Текст книги "Жорж Милославский. Угнетатель 4 (СИ)"

Автор книги: Юрий Ра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15
Неправильный купец

Барон сдул. Это были банальные стрелы, но их было довольно много, никак не меньше десятка, а то и двух. А потом рядом с моей амбразурой что-то грохнуло и лицо ожгло мелкими брызгами. Как я понял через секунду, в щели брызнуло льдинками, но от неожиданности показалось, что прямо угольки на лицо попали. Это как, это откуда? И снова в мой дощатый щит постучали. То есть, скорость стрельбы этого мага, пуляющего сосульки, выше, чем у моей ручницы. Неприятно. И страшновато, а ну как он лупанет точно мне в лицо в тот в момент, когда я буду выцеливать их корабль? Но я опять велел открыть заслонку и опять бахнул, снова без видимого эффекта. Правда барон что-то разглядел, он проорал про упавший блинд. Еще бы я понимал, что это такое, у нас на «Угнетателе» точно никакого блинда нет. Целюсь и вижу – на самом деле упало – прямоугольный парус, надувавшийся на их носу, теперь свисает как тряпочка до самой поверхности моря. Это и был блинд?

Удача нам улыбнулась, как я понимаю, теперь пойдут медленнее. Ага, вот только радость была недолгой – над башкой что-то грумкнуло, треснуло, а потом на спину посыпались щепки и веревки. Еще мгновенье и рядом раздался удар от падения реи. Повезло, что её траектория пересеклась с кормовым щитом, а то бы нас накрыло. Хреново, эдак они получат еще больший перевес п скорости. Но почему так несправедливо? Я луплю по кораблю пиратов – и ничего, а их маг сразу нам бизань завалил!

Капитан пиратского корабля с самого начала не сомневался в успехе. Уже не совсем каравелла, но всё еще числящаяся таковой была приспособлена к быстрому ходу, имела двойной по численности экипаж в сравнении с кораблями торговцев. Не раз на практике было доказано – купцу не уйти от «Красотки»! Ой, да они и не пытались, как правило. Правила игры просты – погнались за тобой: опускай паруса и ложись в дрейф. Догонят, ограбят, никто не пострадает. А если бы купец попытался отбиваться? А что толку? У него одни деньги в голове, так что экипаж нанят только-только на парусах стоять, лишних нет. А значит, отбивать абордаж некому. Ни мага, ни бойцов. А хоть бы и отбились, дальше что? Уполовиненная команда не сможет дойти до Старого Мира, значит придется возвращаться на архипелаг, а там новый найм на корабль-неудачник, вторая попытка уйти от пиратов и второй риск. Нет, у купца от пирата есть одно оружие – удача. И если ты увидел «Красотку», сегодня она не с тобой.

Про «Угнетателя» капитану подсказали вовремя, хватило времени подойти к устью реки и выскочить почти в кильватер убегающему торговцу. Купец немного удивил, когда не лег в дрейф через несколько часов, находясь в зоне видимости пиратов. Ведь ясно, что не убежит, зачем злить их? На мордобой уже нарвались, считай. А потом началось и вовсе непонятное: «Угнетатель» взялся выжимать из ветра всё, что мог, словно верил, что сможет убежать. Еще через какое-то время с убегающего купца стали доноситься хлопки, словно кто-то стучал кувалдой по доске. Одновременно с этим в парусах то тут, то там стали появляться дырки. Маленькие, но обидные. Еще пару раз мачта вспухла веером щепок, словно в неё воткнулся болт от корабельной катапульты. Это что, они отстреливаются? Ну идиоты, сами нарвались! А потом рулевому оторвало руку. Вот так стоял на мостике, а потом бац! Фонтан крови и рука повисла на рукаве, а матрос упал без сознания, истекая кровью.

Это было последней каплей, и пока капитан сам встал к румпелю, не дав кораблю рыснуть в сторону, на бак буквально побежал старший помощник, совладелец корабля и маг. Надо дать понять сволочам, что они доигрались и по возможности наломать им дров, испортить такелаж жертве. В своем маге капитан не сомневался, тот был опытен и по части ледяной магии, и в морских стычках бывал не раз.

Спустя какое-то время он смог оценить сноровку мага – в просветы между парусами пиратского корабля было видно, как падает бизань с мачты купца. Вот и всё, детишки, вот вы и доигрались! Сейчас он обойдет жертву слева, притрется к ней борт в борт, и абордажная команда с квартердека полезет ставить точку в этой жалкой попытке показать зубы. Чтобы было что показывать, их надо сначала отрастить или пользоваться мозгами, а не огрызаться сильнейшему противнику!

Там на квартердеке, расположенном на полубаке, уже и абордажники начали собираться, немного мешая арбалетчикам, продолжающим беспокоить противника своими болтами. Да, жертва стала противником со смертью первого же пирата. Теперь им остаётся только молиться, грабежом не отделаются. Как минимум, у бедолаг отнимут корабль, а могут и жизни забрать! Чёткое исполнение команд со стороны тех, кто стоит на парусах, есть залог удачного и быстрого маневра. Кстати говоря, и слаженность на купце хромала, что не удивительно для только что набранной команды. Нет, этим до той четкости, какую показывают матросы «Красотки», далеко. Вон как весело они перекладывают паруса, закладывая маневр! Ой, сглазил! Внезапный порыв ветра застал группу моряков что называется со спущенными штанами, двое не удержали парус, резко пошедший не туда! Миг, и один лежит с размозжённой головой, а еще четверо летят за борт! Неаккуратно, черти! Ладно, плетей всыпем потом, а сейчас шлюпку за борт! Подобрать упавших! За ними потом вернутся, когда всё закончится, кстати, и эта неудача будет вписана в счет купцу.

И да, капитан намётанным глазом успевал подметить действия всех и каждого, не отходя от руля. Хотя надо бы распорядиться, чтоб на замену ему прислали рулевого отдыхающей смены. Шестерых потеряли, но это некритично, главное, чтоб акулы за ними не пришли. Сказки, конечно, но матросы побаиваются, верят в этих волков моря. Девять отсутствующих с учетом гребцов в шлюпке роли в бою не сыграют при таком численном перевесе.

Еще немного времени спустя «Красотка» начала заходить по левому борту купца со смешным названием «Угнетатель». Глупый, кого ты можешь угнетать здесь, в моём Караибском море? Даже если мы уже в океане, всё равно твой удел – угнетать покупателей на рынке. Эти трусоватые моряки даже щит на скорую руку слепили на кормовой надстройке, чтоб меньше прилетало сзади. «Трусы! Косорукие болваны!» – капитан слегка забылся и сейчас кричал со шканцев обвинения купцу, осмелившемуся не сдаться сразу. Маг продолжал осыпать ледяными стрелами противника, но уже редко и без задора – выдохся. Нормально он поработал, его вклад в бою неоценим, как говорится, но будет оценен честно. А непонятные хлопки с «Угнетателя» не прекращались, причем внезапно он перенес свои усилия со снастей на палубу. Вернее, на абордажную команду, это было видно. То один, то другой моряк то просто падал, то отлетал к левому борту, а то и взрывался кровавыми ошметками. Нечасто, но это происходило регулярно, считай еще пяток, а то и десяток бойцов пираты потеряли. Значит, сейчас будет резня!

«Красотка» нацелилась своей носовой частью на шкафут, где борт был самым низким, самые нетерпеливые пираты уже начали раскручивать лини с привязанными абордажными крюками… Внезапно в средней части купца стеной поднялся еще один щит, явно сделанный впопыхах, но надежно прикрывающий среднюю часть каравеллы от высадки десанта. Нет, прыгать можно было бы и так, но без оружия, без гарантии удачного падения на палубу, а не в море. Упасть в море между кораблями в доспехе, хоть и лёгком, да в разгар боя, когда никому нет дела до твоего спасения? Нет уж, таких отчаюг много в команде не наберется. А двое-трое будут моментально заколоты или порублены. Прыгать сверху вниз это одно, а пытаться залезть на более высокий борт вражеской каравеллы – совсем другое!

«Всем метать стрелы и дротики! Целься по рулевому!» – орал капитан, он боялся, что сейчас «Угнетатель» удачно сманеврирует и отвалит в сторону. Тем более, что непонятное оружие или маг продолжать хлопать на шканцах «Угнетателя», унося одну за другой жизни его матросов. А вот сразу двое упали, пронзенные одни невидимым копьём! Нет, это надо прекращать. Еще и паруса то и дело начинали себя вести как сумасшедшие, словно ветер принял сторону купца. Или это у врага такой воздушник-виртуоз нашелся? Это что, два мага в одной скорлупке? Один паруса мотает, второй воздушными копьями вали пиратов? Бардак надо срочно прекращать! Вот только как? Добивать жертву или отваливать в сторону?

Точку в сражении поставил очередной хлопок, после которого румпель под мышкой у капитана дернулся и обломился. Мало было проблем, так еще и корабль потерял руля! Понятно, что его сейчас починят, но на время ремонта он будет способен идти только прямо с заблокированным пером без всякой возможности к маневру. Это фиаско, чёрт возьми!

Моя задумка со вторым щитом сработала. Сразу, как матросы сколотили первый щит, я велел в средней части палубы строить второй по всей её длине. Причем поднять щит можно было в любую сторону в зависимости от того, с какого борта подойдет пират. А то, что он пойдет на абордаж, сомнений не было. Когда враг подвалил слева, я приказал поднимать и крепить щит. От волнения его чуть не поставили по противоположному борту, но после пары стрел от врага матросики моментом опомнились. Подняли, расперли, подвязали. Для врага это стало сюрпризом, а у меня продолжился расстрел пиратов, сгрудившихся в носовой части. Я думаю, в такой плотной группе ни одна моя пуля не пролетела мимо цели.

Идеальные условия: стреляю сверху в толпу, и плевать на качку. За это время я уже приноровился к качке, теперь я не ждал правильного положения борта, а просто на подсознательном уровне компенсировал движение горизонта наклоном ручницы и бабахал по прицелу. Раз за разом я кидал пули в толпу, не считая выстрелов. Когда пират чуть отошел в сторону, в голову пришло, что пора бы перенести акценты. И я начал лупить по капитанскому мостику, или как там эта фигня называется? На пирате надстройка пониже, чем у нас, так что мне ничто не мешало лупить по рулевому. Правда, по нему я так и не попал, зато видимо испугал: корабль словно споткнулся и вильнул корпусом, а на мостике началась суета и беготня. Добавил туда еще несколько пуль в абордажников, чтоб не снижать градус кавардака.

– Граф, у них что-то случилось! Они перестали маневрировать!

– У них случились мы, барон! Так говоришь, перестали маневрировать? А как же они будут нас захватывать?

– Похоже, что уже никак. – Барон подошел ко мне, чтоб не орать.

– Это вы с их парусами так хорошо поигрались?

– А вы видели? Отличная идея пришла вам в голову, мы смогли задержать противника минут на десять.

– Угу. За это время я успел подсократить их команду человек на пять как минимум. Вон, они даже передумали нападать.

– Да нет, ваш-сясьтво, вы им там чего-то подпортили, не было у них в мыслях отступать. – Влез в беседу Карл, нарушая субординацию.

– Тебе тоже показалось, что им руль повредили?

– Или руль, или рулевого.

– Хватит, я не собираюсь спрашивать, что у них случилось. Ремонтируйте бизань и погнали от пиратов подальше!

– Граф, а может покружим? Как у вас лихо получается выцеливать супостатов: бах, и только кровавые куски по сторонам!

– Ну да, а их маг как ледяной стрелой нам в ответ кинет, и кого-то насмерть! Тем более, что у нас людей нет брать этот корабль на абордаж. Разве что спалить его?

– Не надо так рисковать, сами можем загореться. – Возразил барон. Боятся тут пожаров на воде, сильно боятся. А так бы маг-огневик типа отца моментом бы атаку пиратов на ноль помножил. После первого же удара отыграли бы назад демоны.

– Тетерев! Доклад мне, сколько человек мы потеряли?

– Семеро! Четверо насмерть, трое ранены, может, выживут еще. Стрелами да сосульками побило.

– Грустно. Но я боялся, что будет больше.

– Да, ваш-сясьтво! Пираты больше потеряли, прямо кровью умылись ироды! Хоронить прикажете сегодня?

– А чего ждать? Когда завоняют? Души их уже в каком-то другом мире, здесь лежат лишь тела.

– Так закапывать или в парусину завернуть?

– Куда закапывать? Шуточки у тебя, Тетерев, дурацкие.

– То есть, как куда! В балласт! Чтоб, значит, по-человечески, честь по чести в земле лежали. Ну пусть в камнях да песке.

По лицу матроса не было заметно, что он шутит, прочие матросы тоже смотрели недоумённо, причем не на него. Они на меня смотрели с непониманием, а я на них.

– Вы что, в самом деле решили мертвечину в трюме держать⁈ Они моряки, их место упокоения -море! Зашиваем в парус, камень в ноги и за борт! Море приют моряка на веки вечные! Честь усопшему, гордость друзьям! А то ишь, в трюме хоронить… Совсем охренели.

Последние слова я проговорил уже шепотом, чтоб не приводить коллектив в окончательное недоумение. И так моряки решили, что охренел тут я. Могли бы и взбунтовать, если бы не шлейф удачливости, ставший после этого сражения еще длиннее. Удачливым командирам дозволено больше.

– Малым ходом идем вдоль Кубы, чинимся! Потом как задумывали – на север и в Старый Мир.

– Вдоль Кубы?

– Барон, не придирайся, я не помню названия тутошних островов. Короче, ты штурман, ты и рули.

– Понял. Граф, я вот какой вопрос никак не осилю: жезл, эта ваша ручница, она же исправно работает. Разит врага исправно.

– Ну и?

– А те, что у вас в графстве, которые изготовлены комплотом магов и кузнецом-мастером. Вы говорили, что они в несколько раз страшнее для врага. Куда еще страшнее?

– Вот вы к чему, барон. Если бы у меня были мои жезлы, я бы не отпустил пирата. Утопил бы без потерь с нашей стороны. Вот такая история. Скорее всего, они бы не успели сбежать.

– Как это?

– Руль, мачты, надстройка – всё бы размочалили в щепки! С безопасной дистанции. А потом пробили борт и подождали, пока они пойдут ко дну.

– И где в этом доблесть?

– Ван Шелл, что ты делаешь с комаром, который тебя кусает?

– Убиваю, что же еще!

– И где в этом доблесть? Комар махонький, а вы целый барон!

– Причем тут доблесть. Я просто комара ладонью прихлопнул, чтоб не жужжал.

– А я прихлопну пирата. Ладонью безо всякой доблести. Чтоб не грабил.

– Вы сказали «прихлопну». То есть, вы планируете продолжать морские путешествия?

– Однозначно! Пираты и работорговцы сами себя не убьют. А если иметь в виду прибыль, то тем более готов выходить в море. Не слишком часто, но пару раз в год вполне можно порезвиться тут. Тем более, что люди на архипелаге не слышали ни про меня, ни про моего «Угнетателя». А самое смешное, знаете что?

– Просветите неразумного, граф.

– Да ладно скромничать! Вы и сами понимаете, чем больше пиратов я пущу на дно, тем дешевле станут перевозки, тем меньше прибыли я извлеку как купец. Чем больше рабовладельцев-плантаторов я повешу, тем дороже будет сахар в закупке.

– Да, граф, тут вы правы: чем больше намеченного вы сделаете, тем меньше дохода принесет ваш корабль. Деяния, достойные аристократа! Осталось только свершить задуманное.

– Ну да, без приключений доплыть до Луарта, утрясти свои дела в графстве, а потом снова снарядить «Угнетателя» да так, чтоб не стыдно было показаться близ этих островов. Карл, вы подготовили погибших моряков к церемонии похорон? И смотри мне, чтоб в одежде все уходили на дно! Негоже таким молодцам срамиться перед тамошним народом!

– Как можно, ваше сиятельство! Пойдут молодцами, пусть морской царь знает моряков с «Угнетателя»!

Мелочь, но пусть мотают матросы на ус, я и после смерти о своих забочусь. И семьям тех, у кого они остались, поможем. Люди на самом деле – самое дорогое, что есть у владетельного лорда. Земля – это всё. А люди на земле – всё остальное! Без людей земля не родит ни хлеба, ни железа, ни шерсти с серебром. Воины растут из земли, в неё ложатся, вливаясь в колосья своей жизненной силой. Круговорот жизни, в котором люди есть тот самый подвижный элемент, заряженные частицы, обеспечивающие наличие тока в цепи.

Доделывали такелаж, устраняя повреждения, уже по темноте. Побиты тем магом мы оказались изрядно, как оказалось при ближайшем рассмотрении. Но запас всего необходимого имелся, и канаты, и шкивы, и деготь для их промазки. Я уж не говорю про парусину – это вообще расходники. Аврал завершился ближе к полуночи, так что одни попадали в свои гамаки, а вторые встали на вахту, ругаясь на свой нелегкий жребий. Ругаются, однако те, кто в море обвыкся, не сменят свою участь на долю земледельца. Каждый человек гож к своему месту, нашел дело по сердцу – держись за него. Мне вот в графах хорошо, что в морских, что в сухопутных. Буду править, раз я в этом так хорош.

Глава 16
Океан

В океане нарваться на пирата практически невозможно – плотность движения такова, что вообще встретить какое-то судно нереально, а значит нет смысла устраивать засады на купцов. Может быть когда-нибудь потом, когда из Нового мира в Старый потянутся караваны, когда маршруты станут наезженными, когда товара на каждом корабле будет столько, что ух! Вот тогда кто-то начнет охотиться по-взрослому на «золотые галеоны», если они появятся. Технический прогресс в мире магии нетороплив, техника развивается с черепашьей скоростью, на что сетовал Демиург, посылая меня в этот мир. До галеонов я не доживу, а сам их строить не стану.

И нужды нет, и устройство не знаю. Помню только, что силовой набор корпуса у кораблей семнадцатого века включает в себя не только продольный и поперечные элементы, а еще и диагональные, усиливающие скула. Но и это неточно. Помню, что после каравеллы появилась бригантина. То безобразие, которое на нас напало, оно было промежуточным звеном между каравеллой и бригантиной. Мне не понравилось. По словам барона, грузовместимость ниже, а значит для перевозки товара не подходящая штука. И вообще, это я сейчас имею планы пошуметь в море, а ну как приду домой и скажу: «Хватит, наплавался»? а еще вариант: приплыву в столицу, а Якоб Третий заявит, что прямо спать не может без заморских владений. Мол, иди-ка ты, Жорж, за море и без приличного острова не возвращайся. Может он такое сказать? Он может. А что я отвечу? Без матерных конструкций будет сложно, уже сейчас понимаю. Проще всего будет взять время на размышление, годика два-три.

Я фигею с этих косых парусов! Честное слово – это просто невероятное что-то! Моя каравелла практически не зависит от направления ветра, идет туда, куда нам надо при любом ветре. И фигею с океанских течений. Потому как в штиль, когда кажется, что мир поставлен на паузу, когда ткань не шелохнется, за бортом не плеснет вода, когда изнываешь от безделья и жары… вот тогда ты все равно плывешь в нужную сторону вместе с океаном. А насчет нечем заняться – можно погонять матросов, которые сегодня всего один раз драили палубу. И сами давно не стирались. И еще чем-нибудь их можно занять. Например, собрать прямой парус, подвешиваемый к бушприту, тот самый блинд. Раз он у пиратов висел, значит от него есть какая-то польза. На самом деле, она реально имеется при попутном ветре, как пояснил барон, прежде всего при маневрировании в гавани. Если вход узкий или тесно от прочих судов.

Мы неспешно и уверенно двигаемся на север. Даже без навигационных приборов чувствуется, что солнце в полдень уже не торчит над самой головой, а стоит как положено – вверху на юге. И жары такой нет. Некоторые говорят, что можно попробовать половить рыбу, но не все согласны с этим. Боятся моряки в теплых водах есть рыбу, можно сильно отравиться. Причем, не каким-то ядовитым конкретным видом, а любой. Сегодня сожрал рыбину без проблем, а завтра поймал такую-же абсолютно и помер. Водоросли содержат токсины, про это я еще в позапрошлой жизни читал. Поела рыба такую травку, самой ничего, а в мясо яд впитался -человек хватит отравиться. Кстати, ученые говорили, что случаи нападения чаек на людей связаны с этим же. Птицы дуреют с ядовитой рыбы, в берсерков превращаются. Я всего этого подробно рассказывать морякам не стал, им достаточно моего объяснения, что на дне порой водятся ядовитые водоросли, которые травят рыбу. Аристократ снизошел до объяснения, все на ус намотали.

Ван Шелл сказал, что островов не будет до самого материка. Они есть, но найти их в безбрежном океане с имеющимися навигационными приблудами сильно мудреное дело. Я думаю, он имеет в виду Бермудские и Азорские острова. Не знаю, как они зовутся тут, да и нет смысла на них заходить. Воды у нас хватает, тем более что я её периодически кипячу. Выделил под это дело одну бочку, чтоб не убить все, наливаем в неё ту воду, которая идет на водопой народу, и я её грею до кипения. В плане животов проблем гораздо меньше, а с учетом тотального мытья рук – я очень надеюсь, что эпидемии поноса мы избегнем в этом рейсе. А кроме воды на Азорских островах брать нечего, ни тебе населения, ни диких коров, ни другой крупной живности, годной в пищу.

Так что порой «не нужен нам этот остров» означает – не знаем, где его искать. Но то, что Азорские острова мы прошли, стало понятно, когда течение чётко поволокло нас на восток, чему мы были несказанно рады. Потому как приближается зима, а зимой в этих широтах не сладко. Ветра, шторма и прочая фигня. Атлантический океан, даже если здесь его зовут Срединным морем – это вам не какое-нибудь Азовское море, тут масштаб!

Дожди и ветры, с ударением на первом слоге задали нам работы, в том числе такой, которая напомнила о самом первом этапе плавания. В трюм начала снова набираться вода в большом количестве. А так как мага-водника у нас не было, пришлось ставить вахту и в трюме. Кто-то постоянно теперь черпал воду, кто-то тянул её на веревке вверх и выливал за борт. Хотелось помпу, но её не было, не изобрели бездельники эдакие! А ведь чего проще, придем домой, займусь и этим вопросом тоже. Простейшую деревянную откачивающую помпу сделать не проблема. Труба, поршень, клапаны в нижней части трубы и в поршне. Их придется делать из кожи, а значит потребуется часто менять, ну да кожа не проблема. Главное – научить обслуживать эту помпу тех, кто отвечает за живучесть корабля. Не самому же во все дырки лезть и затыкать все дыры. У меня вообще мысль бродит – как бы так вывернуть, чтоб ван Шелла на постоянной основе к кораблю приставить в качестве своего вассала. Он эту морскую романтику любит, в корабельном деле дока – вот и пусть плавает на моём «Угнетателе», тем более что свою посудину потерял в шторм. И вообще, он мне должен за своё чудесное спасение.

Про шторм – это актуальненько я вспомнил, чего-то мне вон та туча сильно не нравится. Казалось бы, меньше полугода в море, а поди ж ты, уже делю тучи на дождевые и те, которые сильно не по нраву. Нафига я вообще из каюты выходил? Сейчас бы еще как минимум час радовался жизни. С другой стороны, по палубе забегали, готовятся парни к шторму, вряд ли бы я пропустил этот шум. Опять же глупо идти по морю и сидеть при этом в четырех стенах. Тут вон какая красота повсюду! Никак не привыкну к этому ощущению вечности и себя как её части. Люблю море, люблю даже сейчас, когда оно готовится снова испытать меня на прочность. Или нет? Скорее всего ему вообще наплевать на всякий мусор на своей поверхности. Бороздит какой-то Жорж Угнетатель его или не бороздит – никакой разницы по большому счету.

Мы как муравьишки на спине слона, покоряем, бороздим, суетимся, ищем кто кусочек сала, кто питательную какашку, как тот жук-навозник, а слон идет себе и даже не знает про нас. Не замечает или игнорирует. А потом такой муравей в своем муравьином баре пустой кружкой хренак по столу! «Я вчера оседлал и объездил того слона, что около леса пасется!» И все остальные поддатые муравьи орут: «Круто! Молодчик!» с другой стороны и вправду круто покататься на слоне, подвиг типа.

– Свистать всех наверх! Паруса круто к ветру!

– Трюмная вахта, бегом на вёдра, я сказал!

– Отдыхающая смена, хорош валяться! Аврал!

Ого, уже аврал объявили, видать, не одному мне тучка не нравится. И уходить от шторма даже и пытаться не стоит. Скорость этой напасти редко когда меньше ста километров в час, а мы даже сорок не выжмем на всех парусах. Тем более, что паруса у нас треугольные, латинские. На таких от ветра бегать – тонуть уставшим.

– Граф, пора опускать паруса, шторм вот-вот накроет! – Барон уже почти кричал, перекрикивая ветер.

– А я вам что, эксперт? Надо, значит опускайте. Только как мы будем к волнам носом держаться? Развернет боком, и всё, пиши – пропало!

– Нормально будет, сейчас плавучий якорь бросим.

– Чего? Как это?

– Вот же… Граф, вам пора осваивать морскую науку, а то однажды попадете впросак.

– А я что делаю? Мои вопросы как чтение учебника по судовождению. Так что, любезный ван Шелл, нефиг морщиться, а объясните толком, как это якорь может быть плавучим.

– Ваше сиятельство, прошу прощения, – барон отвесил шутовской поклон, – поясняю толком. Мы бросим за борт и вытравим на канате рею с парусом и бочонками по концам. Это и есть плавучий якорь. Он будет держать нос корабля постоянно к волне, так это устроено.

– А зачем ему это? Зачем вашему плавучему якорю постоянно держать нас носом к волне?

– Чего не знаю, того не знаю. Честно говоря, граф, я до сих пор не очень понимаю, как парус тянет нас против ветра. И почему именно треугольный парус так может.

– Ну тут всё ясно, это эффект крыла работает. Та же подъемная сила, что у птиц.

– Чего-о-о-о? – Взгляд барона стал каким-то расфокусированным. Чего это я, нафига пробовать объяснить про теорию самолетостроения тому, кто на велике ни разу не катался.

– Наплюйте, барон! Так оно работает, вот и пусть трудится на наше благо. Просто скажите: мы в этот раз не потонем?

– Не должны. Шторм надвигается вроде несильный.

– Вроде. Стало гораздо спокойнее, Пеле. Успокоили. Пойду я тогда в каюту, вздремну. Начнем тонуть, тогда предупредите, будет любопытно посмотреть, ни разу не тонул вместе с кораблем.

– Да ничего интересного, граф, поверьте мне. Так что спите себе и спите!

Спать я не смог, да и не собирался, по-чесноку сказать, но и сильно переживать тоже перестал. Раз штурман сказал, что тонуть не планирует, то и я тоже вычеркну этот пункт из своего расписания. Опять же, корабль – это бизнес-актив и имущество, которое терять неохота. А еще я полон опыта морских путешествий, мой опыт терять тоже неправильно. Не скажу, что всякая жизнь одинаково ценна, но вот графская, конкретно моя – очень. В первую очередь для меня.

Случись шторм на самом деле (вдруг мы все с прогнозами ошибаемся, и никакого шторма не будет), меня тут никто не заменит. Кому-то смешно, но моя задача как свадебного капитана, не очень хорошо шарящего в управлении кораблем – вдохновлять, вселять уверенность, мобилизовать все силы на борьбу за урожай, то есть со стихией. А больше от меня тут никакой пользы, это ж не с пиратами браться.

Врали все те книжки про пиратов, которые я читал в детстве и юности, никакой романтики тут нет. Вот конкретно сейчас её не разглядеть среди дождя и мелких брызг, срываемых с верхушек волн, её не слышно сквозь хлопанье парусов… Стоп! Какое хлопанье, каких парусов⁈ Была ж команда убрать все паруса к чёрту! Кто хлопает? А это мой штандарт гордо веет мокрой тряпкой, не-пойми-чему подобный. Не дал команду его опустить сразу, а сами матросы не догадались убрать. Порвется нафиг, новый потом вышивай. А и не порвется, так истреплется так, что только палубу драить будет годен.

– Опустить штандарт сюзерена!

– Граф, не надо! – Полушепотом кричит в ухо барон, – Пусть развевается, он морякам гордости добавляет!

– Да? – Не думал, что тряпочка с моим гербом способна на такое, вроде мы не в бою. Но раз барон советует, то пусть. – Оставить команду! Штандарту быть!

Может, барон и прав, на некоторых вещах экономить нельзя, особенно на зримых символах моей власти. А штандарт новый вышьем, опыт уже имеется, человечек тоже. Всё скрипело, бахало, создавало жуть и казалось, что каждый элемент конструкции каравеллы жил своей жизнью. Если в штиль корабль тихо шепчет, рассказывая что-то сокровенное о себе, то в такой шторм он буквально орёт, жалуется на судьбу в полный голос, а иногда даже матерится на косоруких матросов и идиота-капитана, не догадавшегося переждать шторм в закрытой от ветров гавани. Терпи, «Угнетатель», я тебе команду получше найду, от ракушек почищу, просмолю наново.

– Правда-правда, почистишь?

– Ага, еще и такелаж обновлю, чтоб реи не терял от ветра. Помпу поставлю, будешь бессмертным как Кощей.

– Ну ладно, тогда сильно ругаться не буду, только выполни всё!

– Ругаться можешь, если тебе так легче, дорогой ты мой «Угнетатель», только воду не бери сверх меры!

Скажете, сбрендил? Разговаривать со своим кораблем – это диагноз, типа? Да плевать, скажите еще, с конем бесполезно разговаривать или с автомобилем! Кто из водил не общается со своей машиной, тот не человек, я считаю. Моя каравелла – тот же Шерхан из прошлого мира, тот же автомобиль, только больше и живее, что ли. Она из дерева, она дышит, люблю её. Его, раз он «Угнетатель». Я бы и с океаном разговаривал, но тот не услышит, когда в гневе. А со спокойным общаться почему-то не приходило в голову. Как утихнет, надо не забыть этот момент, сказать ему, какой он сильный, величественный и вообще. Океан всему начало, всей жизни колыбель.

Да, признаю, все эти мысли мною овладели на приличном нервяке – всего лишь второй шторм в жизни, как вторая бомбежка или артобстрел. Можно бояться, в привычку такое массированное выделение энергии вокруг меня еще не вошло. Но всё имеет моду заканчиваться, шторм прошел, не взяв с нас плату человеческими жизнями. Только один из раненых в бою с пиратами стал совсем плох, но тут ничего не поделаешь. Рана почищена и перевязана, усиленное питание организовано – дальше уже организм или выкарабкается, или нет. Говорят, ни на одном корабле нет моды держать лекаря – уж очень это накладно. Если только в свите путешествующего аристократа, но и тогда матросами придворные маги не занимаются.

Короче, за борт никого не смыло, что не могло не радовать, потому что да, бывают случаи. Кстати сказать, смотрел на мачты и вот прямо не верил, что кто-то в шторм мог бегать по вантам, убирать паруса или наоборот, ставить их. Абсолютно нереальная тема – висеть на реях в шторм. Мотает так, что и привязанного скинет в воду. Жалко, никогда и никому я не расскажу про это своё открытие. До создания киноиндустрии далеко, до моего старого мира еще дальше, а местным этот аспект разъяснять не надо, они и так в теме.

После шторма самыми мокрыми из моряков оказались буквально все. Даже трюмная вахта была насквозь мокрая – и те, кто черпал набирающуюся воду ушатами, и те, кто её мужественно тянул наверх и выливал за борт. Даже не знаю, кто из них больший герой. Не знаю и говорить им про героизм не стану. Народ простой, для него этот моряцкий труд в обычку, они не представляют, как может быть иначе. Вот и не буду портить коллектив излишним человеколюбием. Чтоб поощрить команду много слов говорить не надо, если разобраться.