Текст книги "Под тенью мира. Книга первая(СИ)"

Автор книги: Злата Косолапова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Рэй с мрачной усталостью и раздражением посмотрел на меня.

– Тебе полчаса назад радскорпион проткнул ногу, а ты уже рвёшься под пули рейдеров, защищая неизвестных обитателей пустошей, которые бы тебя на куски разорвали, будь их воля?

Я, чувствуя себя дурой, кивнула. Я снова вырвалась из хватки парня и вступила на территорию свалки. Рэй выругался, обозвав меня ненормальной, но пошёл со мной, что немедленно придало мне сил.

Я быстро и как можно тише кралась между наваленными друг на друга автомобилями и оглядывалась по сторонам. Эта свалка оказалась огромной, мусор громоздился выцветшим ржавым месивом на огромные расстояния вокруг и, честно говоря, мне было сложно представить, где именно могли бы быть эти рейдеры. Однако мои поиски этих психов оказались не столь продолжительными.

Я, сгорая от страха и нетерпения, покрепче сжала пистолет и обошла огромную кучу из сломанной довоенной техники. Я заметила, как два парня-рейдера, одетые лишь в шнурованные брюки с шипами и крепкие ботинки, пытались вытащить кого-то из-под маленького автомобиля в виде ракеты. Рейдеры, покрытые грязью, шрамами и волдырями от солнечных ожогов ругались и улюлюкали, призывая свою жертву выйти к ним из укрытия. Я быстро оценила обстановку. У рейдера, что был повыше, в руках был дробовик, второй держал в руках огромный нож.

«Может быть, там ребёнок?» – с ужасом подумала я и сразу вспомнила Билли Крила, который спас Мэгги от рейдеров.

Я включила режим ВАТС на Пип-Бое. Ну и что мне делать? Убивать их? Я поняла, что даже не хочу пытаться это сделать. Пока я раздумывала, как мне поступить, передо мной пролетела старая кастрюля и угодила одному из рейдеров прямо в голову. Он вскрикнул и мгновенно отключился. Второй в ужасе заметался, оглядываясь по сторонам и не понимая, что происходит. Его маленькие поросячьи глазки болезненно горели. Недолго думая, он кинулся, было, к дробовику своего товарища. Но тут из-под машины, рыча и поскуливая, вылезла большая собака и схватила его за ногу. Рейдер запищал и полоснул её по лапе ножом. В следующую секунду он бросился наутёк, но Рэй перегородил ему путь и вырубил. Правда, уже не кастрюлей, а вручную.

Вот и всё. Я вздохнула, все ещё дрожа от страха. Рэй ругался, отряхивая руки и гневно сверкая глазами. Я же повернулась к несчастному животному, которого хотели извести эти изверги.

– Хэй, иди сюда. Я тебя не обижу, слышишь? – сказала я, аккуратно протягивая трясущуюся руку собаке. Собака поскуливала, сидя у машины, рана на её лапе сильно кровоточила.

– Ты чего там сюсюкаешь, ромашка? – буркнул Рэй. – Идём, ты свою миссию милосердия уже выполнила. Вернее, выполнил её я.

Я обернулась и раздражённо шикнула на Рэя.

– Шшш!

Наёмник цокнул языком, что-то пробурчав, и лениво потянулся в карман за пачкой сигарет.

Я достала из рюкзака маленький шампур с шашлыком из игуаны и, оторвав кусок мяса, протянула собаке.

– Думаю, что даже собаки не будут есть эту резину, – хихикнул Рэй.

Когда я повернулась, чтобы показать Рэю язык, то почувствовала, как холодный собачий нос ткнулся мне в ладонь. И вот очень красивый, молодой пёс аккуратно стянул у меня с руки кусок мяса.

– Привет, малыш! – ласково сказала я, погладив пса по загривку.

Пёсик тявкнул и завилял хвостом, что меня несказанно обрадовало. Мой взгляд упал на лапу, которую пёс поджимал и держал на весу. Итак, пока он ел мясо, у меня была возможность помочь ему. Я достала из рюкзака стимулятор, и пока обдумывала, как бы мне удобнее схватить пса за лапу, мне на помощь пришёл Рэй. Он аккуратно обхватил собаку за туловище и крепко прижал к себе, а я воткнула стимулятор псу возле раны. Собака взвизгнула и попыталась вырваться, но Рэй, сжимая в зубах сигарету, крепко держал её, несмотря на свой недовольный вид.

Буквально через минуту пёс уже бегал возле меня, пытаясь облизать мне лицо и прыгнуть лапами на плечи. Я счастливая, что спасла такое чудесное животное, внимательно осмотрела собаку.

Собака была похожа на хаски или лайку. Шерсть у пса на спине голове была чёрная, лоснящаяся, на животе, лапах и мордочке сероватая. У пса были разные глаза, правый коричневый, левый голубой. Собака выглядела вполне здоровой.

Рэй объяснил мне, что собаки почти не мутировали за послевоенное время. К тому же, были и те, что остались полностью здоровыми. Видимо, этот пёс был как раз из последних.

Вполне здоровый кабель, весёлый и, видимо, дрессированный. Собака выглядела потерянно, и я была уверена, что когда-то у неё был хороший хозяин. Пёс явно собирался идти со мной, и для меня это было только радостью, несмотря на жуткий страх потерять бедное животное в условиях повышенной опасности. Однако со мной ему будет куда лучше, чем одному.

Я рассматривала потёртый ошейник на шее у пса, сделанный кем-то собственноручно из мягкого куска кожи. На ошейнике темными чернилами была сделана надпись.

«Догмит. Самый лучший друг»

Я грустно улыбнулась и обняла собаку.

– Догмит, ты будешь моим самым лучшим другом? – с улыбкой спросила я, потрепав собаку по загривку. Тот громко гавкнул и завилял хвостом. – Тогда, идём со мной, пёсик. Идём!

Собака тут же рванулась ко мне, я вне себя от счастья подняла голову и наткнулась на возмущённый взгляд Рэя. Его лицо вытянулось от удивления, и он молча указал пальцем на Догмита.

– Ты собралась эту псину с собой взять? – тихо спросил он, затем покрутил пальцем около виска. – Совсем того? Она у тебя через полчаса сдохнет от шальной пули.

– Ничего подобного, ясно? Хватит наговаривать. Пёс дрессированный. Вот увидишь, он ещё себя покажет, – тщательно скрывая сомнения, сказала я. – И вообще, идём. У нас нет времени.

– И в этом виноват я, да? Разве это я бегаю по свалкам, ища справедливости и собирая бездомных собак? – зло спросил Рэй, вскидывая руки.

Я пожала плечами, улыбнулась и отправилась вперёд.

Идти осталось совсем немного, но надо было спешить. Плавящийся в густых облаках солнечный диск уже начинал рыжеть на горизонте. И скоро должно было начать темнеть.

Рэй мрачно поглядывал по сторонам, пока я перезаряжала пистолет и заодно раздумывала о том, где нам придётся ночевать. Дорога начала петлять через пригорки и рытвины, вскоре она вывела нас к маленькому, хорошо сохранившемуся городку.

***

Деревья ветвистыми палками чернели на фоне серых облаков и рыже-красного закатного неба. Раньше эти кривые деревья были зелёными, а сухой кустарник цвел, украшая своей живой красотой этот небольшой посёлок, возле которого мы с Рэем сейчас стояли.

Выгоревшие остатки домов гнилыми остовами торчали из каменистой земли рядом с гнутыми почтовыми ящиками и покосившимися заборами. Хлипкие стены домов пожелтели и были изуродованы грязными разводами, но при этом все дома были целыми.

Их широкие окна были заколочены, как и некоторые двери, а крыши почернели от грязи. Садики за низкими заборчиками были завалены гниющей одеждой и старой утварью.

В самой середине посёлка находилась детская площадка с покосившимися ржавыми качелями, почти вывернутыми из земли. Возле них я разглядела квадратную песочницу и детскую горкой, почти наполовину вросшую в землю.

В конце поселка высилось почти полностью разрушенное бетонное здание. Я двинулась вперёд, чтобы его, но Рэй схватил меня за плечо.

– Подожди. Что-то здесь не так, – медленно сказал он.

Наёмник обошёл довоенный автомобиль, что металлической грудой жарился на солнце перед нами, и пригляделся. Догмит заскулил и двинулся вперёд, но Рэй схватил его за шкирку и с раздражением посмотрел на меня.

– Держи собаку, – рявкнул он. – Тут как на бомбе. Этот посёлок полностью заминирован.

Я ахнула и взяла Догмита за ошейник. Внимательно осмотревшись, я в ужасе открыла рот. И правда, все подступы к домам, остатки асфальтовой дороги и тропинки – всё мелькало красными огоньками на круглых противопехотных минах.

Рэй присвистнул.

– Что-то я сомневаюсь, что это призраки так орудуют минами, – сказал он, хмурясь. – Значит так. Насколько я помню, по просьбе сумасшедшей Браун мы должны добраться до детской площадки и принести ей оттуда мину, будь она не ладна. Ромашка...– Рэй многозначительно посмотрел на меня. – Пока у нас есть пара минут, я расскажу тебе об этих противопехотках всё, что знаю. Начнём с того, что это старые, но к счастью, упрощённые технологии. У такой мины есть один плюс и один минус. Начнём с минуса. Мина может взорваться, даже если ты будешь правильно её обезвреживать. Плюс в том, что она взрывается не сразу, а только через несколько секунд. Да ещё и пищит. Так что у тебя всегда есть возможность, по крайней мере, отпрыгнуть подальше назад.

Рэй взглянул на меня, а затем достал из своей сумки складной металлический прутик.

– Важно знать, что мина состоит из нажимной пластины и действующего детонатора внутри неё. Наступаешь на мину, она взрывается. Есть два способа обезвредить мины. Первый, – Рэй развернул прутик. – В середине мины находится кнопка. Быстро нажмёшь на неё, и детонатор будет обезврежен, но только на неё, а не на всю мину. Запомни, если красная лампочка погасла, значит мина обезврежена. Нажать на кнопку можно либо рукой, но это рискованно, либо вот такой вот штукой. Сейчас, я покажу...

Рэй уверенно приблизился к мине и с силой воткнул прутик в центр мины. Я ощутила, как по моей шее пробежал холодок. Что-то пропищало, и красная лампочка потухла. Я перекрестилась и с облегчением посмотрела на Рэя. Тот тонко улыбнулся мне.

– Класс, – прохрипела я. – А какой же второй способ?

Рэй хмуро посмотрел себе под ноги. Он поднял с земли маленький камушек и, развернувшись, с силой бросил его в одну из мин, та с оглушительным грохотом взорвалась. За ней взорвалась следующая и ещё две после них. Догмит залаял, а я отшатнулась, чуть не упав. Рэй посмотрел на меня с надменной улыбочкой.

– А это второй способ. И смотри осторожнее, мины старые, если об них споткнуться, они всё равно взорвутся без нажатия пластины. – Наёмник посмотрел на меня и усмехнулся. – Нам пора, Смит. Выступаем.

Рэй двигался быстро, вслушивался в каждый звук и внимательно осматривался по сторонам. Я едва поспевала за ним. Мне приходилось прикладывать множество усилий, чтобы двигаться так же тихо и быстро, как он.

Вдвоем с наёмником мы тайком пробирались от одной выцветшей машины к другой, продвигаясь всё ближе к центру посёлка. Теперь я уже могла рассмотреть высокое разрушенное здание впереди нас.

От здания осталось всего несколько разбитых этажей и лестниц, стены были почти полностью уничтожены. Я спросила, нужно ли нам так тщательно скрываться, если здесь никого нет, но Рэй сказал, что в открытую идти нельзя.

Он оказался прав. Мы добрались до детской площадки и, когда наёмник обезвредил и подхватил одну из многочисленных мин для Мойры, воздух разрезал тихий выстрел. Мы мгновенно упали на землю, и я хлопнула ладонью по земле, подавая команду собаке. Догмит лёг рядом со мной, прижав острые уши к голове.

– Откуда был выстрел? – дрожа от страха, спросила я.

Рэй нахмурился.

– Из того разрушенного здания на краю посёлка. И что-то мне подсказывает, что это не призрак, – хрипло произнёс наёмник, потерев щёку, перепачканную в грязи.

Раздался ещё один выстрел. Пуля попала в машину неподалёку от нас. Напряжение на красивом лице Рэя сменилось секундным ужасом. Он распахнул серые глаза и, подхватив меня за шкирку, чуть ли не выбросил подальше от машины.

– Догмит! – успела я окликнуть собаку.

Пёс рванул за мной, когда я приземлилась с другой стороны детской площадки. Снова выстрел, что-то громыхнуло, и довоенный автомобиль недалеко от нас загорелся. Я, наглотавшись земли и пыли, ползла всё дальше от опасного места, царапая руки о камни.

Жуткий грохот и взрывная волна едва не лишили меня способности дышать. Меня снова кинуло куда-то в сторону. Догмит подполз ко мне, когда я подняла голову и огляделась. Рэя я не видела.

Раздались очередные выстрелы. Мой счётчик разорвался треском, фиксируя волну радиации. Неожиданно из-за сухого кустарника ловко выпрыгнул Рэй и прокатился по камням до меня.

– Снайпер там, мать его, – выдохнул Рэй, перезаряжая оружие. – И палит он не по жертвам, а по машинам, надеясь, что нас зацепит взрывом. Надо добраться до него и надрать задницу.

Несколько выстрелов просвистело где-то справа. Я выглянула из-за насыпи и включила режим ВАТС.

Я увидела обломки бетонных плит на остатках этажей, мешки с песком, сложенные стеной друг на друге и человека с винтовкой. Стрелком был пожилой мужчина. Его редкие седые волосы были взъерошены, а глаза зло прищурены. Его рот постоянно двигался, видимо, произнося ругательства. Стрелял старик не слишком-то метко, да и с самоконтролем у него видимо были проблемы.

В тот момент, когда снайпер снова начал палить, я заметила, что рядом со мной нет Рэя. Наёмник был впереди, он быстро бежал в сторону здания.

Я увидела, как он выхватил гранату из-за пояса и кинул на первый этаж здания. Полыхнуло. Занывший бетон с грохотом разлетелся в стороны. Снайпер схватился за голову и достал нож. Чёрт, как бы там Рэю не попало.

– Догмит, идём, надо помочь Рэю!

Я быстро выхватила из-за пояса пистолет и, согнувшись, понеслась к зданию. Перед глазами всё вертелось. Я слышала крики и видела, как моя собака взбирается по обрушенной лестнице. Я пробежала по первому этажу, чуть не налетев на одну из неразряженных мин, запрыгнула на лестницу и взбежала наверх, обливаясь потом и умирая от жажды.

Прогремел выстрел. Я вбежала на третий этаж, и увидела, как старик в поношенной рваной одежде упал в ворох пыли, хрипло сопя и всхлипывая. Его маленькие злые глазки расширились от ужаса, но он все ещё оставался жив.

Хватая ртом воздух, старик махнул Рэю. Наёмник опустился на одно колено возле снайпера и прислушался. Судорожно вздохнув, я оглянулась.

В углу лежал матрас с самодельной подушкой и тонким свёрнутым одеялом, рядом стояли два столика с посудой и бутылками из-под воды. У стены стояли ящики с припасами.

Я подошла к разрушенной стене, из-за которой открывался вид на Минное поле и бесплодные земли пустошей. Догмит тихонько сел у моей ноги, и я потрепала его за ухом.

Рэй уже поднялся на ноги, и я обернулась к нему.

– Думаю, что нам нужно осмотреть все эти дома и остаться ночевать здесь, – сказал он тихо.

Он был мрачен. Подхватив старое покрывало, Рэй накрыл им тело старика.

Я снова отвернулась, стараясь не думать о смерти этого снайпера. Багряное солнце разлило по пустошам и бывшему поселению, где мы сейчас находились, мягкий, словно сироп свет. Покраснел старый металл, порыжели бледные камни, огненным всполохом мелькнули стекла в окнах старых домов.

– Что он сказал тебе?

Услышав тихие шаги, я посмотрела на Рэя. Он мрачно вглядывался в огненно-красный горизонт, по его глазам невозможно было что-либо прочитать.

– Что его имя – Арканзас.

***

Мы обошли четыре дома, из которых каждый был похож на своего соседа практически один в один. Пропылённые, грязные стены с выцветшими гниющими обоями были украшены полосками в гостиных и цветочками в детских.

Рэй решил остановиться в доме некоего Зейна. Так как там не было трухлявых костей в сгнившей одежде, и к тому же было довольно чисто.

Рыжевато-красный закатный свет проливался в дом через щели в почти наглухо заколоченных окнах. Я прошлась по дому: по старой кухне с ржавеющим холодильником и пыльными шкафчиками, по ванным комнатам с разбитой плиткой на стенах и на полу и по жилым помещениям с пропыленной и ветхой мебелью.

В гостиной на полу валялись позолоченные рамы, горсти сажи и земли, обрывки газет. На книжных полках пылились довоенные книги и журналы.

Я прошла мимо разбитого телевизора, стараясь не наступать на осколки, рассыпанные по ковру, и заглянула в шкаф со стеклянными дверцами. В шкафу я не нашла ничего интересного.

На одном из комодов я заметила фотографию в рамке. На ней были изображены мальчик и девочка в одинаковых бейсболках. Мальчик был одет в полосатую футболку и светлые шорты, а девочка в платье с кружевным воротничком. У девочки в руке была корзинка, у мальчика мяч. Дети были похожи друг на друга чертами своих милых лиц. Оба были со светлыми волосами и большими ясными глазами. Позади них открывался вид на прекрасный городок с цветущими садами, аккуратными домиками и ухоженными лужайками. Это было то самое поселение, в котором мы сейчас находились.

Война исказила его, растоптала в прах. Как и всех нас.

Горечь скорби была слишком острой. Я всхлипнула, едва удерживаясь от рыданий. В груди заныло щемящее чувство тоски.

Я услышала шаги Рэя и быстро перевернула фотографию, положив лицом вниз. Так быстро, что стекло звонко ударилось о поверхность комода.

– Что-то не так? – спросил Рэй, показываясь в дверях и сразу облокачиваясь на косяк.

Я отрицательно покачала головой и отвернулась, с трудом глотая слёзы. Как не вовремя.

Я ничего не стала говорить, и когда Рэй, наконец, выперся из дверей, я поднялась наверх. Длинный узкий коридор с ворсистым истоптанным ковром вёл в детскую с двухъярусной кроватью, где изодранное синее одеяло валялось на полу вперемешку с выцветшими детскими игрушками, в ванную и в спальню.

В довольно чистой ванной комнате я попробовала включить воду в ржавом кране, но тут же пожалела об этом. Где-то за стеной, видимо, в старых трубах раздался грохот, который с жутким скрежетом пронёсся по всем комнатам. Я закусила губу, состроив виноватую гримасу. Несмотря на жуткий шум, вода всё-таки полилась на пожелтевшую поверхность раковины.

Спальня оказалась довольно просторной. Мебели здесь было не так много: дубовый шкаф, тумбы, рабочий стол да большая двуспальная кровать.

Я осмотрела стол, заваленный многочисленными бумагами, затем заглянула в прикроватные тумбочки. Ничего.

Я повернулась и чуть не упала замертво от страха, увидев перед собой Рэя.

– Ты с ума сошёл так пугать?! – взъелась я, глядя на его равнодушное лицо.

Он что-то жевал и устало оглядывался в комнате.

– Переживёшь.

Я зло уставилась на наёмника, сложив руки на груди.

– Попрошу без выпендрежа.

Рэй ничего не ответил мне, начав ругаться на Догмита. Пёс тявкал и радостно вилял хвостом, бегая вокруг наёмника.

– Что там? – спросила я, приглядываясь к собаке, затем переводя взгляд на Рэя. – Ты что-то ешь. Он тебя просит угостить.

Рэй раздраженно взмахнул рукой.

– Вот он и сбежал от тебя ко мне из-за куска беличьей задницы, – с сарказмом проворчал Рэй.

Я усмехнулась, и вдруг поняла, насколько сильно я устала.

Я взглянула на Рэя. Да и не только я одна. Кажется, мы оба слишком утомились, чтобы препираться.

– Да, и ещё, – вдруг сказал Рэй, доставая из-за спины ту самую снайперскую винтовку, что он забрал у Арканзаса. – Это тебе.

Я уставилась на Рэя. Он вручил мне винтовку, и я осторожно взяла оружие в руки. Оно было тяжеловатым на вес, но на глаз в отличном состоянии.

– Не слишком большая для меня? – тихо спросила я.

Рэй хмыкнул. Наёмник подошёл ко мне и показал, как правильно держать оружие: хлопнул по локтю, чтобы я держала его ниже, по плечу, чтобы рукоятка винтовки удобно упиралась в предплечье и по ладони, чтобы я правильно держала винтовку.

– Это малокалиберная снайперка. Для тебя самое оно. Играй осторожнее.

– Вот это да! – воскликнула я, всматриваясь в прицел. Держать винтовку оказалось довольно удобно, а с таким прицелом грех не попасть в цель. – Это бесспорно классный подарок. Спасибо...

Я обернулась, чтобы посмотреть на Рэя. Но тот уже шёл по коридору к лестнице. Он, не поворачиваясь, просто поднял руку, мол, всегда пожалуйста.

***

– Я собираюсь лечь здесь.

Рэй разломил пару веточек и бросил в огонь, который он развёл в камине гостиной.

Я подняла на него взгляд. Наёмник пару минут назад снял верхнюю часть брони в обычной белой футболке. Я сидела на диване, пытаясь хоть немного расслабиться. С каждой минутой меня всё больше скручивало смущение. А что тут странного?

Я вообще-то находилась совсем одна в доме с красивым парнем, который был...ну, очень красивым. И непросто парнем, а крутым наёмником, да ещё и с такой привлекательной фигурой. Я покусала губы, почувствовав, как краснею. А мне ещё и ночевать с ним в одном доме придется. Нет, ну, в одном доме, это не на одном диване, но...

Тьфу! Ну, я и дура. Это всё мои комплексы. Честно говоря, они меня совсем не удивляли. После отсутствия личной жизни-то в Убежище. Вернее, отсутствия личной жизни в моей жизни вообще.

Рэй посмотрел на меня, и я отвела взгляд, ощущая, как горят мои щёки. Наёмник не сдержал кривой улыбочки, и я признаться тоже.

– Всё любуешься, а, Смит? – спросил наёмник, усмехнувшись.

– Как ты себя любишь, – пробурчала я, покачав головой.

– Да и не только я, – заметил Рэй, затем дотянулся до фляжки, что лежала на столике рядом.

Он открыл её и сделал несколько глотков. Это было ужасное пойло. Я знала это, потому что Рэй успел его нахлобучить и мне в мою жестяную кружку. На вкус пойло было похоже на компот со спиртом, но из чего оно на самом деле состояло, я даже спрашивать не хотела.

– А почему ты здесь будешь спать, а не я? – спросила я, слезая с дивана и доставая из сумки наёмника чайник и бутылку с чистой водой.

Догмит, увидев, что я переместилась к камину, с удовольствием подполз поближе к огню и улегся в ворох шуршащих газет неподалеку. Я посмотрела на гнилые доски в камине, объятые язычками рыже-красного пламени, затем перевела взгляд на Рэя.

Свет от огня падал на его узкое загорелое лицо, делая его черты тоньше и острее. Его губы были напряжены, а брови чуть нахмурены в усталой задумчивости. Синюю бандану Рэй так и не снял, хотя мне было бы любопытно посмотреть на него без неё.

– Ты разве отказываешься от шикарной кровати в дальней комнате? – спросил он, приподняв бровь.

Я почувствовала, как начинаю тонуть в его светло-серых глазах. Во взгляде наёмника был лёд – слишком холодный и слишком колючий, но меня так и тянуло смотреть в этот жуткий холод его глаз.

Смутившись, я опустила взгляд.

– Что-то я сомневаюсь, что ты это делаешь из-за уступчивости мне, – пробормотала я, протянув Рэю чайник, заполненный водой.

Рэй водрузил чайник на огонь, затем отряхнул руки и сел на пропыленную подушку, которую он кинул возле камина.

Я тоже так сделала, дотянулась до подушки и кинула её рядом с каином. До дивана тепло доходило слишком плохо.

– Если ночью сюда проберутся рейдеры или что-нибудь ещё в этом роде, ты окажешься под нехреновым ударом, – сказал Рэй. – Хочешь рискнуть? Ощущения, конечно, те ещё, но можно остаться без ж..., без головы, например.

– Нет, – ответила я. – Не хочу.

Я понуро пронаблюдала за тем, как Рэй достал из кармана свою потертую зажигалку с золотистыми узорами на ней. Эта дурацкая зажигалка почти никогда не работала, но Рэй упорно хранил её, не желая менять на другие. А я ведь уже два раза находила и предлагала ему работающие зажигалки, но нет, наёмник до сих пор продолжал пользоваться своим огнивом.

Чиркнув три раза подряд, Рэй выругался и поджёг кусок газеты от огня. Рэй поднёс горящий лист к сигарете и с удовольствием затянулся.

Я скривила лицо. Ну, не понимала я этого удовольствия – курить. Отец всю жизнь рассказывал мне о том, какие жуткие последствия может нанести курение организму, и так находящемуся в зоне почти постоянного облучения. Тем более от курения люди умирали и в более лучшие времена.

Я зевнула, поднялась с пола и подошла к окну. Сквозь маленькую щёлку между досками я увидела ночную пустошь. Завалы камней, сухая трава, земляные просторы. Какая-то полуразрушенная постройка чернеет вдали. Я посмотрела на звёздное небо с тонким серпом луны, и внезапно мне вспомнилась первая ночь под небом, те ужасы, что я пережила тогда, когда вышла из Убежища...

Я прикрыла глаза, содрогаясь от внезапной волны холодного страха. Я отвернулась от окна, подошла к столу и взяла свою кружку. Я залпом допила пойло, которое мне так нахваливал Рэй, и вернула кружку на место. Глаза слезились от дыма и пыли.

Я подошла к дивану и легла на него, озадаченно глядя в огонь. Рэй, видимо, заметивший перемену в моём настроении, окликнул меня. Он развалился в кресле возле камина, держа в одной руке флягу, а в другой дымящуюся сигарету.

– В чём дело, ромашка? Всё ворошишь жуткое прошлое?

Я перевела взгляд на наёмника. Рэй смотрел на меня с цинизмом человека, побывавшего в крупных передрягах. Человека с недюжинным опытом внезапно встретившего того, кто всю жизнь жил под камнем и вдруг вылез на свет. Так на меня смотрели все, кого я встречала на пустошах.

Что-то кольнуло меня в самое сердце. Это была тонкая иголочка доверия. Мне вдруг захотелось рассказать Рэю о себе всё-всё: о том, как я жила в Убежище и о том, с чем успела столкнуться на пустошах, о том, что я видела и том, что за страхи меня мучали.

Я говорила добрые полчаса. Наёмник почти не смотрел на меня, но внимательно слушал. Он не задавал вопросов и ничего не говорил до тех пор, пока я не сказала всё, что хотела сказать.

– Ты, наверное, думаешь, зачем я...

– Нет, – резко прервал меня Рэй, подняв холодный взгляд на меня. – Нет. Я так не думаю.

Я помолчала, смущенно кусая губы. Может, зря я разболтала всё о себе?

Рэй изучал меня испытующим взглядом.

– Я так не думаю, потому что я знаю, что такое груз пережитого, и я рад, если тебе легче после того, как ты мне всё рассказала.

Он помолчал, склонив голову.

Я даже была польщена, услышав эти слова. Наслаждаясь долгожданным отдыхом, я поудобнее устроилась на диване.

В голове шумело. Я зевнула. Спать хотелось до боли в глазах.

– Теперь твоя очередь рассказать мне что-нибудь о себе...

***

Время будто бы остановилось, превратилось в густой мармелад. Опалённые доски потрескивали в красных языках пламени. Причудливые тени отражались на стенах, блёклыми пятнами расплывались на старой мебели и разбитом стекле.

Рэй молчал, прикрывая воспалённые от пыли и усталости глаза.

– Я не буду ничего...– он замолк, скользнув взглядом по дивану.

Кайли спала, уложив голову на подлокотник дивана. Она дышала, чуть приоткрыв губы. Её короткие русые волосы растрепались, и теперь тонкими прядками падали на лоб, острые скулы и шею.

Рэй осознал, что ему достались минуты для размышления. Для размышления и для того, чтобы снова почувствовать тупую ноющую боль от старых ран.

Ему сегодня сказочно повезло: он наткнулся на девчонку, с ужасом осознающую, в каком мире она живет, с упорством идущую к своей цели и с милосердием, свойственным её нежной натуре, стремящуюся помочь тем, кому на неё откровенно наплевать.

Ромашка, вылезшая из укромного гнёздышка, измученная цинизмом людей и вечной борьбой...

Рэй вздохнул, внимательно приглядываясь к напарнице. Ну и что в ней особенного?

Кайли Смит – самая обычная девушка. Довольно симпатичная на личико, невысокая, худенькая, хотя и приятных женских форм не лишена. В общем, почти ничего интересного.

Рэй видел красавиц. Да, даже в этом жутком, вымершем мире, он видел тех женщин, которые были по-настоящему красивы. Он видел их среди некой элиты, среди обычных жителей пустошных деревень, среди бродяг и среди мародеров и рейдеров. Кайли к красавицам никакого отношения не имела, впрочем, эта красота ей и не была нужна. Она была миловидна и нежна.

Такие как она влюблялись в него через две минуты после начала общения. Кайли – не исключение. Пусть, конечно, не через две минуты, но через пару дней от неё уже будет сложно отделаться.

Рэй кинул быстрый взгляд на девушку. Нет, не совсем так. Вернее, совсем не так. Она немного из другого теста: будет молча плакать в подушку ночами, страдая от безответной любви, но сама либо никогда не признается, либо признается с горем пополам и сгорая от стыда. Бегать с признаниями в любви она за ним, Рэем, не будет, скорее, будет избегать после того, как озвучит их.

И вряд ли она даже будет сильно страдать после того, как получит отворот-поворот от него, её и так всю жизнь все шпыняли.

Что ж, тем лучше. Рэй устало вздохнул. Как надоело. Всё время одно и то же.

Рэй не был глупцом и ещё лет десять назад прекрасно понимал, что женщины никогда не будут обделять его вниманием. И особенно красавицы. Так оно и всегда и было, чего скрывать. Все красотки всегда выбирали его. Это, конечно, вызывало гордость, но только до тех пор, пока они не влюблялись в него и не начинали страдать по нему, мешая жить.

От таких как Кайли Смит у него вообще отбоя не было. Это был вообще сущий ужас.

Рэй взглянул на девушку. Всё же назвать её совсем серой мышкой было тяжело. Было в ней что-то.

Да, у неё было доброе сердце, а ещё у неё были нежность и мягкость. И её миловидная внешность отлично сочеталась с этими качествами.

На неё обращали внимание мужчины, в этом Рэй не сомневался, но девчонка была жутко стеснительной. Это называется, так воспитали. Тут не поспоришь, Кайли была действительно хорошо воспитана и образована. Но зажата в рамках своих манер и взглядов. В общем, всё ясно здесь. Папина дочка.

К тому же, у девчонки была явно заниженная самооценка после прожитых лет в Убежище, и даже если она и нравилась мужчинам, то либо не замечала этого, либо не могла в это поверить. Рэя это не удивляло. В конце концов, ей не повезло прожить всю свою сознательную жизнь с хулиганьём под боком.