Текст книги "Хладнокровный"

Автор книги: Злата Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

 Кьяра вежливо улыбнулась и, заметив на себе взгляд соседа справа – Фоули, подцепила вилкой маленький кусочек и поднесла его ко рту. Девушку чуть не стошнило от вкуса, но она мужественно проглотила его и запила вином, поймав на себе странный взгляд Ноа с другого конца стола. На ее вопросительное выражение лица он лишь мимолетно улыбнулся и повернулся к ее отцу, сидящему рядом. А во время следующей перемены блюд стало происходить что-то странное. Официанты, нанятые для вечера, по одному на каждого гостя, почему-то встали за стульями гостей, положив перед ними блюдо, вместо того, чтобы удалиться, а гости, в свою очередь, один за другим начали падать лицом в тарелки. Кьяра вскочила на ноги, вне себя от ужаса и непонимания.

 – Что происходит? – закричала она.

 Сзади на ее плечо опустилась крепкая рука «официанта», который официантом-то и не был, судя по всему. Когда последний гость рухнул лицом в тарелку, Кьяра перестала вырываться из хватки держащего ее мужчины и резко обмякла, сообразив, что лучше тоже притвориться отравленной. Однако, перед тем, как ее не слишком вежливо уложили на пол, девушка все же успела заметить, что Лиззи спокойно сидит на своем месте, наблюдая за происходящим. Предчувствие  не подвело ее относительно этой мерзавки!

 Собрав в кулак все свое самообладание, Кьяра осталась лежать в том положении, в котором ее бросили, прислушиваясь к тому, что происходит в комнате. Ее сердце билось так быстро от прилива адреналина, что она боялась, как бы никто не заметил ее прерывистого дыхания.

«Лишь бы все были живы!» – билась в голове отчаянная мысль. Если с ее родными что-то случится, она этого не переживет.

 – Перенесите всех Глав в сад, – приказным тоном сказала Лиз, после чего послышался удаляющийся стук ее каблуков.

 – Я не знаю, кто наследник, а кто Глава, так что выносим всех мужчин, – раздался мужской голос.

 – Может спросить у нее? – предложил другой «официант».

 – Нет, выносим всех. За дело!

 Она чувствовала движения рядом с собой, и, приоткрыв глаза, прикрытые волосами, которые она, к счастью, оставила полураспущенными,  увидела, как двое «официантов», кряхтя, пытаются поднять Хэйса.

 – Здоровый ублюдок, – прошипел один из них.

 Когда все «официанты» вышли, таща за собой половину бессознательных мужчин, Кьяра услышала приглушенный голос Ноа с другого конца стола.

 – Просто притворяйся спящей и ни в коем случае не выходи из этой комнаты! – сказал он, и она знала, что он обращается к ней. – Вы будете в порядке. Все под контролем.

 Кьяра хотела задать тысячу вопросов, но сдержалась. Он у нее еще получит, когда этот кошмар закончится!

 – Ты поняла меня, Кьяра!? – требовательно спросил муж, не дождавшись ответа.

 – Поняла, – прошипела она, еще больше прикрыв глаза волосами и поудобнее вытягивая ногу.

 Через несколько минут «официанты» вернулись за оставшимися мужчинами и, забрав их с собой, закрыли двери. Девушка лежала неподвижно еще десять минут и, когда никто не вернулся, осторожно встала и начала обходить женщин, проверяя, живы ли они. Амелию, свекровь и несколько вызывающих у нее симпатию, женщин, Кьяра даже уложила поудобнее, поняв, что она одна находится в сознании и все остальные действительно просто спят.

 Кьяра не собиралась геройствовать и делать глупости. Если Ноа говорит, что все под контролем, значит так и есть. Она просто посидит здесь и подождет.

***

  Через несколько минут раздался звук мобильного телефона. Кьяра огляделась и заметила, что он идет из сумочки леди Хелен, лежащей на полу. Свою собственную сумочку девушка оставила в гостиной, так что теперь быстро метнулась в сторону звука и, достав телефон, увидела, что звонит их няня. В душу закралось нехорошее предчувствие.

 – Да, Энн, это Кьяра, – сказала она, приняв вызов.

 – О, леди Кьяра, слава Богу! Я никак не могла ни до кого из вас дозвониться!

 Ей показалось или Энн плакала?

 – Что случилось?

 – Дети! Они пропали, леди Кьяра! – зарыдала няня. – Я пришла их проверить, а кроватки пусты. Я подняла на уши весь дом, мы обыскали все комнаты, а их нет. Они просто исчезли!

  – Что значит исчезли!? – в панике закричала Кьяра. – Вы посмотрели камеры? В детской ведь ведется видеонаблюдение!

 – Они отключены, леди Кьяра, – продолжала плакать в трубку Энн. – Наблюдающий сказал, что с сегодняшнего вечера. Это мог сделать только Глава. Он никому не доверял доступ.

 Кьяра почувствовала, будто ее ударили под дых.

 «Ноа не мог! Или… Неужели он настолько обезумел, что готов использовать детей для своих целей? Что вообще происходит?»

 Девушка не заметила, как трубка упала из ее рук. Она направилась к выходу, движимая страхом и яростью. Никто не посмеет использовать ее детей! Она этого не допустит и плевать на планы Ноа. Пускай катится к дьяволу, хладнокровный ублюдок!

***

 Дом был пустынен. Кьяра передвигалась по первому этажу, не встречая на своем пути не единой души. Только выглянув в окно в маленькой семейной гостиной с видом на сад, она обнаружила выстроившихся в ряд мужчин около беседки. А прямо на газоне, перед этой беседкой, лежали тела бессознательных мужчин, которых вынесли из дома. Открыв французское окно, она осторожно выбралась наружу и скрытая кустами, приблизилась настолько, насколько могла, чтобы не выдать себя. Все действо разворачивалось в двадцати пяти футах от нее и Кьяра отчетливо слышала, как Лиззи велит своим «официантам» разложить по кругу мужчин в определенном порядке, пока все Главы родов не оказались лежащими, образуя собой круг. Расстояние между каждым мужчиной составляло не более трех футов и на этих свободных участках Лиззи начала что-то чертить, орудуя кинжалом прямо по траве.

  – Так, они лежат правильно, – удовлетворенно сказала она, закончив. – Уложите лишних в беседке, чтобы не мешались под ногами, и уходите. Вы должны исчезнуть бесследно, понятно?

 Один из них кивнул и мужчины унесли в беседку гостей, не являющихся главами, после чего удалились, а Лиззи подошла к Ноа, и, склонившись над ним, проделала странные манипуляции руками перед его лицом. Ноа резко сел, да так и застыл на месте.

 – Что ты сделала? – прорычал он.

 – Обездвижила тебя. Мне нужно, чтобы ты был в сознании.

 В следующий момент на лужайке появилась еще одна женщина. Она медленно направилась к ним, держа в руках нечто, похожее не деревянную чашу.

– Кто ты? Зачем ты все это делаешь? – спросил Ноа, не замечая новую гостью.

Лиззи рассмеялась.

 – О, Ноа, не волнуйся! Я – не Дуйсех, я – ее дочь. Но она тоже была рядом все это время. Сначала, как моя бабушка, потом, как кузина Пэм. Мы с матерью путешествуем вместе.

 – Путешествуете?

 Лиз поцокала языком.

 – Прости, любимый, но у меня нет времени для историй. Скоро новолуние.

 Она отошла в центр лужайки и снова принялась чертить что-то на земле, вспахивая ее кинжалом и бормоча себе под нос. Кьяра мучительно соображала, что делать дальше. Судя по всему, ее глупого самоуверенного мужа загнали в ловушку.

Глава 19

Ноа никогда раньше не чувствовал такого бессилия. Лиззи предупреждала, что придется временно обездвижить его, но Ноа все равно был не готов к подобному. Потеря контроля над собственным телом убивала его, рождая в душе панику. Он машинально попытался освободиться, но его тело окаменело. Все, кроме головы, даже шея, поэтому мужчина мог видеть только то, что происходит  в поле его зрения. Лиз использовала то же заклинание, которым он обездвижил ее неделю назад, но без привязки к предмету, как это сделала Энн. Он осыпал Лиззи градом проклятий и вопросов, зная, что Дуйсех уже где-то здесь и все слышит.

 В тот день, когда они с ведьмой заключили договор, Лиз призналась, что Дуйсех и близко не приближалась к его дому и родным. Все это время она была в Пэм, которая из Ирландии последовала за ними в Лондон и обосновалась у своей бывшей союзницы – ведьмы. Когда Лиззи озвучила свой план, выгодный для них обоих, Ноа согласился, но доверять этой ведьме не спешил. На случай, если сегодня все пойдет не так, как было обговорено, он подключил своих людей, которые ждали от него условного знака, чтобы ворваться и взять все под свой контроль. Лиз об этом, конечно, не знала.

 Он продолжал осыпать девушку проклятиями и угрозами, когда, наконец, почувствовал чужое присутствие и тихие звуки шагов. На лужайке, наконец,  показалась Пэм. Она пошла прямиком к Лиззи, чтобы проверить ее работу и, приказав той пошевеливаться, повернулась к нему, широко улыбаясь.

 – Здравствуй, Ноа! Прекрасная ночь, не правда ли?

 Ноа зарычал. С тем, чтобы изобразить гнев, проблем у него не возникло, потому что он и в самом деле жаждал разорвать по частям эту суку.

 – Ну-ну, милый, не рычи, – обманчиво ласково произнесла женщина, гладя его по щеке. – Ты такой прекрасный мужчина! Я почти очарована тобой. Не будь ты оборотнем, я бы могла сохранить тебе жизнь, как своей временной игрушке. Но, увы! Сегодня все оборотни исчезнут с лица земли.

Она наклонилась и провела губами по его плотно сжатому рту. Достаточно мимолетно, чтобы он не успел укусить, но вызвав в нем опасную ярость. Ноа снова автоматически попытался взять контроль над своим телом, но у него, конечно же, не получилось.

 – Бесполезно, мой мальчик, – рассмеялась сраная ведьма. – Ты не сможешь освободиться, пока Опал этого не захочет. Ах, прости, ты знаешь ее, как Лиззи. Моя девочка очень сильна. А после сегодняшней ночи станет еще сильнее. Мы обе станем.

 – Что ты собираешься делать?

 – Многое, – загадочно ухмыльнулась она. – Не волнуйся, ты ничего не пропустишь.

 Дуйсех отошла, снова проверяя работу Лиззи, а потом в саду появился еще один человек, несущий на руках плачущих детей. Тори и Роуман. Он убьет Лиз!

 Мужчина положил их прямо на землю и исчез так же быстро, как и появился. Ноа стиснул зубы, пытаясь совладать с яростью, пока дети надрывались от плача.

 –  Сегодня, наконец, свершится то, чего я ждала сотни лет. Тебе повезло, ты станешь свидетелем исторического действа, – продолжила разглагольствовать Дуйсех. – А пока моя дочь готовится к ритуалу, я не прочь скоротать время за разговором. У тебя наверняка много вопросов?

 – Отпусти моих детей, сука!

 – Фи, какой ты скучный, – отмахнулась она. – Правда, их плач меня тоже раздражает, но это ненадолго. Как бы то ни было, я думала, ты спросишь, каким это образом я так долго живу. Или почему я тебя не убила за весь тот год, что ты был у меня под носом, беспомощный и без памяти. Или, на худой конец, как это я смогла из старухи миссис Олдридж превратиться в Пэм? Получше прежнего сосуда, правда? Хочу тебя обрадовать, тело твоей Кьяры тоже недолго будет пустовать. Было бы жаль потратить впустую такую хорошую комбинацию генов. Однажды мой сосуд заболел раком и мне далеко не сразу удалось собрать силу, чтобы занять новый. Знаешь, как это неудобно, жить в умирающем теле? Тела оборотней физически прочнее и не подвержены таким неприятным болезням, так что мне пришла в голову потрясающая идея занять один из них. Почему бы не твоей жены? Она яркая штучка, мужчинам такие нравятся.

 Ноа изо всех сил пытался абстрагироваться от детей, яростно соображая, пришло ли время подать знак своим ребятам или немного подождать и дать чертовой Лиз шанс оправдать себя.

 – Если ты хочешь поболтать, то мне гораздо интереснее твои планы насчет меня и моей семьи, а не загадочные факты из твоего прошлого, – нарочито спокойно сказал он.

 – Но тебе ведь интересно, – капризно протянула Дуйсех. – Разве тебя совсем не трогает мысль, что в ближайшие пять-десять лет я буду разгуливать в теле твоей жены? Я-то думала, что ты ее любишь.

 – Не понимаю, почему ты пришла к такому выводу.

 – Мальчик, притворяющийся бездушным…

 – Я закончила, – прервала ее Лиз.

 Дуйсех вмиг потеряла всю свою игривость. Подойдя к чертежам дочери, она вылила на них какую-то субстанцию из маленькой бутылочки, которую достала из кармана и взмахом ладони зажгла огонь. Жидкость на земле ярко вспыхнула и погасла, оставив после себя странный сладковатый запах, который он ощутил, даже находясь в нескольких футах от них. Далее, она сделала надрез на ладони и капнула несколько капель своей крови на выжженную землю. Дочь повторила этот маневр за ней.

 – А сейчас, начинается самое интересное, Ноа, – сказала Дуйсех. – Главным ингредиентом моего ритуала является Фитцджеральд прямой линии в возрасте до одного года. Кого же ты выберешь: своего наследника или свою дочь?

 – Я убью тебя, сука! – яростно закричал Ноа. – Только тронь их!

 – Вот из-за этого горячего нрава ты мне и нравишься, – издевательски рассмеялась она. – А что, если принести двойную жертву? Как думаешь, может, тогда я стану еще сильнее?

 Ноа ее уже не слушал. К черту Лиз с ее планом, детей здесь вообще не должно было быть. Он оглушительно свистнул, подавая знак своим людям, а когда, даже спустя пять минут, никто не вышел, а Дуйсех с Лиз продолжили манипуляции со своим обрядом, понял, что больше не может ждать. Мужчина изо всех сил пытался достучаться до своей второй сущности. Если волк выйдет наружу, то окаменение может пройти. Другого выбора у него, в любом случае, не было. Лиззи его обманула.

  Он закрыл глаза и попытался вытолкнуть из сознания все лишние звуки, чтобы поймать рычание волка. Через несколько секунд пальцы на ногах охватила мучительная боль, сродни  тысячам одновременных порезов, поднимаясь выше по ступням и распространяясь постепенно по всему телу. К счастью, в тот момент, когда тело переходило из человеческой ипостаси в животную, магия против него была бессильна.

 Как только его лапы коснулись земли, Ноа молниеносно атаковал Дуйсех, целясь в ее горло. Она отбросила его взмахом руки и он пролетел по воздуху несколько футов, жестко врезавшись в стенку беседки. Ноа сразу же вскочил на ноги, готовый снова броситься в атаку, но его снова отшвырнули мощным потоком воздуха. Встав в третий раз, он с удивлением понял, что его опередили. На Дуйсех сзади напала, непонятно откуда взявшаяся, Кьяра, на бегу запрыгнув ей на спину и повалив ту на землю, приземляясь сверху. Не успела ведьма прийти в себя, как в ее горле оказалась вилка, причем вторую Кьяра зажимала в кулаке, явно сбираясь воспользоваться также и ею, но не успела. Только Ноа подпрыгнул к ним, вонзаясь зубами в бедренную артерию ведьмы, как Кьяра, сидящая верхом на ее спине, обмякла, падая ему на голову. А в следующее мгновение, он почувствовал, что и сам снова окаменел. Чертова Лиз!

– Боже, ненавижу твою жену, – проворчала она, взмахом руки освобождая Дуйсех от их тел. – Вечно она все портит!

 Ноа жестко приземлился на спину и услышал стон Кьяры, с которой произошло то же самое. Лиз склонилась над ним и, взяв за морду, посмотрела прямо в глаза.

 – Становись обратно человеком и без глупостей, – приказала она. – Или я воткну эту вилку в шею Кьяры и она точно истечет кровью, потому что я знаю, куда бить.

 Ноа прикрыл глаза, смиряясь с неизбежным и издавая нечеловеческий крик. Это был самый худший момент обращения. Его кожу будто разъедала кислота, а кости словно сломали все сразу на мелкие осколки. Боль была невообразимой и, в течении следующих бесконечных минут, он не мог ощущать ничего, кроме нее. Какая бы опасность не висела над ним, невозможно было сосредоточиться. Он забыл обо всем и единственное, что осталось в его голове – мысль о смерти, которая могла принести облегчение. Но, внезапно, его будто омыла прекрасная прохлада. Боль начала отступать, смываемая каким-то странным, неведомым ему ранее, чувством. Не прошло  и минуты, как ясность сознания вернулась. Он снова лежал в саду своего тестя, голый и дрожащий от напряжения.

 – Все? Пришел в себя? – спросила Лиз, касаясь его плеча.

 Он снова был окаменевшим и не мог двинуться, но тело привычно болело после обращения обратно в человека. В волчьем обличье он эту боль не чувствовал.

 – Что… делаешь? – мучительно прохрипел Ноа. – Дети…

 – С детьми все в порядке, – сказала девушка. – Но их присутствие обязательно. Поэтому просто сиди смирно.

 Она подошла к Дуйсех и Ноа заметил, что та лежит неподвижно. Лиззи перевернула ее на спину и начала нащупывать пульс.

 – Смерть все-таки догнала ее, – со смешком сказала она через несколько секунд, а потом… внезапно разрыдалась.

 – Ноа, я убью тебя! – подала голос Кьяра. – Клянусь Богом, ты труп, если дети пострадают!

 Ноа попытался выдавить из себя еще что-нибудь, но закашлялся. Горло все еще сжимали судороги. Лиз рыдала, собирая кровь матери в ее же деревянную чашу.  Дети тоже плакали, и, Ноа готов был провалиться сквозь землю от осознания собственного бессилия.

 Кьяра пыталась успокоить их, говоря что-то ободряющее ласковым голосом, но это не помогало. Ноа затаил дыхание, почувствовав движение сбоку. Скоро в поле его зрения появилась спина Мёрдока. Он напал на рыдающую и мало что осознающую Лиз, сзади, и приставил пистолет к ее виску.

 – Мне убить ее?

 – Нет, – прохрипел Ноа. – Нельзя!

 Лиззи умолкла, покосившись на пистолет у своего виска. Ее руки были заняты огромной чашей, которую ей, судя по всему, нельзя было ронять, так как девушка бездействовала, затаив дыхание. Ноа к этому моменту уже понял, что именно при помощи рук она руководила своей магией.

 – Отпусти меня, – сказала она. – Я нужна Вам.

 – Что ты… будешь… делать? – спросил Ноа.

 Речь все еще давалась ему с трудом.

 – Мне нужна капля крови твоего наследника. Всего лишь капля. А также дочери, чтобы использовать ее близнеца.

 Ноа не понял, о каком близнеце идет речь, но Кьяра, вдруг, закричала:

 – Что ты имеешь в виду? Близнеца?

 В ее голосе было столько гнева, что имей она возможность двинуться, наверняка уже Лиз была бы мертва.

  – Ради Бога, заткнись уже! – рявкнула Лиз, отчего Мёрдок дернул ее за шею, заставив зашипеть от боли. – Защищаешь бывшую невесту, простачок? Я могу щелчком пальцев свернуть тебе шею, так что аккуратнее.

 – Брось свою чашу и сверни, – огрызнулся МакНамара.

 – Объяснись! – требовательно сказала Кьяра.

 – Для ритуала и вправду нужно принести в жертву ребенка твоей крови, Ноа, – обратилась к нему Лиззи, игнорируя его жену, – но я нашла выход. Я могу ощущать близнецов, у них особое энергетическое поле, и, когда я познакомилась с твоей дочерью, то навела справки. Ее близняшка – мертворожденная и ее кости вполне могут послужить заменой, ведь для ритуала нужно тело ребенка, а не душа. Тем более с кровью моей… – Ее голос дрогнул и она всхлипнула. – … матери.

 – О чем она говорит, Кьяра? – спросил Ноа, пытаясь осознать услышанное.

 – Только тронь мою девочку! – закричала Кьяра, игнорируя его. – Что ты сделала? Ты раскопала могилу?

 – Она мертва, ты, дура! – тоже сорвалась на крик, Лиззи. – Ты хочешь пожертвовать костьми или живой дочерью?

 – Мне плевать! Я не позволю этому случиться!

 – И как? Ты не можешь двигаться! И я с удовольствием оглушу тебя чем-нибудь тяжелым, чтобы ты, наконец, заткнулась, как только освобожу руки!

 Она дернулась и МакНамара крепче ухватил ее, дернув за волосы.

 – Ноа, у нас нет на это времени, – обратилась ведьма уже к нему. – Есть шанс, что мама сможет занять любое из доступных тел, если я не проведу ритуал в течение десяти минут. Это окончательно убьет ее и освободит силу.

 Ноа тяжело сглотнул, принимая непростое решение.

 – Если дети пострадают, ты – труп. Мёрдок, отпусти ее.

 – Не смей, Мёрдок! – закричала Кьяра.

 Но естественно, МакНамара выполнил его приказ. Лиз встала и, подойдя к детям, проколола кончиком ножа их пальчики, выдавив по капле крови, отчего их плач стал только громче. Ноа слышал, как рыдала Кьяра, и чувствовал себя полным дерьмом.

 – Кьяра, я тебя освобожу и позволю уйти с детьми, если ты обещаешь не мешать мне. Думай быстрее, что тебе дороже: живые дети или кости.

 – Освободи меня, – прорычала Кьяра, сквозь рыдания.

 Положив чашу, Лиз взмахнула руками и Кьяра поднялась на ноги. Она сразу же кинулась к детям и взяла их обоих на руки.

 – Иди в дом.

 Девушка бросила на Лиз, а потом и на Ноа, ненавидящий взгляд, и, горько плача, направилась к дому. Мёрдок все еще стоял, направив пистолет на ведьму, но она его игнорировала, снова взяв чашу и собрав в нее по капле крови от каждого, лежащего без сознания, Главы рода. Ноа был последним.

 – Ты нужен мне в сознании, Ноа, как единственный незапертый оборотень, – зачем-то объяснила она.

 Положив чашу в круг, который образовали тела мужчин, Лиззи отошла куда-то за беседку и вернулась со свертком ткани в руках.

 – Я хочу, чтобы ты знал: я обращалась с твоей дочерью с должным уважением и мне очень жаль, что другого выхода нет, – сказала она, останавливаясь перед ним.

 Ноа посмотрел на сверток в ее руках. Ему было страшно представить, что там находятся кости ребенка – его ребенка, который был мертв. Ребенка, который был бы сейчас совсем как Тори. Неужели у них должны были быть две дочери? Почему Кьяра не сказала ему?

 – Думаю, будет лучше, если ты не будешь смотреть.

 Ему хотелось послать  ее к дьяволу с ее фальшивым сочувствием, но Ноа просто закрыл глаза. Если он увидит, то это картина будет преследовать его всю жизнь.

Мужчина слышал все, что происходит вокруг, но намеренно отстранился от звуков и запахов, представляя, как держит в руках двух совершенно одинаковых девочек. Как они заливаются смехом, когда он щекочет их своей бородой или же недовольно морщатся, ведь у Тори всегда была одна из этих реакций. Одевала бы их Кьяра одинаково или с младенчества пыталась бы сделать так, чтобы у каждой была своя индивидуальность? Какими бы они выросли, как изменились бы их характеры и сильно отличались бы друг от друга?

 До того, как стал отцом, Ноа не понимал, что можно испытывать такую боль за другого человека. Он любил свою мать, даже отца, по-своему, любил, но эти чувства были ничем по сравнению с тем, что он испытал, узнав свою дочь. А теперь оказалось, что их должно было быть две. Боль была невыносимой. Он чувствовал, как катятся слезы из глаз, и ему было все равно, что их увидят. Ноа изо всех сил старался игнорировать горелый запах и не чувствовать, что именно горит, но его грудь уже разрывали всхлипы от ужасного осознания. А в следующий миг, тело охватила знакомая боль. Он обращался?

Глава 20

 Когда Ноа открыл глаза, перед ним стояла Лиз в окружении волков. Волков, которые еще минуту назад были латентными Главами родов.

 – Без паники, мальчики, – спокойно сказала Лиззи, щелкнув пальцами. – Все за мной!

 И направилась к дому. Ноа не мог поверить собственным глазам. Они пошли за ней, все до единого. Как зомбированные. Больше десятка огромных волков следовали за маленькой девушкой прямо в дом, проходя через дверь, словно всю жизнь только это и делали. Ноа пошел вслед за ними, чтобы узнать, что будет дальше и остановился в холле, потому что там стояла Кьяра, совершенно обескураженная происходящим. Лиз же пошла дальше со своей свитой, не обращая на нее внимания. Ноа подошел к жене и толкнул ее носом в бедро. Кьяра отшатнулась, испуганно глядя на него. Она впервые видела его в волчьем обличье и он понимал ее смятение. То, что для него было привычно, для других было за гранью реальности, ведь оборотни потеряли способность обращаться поколения назад и годами жили, как обычные люди. Ноа снова толкнул ее, указав на открытые двери гостиной. Там, на кушетке, виднелись, обложенные подушками, Тори и Роуман. Видимо, ей удалось их убаюкать. Кьяра посмотрела на него выразительным взглядом и сложила руки на груди. Ноа было знакомо это упрямое выражение. Оставив ее, он ушел туда, куда направилась Лиз.

 – А вот и ты, Ноа, – сказала девушка, хлопнув в ладоши, когда он зашел. – Раз все в сборе, я начну. Запоминайте внимательно, потому что у меня мало времени, а вам, как Главам родов, еще объяснять все своим людям. Но сначала…

 Она щелкнула пальцами и прямо на его глазах все волки снова обратились в мужчин. В течение десяти секунд. Все, кроме Ноа, который с удивлением рассматривал каждую деталь этого действа со стороны. Он видел, как обращались его отец и Джастин, но это занимало куда больше времени и казалось намного болезненнее, чем то, что происходило сейчас. Обратившись, все мужчины начали стонать от боли, а потом, после очередного взмаха руки Лиз, замолкли и встали, как вкопанные.

 – Вы не сможете контролировать себя и свои действия, пока я не уйду, поэтому отбросьте панику и внимательно слушайте. Меня зовут Опал и я дочь ведьмы Дуйсех, которая создала первых оборотней. Моя мать мертва и вся ее сила перешла ко мне, вдобавок к моей собственной. Я теперь, могу сказать без ложной скромности, самая сильная ведьма в мире. И я, как и моя мать, связала себя с вами, потому что мне нужна армия. Не прямо сейчас, но другие ведьмы и маги набирают силу, вступая в ковены и создавая сообщества, поэтому, теоретически, мне может понадобиться дополнительная защита, кроме моей магической силы, в любое время. Вы и будете этой защитой. Я провела обряд, благодаря которому вы снова  можете обращаться в волков. За исключением женщин, конечно.  Однако, делать это вы будете не с помощью моей магии, а своей собственной. Помня об ошибке матери, я связала вас с силами стихий: земли, воды, воздуха и огня. И прежде, чем вы начнете охоту на ведьму, напомню, что моя мать собиралась попросту убить всех оборотней, так что я сделала вам одолжение. И даже уменьшила боль от перехода, потому что то, что вы испытали сейчас – комариный укус по сравнению с тем, что должно было быть. Ноа понимает, о чем я. Уверена, он может дать ответы на множество ваших вопросов, но мне это неинтересно, поэтому я ухожу. Прощайте!

 Ноа преградил ей дорогу, как только она направилась к выходу.

 – Ладно, Ноа, в отличие от них, твое сознание я контролировать не могу, – вздохнула Лиззи, останавливаясь в холле и закрывая за собой дверь, тем самым отрезая их от остальных мужчин. – Но могу обездвижить. Знаю, ты хочешь меня убить за то, что вмешала детей, но я сделала так, как лучше для меня и для тебя. Ты навсегда останешься вожаком этой стаи, так что радуйся. Еще больше власти в твоих руках, я-то знаю, как ты ее любишь.

 Ноа зарычал, хищно оскалившись. Он понимал, что она сбежит, если он начнет обращаться, воспользовавшись этим.

 – Я все равно уйду, Ноа, – будто понимая ход его мыслей, улыбнулась ведьма. – Но, мы еще поговорим как-нибудь. А напоследок, я, так и быть, снова помогу тебе.

 Обездвижив его взмахом руки, Лиз внезапно достала из кармана платья свой ритуальный кинжал и всадила его в его загривок. Тело мгновенно охватила боль, а по шерсти потекла горячая кровь, но он и с места не сдвинулся, парализованный, до тех пор, пока она не ушла. Только рухнув на пол, как подкошенный, Ноа смог начать обращение обратно в человека, давшееся ему труднее, чем когда-либо. А в следующий миг раздался, леденящий душу, крик Кьяры. Последнее, что он увидел, было, перекошенное от ужаса, лицо жены.

***

 Кьяру трясло от эмоций. Ее мозг просто отказывался принять все произошедшее. Она сидела в комнате ожидания в больнице и раскачивалась из стороны в сторону. В коридоре столпились люди: Хэйс, который первым подоспел на помощь, когда Ноа ранили, леди Хелен и Амелия, уже пришедшие в себя, несколько Глав родов, включая ее отца и даже Луиза, трескотня которой разносилась где-то на заднем фоне.

 Кьяра никого не видела и не слышала. Она не ощущала рук Амелии, обнимающей ее за плечи, не видела стакана воды, который протянул ей Хэйс, не слышала слов ободрения от свекрови и ее тихую молитву. Все, что девушка видела перед собой – это мертвенно-бледное лицо Ноа, его тело, окрашенное в багрово-красный, закрытые глаза, которые не открывались, как бы она не звала его и холодную кожу. Ледяную. Но ведь это Ноа! Он всегда был таким горячим, его кожа обжигала жаром, а глаза способны были подчинить волю  одним только взглядом. Как он мог вдруг так угаснуть? За считанные минуты. Этого не могло случиться. Он не мог уйти от нее.

***

 – Кьяра?

 Хриплый шепот. Такой слабый. Но она услышала. Кьяра вскочила с кресла, на котором уснула и подошла к больничной кровати. Ноа все еще был мертвенно-бледным и выглядел слабым, но его взгляд был наполнен силой, когда она посмотрела на него.

 – Я не знал…

 – Не говори, я позову доктора, – прервала его девушка.

 Теперь, когда она знала, что с ним все будет в порядке и больше не боялась за его жизнь, ее гнев вернулся. Да, она любила этого эгоистичного ублюдка, волновалась о нем, но он все еще был человеком, подвергшим опасности детей и предавшим ее доверие. О том, что случилось с ее последней памятью об Алекс, Кьяра пыталась не думать.

 – Постой.

 Ему каким-то чудом удалось схватить ее ладонь. Он был слаб, как котенок и она с легкостью могла вырваться, но не стала. Потому что ее остановили слезы в его глазах. Она сошла с ума или Ноа Фитцджеральд действительно плакал?

 – Мне очень жаль… – прошептал он. – Из-за нашей дочери.

 А вот это было по-настоящему больно. Сломало ее. Кьяра вырвала свою ладонь, будто обжегшись, и упала задницей прямо на пол. То, о чем она запрещала себе думать, вырвалось на свободу, раня так сильно, что ей хотелось расцарапать грудь и вырвать свое сердце, лишь бы оно перестало так болеть. Кьяра взвыла, словно раненое животное, полностью окунувшись в свою боль. Она не слышала грохота, когда Ноа упал, попытавшись встать с кровати, не ощущала его рук, обнимающих ее, не искала утешения в нем. Кьяра плакала о своей дочери, полностью выпустив эту боль наружу, и плакала до тех пор, пока врач не вколол ей успокоительное, после которого она просто отключилась. Она не сможет забыть. И простить тоже, наверное, не сможет.

***

 Ноа вернулся домой через два дня. Кьяра больше не навещала его в больнице, но узнавала о его состоянии у леди Хелен. Тем утром, когда он должен был вернуться, Кьяра специально поехала навестить Лили, а вернувшись домой после обеда узнала, что несмотря на предписания врачей, Ноа проигнорировал постельный режим и работает в кабинете.

 – Я волнуюсь за его самочувствие, – сказала леди Хелен. – С утра здесь собрались все члены совета и провели экстренное собрание, продлившееся больше трех часов. Люди паникуют. Главы родов оповестили всех своих о произошедших изменениях, но они все равно продолжают звонить и пытаться встретиться с Ноа. Как будто он скажет им что-то новое.

 «Вот ведь упрямый осел!»

 Ни слова не говоря, Кьяра выскочила из гостиной и решительно направилась в сторону кабинета, однако у двери ее задержал Мёрдок.

 – Леди Фитцджеральд, Глава сейчас не может Вас принять.

 Девушка бросила на него уничтожающий взгляд.