Текст книги "Цезарь Каскабель (иллюстр.)"

Автор книги: Жюль Габриэль Верн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

Глава IV
ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ

Канальи!

Слово как нельзя более точно подходило гнусным прощелыгам. Но труппа не становилась от этого богаче.

Каждый вечер господин Каскабель обязательно проверял, на месте ли сейф. Однако, как он вспомнил, накануне, крайне устав после тяжких трудов, он не удостоверился, как обычно, в сохранности сейфа. Видимо, пока Жан, Сандр и Клу ходили вместе с ним к подножию за вещами, проводники, незаметно проникнув в последний отсек, завладели сейфом и спрятали его где-нибудь в кустах неподалеку. Вот почему они отказались ночевать внутри «Прекрасной Колесницы». Затем, дождавшись, пока вся семья уснула, удрали, прихватив лошадей фермера.

От всех сбережений маленькой труппы не осталось ничего, кроме нескольких долларов в кармане господина Каскабеля. К счастью, мерзавцы не увели с собой Вермута и Гладиатора.

Собаки, успев за сутки привыкнуть к чужим людям, не подняли тревогу, и злодейству ничего не помешало.

Где теперь искать воров, устремившихся через Сьерру? Где искать деньги? Как без денег пересечь Атлантику?

Отчаяние семьи выражалось слезами одних и яростью других. Поначалу господина Каскабеля обуял настоящий приступ бешенства; жене и детям с большим трудом удалось его успокоить. Но после этой вспышки ярости он снова стал самим собой, человеком, не тратившим времени на пустые причитания.

– Проклятый ящик! – не удержалась плачущая Корнелия.

– Конечно, – сказал Жан, – если б не сейф, то наши деньги…

– Да! Прекрасная идея посетила меня тогда – купить эту чертову железяку! – воскликнул господин Каскабель. – Решительно, покупая сейф, самое осмотрительное – ничего в него не класть! Не боится огня, говорил торговец. Прекрасное предостережение! Если б он еще не боялся воров!

Надо признать, это жестокий удар для семьи. Неудивительно, что все были удручены. Лишиться двух тысяч долларов, заработанных ценой стольких усилий!

– Что делать? – спросил Жан.

– Что делать? – повторил господин Каскабель, который, казалось, кромсал слова сжатыми зубами. – Очень просто! Необыкновенно просто! Без пары дополнительных лошадей мы не поднимемся на перевал… Что ж! Я предлагаю вернуться к ферме… Вдруг эти подонки там…

– Они могли там хотя бы появиться! – заметил Клу-де-Жирофль.

Вполне вероятно. Во всяком случае, как сказал господин Каскабель, у них нет другого пути, кроме обратного, так как вперед идти невозможно!

Запрягли Вермута и Гладиатора, и экипаж начал спуск по ущелью Сьерры.

Увы, это было слишком легко! Можно спускаться вниз быстро и весело. Но они шли понурив головы, в тишине, прерываемой время от времени только градом ругательств господина Каскабеля.

В полдень «Прекрасная Колесница» остановилась у фермы. Воры здесь не появлялись. Узнав о происшествии, фермер пришел в великую ярость, не беспокоясь, впрочем, о Каскабелях. Если у них украли деньги, то у него украли трех лошадей! У него! Но раз негодяи ушли в горы, то должны оказаться по ту сторону перевала. Скачите, догоняйте же их! Разгневанный фермер был недалек от мысли, что именно господин Каскабель – зачинщик кражи его животных.

– Вот тупица! – возмутился «зачинщик». – Почему же вы держите подобных мерзавцев у себя на службе и предлагаете их внаем честным людям?

– Откуда я знал? – ответил фермер. – Они мне никогда не нравились! Они пришли из Британской Колумбии…

– Так они англичане?

– Ну конечно.

– В таком случае все ясно, все – с самого начала! – крикнул господин Каскабель.

Кем бы ни были воры, кража свершилась, и положение сложилось отчаянное.

Но если госпожа Каскабель не могла справиться с собой, то ее муж, с его ярмарочной закалкой, обрел наконец обычное хладнокровие.

И когда все члены семьи собрались в «кают-компании» «Прекрасной Колесницы», состоялся очень важный разговор, в результате которого должно было «р-родиться великое р-решение», как резюмировал господин Каскабель, раскатисто произнося звук «р».

– Дети, бывают в жизни обстоятельства, когда волевой человек обязан на что-то решиться… Замечу, что обстоятельства эти, как правило, весьма неблагоприятны… Таков и наш случай… Спасибо этим злодеям! Англичане, инглишмены! Что ж, речь не о том, чтобы выбрать одну из четырех дорог, тем более что у нас их нет… Есть только один путь, тот, по которому мы пойдем, и немедленно!

– Какой же? – удивился Сандр.

– Я изложу вам сейчас, что пришло мне в голову, – ответил господин Каскабель. – Но, чтобы оценить, насколько выполнима идея, нужен талмуд с картами Жана…

– Мой атлас, – уточнил Жан.

– Да, атлас. Ты, я полагаю, силен в географии! Сходи за ним.

– Сейчас, папа.

Атлас разложили на столе, и господин Каскабель продолжил свою речь:

– Само собой разумеется, дети, что, хотя эти мерзкие англичане (как я сразу не догадался, что они англичане!) и украли наш сейф (зачем только мне в голову пришла идея купить его!), само собой разумеется, мы не отказываемся от намерения вернуться во Францию…

– Отказаться?… Никогда! – воскликнула госпожа Каскабель.

– Хорошо сказано, Корнелия! Мы желаем вернуться в Европу, и мы туда вернемся! Мы желаем снова увидеть Францию, и мы ее увидим! И вовсе не потому, что два мерзавца нас обобрали, а… Мне, прежде всего мне, нужен воздух родины, или я умру…

– Мы не хотим, чтобы ты умер, Цезарь! Мы отправились в Европу… и, несмотря ни на что, мы будем в Европе!

– Но каким образом? – спросил Жан с горячностью. – Да, каким образом?

– В самом деле, каким образом? – переспросил господин Каскабель, потирая лоб. – Конечно, давая представления по дороге, мы сможем день за днем зарабатывать и привести «Прекрасную Колесницу» в Нью-Йорк. Но у нас не хватит денег, чтобы оплатить проезд на пакетботе! А без пакетбота мы не сможем пересечь море! Разве что вплавь… Однако, кажется, это довольно трудно…

– Крайне трудно, господин хозяин, – ответил Клу, – вот если бы плавники…

– У тебя они есть?

– Кажется, нет…

– Тогда молчи и слушай!

И господин Каскабель обратился к старшему сыну:

– Жан, открой атлас и покажи на карте, где мы находимся!

Жан отыскал карту Северной Америки и положил ее перед отцом. Когда он ткнул пальцем в Сьерра-Неваду, чуть правее Сакраменто, все внимательно склонились к атласу.

– Вот здесь, – сказал он.

– Хорошо, – промолвил господин Каскабель. – Итак, оказавшись по другую сторону гор, нам придется пройти через всю территорию Соединенных Штатов до Нью-Йорка?

– Да, отец.

– И сколько же это лье? [52]  [52]Лье – старинная французская мера длины, равная 4 км.


[Закрыть]

– Примерно тысяча триста.

– Хорошо! А затем нужно будет пересечь океан?

– Конечно.

– И сколько лье нужно проплыть по океану?

– Почти девятьсот до Европы.

– А Европа – это, можно сказать, уже Нормандия?

– Да, можно сказать!

– И сколько лье составит все это вместе?

– Две тысячи двести! – воскликнула малышка Наполеона, считавшая на пальцах.

– Видали! Она уже и арифметику знает! – восхитился господин Каскабель. – Итак, две тысячи двести лье?

– Примерно, папа, – ответил Жан, – думаю, что я правильно подсчитал расстояния.

– Что ж, дети, хвостик в две тысячи с небольшим лье – ничто для нашей «Прекрасной Колесницы», если бы Америку и Европу не разделяло море. А его нам не переплыть без денег, то есть без пакетбота…

– Или без плавников! – повторил Клу.

– Ты все о своем! – пожал плечами господин Каскабель.

– Итак, совершенно очевидно, – сказал Жан, – что на восток идти бессмысленно!

– Бессмысленно, сынок, совершенно бессмысленно! Но… Может, пойдем на запад?

– На запад? – Жан вопросительно посмотрел на отца.

– Да! Покажи по атласу, какой дорогой надо идти, чтобы попасть в Европу?

– Сначала нужно будет пересечь Калифорнию, Орегон и территорию штата Вашингтон до северной границы Соединенных Штатов.

– А дальше?

– Дальше будет Британская Колумбия…

– Тьфу! – возмутился господин Каскабель. – А ее никак нельзя обойти?

– Нет, отец!

– Ладно, пройдем! А потом?

– Потом мы дойдем до границы Колумбии с Аляской…

– Она принадлежит Англии?

– Нет, России; по крайней мере, принадлежала, так как давно поговаривают о ее присоединении…

– К Англии?

– Нет, к Соединенным Штатам [53]  [53]Действие романа начинается в феврале 1867 года, тогда как договор о продаже Аляски был подписан 18 (30) марта того же года; официальная передача Аляски произошла 18 октября 1867 года.


[Закрыть].

– Чудесно! А что за Аляской?

– Берингов пролив, разделяющий два континента, Америку и Азию.

– И сколько лье отсюда до этого пролива?

– Тысяча сто.

– Запоминай хорошенько, Наполеона, ты сосчитаешь нам после.

– А я? – спросил Сандр.

– Ты тоже.

– Теперь, Жан, этот пролив, какой он ширины?

– Около двадцати лье [54]  [54]Наименьшая ширина Берингова пролива составляет 86 км.


[Закрыть], папа.

– О! Целых двадцать лье! – воскликнула госпожа Каскабель.

– Ручеек, Корнелия, можно считать, всего-навсего ручеек.

– Ручеек?

– Да! Впрочем, Жан, разве твой пролив не замерзает зимой?

– Да, отец! В течение четырех или пяти месяцев в году он покрыт льдом…

– Браво! И можно пересечь его по льду?

– Можно. Так и делают.

– Ах! Чудесный пролив!

– А дальше, – спросила Корнелия, – разве нет морей?

– Нет! Дальше – Азиатский континент, который простирается вплоть до европейской части России.

– Покажи-ка, Жан.

Жан разыскал в атласе общую карту Азии, и господин Каскабель начал ее пристально изучать.

– Устраивает, – сказал он, – если только в этой твоей Азии не слишком много диких стран.

– Не слишком, папа.

– А где начинается Европа?

– Здесь. – Жан указал пальцем на Уральский хребет.

– И какое расстояние от этого пролива… от Берингова ручейка до Европейской России?

– Тысяча шестьсот лье.

– А до Франции?

– Еще около шестисот.

– Так сколько всего, если считать от Сакраменто?

– Три тысячи триста двадцать лье! – одновременно выкрикнули Сандр и Наполеона.

– Молодцы! – похвалил господин Каскабель. – Итак, на восток – две тысячи двести лье?

– Да, папа.

– А на запад – примерно три триста?

– Да, то есть тысяча сто лье разницы…

– Разница не в пользу западного пути, – заметил господин Каскабель, – но по этой дороге нет моря! Итак, дети мои, если нельзя идти в одну сторону, нужно идти в другую – вот вам мое дурацкое предложение!

– Здорово! Путешествие задним ходом! – закричал Сандр.

– Нет, Сандр, не задним ходом, а в противоположном направлении.

– Прекрасно, отец, – согласился Жан. – Однако пойми: мы никак не сможем в этом году попасть во Францию, если пойдем на запад.

– Почему?

– Потому что лишних одиннадцать сотен лье – это весьма существенно для нашей «Прекрасной Колесницы» и для ее упряжки.

– Что ж, дети мои, не будем во Франции в этом году, значит, будем в следующем! И я думаю, раз уж нам придется пересечь Россию, с ее ярмарками в Перми, Казани и Нижнем Новгороде, о которых я весьма наслышан, то там мы и задержимся; и обещаю вам, что знаменитая труппа Каскабелей не ударит в грязь лицом и прилично заработает!

Что можно возразить человеку, у которого есть ответы на все вопросы?

Бывают души словно выкованные из стали. Под новыми ударами они сжимаются, закаляются, становятся более упругими. Именно это происходило со славными циркачами. За время своего трудного, полного приключений бродячего существования они вынесли множество испытаний, но никогда еще не находились в столь серьезном положении – сбережения пропали, обычные пути возвращения на родину отрезаны. Однако последний удар судьбы-злодейки оказался столь жестоким, что, почувствовав в себе новые силы, они смело смотрели в будущее.

Госпожа Каскабель, ее сыновья и дочь откликнулись на предложение отца дружными аплодисментами. И тем не менее оно было поистине безумным, и только страстное желание вернуться домой, в Европу, подвигало их решиться на подобный проект. Каково – пересечь северо-запад Америки и Сибирь, направляясь во Францию?

– Браво! Браво! – крикнула Наполеона.

– И бис! Бис! – Сандр не находил слов, чтобы выразить свой энтузиазм.

– Пап, скажи, – спросила Наполеона, – а мы увидим императора России?

– Конечно, если его императорское величество имеет обыкновение развлекаться на ярмарке в Нижнем!

– И он будет на нашем представлении?

– Да! Уж оно доставит ему удовольствие!

– Ах! Как бы я хотела расцеловать его в обе щеки!

– Может, хватит с тебя и одной августейшей щечки, дочурка? – ответил господин Каскабель. – Смотри, будешь его целовать, не испорти корону!

Что касается Клу, то он пребывал в полном восхищении от гения своего хозяина.

Итак, они остановились на следующем маршруте: «Прекрасная Колесница» пройдет через Калифорнию, Орегон и штат Вашингтон до англо-американской границы. У них оставалось около пятнадцати долларов – карманные деньги, не спрятанные, к счастью, в несгораемый шкаф. Понятно, что такой небольшой суммы не хватит на все дорожные расходы, поэтому им придется давать представления в городах и поселках. Впрочем, не стоило сильно огорчаться из-за этих задержек. Все равно надо ждать, пока пролив целиком замерзнет, образовав дорогу для экипажа. А это произойдет не раньше, чем через семь-восемь месяцев.

– И черт меня побери, – заключил господин Каскабель, – если мы не положим в карман несколько хороших гонораров до того, как окажемся на краю Америки!

И правда, «делать деньги» в северных районах Аляски, среди кочевых индейских племен, – сомнительное предприятие. Но не было никаких сомнений, что вплоть до северо-западной границы Соединенных Штатов, в той части нового континента, которую Каскабели еще не посещали, публика будет рваться на представления труппы хотя бы из-за ее доброй репутации и принимать по заслугам.

А дальше… Дальше, в Британской Колумбии, пусть там и достаточно городов, – ни одного концерта, ни за какие деньги! Господин Каскабель не опустится до того, чтобы выпрашивать шиллинги и пенсы! Хватит с них, что экипаж «Прекрасной Колесницы» вынужден пылить более двухсот лье по земле английской колонии!

Что касается сибирской бесконечной пустынной тундры, где редко встречаются даже самоеды [55]  [55]Самоеды – устаревшее название ряда народностей северной Сибири; автор употребляет его расширительно на все туземное население этого обширного края, хотя в ряде случаев подразумевает под ним совершенно конкретные малые сибирские народности – таймырских энцев и нганасан, а также селькупов, живших в XIX веке по реке Таз.


[Закрыть]или чукчи, не покидающие прибрежные районы, то там, конечно, нельзя рассчитывать на какую-либо выручку. Впрочем, поживем – увидим.

Условившись обо всем, господин Каскабель постановил отправляться в путь на следующее утро.

Пока же Корнелия принялась, как всегда проворно, хлопотать по хозяйству и готовить ужин с помощью Клу.

– Какая удивительная идея, – произнесла она, – пришла в голову господину Каскабелю!

– Да, хозяйка, замечательная идея, как и все, впрочем, что варятся в его котелке… То есть, я хочу сказать, вертятся у него в мозгах…

– К тому же, Клу, в этом направлении нет моря, а значит, нет морской болезни…

– Разве что в проливе есть бортовая качка льда!

– Да ну тебя, Клу, с твоими шуточками!

В это время Сандр выполнил несколько головокружительных, восхитивших его отца прыжков. Наполеона грациозно танцевала, а собаки резвились рядом. Надо восстанавливать форму, ведь скоро – новые представления.

Вдруг Сандр вспомнил:

– А наши животные? Мы не посоветовались с ними насчет предстоящего великого путешествия!

Он тут же подбежал к Вермуту:

– Ну, старина, как тебе понравится добрый перегон в три тысячи лье?

Затем обратился к Гладиатору:

– А твои бедные старые ноги ничего не хотят высказать?

Кони дружно заржали, словно желая выразить свое согласие на дальнюю дорогу.

Тогда он обернулся к собакам:

– Ты, Ваграм, и ты, Маренго, станете вы зарабатывать своими номерами?

Ответом послужил радостный лай, сопровождавшийся многозначительными прыжками. Не стоило даже сомневаться, что собаки обегут вокруг света по одному знаку своего хозяина.

Теперь настал черед обезьянки высказать свое мнение.

– Что с тобой, Джон Булль? – удивился Сандр. – К чему этот озадаченный вид? Ты увидишь родину, малыш! Если будет слишком холодно, тебе сошьют теплую курточку! Ты не забыл свои гримасы и ужимки?

О нет! Джон Булль никак не мог их забыть и в доказательство состроил такую уморительную рожицу, что вызвал всеобщий взрыв смеха.

Оставался попугай. Сандр выпустил его из клетки, и тот прошелся, покачиваясь на лапках и подергивая головой.

– Эй, Жако, – спросил Сандр, – почему ты молчишь? Что, дар речи потерял? Мы начинаем сказочное путешествие! Ты с нами, Жако?

Жако извлек из глубины своей гортани целую сюиту членораздельных звуков, раскатывая «р» так, словно оно исходило из луженой глотки господина Каскабеля.

– Браво! – закричал Сандр. – Жако согласен! Жако с удовольствием сказал «да»!

И мальчишка, сделав стойку на руках, приступил к серии сальто и кульбитов под родительское «браво».

В этот момент появилась Корнелия:

– За стол!

В тот же миг все собрались в столовой и в два счета уничтожили еду, всю до последней крошки.

Казалось, теперь все стало на свои места, как вдруг Клу опять перевел разговор на несчастный сейф:

– Я думаю, господин хозяин, что эти два мерзавца здорово влипли!

– Почему? – спросил Жан.

– Потому что они не знают секретного слова и никогда не смогут открыть сейф!

– Не сомневаюсь, они принесут его обратно! – разразился смехом господин Каскабель.

Необыкновенный человек! Увлекшись новой идеей, он уже забыл про кражу и воров!

Глава V
В ПУТЬ!

Да! В путь, в Европу, и на этот раз малоисследованным маршрутом, который не стоит рекомендовать тем, у кого мало времени.

«Времени у нас больше, чем нужно, – думал господин Каскабель, – зато нам здорово недостает денег!»

Отъезд состоялся утром второго марта. На рассвете Вермута и Гладиатора впрягли в «Прекрасную Колесницу». Госпожа Каскабель с Наполеоной заняли место внутри фургона, ее муж и сыновья шли пешком, Клу управлял лошадьми, Джон Булль взгромоздился на крышу, а собаки бежали уже далеко впереди.

Погода стояла прекрасная. На кустах наливались соком первые почки. Весна исполняла свою великолепную прелюдию, характерную только для калифорнийских просторов. Птицы распевали в вечнозеленой листве каменных деревьев и белых дубов. Тонкие стволы сосен покачивались над зарослями вереска. Повсюду виднелись купы невысоких каштанов и яблонь, плодоносящих мансанильями [56]  [56]Мансанилья – видимо, недоразумение: яблоко по-испански и в самом деле называется «мансана» (manzana), но «мансанилья» (manzanilla) – это сорт маслин.


[Закрыть], весьма недурными для производства индейского сидра.

Отслеживая по карте условленный маршрут, Жан не забывал и о другом – о свежей дичи. Впрочем, Маренго не позволил бы ему пренебречь долгом. Настоящий охотник и добросовестный пес созданы друг для друга. Нигде они не достигают такого взаимопонимания, как в землях, где дичь водится в изобилии. Калифорния именно такое место. Редко случалось, чтобы госпожа Каскабель не готовила к обеду зайца, куропатку, верескового петуха или парочку горных перепелов с элегантными хохолками и необыкновенно душистым и вкусным мясом. Если по мере продвижения к Берингову проливу охота на просторах Аляски будет столь же успешной, семье не придется сильно тратиться на ежедневное пропитание. Может быть, дальше, на Азиатском континенте положение изменится? Увидим, когда «Прекрасная Колесница» доберется до бескрайней страны чукчей.

Итак, все шло как нельзя лучше. Господин Каскабель не пренебрегал благоприятной погодой и стремился использовать ее на полную катушку. Они шли так быстро, как позволяла упряжка, по дорогам, которые через несколько месяцев из-за летних дождей станут непроходимыми. Получалось в среднем от семи до восьми лье в сутки, с привалом на обед в полдень и с шестичасовым ночлегом. Местность была не такой пустынной, как думалось путешественникам поначалу. На полях уже трудились земледельцы, которым эта богатая и плодородная земля обеспечивала зажиточность, столь желанную в любой другой части света. Кроме того, частенько попадались фермы, поселения, деревни, городки и даже города, особенно по левому берегу реки Сакраменто, в местах, преимущественно золотоносных, в силу чего за ними и закрепилось многозначительное название Эльдорадо.

Труппа, согласно плану ее хозяина, дала несколько представлений там, где выдался случай продемонстрировать свои таланты. В этой части Калифорнии никто не знал Каскабелей, но разве мало на свете добрых людей, желающих развлечься? В Пласервилле, Оберне, Мэрисвилле, Чаме и других более или менее значительных местечках, где публика несколько пресытилась «вечным американским цирком», который время от времени посещал их, Каскабели собрали добрый урожай «браво» и центов; общая сумма выручки составила несколько дюжин долларов. Изящество и бесстрашие мадемуазель Наполеоны, необычайная гибкость господина Сандра, чудесная ловкость господина Жана в жонглировании, дурацкие штучки господина Гвоздики знатоки оценили по достоинству. Не забывайте о двух собаках, творивших чудеса в компании Джона Булля. Ну а господин и госпожа Каскабель показали себя достойными своего доброго имени, первый – в силовых упражнениях, а вторая одолела всех пожелавших помериться с нею силой рук.

Двенадцатого марта «Прекрасная Колесница» прибыла в небольшой городок Шаста, над которым возвышалась гора с тем же названием высотой в четырнадцать тысяч футов [57]  [57]Высота горы Шаста в метрической системе единиц составляет 4317 м; упомянутый ранее городок называется Маунт-Шаста.


[Закрыть]. На запад от него вырисовывался массив Береговых хребтов, который, по счастью, не было необходимости пересекать, чтобы достичь границы Орегона. Но местность оказалась сильно пересеченной; приходилось огибать горные отроги, тянувшиеся к востоку, по едва заметным дорогам, которые значились только на карте, поэтому фургон двигался довольно медленно. Города встречались все реже. Конечно, легче путешествовать вдоль побережья, где меньше препятствий; но для этого пришлось бы сначала перебраться через практически непроходимые перевалы Береговых хребтов. Поэтому мудрее, пожалуй, продолжать движение на север, чтобы обогнуть последние горы у границы с Орегоном.

Так посоветовал Жан – штурман «Прекрасной Колесницы», и команда с ним согласилась.

Девятнадцатого марта, миновав форт Джонс, «Прекрасная Колесница» остановилась в городке Уайрика. Теплый прием позволил им подкопить еще несколько долларов. Французская труппа дебютировала в этих краях. И что вы думаете? Здесь, в этой американской глубинке, полюбили детей Франции! Раз за разом их принимали с распростертыми объятиями повсюду, что не всегда случалось даже в некоторых соседних с Францией странах!

В этом городке они за умеренную плату наняли несколько лошадей для подмоги Вермуту и Гладиатору. Таким образом «Прекрасная Колесница» перебралась за хребет у подножия его самой северной вершины, и без всяких осложнений с проводниками.

– Черт возьми! – не преминул заметить господин Каскабель. – Это же не англичане! Я знал, что так будет!

Хотя путники не избежали трудностей и некоторых задержек, в целом странствие протекало без неприятностей, благодаря принятым мерам предосторожности.

Наконец двадцать седьмого марта, после четырехсоткилометрового перегона по Сьерра-Неваде, «Прекрасная Колесница» пересекла границу штата Орегон. С востока однообразие равнины нарушала гора Питт, возвышавшаяся как указатель солнечных часов.

И люди и животные, утомленные тяжелой работой, немного отдохнули в Джексонвилле. Затем, после переправы через реку Рог, продолжили путь по ее извилистому берегу, тянувшемуся на север насколько хватало глаз.

Взорам путников открылась горная страна, богатая и благодатная, похожая на Калифорнию. Повсюду простирались луга и леса. То и дело встречались индейцы шаста, или умпакас, объезжавшие поля. Но их опасаться не стоило.

В нескольких лье к северу от Джексонвилла, среди бескрайних лесов, местность находилась под защитой форта Лейн, построенного на холме высотой в две тысячи футов. Жан, усердно читавший книги из своей маленькой библиотеки, решил с пользой применить почерпнутые знания и нашел весьма своевременным сделать одно ценное замечание.

– Будьте внимательными, – заявил он, – эти места кишат змеями.

– Змеи?! – испуганно завопила Наполеона. – Змеи?! Быстрее поедем отсюда, папа!

– Успокойся, детка! – произнес господин Каскабель. – Мы примем кое-какие меры, чтобы избежать опасности.

– Эти гнусные твари опасны? – забеспокоилась Корнелия.

– Очень, мама, – ответил Жан. – Здесь водятся гремучие змеи, самые ядовитые на свете. Если их не трогать, они не нападают, но стоит только коснуться или нечаянно задеть их, как они вздымаются, бросаются и кусают; укусы почти всегда смертельны.

– А где они прячутся? – спросил Сандр.

– Под сухими листьями, – пояснил Жан. – Их нелегко заметить, но гремучие змеи шумят своими трещотками на хвосте, поэтому, как правило, есть время убежать от них.

– Что ж! – заключил господин Каскабель. – Внимательно смотрите под ноги и хорошенько слушайте!

Жан был совершенно прав, предупредив всех: в северо-западных районах Америки водилось не только очень много гремучих змей, но хватало и не менее ядовитых тарантулов.

Само собой разумеется, все стали крайне мнительны и осторожны. Кроме того, пришлось следить за лошадьми и другими животными, которые так же, как и хозяева, могли подвергнуться атакам насекомых и рептилий.

Жан счел необходимым добавить, что проклятые змеи и тарантулы имеют гнусную привычку проникать в дома, без сомнения, они не сделают исключения и для фургона. Нужно остерегаться их непрошеного визита в «Прекрасную Колесницу».

Вот почему каждый вечер с особой тщательностью все шарили под кроватями и шкафами, по углам и сусекам! Наполеона пронзительно кричала, то и дело принимая за гремучую змею свернутую веревку, хотя у той и не было треугольной головы. А как она испугалась, когда однажды, едва задремав, ей послышался шум трещотки в глубине отсека! Корнелия, впрочем, боялась не меньше, чем ее дочь.

– К черту! – закричал однажды ее муж, выйдя из себя. – К черту змей, которые пугают женщин, и женщин, которые боятся змей! Наша прародительница Ева была куда смелее и охотно болтала с ними!

– Ну… Так она же находилась в раю! – возразила девочка.

– И то было не лучшее из ее дел… – добавила госпожа Каскабель.

Понятно, что Клу нашел себе занятие на время ночных привалов. Сначала у него появилась идея разжигать большие костры, благо в лесу оказалось полно хвороста; но Жан заметил, что если свет и отпугнет змей, то может привлечь тарантулов.

Короче, труппа чувствовала себя гораздо спокойнее в поселках, где «Прекрасная Колесница» иногда останавливалась на ночь; здесь опасность казалась наименьшей.

Поселения располагались неподалеку друг от друга: Канонвилл на Коу-Крик, Розберг, Рочестер и Юкалла. Здесь господин Каскабель положил в карман немало: труппа зарабатывала больше, чем тратила; кроме того, луга кормили лошадей, лес поставлял дичь, а реки – великолепную рыбу, поэтому путешествие почти ничего не стоило. И небольшие сбережения понемногу увеличивались. Но увы! Как еще было далеко до двух тысяч долларов, украденных в ущельях Сьерра-Невады!

В конце концов членам маленькой труппы удалось избежать укусов змей и тарантулов, но спустя некоторое время их сильно взволновала другая напасть. Изобретательная природа придумала столько способов терзать бедных смертных в нашем бренном мире!

Экипаж, продвигаясь по территории штата Орегон, миновал Юджин-Сити. Очень приятное название явно французского происхождения [58]  [58]Юджин – английская форма французского имени Эжен.


[Закрыть]. Господин Каскабель хотел бы познакомиться с соотечественником, без сомнения, одним из основателей вышеупомянутого города. Он, наверное, был славным человеком, и хотя его имя не значилось среди правителей Франции – Карлов, Людовиков, Францисков, Генрихов, Филиппов… и Наполеонов, оно не становилось от этого менее французским.

Третьего апреля после остановок в Гаррисберге, Олбани [59]  [59]Олбани – на этот раз имеется в виду небольшой городок на западе штата Орегон.


[Закрыть]и Джефферсоне «Прекрасная Колесница» «бросила якорь» в Сейлеме – довольно крупном городе, столице Орегона, на одном из берегов Уилламетта.

Здесь господин Каскабель разрешил всей команде отдохнуть один день от путешествия, но не от работы, и городская площадь послужила им ареной, а хороший сбор компенсировал усталость.

Между делом Жан и Сандр, прознав, что река славилась обилием рыбы, предались утехам рыбной ловли.

Следующей ночью и родители и дети проснулись от нестерпимого зуда по всему телу. Сначала они решили, что над ними кто-то подшутил, как бывало еще принято на деревенских гуляниях.

Утром, посмотрев друг на друга, они застыли от изумления.

– Я стала красной, как индианка Дальнего Запада!

– А я раздулась, как воздушный шар! – воскликнула Наполеона.

– А я покрылся сыпью с головы до ног! – крикнул Клу-де-Жирофль.

– Что бы это значило? – возмутился господин Каскабель. – В стране чума?

– Мне кажется, я знаю, что это такое, – ответил Жан, изучая свои руки, покрывшиеся узорами красноватых пятен.

– Что же, что?

– Мы заразились йедром [60]  [60]Йедр – очевидно, имеется в виду растение, которое американцы называют «гадючей травой» (adder's grass), или «языком гадюки» (adder's tongue); по-русски оно называется «кандык», или «собачий зуб»; это травянистое растение семейства лилейных (Ery thronium).


[Закрыть], как говорят американцы.

– Черт бы его побрал, твой йедр! Ну и ну! Можешь объяснить, что это еще за гадость?

– Йедр, отец, это растение: достаточно понюхать его, коснуться или, похоже, даже поглядеть на него, чтобы начались неприятности. Оно отравляет на расстоянии…

– Как, мы отравлены?! – закричала госпожа Каскабель. – Отравлены?!

– О мама, не бойся ничего, – поспешил успокоить Жан. – Мы отделаемся некоторым зудом и, возможно, легкой горячкой.

Объяснение абсолютно точное. Йедр действительно вредное для здоровья, крайне ядовитое растение. Ветер переносит почти неосязаемые семена этого кустарника, они слегка задевают кожу, и кожа краснеет, покрывается волдырями, украшается сыпью. Видимо, во время перехода через леса на подступах к Сейлему господин Каскабель и его домочадцы попали в поток семян йедра. Впрочем, всеобщее страдание от сыпи продолжалось не более суток, правда, в это время каждый чесался и расчесывался на зависть Джону Буллю, посвящавшему этому естественному для обезьян занятию большую часть жизни.

Пятого апреля «Прекрасная Колесница» покинула Сейлем, увозя с собой жгучее воспоминание о часах, проведенных в лесах у реки Уилламетт – милейшее название, несмотря ни на что, красиво звучавшее в ушах французов [61]  [61]У французов это вызывает слуховую ассоциацию с «vile amette» – «подлая душонка».


[Закрыть].

К седьмому апреля, преодолев расстояние в сто пятнадцать лье по штату Орегон и миновав Фейрфилд, Кейнмах, Орегон-Сити и Портленд, уже в ту пору довольно значительные города, труппа без новых приключений достигла берегов реки Колумбии.

К северу простиралась территория штата Вашингтон, покрытая горами восточнее маршрута «Прекрасной Колесницы» к Берингову проливу. Здесь начинаются ответвления Каскадных гор, известных вершинами Сент-Хеленс, высотой в девять тысяч семьсот футов [62]  [62]Высота вулкана Сент-Хеленс – 2950 м.


[Закрыть], и Бейкер [63]  [63]Высота горы Бейкер – 3285 м (10 778 футов).


[Закрыть], высотой в одиннадцать тысяч футов. Казалось, природа, не растратив свои силы на бесконечных равнинах от побережья Атлантического океана до Каскадных гор, собрала всю свою созидательную мощь, чтобы воздвигнуть барьер на западной границе нового континента. Если вообразить, что земли Вашингтона – море, то справедливо заметить, что, с одной стороны, оно спокойное, тихое, словно заснувшее, с другой – взволнованное и бурное, а горные хребты – его пенные гребни.

Сравнение Жана очень понравилось господину Каскабелю.

– Да, это так! – подтвердил он. – После хорошей погоды – буря! Но наша «Прекрасная Колесница» – крепкое судно! Она не потерпит крушения! По местам, дети, и полный вперед!

Команда «занимала свои места», и корабль продолжал плавание по бурным горным хребтам. По правде говоря, продолжая сравнение, море начинало успокаиваться, и благодаря усилиям экипажа Каскабелев ковчег миновал самые губительные проливы. Если иногда он и сбавлял скорость, то только чтобы обойти подводные камни.