Текст книги "Ярго"

Автор книги: Жаклин Сьюзанн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Есть много цефеидов – сказал он, – но ни один из них не разделяет опасность, как ее ВС, обращенные в данный момент. – Казалось, срочное дело. На доле секунды он забыл свои собственные обреченности. – Лидер Марса обратил наше внимание на эту опасность семь лет назад.

– Вот когда вы начали посылать свои корабли? – спросила я. – Именно тогда началась дисковая «паника»?

– Нет, это был не первый раз, когда мы видели и наблюдали планету. Но это был первый раз, когда мы послали корабли так близко, что они стали видны невооруженным глазом. На протяжении многих веков мы наблюдаем планету. Но были и их недавние ядерные взрывы, которые действительно начали беспокоиться.

Пазл начал складываться.

– Вот почему вы хотели доктора Блаунт или Альберта Эйнштейна?

Он кивнул и беспокойство проявилось немного в блеске его глаз.

– Я не должен обременять вас этими проблемами, но, к сожалению, может быть даст больше понимания, чтобы знать хорошие намерения и чрезвычайную ситуацию, которая заставила нас принять такие радикальные меры, которые, к сожалению, закончились.

Он резко остановился.

– К сожалению, они оказались с большой ошибкой – финальной для неё.

Улыбка его была сладка и меланхолична, как если бы, теперь, когда я, наконец, поняла свою позицию, он может симпатизировал из шахты.

– Вы видите, – повторил – вместо того, желая лично причинить ей боль, мы хотели сохранить всю солнечную систему.

– Но какова реальная опасность того, что наше Солнце столкнется? Как насчет атомных взрывов?

Он колебался. На этот раз, я подошла поближе, чтобы читать его мысли. Я ценю дополнительное объяснение, что, очевидно, необходимым был мой вопрос?

Он сделал неожиданное решение, и внезапно встал на ноги.

Все присутствующие встали и упал на землю. Я продолжала сидеть.

Он обратился к лежащим на их родном языке. Лидер Корла и несколько других лидеров стояли на пути сразу.

Он повернулся ко мне. Я смотрела на него в полупараличе транса.

– Мы пойдем в обсерваторию. Лично я постараюсь проиллюстрировать своои слова.

Я позвал двух охранников из зала. Все люди бросились в ту или иную сторону. Ярго исчез за стеной.

Снаружи был автомобиль ожидания, и я была поражена, увидев Санау в нем, наряду с лидером Корлой. Даже она была предупреждено о странном стечении обстоятельств, произошедших на обеде.

Было ясно, что Ярго имел свои собственные транспортные средства.

Обсерватория была больше, чем я думала. Ярго и несколько других лидеров присутствовали, когда мы приехали. Тоже была поражен всем этим движением, по крайней мере, хотела обсудить ситуацию с Санау, но она не дала каких-либо объяснений. Это была быстрая поездка, спокойная, неуютно напряженная.

По-видимому, все было в порядке, ожидая наше прибытие. Санау указала мне в тишине на телескоп.

Я подошла к нему, молча, и повернулась к Санау вопросительно.

Она заметила, установила что-то, потом передал мне телескоп – посмотрите на луну, луну вашей планеты.

Очень белый свет луны почти ослепляющий, и только можно выдержать в течение нескольких секунд в то время. Я смотрела на нее некоторое время, удаляясь время от времени, но вынужденная возвращаться каждый раз. Так близко, и все же в другой солнечной системе.

В каком-то уголке земли обладали телескопы, что даже если их сравнить с этими устройствами, то эти были более высокой производительности.

Луна пролила свой серебристый свет на моей земле. Думала о Дэвиде, о моей матери, о моих друзьях. О бойфрендах на безлюдных дорогах, о детях, которые молились на коленях у подножия окна спальни. Она была белой и блестящей, и отмечены глубокими кратерами те, которые я видел во многих картинах.

Казалось, холодная, неприветливая и пытливая, но в тот момент я чувствовала, что я предпочла бы, вместо холодного спутника оставаться на Ярго, это было типа моего медового месяца.

Лидер Корла отдала приказ, и Санау предложила мне перейти на другой телескоп и наблюдать за Марсом. Я послушалась.

Мой новый дом. Он был не таким ярким как луна, и все же, казался, столь же мрачным.

Большой шар заселен людьми-ящерицами, которые ожидали нового гражданин. Мое видение было размыто несколькими слезами от жалости к себе.

Потом я наблюдала луну Ярго. Она была слишком яркой, но через некоторое время мои глаза привыкли к свету. Теперь объявил Ярго, что мои глаза были готовы наблюдать за солнцем.

На этот раз они дали мне очки, и сделали соответствующие корректировки для нового телескопа. Даже с этими дополнительными мерами предосторожности, огромная яркость вызвала слезы на моих глазах.

Я закрыла их, попробовала еще раз, я закрыла их и попыталась снова. Через некоторое время, я могла стоять на свете почти целую минуту.

– Через несколько минут будет атомный взрыв на земле, – пояснил Ярго. – Когда происходит взрыв, я покажу его знак. Я хочу, чтобы вы понаблюдали за солнцем.

Я послушно кивнула и опустила подзорную трубу. Санау жестом дала мне понять, чтобы я сидела на скамейке.

– У нас есть семь минут, – пояснила она. Затем она продолжила: – Я полагаю, что его светлость уже сказала вам, что ваше солнце – оранжевый карлик.

Ярго кивнул, и я не стала спорить. Оранжевый гном? Он не сказал этого. Говорят только, что это цефеиды. Это новое название звучало еще более зловеще. Все эти странные названия, которые упомянутые в адрес бедного нашего солнца. Я не могла не думать обо всех дураках, которые на тот момент лежали на пляжах, впитывая лучи, не понимая, что они унаследовали солнце очень несчастное.

– Мы можем только надеяться, что она не станет новой звездой – добавила Санау.

Я смутилась. Таким образом, в то время как через скорректированные телескопы и консультированные письма пытались дать мне объяснение. Это было, как если бы я поняла, что Ярго даже не начал осознавать ограниченность моих умственных способностей.

– Новые, самые интересные явления вселенной, являются звездами, которые внезапно ломаются за своими пределами. Звезды, скорее всего, являются цефеида; и среди них есть тип, который имеет все шансы взорваться: оранжевый карлик.

Это мы! Тогда новая и страшная мысль пришла мне в голову. Наше солнце! Возможно, это был небольшой взрыв, мы были там ждут. Сразу подтвердила свои опасения.

Нет, он не собирался взорваться. Пока еще нет. Мы ждали небольших взрывов. Испытание новейшей водородной бомбы.

– Вы знаете, что эта бомба испытываются на земле? – спросил я.

– Наш космический аппарат уведомил нас.

Это здорово! Сколько конфиденциальности мы имели! Я подумала о крайних мерах, которые мы приняли, чтобы защитить наши секреты от иностранных агентов и наших людей, в то время как там мы продолжали спокойно сидеть, наблюдая за каждым наше движение, не зная, до самого второго, что бомба взорвется на Земле.

Я повернулась к Ярго: – Но наше солнце в конечном итоге взорвётся? Я думала о своей матери и Дэвиде.

– Мы не можем знать, когда звезда взорвется. – Я говорила с жалостью в голосе, как

если вы хотели бы избежать такую возможность. – Тем не менее, мы можем распознавать определенные предупредительные знаки задолго до цефеиды, чтобы стать перед новым.

– Мы заранее узнаем новое?

–. Нет. Но есть одно нарушение в вашем солнце, без сомнения, и это расстройство непрерывно будет ухудшаться, кто может предсказать исход?

Санау коснулась моего плеча и, в конечном итоге, поставила меня перед телескопом. Я полагала, что нулевой час придет.

– Это расстройство, Ярго хочет, чтобы вы стали свидетелем, – пояснила она. Затем она пошла к лидеру Корле и сказала на своем родном языке. Она, в свою очередь, посмотрела на часы. Дала несколько заказов и поправила сама телескоп.

Я посмотрела на устройство передо мной. Наше солнце, казалось, в отличном состоянии.

– Закройте глаза, – предложил Ярго. – Нет необходимости, чтобы заставать его. Давайте посчитаем оставшееся количество секунд. Откройте ваши глаза, когда мы дойдем до одного.

Я была с закрытыми глазами у телескопа. Остальные заняли свои места. Ярго пересек оружие с воздушным уходом в отставку. Уже видел слишком много, чтобы это было как шоу.

На мгновение он понял, только молчание ожидалось.

Тогда Санау начала говорить:

– .. Десять девять восемь ..

Я стояла неподвижно, веки слиплись, готовые открыться по звуку к числу 1.

– Четыре ... Три ... Два Один!

Я открыла глаза! Я думаю, что я ожидала услышать взрыв, увидеть большие разрушения грибного формирования, но только столкнулась с ослепительной ясностью и покоем солнца. А потом я увидела его! Небольшая вещь, темное пятнышко, как отказывающееся сверкать в бриллианте. Внезапно, эта маленькая крупинка сплюнула небольшую огненную гору, как будто само солнце бросило кусочек себя в пространстве. Она вернулась на место с той же скоростью, с которой не выплюнуть, а потом ничего, кроме ослепительного света и небольшого темного пятна, теперь мои глаза могли видеть только черную опухоль. Это был как вихрь бездонный, плохой и зловещий.

Санау отвернула от меня телескоп

– Видите? – тихо спросила она.

– Я видела что-то. Но что?

Я повернулась к Ярго.

– Вы называете Сан спот это, – сказал он.

– Это значит, что наши ученые могут увидеть их?

– Не совсем так, потому что у вас нет телескопа, который может даже достигать ноги одного из нас. Невозможно иметь прямой вид на солнце на вашей Земле, так как ультрафиолетовый свет ослепляет наблюдателя. Мы разработали фильтрующую линзу.

Он остановился, чувствуя, что объяснение этого нового вопроса не было бы ничем таким, что это пустая трата времени. Он продолжал: – солнечное пятно, как вы это называете, указывает на сопоставимую внутреннюю сумятицу в вулкан внутри вулкана, и каждый атомный взрыв происходит на Земле, потому что это самые большие и самые жестокие пятна.

– Но я слышала о солнечных пятнах – настаивала, – Я уверена, что наши ученые знают о ее существовании.

Он кивнул.

– Да, они знают об их существовании, но не знают степень опасности, которую они представляют. Не все согласны с тем, что солнечные пятна могут вызвать цефеиды и стать предновогодними, что вполне оправдано, так как они не имеют надлежащего оборудования, чтобы получить точное представление. Тем не менее, доктор Блаунт и некоторые астрофизики-исследователи представили теорию о такой возможности, но и правительство, которое контролирует свою военную мощь не может отказаться от того, что оно считает жизненно важным защитные меры, только на основе теорий некоторых ученых. Если не было бы доказательств, ни одна страна не станет отказываться от производства и испытания насосов, и как ваша планета делится на множество народов и правительств, каждая страна по-прежнему конкурирует с другим для контроля мощности, это может легко стать политической полемикой и привести партию к власти. Ничто не может быть сделано, если не было всеобщего согласия. Это является непреодолимым препятствием.

Он печально покачал головой. К сожалению, он говорит правду.

Мы не могли остановиться, чтобы проверить бомбы, если мы не были уверены, что другие страны делают то же самое. Нет, она состояла меня, солнце было потеряно.

– А что на самом деле произойдёт, когда солнце взорвется? – спросила я, почти с болезненным любопытством. – Вы слышите внезапный шум, или есть какое-то предупреждение?

– Это не так драматично, как покажется вам интересным, – пояснил он, – и еще EUM сказочного явления наблюдается, когда он обитает на другой солнечной системе.

– Он должен выглядеть как гигантский фейерверк. Петарда с людьми внутри.

– Когда цефеиды взрываются, – пояснил он медленно и с большим терпением – становится гигантским огненным шаром. Вскоре он становится стерлядь неважным один из феноменов небес. Задолго до того, происходит окончательный взрыв, жизнь на вашей планете остановится. Океаны испарятся и превратятся пустыни. Земля начнёт трескаться и искажаться, все живые существа погибнут. Затем температура поднимется, и пламя включает вся планета, обугливая её полностью. Это интенсивное тепло будет распространяться на орбиту нескольких соседних планет, особенно на Марс, и хотя Марс может избежать полного уничтожения, вся жизнь существующей на нем погибает.

Я затаила дыхание. Не удивительно, что Марс был так взволнован!

– Планета Марс знает о такой угрозе, – продолжил он, если следовать моей линии мысли – но, как ни один космический аппарат не имел возможности общаться с вашей планетой об опасности. У него не было выбора, кроме как связаться с нами. Мы просто действуем в качестве дружественного посредника в деле. Ваш визит не влияет каким-либо образом наша солнечную систему.

– А как насчет солнца после взрыва? спросила я. – Оно все еще активно, сжигая все, что приходит в контакте?

– Конечно, нет. Через какое-то время, как и с любым огнем, это будет в конце концов исчезают, но не раньше, чем разрушит всю свою солнечную систему. Даже удаленные планеты как Уран и Сатурн будут затронуты, так как все планеты и спутники будут вращаться вокруг солнца. Без этого бы поворота становление планеты было бесцельным. Некоторые делятся, становясь астероидами, другие могут даже присоединиться к удаленным пределам других солнечных систем, но в Солнечной системе, вы знаете, сегодня перестанет существовать.

– А что происходит с самим солнцем? Седеет?

– Это то, что называется белым карликом. Усадка на половину своего нормального размера, и сказочно становится тяжелым, с плотностью, которую могут вызвать один квадратный дюйм материала веса более тонны. Выделяют очень мало света.

– Подумайте, есть ли шанс, наши ученые знают все это, прежде чем это слишком поздно?

– Они уже знают большинство вещей, которые я только что говорил. Просто нет опасности науки об атомных взрывах, и реальность того, что они называются «пятнами». Пророчества, что будут происходить здесь эти события миллиарды, лет. Но не обязательно всё произойдет. Если лечение проводить с осторожностью, возможно, что ваше солнце, хотя это цефеиды, никогда не станет новым. С другой стороны, с возобновленными и интенсивными провокациями, это может произойти даже в течение их жизни.

На мгновение я потеряла дар речи. Это была безвыходная ситуация.

Там я была во владении всех этих важных фактов, но ничего не могла сделать, чтобы помочь судьбе моей планеты.

В то время, все эгоистические мысли перестали существовать. Мне не все равно, что случится со мной, если бы я знала, что жизнь на Земле была под угрозой полного уничтожения. Земля должна была быть предупреждена; чтобы люди могли знать.

Снимая немедленно; Я схватила Санау.

– Я должна предупредить своих людей – Я повернула бесстрашное лицо в сторону Ярго. – Пожалуйста, отпустите меня, позвольте мне сказать им.

Я чувствовала, руки, удерживающие меня Санау, готовые превратиться в стальные зажимы, если я осмелюсь сделать шаг в сторону Ярго.

Я стояла неподвижно, но мои глаза смотрели отчаянно как и её глаза в знак согласия, проблеск понимания. Я видела два жестких камней, сверкающий, неординарно, настолько совершенно, что отражался только свет красоты, а не яркость человеческого сострадания.

Я повернулась лицом, мне не нужно слышать его ответ. Это было именно так, как я ожидала, учитывая в виде и понимание тона, но безнадежный контекст: – Моя девочка, если бы мы имели счастье привести доктора Блаунт, наши результаты могли быть доведены до своего научного пути людям, как если бы это было сделано им самим. Он мог бы убедить своих людей через его власть и уважение, которое они отдают ему. Таким образом, мы были бы полностью анонимными. Это было наше первоначальное намерение. Доктор Блаунт достаточно разумно согласился бы, он также понял, что его люди не готовы принять теорию других миров и других рас, не опасаясь вторжения или без жадности, чтобы стать самими захватчиками. О, нет. Это займет несколько тысяч лет, пока его люди не будут готовы знать. Может быть, тогда, если вы не уничтожите и его планеты, станете единым народом.

– Я понимаю вашу логику и ваши рассуждения – умоляла, – но я знаю о людях моего мира. Я знаю как они думают и чувствуют в каждой стране, потому что в глубине души, мы все смеялись, мы плакали, и мы ожидаем одни и те же вещи. Действительно ли так, гораздо более похоже, чем вы, какой я никогда не смогу стать. И почему я не могу говорить за своих людей. Я могу с уверенностью сказать, что, если бы они знали, что их планета может быть уничтожена, возможно, что за счет этого знания проведется унификация, которая могли бы занять тысячи лет, чтобы произойти.

– А кто скажет им и куда вести их? Вы?

Я не могла ответить. Кто бы им сказал и стал вести их? Я? Джанет Купер? Джанет Купер, секретарша? Невеста Дэвида? Он был прав. Это нереально.

Как будто он вдруг понял, как много ценного времени тратит впустую с существом, настолько малым, что почти стал скачкообразно прощаться.

Его последний совет был дан в коротких и трезвых предложениях: – Я надеюсь, теперь вы понимаете, опасение, что чума этих хороших людей Марса, и что это общая связь, чтобы помочь обрести мир и довольствоваться в этом новом мире. Спокойной ночи и до свидания. Хорошей вам поездку.

Он поклонился и вышел, прежде чем я смогла сделать кивок, ошеломлённая его головой. В тройке лидеров вслед за ним после того, как прошёл уважительный интервал и Санау вела меня к машине, которая ждала нас.

Большая ночь пришла и ушла.

15

Небо было серым и мрачным утром, когда они пришли за мной. Даже яркие горы, казалось, окутаны в темном тумане. Я представляла себе, что «идеальные летные условия» должны превалировать для моего первого дня, и хотя погода была такой тоскливой прямо как

мое состояние мужества.

Это была мрачная небольшая группа, которая отправилась в аэропорт. Санау, с лидером Корлой, лидером Клибой, двумя летчиками и меня. Мы молчали, когда машина вылетела через уже знакомый пейзаж в последний раз. Это было, как если бы мы сделали изменения пакта соглашения о масштабности путешествия, которое ожидало нас. Санау смотрела прямо перед собой, и каждый сантиметр ее тугого тела, казалось, кричит: «Смотри, мне не нравится идея этого тура; Я также вынуждена сделать это".

Но она, по крайней мере вернется.

До аэропорта было холодно и серо. Там не было ни солнца, чтобы танцевать на поверхности большого серебренного гриба, уже превращающим огромные круглые обручи, разогревшиеся для полета, почти показывая нетерпение, чтобы уйти. Все было серым. Небо, корабль до темных скафандров, которые мы использовали, все в сочетании с угнетающей атмосферой.

Там не было никакой музыкальной группы для моего прощания, даже не одного байстэндера. Аэропорт был пуст, за исключением нескольких механиков, которые осматривали корабль методично за исключением. Шаткий подъем по лестнице, только один отчаянный момент, когда я обратила один последний взгляд на Ярго, недружественная и превосходящая планета убегала от меня, а затем вернулась к её собственному космическому кораблю.

Я привязалась на маленькой кроватке, в правильном положении, я приняла инъекцию взлета без вопросов, легла на левую сторону.

Я не знаю, как долго я спала под успокоительным.

Санау читала, когда я проснулась. Лидер Корла и руководитель Клиба изучали некоторые документы. Эти сцены носили теплый и спокойный характер. Казалось, что в вагоне поезда, направляющиеся в известный им пункт назначения.

Санау очень легко кивнула в мою сторону, когда я открыла глаза, она была на дружеской волне или утешительной -

Просто означает, что она поняла, что я жива, EME наука дала.

Я лежала на своей койке и долго. Я пыталась разобраться её мысли, но они отказались принимать какие-либо когерентные пути. До момента взлета, я лелеяла тайной надеждой, что что-то произошло в последний момент, чтобы предотвратить эту катастрофу. Тем не менее, я была на пути к Марсу!

Я стояла в подвешенном состоянии, понимая, что анестезия появилась сама. Не хочу думать, ~ это на дне всех моих страданий была самой большой болью, зная, что с одной вспышкой этих великолепных глаз, всю эту трагедию можно было бы избежать, и что он не проявил желания и сострадания, необходимое, чтобы сделать это.

Само отчаяние, мучающие эмоции, но отчаяние, нанесенное кем-то, слишком невыносимо. Независимо от того, сколько я пыталась избежать эту мысль я не знала, что без сомнения, я как каждый ярджинин, теперь полностью доминирую, в моем сердце и в моей памяти, для этого невероятного решения. Оно было полностью окружен своей захватывающей силой, и мой страх изгнания на Марс был преодолен болью, чтобы оставить этого человек. Я никогда не видел его; это как Санау выражается? Никто не имеет право видеть его образ, чтобы полюбоваться его руководством; жизнь не стоит жизни.

Естественно, я полагаю, что мои мысли были направлены на Дэвида. Крошечным были те эмоции, которые я питала из любви к нему! Дэвид, который был встревоженный в порядке мистера Финли. Дэвид, который позвонил мне, и муж казался пуританским, чистым и самодовольными в своем ситцевом костюме. Но Дэвид не захотел сделать это со мной, он стал защищать меня. В этой мысли я почувствовала новые волны отчаяния и гнева, оправданного на моего нового кумира.

Я вскочила с койки, и я спряталась вдоль от одного из охранников. Я стояла, глядя на бесконечное пространство, как бы избежать мысли, которые преследовали меня. В пространстве ничего, кроме неограниченного пространства над серой атмосферой. Я увидела черный, длинный неф, летящий мимо нас. Он выглядел как черный тяжелый сапог, с иллюминаторами, сбросившим некрасиво огонь. Я прочитала некоторые ссылки на эти корабли, также в дополнение к информации на дисках. Вероятно, они были разведчиками кораблей, которые отмечены нашей скоростью и возвращались к Ярго с отчетами о нашем прогрессе.

Не принимая мою бдительность, Санау спросила, что это за реальная миссия кораблей сигаровидных.

– Что, профилированное ремесло сигары? – спросила она.

– Длинные корабли, сигарообразные, развязывающие огонь.

Некоторые наши летчики также видели. Они меньше, чем этот корабль здесь. Но от того, что я читала в газетах о моем мире, они имеют невероятную скорость.

Санау, очевидно, перевела свое выступление лидерам, потому что они посмотрели вдвоем; Затем она улыбнулась мне детской улыбкой. – Да, мы слышали эту новость от Земли. В последней передаче мы подняли, что мы услышали новость о том, что трое из этих объектов были зрячими. Но нет кораблей сигаровидных. Любой гонщик Земли, чтобы объявить о том, что он увидел корабль, просто ищет публичности и внимания.

Я не ответила, потому что было очевидно, что, по какой-то причине, Санау хотела сохранить это в тайне. Может быть, это было какое-то тайное оружие, которое работало. Может быть, Марс ничего не знал об этом виде корабля, и она не видит никаких оснований для меня, чтобы получить там армаду дополнительной информации.

Я не забыла другие корабли после обеда. Это была прекрасная еда, хотя у меня не было большого, во время которого Санау постоянно консультационировала карты. Для расчетов, мы должны быть на Марсе в течение двенадцати часов. Никто когда-либо не делал эту поездку раньше, и все были в приподнятом настроении с тем, как они ехали. Ни одного метеоритного дождя! Все, казалось, наслаждались поездкой, кроме меня. Я поднялась из-за стола, чтобы дать место одному из соавторов пилотов, когда предмет в виде сигары вернулся заинтриговать меня.

Несколько раз во время обеда, замечали их огни через иллюминатор. Поскольку я была единственной, кто был в состоянии увидеть в иллюминаторе, я полагаю, что другие не были осведомлены о том, что я смотрела. Но это последний раз, когда они подошли слишком близко.

Воздухом крайнего равнодушия, я спросила: – Наш корабль имеет задние с фонарями, или что-нибудь подобное?

Санау кивнул. Она была слишком занят картами, чтобы дать мне устный ответ.

Я продолжала: – Ну, тогда вы лучше потерпите фонарик, или что-нибудь подобное, потому что корабль сигарообразный; по сути, почти ударился в нас.

Я была совершенно не готова к взгляду, которым она посмотрела на меня.

В ее глазах было смешанное недоверие к реальной тревоге, и этот взгляд заставил меня почувствовать подлинный приступ страха. Санау не притворялась, что я сказала правду.

Она коротко переговорил с Корлой и Клибом, и они, казалось, ушли ногами ногами в живот. Затем она повернулся ко мне, сделала напряженное усилие, чтобы вернуть себе самообладание и меня попросила быть предельно четкой. Именно то, что я видела?

Точно описала то, что я видела, а также говорила о ранних наблюдениях. Она передала мои слова к лидерам. Пилот встал, с полным ртом еды, и вызвал в диспетчерскую. Другой

Пилот появился в секунду с шипами.

Видела ваше озабоченное выражение, как только вы услышали мою историю. Санау повторила. Она покачал головой, с тревогой помутненными ее изумрудными зелеными глазами. Все ее тело было вялым, когда она вернулся в диспетчерскую.

К этому времени я была полностью испуганной. Лидер Корла обсудил с Клибой. Вождем и Санау выглянул в иллюминатор, с взволнованными глазами, отчаянно сканирующими черное пространство -она отошла от смотровой, и её голос звучал, как гонг высокого обсуждения двух лидеров. Она дала твердый знак двоим, потом повернулась ко мне, как будто я их поддерживала инакомысленно, и подтвердила:

– Мы не можем вернуться назад. Мы должны продолжить.

Теперь каждый нервничал.

– Если судно не ваше, чьё тогда? – Твердо спросила я.

Санау кивнула.

– За тысячу лет мы пересекали пространство и никогда не видели другие корабли. Когда мы содержали, планете не в любой солнечной системе до сих пор удавалось путешествовать в пространстве. Я не утверждаю, что нет космических путешествий в некоторых солнечных системах тысяч световых лет расстояния. Но эти поездки должны ограничиваться солнечными системами, которые остаются в пределах своей орбиты. Один из членов экипажа из них живут достаточно долго, чтобы совершить поездку как эту.

Она остановилась, как бы собираясь с мыслями.

Когда она говорил, это было с точностью, полученная от мысли вслух, не совсем разговаривая: – Если есть космические корабли, какие вы видели, может исходить только от нашей Солнечной системы, вашей солнечной системы, или от солнечных систем до шести световых лет. Наши браузеры полностью изучить эту систему. Ленея, планета ранняя из них, в цивилизации, задерживается примерно на три тысячи лет по сравнению с их землей, и о нашей собственной Солнечной системе, только две планеты прогрессировали достаточно, чтобы получать сообщения от нас; Поэтому, ни одна планета не способна запускать корабли в космос!

– Так откуда же они взялись?

Она снова покачала головой.

– Я не могу себе представить. Марс, Нептун, Юпитер и Плутон все имеют своеобразный вид жизни. Марс является наиболее передовым.

– А как насчет Венеры?

– Сомнительно, но не невозможно. – Он сделал паузу. Тогда, как если принять окончательное решение: – Нет, это не может быть Венера. Это единственная планета в вашей солнечной системе, которая едва знает. Она полностью покрыта толстым слоем облаков. Несколько раз, что наши водители пытались скрестить их, плотность облаков и тяжелая атмосфера делают невозможным любое систематическое изучение. Там нет никакого способа, чтобы исследовать Венеру, если подвергаться его силе тяжести, быть достаточно близко к земле. Это всегда опасно, и как есть шансы жить на Венере, не говоря уже о разумной жизни, является крайне маловероятным из-за атмосферного давления, не рискуя дальнейшим изучением.

– Но вы не можете игнорировать Венеру – я настояла.

– Я думаю, что мы можем. Планета настолько погружена в туман и слои облаков, нашли бы изучение других звездных систем непреодолимым препятствием. Так что, если есть жизнь на Венере, можно с уверенностью сказать, что они считают, что это единственная жизнь, и что это только одна планета. Если у нас есть луна, мы не можем видеть, и я уверена, что очень мало солнца вы можете получить там. На планете так темно, жизнь и не будет прогрессировать, если прогресс никогда не будет прогрессировать до стадии космического полета.

Я считаю, что их борьба за выживание замедлит любой рост с точки зрения цивилизации. О, нет, не больше, чем были бы борющиеся гонки или замедленные.

Это продолжалось в течение часа. Санау напрягла голову, чтобы пройти через все аллеи решений, но всегда возвращалась в тот же тупик. Она продолжала, неутомимо, используя мои вопросы, чтобы стимулировать свои мысли, чтобы исследовать весь возможные выходы. Но это всегда было то же самое. Они не могли бы существовать. Но были. Время от времени, лидеры давали некоторые предположения, и я пропустила весь разговор, потому что Санау вернулась к своему родному языку.

Все они были полностью встревожены – Мы ждали повторного появления таинственного корабля, но это было почти, как если бы наши мысли телеграфировали зловеще чужие.

Ничего не было видно, если пространство и звезды миллионов километров.

Никто не спал. Казалось, прошла вечность, пока не предупредили о холодном и враждебном мире. Марс. На первый взгляд, казалось, что это Луна.

Я разглядела нечеткие очертания гор и некоторые зеленые и коричневые кусочки. Это было странно и приятно видеть этот одинокий шар в небе, и зная, что скоро он станет мировым.

Мы готовились войти в атмосферу Марса, когда она взорвалась. Все началось с одного из пилотов, разбивающихся в наше купе. Он видел ее! Я не поняла его слова, но этого было достаточно, я смотрела на то, где он указывал неистово понятно.

Поняли и видели! Одна мысль о нашем левом, около пятидесяти метров, и я определенно был заинтересована в нас. Окруженные вокруг нас как убийцы-акулы, играли с нами, как будто мы были большим беспомощным китом. Это, похоже, было не совсем удобно.

Пилот отвечал вопросом на вопрос. Санау оставалась твердой и кивнула. Лидер Корла не согласилась с её решением. Она еще раз подтвердила, а затем объяснил мне положение, которое она принимала. Я думала, что не было никакой необходимости стрелять на корабле. До сих пор она не проявляла враждебность по отношению к нам. Любой достаточно умный вид жизни, чтобы создать космический корабль, должен был бы иметь достаточно ума, чтобы избежать агрессии.

Я надеялась, что она была прав. Я хотела бы с ней согласиться, но это казалось настолько странным для нас, земля, если бы мы видели эти корабли, в то время как люди Ярго, пересекая пространство постоянно, никогда не были видны! Я сказала ей, и ждала объяснений.

– Должно быть, они хотели избежать с нами встречи – был единственный ответ.