Текст книги "В сетях инстинктов (СИ)"

Автор книги: Жанна Ларионова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Она танцевала с другой женщиной, её руки оплетали талию партнёрши. Ксения наклонилась вперёд и что-то сказала своей девушке, та расхохоталась и в согласии кивнула. Та отправилась прочь с дансинга, пробираясь сквозь плотный ряд танцующих тел. Светлана последовала к Ксении.

– Привет. Классно выглядишь.

– Спасибо.

– Я рада, что ты пришла. Может, перейдем в более спокойную обстановку?

– Конечно, с удовольствием.

Они направились в помещения для отдыха, хотя, конечно, в 'Чебурашке' делали что угодно, только не отдыхали в прямом понимании этого слова. Здесь ничего и никоим образом не настраивало на отдых.

Это была тёмная комната, которую освещали только люминесцентные лымпы под потолком, атмосфера которой была тяжело пропитана дымом, как табачным, так и от различных запрещённых веществ. Эти субстанции тут же хлынули в лёгкие Светланы. Ей были прекрасно известны все эти запахи: героин, конопля, марихуана, едковатый привкус кокаина, рассыпанного где-то в одном из уголков. Здесь, в призрачной дымке, расположились группками как мужчины, так и женщины, покорившиеся воздействию огромного количества доступных здесь наркотиков. Повсюду на полу валялись осколки опустошённых и оттого теперь никому не нужных пузырьков и раскрошенные ампулы. Когда они вошли в помещение, всё это неприятно, как наст зимой, хрустело у них под ногами.

'Кто все это крышует?' пронеслось в голове у Светланы.

– Наше логово порока. – обвела головой комнату Ксения.

Она повернула голову и улыбнулась. В дверном проёме показалась женщина, с которой Ксения только что танцевала. Волосы у неё были зачёсаны наверх, наложенная обильная косметика делала ее лицо немного кукольным. Сейчас ей можно было дать на вид лет девятнадцать – девятнадцатилетняя девчонка, так рано возжелавшая познать все прелести 'настоящей жизни'.

– Это Марина Смирнова, – шепнула Колчак. – моя партнерша по садо-мазо играм.

Марина была не одна: её руки обвивали обнажённый торс высокого кавказца. Посланец гор был поистине огромен – его накаченное тело борца-вольника, казалось, было вылеплено скульптором из мощных мышц.

Под носом Марины он держал трубочку с кокаином, который она с вожделением вдыхала. По краям трубочки ещё оставалось некоторое количество наркотика, и она, высунув свой язычок, слизнула это.

Она поймала взгляд Ксении, направленный на неё, и улыбнулась, что-то в то же время шёпотом рассказывая своему мощному партнёру. Тот проследил за её взглядом и, посмотрев в сторону Ксении глазами, полными безудержного веселья и одновременно презрения, увел Марину в гущу людей.

– Кое-кто заехал сюда, проведя вечер с женой или с семьей, кто-то просто решил здесь отдохнуть.

– Женатых мужчин я понимаю. Но вас, Ксения, нет. Лишний повод для папарацци.

– Вот и Одесский думал, что это погубит его карьеру или замедлит ее.

Светлана выпила еще водки. Она изучающе рассматривала эту комнату. Та произвела на нее одновременно и отталкивающее и пленящее впечатление. В дальних уголках, в тёмных альковах целовали и тискали друг друга призрачные фигуры – мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, смешанные сочетания...

– Наверное, он был прав. – продолжала Ксения. – Сколько у тебя на работе следователей?

– Не помню, более пятидесяти. Это по всем отделам.

– И сколько из них женщин?

– В отделе убийств сейчас – две.

– Ну и чем ты занимаешься после работы? Отправляешься в бар с парнями, слушаешь их разговоры, насыщенные тестостероном...

– Я люблю тестостерон. Он помогает делать дела. И мне не нужно лгать, где я бываю вечерами.

– Значит, твой муж не против?

– Я не замужем.

– Разведена?

– Нет.

– Я думала, что все полицейские или состоят в браке или разведены.

– Неужели ты всерьез так думала? – осушила свой стакан Возович. – кто эта женщина? – она кивнула на шатенку средних лет, пристально наблюдавшую за ними.

– Людмила. Моя хорошая знакомая.

– Она постоянно на нас смотрит.

– Она просто ревнует. Пошли. Следует еще выпить.

Музыка продолжала грохотать, разрывая удушливый воздух. Тусовка на танцплощадке, казалось, не пропустила ни единого такта. На потных лицах танцующих было написано нечто среднее между выражениями, вызываемыми муками и удовольствием.

Южная темнота, город, целый мир сузились до масштабов наэлектризованного и возбуждающего пространства клуба. Прошлого не существовало; да и будущее, казалось, никогда не наступит. Существовали только два понятия: здесь и сейчас. Настоящее и будущее измерялись теперь только теми непродолжительными секундами, которые выдавались между сменами партнёров, теми быстротекущими минутами, что появлялись между временем приёма очередной выпивки или дозы кокаина. Музыка звучала без перерыва: одна запись сменялась другой, ритм и каденция не прерывались ни на мгновение.

'Привет. Как ты? Рада тебя видеть.' эти слова Ксения говорила всем подряд, мужчинам и женщинам, знакомым, полузнакомым и совершенно незнакомым, когда они с новой порцией спиртного пробирались на второй этаж.

– Можно? – Ксения прикурила у одной из дам вытащенную из сумочки сигарету. Слабоватый запах анаши, смешанной с какими-то ароматическими субстанциями, подул в лицо Возович.

Светлана отвернулась и снова увидела Марину. Возович смотрела, как она танцует под какую-то мелодию. Её партнёром были уже два кавказца, похоже, осетины. Она находилась между ними, служа предметом внимания обоих. Было видно, что её захватывает не только музыка, но и вожделение, усиливавшее и без того неистовый танец.

Она обернулась, заметила Светлану, но продолжала танцевать, наблюдая за ней взглядом, наполненным жадностью, голодом, возбуждением. Она поддразнивала ее, всё плотнее и интимнее прижимаясь к своим партнёрам. Они зажали её своими великолепными накачанными телами, прижимаясь своими бёдрами к её.

Она принимала их благоговение как должное, но не сводила глаз со Светланы и Ксении, наблюдая за ними точно так же, как и в тот раз, когда они впервые попали в поле её зрения. Она покачивалась между своими партнёрами, соприкасаясь с ними, но играя своим телом для Колчак.

– Мне нужно идти, – Светлана отставила стакан и сделала попытку встать.

– Правда? – поинтересовалась слегка поплывшая Ксения.

– Да, спасибо за чудесный вечер. Я узнала много нового.

– Нет, останься. – Колчак затушила окурок и повернулась к Светлане. Теперь Марина смотрела на них обеих.

Она перестала танцевать и повернулась к ним, бросая им своеобразный, понятный только ей одной, вызов. Марина, почти не сознавая, что делает, направилась в их сторону и, пожирая Ксению глазами, остановилась перед ней. Пульсировавшая в голове музыка теперь волновала ее.

И этот вызов был принят. Светлана вдруг почувствовала, как на нее налетела волна желания. Внезапно вся атмосфера клуба проникла в ее артерии, как вирус: ее поглотил чистокровный, языческий гедонизм, так и витавший по замыслу создателей в этом заведении.

Она подняла Ксению за руку с дивана и заключила девушку в объятия. И в них Ксения, горячо и глубоко целуя ее, растаяла.

Светлана положила свою руку на её шею, притянул к себе и поцеловала, глубоко проникая языком в её рот. Их тела крепко приникли друг к другу, будто прикованные. Они оказались на танцплощадке, но уже не в качестве наблюдателя, а как непосредственные участники.

Ее руки гуляли по ягодицам Ксении, прижимая партнершу к себе. Их бёдра тёрлись друг о друга. Теперь горячие ладони Светланы проникли под блузку Ксении, поглаживая обнажённую кожу.

Она поцеловала Светлану в ухо и прошептала:

– Пойдём отсюда. И они ушли, оставив Марину, следившую за ними полными холодного бешенства ледяными синими глазами, на танцплощадке.

Не прошло и часа, как Светлана уже сидела в недорогом баре 'Домино'. Она заказала зеленый чай и гранатовый сок – надо было освежиться. Сергей появился после ее прихода. Он выглядел уставшим: брюки и рубашка были мятые, туфли были в грязи, прическа растрепалась. Он рошел мимо Возович, заказал коньяка у барной стойки и только тогда сел рядом с Кристиной.

– Мы с Кириллом весь день провели за компьютером в заведении 'Черный лис', смотрели, кто туда приходил. И знаешь, кто часто там бывал? – Сергей явно выглядел утомленным.

− Ксюша с Одесским и Розенбаумом? – сказала Светлана, вздохнув и допив чай. В баре было душно. Не было никакого кондиционирования воздуха, и даже при том, что маленький колеблющийся вентилятор все еще делал свою работу, душный, застойный воздух, смешался со зловонным воздухом, который просочился из кухни, где жарили мясо.

− Она спала с обоими. И лгала нам.

− Это ничего не доказывает.

− Пора зачислить ее в подозреваемые. Пусть хотя бы под подпиской походит.

– Невозможно.

– Почему? − Cергей вынул носовой платок и протер вспотевшее лицо.

– Потому что я сейчас была в компании Ксении и еще тридцати пяти женщин и мужчин. Некоторые из них могут оказаться членами семей или родственниками городского начальства. Мы получаем целую группу подозреваемых. А они будут бороться, чтобы скрыть свое членство в этом клубе.

– Это что, какой-то тайный союз? − Когда Сергей закончил со своим носовым платком, он убрал его и затем рефлекторно вытер свое лицо снова уже рукой, как будто он носил тренировочный костюм вместо шелковой рубашки.

– Я не знаю. Пока не знаю, Платов. Почему ты спрашиваешь?

– Просто я еще никогда не слышал о такой группе.

– Будто ты один такой. Возможно это имеет отношение к убийству, возможно нет. В ближайшее время я это проверю.

– Значит, все это было для тебя сюрпризом?

– Я не думаю, что это наш ключ.

– Так что же?

– Боль. И люди, которым секс без нее не нравится. По-моему, так в эту группу попадают мужчины. – Светлана поправила прическу. – завтра мне нужна информация о Марине Смирновой, лет тридцать-тридцать пять, рост примерно сто шестьдесят пять, волосы темные, глаза карие. И еще – некой Людмиле, лет тридцати, брюнетка, роста примерно такого же, глаза тоже карие. Похожа на армянку или абхазку или гречанку. Я тебе ее завтра опишу поподробнее.

− Хорошо, посмотрю.

– Последим за Ксенией, посмотрим, что это даст.

С самого утра Сергей и Светлана, как часовые на своем посту, сидели в машине у дома Ксении с включенной 'прослушкой' и наслаждались доносившейся из нее хорошей мелодией. Они были ей очень благодарны за это. Если бы она слушала что-нибудь вроде 'Дискотеки аварии', они просто умерли от отравления. Как Сергей, там и Светлана всегда считали, что плохой музыкой тоже можно отравиться, как ядом, так же, как хорошей – улучшить настроение и здоровье и даже продлить жизнь. Сколько им предстояло просидеть так, они не знала и потому запаслись терпением. Рядом со ними на переднем сиденье лежали бутылки холодной кока-колы и комплекты еды из 'Макдональдса'. Это чтобы не умереть с голода на случай, если их пребывание здесь затянется.

Прошел час с лишним, когда со двора наконец выехал фиолетовый 'Дэу-Ланос'.

− Кажется, началось! Ксюша едет по своим делам, − нажал кнопку записи Сергей.

Ксения проехала недалеко от них, буквально в пяти метрах. Светлана посмотрела на окна машины. Ксения была в кокетливых темных очках, в мини-юбке и в серебристой кофте с немыслимым узором. Набрав скорость, она скрыласьза поворотом. Сергей устремил свою машину за ней. Колчак остановилась на красный, сбоку и сзади встали другие автомобили. Платов остановился в третьем ряду, расстояние было вполне достаточным для того, чтобы слышать все разговоры водителя 'Дэу'.

Вдруг из 'прослушки' донесся телефонный звонок. Светлана вся обратилась в слух.

Через несколько мгновений голос Ксении произнес: 'Ало!' Светлана и Сергей затаили дыхание. Ну... ну...

− Это я. − Слышимость была просто отличная, поэтому голос Розенбаума был опознан определенно.

– Что тебе нужно?

− Гостевой дом 'Волна'.

– Иди к черту.

– Ты у меня в долгу, Ксения.

– Почему?

– Потому что твоя жизнь полна печальных тайн. Они все равно все узнали.

– Нет. Не от меня.

– Ксения?

– Да.

– Что они ищут?

– Женщину в резиновой маске.

– Понятно. Номер двадцать пять. Все там.

Бледный парнишка в комбинезоне протер лобовое стекло у 'Дэу', получил свою мелочь, Ксения рванула с места в карьер, Сергей держался за ней, но соблюдал дистанцию, оставаясь незамеченным.

Сергей и Светлана подъехали к 'Волне'. Затрапезный гостевой дом для туристов со скромными доходами встретил их повсеместными высокими заборами из металлической сетки – одно крыло дома и все соседнее здание ремонтировалось. Над главным входом в виде широкой стеклянной двери висела камера наблюдения. Несмотря на то, что Светлана вплотную подошла к дверям, камера даже не шелохнулась.

− Здравствуйте! Есть свободные номера? – спросила она, подойдя к стойке рецепции.

− Есть, − кивнула администраторша. – вам стандартный или комфорт?

– Комфорт, одноместный и желательно на втором этаже.

– Могу предложить двадцать третий и двадцать седьмой.

– А, например, двадцать пятый?

– Извините, туда только что заселилась постоялица.

– Ладно, тогда двадцать седьмой.

– Вам на сколько дней?

– Дня на два. Подождите, я принесу паспорт.

Светлана быстрым шагом вернулась к машине, где ее дожидался Сергей.

– Она в двадцать пятом. одна.

– А двадцать третий, двадцать седьмой?

– Пустые. я буду следить за ней. − Сергей протянул Светлане запасной бинокль. – И оружие проверь, пожалуйста, – сказал Платов как ни в чем не бывало. – мало ли что.

Возович зашла за угол, прошла вдоль свежеустановленного забора, наконец, оказавшись вдали от посторонних глаз, с силой толкнула ногой одно из заграждений и подошла к ремонтируемому крылу соседнего здания. Эта часть дома была расселена и помещения пустовали. Она поднялась по лестнице наверх, а в это время с другого входа в здание вошел Розенбаум.

Светлана поднялась на верхний этаж, откуда ей был виден весь второй этаж гостевого дома. Она подошла к окну и навела окуляры на окна номера двадцать пять. Светлана напряженно вглядывалась в чернеющее окно комнаты. Прошло еще несколько томительных минут, но за это время только раз мелькнул силуэт девушки.

Ксения появилась в окне внезапно. На ней было странное прозрачное латексное платье, а на голове черный парик. Она крутилась перед окном, время от времени затягиваясь сигаретой.

Светлана всмотрелась тщательнее в девушку. Под платьем ничего надето не было, на голове парик опоясывал широкий обруч, из замысловато скрепленных непонятных украшений красного цвета, похожих на короткие сосиски. На платье была нарисована губной помадой длинная стрелка, указывающая вниз.

Немало удивившись, Возович продолжала всматриваться. Девушка продолжала крутиться перед окном, то прижимаясь к стеклу, то отдаляясь от него, иногда затягиваясь сигаретой – судя по специфическим клубам дыма – это была марихуана; а ничего вокруг не происходило.

Ксения крутилась и вертелась перед окном, метаясь в разные стороны; Светлана внимательно изучала окна всех номеров рядом и на соседних этажах – не было ничего подозрительного. Ксения снова прильнула к окну и медленно закатала платье вверх, обнажив выбритый в узенькую полосочку лобок. Она виляла клевой попкой, дразня и провоцируя. Вот только кого?

Светлана отошла от окна и задумалась. Перед кем Ксения исполняет этот странный танец? Где этот неведомый зритель? Если он не в гостинице, то значит, в одном здании с ней, со Светланой?

Возович снова подошла к окну. Ксения, извиваясь, прижалась к стеклу, выставляя напоказ свою отличную фигуру и украдкой взглянула куда-то в сторону и вверх.

Светлана направила окуляры бинокля туда. Она вматривалась в окна напротив, стремясь поймать в них отражение из окон дома, где она находилась. Хоть какое-нибудь движение... Благо, солнце позволяло усиливало картину... одно окно, другое, третье...

Есть! В крайнем окне третьего этажа отразился Розенбаум, в плаще, в кепке, выглядевший явно моложе своих лет. Выходило, что он находится на одном этаже со Светланой, но... в другом подъезде. Возович всмотрелась в его отражение. Ничего себе! Вот Розенбаум достает снайперскую винтовку, наводит ее на окно, перед которым вертелась голая Ксения и прицеливается...

Взволнованная Светлана снова вгляделась в окна номера двадцать пять, где Ксения уже совсем разошлась, метаясь в своем экстравагантном наряде из стороны в сторону перед окном. Вот она бросилась к стеклу и...

Возович перевела взгляд на Розенбаума. Держа винтовку на прицеле, он сделала паузу и... выстрелил? Она тут же взглянула на окно Ксении – за стеклом голова Колчак взорвалась красными брызгами и она отвалилась от окна.

Светлана бесшумно ахнула. Она тут же автоматически расстегнула напоясную кобуру с пистолетом и посмотрела наверх – Розенбаума уже не было видно. Теперь надо было немедленно сообщить Сергею, поднимать тревогу, бежать за Розенбаумом... Она еще раз взглянула на окна номера Ксении. Но что это?

Колчак, с залитым кроваво-красной жидкостью лицом, снова появилась в окне своего номера, отнюдь не собираясь умирать. Она медленно провела полотенцем по своему лицу, а затем стала им вытирать багровые разводы на стекле.

Возвоич медленно стала отходить от шока. Бутафория – вот как это называется. Но что за идиотский спектакль они перед ней разыграли? И зачем? Секунды бежали одна за другой, а она не могла принять решение. Наконец она спустилась она спустилась по захламленной стоительным мусором лестнице вниз и выскочила на улицу, едва не споткнувшись об обломки битого кирпича.

Сергей стоял возле машины, также обеспекоенный, но – длительным, по его мнению, отсуствием коллеги.

– Ты в порядке? – крикнул он.

– Да! Посмотри, нет ли Розенбаума с другой стороны, – крикнула в ответ Светлана, устремляясь в гостевой дом.

Она пробежала мимо пустой будки рецепции, быстро поднялась по лестнице на второй этаж, едва не сбив с ног какого-то подвыпившего и сильно кашлявшего субъекта без возраста, и вытащив пистолет, подошла к номеру двадцать пять.

Она пару раз глубоко перевела дыхание и толкнула незапертую дверь, сразу отпрянув в сторону. Была не была!

Номер был уже пуст. На кровати лежало то самое испачканное красной жидкостью, скомканное латексное платье, тут же находился и парик, в углу валялись ярко-красные туфли на высоком каблуке. Светлана подошла к окну, где с подоконника медленно сочились вниз багровые капли, стекавшие на радиатор. Подоконник был весь в темно-красных пятнях.

Возович взяла двумя пальцами что-то склизкое, прозрачное, потерла это слегка. Все оказалось ясным – это был лопнувший презерватив, наполненный клубничным сиропом. Вот что представлял из себя этот странный обруч на голове Ксении: когда она в конце танца с силой ударила головой в пластиковое окно, презерватив лопнул, создавая точную иллюзию пулевого попадания. Да уж, синхронно сработали они с Розенбаумом, театралы хреновы. Для чего, интересно, подумала Светлана, брезгливо избавляясь от остатков латекса и вытирая пальцы от липкой сладкой субстанции.

Она посмотрела налево – под рамой валялся окурок со следами губной помады. Его тоже уже пропитал разлившийся сироп. Эх, Ксюша, Ксюша, надула губы Возович. Здесь уже было нечего смотреть.

Ровно без одной минуты семь вся группа собралась в кабинете подполковника Сафонова.

Рядом с Сафоновым сидел эксперт Шаров. По периметру расположились Платов, Возович и Калинкин.

Платов и Шаров кивнули друг другу. Эксперт сел рядом с шефом. Посмотрев на него, Александр Дмитриевич перевел взгляд на остальных, спросил:

– Коллеги, вы уже в курсе? Дима вас ознакомил?

– Начну, пожалуй. Вот, ознакомьтесь... – Шаров протянул листок. Это была справка информационного центра с отпечатанной фотографией.

– Вслух, пожалуйста, остальным, Дима.

Шаров откашлялся и начал:

– Борис Розенбаум служил в Чечне с февраля тысяча девятьсот девяносто пятого по июль тысяча девятьсот девяносто шестого. Был снайпером-пехотинцем. Всего был там три раза. Просился в четвертый, но ему отказали.

– Сраный снайпер. Это что еще за дурь? – Сафонов встал и прошелся по комнате.

– Во вторую чеченскую воевал контрактником. Окончательно уволился с военной службы в сентябре две тысячи второго. С девяносто одним убийством в послужном списке.

Прослушав справку, Платов спросил:

– У нас есть данные его психологического анализа?

– Нет. Пехота защищает своих. – отозвался Шаров. – Подшейте справку к делу, Александр Дмитриевич. Пригодится. Полагаю, что Розенбаум выполнял определенные 'грязные дела' во время своих командировок в Чечню. Может, по линии ФСБ.

– Безусловно. Хорошо, Дима, спасибо.

– У меня есть еще данные, что... ну он однажды рассказал своему сослуживцу, что у него были оргазмы, когда он видел через оптический прицел, что головы взрывались после его выстрелов. Кроме того, как-то раз солдаты застали его, когда он мастурбировал на убитых боевиков.

– Это говорит о многом. Что еще у нас есть?

– Его бывшая жена Алина. – отозвался Калинкин. – она ушла от него, когда узнала, что у него роман с Ксенией Колчак. За два месяца до этого она поступила в реанимационное отделение второй городской больницы, жестоко избитая. Сказала, что на нее напали. Теперь она пропала. И мы не можем ее найти.

– Вы думаете, что это Борис?

– Я понятия не имею.

– Мне кажется, ему нравится избивать женщин. К сожалению, это не делает его особенным. – Светлана смотрела в окно через плечо Кирилла. – Алина Розенбаум развелась со своим мужем, потому что он был груб с ней. Странно, что она выносила его в течение многих лет, пока не попала в больницу. Она утверждала, что на нее напали, и она придерживалась этой истории. Все знали, что это было не так, но она цеплялась за ту линию как за спасательный круг. Но когда она вышла из больницы, она развелась с ним из-за непримиримых разногласий. – Светлана замолчала и налила себе кофе.

– Где Алина? – решил взбодриться душистым напитком и Сафонов.

– Она исчезла. – вздохнул Калинкин.

Светлана нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду? Она просто хотела начать новую жизнь?

– Мы не знаем. В то время она жила одна, таким образом, прошла приблизительно неделя, прежде чем ее хватились.

– Ее разыскивали?

Калинкин кивнул.

– Как без вести пропавшую. Но ничего подозрительного. Ее квартиру проверяли, чемодана не было, как и большинства личных вещей. Денег и машины тоже. Я думаю, что полиция полагает, что она уехала за границу. Просто нет никаких следов преступления.

– Но ты не веришь этому?

Калинкин покачал головой.

– Нет. Исходя из своего опыта.

– Что связывало Розенбаума с Иваном Одесским? – полистал дело Сафонов. – Борис Розенбаум был с ним последнее время постоянно. Наряду с Багрецким он занимался всеми делами Ивана.

– Это – самая малоизученная пока страница. Девичья фамилия Алины была Беленькая. Она вернула ее после развода. Вскоре после того, как она исчезла, Розенбаум познакомился с Одесским, которая был активным бисексуалом. Для него не было необычного завязать дружбу с мужчиной. Розенбаум стал спонсировать его клипы, помогать организовывать концерты на черноморском побережье – Новороссийск, Анапа, Туапсе. Как благодарил его Одесский – неизвестно.

– Ну и как садистские отношения Розенбаума с женщинами вписываются в это?– поинтересовался Сафонов.

– Одесский был давним партнером Розенбаума по садомазохистским играм. Он вовлек в них и Ксению Колчак. – Платов посмотрел на шефа.

– Я думал, что Розенбаум встретил Ивана сначала, – прервал его Сафонов.

– Сегодняшний случай подтверждает это, – добавила Светлана. – танец она исполняла для него, надев черный парик, чтобы казаться чеченкой. Он наблюдал за ней через оптический прицел винтовки. Она должна была выполнить обольстительный стриптиз, а затем, голая, просто совершать сексуально откровенные движения. Все это закончилось внезапным разрывом презерватива, заполненного клубничным сиропом, закрепленного на ее лбу. Розенбаум наблюдал все это через перекрестье оптического прицела. Причем они это сделали очень хорошо, синхронно. Когда он выстрелил по окнам холостым патроном, она раздавила презерватив, сымитировав попадание пули. Сделав дело, он тут же ушел.

Я думаю, причина, по которой Ксения никогда не заходила слишком далеко с ним, было то, что она боялась, если бы Розенбаум когда-нибудь стал свободным, то он убил бы ее. У них есть нездоровое взаимоуважение друг к другу. Иногда ... иногда я думаю, что они более схожи по натуре, чем какие-либо два человека, которых я когда-либо знала в этом сумасшедшем мире...

– Оставим возможные догадки, – Сафонов повернулся к Светлане, – Думаю, стоит ее вызвать к нам. И пусть она нам объяснит все это. Выпишем ей повестку. Что касается вас, Светлана... можете вручить ее Ксении сами.

– Я думаю, в этом нет необходимости, – задумалась Возович, – я поговорю с ней и я думаю, она будет более откровенна, чем с вами в этом кабинете. Кроме того, я намереваюсь посетить одну из их вечеринок, скажем, в качестве зрителя.

Платов хмыкнул: – и она тебе позволит?

– B ее интересах отвести от себя подозрения. Да и настоящий убийца крутится где-то около нее.

Допив кофе, Сафонов кивнул:

– Выходит, чутье меня не обманывает: ты не веришь, что это сделала Ксения.

– Во всяком случае, сильно сомневаюсь. Кстати, мне не выделят некоторую сумму из кассы под мою идею?

– A почему бы тебе не обратиться к своему папочке-академику? – ядовито отрезал шеф.

Светлана проснулась в половине восьмого по будильнику. Она встала с кровати и пошла прямо в душ, не смотря на себя в зеркале. Она открыла воду, сделав температуру немного прохладной, и раздеглась в ванной. Это хорошо взбадривало ее утро, чтобы потом стать фундаментом на весь день.

Теперь она лежала на прохладной поверхности, вода сглаживала назад ее волосы далеко от лица, и позволила брызгам воды долетать до ее, сочиться вниз во все стороны и между ее протянутыми ногами. Она чувствовала себя утомленной, несмотря на то, что у нее был сон почти пяти часов. Или скорее у нее было пять часов в постели. Сновидения ее не мучали.

Наконец, контролируя время, Светлана встала в ванной и начала мыть свои волосы. Она закончила купание в холодноватой воде, надеясь, что это благотворно повлияет на ее внешность. Наконец она вышла из душа и посмотрела на свое отражение в запотевшем зеркале. Так себе. Она выглядела лет на пять старше. Ну и прекрасно. С этим ничего поделать было нельзя. К черту.

Она быстро высушила волосы, уложившись чуть ли не в полторы минуты, и позвонила Ксении.

– Нам надо поговорить, – сказала она после обмена приветствиями. – ты не возражаешь, если я приеду к тебе домой?

– Это не лучший вариант, – отетила она после некоторых колебаний. – я совсем скоро еду на запись передачи, а потом у меня фитнес. Можно встретиться в фитнес-клубе.

– Что за клуб?

– 'Форма', на Транспортной.

– У меня нет абонемента.

– Я скажу им, чтобы оформили тебе одноразовый талон.

– Во сколько?

– Давай в половине двенадцатого.

– Хорошо.

Некоторым мужчинам Светлана бы посоветовала качать не только мышцы, но и мозги. Нет более печального явления, чем мужчина, которому нечем похвастаться, кроме больших мышц. Как и женская красота, они не вечны. Не стоит переоценивать значение конфетной обертки. Как-никак главное – это вкус того, что внутри...

Подобные философские мысли пришли Возович в голову во время посещения тренажерного зала. Сегодня людей было не очень много, возможно потому, что они договорилсь встретиться с Ксенией до полудня. В зале находилось всего шесть человек, включая Светлану и инструктора. Двое парнишек с очумелым видом шныряли по залу, от одного тренажера к другому. Сделав с десяток жимов, они, обливаясь потом, бежали к следующему тренажеру. Еще один субъект, с перекачанным верхом и тонкими ножками в обтягивающем трико, издал рев, словно медведь гризли, и встал со скамьи для жима лежа. Его напарник, который постоянно задирал майку перед зеркалом и любовался своим прессом, одобрительно похлопал того по плечу. Светлана глянула на штангу и быстро сосчитала: сто тридцать килограммов. Ну что же, сойдет. Да об этом говорил и вид того, кто только что выжал этот вес. Он гордо прошел мимо и подмигнул Светлане.

– Простите, вы кого-то ищете? – прервал размышления Светланы мужской голос сзади.

Возович обернулась. Перед ней стоял красивый парень с пронзительными глазами. Одет он был по-спортивному, в трико и майку. Однако как он незаметно подошел сзади! 'И какие у него сильные руки', отметила Светлана. Так и хотелось сказать – тебя я ищу! Всю жизнь искала! И упасть на его сильные руки и забыть обо всем на свете. Ох, Светлана, ищешь ты приключений!

– Нет, я никого не ищу. Я жду Ксению, она возможно, говорила вам обо мне, – ответила Светлана, пытаясь скрыть участившееся дыхание.

– А, тогда понятно. Она скоро будет. Кстати, не хотите записаться? Ни разу вас тут не видел. – здесь инструктор заинтересованно глянул на Светлану.

– Да, я у вас впервые. А к Ксении пришла по делу, я ее знакомая. Я подумаю насчет танцев, давно интересуюсь, но все не решаюсь.

– Танцы? – переспросил парень и почему-то хмыкнул. – Вы знаете, мне кажется, вам танцы не подойдут.

– Почему? – удивилась Светлана.

– Как бы вам это сказать... Ну, вот смотришь на человека и понимаешь, что этот вид спортивной деятельности ему явно не подходит. Наверно, это просто интуиция. Спортивная интуиция.

– Да? Интересно! И что же тогда мне подходит, по вашему мнению?

– Мне кажется, вам больше пойдет что-то более агрессивное, более жесткое. Нет, это, конечно, тоже могут быть и танцы, какой-то определенный стиль, что-то типа брейк-данса.

Светлана неопределенно кивнула головой. По правую сторону от тренажерного располагались еще два зала – один поменьше, второй побольше. Именно в большой они и зашли, разговаривая о танцах. Это Светлана заметила краем глаза в слегка приоткрытую дверь. А малый зал – это похоже, был зал бокса, там висела большая груша, от потолка до пола, профессиональная. В углу лежал резиновый манекен в виде человека, а также несколько лап для ударов, скакалки и небольшие гантели.

Светлане сразу захотелось размяться. Также ей вспомнилась далекая юность, где она, гибкая худышка, примерно вот по такой же груше лупила ногами, а рядом стоял любимый сэнсэй Юрий Рафаэлович.

– А вы случайно не брейк-данс ведете? – спросила Светлана, подозревая, что парень наметил ее как потенциальную клиентку.

– Нет. Танцы – это не мое, – ответил он и скрестил сильные руки на груди.

– Тогда, значит, вы боксер? – спросила Возович и кивнула на зал, где висела большая груша.

– Да, вы почти угадали, – ответил он и тоже кивнул на зал. – Интересуетесь?

– Да.

– Я видел, как вы смотрели на зал для борьбы и бокса. Вы явно чем-то занимались или занимаетесь.