Текст книги "Жорж Милославский. Угнетатель 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 20
Посиделки по-простому

После приёма, который на то и малый, что все гости наперечёт и хрен свинтишь с него по ходу дела, кто-то из королевских шестерок попросил меня задержаться, мол ждите, вас примут приватно. И не говорит шнырь королевский, кто меня примет, зачем ждать. Это и так понятно, так сказать, в контексте события. При этом чувствую себя как таблетка, отложенная до после приема пищи. Сейчас проглотят, не разжевывая, запьют и поморщатся, мол штука полезная для организма, но невкусная и горло карябает.

Отсидели с бароном на диванчике в какой-то приёмной, куда нас сопроводил еще один придворный лакей. Или не лакей, а тоже благородный весь из себя, как и мы? Этих шаркунов паркетных хрен отличишь по манерам и виду, настолько у них въелось угодливое поведение. Бр-р-р! Фу таким быть, лучше на переднем краю или вообще с самого краешка бытия встречать грудью невзгоды, чем вот так лавировать-лавировать, да не вылавировать промеж нужд и желаний монарха. Любой правитель порой сам страдает от того, что хочет одного, а должен другое, и ближники его эти страдания терпят на своих шкурах. Зачем терпят? Их за это держат, за это кормят.

Пригласили меня одного, барон оказался не нужен его пузатому Величеству. Ого, а пригласили-то за стол! Ладно, за столик. Эдакий столик на двоих, сервированный скромно и одновременно со вкусом. Понятно, значит сейчас будем по душам разговаривать.

– Дорд, я тебе говорил как-то, что мне иногда с честным человеком пообщаться хочется?

– Говорил, Ваше величкество.

– Ой, давай уже без величеств. Сегодня я тебе просто Наставник.

– Да, Наставник. Понял, без вранья и политесов.

– Будто ты их умеешь, политесы. Тебе небось проще корабль на абордаж взять, чем правильные слова выстраивать, никого не задевая. Так?

– Всё так. И опыта не хватает, и знаний всей этой вашей придворной кухни. А пуще прочего – желания обходить чужие мозоли. Падла, подставил ногу, так терпи, когда я по ней прошелся.

– Я про то же! Ты в курсе, что нельзя просто так взять и начать возить товары из-за моря. Тем более, нагло выпрашивая у меня отмену пошлины лично для себя. Ты же не для всего рода дер Долинолов её просил?

– Э-э-э… – Что-то я не подумал про этот момент, даже сказать нечего.

– Что, понял, какую кашу заварил? Ладно, всем нельзя, тебе можно. Не графу Долинола, а лично тебе, моему рыцарю Дорду, как бы ты себя не обзывал от этой вашей моды. А я посмотрю, кто из придворных станет дергаться и рассказывать, почему нельзя ущемлять интересы торговой гильдии. Думаю, напрямую она уже не решится с тобой воевать. Хотя эти могут снова попытаться, будь готов.

– Спасибо, Наставник. И за подарок, и за совет.

– Какао у тебя много? Не поверю, что ты один мешок привёз. И про два не поверю.

– Меньше тонны. Чисто попутно набирал, морячков своих гонял.

– А эта байка про секретный рецепт караибских каннибалов?

– Соврал. Сам придумал. Откуда у тех сахар и сгущенное молоко возьмется в их шалашах?

– Я так и думал. Что-то вроде соуса Пристов?

– Ну да. Тоже сложные кулинарный рецепт и куча ингредиентов. Только в этот раз экзотических, вроде сахара и какао. Вам понравилось?

– Дорд, это же очевидно! Вон, банка твоя уже пустая стоит. – Король показал на баночку, сиротливо прячущуюся среди закусок. – И как ты будешь продавать свои зерна, если никто не знает, как их готовить?

– Кто-то сам возьмётся эксперименты ставить. Глядишь, что интересное придумают. Прочие готовый продукт покупать станут. Я лавку открою в Старгороде, где будут продаваться всякие лакомства. Потихоньку спрос появится, возить начнут, как прочие товары.

– О! А чего мы насухую разговариваем? Наливай, мой рыцарь!

– Наше вино?

– Ваше. То есть уже моё, но из ваших подвалов. Кстати, ничего новенького не готов привезти на пробу.

– В следующем году, разве. Но там всё такое, опасное.

– Что, еще крепче бренди?

– Нет, просто вино. Но если стеклянную бутылку уронить, разлетится на сотни осколков, всех поранит.

– Так может, по старинке, в кувшины разливать?

– Не удержит кувшин это вино, мы уже пробовали. То сам кувшин разрывает, то только откроешь, вино всё наружу пеной убегает.

– Это что ж вы такое с ним начудили, Присты⁈ А главное, зачем?

– Вкус богаче ощущается, радостнее оно выходит.

– Ну ладно, годик я подожду. Даже интересно стало, каков вкус этого вашего буйного вина.

– Буйного? Нет, игристого. Вот увидите, будут у него ценители. Но не те, кто к бренди уважение испытывает. Пусть каждый найдет свой любимый напиток: кому вино, кому настойки, кто-то бренди сильно ценит. Присты про вино знают всё, а что не знают…

– … то придумываете! Про вино закончим, Дорд. Что ты в самом деле задумал на Миарском архипелаге?

– Торговля, это само собой. Пиратов ежели приструнить, по спокойной воде можно без особых хлопот возить товар. У меня этим барон ван Шелл будет заниматься. Когда я разбойников немного успокою. Ну и немного рабовладельцев прижму, чтоб их бизнес стал совсем уж опасным.

– Ну да, такие оскорбления достоинства прощать нельзя. Сам справишься?

– Справлюсь. Тем более, что маркиз дер Буль хочет со мной вместе поохотиться на всякую погань. Если вы не против, Наставник.

– Не против. Войну закончили, пусть развлекается в своё удовольствие. Тем более, нам теперь нужно флот усиливать будет. А то стыдно без слез смотреть на него. В сравнении с Имантом.

– Есть такое. А корабли где будете заказывать, у них же?

– А у кого еще?

– Может, будет лучше свою верфь построить да тамошних корабелов сманить длинным гроссом? И немного поэкспериментировать с формой и размерами судов? А то меня здорово погоняла каравелла необычной конструкции. Она прямо заточена была под охоту.

– Вот сплаваете с дер Булем, всё и обсудите. А он мне потом доложит. Хороший вояка, с головой дружен. Глядишь, станет при мне командующим всеми моими всяко вооруженными силами. А то, понимаешь, нет у нас толковых командиров на море.

– Согласен, Наставник, он не просто отличный воин, он с головой, а еще любознателен, что в его возрасте удивительно.

– Ха, любознателен! Я помню, когда-то вся его любознательность ограничивалась бабьими подолами. Уж очень интересно было узнать, что под ними скрывается. Под каждым. А потом заматерел, стал больше войной интересоваться, чем дамами. По поводу твоих магических жезлов, – как-то слишком резко сменил тему король, – ты их зовёшь пушками. Насколько они магические?

– Суди сам, Наставник. Чтоб их выделывать, требуется участие трех магов: мага огня, воздуха и зачарователя. Плюс очень сложное оборудование для обработки металла. А для использования требуется обученный маг огня.

– Или ты.

– Или я, я ж создатель, под нас Пристов придумывал эти жезлы. И да, по сути, они усилители-концентраторы магической энергии.

– Что нужно, чтоб их изготовить?

– Куча времени, куча отличной стали, моя кузница в Присте и моё на то желание.

– Моего желания мало? – Якоб прямо навис надо мной, хотя физически и не мог провернуть такой трюк. Сидит невысокий пузан напротив, но нависает ментально.

– Вашего мало, Наставник. Как сюзерен вы можете от меня требовать службы, налогов, войска. Всё остальное исключительно по моей доброй воле.

– Хамишь.

– Увы. Никто не свободен в своих желаниях. Вы мой сюзерен, а не сатрап. Моя честь ваша забота. – Ага, перетопчешься, уважаемый Якоб, без артиллерии. Хотя… – Когда я выделаю пушки для своих каравелл, пару штук изготовлю лично для вас. Пушки станут последним доводом короля. Естественно, научу пользоваться. Но там есть один нюанс.

– Какой? – Монарха отпустило, он понял, что таки получит желаемое.

– Чтобы они принесли пользу на поле боя, ими надо не просто научиться пользоваться, а постоянно упражняться в этом. Как с мечом или иным оружием. Нельзя возжелать, чтобы все враги убились по твоей воле. Надобно продумывать тактику применения, учиться попадать снарядами в цель. И цель выбирать с умом тоже.

– Седерик в том разбирается?

– Определенно, да. Тактику применения он освоил. Он вообще, как губка впитывает всё полезное, что видит на поле боя и даже раньше. А вот бабахать не обучен. Этому я лично обучу вас или того, кого вы мне определите в ученики.

– А короткие жезлы, как их, ружья? – Якоб Третий определенно знает обо мне всё.

– Они всего лишь костыли в руках слабосильных магов типа моих сестер или такого небоевого мага как я.

– Насчет того, что ты небоевой маг, это очередное враньё. А кто-то обещал говорить правду.

– Не вру, скромничаю. Мой дар позволяет умерщвлять врагов на небольшой дистанции и поодиночке. С вашими огненными ударами или с магией воздушников и водников мою магию не сравнить.

– То есть я прав, на магической дуэли ты можешь убить противника магией? Как ты делал это во время абордажа?

– С гарантией, вряд ли кто успеет применить по мне свою магию раньше, чем умрет.

– Я так и думал. Какой ты скрытный человек, Дорд.

– Моя бабушка говорила, что простота хуже воровства. Простодушный человек никого не обворует, но даст обмануть себя. В результате его дети будут ходить голодными.

– Да, ты своих детей голодными не оставишь.

– Так точно! Скорее, скормлю им наших врагов.

– О детях еще не задумывался, Дорд?

– Рановато мне, Наставник, об этом думать. В силу не вошел, случись что, не смогу защитить. Прокормить уже в силах, а вот отбиться с гарантией – слаб.

– И кто же посмеет на тебя напасть, на такого зубастого молодого волка?

– Да уже кто только не пробовал. От величеств всяких и до разбойников, включая даже торгашей трусливых.

– Про всяких величеств обидно было. Но как наставник сделаю вид, что не заметил. За прошлую войну всё ее в обиде на меня?

– Ни разу. Интересы государства выше жизни вашего вассала. Нормальный размен – жизнь одного графа, пусть и с войском на успех такой военной компании. На то и война, что на ней убивают. Мы знали заранее, что можем умереть.

– И ведь не врешь, я смотрю! Дорд, ты в самом деле не в обиде. Мне это важно.

– Да чего там, Ваше Величество, мой долг умереть за вас, ваш долг – за меня при нужде. Так удачно вышло, что в этот раз никто не умер. Значит, моё служение продолжается, ваша щедрость не иссякает – все довольны!

– Вот ты жук! Ладно, уболтал. Будет тебе право беспошлинной торговли в Мерсалии. А с Имантом сам думай, чего и как. Небось с соседями тоже планируешь торговлю вести?

– Именно так, Ваше Величество. Один раз ограбил, далее это уже привычно. Буду через торговлю наносить прибыль и внушать добрососедство.

– Дорд, договаривались же без официоза.

– Прошу прощения, Наставник. Но мы только что обсуждали дела королевства, а не за жизнь беседу вели. О делах лучше официально. Чтоб потом никто не сказал, что это был трёп ни о чём.

– Вот же ты вредный человек! Подкалываешь исподтишка как не знаю кто. Слушай, раз мы опять о делах, скажи-ка вот что: ты сам не надумал себе в Новом мире герцогство хапнуть? Или графство для начала?

– Нет, Ваше Величество, сразу и категорически нет. У меня Долинол еще и наполовину не обихожен. Куда мне за чужие земли браться?

– Так необязательно самому за всё хвататься. Взрослый уже, мог понять, что всё можно поручать другим.

– Ага. Для этого нужны грамотные опытные инициативные люди в свите. У вас таких много?

– Эй, придержи коней! Я тебе и так дал архитектора, больше никого не дам. Самому не хватает таких.

– Вот, Ваше Величество. При том, что вы гребете людей со всего королевства, а нехватка в умных помощниках. А представьте, каково бедному графу? Всё сам, всё под личным контролем. Куда там герцогство основывать за морем, тут своё бы не профукать.

– Это да, это легко. А заморскую торговлю, думаешь, твой безземельный барон потянет?

– Потянет! А что безземельный – так это здорово, пусть водной стихией управляет. Видно же, что это его призвание. Я ему вместо лена кораблик подарю в собственность. Не сейчас, а как покажет себя.

На этой душевной ноте, приправленной грустью от нехватки руководителей среднего и полутяжелого уровня беседа была закончена. Напоследок Якоб Третий выдал совсем уж неожиданное:

– Пришлю тебе вместе с рескриптом об освобождении от пошлин на твою торговлю еще одну грамотку. Только ты ею не маши без нуды. А лучше никому до времени не показывай. Мы своею монаршею волею решили назначить тебя, граф Жорж дер Долинол виконт дер Прист Крушитель нашим послом в Миарский архипелаг и на континент Миару, буде там найдется королевство или иное государство, достойное дипломатических сношений с ним.

Чешет как по писаному, впрочем, чему я удивляюсь – он профессиональный руководитель государства, не избранный на короткий срок. Насчет дипломатических сношений позабавило: мол, ежели будут достойные фигуры, сношай их, Жорж, дипломатично. А ежели селюки зачуханные встретятся – трахай безо всякого стеснения и в любых позах себе на забаву и нам в пользу. Я удержался от усмешки, но Якоб тот еще деятель, срисовал бесенка в моих глазах.

– Да, Дорд, если грамотка понадобится, объявишься в статусе посла. А если так обойдешься, то не показывай никому, даже своим. Так оно будет правильно. У тебя и без этого врагов во дворце столько, что можно баталию составлять из титулованных благородных. Не считая всяких шевалье, которых ты в своей скромности уже и не замечаешь.

Блин, это был упрек в высокомерии? Я вроде нормально со всеми, да я даже с бойцами из одного котла ем. А то, что некоторых не замечаю, так это не из-за их незначительных титулов, а просто как люди они мне противны. Придворные, другого и слова не надо. Не сами по себе что-то значат, а при дворе крутятся, дворняжки суть. Хотя и среди придворных есть вполне себе бульдоги, эти достойны уважения даже просто за силу свою и ярость неукротимую. Но яростных тут как раз единицы, во дворце принято свои чувства держать в узде. Яростные, они не ниже графов, ярость без силы долго не живёт.

Убывали из дворца мы в расслабленном состоянии, ибо сторожиться было некого. Я год не топтался ни на чьих мозолях, прилюдно королем несильно обласкан, награжден тоже не шибко. Тысячу гроссов пожаловал монарх, это как командировочные оплатил. Но на текущие расходы сгодится, ибо товар я еще не сбыл, в кубышку залезать не люблю, предпочитаю в неё ссыпать. Умом понимаю, что полезнее инвестировать в себя, а поделать ничего не могу с хомяком: понемногу, а сыплю монеты в сейф, вернее складываю кошели с золотом. За что люблю золото – за его неизбывную ценность. Что в землю закопай, что в долг дай – никакие дефолты и инфляционные процессы, никакая сырость не властны над ним. Золото не ржавеет и остаётся золотом всегда. Как там Пушкин в моем мире писал: «Всё куплю, сказало злато…» Главное, не забывать вторую часть фразы и держать оружие под рукой.

Так что наш расслабленный отряд двигался конно и неспешно бездоспешно, держа руки на оружии.

– Вот в этом месте, барон, меня однажды подстрелили. Шрам как раз отсюда.

– В вашем Старгороде ошиваются разбойники?

– Нет, то были наёмники. Я тогда тоже с королевского приёма возвращался. Был неосторожно обласкан его величеством, за то и поплатился.

– Уверен, что вы достойно отплатили виновникам.

– Это да, той же монетой долг вернул. Не заказчику, его так и не нашел. Но наёмническую контору вывели под корень. А нападавших тогда же положили мои люди.

– Вы это вспомнили, как намек мне не терять бдительность?

– Верно, барон. У меня заведено всегда жить как в военном лагере ввиду неприятеля. Даже строже, потому как неприятель не виден.

– А если его нет, граф? Может, не стоит так уж строжиться? – Ишь, какое слово нашел Пеле.

– Предлагаете распустить мои баталии? А потом набирать и учить новые?

– Зачем? Распускать никого не надо.

– Если бойцы ничем не заняты, они моментально дурнеют, начинают впадать в блуд и непотребства. Им без врага нельзя. Всегда караул, всегда ждать врага, находить его и убивать или грабить.

– Так ежели нет никакого врага, граф⁈

– Тогда придумать. Придумать и уничтожить с выгодой для сюзерена. По-другому никак. По-другому клинки заржавеют, мышцы ослабнут. Вам ли, барон, этого не знать. Вспомните корабельные вахты.

– Так то в море!

– А у причальной стенки вахты не назначаете?

– Назначаю. Правда ваша, Жорж.

– То-то же. Без занятия человека оставлять – вводить его в разврат. А потом ты его козла блудливого порешь, а сам же и виноват в блуде его. Ибо не озаботил делом, накормил за так. Дармовой хлеб всегда ядовит.

– Склоняюсь перед вашей мудростью, ваше сиятельство.

Барон сделал легкий поклон, сидя в седле. Я не почувствовал в нем клоунады, он явно испытал приступ уважения. Ну и пусть, уважать своего сюзерена – дело полезное. Вот соберутся мои родичи, приму присягу у ван Шелла, будет всё по-людски, а не как сейчас. Кстати, вооруженные слуги, как и положено, зыркают по сторонам, не забывают свою обязанность. В столичном доме все назубок знают – их граф персона важная, его периодически то украсть хотят, то убить. Большой человек – врагов много. Такому и послужить приятно.

Глава 21
Подготовка к подготовке

Делегация от торговой гильдии напросилась на приём уже ко мне. К графу проситься – от вам не виконта безвестного выгонять из своего здания. Прошлое наше рандеву, помнится, закончилось мордобоем. На самом деле это слово немного слишком громко для того акта приведения к порядку заместителя главы гильдии, просто дал в морду пару раз, чтоб не указывал аристократу, куда ему следует приходить, а куда нет.

Сейчас прибыл сам глава с парой помощников. То ли в качестве грубой физической силы, то ли для солидности. Я ждал очередного наезда или попытки упасть мне на хвост, а оказалось: чествовать героя приперлись. Меня то есть. Одного из тех, кто ковал победу, кто рисковал жизнью, обеспечивая освобождение торговли королевства от двойного налогообложения. Это не я сформулировал, это мне зачитывали в приветственном адресе от гильдии. А потом с поклонами вручили бронзового коня с крыльями из фильма «Служебный роман». Шучу, вручили модель каравеллы, изрядно покрытую позолотой и с табличкой на подставке, что это не я модельку склеил, а дар от благодарных купчишек Мерсалии. Однако! Что бы это значило?

Первая мысль – узнали про награду от короля. Но нет, тогда бы они желчью истекли, значит дело в чем-то другом. А вообще, какая мне разница? Пришли, сказали речь о том, как они благодарны, фигнюшку подарили… Свободны, господа. Если бы дело было в моем родном мире, предположил бы наличие «жучка» в модели корабля. А то и взрывное устройство с системой отложенного подрыва. Может, уже есть такие, основанные на магии? Бред, так подставляться никто не станет. И вообще, слишком сложно. Это вам не яду в батон накрошить.

Вся следующая неделя прошла в трудах: ван Шелл добирал экипаж и обслуживающую бригаду на временный найм, которая займётся килеванием «Угнетателя», а я ждал караван из своего замка. Из обоих, и из Приста, и из Долинола. Потому как затребованное мною оборудование и люди были раскиданы по обоим графствам. Идея сплавать в Долинол своим ходом была отброшена как неконструктивная. То ли пройдем по малой воде, а зимой Коша, как все прочие реки мелеет, то ли нет. Опять же к сезону надо корабли до ума довести, и не кое-как, а силами умелых корабелов. Где в Долиноле я таких найду?

Сухой док для морского корабля на реке? Смешно подумать про такое, во всяком случае сейчас. Были бы мы на русских северах, можно было бы выморозить подушку льда, а там… Да что сочинять то, чего нет. Нашли самое пологое место на берегу, наняли землекопов, за деньги некоторые беспринципные люди готовы на всё, даже работать. Даже в ледяной воде. Костры на берегу, заскочили голяком, покопали, спланировали кусочек площадки – выскочили греться. Отогрелись, и снова в воду. Из одежды только гусиный жир. Пока крестьяне готовили площадку под волок, набранная команда выкидывала балласт из трюма. А потом десяток волов, канаты, система блоков, смазанная дёгтем, эх, дубинушка, ухнем! Вытянули одну каравеллу на берег на брёвнах-катках. И сразу в подпорки, чтоб набок не завалился мой «Угнетатель».

Этого до ума доведем, примемся за «Крушителя». Кто-то скажет, что у меня фантазия бедновата, и пусть идёт своей дорогой, свои корабли называет как хочет.

– Пеле, запоминай или записывай, – стоя под нависшим надо мной корпусом корабля, отдавал я указания своему военмору, – доски с названиями заказать такие, чтоб стыдно не было. А хоть бы и медные. Парусное вооружение привести к одному стандарту, чтоб можно было перекидывать матросов из одного экипажа в другой. На шкафуте и шканцах площадки переделать, вернее расширить. Они должны нависать над бортом где-то футов на пять с каждой стороны. Фальшборта в районе площадок убрать совсем.

– Граф, я правильно понимаю, вы хотите абордажников с этих площадок на вражеские корабли высаживать? – А матросики замерли как сурикаты, уши вытянули и слушают.

– В том числе. Но прежде всего я хочу на этих площадках установить пушки. Одну на нос, одну на задницу. На ют, то есть.

– А от стрел прятаться где будем? Если фальшборта снимем, защиты не будет.

– А мы не будем ни от чего теперь прятаться, мы будем сами охотиться на пиратов. И не факт, что поймаем их. Знавал я моряков из одной страны, так они пойманных пиратов всегда отпускали.

– Как это? Живыми что ли?

– Именно. Высаживали в лодку с пробитым днищем и отпускали посреди моря на все четыре стороны. Без воды и весел.

– Какие недобрые моряки среди ваших знакомых попадаются. Погодите, ваше сиятельство, пушки ваши, которые магические жезлы – они как та ручница?

– О нет, они как сказка, рассказанная ночью непослушным детям. Из такой если попал в корабль, то сразу и слышно, и видно, что попал. Короче, делайте площадки, если что, переделаете. А размер пушек я сейчас вам не скажу.

– Забыли?

– Они у меня для сухопутного боя сделаны, на колесах стоят. На корабле так нельзя, не приведи боги убежит пушка, всех поубивает, кого зацепит. И каравеллу побьёт. Так что будем строить лафеты под них.

– Лафеты?

– Ложа, в которых им будет удобно. И которые дадут возможность целиться. Видел, как я ручницей выцеливал?

– Видел, конечно.

– Вот. А эта штуковина две сотни фунтов весит. Кстати, взвесить бы её надо, вдруг похудела от тоски по мне.

Пушка приехала в обозе через две недели, причем одна. В письме, приложенном Витором, он писал, что делать одно и то же раз за разом негоже. «Раз единожды сделано хорошо и правильно, никто не поручится, что в другой раз нельзя сделать то же самое, но лучше» – это я цитирую. Караван зашел в мой городской дом, там же и выгружался. Увидеть пушку я смог только в конце дня, разворачивать дерюгу, в которую был завернут ствол, во дворе я не хотел категорически. Да, лафет лежал разобранном виде на другой телеге. Секретность наше всё.

«Дорогой сын, я прошу тебя не судить строго меня и нашего кузнеца, решивших внести изменения. Если ты сочтешь их полезными, мы сделаем вторую пушку, из числа запрошенных тобой по тому же эскизу, что и первую. Сталь, как сам понимаешь, требует зачарования, так что не испытывай её без завершения данного действа» Сам эскиз могли бы и приложить, черти такие! И хорошо, что напомнили о необходимости зачарования орудия. Надо бы извратиться и поиграть с металлом послойно, как с клинками. Канал ствола зачаровать на твёрдость, а наружный слой оставить вязким.

Правильно было бы осматривать пушку утром, а не при свете ламп и факелов, но не утерпел, уже в ночи после того, как раскидались с обозом, я изучал то, что накрутил кузнец под присмотром графа. Что я скажу – офигеть и не вставать! Казенная утолщенная часть этой пушки имеет вкладыш, более всего напоминающий кружку. Солидную толстостенную кружку с ручкой, которая будучи вставленной в ствол, становится его частью. Ну и уплотнитель кожаный, чтоб пар не прорывался сверх всякой меры в щель. Чую, всё равно будет сквозить. Зато теперь не надо заливать воду через ствол, закидывать снаряд и банить его. Извлек кружку, плеснул воды, вставил пыж и снаряд – суй кружку на место, пушка готова к бабаху.

Это они еще не допетрили, что можно по две кружки к каждому орудию прикладывать. Тогда пока канонир целится, заряжающий второй вкладыш забивать будет. Скорострельность получится запредельная! А так молодцы. Даже если оно не будет работать – всё равно здорово! Лёд тронулся, господа! Технический прогресс на старте.

Я стоял на коленях и благоговел перед своим магическим жезлом, а надо мной возвышался барон с факелом, подсвечивая для лучшей видимости. Он такой красоты ранее не видел, для него это вообще технологические чудо.

– Ваше сиятельство, это та самая пушка? Которая может крушить стены и корабли?

– Из неё еще ни разу толком не бабахали. Вернее, испытали, но вполсилы и не по врагу. Завтра зачарую полностью, а потом мы поедем испытывать её бой. И прицел поменять и настроить надо.

Мне пришло в голову, что мои цели на море будут весьма подвижными, точнее пушку будет колыхать относительно целей. Так что поставлю-ка я на неё прицел аналогичный тем, какие устанавливали на зенитные пулеметы. Проволочный крест с концентрическими окружностями. Двести фунтов, сотня кило, если вывесить ствол на центр тяжести, можно будет с рук выцеливать по горизонту и вертикали. Тем более, что ни на что жать не требуется, навелся – и тут же мысленный посыл на испарение воды в казеннике. Ох, как хочется бабахнуть! Но не в городе же. Спокойно, Жорж, у тебя есть всё время этого мира. Редкий случай – ты никуда не спешишь, никому ничего не должен. Сплошные «хочу» взамен «должен».

– Запоминай, ван Шелл, на испытания берем пушку, лафет, всё под рогожкой, чтоб ни одна собака не видела. Воду, снаряды. Это такие слегка заостренные цилиндры, которые нам прислали.

– Свинцовые?

– Они снаружи свинцовые, внутри у половины сталь.

– Зачем?

– Чтоб проламывать камень и борта кораблей. Не перебивай, я и сам забуду что-нибудь. Сделать разборные щиты из досок пять футов на пять. Один в две доски толщиной, второй в четыре. Будем по ним лупить из пушки. Нет, тонких щитов парочку сделайте.

– Что-то еще?

– Еще. Завтра пошлешь людей разведать безлюдное место, чтоб телегами можно было проехать. Скажешь, нужна площадка для пристрелки арбалетов на триста шагов.

– Ого!

– Вот тебе и ого. За триста шагов нас ни один маг достать не успеет. А ближе подойти мы кораблю не дадим. Я так думаю.

– По сколько пушек будет стоять на кораблях, по две?

– Сильно жирно нам будет по две. Дорого очень. Да и пушкарей столько нет из числа тех, кому я могу доверять. По одной на каравеллу достаточно будет. Когда убегать будем, на корму поставим, догонять начнем – переставим на шкафут. Осилят морячки двести фунтов?

– Если волнения сильного не будет, то перенесут, не такая она и тяжелая. Можно будет её без лафета нести? Вот и хорошо. Опустят на блоках, потом поднимут. Нормально будет. Особенно, когда будут понимать, зачем это надо. Пирата прищучить каждый будет рад поспособствовать.

Приехавший вместе с обозом оруженосец вертелся под ногами как щенок и прямо вырывал из рук барона любое поручение, выданное мной тому. Пришлось даже приструнить в том плане, что мне надо, чтоб было исполнено не прямо сейчас, а как следует. И вообще, не всякое дело можно сделать на голом энтузиазме. Даже чуточку утомил меня Иоан уже через пару дней своего служения. Но куда деваться, ежели он мой оруженосец. Демонстрирую выдержку и терпение, а когда совсем невмоготу, посылаю куда-нибудь за чем-то важным и нужным. Да хоть бы и отжаться раз сто – очень полезно это для юного организма.

В обратную сторону пошёл груз сахара для отца, како-бобы с рецептом приготовления для него же. В Долиноле меня никто не ждёт, кроме подданных и челяди, а они без сладкого обойдутся. Нечего баловать слуг. Если верить отчету Витора, присматривавшего за моим графством, Блез справляется с экономикой, Зигрид достраивает замок, на границе тишь и гладь. Если верить отчету моего управляющего Блеза, то кругом одни проблемы, упущенная выгода и бардак без хозяйской руки. А если внять голосу Иоана, то надо срочно пойти на кого-нибудь войной, потому что сидеть в замке скучно, а еще мой главный егерь и начальник замковой охраны его слишком сильно гоняет на ниве военной подготовки. Короче, нормально всё пока там, мчаться сломя голову в Долинол нужды нет.

Седерик дер Буль не хуже оруженосца подорвался на приглашение поучаствовать в испытании новой пушки. Приехал не с утра в назначенный день, а за два дня до этого посмотреть, пощупать, похлопать по стволу, высказаться по поводу тактики. Беседа плавно переросла в изучение матчасти орудия с отработкой процесса заряжания. Еле удержал маркиза от того, чтобы он не жахнул из пушки прямо в мастерской. Горяч дядька, такому только дай вундервафлю, он не станет долго мишень искать. Что увидит, то и разрушит.

Нетушки, у меня не забалуешь, план испытаний утвержден, прицельные приспособления начерно установлены, телеги в назначенный час загружены, вперед! И наша колонна с утра пораньше двинулась в заранее разведанный район. Очень хотелось написать «порысила», но куда там! С телегами можно только шагом, чай не конная прогулка. Теоретически можно было бы ускакать вперед, а обоз догонит, но нет. Кто ж из мужчин оставит такую развлекуху где-то за спиной, без личного присмотра? А вдруг потеряется по пути?

Место мне понравилось. Неудобья, не распаханные под поля, здесь явно летом устраивают выпас скота, а сейчас пусто и тихо. Хорошо! Пара слуг тут же бросилась организовывать всё необходимое для испытаний: шатёр, костер, выпивка-закуска. А остальные вместе с моим десятком охраны, тоже приехавшим из Долинола взялись сколачивать мишени, собирать пушку на лафете, размечать сектор стрельбы, втыкая колышки через каждые пятьдесят шагов.

Поскольку опытные сформированные уже давно расчеты при имеющихся пушках нужны в Долиноле и Присте, я не потащил обученных пушкарей оттуда, решив, что научу новых помощников из числа тех, с кем пойду в плавание. Тем более, что в море будут нужны иные навыки стрельбы, другие ухватки. В море все непросто, всё не так, как на суше. Там даже спать без привычки бывает сложно, уже не говоря про иные физиологические потребности. Кстати, а можно ли считать и войну физиологической потребностью человека? Меня терзают смутные подозрения, что так оно и есть.

Самым первым испытанием после сборки пушки стала проверка на прочность. Зарядили, я аккуратно дал пару куда-то в сторону мишеней. Нормально, даже пар практически не прорвался через уплотнитель. Второй заряд, и жару поддал на полную. Ох ты ж как садануло! С непривычки народ аж присел. Мда, а чего это? Почему бабахнуло так славно, неужто сверхзвук? Зарядная камера тут такого же диаметра, может, я воды теперь лью больше? И вдобавок температуру пара раскачиваю выше, а значит и давление? Ну и чистота обработки канала ствола на глазок выше. То есть не зеркало еще, как у моего гладкоствольного ружья в том мире, но всё равно очень хорошо. Кого-то из подмастерьев заставили славно потрудиться на шлифовке канала.