Текст книги "Лето. Деревня. Любовь (СИ)"
Автор книги: Зоя Марецкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
– Черный, покрепче, без сахара, – хмуро ответил он, садясь за стол. – Кофе в доме не держу, не люблю и не пью.
Она налила ему чаю, безошибочно выбрав из всех кружек ту, которой он обычно пользовался. Сама не села, продолжала суетиться.
– Сядь, у меня голова болит от твоего мельтешения! – не сдержавшись, рявкнул на нее Макаров. Она тут же плюхнулась на стул, уставившись на него огромными глазищами.
– Сама поешь, – уже мягче добавил он.
Она замотала головой.
– Я не ем по утрам. Товарищ майор, мне бы детские вещи с дороги постирать, – пропищала она. – И в душ сходить. Можно?
Когда она его пугалась, у нее менялся голос, становился высоким и чересчур писклявым. В остальное время она разговаривала вполне нормально. Юрий усмехнулся своему открытию. Правильно, Маша с Уралмаша, бойся меня, я страшный серый волк и ем многодетных матерей на завтрак. Не улыбайся мне, и вообще держись от меня подальше.
– Стирай на короткой программе, на длинной машинка может зависнуть, – великодушно разрешил он ей. – За домом веревки натянуты, потом туда развесишь. На душ тебе даю пятнадцать минут. И за машиной пойдем.
– Хорошо, я быстро!
Она кивнула головой и на цыпочках выбежала из кухни.
Глава 4. Берегите природу, мать вашу!
Лето радовало глаза сочными и насыщенными красками: по ярко-синему небосводу величественно плыли белые ажурные облака, деревья трепетали на ветру всеми оттенками зеленого, а в изумрудной траве проглядывали цветы всех оттенков радуги. Пахло так душисто и вкусно, что Маша не могла надышатся. В Москве перед домом, где жила Маша, пролегала оживленная автодорога. Она привыкла к постоянному шуму мегаполиса, к копоти и испарениям большого города, к серому небу над головой. А здесь природа ласкала все органы чувств. Настроение у Маши, несмотря на неопределенность с жильем и своеобразный стиль общения хозяина дома, неумолимо поползло вверх. Она весело тряхнула своими влажными после мытья головы волосами и улыбнулась Лордику, танцевавшему на поводке. Женщина готова была улыбаться кому угодно. Она сделала это! Уехала из Москвы! Первая ее дальняя поездка за рулем за десять лет водительского стажа!
Но Маше толком не дали времени оглядеться и порадоваться. Сердитый мент Юрий Макаров пошел вперед так быстро, что она еле поспевала за ним. Даже когда его окликали знакомые, он не замедлял шаг. Впрочем, не отмалчивался, оглядывался, приветливо махал рукой и перекидывался парой фраз, отдавая дань вежливости соседям. Но в целом был еще менее общителен, чем с Машей.
– Юр, привет, куда с утра пораньше? На стройку?
– Юр, привет, как самочувствие? Хорошо вчера посидели?
– Юрий Владимирович, как дела, как здоровье?
– Юрочка, зайди попозже, я тебе молочка и яиц дам!
– Юрочка, понравился хлеб? Загляни вечером, я тебе свеженького испеку!
Про хлеб и молоко – это его так женщины завлекали. Увидев его огромную фигуру, выходили за калитку и призывно кричали вслед «Юуурочка». В ответ от Юрия им в обязательном порядке перепадала кривоватая гримаса, которая, судя по всему, заменяла у него улыбку. Ну конечно, такой красавчик. Небось, первый парень на деревне. А Маша, глупая, переживала, что поистратила хозяйские продуктовые припасы, готовя завтрак детям. «Ничего, не обеднеет, ему любвеобильные соседки с голоду умереть не дадут», – с непонятной досадой думала она, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться на бегу.
Впрочем, Машино появление в Тархово тоже не осталось незамеченным.
– Юр, что это за юная нимфа с тобой? – бородатый мужик с удочкой, идущий им навстречу, пожал на ходу руку Юрию и с интересом окинул Машу оценивающим взглядом.
– Это Люськина подруга, – равнодушно отозвался тот, проходя мимо.
– Здрасьте! – поздоровалась Маша.
– Познакомишь? Или уже кое-кем занята? – хохотнул тот вслед.
Юрка прошел некоторое расстояние, потом оглянулся и притормозил, дожидаясь свою спутницу.
– Сегодня днем вся деревня будет обсуждать, спим мы с тобой, Марьванна, или нет, – грустно вздохнул он, подхватывая Машу под локоть, так как при этих словах она почему-то споткнулась на ровном месте. – И к вечеру придут к общему мнению, что спим. Ты, надеюсь, не замужем? А то деревенские осудят, что я сплю с замужней. У нас тут с нравственностью строго!
Маша все никак не могла разгадать его манеру общения. Интересно, это он прикалывается с таким серьезным видом или же, наоборот, говорит всерьез, но нарочно облачает слова в полушутливую форму, чтобы запутать и сбить в толку собеседника? Как догадаться? Это у него профессиональное?
– С чего вы взяли, что я не замужем? – сердито спросила она, отдергивая руку.
Он пожал плечами.
– Да потому что никакой нормальный мужик не отпустил бы тебя на машине одну в дальнюю поездку. Еще и с кучей спиногрызов. Ты всегда такая безбашенная, или на тебя так эпидемия коронавируса подействовала?
Это что, он к ней так личный интерес проявил, да?
Маша, копируя его, пожала плечами и, не ответив, первой сорвалась с места. Впрочем, он легко ее нагнал. Их прогулка по деревне по непонятной причине превратилась в какой-то спринтерский забег. Ах, да, он же еще куда-то спешит.
– Я всем интересующимся объясню, что я многодетная мать, – пришло ей в голову. – Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы слухи утихли.
– Или деревенские решат, что дети от меня, – усмехнулся Юра. – Не все, так хотя бы некоторые.
– Это невозможно! Вы просто еще не видели моих детей. Никто не подумает, что они ваши! – Маша была возмущена до глубины души.
Переговариваясь на бегу таким манером, они добрались до окраины деревни. За поворотом дороги показалась уныло покосившаяся «Калина». Около нее уже курили и активно жестикулировали двое мужиков в возрасте. Третий, наклонившись, осматривал застрявшее и пробитое колесо. Юрий, подойдя, вальяжно поручкался со всеми тремя и тоже закурил. Все трое с интересом уставились на Машу.
– Твоя красотка? – спросил с ухмылкой самый старший из них, по очереди стреляя глазами в Машу и «Калину». – Познакомишь?
Юрий сделал вид, что не расслышал вопрос.
– Что там с покрышкой, Дим? Можно залатать? – озабоченно спросил он у старшего.
– Нет, Юр, на выброс. Новую нужно ставить. Вроде бы в гараже у меня валялась похожая. Девушка, вы, видно, в первый раз у нас, я вас раньше не видел, – Дима, которому визуально было под шестьдесят, обтер руку об вытянутые на коленках треники и доброжелательно протянул ей руку. – Будем знакомы, я Дима Кузьмин, ваш автомеханик на ближайшее время. Вам повезло, что «Калина» у вас кроссовая, приподнятая, а то бы на брюхо сели. Поаккуратнее надо на наших дорогах.
– Очень приятно, Маша Малинкина, – пожала ему руку Маша, светски улыбаясь. – Я знакомая Люси Ильиной, сестры Юрия. Приехала с детьми на каникулы.
– Надолго?
– До конца августа.
– У Юрия остановились?
– Пока да.
– Так, Димон, хватит языком трепать, – сердито перебил разговорчивого товарища Макаров, выбрасывая сигарету на обочину дороги. Маша проводила окурок зорким взглядом. – Давай вытолкнем жигуль, я запаску поставлю, машину отгоню, а ты пока поищи покрышку в гараже. Мне еще в город ехать. Запаска и домкрат есть, Марьванна?
– Все есть. Можно просто Мария, без отчества.
– Как скажешь, просто Мария, – он усмехнулся. – Ключи давай и можешь идти по своим делам. Твоя помощь пока не требуется. Блин, сколько у тебя барахла-то здесь! Всю квартиру, что ли, привезла?
Пока он с ворчанием извлекал из багажника запаску и домкрат, Маша бочком-бочком подошла к окурку и незаметно подняла его с дороги. Она терпеть не могла, когда мусорили. Такое красивое место, а он окурок в траву бросил! И ведь мусорный контейнер буквально в десяти метрах! Ее просто бомбило от возмущения. Если бы Юрий был ее учеником, она бы заставила его поднять бычок и отнести в мусорку. А потом бы прочла длинную и нудную лекцию о здоровье планеты, души и тела. Маша специально выучила ее наизусть для таких вот «воспитательных» моментов.
– Эй, просто Мария, слышь! А ну, верни окурок на место! Молодежь местная поднимет, им тоже что-то курить надо!
Надо же, даже поверх открытой двери багажника майор Зоркий Глаз увидел ее маневры! Ну уж нет, окурок она ему не отдаст!
– Это непедагогично и негигиенично – разрешать детям курить бычки! – упрямо вздернула она нос и, отвернувшись, пошла в сторону контейнера. – Будем беречь природу, товарищ майор!
– Эй, Марьванна, ау! Брось окурок, кому сказал! Ты нарываешься! – гаркнул Юрий ей в спину. А потом еще и свистнул. Она непроизвольно ускорила шаг и, кажется, втянула голову в плечи от неожиданности. Опозорилась по полной. Мужики неприлично загоготали ей вслед. Детский сад какой-то.
Добежав до контейнера и выбросив окурок, Маша выдохнула. Нет, так дело не пойдет. Она, в конце концов, уже взрослая тетенька, почтенная мать семейства, учительница. Ей тридцать семь лет. И никаких свистящих в спину гопников она не боится, даже великовозрастных. Даже майоров полиции.
Маша собралась с духом, развернулась и бодро промаршировала обратно к почтенной публике. Мужики с любопытством таращились на нее. Кстати, держали свои окурки в руках, ни один больше на дорогу не выбросили.
Маша подошла вплотную к Юрию и, глядя ему в глаза, громко и пафосно продекламировала:
– Откупори бутыль и алой чистоты
Плесни, а то вокруг так мало чистоты.
Пожалуюсь вину: устал я убеждаться,
Что в остальных друзьях не стало чистоты.
Мужики затаили дыхание, ожидая Юркиной реакции. Маша тоже напряглась, готовясь к резкой отповеди. В голове адреналиновыми всполохами мелькало: «Выгонит. Наорет. Обзовет. Выбросит вещи». Но Юрий лишь поморщился.
– Серьезно? Русичка? – кисло спросил он. – Ложить и звОнят? Терпеть не могу стихи! Тем более дурацкие!
Маша почувствовала разочарование и даже обиду. Омара Хайяма мог бы и знать! Офицер полиции все-таки! Питерская интеллигенция!
– Не русичка, а учительница русского языка и литературы, – строго отчеканила она. – Я, с вашего разрешения, домой пойду, товарищ майор. Белье наверняка постиралось, нужно развесить, детей покормлю. А вас попрошу окурки выбросить в контейнер, хорошо? До свидания, Дмитрий, приятно было познакомиться. Большое спасибо за помощь. Пойдем, Лордик.
И, чувствуя себя победительницей, но почему-то совершенно не испытывая по этому поводу никой радости, Маша пошла к дому. Но все-таки успела услышать раздраженный полустон-полувздох себе в спину:
– Блин, русичка, что ж ты такая проблемная-то, а!
Глава 5. Университет дружбы народов имени П.Лумумбы
Благополучно подлатав «Калину», Юрий завез ее во двор. Вышел покурить у калитки и усмехнулся, вспоминая забавную училку.
У Маши с Уралмаша был не один балахон, а как минимум два. А может, и еще больше. Предыдущий, утренний, нейтрально-бежевый, она забросила в стирку. Но из ванной вышла в абсолютно таком же, но ядовито-салатового цвета и в розовый цветочек. Фигура по-прежнему была полностью скрыта.
Неужели она не понимает, что выглядит в этом мешке по-уродски? Неужели так и в школу одевается? Или это в Москве такая мода? Даже местные деревенские бабки так не ходят. В Тархово женская национальная одежда – летние брючки, часто укороченные, и блузки-топики-кофточки разной степени открытости. А эта укуталась с ног до головы не пойми во что и непонятно зачем. Странная.
Зато Маша с Уралмаша распустила свои волосы, и они влажными волнами легли на ее плечи и укрыли спину до пояса. Шикарные волосы, густые, блестящие, светлые. И заулыбалась она беспечно и беззаботно, словно молодая девчонка. И глаза ее повеселели. И на бледных щечках румянец выступил. Да что там говорить, Маша была просто огонь! Завтрак приготовила быстро и вкусно.
Но, как говорится, хороша Маша, да не наша.
Местные, конечно, заинтересовались. Юрий в этом и не сомневался. Димон, старый пень, больше двадцати лет живущий бобылем и на дух не переносящий женский род, и тот распушил перед ней свой облезлый и весьма потрепанный жизнью хвост. А московская дева знай приветливо здоровалась да улыбалась всем без исключения, демонстрируя ямочки на щеках. Ай да Маша, ай да Джоконда деревенского разлива! Раздражала она его своей жизнерадостностью.
А уж когда она начала его тыкать носом, как котенка, в выброшенный окурок, включив режим «училка», он решил ее немного проучить. Маша явно не понимала, что он ей не по зубам. В ответ он включил режим «деревенский гопник», да так эффектно, что и мужикам, и ему самому понравилось. Крикнуть «Слышь, ты!» и задорно свистнуть в спину симпатичной девчонке, вызвать у нее замешательство и панику, как в далекой юности… Что может быть веселей и приятней?
Юрий усмехнулся, вспоминая ее гневный взгляд и задранный нос. Марьванна развлекла его, но пора и делами заниматься, в город ехать. Только сначала ключи от машины ей отдать.
Выкинул окурок в ведро, открыл дверь, зашел в кухню и замер с открытым ртом.
За столом завтракало семейство Малинкиных в полном составе. Маша держала на коленях маленького худенького мальчишку лет двух, вертлявого, чернявенького и с узкими азиатскими глазкам. Кормила его с ложечки кашей и что-то рассказывала, улыбаясь. На соседнем стуле с брезгливым видом, свойственным подросткам, сидела девица лет шестнадцати, с обесцвеченными короткими волосами и кольцом в носу. Она единственная хотя бы немного была похожа на Машу. Потому что парень лет десяти, сидящий рядом с девицей, был мулатом. Юрий просто дар речи потерял от неожиданности. Реально темнокожий пацан сидел на его кухне в деревне, ел блинчики с вареньем, слушал Марьванну и болтал ногой. Красивый негритенок, с шоколадной кожей и кудрявыми волосами.
Лордик тоже был тут как тут, клянчил еду под столом.
Все пятеро подняли на него глаза и замерли. Маша смотрела на него настороженно, как тигрица, готовая защищать своих тигрят.
– Привет! – первым сориентировался мулат. Встал и уверенно протянул руку, сверкнул белоснежной улыбкой. – Лука Малинкин. Можно Лучик.
Юрий отмер. Пожал протянутую руку.
– Привет. Юрий Владимирович. Можно просто дядя Юра. Всем доброго утра и приятного аппетита.
«Лучик?! Она реально назвала негритенка Лучиком?! Круче Лучика мог быть только Снежок…» – мелькнуло в голове у Юрия. Он не удержался и бросил удивленный взгляд на Машу. Та уже расслабилась и улыбалась. Поняла, что все в порядке.
А до этого что – боялась, что он что-то ляпнет и обидит детей?
– Ребята, это Юрий Владимирович, хозяин нашего дома. А это моя семья. Лучик, Принцесса и самый младший – Ванечка. С Лордом вы уже знакомы.
– Здрасьте, – сквозь губу процедила девица.
– Принцесса? – Юрий покосился на девушку, уже ничему не удивляясь. Девица скривилась:
– Мое имя мне не нравится. А на какое его сменить, я пока не определилась. Поэтому можно меня звать просто Принцессой. Ну или Викторией, пока это имя у меня в фаворитах. Но я еще подумаю. Мать сказала, ты мент? Бандитский Петербург, криминальная столица и все такое? Пушка у тебя есть? Дашь пострелять?
– Принцесса! – строго осадила ее Маша. – Угомонись!
– А че я такого сказала! – девица театрально закатила глаза.
– Маша, на минуточку, – Юрий кивнул в сторону двери.
Маша встала и вышла за ним с Ваней на руках. Мальчишка улыбался и играл ее косой, перекинутой через плечо.
– Товарищ майор, не обращайте на нее внимание. Сами понимаете, переходный возраст… – тревожно выдохнула она.
Юрий разглядывал ее с озадаченным выражением лица и молчал. Даже и не знал, что сказать. Связных мыслей в голове у него не было, одни ощущения и эмоции. У обычной Маши с Уралмаша были очень необычные дети. Мулат, азиат и до кучи наглая девица с кольцом в носу. И в данный момент эта необычная семья завтракала на его кухне. И Юрий не мог придумать ни одного способа заставить их покинуть его дом. Блин, как быть-то?
– Что вам на обед приготовить? – почувствовав его замешательство, Маша предложила безопасную тему разговора.
– Я приду поздно вечером, – отмахнулся Юрий. – Меня даже в расчет не принимай. Детям суп какой-нибудь свари, в морозилке мясо и курица есть.
– Принцесса рвется погулять, куда здесь сходить можно?
– Да куда угодно. Не заблудитесь. У нас тут безопасно. У школы спортивная площадка есть, дети там в основном тусуются. Ну и вечером в Доме культуры дискотека, это традиционное мероприятие для всех тинейджеров. Кстати, как на самом деле твою Принцессу зовут?
– Я вам не могу сказать. Я ей пообещала, что никому не скажу. Не обижайтесь, ладно?
Юрий продолжал ее рассматривать, как какую-то неразрешимую загадку.
– Дааа, Мария Ивановна Малинкина, интересная ты девушка, ты прям меня удивить сумела, – наконец, немного пришел в себя он. – Дружба народов в одной отдельно взятой семье?
– Спасибо, что пожали Лучику руку.
Юрий усмехнулся.
– А что я, шарахнуться от него, как от прокаженного должен был? Марьванна, мы же с тобой взрослые люди. А вот от местной детворы ему достанется. Мулатов на моей памяти в деревне еще не было. А с другой стороны, ведь и дети тут в основном уже приезжие. На лето к бабкам-дедкам приезжают из крупных городов. Так что они, может, мулатов тоже уже видели.
– Ничего, Лучик у меня общительный и уверенный в себе, – с гордостью сказала Маша. – С детьми он хорошо находит общий язык, а к его внешности они быстро привыкают. А вы в Тархово родились? Всех тут знаете?
– Мы с Люськой в Питере родились. В Тархово родились мои бабка с дедом и моя мама. Мы с сестрой каждое лето сюда приезжали. И своих спиногрызов она сюда таскала, пока те маленькие были. Мама с папой на пенсии последние двадцать лет здесь жили. Конечно, я здесь всех знаю.
– Вы, наверное, очень любите деревню. Воспоминания детства…
Маша наклонила голову, а потом вдруг заговорила плавно и напевно. Юрий не сразу понял, что она читает ему стихи.
– Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
– Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу.
Тихо ответили жители:
– Это на том берегу.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Голос у нее был нежный и приятный, как звон колокольчика.
Повисла тишина, только веселый Ванечка на материнских руках что-то оживленно болтал на тарабарском языке.
Юрий, хмурясь, сверлил напряженным взглядом Машу. Ух как она его раздражала в этот момент. Своими нелепыми декламациями она вторгалась в его личное пространство. Причем второй раз подряд за утро. Да еще и стихи подбирала так, что его просто озноб прошибал с ног до головы. Она что, весь курс литературы наизусть знает? Сразу захотелось какую-нибудь гадость в стиле деревенского гопника ей отмочить.
– Ты была замужем за африканцем?
И все чары сразу же рассеялись. Маша заметно напряглась и поджала губы. Отвела глаза в сторону.
– Нет.
– А за азиатом?
– И за азиатом не была.
– Просто сожительствовала?
– Вас это волнует, товарищ майор? – огрызнулась она.
Да-да, Марьванна, оказывается, и злиться умеет, а не только стихи читать. Вот так сюрприз.
– Ни в коем случае. Ключи от машины возьми, с ней все в порядке, – сухо сказал Юрий.
– Сколько я вам с Дмитрием должна?
– Кучу денег. Не расплатишься. Все, пока, мне некогда.
У калитки он не выдержал и оглянулся – Маша стояла на крыльце и смотрела ему вслед недоуменно и растерянно.
«А нечего лезть ко мне, Маша, три рубля и ваша!»
Юрий шел по деревне к стройке и злился на весь белый свет. Его просто разрывало изнутри от противоречивых эмоции. Хотелось спустить пар и хорошенечко с кем-нибудь поругаться. Кстати, он ведь хотел Люське позвонить и выяснить, какого лешего она прислала ему в деревню такой «подарочек». Юрий взглянул на часы. Сестрица была отличной кандидатурой на роль громоотвода.
Люся сразу ответила на звонок.
– Чего так рано? – недовольно спросила она.
– Да ладно, я же знаю, что ты ранняя пташка, – нехорошим тоном ответил Юрий. – Кстати, здравствуй, дорогая сестричка.
– Быстро говори, чего звонишь, я занята.
У Люси, сюда по всему, тоже с утра пораньше день не задался.
– Ух, какая ты сегодня вежливая! А то ты не знаешь, чего я звоню, – он подивился ее наглости. – Решила, что мне здесь скучно, и прислала незамужнюю коллегу, чтобы та скрасила мне мое одиночество? А бездетную что, не смогла подобрать? Или у вас, у чокнутых многодетных мамашек, своя солидарность имеется?
– Врешь, – перебила его Люся скучающим тоном. – Не полезет она никогда к тебе в постель. Для этого она слишком добропорядочная. Не клевещи на Марьванну. Я верю в ее высокие моральные принципы. Она мне почти подруга. Нет, ты, конечно, можешь попытаться. Но она настолько вся в детях, что наверняка даже не заметит, что ты к ней подкатываешь. Так что не обольщайся, я не о твоем досуге заботилась, а исключительно о своем финансовом интересе!
– Ну, ты и стерва, сестрица! – он повысил голос.
– А ты хам и эгоист!
– Кстати, не стыдно тебе было с почти подруги такие деньги брать? Не говоря уж о том, что половина дома моя, значит, и половина тридцатки тоже моя! И ты отлично знаешь, что я никаких детей на дух не переношу! И куда мне теперь прикажешь Малинкиных девать?
– Шиш тебе с маслом, а не пятнадцать тысяч! – возопила Люся. – У тебя и так денег куры не клюют! Оборотень в погонах! У Даниила в институте оплату подняли сразу на двадцатку! А я еще с кредитом за предыдущий год не расплатилась. А мне деньги нужны, Юрка, я серьезно! Родительская квартира, в которой ты сейчас не живешь, тоже наполовину моя, а она стоит пустая, пока ты в деревне непонятно чем занимаешься! А ведь это центр Питера, сейчас самый пик сезона! Ее можно тоже сдать, и не за тридцать тысяч, а за все пятьдесят! А если посуточно, то намного дороже! А ты собака на сене!
Юра взбесился.
– Какого буя я должен оплачивать учебу твоих детей? Не могут бесплатно учиться, пусть работать идут! А Даниила твоего в армию! Вырастила бездельника!
– В армию, это чтобы он стал таким же контуженным инвалидом, как ты?!
– И даже не думай в сторону квартиры! Не буду я ее сдавать! Доделаю тут дела и в октябре вернусь в Питер. Ты что, думаешь, я в деревне навсегда поселился?
– Какие у тебя дела, не смеши меня! Что ты там вообще в этой дыре делаешь?! С таджиками батрачишь и с Лехой бухаешь! С бабами и то не спишь, мне Сонька звонила жаловалась! Что, до импотенции уже допился? Не хочешь квартиру сдавать, значит, я дом буду сдавать! Вместе с тобой! Пока покупателей не найду! И в сентябре еще арендаторов пришлю, когда Машка уедет! Все говорят, вторая волна коронавируса будет, может, Москву опять закроют. А мне деньги нужны!
Юрий даже зубами заскрипел, сдаваясь.
– Ааа, да черт с тобой, сколько тебе сейчас надо?
– Шестьдесят тысяч. И клянусь, до Нового года тебя больше не побеспокою!
– Хорошо, сейчас переведу.
Проорался и сразу как-то резко остыл. И сам себе удивился: чего завелся-то?
– Спасибо, спасибо, Юрочка, – тут же засюсюкала Люся. – Дай Бог тебе здоровья. А Машка хорошая девка, необычная. Подумаешь, стеснила тебя немножко. Ты все равно дома не сидишь. Не обижай ее. Стихи тебе уже читала?
– Читала.
– Скажи, прикольно? И как тебе?
– Никак. Не люблю стихи, ты же знаешь.
– Я тоже не люблю, но в ее исполнении мне они нравятся.
Он усмехнулся:
– А я-то думал, она ко мне неравнодушна, только мне их и читает.
– Размечтался. Периодически она их в тему и не в тему декламирует. И классику, и современных много знает. А детки ее тебе как? Интересные, правда?
– Ты все-таки сводничаешь? Еще и Машкиных детей на меня повесить хочешь? Чего там может быть интересного? На кой они мне?
– Ладно, ладно, не рычи.
– Они все трое ее кровные дети?
– Нет, конечно. Сам все со временем узнаешь, там свои заморочки, она особо не треплется, но и не скрывает. Не хочу сплетничать.
– А девицу старшую как зовут, знаешь?
– Знаю, она же у нас в школе учится. Но не скажу. Машка меня с потрохами сожрет. Лучше залезь в Машкину сумку, сунь нос в детские документы. Что мне тебя, учить, что ли? Мент ты или кто? За девицей, кстати, присматривай, она шибко бедовая. Машка чересчур к ней лояльна. Все, братец, некогда мне, целую и жду денег.
– Люсь, последний вопрос. Марьванна на работу что надевает?
– О, у нас новый директор ввел строгий дресс-код: классический брючный костюм или юбка до колена и закрытая блузка. Приказ издал. Машка брюкам отдает предпочтение. А что? Она у тебя там уже в непотребном виде ходит? Соблазняет?
– В странном виде она ходит, – усмехнулся Юрий.
– А я тебе говорю – присмотрись к ней, она необычная! Я же тебе добра желаю! Все, пока-пока! Люблю тебя, братец, хоть ты и хам! Была рада услышать!
– И я тебя люблю, истеричка.
Юрий убрал телефон в карман и, посмеиваясь, покачал головой. Ну Люська, ну, профессионалка! Все-таки запустила свою алчную лапу ему в карман. Зарекся ведь давать ей деньги. Все утро наперекосяк! Хуже бабы только яжемать с детьми!
И перед просто Марией нужно бы вечером извиниться. Подумаешь, трое детей от разных мужиков. Разве это по нашим временам такой уж криминал? Что он прицепился-то к ней?
Но выселить ее все равно куда-нибудь нужно.
Глава 6. Мы маленькие дети, нам хочется гулять
После завтрака семейство Малинкиных какое-то время потратило на уборку в своей комнате и разбор вещей. Сначала Маша хотела дождаться возвращения Юрия, чтобы получить от него официальное разрешение остаться, а потом здоровый эгоизм взял верх над осторожностью. Она ведь заплатила за проживание в доме, правильно? Не так-то много дней отпуска у нее осталось, почему она должна сидеть на собранных чемоданах и бояться шагу ступить без разрешения Люськиного брата?
Да, он резковат и видно, что непростой человек, сам себе на уме. Машу он постоянно троллил и смущал. И пугал своим могучим рыком. С другой стороны, он их не выгнал, хотя запросто мог это сделать, а наоборот, помог с машиной. И разрешил брать его продукты из холодильника. И, самое главное, корректно повел себя с ее детьми. А это для Маши было очень важно. А к его необычной манере общения она уже почти привыкла. Потому что Людмила Владимировна, она же Люська, общалась с ней, да и с остальными абсолютно так же.
Люся и Юрий вообще были похожи: оба злые на язык, закрытые, независимые и держащиеся особняком от остальных. Маша долго присматривалась к Люсе и к ее своеобразному чувству юмора. Им понадобилось около двух лет работы в одной школе, чтобы завязать друг с другом отношения, отдаленно напоминающие приятельские. Поэтому Маша была уверена, что и с Юрием она сумеет найти общий язык. Так что она решила не заморачиваться по поводу их совместного проживания и наслаждаться отдыхом
Разложив вещи по шкафам, она решила совершить короткую прогулку по окрестностям, чтобы осмотреться на местности и по возможности познакомиться с соседями. Так как в сторону въезда в деревню она сегодня утром она уже гуляла, в этот раз они всем семейством отправились в противоположную сторону.
Маша с удовольствием зачитала Принцессе и Лучику вслух информацию, которую нашла в Википедии:
– Деревня возникла в первой половине XVII века как смешанное русско-мордовское поселение. В дальнейшем мордва христианизировалась и обрусела. Трам-пам-пам…Уже в конце XVII века Тархово считалось селом, то есть обладало церковью. В дальнейшем храм неоднократно обновлялся и перестраивался. В Тархове действовала одна из первых церковных школ края – с 1837 года. Имелась и земская школа, организованная в 1868 году. Церковь, закрытая в 1931 году, была наполовину разобрана. Приход не восстановлен. Трам-пам-пам… В современном селе – средняя школа, библиотека, Дом культуры, медпункт, ветеринарный участок, отделения связи и Сбербанка, два магазина. В селе восемь улиц и около ста десяти домов.
Погода стояла просто замечательная. Жизнь в деревне била ключом. По обочинам дорог там и тут разгуливали гуси, козы и коровы, на высоких травинках стрекотали кузнечики и взлетали божьи коровки, на красивые цветки садились крупные бабочки. Вся эта живность была в диковинку детям, выросшим в городе. Малыш Ванечка то и дело бочком выбирался из коляски-трости, в которой его везла Маша, и пытался гнаться за очередным представителем животного или насекомого мира. Лорд кружил вокруг Вани и азартно гавкал, поддерживая его вылазки. Лучик смотрел по сторонам ошеломленными глазами человека, никогда не выезжавшего за МКАД.
Большая спортивная площадка около школы оказалась местом сбора местной детворы. Несколько ребят с утра пораньше уже пинали мяч на поле. Лучик, занимавшийся в футбольной секции, тут же забыл обо всем на свете и помчался к ним. Маша с улыбкой наблюдала за сценой знакомства ее сына с новыми друзьями. Мальчишки забросили игру и окружили необычного новичка, трогали его за руки и за кудрявые волосы, заваливали вопросами. Раздались крики «Ух ты!» и «А ты точно настоящий негр?» Лучик давал к себе прикасаться и посмеивался над их удивлением. Потом он подначил мальчишек, что играет в футбол, как Пеле. Этого оказалось достаточно, чтобы они с азартом потащили его на поле.
– Мам, я поиграю и домой приду, телефон у меня с собой! Пока!
Маша была очень рада за него. У Лучика начались настоящие деревенские летние каникулы.
Взрослые жители встречались и общались в магазине. Маша зашла туда, чтобы купить лапшу и подсолнечное масло. Познакомилась с приветливой продавщицей, поболтала с ней о погоде и коронавирусе. Доложилась о месте жительства. Перехватила несколько любопытных взглядов.
Юрий был прав, слухи и сплетни разносились в деревне со скоростью света.
Прогулка Малинкиных по деревне вызвала настоящий ажиотаж. Маша за несколько часов прогулки получила столько внимания, сколько не получала в Москве за всю свою жизнь. С ней здоровались, ее окликали, останавливали, приглашали во двор, детей угощали ягодами, пирогами и домашними компотами. Принцесса немного заробела от такого количества общения, скромно представлялась Викторией и вообще вела себя непривычно тихо.
Малинкины за несколько часов обошли всю деревню по кругу. Из неохваченных достопримечательностей остались только пляж на местной речке и кладбище с разрушенной церковью. До пляжа было далековато идти, а у них не было с собой купальников. А идея сходить посмотреть на старое кладбище вызвала резкий негатив у Принцессы.
– Что я там не видела? Кресты и надгробия? Я не гот, я побаиваюсь таких мест. Если тебе интересно, сходи потом без меня, – категорично отказалась девушка.
Темой номер один всех бесед с соседями, естественно, был коронавирус. Темой номер два – Юрий Макаров. Кто-то из собеседников упоминал его в разговоре вскользь, внимательно наблюдая за реакцией Маши, а кто-то считал своей святой обязанностью познакомить женщину с малейшими подробностями биографии Юрия. Которая неожиданно оказалась бурной.
