Текст книги "Хладнокровный"

Автор книги: Злата Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

 – Не знала, что у тебя двое детей, – удивилась Лиз.

 – Теперь знаешь. Я не намерен тебе ничего объяснять, просто живи, как обычно, и жди. Я надеюсь, ты скоро избавишь меня от своего присутствия.

 – Еще несколько дней, Ноа. Я тоже не в восторге от своего пребывания здесь, -огрызнулась она.

 – Иди уже.

 Он пошел в свой кабинет и налив себе виски, устроился с бокалом у камина. Ситуация вырисовывалась ужасная. Он просто не знал, во что верить и что делать дальше, а такого с ним никогда не случалось. Если бы не семья, находящаяся под его ответственностью, Ноа просто пустил бы все на самотек, но теперь у него не было такой роскоши. Он не может подвергнуть их риску.

 Положив бокал, Ноа встал и стремительно направился на второй этаж. Ему была нужна Кьяра. Плевать, что она говорила и что он ей обещал. Только в ее объятиях он мог найти частичку покоя. Ноа нуждался в ней, как в следующем глотке воздуха.

Глава 16

 Он вошел в ее комнату без стука. Кьяра сидела в кресле, с телефоном в руках и на ней был только халат. Мокрые волосы струились по плечам, а чистое лицо, без следов косметики, делало ее еще более юной. Ноа чувствовал бешеные удары своего сердца, отдающиеся набатом в ушах, пока подходил к ней. Девушка встала, готовая разразиться возмущением на его бесцеремонность, но Ноа просто обхватил ее руками, прижимая к себе изо всех сил, и, зарываясь лицом в ее волосы, пахнущие цветами.

 – Ноа, что-то случилось? – неожиданно мягко спросила она, гладя его по затылку.

 Ноа зажмурился он этой ласки, сильнее втягивая в себя ее запах.

 – Ты нужна мне, – прохрипел он.

 – Но…

 – Пожалуйста! – он отстранился, чтобы видеть ее лицо. – Я прошу тебя.

 Кьяра удивленно моргнула, а потом обхватила его лицо мягкими ладонями.

 – Что случилось? Что с тобой?

 Вместо ответа, он приподнял ее и прижался губами к ее рту, ожидая встретить сопротивление, но она сдалась. Обняла его за шею и приоткрыла губы, впуская его язык. Ноа застонал от облегчения, крепче прижимая Кьяру к себе. Он не мог насытиться ею, целовал ее снова и снова, бездумно исследуя ее рот и лаская маленький язычок, норовящий перехватить инициативу. Отстраняясь лишь тогда, когда они начинали задыхаться от нехватки воздуха, чтобы через мгновение, снова накрыть ее пухлые губки, заставляя жену стонать и тереться об него.

Но ему было мало ее рта. Он хотел попробовать каждый кусочек ее тела. Оторвавшись от сладких губ, Ноа перешел на щеку, а потом и шею, прикусывая кожу и втягивая ее в себя, словно и вправду хотел ее съесть. Халат упал с тела Кьяры удивительно легко, стоило только развязать пояс. Упав на колени, он переместился с ключиц на пышные полушария груди, исследуя каждый кусочек алебастровой кожи. Кьяра застонала, тычась ему в губы острой вершинкой, и он прикусил ее, вырвав стон из ее горла, чтобы тут же приласкать языком. Он щелкал языком по обоим сладким соскам, как планировал позже сделать с ее клитором, и Кьяра заметалась в его руках, всхлипывая от нетерпения.

 – Ноа…

 Ее рука потянулась к местечку между ног, но он перехватил ее, заводя обе руки ей за спину, отчего грудь девушки еще больше выпятилась, облегчая ему доступ. Ноа посасывал маленькие соски, упиваясь их сладостью, пока она не начала безостановочно стонать, умоляя его остановиться, а на коже не выступили следы его рта, в виде засосов. Из горла мужчины вырвалось утробное рычание при виде этих меток. Взяв на руки, он бросил ее на кровать, ложась сверху, между ее раздвинутых ног. Пройдясь губами по ее впалому животу, он остановился на шраме, обводя его языком. Доказательство того, что эта женщина подарила жизнь его ребенку. Она никогда от него не избавится.

 Ноа ласкал его снова и снова, больше для себя, чем для нее, и только когда Кьяра дернула его за волосы, спустился ниже, целуя гладкий лобок и сразу же находя напряженную горошину клитора. Кьяра извивалась, ерзая попкой по кровати, и он схватил ее за бедра, удерживая на месте, пока слизывал с ее киски выступивший нектар. Его женщина текла от потребности в нем и он собирался ее удовлетворить.

Ноа щелкнул по ее клитору несколько раз, прежде чем втянуть его в рот, чтобы нежно пососать. Кьяра закричала, пытаясь вырваться и в то же время прижаться теснее к его рту.  Он продолжил чередовать ласки, пока не почувствовал, что она уже близко, и оставив напряженную горошинку, направился вниз, вторгаясь языком в горячую тесную дырочку, которая приветствовала его новой порцией влаги.

 – Ноа! – вскрикнула Кьяра. – Я не могу… О, пожалуйста!.

 Продолжая трахать языком ее киску, он сжал пальцами воспаленные соски, грубо потирая их и после первого же легкого щелчка по клитору, девушка кончила, громко крича и сжимая его волосы. Ноа отстранился, чтобы полюбоваться этим зрелищем, чувствуя, как его разрывает похоть от выражения ее лица в этот момент. Молниеносно стянув с себя одежду, мужчина снова лег на нее, скользя между ее мокрыми складочками, чтобы смочить свой член, и толкнулся внутрь, встречая сопротивление узких стенок. Удерживая себя на руках, он вторгался в ее маленькое тело, пока она полностью не поглотила его, и завладел нежным ртом, медленно двигаясь туда-сюда и просто наслаждаясь этим моментом единения.

 Кьяра обхватила его руками и ногами, жадно отвечая на поцелуй и исследуя ладонями его спину и плечи. Оторвавшись от ее губ, Ноа посмотрел ей в глаза и утонул в нежном взгляде, который она подарила ему впервые. Застонав, он начал двигаться быстрее, не отрывая взгляда от ее светящихся глаз, дарящих ему спокойствие и одновременно заставляющих хотеть ее еще больше, хотя он и думал, что это невозможно. Стон, который Кьяра  издала, когда он задел нужное местечко в ней, был таким совершенным, что он начал толкаться в этом ритме снова и снова, лишь бы слышать эти звуки, хотя и знал, что при таком сценарии все закончится слишком быстро.

 Жена вцепилась ногтями в его задницу, понукая двигаться еще жестче, и он уступил, чувствуя, как охренительно туго сокращаются, вокруг него, ее мышцы. Приподняв Кьяру за попку, он начал двигаться, как поршень, нанизывая ее на себя и толкаясь в ответ на всю длину. Ноа чувствовал, что скоро кончит. Он держался из последних сил, когда Кьяра вскрикнула под ним, наконец, взрываясь в оргазме, и он последовал за ней, входя как можно глубже, еще сильнее разбухшим членом, между сокращающимися мышцами и накачивая своей спермой. Он собирался отметить ее всеми возможными способами.

***

 – Что ты делаешь? – хихикнула Кьяра, когда он зачерпнул вытекающую из нее, белую жидкость, и размазал ее по ее губкам и клитору.

 – Помечаю тебя, – зарычал Ноа у ее шеи.

 Он лежал за ее спиной, обхватив девушку руками и закинув на нее ногу, после третьего раунда секса.

 – Ну, что за глупость! – воскликнула Кьяра, хотя внутри все сжималось от восторга.

 Ноа прикусил ее шею и она удивленно вскрикнула.

 – Ноа!

 Он тут же зализал укус, принимаясь спускаться поцелуями по ее спине.

 – Нет, Ноа, я больше не могу! – застонала она.

 – Я тихонько, – сказал он, медленно входя в нее сзади. – Ты даже не заметишь.

 – Ага, не заметишь такую махину, – застонала девушка.

 Ей было немного больно, но она не стала его останавливать. Ноа двигался медленно, почти лениво, просто обхватив ее руками и шепча ей на ухо, какая она красивая, как сильно он хочет ее, и днем, и ночью.

 – Хочу засыпать в тебе и просыпаться, чувствуя, как ты пульсируешь вокруг меня, – говорил он, заставляя ее отчаянно краснеть и задыхаться.

 Кьяра не думала, что сможет снова дойти до финиша, поэтому просто наслаждалась тем, как он двигается в ней, его потребностью быть так близко. Наслаждалась тем, с каким благоговением его руки исследуют ее кожу, повторяя, что она совершенна, и он не может представить, что может хотеть кого-либо еще.

 – Ты моя, Кьяра. Скажи это!

 – Твоя, – согласилась она, низко застонав, когда он начал ласкать ее клитор.

 Кьяра ошибалась, когда считала, что больше не сможет кончить. Чем дольше Ноа двигался в ней, тем больше она понимала, что находится к оргазму даже ближе, чем думала. Но Ноа не менял своего неспешного темпа, несмотря на ее мольбы, и, когда она неожиданно кончила, все еще продолжал двигаться в ней также медленно. Кьяра не знала, кончил ли он. Она была так измождена, что отключилась прямо в процессе. Окрыленная и обнадеженная.

***

 Несмотря на практически бессонную ночь, Ноа проснулся, как обычно, в семь утра. Кьяра спала на соседней подушке и, хотя для него было дико странно просыпаться с другим человеком, видеть ее рядом с собой после пробуждения было приятно. Он позволил себе роскошь понаблюдать за ней несколько минут, после чего прикрыл одеялом ее обнаженные плечи и осторожно встал.

  Приняв душ в своей комнате, Ноа оделся и направился в детскую. Эта комната когда-то была спальней Кьяры, поэтому была достаточно большой, чтобы в ней хватило места мебели для обоих детей. Вторую кроватку, которую он вчера  велел в первую очередь  доставить и собрать, уже поставили и в ней мирно посапывал младенец, а вот Тори уже проснулась. Амелия кормила ее из бутылочки, держа на руках, а няня раскладывала новую одежду малыша Роумана, которую доставили вместе с мебелью, по шкафчикам.

 – Доброе утро! – тихо поздоровался он с порога.

 Няня ответила на приветствие, а Амелия лишь посмотрела на него, обдавая холодом, и снова вернулась взглядом к малышке на своих коленях. Достав телефон из кармана брюк, Ноа отключил через приложение съемку и аудиозапись, которые велись в комнате круглосуточно, и приказал няне выйти, а когда она ушла, сел напротив Амелии.

 – Нам нужно поговорить, – сказал он ей.

 Девушка делала вид, что его в этой комнате нет. Вот ведь, упрямица!

 – Хорошо, – вздохнул он. – Тогда просто слушай. Во-первых, я хочу извиниться за свое вчерашнее поведение. Я не привык просить, Амелия, но сейчас я это делаю. Пожалуйста, попытайся понять причину моего решения и бесстрастно, отбросив эмоции, подумать над тем, что я скажу! Роуман – твой сын и ты имеешь все права на него, но я прошу тебя  добровольно отказаться от этих прав, и, передать их мне и Кьяре. Перед тем, как я отослал вас с ней в Дорсет в прошлом году, я уже думал о способах сделать так, чтобы твой ребенок получил статус законнорожденного и одним из этих способов был ваш брак с Джастином.

 Амелия побледнела и с испугом посмотрела на него, прекратив, наконец, притворяться статуей.

 – Не волнуйся, этот вариант я давно отмел. Я и подумать не мог, что ты захочешь оставить Роумана себе, ты ведь так настаивала на аборте, поэтому я решил воспитать ребенка, как нашего с Кьярой, и, когда я вернулся пару недель назад, я искренне считал, что Тори и есть этот ребенок. Я не знал, что Кьяра беременна, и ты понимаешь, почему эта возможность не могла прийти никому в голову. Даже думая, что Тори – дочь Джастина, которого я, поверь мне, искренне ненавижу, я полюбил ее. Потому что она всего лишь ребенок и не несет ответственности за поступки своих родителей. Думаю, ты пришла к той же мысли, раз приняла своего сына.

 Из глаз девушки закапали слезы. Тори давно закончила есть и теперь беспокойно ерзала на ее руках, так что Ноа взял ее, видя, что Амелия ушла в себя.

 – Амелия, я клянусь тебе, что никогда не буду стоять между тобой и твоим сыном! Я буду любить его не меньше, чем Тори, и он никогда не почувствует разницу, даже не задумается о том, что может быть неродным. Ты можешь прожить с нами всю свою жизнь, никто и слова против не скажет. Вы с Кьярой можете вместе заботиться о детях, с той лишь разницей, что они будут называть тебя тетей.

 Я сожалею, что давил на тебя и хочу заверить, что если ты откажешься, то сможешь спокойно уехать вместе с сыном. Я продолжу вас обеспечивать и конечно, даже оставаясь твоим сыном, Роуман будет моим наследником. Через двадцать-тридцать лет общество может изменить свои взгляды и принять незаконнорожденного Главу. Вот только каково будет самому Роуману прожить всю жизнь с клеймом отца-насильника и матери-жертвы? Эту историю знают все, Амелия, и у нас появился один-единственный шанс опровергнуть твои ранние показания и восстановить твою репутацию. Разве Роуман не достоин того, что ты имела всю свою жизнь? Ты ведь тоже дочь Главы рода и должна понимать всю ценность человеческого уважения и положения в обществе.

  С каждым его словом, Амелия плакала все сильнее. Ноа замолчал, давая ей время, и уложил Тори в кровать, вручив ей игрушку для жевания. У его крошки уже начали прорезаться два передних зубика и она с жадностью вгрызлась в резиновую игрушку.

 Дверь в комнату внезапно открылась, являя его жену.

 – Что здесь происходит? – спросила Кьяра, переводя взгляд с него на Амелию. – Ноа, что ты сделал?

 – Все в порядке, Кьяра, – первой ответила Амелия, утирая слезы. – Давай поговорим в твоей комнате?

 Кьяра посмотрела на Ноа, вопросительно приподняв бровь и скрестив руки на груди.

 – Иди с ней, Кьяра, – сказал он. – Вы сейчас ребенка разбудите. Мы с тобой позже поговорим.

 Она одарила его долгим сомневающимся взглядом и, в конце концов, вышла, взяв сестру за руку. Как только дверь за ними закрылась, раздались звуки копошения в кроватке Роумана. Разбудили все-таки.

 Дав ребенку время потянуться всем своим маленьким тельцем, Ноа взял его на руки, пристально рассматривая.

 – Ну, привет, малыш, – улыбнулся он. – Я почти уверен, что я твой новый папа, так что привыкай. Ты теперь будешь часто меня видеть.

 Роуман сморщился и заплакал, вызвав цепную реакцию у Тори, которая тоже зашлась криком. У Ноа не осталось другого выбора, кроме как вызвать няню по телефону. Держа обоих малышей на руках, он пытался успокоить их покачиванием, что крики становились только громче.

 – Я сейчас приготовлю бутылочку и он успокоится, – заверила его няня. – А мисс Тори, видимо, плачет за компанию.

 Ноа раздражало ее спокойствие, но он передал ей Роумана, чтобы она его покормила, и как только малыш умолк, Тори тоже постепенно успокоилась. Мужчина серьезно задумался о том, что одной няни, для детей, может оказаться недостаточно.

Глава 17

 – Что происходит Амелия? – первым делом спросила Кьяра, как только за ними закрылась дверь.

 – Я просто расчувствовалась, – ответила Амелия, снова вытирая слезы. – Тебе не о чем беспокоиться.

 – Не увиливай! Ты со вчерашнего дня мне врешь. Не забывай, что я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы это понять.

 Амелия подошла и обняла ее. Она всегда искала утешение в тактильном контакте, но Кьяра была слишком зла, поэтому отстранилась.

 – Правду, Амелия! – потребовала она.

Сестра тяжело вздохнула и села в кресло.

 – Хорошо. Когда Ноа вчера привез нас сюда, я была против. Я не хотела отдавать вам Роума. Но теперь… Я думаю, это правильное решение, Кьяра.

 Кьяра всплеснула руками.

 – Нет, не правильное! Это просто варварство! Подожди, я поговорю еще с ним.

 – Мое решение от этого тоже не изменится, – твердо  сказала Амелия. – Я делаю так, как будет лучше для моего сына. Я же не отказываюсь от него! Я всегда буду рядом, пусть даже и не как мама. Ты не сможешь меня переубедить. Только если… Ты не хочешь быть его матерью, да?

 Кьяра пришла в ужас.

 – Что ты такое говоришь? Я люблю Роума! И ты прекрасно знаешь, что дело не в этом. Я беспокоюсь за тебя.

 – Я не маленькая девочка, Кьяра, – раздраженно сказала сестра. – И я способна отвечать за свои решения и поступки, какими бы они не были. Просто поддержи меня, пожалуйста! Мне нужна сестра, а не воспитатель.

 И  Кьяра сдалась. Сразу двух упрямцев ей не переубедить.

 – Хорошо, Амелия, – сказала она. – Я надеюсь, ты не пожалеешь об этом когда-нибудь.

***

 О «возвращении» Амелии и Роумана, Ноа сообщил за завтраком. Удивилась этой новости только Лиззи, а вот по бесстрастному лицу свекрови, Кьяра поняла, что Ноа уже говорил с ней об этой ситуации. Леди Хелен знала, что на самом деле случилось с Амелией, как и их, с Кьярой отец, Дункан, так что понимала, что никакой Роум ей не внук, но Кьяра надеялась, что она будет снисходительна к ребенку, ведь в родной внучке женщина души не чаяла.

 В этот день ей так и не удалось поговорить с Ноа, так что засыпала девушка с привычным чувством обиды.

 Через несколько часов Кьяра проснулась, почувствовав, как к ней прижалось сзади другое тело. На секунду ее охватила паника, а потом она ощутила тяжелую руку на своей талии и поняла, что это Ноа. Все еще обиженная, она ткнула его локтем под дых и мужчина выругался.

 – Черт возьми, Кьяра! Что ты делаешь?

 – Это ты что здесь делаешь? – спросила девушка, сбрасывая с себя его руку. – Думаешь, можешь игнорировать меня целыми днями, занимаясь своими «мужскими» делами, а потом заявляться по ночам, как ни в чем не бывало? Уходи!

 – Да что опять случилось? – раздраженно спросил Ноа, садясь и включая бра, чтобы видеть ее.

 Кьяра заморгала от резкого света и, не скрывая злости, прямо встретила его взгляд.

 – А то, что я, как дура, снова купилась на тебя. Пришел такой несчастный, затащил меня в постель, наговорил всякой чепухи и думал, я растаю? Все, путь расчищен?

 – В том, что ты говоришь, нет никакой логики, – спокойно ответил Ноа, еще больше взбесив ее. – Твое настроение меняется чаще, чем погода в Лондоне.

 – Я говорю о том, что устала от того, что ты не воспринимаешь меня всерьез! Я устала сидеть в башне и узнавать о событиях после того, как они свершились. Я устала от того, что ты принимаешь решения относительно нашей жизни, не спросив моего мнения. Устала от твоего переменчивого настроения. Я живой человек. Тебя когда-нибудь волновало, чего я хочу? Ты хоть раз задумался, что меня, любое из твоих решений, может не устроить?

 – Это из-за Амелии?

 – И из-за нее тоже. Но не только. Скажи мне, что происходит, Ноа? В твоей жизни, в твоей голове, прямо сейчас. Почему я все должна вытаскивать из тебя насильно? Почему, даже когда я пытаюсь держать дистанцию, чтобы уберечь себя от новых переживаний, ты не оставляешь меня в покое?

 – Я не могу тебе рассказать всего, – нетерпеливо ответил он, будто не понимая, отчего она так завелась. –  С Амелией таким образом сложились обстоятельства. Откуда я мог знать, что Джастин похитит ее? Я собирался забрать их из Италии после того, как все завершится с Лиз. И, конечно, я бы сказал тебе об этом заранее, но все получилось само собой.

 – У тебя, как всегда, на все есть оправдания.

 – Не забывайся, Кьяра! – прорычал Ноа. – Я не обязан ни в чем оправдываться перед тобой.

 – А я не обязана с тобой спать! Уходи отсюда немедленно и больше в мою спальню не заходи! – сорвалась на крик девушка.

 Рот мужчины сурово сжался, а в глазах явно читался гнев, но он встал и покинул комнату. Кьяра легла, утирая слезы, но все равно не сдержалась и начала уже по-настоящему плакать. Он никогда не изменится!

 Так же стремительно, как и ушел, Ноа внезапно вернулся обратно. Только сейчас Кьяра заметила, что он выбежал в одних боксерах. Она отвела взгляд и отвернулась, чтобы не видеть, как он одевается и снова уходит, но Ноа не ушел. Забравшись на кровать позади нее, он прижался к ней всем телом, ломая сопротивление, обхватив руками ее руки, и зарылся лицом ей в шею.

 – Прости меня, – ласково прошептал он.

 Кьяра затихла, не зная чего ожидать.

 – Мы оба слишком упрямы и не хотим слышать друг друга. Я не говорю тебе всего не потому, что не доверяю или не считаю способной на здравые решения, а потому что оберегаю тебя. Ты нужна мне, Кьяра. Пожалуйста, потерпи еще немного! Я обещаю, что в течение недели все закончится. Лиззи навсегда покинет этот дом и нашу жизнь, а опасность, которая висит сейчас над нами, исчезнет и у нас начнется новая жизнь. Совершенно обычная. У меня появится больше времени для тебя и детей. Мы даже можем провести небольшой семейный отпуск в одном из моих поместий, все дела общины я оставлю на Мёрдока, а с делами в офисе Хэйс справляется и без меня. А осенью ты могла бы пойти учиться вместе с Амелией. Она хочет в Лондонский университет, вы уже говорили об этом?

 – Не хочу учиться, это скучно, – капризно дернула плечом девушка.

 Ноа усмехнулся.

 – Тогда, можешь заняться чем-нибудь еще. Например, делами общины и благотворительностью.

 – Я и так этим занимаюсь.

 – Да? Я многого о тебе еще не знаю.

 Кьяра повернулась к нему лицом и Ноа стер слезинку с ее щеки, нежно погладив ее кончиком пальца.

 – У нас все будет по-другому, – снова сказал он.

 – Почему? – спросила она. – В чем причина таких изменений? В прошлом году ты совсем не хотел налаживать наши отношения.

 – В прошлом году я не был уверен даже в завтрашнем дне. Я жил так, как умел, не доверяя себе хотеть чего-то иного. Потому что не мог себе этого позволить. Сейчас все по-другому. Я устал, Кьяра, – прошептал он, глядя ей в глаза. – Все, чего мне сейчас хочется, это немного покоя. И тебя.

 Кьяра покраснела, опустив глаза, и он усмехнулся, поняв ход ее мыслей.

 – Нет, не секса. По крайней мере, не сейчас. Давай просто полежим?

 Она согласно кивнула и устроила голову на его плече, положив ладонь туда, где билось его сердце, и, позволяя этому звуку убаюкать себя.

***

 Через пару дней Ноа заявил, что они всей семьей, включая Лиззи, которую представят, как гостью, и Амелию, идут на званый ужин в дом их отца. Амелия восприняла эту новость без энтузиазма и Кьяра понимала, почему. Сестра все еще была сильно обижена на папу, а при посторонних придется делать вид, что у них все в порядке.

 Когда отец с мачехой приехали, по просьбе Ноа, через пару дней после возвращения Амелии, они оба продолжали игнорировать ее, нарочито не смотря и не заговаривая с ней во время семейного чаепития, на которое, к счастью, хоть Лиззи не присутствовала. Когда отец попросил принести внучку, Кьяра с няней принесли в гостиную обоих детей, но Роуман даже взгляда от дедушки не удостоился. Кьяра кипела от негодования, а Амелия была на грани слез. Даже леди Хелен выглядела ошеломленной таким поведением их родителей. Только ее маленький трехлетний брат Генри заинтересованно переводил взгляд от одного ребенка к другому и даже осмелился подойти к Кьяре, держащей Роума на коленях, но быстро потерял весь запал, когда Луиза его одернула.

 – Вы разве не хотите познакомиться с Вашим вторым внуком, Дункан? – грозно спросил Ноа.

 Их отец недовольно скривился, бросив мимолетный взгляд на младенца.

 – У меня только одна внучка, – сквозь зубы ответил он.

 Кьяра услышала, как Ноа, сидящий рядом с ней, втянул в себя воздух, сдерживаясь от проявления гнева.

 – Значит, моего наследника Вы своим внуком не считаете?

 На лице папы отразилось недоумение, и, Кьяра почти злорадствовала, с наслаждением предвкушая, как вытянутся их с Луизой лица, когда Ноа сообщит новость, собственно, ради которой и позвал их.

 – Боюсь, я не понимаю, – ответил отец.

 – Я позвал Вас сюда, Дункан, чтобы сообщить, что Ваша дочь Амелия, моя отважная свояченица, вернулась вместе с моим сыном Роуманом и теперь вся наша семья снова в сборе. Та история, которую ей пришлось выдумать, чтобы очернить моего дядю Джастина, покушавшегося на мою жизнь и жизнь моей беременной супруги, из-за чего я и отослал их в надежное место, пока мой наследник не появится на свет, а угроза не будет устранена, теперь может быть опровергнута. Я вернулся, как видите, живой и здоровый, Джастин уже пойман и находится под стражей, а моя семья снова под моей защитой, поэтому я привез своего сына и Амелию, которая ухаживала за ним, пока они прятались, домой.

 – Что Вы такое говорите? – воскликнула Луиза, шокированная происходящим, но Дункан бросил на нее такой ледяной взгляд, что она тут же заткнулась.

 – Я понял Вас, Глава, – сухо сказал он, обращаясь к Ноа. – Вы хотите, чтобы я забрал свою дочь домой?

 – Почему же, напротив, – ответил Ноа. – Амелия очень привязана к своим племянникам и хотела бы пожить у нас, чтобы помочь своей сестре ухаживать за ними. К тому же, ей будет значительно удобнее посещать занятия в университете, если она останется в городе, ведь Вы живете загородом большую часть года. Надеюсь, Вы не возражаете?

 – Нет, – выдавил из себя отец, хотя при упоминании университета весь побагровел от злости.  – Благодарю за гостеприимство!

 – Не волнуйтесь, Глава О’Ши, мы позаботимся о Вашей дочери, – любезно сказала леди Хелен. – Ей здесь будет даже лучше, чем в родном доме.

 Кьяра готова была расцеловать свекровь за эту шпильку. В этот момент она чувствовала только обиду по отношению к отцу, и, его бесчувственности и твердолобости.

 – Конечно, мы и не сомневаемся в этом, – фальшиво заулыбалась Луиза. – Вы очень добры, леди Хелен!

 – Ну, раз формальности соблюдены, то я хотел бы обратиться к Вам с одной просьбой, касающейся дел общины, Дункан, – прервал ее Ноа. – Дамы, если Вы нас извините, мы переговорим о делах в моем кабинете.

 Как только мужчины ушли, Луиза принялась щебетать, пытаясь разрядить обстановку. В мгновение ока Амелия перестала быть парией и мачеха, наконец, обратила на нее внимание, отчего сестре, казалось, стало только хуже. Кьяра при первой же возможности отослала ее вместе с няней.

 – Амелия, ты не поможешь уложить детей? – спросила она, прервав очередной залп вопросов Луизы. – Мне бы так хотелось обсудить с Луизой приближающуюся благотворительную ярмарку.

 Сестра с радостью воспользовалась поводом уйти, а они с леди Хелен еще десять минут развлекали ее мачеху разговорами, пока отец не вернулся и не увел ее, попрощавшись с ними. Кьяра крепко обняла и расцеловала брата, к которому, единственному, на данный момент, питала нежные чувства в этой семье. Так как Генри был еще маленьким, его редко привозили в город и она безумно по нему скучала.

 Как только гости ушли, они с леди Хелен остались вдвоем в гостиной.

 – Твоя мачеха – самая бесцеремонная и наглая молодая особа из всех, кого я знаю, – сказала свекровь. – Не понимаю, как можно терпеть ее каждый день.

 – С трудом, леди Хелен. Но думаю, Вы бы ее быстро перевоспитали.

 – Тебя перевоспитать мне так и не удалось, наглая девчонка, – нарочито сурово сказала она. – И я давала тебе разрешение называть меня Хелен, когда мы одни.

 – Не могу леди Хелен, – не сдержала смешка девушка. – Когда мы только познакомились, я мысленно называла Вас Хелен, но после свадьбы, все Ваши уроки, которые Вы неустанно вдалбливали мне в голову, дали плоды и автоматически переименовали Вас в леди Хелен. И не говорите теперь, что я ничему не научилась.

 – Ты еще такой ребенок, – вздохнула свекровь, но Кьяра заметила, как она скрывает, за чашкой с чаем, улыбку.

Глава 18

 Всю неделю Ноа вел себя, как образцовый муж. Он все еще пропадал в кабинете целыми днями, но неизменно проводил с детьми время до ужина, а после ужина они с Кьярой уходили в спальню и не выходили до самого утра. Спальня Ноа, которую она оккупировала после его исчезновения, стала теперь их общей. Просто однажды днем она вернулась после посещения магазинов с Амелией и обнаружила, что в гардеробной и ванной снова появились его вещи. На вопрос о том, как на это отреагирует Лиззи и что вообще происходит, раз девушке не кажется странным их воссоединение, Ноа отмахнулся, вкратце  рассказав, что уже объяснился Лиззи и между ними теперь чисто деловые отношения.

 Кьяра была на седьмом небе от счастья. Ее мужа словно подменили. Он все еще был властным засранцем, но стал намного терпимее и откровеннее с ней. Они не говорили ни о чем важном, но все чаще проводили вечера, просто разговаривая и узнавая друг друга ближе. По крайней мере, в то время, когда не занимались сексом. С каждым днем Ноа становился все напряженнее, будто ждал чего-то, но от ее вопросов уходил с завидным упрямством.

 – Я не хочу, чтобы еще и ты волновалась, – сказал он, когда она обиделась на очередной проигнорированный вопрос. – Все будет отыграно, как по нотам. Лиззи поможет, я в ней не сомневаюсь.

 А вот Кьяра сомневалась. Она совершенно не доверяла этой девушке и, как оказалось, не зря.

 В тот вечер, когда должен был состояться ужин в доме ее отца, Ноа куда-то исчез и дамам пришлось ехать без него. Лиззи сияла, как начищенный медак, неимоверно раздражая Кьяру. Ее преследовало дурное предчувствие и она с трудом заставила себя попрощаться с детьми, которых должна была уложить няня, и сесть в машину.

 – Что-то не так? – спросила Лиз, заметив на себе ее взгляд.

 – Все в порядке, – ответила Кьяра, отворачиваясь к окну.

 Ей совсем не хотелось вступать в очередную перепалку, а все их с Лиззи разговоры именно этим и заканчивались.

 – Ты хорошо выглядишь, Амелия, – заметила леди Хелен, спеша снять напряжение, витающее в лимузине.

 – Спасибо, леди Хелен! Вы тоже очень элегантны сегодня, – вежливо ответила Амелия.

 А выглядела она и вправду хорошо. Кьяра лично настояла, чтобы сестра надела это платье, облегающее фигуру и довольно простого кроя, но из изумительной ткани с набивной вышивкой богатого изумрудного оттенка. Для себя она выбрала черное платье из шелка и кружев, чем заслужила восхищенный взгляд Ноа перед тем, как он ушел, напоследок не удержавшись от горячего и долгого поцелуя, чуть не перешедшего в полноценный секс.

Когда они приехали в дом ее отца, муж уже был на месте, разговаривая о чем-то с Мёрдоком в уединенном уголке гостиной. После долгих приветствий и светских разговоров, когда все гости собрались, их проводили в большую столовую. Всего в этот вечер было приглашено двадцать семь гостей – все Главы родов и их супруги или взрослые наследники. Исключение составили только Мёрдок МакНамара и Оливер Риган, не являющиеся особо значимыми по положению, занимаемому ими в общине, но ценимые самим Ноа. Кьяре странно было видеть Мёрдока среди его ближайшего окружения, ведь и в их доме он бывал часто, наравне с Хэйсом, но девушка заметила, что он чувствует себя вполне комфортно при встрече с ней, будто они никогда и не были помолвлены.

 За столом ее соседями оказались Хэйс, с одной стороны, и Донован Фоули с другой. Беседа текла вяло и Кьяра умирала со скуки, развлекаясь только очередной переменой блюд. Ужин был шикарный и к ней даже вернулся аппетит, пока перед ними не поставили тарелки с йоркширским пудингом. Серьезно? На званом ужине? Кьяра бросила на мачеху удивленный взгляд и, как оказалось, не она одна. Тем не менее, все принялись за содержимое своих тарелок, но Кьяра не смогла заставить себя проглотить даже кусочек для приличия. Она ненавидела йоркширский пудинг.

 – Что-то не так? – спросил Хэйс, сидящий рядом с ней. – Вы не едите.

 – Это не самое мое любимое блюдо, – ответила Кьяра.

 – Я все же настаиваю, чтобы Вы хоть немного попробовали, – сказал Хэйс. – Пудинг восхитителен!