Текст книги "Игра в выживание (СИ)"

Автор книги: Aahz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Рик паркуется рядом, чтобы далеко не идти, и застывает на лестнице. Он не испытывает трепета, уважения, вообще ничего, разве что странное разочарование. Зачем все это? Зачем нужно было дурить мозги людям? Поскорее бы они исчезли.

Несмазанные петли громко скрипят, когда он мягко толкает дверь, открывая взгляду просторное помещение, заполненное деревянными скамьями с лежащими на них черными книжечками библий. Шаги эхом отдаются от стен. Через красивые витражи должен проникать свет, который освещал бы их, заставлял почувствовать восторженное ощущение, но там только темнота, и лишь светодиодные лампы освещают зал, полностью уничтожая желание поверить в существование какого-либо чуда.

Рик замирает у своеобразной сцены, прямо напротив вырезанного из дерева Христа, не зная, что же ему теперь делать. Покричать? Это будет крайне глупо. Он и так чувствует себя неуютно в этом месте.

– Я могу вам чем-то помочь?

Наконец-то. Рик оборачивается, рассматривая вышедшего к нему старика. Он думал, что тот будет моложе. За широкой спиной угадывается симпатичная черноволосая девушка, с раздражением взирающая на него. И чем он ей не угодил?

– Здравствуйте. Я Рик Граймс, а вы Хершел Грин?

– Здравствуйте.

Рик пожимает мягкую руку, испытывая острое желание обтереть ладонь о штаны. Не любил он церковников практически так же, как пауков.

– Я полицейский. И хоч…

– Убирайтесь!

Граймс вздрагивает, переводя взгляд на брюнетку, явно чем-то недовольную. Девушка сжимает руки в кулаки, ноздри раздуваются, делая ее похожей на лошадь.

– Я…

– Отец, тебе не о чем с ним говорить. Пускай уйдет! – снова категорично заявляет она, не давая Рику и рта открыть. – Из-за таких как он… Бэт…

– Мэгги, протри скамейки и проверь библии, – мягко обрубает ее Хершел. – А вы идите за мной.

И что теперь? Рик спокойно следует за стариком, через узкий коридор попадая в небольшой кабинет. Стол, два стула и стеллаж с книгами. Похоже, Хершел, как и он, любил именно печатную продукцию. И все же Граймс не может не обратить внимания на бедность обстановки. Стол настолько старый, что его давно нужно было выбросить, но хозяин упорно ухаживал за ним, просто не имея возможности купить новый. Зачем же было так цепляться за это ветхое здание? Уж лучше внимательнее следил бы за дочерьми.

– Так о чем вы хотели поговорить? – интересуется старик, опускаясь на свой стул.

А ведь тоже не хочет говорить, просто знает, что значок решает все. С такими людьми как Рик стоило держаться осторожнее.

– О вашей младшей дочери, Бэт.

– Не о чем говорить. Ваши коллеги отказались заводить дело, а теперь моя дочь мертва. Не поздно ли уже это вспоминать?

Рик ведет плечом, сбрасывая незнамо откуда появившееся напряжение. Может, от этого тяжелого взгляда, которым награждает его Хершел, неотрывно пялящийся прямо в лицо, а может, лекарства сказываются. Черт его знает, Граймса интересует другое, и он не собирается отступать.

– Дэрил Диксон, – просто называет он имя, ожидая встретить недоумение, пустоту, что угодно, но не то, что старик неожиданно напряжется и отведет взгляд. Тонкие губы поджимаются, показывая нежелание Хершела общаться с ним. Но и выгнать Рика тот не может.

– Он в тюрьме. Мне нечего сказать.

– Я считал, что священники не лгут, – тянет Рик, откидываясь в стуле. Значит, ниточка оказалась все же верной.

– Ложь и нежелание рассказывать что-то людям, замешанным в смерти моей дочери, – не одно и то же, – холодно говорит мужчина. – Боюсь, у нас с вами не получится разговор. Может, вы сочтете за лучшее уйти?

Не дождется. Граймс не просто так перся через весь город, не просто так протрезвел за последние… кажется, три дня. Ого, прошло целых три дня, как Андреа ушла, а покраснение на щеке все еще сохранилось. Нехило она ему врезала.

– Я хочу разобраться в его деле. Возможно, мы подадим апелляцию, – нагло врет Рик, смотря в чужие глаза.

Какая апелляция? Ни одного преступника не выпускали из Игры, особенно если он провел там так много времени. Это было бы крайне глупо. Но старик цепляется за его слова. Люди охотнее верят в то, что хотят услышать.

– Я могу выступить в суде, – выдыхает тот, немного расслабляясь. – Дэрил не заслуживает такого…

– Расскажите мне все, – просит Рик.

И Хершел действительно рассказывает, даже больше чем нужно. Медленно пазл складывается в его голове, превращаясь во вполне неплохую картинку. Которая еще больше заставляет задуматься…

Дэрил появился в церкви совершенно случайно. Старшие мальчики просто загнали избитого мальчишку в старое ветхое здание, где тот надеялся найти убежище. И ему его дали. Хершел никогда не забудет, как в первый раз увидел его, забитого в угол между стеной и скамейкой, всего в крови, дрожащего, но все равно агрессивно скалящегося, словно маленький волчонок, потерявший мать. Не сразу же он подпустил к себе взрослого мужчину, но уговоры все же сделали свое дело. И через невыносимо долгий час священник обрабатывал страшные раны, покрывающие тело подростка, стараясь при этом не ругаться. Медленно они сдружились, Дэрил все чаще бывал в их церкви, тихонько сидел на мессах, с блеском в глазах вслушиваясь в проповеди, сидел рядышком, когда Хершел просто читал книги.

И ведь несмотря на все это он оставался той еще занозой в заднице. Рику было интересно, что говорило священное писание о неоднократных попытках убийства?

Хершел хотел даже усыновить его, когда проблемы в приюте стали серьезнее, и Диксон все чаще приходил со страшными ранами, уродующими кожу. Но мальчик сам отказался, а старик не стал давить. Потом он на время пропал из его поля зрения. И вернулся уже самостоятельным мужчиной, не требующим поддержки, а дающим ее. Тогда уже у Хершела была маленькая дочь Бэт.

Дэрил приходил в церковь довольно часто, не для того, чтобы помолиться и исповедоваться, а только для того, чтобы помочь. Он ремонтировал сломанные ножки у скамеек, покрывал их лаком, красил стены, помогал разбираться с хулиганами, закидывающими церковь шариками с краской, мужчина даже помогал с едой. В общем, оказался настоящим чертовым святошей, что у Рика с образом Диксона ничуть не вязалось. Мозг уже ломался, стоило представить Дэрила, держащего на коленях ребенка.

– Судя книгу по обложке, рискуешь серьезно ошибиться, – говорит Хершел, замечая его недоверчивый взгляд. – Дэрил действительно хороший человек, хоть и пытается это скрывать.

А потом появился тот самый Дик Моррисон – богатенький урод, скрывающийся за маской доброго самаритянина. Хершел не мог предугадать, что могло произойти такое. Просто в один вечер Бет вернулась домой дрожащая, с заплаканным лицом и искусанными губами. Все вышло бы по-другому, не будь тогда Дэрил у них в гостях. Священник просто не успел остановить мужчину. Тот сказал Бэт пару слов, а потом исчез. Через два дня они узнали о его аресте – через маленькую статью в газете. Посажен за хранение и распространение наркотиков. Вот только Хершел отлично знал, что Диксон с такими вещами завязал. Буквально в тот же день к ним заявился полицейский, который доходчиво объяснил, что с ними будет, если они хоть слова скажут о Дике или Дэриле.

– Бэт не смогла это пережить, – тяжело говорит мужчина, вытирая свои глаза. – Не знаю, из-за чего это произошло. Из-за самого изнасилования или из-за того, что посадили Дэрила. Мы никогда об этом не узнаем. Но помогите ему, ради памяти Бэт. Она была бы наконец-то счастлива…

Рик еще долго будет думать о словах Хершела. Эта история переворачивала все его знания о Диксоне. Мужчина был… совсем другим, и что хуже, это вызывало в Граймсе большее желание узнать его. Он хотел бы увидеть эту мягкую сторону, понять, что же перещелкнуло в его мозгу, раз Дэрил так изменился. Черт. Хотел разобраться, а теперь только сильнее закопался в это дерьмо. Молодец, Рик, медаль за старания.

Язык обжигает горячий кофе, Граймс тихо матерится под нос, тут же заслуживая ошарашенно-осуждающий взгляд от парочки подростков, сидящих за соседним столиком. Но хватает одного взгляда, чтобы те уткнулись в собственные кружки. Молодец, Рик, за десять лет службы научился кошмарить детей.

Вкус любимого пирожного ничуть не улучшает настроение, наоборот, погружая в еще большую депрессию. Почему он вынужден постоянно думать об этом идиоте? Почему нельзя было выбрать себе какого-нибудь хорошего мужика из отдела, а может, вон того мальчика-официанта, на кой черт ему такие трудности? Но… Черт возьми, Рик не верил в любовь с первого взгляда, да и Диксон после их первого знакомства хорошо так подбешивал. Но тогда какого члена он дал ему себя трахнуть, почему не мог выкинуть из головы? Любовь? Рик все равно не был уверен в этом. Так что же?

Он нервно проводит по волосам, приглаживая встопорщившиеся завитки. А что бы он делал, если бы Дэрил оказался здесь, напротив, в той самой кожаной куртке с длинными рукавами, греющий руки о теплую кружку? Его губы были бы все так же упрямо поджаты, но Рик-то видел в его глазах хитрые искорки. Он точно сказал бы что-то язвительное, а Граймс перегнулся бы через стол и мягко поцеловал его, за что получил бы по бошке. Да, Дэрил точно ударил бы его. А потом они бы вернулись домой и долго, сладко трахались, доводя друг друга до изнеможения.

Черт. Вот и придумал то, что вообще никогда бы не случилось. Действительно попытаться падать на апелляцию? Ничего не получится. Даже Рик, работающий копом, понимал, что это бессмысленно. Если бы Дэрил не был братом Мерла, а они были бы в другой стране… Черт. Почему из-за этого гада вся его жизнь летит в полную жопу?

Что сделать? Не может же он теперь еще и ночь сидеть в этом кафе, выпивая уже сороковую чашку кофе. И как разобраться с Дэрилом? Он вставляет карточку в устройство, позволяя считать необходимую сумму, оставляя хорошие чаевые. Не жалко.

Холодный влажный ветер забирается под пиджак, швыряет в лицо крупные капли дождя, тут же приводя в негодность укладку и портя модную одежду отвратительными темными пятнами, словно от жира. Вновь он забыл зонт, и так каждый раз. Душа Рика, похоже, питала настоящую ненависть к ним, раз каждый раз заставляла его мозг забывать об этой необходимой в такое время года вещи. А ведь дома валялось целых три штуки, вот думал же, что один нужно оставить в машине, но, конечно же, снова сделает это к зиме. Идиот.

До машины не так уж и далеко, но Граймс успевает промокнуть до трусов. Сиденье с подогревом не особо помогает. Вместо того чтобы сидеть в холодной луже, он сидит в теплой. Суть от этого слабо меняется. Трусы отвратительно прилипают к заднице, врезаются в пах без возможности вытащить их и не влететь в другие машины. Переодеть бы штаны… Но вместо этого Рик вбивает имя человека, наблюдая, как выстраивается ровная линия до нужного дома. Возможно, он совершал очередную ошибку, но падать уже некуда. Раз начал творить херню, так делай это до конца.

Дождь, к сожалению, так и не прекращается, наоборот, как будто идет сильнее, доделывая свое черное дело. В туфлях мерзко хлюпает вода, штаны неприятно прилипают к ногам, пиджак мокрой тяжелой тряпкой лежит на плечах. Рик ловит на себе непонятные взгляды прохожих, у некоторых жалостливые, а у некоторых и злые. Граймс из состоятельного мужчины в мгновение ока превратился в какого-то бомжа, всего лишь попав под дождь. Оставалось надеяться, что его не выпрут из квартиры.

Однако проблем никаких не возникает. Кэрол мгновенно открывает дверь и буквально втягивает его внутрь. Она покачивает головой, рассматривая его с ног до головы.

– Так, – постукивая пальцем по подбородку, говорит она. – Раздевайся, я сейчас принесу тебе халат. Примешь душ и за кружкой чая расскажешь мне все, что хочешь.

У Рика не возникает даже мысли спорить с ней. Зато пока он раздевается, умудряется краем взгляда рассматривать вещи на вешалке. Ее пальто, явно мужская большая куртка и никакой детской одежды. Но ведь у нее есть дочь, или Граймс ошибался? Кэрол окидывает его одним единственным, ничуть не заинтересованным взглядом, что вообще-то бьет по самолюбию. Неужели он действительно паршиво выглядит? Да нет, за собственным телом он следил. Так, стоп, Рик, хватит загоняться не из-за тех вещей. Дэрила-то его фигура устраивала… Странно, но это успокоило Граймса. А потом он вспомнил. Диксон не видел его настоящего. Понравится ли ему это?

У Кэрол оказывается очень милая квартирка. Все же рука женщины в любом помещении ощущается, она приносит уют, уничтожает этот привкус одиночества, делая квартиру живой. И у Пелетье это получалось лучше всех. Стены, казалось, пропитал запах свежего яблочного пирога и вкуснейшего чая, а чистота не кажется больничной, неправильной. Нет, здесь все идеально. И Рик был уверен, что людям в этой светлой комнате просто не могут сниться кошмары.

Душ помогает согреть тело, а кусок пирога душу. Граймс сам не понимает, как начинает улыбаться, тяжесть с души уходит, как будто помещение высосало ее. Кэрол садится напротив, наливает себе сок, не торопит, ожидая, когда же Рик сам начнет говорить. А Граймс и не торопится, набивая свой живот. Как же он соскучился по домашней еде! Наконец-то он тяжело выдыхает, откидываясь на спинку стула. Он чувствует себя просто невероятно. Мягкий теплый халат приятно ласкает кожу, живот полон вкуснейшей едой, и он практически доволен. Вот только… Одними сидениями на стуле проблему не решишь и Диксона себе не получишь.

– Прости, что трачу твое время, – извиняется он, отодвигая от себя, пустую тарелку. – Пирог просто потрясающий.

– Спасибо. Рада, что тебе понравилось. Я заверну тебе кусочек домой.

Рик слегка улыбается, даже не думая о том, чтобы отказываться. Если бы ему позволили, Граймс поселился бы здесь, устроился в каком-то маленьком уголке и питался одной выпечкой.

– Я хотел поговорить… – Рик заминается, теряясь. Что нужно сказать? Как облечь мысли в слова, если он путался в них, словно в лабиринте? Так, если не знаешь, что говорить, тогда начни сначала. – Я выяснил, что человек, с которым я работал, невиновен.

– Про что я и говорила, – пожимает плечами женщина, даже не пытаясь ему помогать.

Однако у Рика возникает неприятное ощущение, что Кэрол знает больше, не об Игре, не о системе, а о том, что думает сам мужчина. Она как будто забралась в его голову, ковыряется там, играет с ним, как кошка с мышкой.

– Что ты хочешь? – интересуется она, мило улыбаясь.

Знал бы сам Рик, чего хочет. Он закусывает губу, пытаясь болью собрать роящиеся мысли.

– Просто скажи, не задумываясь, – предлагает она.

– Дэрила. Я хочу Дэрила, чтобы он был со мной.

В глазах женщины появляется легкое удивление, словно она действительно не ожидала это услышать. Но затем приходит улыбка, едва заметная, но приятная. Кэрол как будто понимает его, и от этого становится легче. Может быть, все не так уж и паршиво? И это не плохо, что Рик привязался к мужчине?

– Ты уверен? Придется постараться, чтобы вытащить его оттуда.

То, как это говорит Кэрол, не заставляет усомниться в том, что это вообще возможно. Но ведь… Из Игры не было выхода, или Рик просто чего-то не знает?

– Разве это возможно?

– Возможно всё, – уверенно говорит одно. – Зависит только от того, сколько сил ты готов приложить, чтобы заполучить это. На что бы ты пошел ради этого, Рик.

Дэрил здесь, рядом с ним, не та симуляция, а настоящий, живой, дышащий. Даже от мысли об этом кровь приливает к щекам, ладони потеют, в желудке тяжелеет. Ему страшно, хорошо и страшно. Кто знает, как отреагирует Диксон. Но… он ведь будет здесь, невиновный человек будет на свободе, а адаптироваться Рик ему поможет. Неожиданно все те фантазии становятся возможными.

В какую-то секунду ему кажется, что сейчас решается вопрос о его душе. Продаст ли он ее дьяволу или останется чист. Вот только Граймс тоже не был ангелом, к тому же не верил в существование души. Он облизывает пересохшие губы.

– На всё! – даже не задумываясь, говорит он.

– Я хочу, чтобы ты понял одно. Дэрил один из многих людей, которых осудили ни за что. И если ты хочешь вытащить его, то однажды нужно будет сделать то же самое с остальными.

Рику плевать на остальных. Ему нужен Дэрил. Но если это цена… то кто он такой, чтобы отказываться? Он видел Игру, знает, что там творится. И мало кто действительно заслужил это.

– Хорошо.

– Все должно было пойти не так, – едва слышно бормочет Кэрол, заставляя Граймса напрячься. – Рик, я хочу, чтобы ты абстрагировался от своей зацикленности на Дэриле. – Он тяжело выдыхает. – Чего я не ожидала, так именно этого. Я хочу, чтобы ты понял, что система не работает. Идея с игрой была идеальной, по первоначальной мысли туда должны были сажать только осужденных на пожизненное. И это было правильно.

С этим Рик был согласен. Уж лучше Игра, чем вечное заключение в четырех стенах.

– Но таких заключенных было мало, слишком мало. И чтобы минимизировать затраты, туда начали сажать и людей, осужденных на сроки от двух лет. А теперь… Это действительно было глупо.

– Осужденные за воровство не должны сидеть с убийцами, – вспоминает он слова Карла.

– Именно. Разные статьи должны подразумевать разные наказания, но никак не одно. Люди, попавшие за пустяковое преступление, или вообще ничего не совершившие, но осужденные, вынуждены вечно страдать в Игре без шансов на обжалование.

И все же система работала. Если человек знает, что за малейшую провинность его посадят, он старается действовать осторожно. Нужно было определиться, что им важнее всего.

– Я уже говорила, что сомневаюсь в том, что это все сделано нарочно. Эта тюрьма придумана с какой-то целью, не только для того, чтобы изолировать преступников. И сейчас мы ищем это.

– Мы? – тут же цепляется Рик.

– Именно. Есть довольно много людей, которых не удовлетворяет вся эта система. Мы боремся с ней. И рано или поздно нам удастся уничтожить ее. Нельзя лишать людей свободы. Ты присоединишься к нам?

Рик не чувствует удивления, он отлично знал, к чему все это шло. За все нужно платить. Иногда больше, а иногда меньше. Его жизнь за возможность быть с Диксоном. Нет, не так, его вера в систему уже давно дала трещину, а Рик просто малодушно старался не думать об этом. Но… На самом деле справедливо ли было то, что сейчас происходит? Не с этим ли в детстве Рик и хотел бороться?

– В зависимости от того, что я должен делать.

Женщина как будто облегченно выдыхает, немного расслабляясь.

– Прости. Если бы ты сказал что-то другое, я бы тебе не поверила. Никто не будет ломать всю свою жизнь ради чужих идеалов. Для этого они должны стать твоими. Очень скоро и ты это поймешь. А пока тебе только нужно будет давать нам нужную информацию и не быть пойманным. С твоей помощью мы сможем докопаться до истины.

Значит, Рик будет участвовать в расследовании? Что же, это неплохо, на самом деле очень даже неплохо.

– Хорошо. Я согласен. Но как мы достанем Дэрила?

– О, это буду решать не я одна. Подожди секунду, – женщина убегает в коридор, чтобы вернуться с маленькой запиской. – Завтра в девять вечера на этом месте. Там все и решим. Обдумай все хорошенько. Тебе уже не удастся дать заднюю.

К счастью, одежда уже высушена, и Граймс может натянуть на себя мятый, но все же костюм, не идти же в халате на улицу. Он довольно улыбается, чувствуя теплую ткань, быстро согревающую тело.

– Подожди, – окликает его Кэрол, не давая открыть дверь. – Еще кое-что. Никогда не руби с плеча. Сначала подумай. Людей нужно узнать, чтобы понять их.

Рик так и не понимает смысла ее слов, но все равно кивает, покидая гостеприимный дом. Что она хотела этим сказать? Она хочет показать, что Дэрил не такой, как ему кажется? Или напоминает о том, как изменилось его отношение к этому мужчине? Черт поймет этих женщин.

В голове гудит непривычная пустота, не позволяющая ни о чем думать. Но Рик был и не против. Слишком много информации за последние дни. Зато дома его ожидает уже починенная система, в гостиной успокаивающе жужжит робот, отмывающий, убирающий, вычищающий. И Граймс не хочет ему мешать. Он прикрывает за собой дверь в комнату, падает на мягкую кровать, вытягиваясь поверх покрывала. Нужно было бы раздеться, но слишком лениво.

Рик зевает, прикрывая глаза, на губах растягивается довольная ухмылка. Дэрил… Его Дэрил будет здесь. Как он отреагирует на то, что Граймс коп? А кто его спрашивать-то будет. Диксон теперь у него на крючке и никуда с него не соскочит. Впрочем, как и Мерл…

Он облизывает губы, сжимает член через тонкую ткань брюк. Похоже, все снова будет так, как он этого хочет. Чувство власти и собственной вседозволенности невероятно пьянит. Он может сделать все, что захочет. Он может сдать этих идиотов, возомнивших себя незнамо кем, пытающихся вставлять палки в колеса системы, он может помочь им и стать своеобразным мессией в этом разваливающемся обществе. Делай, Граймс, что хочешь, твори херню, будь Богом! Кто же думал, что судьба приведет его к этому? И все это благодаря Диксону.

========== Принцесса в скорлупе ==========

Убаюкивающе урчит двигатель автомобиля. Печка работает на максимум, нагревая салон, справляясь с уличной сыростью и прохладой. Но Граймс все равно зябко ежится, сильнее запахивая осеннюю куртку. Сердце глухо стучит где-то в горле, лоб покрывает липкая испарина. Он никогда так сильно не волновался, и это было необычно. Дело ли в том, что Дэрил с каждой секундой становится все ближе и ближе, или в том, что Граймс по сути сам не знал, что будет делать с новыми возможностями, но чувствовал он себя странно.

Рик откидывается на сиденье и прикрывает глаза. Бляядь. Даже не верилось. Диксон так близко. И он по головам пойдет, если это поможет достать этого чертова ублюдка, перевернувшего его жизнь. Граймс вздрагивает, поворачиваясь к окну, чтобы увидеть наклонившуюся к машине женщину. Кэрол. Черт. Он чуть не оконфузился от страха.

– Привет, – ярко улыбается ему женщина, как будто просто встретила его на прогулке, а не собирается решать жизнь другого человека. – Меня ждешь?

Не ждет, но ладно. Рик приглаживает волосы, бросая быстрый взгляд в зеркало. Ничего, не с таким справлялся. Так что волнение в жопу. Он сделает это! Граймс натягивает на губы легкую улыбку и выбирается из машины. В лицо бьет прохладный влажный воздух, забирается за ворот куртки, заставляя ежиться. Слишком он нагрелся в машине.

– Пойдем.

Кэрол хватает его под руку, прижимаясь горячим боком, согревая.

– Не волнуйся. Люди неплохие, хотя некоторые из них тебе не понравятся. Но Рик, не забывай, от этого зависит, вернешь ли ты Дэрила.

А вот это слегка напрягает. Иметь дело с преступниками… не самая лучшая идея. Но Граймс перетерпит. Сейчас главное добиться своего, а там уже все решится.

Для встречи они выбрали небольшое кафе, находящееся в обычном районе их города, не так уж и далеко от центра. Голограмма символа кофе приветливо машет рукой и как бы предлагает выпить чашечку. Прозрачное стекло позволяет увидеть, что уже сейчас зал наполнен парочками и вряд ли они найдут место. Вообще сомнительный выбор места для тайного обсуждения. Но Рик держит язык за зубами, отлично понимая, что если этим людям столько времени удавалось прятаться от полиции, то они не так уж и просты. Одна Кэрол чего стоит.

Пелетье проводит его через весь зал к маленькой лестнице, ведущей на второй этаж. И тут уже обстановка меняется. Теперь понятно, почему именно здесь. Рику открывается темный зал, ни одного официанта, разве что за стойкой стоит безмолвный выключенный робот. Все оставляли на совесть клиента. За столом в углу, у завешенного тяжелым балдахином окна в глубоких креслах уже сидят двое. И… Рик сдерживается, чтобы грязно не выругаться. Так вот о чем говорила Кэрол. Так вот каких людей имела ввиду. В самом глубоком кресле, откинувшись на спинку и раздвинув ноги, как будто чтобы продемонстрировать внушительный бугор на джинсах, сидел Ниган. Стоило встретиться глазами, как на губах у этого урода появилась довольная усмешка.

– И снова здравствуй, Рик, – нагло тянет он.

Граймсу приходится хорошенько так сдерживаться, чтобы не высказаться. Вместо этого он плюхается в кресло подальше, избегая настойчивого взгляда мужчины. Как же бесит. Еще бы Мерл здесь появился, и Рик прямо обоссался бы от счастья. Хотя… раз здесь Ниган, то и старший Диксон, скорее всего, был замешен в это дерьме. А значит… Черт, если Рик захочет, он не только сдаст самых главных преступников их города, но и хорошо так поднимется, став начальником полиции. Его на руках за это будут носить. Вот только Дэрил его за это по головке не погладит. Во всех смыслах этой фразы.

Кэрол присаживается в соседнее кресло, слегка сжав его плечо перед этим. И тут же взгляды прилипают к ней, как будто она была самой главной в этой странной шайке, а может, ее просто уважали.

Где-то в соседнем зале что-то падает. Рик тут же оборачивается, понимая, что их комната на втором этаже единственная. Но откуда тогда звук?

– Я рада, что мы собрались, – с улыбкой говорит Кэрол, отвлекая Граймса от мыслей. – Сегодня я не одна. Я вам рассказывала о Рике. Нам нужно ему помочь.

– О, так наш смелый полицейский приполз просить о помощи, – тянет довольный Ниган.

– Помолчи, пожалуйста, – тут же жестко обрубает его Кэрол, неожиданно легко осаждая мужчину. – Тебя не спрашивали. Нам нужно вытащить Дэрила Диксона.

Ниган неожиданно прыскает, незнакомый мужчина рядом с ним что-то недовольно бормочет.

– Так вот зачем фоточку спер, – ржет он. – Дрочил на нее ночами. А потом решил нашу принцессу спасти из замка? И кто у нас задницу лижет Мерлу? – И, уже обращаясь к Кэрол, спрашивает: – Ты, кстати, не думаешь, что наш чудо-мальчик мило сдаст всю эту компашку? У меня как-то нет желания мариновать свою жопу в чертовой капсуле.

– Я никого не заставляю, – пожимает она плечами. – Но за Рика могу ручаться. Он действительно хочет вернуть Дэрила. Вопрос в том, как сделать это.

– У нас есть коп, какие проблемы? – неожиданно говорит тихо сидящий до этого мужчина. Рик не может хорошо рассмотреть его лицо, но голос кажется молодым. – Вы вдвоем сможете без проблем вытащить его. Нужно только быстро вывезти его оттуда.

Рик хмурится. Не может быть все так просто. Иначе ни одного бы преступника не осталось в тюрьме.

– Рик, да? – интересуется мужчина, и, получив кивок, продолжает: – У тебя должен быть личный пароль. Хотя не советую использовать собственный, лучше узнай чужой. В последнее время на станции постоянно происходят отключения энергии. Так что капсулу лучше вскрывать именно в этот момент. Система слежения не сработает, а заключенный будет в коме, и перевозка не убьет его. Убедитесь, что никого нет, и сделайте все быстро.

– Дэрила будут искать, – подключается сам Рик. – Он важен полиции, и вряд ли они так пропустят его пропажу.

– Используем трюк графа Монте-Кристо. – И встретив недоуменные взгляды, мужчина тяжело вздыхает. – Ну почему все такие необразованные? Найдите труп и запишите, что Дэрил Диксон мертв. Если мне не изменяет память, трупы кремируют в тот же день. Так что он просто исчезнет.

А ведь действительно. Все оказалось просто, даже слишком просто. Из-за этого и напрягает. Не может пройти все так гладко. Где-то обязательно выплывет какое-то дерьмо.

– Если все, то я пойду. Вы меня отвлекли.

Рик не упускает шанса разглядеть своего спасителя. Но, к его разочарованию, ему так и не удается разглядеть лица, прикрытого низко натянутым козырьком кепки.

– Ты кем работаешь? – кидаем ему Граймс в спину.

– Разве это важно? – так и не оборачиваясь, пожимает плечами парень. – Главное то, что я говорю правду. И советую не откладывать. Сегодня в два часа ночи будет отключение. Отличный шанс для вас. В тюрьме никого не будет.

– Где мы возьмем труп?

– Ооо, здесь положитесь на меня.

Ниган тоже поднимается с кресла, но не стремится уйти. Наоборот, он подходит к Рику, рассматривая его сверху вниз. В глазах плещутся уже знакомые дьяволята.

– Будешь должен, Граймс, – облизнувшись, низко тянет мужчина. – Я же говорил, что ты приползешь ко мне.

– Иди на хуй, ублюдок.

– А вот тут я был бы поосторожнее. Я ведь могу и обидеться, и тогда придется тебе совершить кровавое жертвоприношение, чтобы спасти свою принцессу. Вот только у тебя кишка тонка. И ни черта ты не сделаешь. А твоя любовь так и будет сидеть в своем яйце, ожидая, когда же малыш Граймси спасет ее. – Он довольно потягивается, разминает плечи. – А у дяди Нигана сегодня будет очень интересная ночь. Машина в час будет уже у тюрьмы. Только попробуйте наебать меня.

– Зачем тебе это?

– Я ведь очень хороший малый, – с улыбкой тянет он.

Когда они с Кэрол остаются вдвоем, женщина облегченно выдыхает, откидываясь в кресле. Она прикрывает ладонями глаза, как будто этот разговор был для нее слишком тяжелым. А ведь с виду не скажешь.

– Я тоже не всех их люблю, – с тихим смешком говорит она. – Но приходится мириться. Мы не выбираем людей, но выбираем способы, которыми добиваемся результатов. Благодаря ему мы сможем вытащить Дэрила, а затем и остальных.

Рик не может ничего сказать. Но зато он ой как все это припомнит Диксону. Дэрил у него будет отыгрываться за каждый такой момент, который доводил Рика до белого каления, за каждый этот мерзкий взгляд со стороны ублюдка. И пусть только попробует сказать, что его задница не принадлежит Рику. Каждая клеточка этого тела – его, каждый волосок. И он использует все это по назначению.

– Ты сможешь достать пароль?

Граймсу приходится поднапрячься, чтобы понять, о чем говорит Кэрол. Слишком он погрузился в фантазии о том, как можно будет использовать Диксона. Тот у него неделю не сможет ходить после того, как Рик до него доберется. Нет, он, конечно же, понимал, что мужчине потребуется реабилитация. Чертовы четыре года в Игре не пройдут бесследно. Но он поможет Диксону, окончательно заберется под его кожу, не давая сбежать, как позволил это Лори. Этот с ним останется навсегда. Рик больше не совершит ошибок.

Так, о чем он думал. Снова уплыл не туда. Пароль… Свой действительно светить не хотелось. Даже для того, чтобы просто быть рядом, когда Дэрил Диксон «умрет». Но что можно сделать за какие-то… сколько ему там осталось? Три, четыре часа? Да еще и ночью. Вряд ли он может позвонить кому-то из друзей и попросить поделиться личным кодом. Да и подставлять их не хотелось. Хотя… стоп.

– Есть, – довольно тянет он.

Совсем забыл. Морган был в отпуске с семьей и пару раз уже давал личный код Рику, да и вообще он не особо скрывал его, прося чуть ли не каждого в их конторе помочь в каком-то деле. Так что данные у него есть. Проверить, кто использовал их, было просто невозможно. А камера… У куртки Рика был отличный капюшон. Так что он практически ничем не жертвовал.