Текст книги "Измена. Год дракона (СИ)"

Автор книги: Зоряна Лемешенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Глава 8

Все собравшиеся обернулись на Бажену, выступившую вперёд.

– Что ты говоришь такое? – Забава вытаращила на неё глаза, а Нечай дёрнул за руку, пытаясь вынудить вернуться на место.

– Говорю, что сожжёт из-за тебя всю деревню Змей, когда учует обман! – не глядя на бывшую подругу ответила замужняя.

– О чём ты, деточка? – прищурился Велислав.

– О том, что Забава – настоящая жена Нечая, – Бажена махнула рукой в сторону супруга.

– Да что ты мелешь, дура? – зашипел кузнец, а Милослава замерла, прикрыв рот руками.

– Любовь твою спасаю, вот что! – вывернулась из его руки Бажена.

Нечай снова попробовал её схватить и увести, но односельчане остановили его. И вот Бажена шла к застывшему в изумлении Велиславу, к растерянной Забаве и спокойно улыбающейся одними краешками губ Ведаре. Пока Бажена с трудом делала каждый шаг, в голове то и дело мелькали отрывки воспоминаний десятилетней давности...

– Как ты догадалась колодезной воды в квашню домешать? – громыхала на всю избу Богдана, стоя над раскрасневшейся дочерью.

Испортить квашню считалось дурным знаком, поэтому женщина не на шутку расстроилась. Да ещё и накануне праздников произошло, когда каждая хозяйка готовилась напечь много даров для богов, чтоб были добры и щедры к людям. Но теперь Богдана даже не представляла, что ей делать, только что бежать по соседям, чтоб поделились закваской.

– Это я, – твёрдо прозвучал детский голос сбоку.

Худая и чумазая Забава была частой гостьей в их доме, Богдане было жаль девчушку, и она рада была накормить её и приютить.

Мать и дочь одновременно удивлённо уставились на сироту.

– Ты? Зачем? – спросила хозяйка.

– Бабушка всегда так делает, чтоб больше получилось... – пожала плечами Забава, поглядывая на протестующую Бажену.

– Нет, матушка, это я!

– Ты смотри! Спелись! – оттаяла женщина, видя, как две подруги друг друга выгораживают, – Эх вы... Ладно уж. Но больше без спросу мне такой помощи не надо!

Забава тогда взяла на себя вину Бажены, и та себе пообещала, что никогда и ни за что не даст подруге попасть в беду. А теперь они стояли перед всей деревней, но были уже врагами друг дружке.

– Говори, дочка, – велел староста.

– Нечай любит Забаву. Забава его. Но родители не позволили им свадьбу сыграть...

– Глупости говорит! Скажи, Милослава! – закричала Богдана свахе.

– Никого не принуждали! – ответила та, – Бажена, дочка, что ж ты говоришь?

– Пусть Нечай и Забава скажут... – тихо сказала девушка Велиславу.

Старик посмотрел на Ведару, а та едва заметно кивнула. Тогда староста прочистил горло и задал вопрос, от которого Забава стала красной как варёный рак:

– И что же, детонька, правду Бажена говорит? – Велислав внимательно смотрел на сироту, ему-то и ответ не нужен был уже.

Забава низко опустила голову и промолчала.

– А ты, Нечай, что скажешь? – повернулся тогда он к сыну кузнеца.

– Правду. Люблю я Забаву.

Все жители деревни, собравшиеся на сход, ахнули, бабы запричитали и закачали головами, мужики отмалчивались в основном.

– Да что ж ты несёшь, дурень! – дала ему затрещину Милослава.

Нечай хмуро смотрел на обеих девушек. Одна спрятала в ладонях лицо, чтоб не видеть и не слышать происходящего вокруг. А Бажена смело смотрела в глаза мужа, от чего у него аж зубы заскрипели. Вот значит, чего удумала. Могла бы жить в его избе спокойно, и не знал бы никто. Решила уйти так громко, чтоб знали все и помнили всегда.

– Так, ладно... Тихо всем! Значит с вами решим так: раз уж у вас любовь... Любовь, Забава? – обратился к сироте Велислав, а та едва кивнула, – значит и живите вместе, не мучьте никого, раз уж ослушались старших, да законы божьи нарушили. А с тобой, детонька, мы подумаем...

– А что думать? Я к Змею пойду.

И опять только затихшая толпа разразилась возгласами. Нечай, которого отчитывала Милослава, застыл, изумлённо открыв рот. Богдана заголосила, а Тихомир рванулся к дочке.

– Дочка, что ты удумала? Что за глупости? Велислав! Она ж замужняя! Змею такие не годятся! Я не пущу! – всегда спокойный гончар аж дрожал от понимания, что дочь себя погубить хочет.

– Я из вашей семьи ушла, отец. Теперь вы за меня не в ответе, – спокойно ответила Бажена, хотя внутри она сама себе дивилась.

Будто кто вместо неё рот открывал. Ещё утром у неё и в мыслях не было к Змею идти, а теперь вот сама просится. Староста не ожидал таких разбирательств и сам не знал, что делать.

– С одной стороны, Тихомир её и правда отдал из своей семьи в другую. Но так теперь там Забава будет. Чего стоишь, иди давай к Нечаю, – прикрикнул Велислав на Забаву.

Та едва дышала от творившейся вокруг неразберихи. Кузнец вышел к ней навстречу и потянул за собой, оглядываясь на Бажену. Совсем он запутался... Сказал при всех, что Забава люба ему, как оно и было на самом деле. Но и жена ему оказалась не безразлична. В серых глазах девы он видел стальной блеск решимости. Кто ж мог подумать, что внутри неё бушует такой огонь...

– А тебя разве Змей примет? Иди к родителям дочка... Снова жребий тянуть будем... – вздохнул Велислав.

– Примет, – уверенно сказала девица.

Староста поджал губы и посмотрел на Нечая, уводящего плачущую Забаву.

– Нет! Дочь не отдам! – взвился гончар.

– Она стала взрослой, пройдя обряды перед свадьбой. Может сама за себя слово держать, Тихомир, – сказала своё слово Ведара, – И ты мог её забрать, когда она помощи просила... Так что некого винить.

Убитый горем отец замер, выпучив глаза на ведунью. Бажена повернулась к старухе и сказала:

– Я же не говорила...

– А я и без ваших рассказов много чего ведаю, коли ещё не поняли. Идём ко мне в избу, милая. Всё, можно расходиться!

Жители деревни медленно стали покидать место схода. Богдана всё голосила, обливаясь слезами, Тихомир остался стоять на месте, как вкопанный... Нечай повёл к себе новую жену, а навстречу им уже вышел злой как бес Вторак, в кузню к которому Милослава поспешила раньше, чем закончился сход. Кузнец не успел даже обмыться холодной водой из бочки, когда жена прибежала, чтоб рассказать страшные вести, был раскрасневшийся и потный от жара.

– Я тебя знать не знаю! И жену твою новую тоже! Не сын ты мне отныне! – вскричал кузнец, – и в кузню больше носа чтоб не показывал, ищи себе другое ремесло, или другую деревню!

Милослава попыталась успокоить разгневанного мужа, который уже уходил от молодых куда подальше.

– Что же мы наделали, – опять запричитала Забава, а Нечай выдохнул с рычанием.

Её бесконечные слёзы ему уже порядком надоели. И только Бажена отчего-то чувствовала на душе такой покой, коего не было уже давно. Она шла за ковыляющей Ведарой и сама себе дивилась...

Глава 9

– Бабушка Ведара, я что-то не то сделала, наверное... – умом Бажена понимала, что всколыхнула всю деревню, наказала своих родителей, Нечая и Забаву, а сильнее всех себя.

– Всё делается так, как суждено, деточка, – ведунья ковыляла к своей избушке, опираясь на палку.

– Значит суждено мне помереть молодой, не познав счастья... – вздохнула девушка.

– Кто знает, в чём счастье? Ты вон думала, что выйти замуж за красавца-кузнеца. И что? Принесло это счастье?

Бажена помотала головой.

– А Забаве думаешь сейчас очень радостно? – приостановилась старуха, прищурив глаза.

– Думаю, должно быть. Она ведь этого хотела? – пожала плечами девица.

– Да ничего она не хотела! Дура бестолковая. Хотела, чтоб кто приголубил, приласкал. Понимала ведь всегда, что на сироту не много женихов найдётся... А тут такой явился добрый молодец! А теперь вернула бы всё вспять, а никак...

Бажена вздохнула. Она до сих пор не могла поверить, что родная душа, которую сестрой считала, оказалась змеёй подколодной... И сама бы хотела вытравить из памяти эти пару дней, изменивших навсегда её судьбу, да не могла.

– Заходи, детонька. Поживёшь у меня. И вот ещё... На родителей тоже не серчай. Они тебя любят, но по-своему... Сами как дети неразумные.

Ведунья вошла в избу, а Бажена за ней. Там пахло травами и воском, в носу стало немного щекотно, но быстро прошло. Дом Ведары был ласковым, уютным, хоть и завален всякими магическими приспособлениями. Старуха прошла к столу, налила себе воду из кувшина и предложила Бажене. Так и потянулись дни ожидания. Она помогала ведьме заготавливать травы, толочь их в порошки или делать настойки. Эти размеренные действия успокаивали и отвлекали. У Бажены даже промелькнуло в мыслях, что сама она хотела бы так жить, как Ведара, и не зависеть ни от кого, не страдать от неоправданных надежд...

– Деточка, не надумывай глупости. Моя жизнь – совсем не мёд, – усмехнулась ведунья.

– Что? – девушка не уставала удивляться тому, что старуха словно мысли её читала.

– Это я к старости только смогла от страстей отрешиться. А то знаешь, сколько было всякого! – засмеялась Ведара.

Бажена хотела попросить рассказать, но замолчала, застеснявшись. А ведунья лишь улыбнулась. Не нужно было юной деве такого знать о ней.

Кроме травознайства ещё показывала Ведара самые простые способы ворожбы. Эти ритуалы были несложными, но требовали природных умений. И, когда Бажена вдруг ощутила непривычное для себя состояние, поток силы в её руках, то от испуга упала с лавы.

– Чего ты, сердечная?! Не зашиблась? – засмеялась ведунья, наблюдая за девушкой, сидящей на полу.

– Так я... я что же... ведьма что ли?! – не могла поверить в это Бажена.

– Нууу, но ведьмы тебе ещё долго, но кое-что можешь! А ты думаешь почему смелая такая? Мужиков всех по углам расставила! Потому что сила в тебе есть!

Девушка почувствовала в груди странное волнение. Но потом всё утихло, ведь умение это в ней развиться не успеет.

– Да что мне с той силы, если Змею сама себя отдала и век укоротила, – вздохнула Бажена, усаживаясь обратно и берясь опять за ворожбу.

Родители приходили пару раз, но Бажена не желала ничего обсуждать, потому что нечего уже было. Даже Милослава приходила просить вернуться, но тоже ничего не добилась. Бажене нравилось жить тихой ведьмовской жизнью, а о тех, кто предал её, думать не хотела.

– А водички из колодца принесёшь? А то за сегодня устала я что-то... – сказала в один из дней ведьма.

– Конечно-конечно! – девица схватила коромысло и прицепила к нему вёдра.

Пока набирала воду, то подошла ещё пара жительниц деревни. Поначалу они переминались с ноги на ногу, не решаясь заговорить с добровольной жертвенницей. Но потом любопытство взяло верх:

– Бажена, ты такая смелая! – произнесла одна, – Я бы ни в жизнь не решилась признаться... Да ещё и Змею отдаться!

Вторая помалкивала, наблюдая за реакцией девицы.

– Лучше так, чем всю жизнь во лжи жить, – коротко ответила Бажена и пошла обратно с дому Ведары, неся полные вёдра.

Сама размышляла, что же ею двигало, когда решилась выступить со своей правдой перед всей деревней. Жалость к Забаве? Злость на неё, на Нечая, на родителей? Или что-то ещё, чего сама не понимала? Девице было противно от всего происходящего, это без сомнений. Сбежать хотелось, но не было ни единого шанса, что на новом месте будет лучше. Так что Змей, выходит, был избавителем...

– Бажена! – услышала она голос бывшего свёкра и обернулась.

Вторак решительным шагом приближался к ней, глаза горели словно угли... Бажена даже немного попятилась, потому что ей казалось, что он её просто собьёт с ног. Но он остановился на некотором отдалении от бывшей невестки:

– Вот что, деточка, не дури... Ты от обиды тогда наговорила, я понимаю. Сын умом и честью не удался, но обещаю, я его так воспитаю... – на этом слове кузнец сжал кулак и выставил перед собой, – что будет как шёлковый!

– Дядя Вторак, я решила всё... – покачала головой Бажена.

– Да что ты решила! Два дня было как поженились и ты ушла, притрётесь, полюбитесь ещё. Приживалка та пускай себе другого ищет! – сплюнул он, говоря о Забаве.

– Но у них же любовь, – девица сняла с плеча коромысло.

– Да какая любовь! Ты просто очень юная, мало о жизни знаешь... – вздохнул Вторак, – за неделю поутихла уже у них – любовь эта. А у вас на всю жизнь будет...

Бажена представила на миг, как Нечай прогоняет Забаву, а потом берёт за руку её, как тянется поцеловать теми же губами, которыми шептал о любви её бывшей подруге... И такая тошнота подступила к горлу, что едва сдержалась. Не хотела она мужа лжеца и распутника.

– Так после Забавы у него другая любовь может настать. А мне всё это терпеть? Не нужно мне этого! – решительно покрутила головой Бажена и опять взялась за коромысло.

– Ну как знаешь, девонька. Я старался... – и Вторак дал кому-то знак за спиной девицы, и тотчас же ей зажали рот рукой и куда-то потащили.

Коромысло грюкнуло о вёдра, вода разлилась по земле. На улице как назло не было ни души, потому что было это на краю села – уже на полпути к избе Ведары.

– Доченька, не брыкайся, всё на благо тебе! – услышала она над ухом голос родного отца.

Вот значит, кто её удумал украсть на пару с Втораком! Пока Тихомир держал её под мышками, зажимая рот, кузнец держал ноги. Они быстро бежали по улице, и, вероятно, им бы удалось задуманное, но вдруг всю улицу накрыла огромная тень... Оба мужчины замерли, открыв рот от удивления – не каждый день видишь перед собой настоящего крылатого Змея. Он кружил над деревней, наблюдая за развернувшейся сценой, и постепенно снижался.

Глава 10

Трое замерли под страшным взглядом ящера, едва уместившегося на узкой дорожке, с двух сторон заросшей яблонями да вишнями.

– Окаянные! Что ж вы творите! – послышался крик со стороны избы Ведары, – пустите сказала!!!

Вторак отпустил ноги невестки, но Тихомир дочь по-прежнему держал крепкой хваткой, только рот отпустил. Он пребывал в таком отчаянии, что ни одно чудище Чернобога его не заставило бы отступить. После брошенной ведьмой между прочим фразы, что он мог забрать Бажену, но не сделал этого, гончару не было покоя. Он, казалось, с ума сходил от того, что сам стал причиной такого поступка дочери, когда она сама обрекла себя на погибель, да ещё такую жуткую – от Змея. Богдана тоже горевала, но своей вины не чувствовала и не признавала, а потому много раз у неё с мужем возникали споры.

– Погнались за богатством... Вот и получили, – вздыхал Тихомир.

– А что, за нищего хотел дочку отдать? – взвилась Богдана.

– За честного, за верного!

– Да кто ж знал!..

– Мы знали! Она сразу к нам пришла! Дочь наша к нам пришла! А мы что? "Иди обратно!", даже не поговорили, не утешили. Не прощу себе никогда...

И стал зреть у отца план, как спасти девку от беды, на которую её обрекло безразличие семьи. Пошёл он к кузнецу, чтоб переговорить, и увидел, как тот молотит по наковальне в своей кузне один одинёшенек.

– Вторак, а где помощник твой? – спросил гончар, оглядываясь вокруг.

Нечая не было в кузне, а отец его выразительно скривился.

– Погнал я его, видеть не хочу. Милослава плачет, просит не горячиться... Не могу дома быть.

– Сват... – тихо сказал гончар, глядя в одну точку, а потом вскинул взгляд, когда Вторак повернулся на его обращение, – помоги дочь спасти.

Так и сговорились они выкрасть Бажену. Заприметили, что ходила она по воду примерно в один и тот же час, да стали поджидать удобного случая. Хотели спрятать её, а потом увести в дальнюю деревню к тётке Тихомира, где власть Змеева была неведома. В те ужасы, что говорила Ведара и Велислав они не верили. А коли так, пусть ещё выбирают жертвенницу – Бажена-то замужняя, как не крути.

И всё почти удалось, но чёртов Змей появился нежданно-негаданно.

– Отец, отпусти, – произнесла девушка, но Тихомир крепко держал её.

А Змей смотрел на происходящее с неприкрытым интересом, хотя Бажена даже не представляла до этого, что во взгляде большой ящерицы можно что-то увидать.

– Пустите её, бестолочи! – доковыляла ведьма и цокнула палкой гончара по маковке – не сильно, но болезненно.

Встала перед ним и Баженой, заслонив своей старческой фигурой, и уставилась в глаза Змея. Долго они смотрели друг на друга, и как же удивились все присутствующие, когда страшилище вдруг взмахнуло крыльями, поднимая в воздух тучи пыли, и улетело прочь. А Ведара выдохнула и повернулась, угрожающе сведя брови, к заговорщикам.

– Кажется совсем вы не ценили доброту мою, раз не побоялись Бажену красть!

– Окстись, ведьма! Это дочь моя! – вскричал Тихомир.

– Не губи её, Ведара! Молодая, глупая! Пусть хотя бы наравне со всеми жребий тянет! – вступился Вторак.

Гончар уже был согласен хотя бы на это, но ведунья замотала головой.

– Поздно ты вспомнил, Тихомир. Да и ничего уже не изменить! Змей почуял её и признал.

– К-как?.. – обречённо спросил гончар, выпуская из рук затихшую Бажену.

– А так. Когда она сама вызвалась стать ему жертвой, тогда ещё связь их установилась.

Тихомир устало сел на землю и закрыл ладонями лицо. Сердце девушки сжалось от жалости... Раскаяние отца было искренним. Единственный из всех он попытался исправить то, что сотворил, да было поздно. Бажена встала рядом с ним на колени и положила ладонь на плечо.

– Отец!..

Гончар поднял на неё потухший взгляд.

– Прости, дочка... – он опустил голову и взялся за неё рукой.

– Знать судьба такая у меня, папа. Не горюй...

– Я тебе другой судьбы желал...

– Я знаю, папа.

Вторак шумно выдохнул ии отвернулся, Ведара незаметно смахнула слезу, а отец с дочерью обнялись...

– Баба Ведара, неужели нельзя никак эту связь разорвать? Я что угодно сделаю! Я Змея убью! – не унимался Тихомир.

– Не убьёшь, он сильней, чем сто Втораков, а ты уж прости, в гончарном деле силы поменьше надо, чем в кузне... – покачала головой ведунья, – Вы никак взять в толк не можете. Судьбы уже сплетены каждому при рождении... Всё будет так, как суждено. Просто каждый выбирает, кем ему быть.

Ведьма вернулась в избу, а Вторака погнала в кузницу. Гончар же с дочерью, опять обретя друг друга, ещё долго говорили. Отец не хотел верить, что ничего нельзя изменить, но Бажена стояла на своём. Она будто стала чувствовать больше, чем все остальные, и знала, что ведьма была права.

Вернувшись в избу Ведары, девушка первым делом спросила у той, как ей удалось прогнать Змея и когда состоится уплата дани.

– В Змеев день, скоро совсем. Ты не смотри, что он с крыльями, всё равно он змеиного роду-племени. А прогонять я его не прогоняла, поговорила с ним.

– Как? Молча? – подняла брови Бажена.

– Так интереснее всего разговоры случаются! – коротко пояснила ведьма, а Бажена в который раз опечалилась, что ей не судьба узнать все секреты волошбы, потому что скоро она станет жертвой Змею.

"Вот и случилась первая встреча с неизбежным" – подумала девица. Страшен зверь был, конечно, зубы как мечи, чешуя как броня, глаза сияют золотом, но так жутко смотрят... Лучше бы он сегодня её сожрал, чем опять жить в ожидании и страхе.

Вторак поражённый увиденным пошёл не в кузню, а домой, где во дворе встретил новую невестку. Забава подняла на свёкра свои печальные глаза и тут же опустила взгляд – не решалась смотреть на него. Не принимала её новая семья. Милослава, хоть прямо не говорила и сына жалела, но новую его жену едва могла вытерпеть и говорила сквозь зубы. А Вторак тот и вовсе слов не подбирал, как и в этот раз.

– Прилетал уже Змей за Баженой. Твоими стараниями девка сама на плаху голову положила.

Забава всхлипнула и пробежала мимо него. Бежала к дому Ведары что есть сил, пока хватало дыхания, но потом остановилась, увидев, как Бажена неспешно развешивала пучки каких-то трав на крыльце ведуньи. Значит не забрал её Змей? А что же, прилетал посмотреть на жертву? Забава тихо скрылась за вишнёвыми зарослями и ушла. Только пошла не домой, а к реке, чтоб вволю наплакаться от своей замужней жизни. Нечай стал хмур и скуп на ласку, от свёкра со свекровью вообще жизни не было. К бабушке Забава бегала рано утром, чтоб никого не встретить из деревенских, потому что видела осуждение в каждом взгляде... Листва стала потихоньку падать на водную гладь, и сирота потихоньку успокоилась, глядя на танец жёлтых листиков. И только потом поняла, что плыли они совсем не по течению...

Глава 11

Вот и настал тот самый день. Была почти середина осени, но дни стояли солнечные и тёплые – бабье лето. Лес золотился под яркими лучами божественного светила и знать не знал о том, какие чёрные тучи собрались на душе у Бажены.

Ведара велела жертвеннице надеть приготовленный заранее сарфан, вышитый особыми ритуальными узорами цвета свежей крови по белому льну, а до этого искупаться хорошенько в воде с добавлением специальных трав, на что загнанная в баню девица едко заметила:

– Какой чистоплотный! Немытое не ест?

– Да, и приправы любит, – ответила ей ведьма, вливая ароматный отвар в шайку.

Она будто и не жалела девицу, подгоняла её и покрикивала.

– Что ты там возишься? Сейчас прилетит Змей, а ты не вымоченная в травах, и спалит по твоей милости всю деревню!

Бажена только сопела в ответ на колкости старой ведьмы и обливала себя с шайки. Не понимала она такого к себе отношения в скорбный день. Но в конце концов вздохнула, вспомнив, что никто её к этому не принуждал – сама решила променять мужа-подлеца на страшного Змея.

– Баба Ведара, а зачем Змею девицы?

– А я по чём знаю? – слишком эмоционально округлила глаза и вскинула брови ведунья, чтоб Бажена ей поверила.

– Ты всё знаешь!

– Ты не права, я знаю чуть больше других, но не всё. Зачем Змею невинные девицы – это мне не ведомо. Но таков закон уже сотни лет – каждую четверть века чудище забирает себе непорочную девицу.

– Ни одна не вернулась? – Бажена взяла из рук ведьмы рушник, чтоб им вытереться.

– Неа, – ответила Ведара, поворачиваясь за одеждой.

Девушка всю ночь накануне думала о том, не всё ли равно Змею, если он просто змей, убивать невинную или гулящую? Неужто тёмный ритуал творить будет?

– Ведара, а он выходит колдун или колдуна слуга?

– С чего взяла? – удивилась ведьма, натягивая на Бажену рубаху.

– Ну так зачем ему невинная-то? Для волошбы разве какой...

– Вот и спросишь у него, – ответила поспешно Ведара и вышла из бани.

– Вот чудная... Я с ним беседы беседовать что ли буду? – пожала плечами девица и вышла вслед за ведьмой.

К удивлению Бажены ведьма её ещё подпоясала поверх сарафана и надела на голову венок из осенних цветов.

– Ведара, ты меня прямо как на свадьбу собираешь...

Ведьма только помолчала, иногда поглядывая на небо. Сама жертва приносилась на холме недалеко от деревни. Когда Ведара с Баженой пришли туда, там уже собралась без малого вся деревня. Тихомир стоял ни жив, не мёртв, а возле него голосила и заливалась слезами Богдана. Вторак с Милославой тоже стояли поодаль, а Нечая с Забавой не было. Да оно и к лучшему, незачем им было приходить сюда. По правде сказать, Бажена не хотела, чтоб кто-то видел расправу над ней. Зачем это?

Велислав стоял на самой вершине холма и, завидев ведьму с жертвенницей, прогремел голосом:

– Расступитесь! Встаньте кругом, коли не хотите, чтоб Змей вас раздавил!

Все стали тесниться вокруг вершины, освобождая место. Сердце девицы колотилось всё сильнее. Когда в жертвенницы отдавалась, то вроде бы и не страшно было. А теперь кровь в жилах стыла от мысли, что в последний раз она видит лес, солнце, отца с матерью, старосту, ведьму...

– Можно я богам поклонюсь в последний раз? – вдруг спросила Бажена, умоляюще прижав руки к груди.

– Беги милая, – сказала Ведара.

И девица побежала в сторону рощи, что расстелилась сбоку от того самого холма, провожаемая взглядами земляков. Упала в травы, что росли у идолов, и заплакала. Просить не стала ничего – незачем было. Прощалась только, ведь собиралась во владения Чернобога, идола которому в той роще не было. Лики богов Прави смотрели на неё величаво и спокойно, будто не до слёз им было девки глупой, или что другое про неё знали... Неизвестно, сколько бы она там плакала, да увидела тень, что накрыла священную рощу. Бажена подняла глаза к небу и увидела, что огромный Змей кружит над ней. Заметил её, не полетел на холм, где собралась вся деревня.

Бажена вытерла рукавами слёзы, вздохнула и пошла навстречу своей судьбе. У края рощи уже приземлился крылатый ящер и смотрел неотрывно на заплаканную девицу. А как только она вышла на поляну, то взмыл в воздух, ухватил её задними лапами, и полетел над тем самым холмом, где стояли, задрав головы все односельчане, над рекой, озером и дальше над лесом.

Сразу Бажене казалось, что сердце лопнет от ужаса, что когтистые лапы схватили её и вот-вот проткнут, то от высоты, а потом устала бояться и вроде как привыкла. Но Змей стал лететь ниже и вскоре закружил над клеверным полем среди леса, куда опустил опять задрожавшую от страха Бажену и приземлился сам.

"Вот и настал мой час" – подумала девица и приготовилась умирать.

Огромная голова, покрытая роговыми наростами, опустилась на уровень лица Бажены. Жёлтые змеиные глаза смотрели будто бы равнодушно, но внутри узкого зрачка таилась опасность. Девушка стояла, не дыша, но смело смотрела в глаза своей погибели. Она для этого и пришла, чтоб спастись от позора и прекратить своё жалкое существование в этом мире, где она никому не нужна. Такая насмешка судьбы – нарекли её желанною, а тот, кого она всю жизнь ждала, считала своей долей, даже не разделил с ней супружеское ложе. Зачем тогда женился? Мог увести свою зазнобу подальше от деревни, от родителей, жить с ней счастливо полноценной семьёй. Бажена бы погоревала и жила себе дальше. Но он решил разрушить сразу три жизни: свою, её и своей возлюбленной.

Змей тем временем переместился, ступая на землю огромными толстыми лапами со страшными когтями и вытягивая длинную шею – так осматривал Бажену, будто не есть собрался, а свататься.

– Что любуешься? Не гожусь даже съесть? – зло проговорила она.

– Что? Съесть? – низким рокочущим голосом заговорил зверь, а после засмеялся, будто гром грозовой загрохотал, – да что в тебе тут есть? Только костями хрустеть...

Бажена вздрогнула от того, что змей заговорил! Не ожидала она услышать человеческую речь от страшилища. Но говорило-то оно верно! Даже ящерица не видела в ней интереса, не то, что суженый.

– Сожги тогда и всё, – опустила девица голову, сгорая от стыда, – прими жертву!

– Нечасто мне жертвенницы приказы отдают, – продолжал смеяться над ней змей.

Бажена сжалась под этим обманчиво безчувственным взором огромного змея. Он глубоко вдохнул и сарафан девицы потянулся в сторону его морды будто от ветра.

– Невинна... В этом угодили. Смиренна? Вижу, что тут подлог, – и опять зверь засмеялся, – а зачем ты мне?

– Не знаю, это ведь ты жертву требуешь каждую четверть века. И откуда нам знать, что ты с девами делаешь, коли не одна не вернулась?

– Не захотели из-под крылышка моего выбираться... может быть, – и снова в невероятном грохочущем рычании слышалась насмешка.

– Или не смогли? – не унималась девица.

– Может и так. Скоро узнаешь сама, – рычание сошло на шёпот, – хватит болтовни, иди за мной.

– Идти?.. – Бажена немного растерялась, не ожидая, что куда-то придётся путешествовать, да ещё и пешком.

– А ты думала как?

– Думала... ну... съешь... – она растерянно смотрела на Змея.

– А, точно ведь... Мясом обрасти сначала, потом подумаю, – чудище расправило крылья и взмыло в воздух, чтоб оттуда сообщить, – тропа тебе откроется волшебная, по ней и пойдёшь до моего дома...

И скрылся из виду. Бажена осталась стоять, пытаясь понять, какие чувства испытывает. Смерть пока не настигла её, но было ли это облегчением? Ведь рано или поздно, но Змею надоест с ней играться...