Текст книги "Демон Жадности. Книга 5 (СИ)"

Автор книги: Юрий Розин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

На следующий день утренний туман еще клубился над доками четвертого корпуса, смешиваясь с паром от разогревающихся мана-двигателей. На двух соседних пирсах выстроились наши батальоны. Мой, «Желтый Дракон», и седьмой батальон из дивизии 4−2.

Как и предупреждала Шарона, больше всех хотел устранить нас и потому больше других вкладывался в пари именно комдив 4−2, ван Хорн.

Вид у моих ребят был, скажем так, боевой. Многие щеголяли синяками под глазами, ссадинами на лицах, а у иных руки были зафиксированы в лубках или перевязаны плотными бинтами.

Это были трофеи прошедшей ночи – следы стычек, в которые они ввязались, следуя моему приказу. Но что важно – серьезных травм почти не было. Наши внезапно возросшие стадии стали для задир шокирующим сюрпризом. Они ожидали легкой добычи, а получили сокрушительный отпор.

Я перевел взгляд на соседний пирс и активировал «Юдифь». Сила батальона из дивизии ван Хорна была пугающей.

Десять густых бронзовых свечений Предания, причем половина – на стадиях выше моей. Более сорока ярких белых огней Развязок и Эпилогов Хроники. И каждый из них был облачен в сияющие, идеально подогнанные артефактные доспехи и вооружен оружием, от которого исходило ровное, мощное гудение.

У моих же бойцов ауры были тусклее, а их снаряжение – в основном артефакты уровня Сказания – смотрелось бледно и убого на их фоне. Мы были стаей голодных волков против закованных в сталь рыцарей.

Но я не терял энтузиазма. Сила – не всегда главное на войне. Иначе маркиза Маэрльяла давно бы уничтожила партизанские отряды повстанцев.

К нашему пирсу направился их командир. Высокий, с идеальной осанкой, в безупречном мундире с золотым шитьем. Его аура пылала бронзой Развязки Предания.

– Майор Мак Марион, – произнес он с холодной вежливостью, которая была оскорбительнее любого крика. – Майор Марнот ван Хорн. Рад видеть, что ваши люди… в строю. Надеюсь, они успеют привыкнуть к виду кормы нашего корабля, прежде чем мы скроемся из виду.

– Майор ван Хорн, – кивнул я с подобной же ледяной учтивостью. – Не беспокойтесь. Мы как раз любим разглядывать тех, кто слишком полагается на блеск своей брони. Тем веселее потом смотреть, как эта сияющая броня покрывается пеплом. Желаю вам не заскучать в ожидании нашего прибытия.

Его губы на мгновение искривились в подобии улыбки, не достигающей глаз.

– О, мы не будем скучать. Мы будем подсчитывать вашу будущую компенсацию. Удачи, майор. Она вам понадобится.

– Взаимно, капитан. Постарайтесь не разбить свой дорогой корабль о первую же скалу.

Он развернулся и ушел, не удостоив меня больше взглядом. Я повернулся к своим.

– Батальон, на корабли! Быстро и организованно!

Мы начали погрузку. Как только последний боец поднялся на борт, я отдал приказ отчаливать.

Двигатели наших кораблей загудели и мы двинулись от пирса в открытое Небо. На «Золотого Демона» и остальные суда эффект плотной маны Роделиона тоже распространялся, но из-за ограничений мощности скорость по сравнению с малыми странами стала выше максимум втрое.

Почти сразу же с соседнего дока плавно, почти бесшумно, тронулась громада. Корабль седьмого батальона был втрое больше «Золотого Демона», его полированный корпус отливал синевой усиленной стали, а мана-двигатели издавали лишь низкий, мощный рев.

Он без усилия набрал скорость, прошел мимо нас и через минуту был уже далеко впереди, превращаясь в стремительную точку на фоне бескрайнего Неба.

Три дня мы летели через бескрайнее Небо, пока на горизонте не выросли громады Руин Облачного Заката. Насколько я успел изучить, они были заметно меньше Руин четвертого корпуса или Алого Ворона, но все равно территорией могли похвастаться очень внушительной. Достаточной, чтобы в бескрайних джунглях на протяжение нескольких лет могли скрываться повстанческие войска.

Мы пришвартовались в крошечном порту на самом краю Руины, где нас уже ждал нервный представитель маркизы с кипой бумаг. Разгрузка прошла быстро, а потом началось самое муторное – полуторасуточный марш-бросок к нашему форту.

Форт «Сторожевая Застава № 17» выглядел представительно, поблескивая новизной, но тут все равно ото всего разило тоской и обязательствами. И я не сомневался ни секунды, что батальон Марнота уже как минимум пару дней обживал свою крепость, плавно долетев на своем громадном корабле прямо к месту назначения.

Сидеть здесь два месяца означало автоматический проигрыш. Как только мы вошли внутрь и отдали первые распоряжения по обустройству, я приказал собрать всех офицеров в командном центре.

Команда у меня собралась теперь иная, отражающая нашу новую силу. Рядом со мной стояли все Артефакторы Предания: Ярана, с ее привычной собранностью и мечом у бедра; Силар, чья массивная фигура казалась еще больше в тесной комнате; Хамрон, чье лицо все еще сияло от восторга перед собственным прорывом; Ралот, с его холодной, аналитической манерой держаться, и Силиан, его бывший зам, с внимательным, вдумчивым взглядом.

Их заместители, достигшие Эпилога Хроники, стояли чуть поодаль: Эланд, Бьянка, Фавл, а также Ленар и Йонек – офицеры из третьей дивизии, чья первоначальная надменность сменилась настороженным уважением после нашего роста.

И, наконец, командиры взводов, двенадцать человек на Развязке Хроники. Среди них были и мои старые спутники: Лорик, Карина, Корвин, Дивр, и Юлария, – и семеро других: трое из бывшего «Алого Шквала» и четверо из третьей дивизии, чьи имена я уже запомнил, но характеры еще не успел изучить.

Когда все собрались, в комнате повисло напряженное молчание. Все они понимали нашу дилемму.

– Итак, вопрос на миллион, – нарушил я тишину, обводя их взглядом. – Как мы выиграем пари, если наша миссия – отсидеть в этой каменной коробке два месяца, а корабли противника быстрее наших в три раза?

Я выдержал паузу, давая вопросу прочно осесть в их сознании.

– Ответ прост. Мы не будем их отсиживать. Защита форта – это следствие. Пока есть угроза, форт нужно защищать. Следовательно, наша задача на эти два месяца – не оборона. Наша задача – полное и тотальное уничтожение повстанческого сопротивления. Мы выкурим их из джунглей, найдем их базы и раздавим их. Чтобы через два месяца защищать этот форт было уже попросту не от кого.

###

Поднявшись по узкой винтовой лестнице на смотровую башню, я оказался под открытым небом. Прохладный ветер обдувал лицо, принося с собой запах влажной земли, свежего камня и далеких, непролазных джунглей. Отсюда, с высоты в почти двести метров, открывался вид на наше новое, временное владение.

Форт представлял собой квадратное сооружение из темного, пористого камня, добытого прямо здесь же, в карьере неподалеку. Стены толщиной в пять метров и высотой в пятьдесят образовывали почти правильный четырехугольник со стороной примерно в четыреста метров.

По углам возвышались четыре башни, идентичные той, на которой я стоял, каждая увенчанная поворотными артефактными баллистами, чьи полированные линзы холодно поблескивали в тусклом свете.

Внутри квадрата стен располагались аккуратные ряды казарм, столовых, складов и прочих технических зданий, сложенных из того же темного камня, крыши которых были покрыты плотным, похожим на сланец материалом. В центре форта располагалось самое высокое здание – командно-орбитальная башня, с которой осуществлялось управление генераторным полем и велась связь с командованием.

С восточной стороны, у самых ворот, виднелись длинные низкие постройки складов и ремонтных мастерских, а рядом с ними – площадка для грузовых и разведывательных кораблей, сейчас пустующая.

Форт стоял посреди обширного поля, поросшего жесткой, бурой травой, которая местами достигала высоты по колено. Прямо мимо него, изгибаясь, текла река, выходящая из темной стены джунглей в нескольких километрах отсюда и уходящая в сторону владений маркизы.

Ширина ее была невелика, метров сорок, но течение казалось сильным – вода пенилась у многочисленных валунов, разбросанных по руслу. Сама вода имела мутный, неприятный желтовато-зеленый оттенок – партизаны отравили ее еще на подходах, и теперь наши очистительные сооружения, расположенные на нашем берегу в паре сотен метров выше по течению, день и ночь гудели, пытаясь сделать ее хоть сколь-нибудь пригодной. От них тянулись толстые трубы, по которым уже очищенная вода поступала в резервуары форта.

Влево и вправо от форта – на юг и север, насколько хватало глаз, тянулись ровные линии мачтовых генераторов. Каждая мачта представляла собой стройную металлическую конструкцию высотой около пятидесяти метров, увенчанную сложным кристаллическим излучателем.

Они стояли на расстоянии ста метров друг от друга, создавая почти невидимую глазу, но ощутимую для восприятия стену, уходящую в небо на добрый километр. От них исходило легкое гудение, больше ощущаемое костями, чем ушами, а воздух вокруг мерцал, как над раскаленным камнем.

Я мысленно прикинул ее прочность. Должно было хватить, чтобы выдержать полномощный удар Эпилога Предания. Стоило только надеяться, что у повстанцев таких артефакторов нет.

Мысленно я прокладывал карту. Где-то там, в двухстах километрах к югу, должен был стоять форт седьмого батальона. Наших соперников по пари, уже обжившихся на месте.

Справа же была пустошь – новые укрепления там только планировались к постройке, правда, построить должны были всего одно, максимум два. Потом линия укреплений упиралась в массивную горную гряду, а за ней уже был край Руин.

Наш участок ответственности – сто километров генераторов в каждую сторону. Стандартная тактика: сидеть в крепости, отражать атаки и латать дыры в защитном поле.

И как, скажите на милость, выполняя эту рутинную работу, уничтожить всех партизан? Они там, в своей зеленой мгле, как тараканы. Высунутся, ударят – и назад.

Осадить джунгли невозможно, послать карательные экспедиции – самоубийственно. Нужно было что-то другое. Что-то, что вынудило бы их выйти и сражаться на наших условиях. Или… что-то, что позволило бы нам проникнуть в их логово, оставаясь невидимыми.

Я вглядывался в линию джунглей. Расстояние в несколько километров для золотых глаз было сущим пустяком. И спустя всего минут пятнадцать заметил, как на самом краю поля, там, где высокая трава встречалась с первой стеной древних деревьев, что-то шевельнулось.

Небольшая, едва заметная тень отделилась от ствола и на мгновение замерла, прежде чем снова скрыться в зеленой чаще. Это было слишком далеко и слишком быстро для обычного человека. Но не для меня.

Я оттолкнулся от парапета башни. «Прогулки» сработали безотказно, и я рванул вперед, оставляя за собой лишь легкий след искаженного маной воздуха.

Расстояние в несколько километров я преодолел за считанные секунды. Тот, кого я видел, даже не успел понять, что происходит. Он был молод, испуган и слаб – его аура тускло светилась на уровне Завязки Сказания.

Войска маркизы, судя по всему, не солгали в отчетах – они действительно выкосили всю элиту Лиадерии. Остались лишь такие вот щуплые мальчишки, горстка уцелевших старших офицеров и масса бойцов рангом ниже.

Я не стал церемониться. Мой захват был быстрым и безжалостным. Прежде чем он успел вскрикнуть, моя рука сжала его горло, а вторая обездвижила конечности уже немного позабытой из-за рангов, которых достигли мои нынешние противники, татуировкой паралича.

Через пятнадцать минут мы были уже обратно в форте, в подвале, который я приказал срочно оборудовать под импровизированную камеру допросов. Силар стоял у двери, его массивная фигура блокировала единственный выход.

– Давай поговорим по-хорошему, – начал я сходу. – Где ваши базы? Секретные тропы? Посты?

Он затряс головой, глаза полные ужаса. Хорошо. Значит, по-плохому.

Я мысленно активировал татуировку «Сотни Порезов». Теперь, поднявшись до Предания, она уже не просто причиняла боль.

На его коже проступили тонкие, словно бумажные, порезы. Неглубокие, но невероятно болезненные. Он закричал, дергаясь на стуле.

– Перестань! Я все расскажу! – выдохнул он спустя несколько минут, когда я на секунду ослабил давление.

Открыл рот, начал говорить…

Но, сказав пару слов, вдруг замолчал. Его глаза округлились от боли, из его носа и ушей потекла кровь.

Я тут же деактивировал «Сотню Порезов». Но было поздно. Он забился в конвульсиях, издавая нечеловеческий вой, хотя я его больше не трогал. Через пару секунд его голова разорвалась изнутри, как перезрелый плод, забрызгав стены и потолок кровавым туманом.

В наступившей тишине гудел только мана-светильник. Силар негромко выругался.

Я подошел к безголовому телу, игнорируя тошнотворный запах. Мои золотые глаза выискивали аномалии. И я нашел ее – крошечный, не больше мизинца, черный металлический цилиндрик, застрявший в основании черепа.

Он был холодным на ощупь и от него исходило слабое, но отчетливое ощущение чужеродной маны. Это не был артефакт в привычном понимании. Скорее… побочный продукт.

Я мысленно скомандовал Маске: «Мое».

Цилиндрик на моей ладони растворился без следа, не оставив ни новой татуировки, ни даже ощущения притока энергии. Но в моем сознании вспыхнуло понимание, как будто кто-то вложил в голову готовый отчет.

Да, это был не артефакт. Это был паразит. Из маны и металла. Пока носитель жив, он существует в симбиотической форме, вплетаясь в нервную систему и манную сеть. А в момент смерти носителя или при попытке выдать запретную информацию – сворачивается в этот самый цилиндр и детонирует.

Создано это было артефактом уровня Предания, обладающим подобной специфической способностью. И этот артефакт, судя по всему, находился у повстанцев.

Я закрыл глаза, пытаясь уловить через поглощенный цилиндрик хоть какой-то след, эхо связи с его создателем. Если я смогу определить направление или расстояние…

Внезапно перед моими глазами поплыла картинка, чужая и размытая. Я видел джунгли, но не те, что были за стеной, а другие – более густые, древние. Под ногами хлюпала вода, я стоял в мелкой, быстрой речушке.

Прямо впереди высились невысокие, поросшие мхом горы, их очертания были смазаны, как в тумане. А на берегу, чуть левее, был разбит полевой лагерь, замаскированный лианами, листьями и, вероятно, какими-нибудь артефактами. Картинка держалась несколько секунд, наполненная ощущением сырости и запахом гниющих листьев, а затем рассыпалась, как дым.

Я открыл глаза, снова оказавшись в каменной кладовке с остатками крови на стенах. Поглощенная энергия цилиндрика иссякла, но она дала мне ключ.

Это было не мое воспоминание. Это было то, что видел создатель этих паразитов. Если я смогу найти это место по характерному ландшафту – речушка, невысокие горы, – то, возможно, найду и тот тоннель.

Я тут же схватил все карты местности, какие у нас были, и разложил их в командном центре. Но энтузиазм быстро сменился разочарованием. Видение было слишком нечетким, а похожих ландшафтов в этих бескрайних джунглях оказались десятки, если не сотни.

Невысокие горы и мелкие реки были здесь обычным делом. К концу дня я так и не смог определить даже приблизительный район.

Следующие два дня прошли в напряженной рутине. Мы перехватили еще нескольких разведчиков, высланных, чтобы прощупать нашу оборону. Одну группу диверсантов мы взяли с поличным, когда они пытались с помощью портативного генератора прожечь брешь в энергетическом щите в пятидесяти километрах от форта. Каждый пленный, увы, повторял судьбу первого – их головы разрывало изнутри при попытке заговорить.

Но каждый черный цилиндрик, который я извлекал и поглощал Маской, давал мне новый обрывок видения. Те же джунгли, та же речушка, те же горы, но под немного разными углами, с разных точек. Я складывал эти пазлы в голове, сопоставлял с картами, искал хоть что-то уникальное – особый изгиб реки, характерную скальную формацию.

Наконец, после поглощения десятого или около того цилиндрика, карта в моей голове прояснилась. Я смог отбросить десятки неверных вариантов.

Оставалось три возможные области, все – в глубине джунглей, в ста с лишним километрах от форта. Три места, где ландшафт наиболее близко совпадал с моими видениями.

Сидеть и гадать дальше было бессмысленно.

– Хамрон, Ярана, Ралот, со мной, – скомандовал я, входя в казарму, где они проверяли снаряжение. – Мы идем на разведку.

Через пятнадцать минут мы вчетвером, не привлекая лишнего внимания, выскользнули из ворот форта.

Глава 12

Мы двигались под пологом джунглей, окутанные невидимым покровом. Я пропускал ману через татуировки «Ольвы» и «Урии», и направлял ее в «Золотой храм», создавая вокруг нашей четверки тонкое, искажающее поле, которое ломало свет и поглощало звук.

Первая зона, которую мы проверили, оказалась пустой. Никаких следов, кроме звериных троп и древних развалин. Но когда мы приблизились ко второй, мои золотые глаза сразу уловили аномалии.

Среди густой листвы неестественно прямыми линиями проступали контуры маскировочных сетей, натянутых между деревьями. А потом мой усиленный слух уловил обрывки разговора, приглушенные, но отчетливые.

– … патруль должен вернуться к закату…

– … генератор на севере снова барахлит…

Я замер, подняв руку, чтобы остановить группу. Мы зависли в воздухе, все еще невидимые.

– Лагерь, – тихо, почти беззвучно выдохнул я. – Довольно крупный. Значит, попали куда надо.

– Что будем делать? – так же тихо спросила Ярана, ее глаза выискивали цели сквозь маскировочное поле. – Возвращаемся за подкреплением?

– Возвращаться сейчас – значит дать им время свернуть лагерь и исчезнуть, – тактично, но твердо возразил Ралот. – Мы потратили дни на поиски. Упускать такой шанс неразумно.

– Он прав, – поддержал Хамрон, сжимая рукоять меча. – Давайте кого-нибудь цапнем. Только не какого-нибудь стрелочника. Надо найти кого-то посолиднее. У того, кто командует этим цирком, в башке наверняка нет этой взрывной штуки. Его можно будет допросить по-человечески.

– Договорились, – кивнул я. – Тише воды, ниже травы. Ищем офицера. Без лишнего шума.

Мы снова двинулись вперед, наш маскировочный кокон дрожал от напряжения. Я вел группу, огибая невидимые глазки постов и обходя участки, где мана-фон был искажен – возможные датчики.

Мы приблизились к лагерю на пару сотен метров. Я уже различал фигуры людей у палаток, видел, как один из них, с нашивками на плече, отдает распоряжения. Идеальная цель.

И в этот момент воздух вокруг нас пронзил пронзительный, визгливый вой. Сирена. Громкая, резкая, безошибочно сигнализирующая о тревоге.

Мы задели какую-то сигнализацию. Какую? Я не видел никаких колебаний маны. Возможно, биологическую, связанную с местной флорой или фауной, которую мои сенсоры не распознали.

– Отход! Немедленно! – скомандовал я, уже разворачиваясь и давая полный импульс «Прогулкам».

Мы рванули назад, как выпущенные из пращи камни, продираясь сквозь лианы и ветви. Через несколько секунд мы были уже в полукилометре от лагеря, зависли за массивным стволом древнего дерева, снова затаившись.

Туда, где мы только что были, с разных сторон устремились десятки артефакторов. Они не летели хаотично, а двигались по отработанным схемам, прочесывая сектора. Их ауры светились яркой белизной Хроник, а двое в центре, координирующие поиск, горели алым маревом Предания.

Они кружили над местом, внимательно осматривая землю и деревья, их лица были напряжены и сосредоточенны. Но их взгляды скользили мимо нас, не задерживаясь. Наша маскировка, даже под давлением, сработала.

Они искали причину, но не находили ничего, кроме пустоты и тревожного гула уже отключенной сирены.

Мы наблюдали за суетой повстанцев еще несколько минут, пока они, так ничего и не обнаружив, начали возвращаться в лагерь, но их движения были уже не такими быстрыми, а лица выражали скорее раздражение, чем боевую готовность. Идея созрела в моей голове мгновенно, ясная и дерзкая.

– Они уже на взводе, – тихо сказал я своим. – Давайте поможем им окончательно потерять бдительность.

Я снова повел группу в обход, на этот раз целенаправленно выискивая ту самую невидимую границу. Мы отлетели на несколько километров, я нашел участок, где линия сигнализации шла по краю небольшой поляны. Осторожно, как тогда, я нарушил ее, и снова завыла сирена. Мы тут же рванули прочь, не дожидаясь реакции.

Повторили это еще пять, может, шесть раз. Мы метались по периметру их территории, как назойливые комары. С каждым разом реакция повстанцев становилась все вялее.

В последний раз они даже не подлетели, а просто проигнорировали сигнал, пока кто-то из офицеров не заорал на них, и тогда неохотная тройка Хроник медленно поплыла в нашу сторону, явно считая это пустой тратой времени.

– Идеально, – прошептал Ралот, наблюдая за их неспешным полетом. – Они уже не верят в угрозу.

– Самое время проверить, сработала ли наша тактика, – сказал я.

На следующий заход мы не стали отступать. Я снова пересек линию, вызвав уже привычный вой, и вместо отступления мы рванули вперед, вглубь вражеской территории.

Мы пролетели пару сотен метров, затем резко свернули в сторону, уходя с прямой траектории, и замерли среди густых крон, снова растворившись в маскировке.

Мой слух уловил их разговор. Группа из четырех человек, все Хроники, подлетела к месту «срабатывания».

– Опять эти проклятые звери! – проворчал один, с раздражением пиная камень. – Я же говорил, надо перенастроить датчики!

– Доложить бы наверх, – лениво предложил другой. – Пусть техники разбираются.

– Наверх? – фыркнул третий. – Ты хочешь, чтобы нам головы оторвали из-за какого-то зверя? Забудь. Протокол осмотра выполнили, и ладно. Никого нет. Возвращаемся.

Их ауры удалились, полные скуки и недовольства. Меня это устраивало полностью. Система оповещения была дискредитирована. Мы снова двинулись в путь, продвигаясь к сердцу лагеря.

Я вел нас медленно и осторожно, постоянно поддерживая маскировочное поле, которое съедало изрядную долю маны, но пока держалось стабильно. Мы облетали патрули, обходили посты.

Наконец, мы достигли внутреннего периметра. Палатки здесь были больше, оборудование – сложнее, а ауры патрулирующих Артефакторов – ярче. Мы замерли в тени, наш маскировочный кокон дрожал от напряжения.

Сквозь общий гул лагеря – отдаленные команды, скрежет железа, гул генераторов – мой усиленный слух выхватил четкий, страстный спор, доносящийся из ближайшей большой палатки.

– Снова эти безумные вылазки! – голос был молодым, резким, полным отчаяния. – Мы теряем по пять-десять человек за раз, Орлан! И ради чего? Вчера Генрих погиб, пытаясь поджечь одинокий грузовой катер! Один чертов грузовик!

– Молчи, Луциан! – ответил другой, старческий, но горячий голос, в котором слышалась железная, хоть и изможденная воля. – Каждая потеря – это жертва на алтарь свободы! Пока жив принц, жива и Лиадерия! Мы обязаны бороться, это наш долг!

– Долг? – молодой, Луциан, фыркнул с горькой, разъедающей душу насмешкой. – Долг перед кем? Перед мертвым королем? Перед принцем, который прячется в самой глубине этих проклятых джунглей, пока мы, его «верные слуги», гнием здесь и умираем за его призрачные амбиции? Посмотри вокруг, старик! У маркизы ресурсы всей империи Роделион! Новейшие артефакты, полные склады, обученные солдаты! А у нас? На что надежда, скажи мне? На чудо?

– На правду нашего дела! На восстановление справедливости! На возвращение нашего дома! – старик, Орлан, почти закричал, и в его голосе слышалась не столько уверенность, сколько отчаянная, исступленная вера, последний оплот в рушащемся мире. – Каждый удар по ним – это напоминание, что мы не сдались! Что Лиадерия дышит!

– Она не дышит, Орлан, она уже в агонии! – голос Луциана сорвался, в нем послышались слезы ярости и бессилия. – И мы все – просто предсмертные судороги! Надежда – это не стратегия, старик. Это молитва умирающего. А молиться уже поздно. Пора выбирать: либо мы все здесь сгинем, став очередной грубой статистикой в отчетах маркизы, либо… либо мы найдем способ выжить. Настоящий способ. Без этих бессмысленных жертвоприношений!

– Ты говоришь как предатель! – прорычал Орлан, и послышался звук удара кулака по столу. – Твои слова – яд, который отравляет души наших воинов!

– Нет, я говорю как единственный здесь трезвомыслящий человек! – парировал Луциан. – Мы проиграли войну, Орлан! Пора это признать!

Их спор зацикливался, становясь все более гневным и безнадежным. Но для меня он был кладезем информации.

Они не были рядовыми бойцами. Их речь, даже в гневе, сохраняла следы аристократического воспитания – правильные обороты, глубокая осведомленность. Они вскользь упоминали планы командования на следующие вылазки, обсуждали дислокацию войск маркизы. Это были офицеры повстанцев. Возможно, даже бывшие дворяне Лиадерии.

Двоих таких «языков» я не мог упустить. Особенно учитывая их явный раскол. Это могло быть полезно.

– Вон в той палатке, – тихо прошептал я своим. – Двое. Берем обоих. Живыми.

Мы бесшумно сместились к краю палатки. Я на мгновение сосредоточился, активируя «Юдифь». Мои зрачки расширились, сканируя пространство внутри. Две аурные сигнатуры – одна на Развязке Хроники, другая, чуть ярче, на Эпилоге. Больше никого. Идеально.

– Готовы? – я встретился взглядом с Яраной, Хамроном и Ралотом. Они молча кивнули, занимая позиции.

Больше не было времени на раздумья. Я сбросил маскировку и в тот же миг выбросил руку вперед. Золотая энергия хлынула из татуировки на груди, формируя не щит вокруг нас, а гигантский полупрозрачный золотой купол, который накрыл всю палатку разом.

Я пропустил через него ману, активируя техники «Жанны» – чтобы кокон получился устойчивее, гибче и способным на самовосстановление, – и «Радагара» – чтобы сделать конструкцию невероятно прочной.

Раздались приглушенные крики из-под купола. Я не стал ждать, пока поднимут тревогу.

– Тащим! – скомандовал я, и мы вчетвером, схватившись за энергетическую оболочку, рванули с места, волоча за собой золотой купол с палаткой и двумя пленниками внутри, устремляясь прочь из лагеря в сторону темных джунглей.

Преследование началось почти мгновенно. Сзади, из лагеря, сорвались четыре яркие алые ауры. Предания. И они были быстрее.

Ярана и Хамрон выжимали из своих «Прогулок» все, что могли, но их артефакты, еще не переработанные до уровня квази-Предания, отставали. Ралот держался чуть лучше, но общая скорость группы определялась самым медленным звеном. А я, удерживая энергетический канал к щиту «Золотого храма», не мог лететь на полной скорости.

– Прикрывайте! – крикнул я, разворачиваясь спиной к направлению полета.

Первый из преследователей, мужчина в облегающей черной броне с парой изогнутых кинжалов, метнул в меня с десяток теневых клинков. Я парировал их выстрелами из «Грюнера».

– Хамрон, левый фланг, Завязка Предания! Ярана, правый, Пролог! Ралот, займись двумя в центре! – скомандовал я, распределяя цели.

Хамрон с боевым кличем ринулся на своего противника – коренастого мужчину с гигантской кувалдой. Удар кувалды пришелся по щиту Хамрона, и тот отлетел как мячик, врезавшись в ствол дерева. Дерево с грохотом треснуло.

– Твою мать, сила есть, а сноровки нет! – проворчал Хамрон, отряхиваясь и поднимаясь. Он рванул навстречу, и на этот раз парировал удар мечом, направляя кувалду в сторону. Два Предания сошлись в яростной схватке, их удары вырывали куски древесины и камня из земли.

Ярана столкнулась с женщиной, вооруженной парой тонких стилетов, от которых тянулся ядовитый мана-след. Их бой был подобен смертоносному танцу.

Ярана парировала стилеты своим мечом, а из пистолета стреляла сгустками энергии, вынуждая противницу постоянно уворачиваться. Один из выстрелов все же достиг цели, сорвав с плеча противницы кусок брони, но та лишь ускорилась, пытаясь замкнуть дистанцию.

– Она быстрая! – сквозь зубы процедила Ярана, отскакивая от очередного выпада и чувствуя, как ядовитый мана-след обжигает ее предплечье.

Ралоту пришлось тяжелее всего. Два противника, один на Завязке с длинным копьем, другой на Развитии с парой метательных топоров, атаковали его скоординированно.

Копейщик держал его на расстоянии, в то время как метатель осыпал Ралота градом энергетических топоров. Ралот парировал копье своим молотом, а топоры отражал наручами, но при этом все равно было видно, что он не в выигрышном положении.

Я, продолжая удерживать щит, видел всю картину. Мой выстрел из «Грюнера» заставил метателя топоров отпрыгнуть, нарушив ритм атаки на Ралота. Другой мой выстрел, направленный в ноги копейщика, заставил того прервать выпад.

– Хамрон, не лоб в лоб! Используй его инерцию! – бросил я, видя, как тот снова готовится принять удар кувалды.

Хамрон кивнул, и в следующий момент, когда кувалда пошла вниз, он не стал блокировать, а резко рванул в сторону, позволив оружию противника клюнуть пустоту. Пока тот стабилизировал полет, Хамрон нанес ему удар мечом по спине. Броня выдержала, но противник с криком боли отшатнулся.

В это время женщина со стилетами попыталась обойти Ярану с фланга, но я успел выстрелить ей в ноги, заставив «споткнуться» на своих «Прогулках». Ярана воспользовалась моментом и нанесла быстрый удар мечом, который противница едва успела парировать, но потеряла равновесие.

Преследователи, видя, что легкой добычи не будет, начали координироваться лучше.

– Концентрируемся на том, кто тащит палатку! – крикнул копейщик, с которым сражался Ралот.

Все четверо разом устремились ко мне. Это было опасно. Я не мог уворачиваться, не рискуя покалечить пленников.

– Плотнее! – скомандовал я.

Ярана, Хамрон и Ралот мгновенно сомкнули ряды передо мной, приняв на себя основной удар. Щит Хамрона треснул под одновременным ударом кувалды и копья. Ярана, отбиваясь от стилетов и уворачиваясь от топоров, получила глубокую рану на бедре. Ралот, парируя атаку копейщика, пропустил топор, который впился ему в плечо.

Но они выстояли. И этого мгновения хватило. Потому что мы, продолжая все это время стремительно нестись к границе джунглей, наконец-то влетели в зону покрытия артиллерии форта.

– БАТАРЕИ, ОГОНЬ ПО ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЯМ! – проревел я через татуировку-громкоговоритель.

С башен форта грянули залпы. Сгустки чистой маны, сконцентрированные до состояния смертоносных снарядов, пронеслись над нашими головами. Один из снарядов разорвался прямо перед группой преследователей, вынудив их резко затормозить и отпрыгнуть назад.

Второй снаряд заставил их окончательно отступить в безопасную тень джунглей. Они не рискнули подставить себя под огонь крепостных орудий.

Мы без помех долетели до стен и приземлились во внутренний двор форта. Я, наконец, разжал пальцы, и золотой купол с щелчком рассыпался на искры. Палатка бесформенной грудой рухнула на землю. Я подошел и резко дернул за полог, вытряхивая на каменные плиты двух ошеломленных, перепуганных и сильно помятых мужчин – пожилого Орлана и молодого Луциана.