины.