Текст книги "Иллюзионист (ЛП)"
Автор книги: Зораида Кордова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
– Что это? – Я облизываю пересохшие губы. – На вкус отвратительно.
Лео закупоривает бутылку и ставит её на прикроватный столик. Я только сейчас замечаю красно-золотое убранство капитанской каюты. За спиной Лео есть окошко, через которое видно серое небо и капли дождя. Лекарство прогревает меня изнутри, подавляя тревожность. Даже мышцы начинают расслабляться, и я отмечаю, какая мягкая здесь кровать.
Лео садится рядом со мной. Он молчит. Интересно, он жалеет, что вообще отправился вместе с нами? Его кошачьи зелёные глаза часто моргают, и грустная улыбка играет на губах. Он находит чистый кусок ткани, обмакивает в холодной воде и прижимает к моему горячему лбу и шее.
Я прижимаю его ладонь к своей щеке.
– Спасибо.
Он отводит руку и начинает собирать с пола осколки разбитого стакана. Его походка тяжелее, чем обычно.
– Ты не должен этого делать. – Я передвигаю холодный компресс к задней части шеи, где боль всё ещё пронзает иглами затылок. – Не знаю, что это за лекарство, но мне уже лучше. Мне нужно поговорить с Кастианом. Я должна ему кое-что рассказать.
Лео поднимает глаза, опешив на секунду. На его лице отражается чуть ли не испуг.
– Прямо сейчас?
Я тру ладонями лицо.
– Я знаю, что ты хочешь сказать. Что я обманываю себя. Что нет ничего плохого в том, что… меня тянет к нему. Иногда я чувствую это, и это ужасно. Кастиан же такой… – Я замолкаю, не зная, как его описать. Я должна рассказать ему о видении, но приступ словно бы заполонил всё, и только Кастиан остался на поверхности. Лео стоит рядом, затаив дыхание. – Часть меня всё ещё любит того мальчика, которого я знала когда-то.
Он отводит взгляд. Моё зрение ещё расплывается, но мне кажется, что он покраснел. Он отодвигает разбитое стекло в угол.
– Кас связан с моими худшими воспоминаниями. Такой красивый и такой ужасный. Я не знаю, как разделить два эти образа, и это пугает меня. Он совершал ужасные поступки. Но ведь я тоже. Эти несколько недель с ним заставили меня почувствовать себя иначе. Лучше. И всё равно я хочу ненавидеть его, потому что я ненавижу себя. Всё ещё. Я не хочу больше этого чувствовать. Я бы хотела…
Лео встаёт передо мной и убирает влажную прядку с моего лица. Его голос сдавленный, тихий и тонет в раскате грома за окном.
– Чего?
– Я хотела бы, чтобы Себриан забрал все мои воспоминания до единого, потому что тогда бы я могла начать с чистого листа.
Я не хочу, чтобы он видел меня такой, поэтому вылезаю из кровати. Каждая секунда, пока мой разум ясен, это возможность, которую нельзя упускать. А нам ещё надо добраться до острова.
– Скажи остальным, что мне уже лучше. Я скоро выйду.
Лео вылетает из каюты. Я натягиваю сапоги и заплетаю волосы в одну длинную косу. Гром и молнии сотрясают яхту. Когда я, пошатываясь, выхожу на палубу, дождь уже перерастает в шторм.
***
Когда я была маленькой, я боялась моря.
Знакомые слова эхом проносятся в моей голове, пока я смотрю на приближающиеся чёрные тучи. Разница между тем, чтобы быть здесь или на суше, невелика. Это просто два разных вида бури, но оба пугающие и грозящие снести нас.
– Гроза приближается слишком быстро! – орёт Кастиан, перекрикивая ветер. Он ловко бежит по накренившейся яхте и занимает место у штурвала, попутно раздавая команды. – Лейре, помоги ему поднять парус!
– Мы не можем! – Лейре держится за борт, у неё в руках верёвка.
– Это единственный способ! – Кастиан мучается с штурвалом, пытаясь развернуть яхту. – Если мы пойдём против ветра, нам конец.
На мгновение остаётся только ливень и завывания ветра, я ещё никогда в жизни такого не слышала. Окружённая тучами и волнами, я вспоминаю тонущие корабли из видения. Волосы Кастиана прилипли к его лицу, дождь стекает по открытому рту. Они с Лейре будто бы понимают друг друга без слов. Он отпускает штурвал.
– Давай! Бросай якорь!
– Сворачиваем парус! – Лейре отпускает верёвку. Та взлетает в воздух. Лейре тоже уносит в сторону, и она вскрикивает, но не от страха, а радостно. Кастиан бежит ей на помощь, и вместе они, как два водных духа, скользят по мокрой палубе, раздавая указания нам с Лео, а мы выполняем беспрекословно. Меня гложет страх, что кто-то из них свалится в бушующее море, и только сложив парус, я делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться.
– Все внутрь! Под палубу! – Кас бросает последний взгляд на грозовое небо, которое рассекает яркая молния. – Скорее!
Лео открывает люк, и мы спускаемся по лестнице вглубь яхты. Мы перевязываем ящики с картошкой, чтобы не упали с полок, но ничего не можем сделать с кухонной утварью и другими незакреплёнными предметами.
– Осталось переждать бурю, – сообщает Лейре, стягивая мокрую одежду и оставаясь в одной сорочке. Кастиан и Лео делают то же самое. Когда мои зубы начинают стучать, я следую их примеру, чтобы не промёрзнуть до костей. Лео открывает дверь в тёмное помещение. Стулья со скрипом скользят из стороны в сторону, пока яхта раскачивается на мощных волнах. Здесь мы не более чем тени среди теней. Я призываю свою магию, но свет обжигает, словно я засунула руку в огонь.
– Мне кажется, я видел… – Лео чертыхается, споткнувшись об один из стульев.
Слышится какое-то шебуршание, звук нашего дыхания, треск молний. Лео торжествующе восклицает:
– Нашёл!
После шипения вспыхнувшей спички у нас появляется одна-единственная масляная лампа и стопка шерстяных одеял. В слабом свете мы с Кастианом занимаем места на одном из диванчиков. Лео усаживается на игровой стол с красной бархатной поверхностью. Лейре устраивается на полу, прислонившись спиной к стене.
– Как ты узнал, что здесь всё это есть? – спрашиваю я, оборачивая вокруг своих плеч колючее, но тёплое одеяло.
– Пока ты была без сознания, я решил проверить, нет ли здесь других безбилетников.
Лейре закатывает глаза. Угроза быть выброшенной за борт её явно уже не пугает.
– Должна ли я напоминать, что меня пригласили на борт, и я сделала всё, чтобы спасти вас, неблагодарные. Если бы не я, вы бы так и пытались безуспешно добраться до берега. А теперь, может, кто-нибудь знает хорошие истории, чтобы отвлечься и не представлять сто способов умереть в море?
Видение вновь предстаёт перед моими глазами: пушечные выстрелы, принцесса мориа, леонесский принц.
– Ну же, Лео, в крайнем случае ты наверняка знаешь немало придворных сплетен, – настаивает Лейре. – И пока ты обыскивал яхту, тебе, случаем, не попадалась бутылочка чудесной агуадульсе?
Лео проверяет выдвижные ящики рядом и достаёт бутылку алкоголя из сахарного тростника.
– Тебе везёт.
Она ловит бутылку в полёте, выдёргивает пробку зубами и делает глоток.
– Если бы мне везло, я бы не оказалась здесь с вами. Но все мы жертвуем чем-то ради тех, кого любим.
Кастиан берёт у неё бутылку, когда она предлагает, но не пьёт. Он внимательно смотрит на Лейре. Через пару секунду гремит гром, и он единственный, кто не вздрагивает.
– Зачем ты здесь, Лейре?
– Я же уже рассказала.
– Твой отец жив, – мрачно произносит Кастиан. – Ты спасла его. За живых не нужно мстить.
Она забирает бутылку обратно, её черты искажает гнев.
– Как раз таки нужно.
Всю яхту потряхивает. Когда я закрываю глаза, то чувствую, как мы раскачиваемся на волнах, слышу, как сильно стучит дождь.
– Вы же знаете историю Принцессы Ледников? – спрашивает Лейре, и я понимаю, что, несмотря на всю её браваду, она напугана. Парусами и штурвалом она может управлять, а компанией незнакомцев под палубой – нет.
– Никогда про такую не слышала, – говорю я и тянусь за бутылкой агуадульсе. После крошечного глотка передаю Лео.
– Серьёзно? О чём вообще рассказывают детям в Пуэрто-Леонесе?
Гортанный смех Кастиана отражается вибрациями внутри меня.
– Нам рассказывают о пиратах.
Лейре криво ухмыляется, но взмахивает руками, объявляя начало истории.
– Это легенда о лузонской принцессе, жившей очень и очень давно. Её взяли в плен варвары из южных ледяных земель.
– На юге тоже есть ледяные земли? – спрашивает Лео, возвращая агуадульсе Лейре.
– Ну конечно, – Лейре предлагает бутылку Кастиану. – Будешь плыть всё время на север – встретишь льды. Будешь плыть всё время на юг – встретишь льды. Лузо на юго-востоке. Дофиника на северо-востоке. Но никто не путешествовал так далеко к западу Пуэрто-Леонеса, чтобы узнать, что там. Честное слово, когда станешь королём, сделай что-нибудь с образованием в своей стране.
Кастиан ворчит, делая глоток.
– Продолжай историю, Лейре, пока буря не поглотила нас целиком.
– В общем, принцессу из нашей истории похитил Король Ледников и держал в своём ледяном дворце. Но будучи уроженкой тропиков, она чуть было не умерла.
– Как она выжила? – спрашиваю я.
– Ледяная ведьма погрузила её в глубокий сон. Король Ледников, чтобы доказать свою любовь к принцессе, отправился на поиски редкого лекарства – цветка, что растёт только в Лузо. Он принёс с собой льды в северную часть нашего континента. Чтобы остановить его от превращения всего мира в один большой ледник, все жители деревень активно помогали ему искать цветок. Но на таком цветущем острове, где растёт множество цветов, нужна была помощь каждого.
– Они смогли найти цветок? – спрашивает Лео. – Нет, не говори. Погоди. Ладно, скажи мне.
– Да, но большой ценой. Король Ледников, хоть и принёс с собой частичку своей родины, начал таять, а когда он растаял, уровень воды в океане поднялся, и он начал тонуть. Но как только принцесса очнулась, благодаря людям, нашедшим цветок, она стала частью ледников и спасла его. Если вам интересно моё мнение, ей стоило позволить ему пойти на дно, самой взять бразды правления и найти кого-то, кто был бы достоин её.
– Или просто вернуться домой, – предлагаю я.
– Она слишком много времени провела вдали от родины. Слишком сильно изменилась. Иногда ты возвращаешься в прежнее место, а оно уже кажется чужим, – голос Кастиана звучит тихо на фоне непогоды, бушующей снаружи, и в нём столько эмоций, что это напоминает признание. – Но изменилось не место, а ты, и ты уже ничего не можешь сделать, чтобы вернуть прежние чувства. Домом это место уже не будет никогда.
Я пытаюсь представить, что бы я чувствовала, вернувшись в маленький домик в лесу, в котором жила с родителями первые семь лет моей жизни.
– Пессимистично, ваше высочество, – отмечает Лейре. – Но ты прав. Для некоторых из нас дом – это нечто временное. Я не наивна. Принцесса Ледников изменилась не потому, что она влюбилась. Она изменилась, потому что ей нужно было выжить в условиях, в которых нельзя было жить. Я всё думаю, что же случилось с теми, кто помогал искать цветок? Что происходит с людьми, которые выживают? Что бывает дальше? – Лейре прислоняет голову к стене, тени прячут её глаза. – Я здесь, потому что король Фернандо разрушил мою семью. Да, мой отец был далеко не святым, но скольких детей вроде меня король потопил? Так что да, Братоубийца, за живых нужно мстить.
Тепло разливается по моему телу, и на этот раз, когда яхту встряхивает так сильно, что кажется, будто её разломит надвое, я считаю секунды между раскатами грома. И считаю, сколько взглядов Кастиан бросил на меня.
– А кто-нибудь из вас слышал о принцессе по имени Галатея? – спрашиваю я.
– В Пуэрто-Леонесе такой не было, – заявляет Кастиан.
– Уверен?
– Поверь, мои наставники заставляли меня учить всю королевскую родословную, начиная с моего предка, впервые ступившего на земли Вахиа-де-Леонес.
– Принцессой какого королевства она была? – интересуется Лео, ковыряя катышки на тканевой поверхности стола.
«Мемории», – хочу ответить я. Королевства, принадлежавшего моему народу. Храмы и прочие священные места разрушали в ходе каждой из войн, но судя по внешнему виду Фернандо, эта сцена случилась не более сорока лет назад. Иллан достаточно стар, чтобы знать её лично, и мои родители могли рассказывать о ней.
– Рен? – зовёт Кастиан. Все смотрят на меня. Как рассказать им о том, что я видела, и не сойти за сумасшедшую?
Но гром не даёт мне заговорить. Через пару секунд яхта сильно наклоняется, и лампа Лео падает. Кастиан быстро тушит огонь своим одеялом, а сам Лео вскрикивает:
– Я в порядке!
– Осторожно! – кричит Лейре.
Я ничего не вижу. Яхта наклоняется, я хватаюсь за диванчик, прикрученный к стене, но нелепая обивка слишком мягкая, и я соскальзываю. Не понимаю, где верх, а где низ. Молнии трещат так громко, что у меня сводит зубы. А затем я обо что-то ударяюсь.
– Держу тебя, – шепчет Кас. Его мозолистые ладони обхватывают мою руку, и я ползу к нему. На мгновение создаётся впечатление, что яхта летит, всё настолько невесомое. Я вскрикиваю, когда моя рука выскальзывает из хватки Каса. Он сжимает крепче и подтягивает меня к своей груди. Мы с грохотом приземляемся, и я мысленно возношу благодарность Госпоже Теней за то, что здесь так темно и никто не видит облегчения на моём лице, когда Кастиан всем весом придавливает меня к подушкам на диване. Я убираю его пряди, упавшие на лицо, и он льнёт к моему прикосновению. Жар разливается в груди, сердце кувалдой бьёт по рёбрам.
– Кас, – бормочу я. Если корабль пойдёт на дно, если это наши последние минуты вместе, что я хочу сказать?
– Я здесь, – его дыхание опаляет моё ухо. Мои руки обнимают его за шею, готовые удержать его на месте, если снова начнётся тряска. Я чувствую волнение в животе. Слышу крики Лео, смех Лейре, завывания ветра, стук проливного дождя, свой вдох, когда мой нос касается носа Каса, и его губы скользят по моим.
А затем наступает тишина. Дождь прекращается.
– Всё закончилось, – объявила Лейре. Я слышу, как она пробирается к двери.
Магия грозы рассеялась, и мы с Кастианом отскакиваем друг от друга. Я делаю глубокий вдох и облизываю солёные губы. Свет проникает в помещение, и мы видим Лео, растянувшегося на игровом столе, вцепившегося в него до побелевших костяшек.
– Кажется, я проглотил игральные кости, – стонет он.
– Как? – потрясённо спрашивает Кастиан, отряхиваясь. На его спине растекается кровь – видимо, что-то упало сверху. Он закрыл меня собой. – Хотя нет, некоторые вещи лучше не знать.
Кас помогает Лео спуститься со стола. Я поднимаюсь по лестнице следом за Лейре на палубу, чтобы оценить масштабы бедствия. Она проверяет все верёвки и болты, затем осматривает мачту и штурвал, перечисляя Кастиану, что ещё нужно проверить. Я ничего не знаю о судах и не знаю, что она там высматривает. Знаю только, что мы ещё на плаву и так далеко от земли, что не могу сказать даже примерно наше местонахождение.
– Это было круто, не правда ли? – Она с восхищением смотрит на удаляющуюся бурю. Меланхолии, одолевавшей её под палубой, как не бывало. Но я никак не могу выкинуть из головы историю о принцессе.
– Я бы выразилась иначе.
– Это нам ещё повезло – Она хлопает меня по спине. – Я видела бури и пострашнее. Но Великая Тортуга оберегала меня всё это время.
Кастиан и Лео присоединяются к нам на палубе и помогают поднять парус. Я стараюсь избегать взгляда Кастиана, но он выглядит хмурым, и каждое его движение сосредоточено на деле. Солнце выглядывает из-за пышных белых облаков, высушивая нашу кожу и одежду. Закончив с парусами, Лейре достаёт свою сумку, а Кастиан – бортовой журнал. Вместе они намечают курс, который будет уводить нас всё дальше и дальше от дома.
Я вспоминаю принцессу, ставшую частью ледников, изменившуюся, чтобы выжить. Остаётся только надеяться, что, когда мы вернёмся, у нас ещё будет дом.
Глава 15
Быть в открытом море так же удивительно, как и страшно. Каждое тёмное облако заставляет нервничать в ожидании новой бури. А по ночам небо и вода настолько чёрные, что луна напоминает серебряное пламя, освещающее поверхность, и вызывает страх совсем иного рода – страх провалиться в бездну и потерять себя. Но бывают моменты – когда Лео на верхушке мачты смотрит в подзорную трубу, или когда Лейре с Кастианом обсуждают координаты, ориентируясь по небесным светилам, или когда я вношу свою лепту, поддерживая чистоту на палубе и в грузовом отсеке, или когда Кастиан подпевает пошловатым песенкам Лео за ужином, – когда я не могу представить себе другого места, где я хотела бы оказаться.
Дни сменяют друг друга, мы привыкаем к жизни в море. Кастиан и Лейре проводят почти каждое утро за изучением журнала адмирала Ариаса в капитанской каюте. Но путь к Исла-Сомбрас окутан не только мифами мориа. Координаты и мореходные навыки Лейре позволяют определить, что остров находится между королевством Пуэрто-Леонес и её родиной, Эмпирио Лузо, прямо посреди Кастинианского моря.
– Как мориа удалось скрыть целый остров? – спрашивает Лейре на третий день. Она пытается научить меня пользоваться секстантом, но стоит только мне прикоснуться к нему, как я чувствую странную искру магии от крошечных альманов, инкрустированных в металл. Даже мысль о том, чтобы считать с них воспоминания, вызывает у меня головную боль.
– Так же, как им десятилетиями удавалось скрываться от тирана-короля, – отвечаю я и передаю секстант обратно. – Благодаря магии и воле к жизни.
Несмотря на уверенность, с которой держат курс Кастиан и Лейре, я вижу, как их одолевают сомнения. Наступает четвёртый день, а никакого Исла-Сомбрас на горизонте не видно. Одна только вода на много миль вокруг.
После того неловкого момента во время грозы мы с Кастианом ни разу не оставались наедине. Если есть какая-то задача, я выполняю её с Лейре и Лео. И Кастиан делает так же. А когда экипаж состоит всего из четырёх человек, дел всегда выше крыши.
Утром пятого дня Лео внезапно выкрикивает:
– Земля!
Мы все прибегаем к борту палубы. Но Лейре складывает подзорную трубу и поджимает губы в одну жёсткую линию.
– Песчаная отмель.
Кастиан проводит рукой по волосам и вцепляется в натянутый трос.
– Мы уже должны были быть на месте.
– Видишь где-то поблизости сушу? – язвит Лейре. – По всем расчётам, мы должны были увидеть очертания Исла-Сомбрас ещё вчера. Ты когда-нибудь о таком слышала, Рената?
– Об исчезающем острове? – Я покачала головой. – До встречи с Кастианом я была уверена, что Клинок Памяти – всего лишь легенда. Большая часть истории мориа была утрачена.
– Возможно, проблема в журнале, – предполагает Лейре. – Половина его записей – бредни о мужестве и стойкости, которые придаёт мужчинам морской воздух. Всё остальное написано настолько пространно, что едва ли имеет смысл. – Лейре прочищает горло и начинает пародировать старого леонесского аристократа, цитируя слова по памяти: – «Мы следовали за неподвижным ориентиром – звездой Маринера – до тех пор, пока остров не появился, окутанный туманом и лунным светом. И хотя я переживаю за девушку, король доволен. Мы плывём дальше».
Я прикусила губу изнутри.
– Имя девушки хоть раз упоминалось?
– Нет, – отвечает Кастиан.
Я ещё раз проговариваю известные нам факты:
– Король Фернандо плавал к Исла-Сомбрас с экипажем, погибшим во время или сразу после путешествия. По какой-то причине он больше не возвращался за Клинком Памяти, несмотря на то, что секстант был у него. Мы знаем, что острова нет ни на одной карте, но у нас есть координаты.
– Что мы упускаем? – спрашивает Лео.
– Мы ничего не упускаем, – отвечает Кастиан. Наши взгляды встречаются, как будто он не успел отвести глаза. – Мы просто потерялись.
***
Пока Лейре и Кастиан выясняют, где они ошиблись, я спускаюсь под палубу, чтобы приготовить обед. Есть что-то успокаивающее в монотонной чистке картошки, даже если время от времени в отражении лезвия мне мерещатся разные лица. Король Фернандо. Мендес. Алессандро. Марго. Дез. Даже Кас.
Лео стучит по деревянной балке. Кожа вокруг его носа обгорела и теперь облазит. Он ничего не говорит, только берёт гречневую кашу и садится рядом со мной.
– В детстве я ненавидел чистить картошку, потому что мама говорила, что у них есть глазки.
– Однажды, когда мой отряд застрял в маленьком городке провинции Тресорос, мы ели картошку на завтрак, обед и ужин. На протяжении нескольких недель. Я потом даже видеть её не могла.
Он кивает в сторону мешков с картошкой.
– Что ж, надеюсь, ты смогла преодолеть свою неприязнь.
Я вытерла лоб и воткнула нож в ту же самую картофелину, которую аккуратно чистила, когда он вошёл.
– Выкладывай, Лео.
– Я не мог не заметить, что вы с Кастианом подозрительно молчаливы после бури. Почти не смотрите друг на друга, хотя я-то вижу, какими долгими взглядами каждый из вас провожает другого, когда думает, что тот не видит. Ты даже предпочла спать с нами в гамаках, хотя он предлагал тебе капитанскую каюту! Чёрт, да я бы сам притворился, что без ума от принца, лишь бы поспать на мягком матрасе…
– Лео, – со стоном протягиваю я, прожевав картофелину. Я не хочу отрицать то, что она сказал. Мы потерялись посреди открытого моря; возможно, сбились с курса из-за непогоды; а дома назревает война. Но прямо сейчас все мои мысли крутятся вокруг Кастиана. Больше всего на свете я хочу поделиться этим с кем-то, а Лео и так знает о моих душевных терзаниях. – Во время бури кое-что произошло.
Лео ухмыляется, будто и так всё знает, но продолжает чистить картошку. И эти звуки каким-то образом меня успокаивают.
– И что же?
– Мы чуть было не поцеловались.
Стоит мне произнести это вслух, как в памяти оживает тот момент. Живот сжимается от ощущения, будто я парю в воздухе над волнами.
– Это случилось впервые? – спрашивает Лео.
– Нет. – У меня горят щёки и шея, когда я вспоминаю, как он рубил дрова на заднем дворе дома доньи Саграды, как он, чуть ли не рыча, целовал меня в ответ. Я коснулась основания своей шеи, словно всё ещё чувствовала его прикосновение. – Но тогда это было вынужденно. И он попросил меня больше так не делать.
Лео недоверчиво вскидывает бровь.
– Прям так и сказал?
– Он сказал не использовать его таким образом.
– А, так это совсем другое дело.
– Я понимаю, что сейчас не лучшее время выяснять отношения.
Лео кладёт очищенную картофелину поверх моей небольшой горки.
– Не уверен, что могу с этим согласиться. Чтобы у вас с Кастианом что-то получилось, вам нужно взглянуть друг другу в глаза. Если это путешествие должно было тебя чему-то научить, так это тому, что результат выходит лучше всего, если действовать сообща. Иначе зачем это всё?
– Ради жителей королевства.
– Прошу прощения, леди Рен, но ты привыкла бороться, не веря в победу. Ты не разделяла идеи Шепчущих и не позволяла себе по-настоящему представить будущее, стоящее за каждой шпионской вылазкой. Здесь же я поставил на тебя. Кастиан поставил на тебя. Даже леди Лейре. Ваши отношения с Кастианом… непростые. Ваши чувства осложнены вашим прошлым, его братом, ответственностью за судьбу королевства.
– Я уже говорила тебе, что именно из-за всех этих обстоятельств я и не могу представить себе будущее. Ни с ним, ни с кем-либо другим. Кастиан станет королём. А я? Королевской шпионкой? Бывшей подружкой короля и фиктивной женой?
– Тебе нужно представить своё будущее. – При всём его внешнем веселье Лео как никто понимает меня, видит насквозь самые мрачные, уродливые уголки моей души, которые я не хочу никому показывать. – Возможно, без Кастиана. Вот я не могу представить ни одно королевство из всего известного мира, где тебя бы не было.
Я беру следующую картофелину и сжимаю её. Ах, если бы от эмоций можно было избавиться так же просто, как от воспоминаний.
– Наверное, я просто пытаюсь рационализировать те чувства, что накрыли меня во время бури, – поясняю я. – Мне хорошо знакомо это предчувствие неизбежной катастрофы. Оно способно заставить тебя действовать импульсивно. Когда я была с Шепчущими, среди мятежников часто появлялись новые парочки перед опасными миссиями. Более того, почти все поцелуи, которые бывали у нас с Дезом, случились потому, что мы думали, что умрём. И этот момент с Касом заставляет меня сомневаться, а были ли чувства настоящими.
Лео размышляет над этим, технично очищая кожуру.
– Но если забыть про обстоятельства, в тот момент для тебя всё было по-настоящему, ведь так?
– Да, было, но я не хочу полагаться на изменчивые порывы моего сердца.
– Пускай я знаю тебя всего ничего, Рената, но в одном я уверен наверняка: когда ты любишь, ты любишь всем своим существом. От пальцев ног до непослушных прядок на макушке. Ты любишь так сильно, что это может разрушить тебя. Мне кажется, есть разница между ветреностью и изменениями чувств со временем.
В последний раз мне было так легко в общении, когда мы с Саидой проводили тихие вечера в старой крепости мятежников, выполняя простую работу вроде той же чистой картошки. Но моя прежняя жизнь – всё ещё не зажившая рана. Прошло всего несколько дней, с тех пор как Дез отступил и позволил Шепчущим схватить меня. Эстебан, который годами грубил мне, дал мне возможность сбежать. Но Дез, ради которого я и вступила в эту борьбу, просто стоял в стороне, словно десять лет нашей дружбы для него ничего не значили.
– Что тебе сделала эта картофелина? – спрашивает Лео, ласково накрывая мою ладонь своей, пока я не отрезала себе пальцы. Снимая кожуру по кругу одной полосой, я почти дошла до сердцевины. Окинув взглядом получившуюся горку картошки, он берёт кастрюлю, чтобы начать тушить рыбу.
– Многовато картошки получилось, – признаю я.
– Надеюсь, ты очень голодная.
Вот оно – слово, которым можно описать моё состояние: голод. Или жажда. Я жажду стольких вещей сразу, которых не могла позволить себе раньше. Счастье. Смех. Понимание без слов. Друзей, настоящих. Поцелуев украдкой. Можно ли мне хотеть всего этого? Наверное, это всё не будет иметь значения, если мы не найдём Исла-Сомбрас. Лео прав. Мы с Кастианом лучше справляемся, когда взаимодействуем. И если он не хочет делать первый шаг, то сделаю я.
***
Я выбираюсь из люка и обвожу взглядом палубу, но Кастиана нигде не видно. Лейре стоит у штурвала. Заметив меня, она показывает в сторону капитанской каюты. Я стучусь, но он не отвечает. Я уже подумываю ворваться без приглашения, но мне не хватает духу. Подумать только, я проникала в соборы, чтобы вернуть отнятые сокровища мориа, кралась по коридорам дворца в Андалусии, но именно разговор с Кастианом вызывает у меня такую реакцию. Я вытираю потные ладони о рубашку, внезапно вспомнив слова Лео о непослушных словах на макушке. Чувствуя себя совершенно нелепо, я уже собираюсь уйти.
Но в этот момент дверь открывается, и на пороге оказывается Кастиан, удивлённый нашей встрече. Его золотистые волосы взъерошены, и я представляю, как он вцеплялся в них пальцами, пытаясь собраться с мыслями. Он смотрит мне прямо в глаза. Это наш самый долгий зрительный контакт за последние несколько дней.
– Я как раз собирался пойти тебя искать.
Пока он говорит, в его голосе слышатся одновременно надежда и страх.
– Я здесь.
Морщусь от того, как пискляво это прозвучало. Он жестом приглашает меня в каюту.
– Идём. Ты должна это увидеть.
На его койке лежит молоток. Простыни ровно натянуты, и я не могу сказать, то ли он так тщательно её заправляет по утрам, то ли вовсе не использует по назначению. В каюте пахнет кожей и солью. Когда я была в покоях Кастиана во дворце, пытаясь найти какой-то намёк на секретное оружие короля, ещё не зная, что это оружие – человек, меня поразил морской запах в спальне. Теперь же этот запах везде и всюду.
Я указываю на молоток.
– Обычно это я готова всё крушить и ломать.
Кастиан пальцами зачёсывает волосы назад и улыбается, заметно расслабляясь, как и я. Он пересекает каюту, подходя к резному шкафу, прикрученному к стене, и касается механизмов на дверцах.
– Они постоянно открываются и скрипят по ночам. По крайней мере, это в моих силах исправить.
– Я думала, ты вовсе не спишь.
Он пожимает плечами, и печальная улыбка растягивает его губы.
– Я всё ещё пытаюсь.
Ощущение падения возвращается. Я глубоко вдыхаю.
– Ты это хотел мне показать?
– Нет. Я хотел тебя позвать, потому что нашёл кое-что. – Он обходит капитанский стол, забитый картами, стальными корабликами, несколькими компасами и песочными часами, и показывает на одну из страниц в журнале адмирала. – Упоминание о ней.
Стоит мне взять журнал в руки, как я начинаю чувствовать давление в висках. Я держала его уже раз десять с тех пор, как мы покинули Малое Лузо, но не помню этого наброска, сделанного синими чернилами, – птицы, распахнувшей крылья, с длинным клювом и хвостом веером. Рядом написано: «Вот и закончился полёт королевы. Её Величества Галатеи больше нет. Это мой…»
Чернила, темнеющие с каждой секундой, были размазаны, словно перо выдирали из рук. Автор этих строк остановился на полуслове, так и не дописав, что собирался. Я переворачиваю страницу, затем ещё одну. Десять пустых страниц в самом конце. После нескольких секунд удивлённого молчания, я улавливаю запах.
– Агуадульсе? – кладу журнал обратно на стол. Кас кивает.
– Прошлой ночью мы с Лео немного выпили…
– Ты и Лео? – переспрашиваю я. Поэтому Лео пришёл ко мне сегодня?
Кас ухмыляется.
– Ревнуешь, что я забираю у тебя друга?
– Нет, Кас. Тебе давно пора окружить себя людьми, которыми ты доверяешь.
– Так вот, он случайно уронил бокал. – Кас хлопает ладонью по журналу. – Пролил агуадульсе на страницы, а я поднёс журнал к огню, чтобы высушить. И только сегодня заметил изменения. Когда мы были детьми, герцог Ариас всё лето писал любовные записки девчонкам, используя невидимые чернила, которые он украл у деда. Он был невыносим. Но всё же он рассказал нам, что если нагреть пергамент, чернила проявляются. Адмирал Ариас собирался написать что-то ещё. Некролог? Что-то об этой королеве.
Я снова беру журнал. Меня будоражит эта новая информация.
– Галатея.
– Ты уже упоминала её имя. – Кас подходит так близко, что я могу различить запах его мыла и разглядеть узор из шрамов на груди. – Но ты спрашивала про принцессу.
– У меня есть воспоминание. Не знаю откуда. Оно возникло, когда мне было плохо. Я увидела морское сражение. На палубе стояла принцесса, и гравировка на её доспехах изображала сапсана. Он был из альмана.
– Принцесса мориа из твоих воспоминаний? Почему ты не рассказала об этом раньше?
– Кас, я по большей части не контролирую свою магию. Последний член королевской семьи мориа, как известно, погиб несколько десятков лет назад. До этого я никогда даже не слышала о принцессе или королеве по имени Галатея. Но в моём воспоминании она была… – Я вздыхаю, тяжесть этих слов ощущается на языке. – Вместе с твоим отцом.
Кастиан потрясённо моргает, и его лицо медленно искажает гримаса.
– Вместе в смысле?..
Я видела Галатею на том корабле, буквально чувствовала те яркие эмоции, которые она испытывала, целуя Фернандо, её любовь к нему. Меня аж передёргивает.
Яхта подпрыгивает на волне. Кастиан обнимает меня одной рукой, и мы пережидаем неспокойный участок моря. Снаружи небо чистое, и мы плывём так быстро, что иногда мне кажется, будто мы летим. Когда падение мне больше не грозит, Кастиан медленно отпускает меня. Его ладони задерживаются на моей талии.
