Текст книги "Душа в тротиловом эквиваленте (СИ)"

Автор книги: Юрий Семецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Известно: две мировых войны заставили до совершенства отработать конструкции летательных аппаратов. Их выпускали из немыслимых суррогатов, в двигатели порой заливали невесть что. Фюзеляжи расстреливались из пушек, пулеметов и латались любым подвернувшимся под руку хламом. Бои шли во всех климатических поясах – от безмолвных заснеженных просторов Арктики до пустынь Северной Африки.

В стране – десятки тысяч подготовленных пилотов. Грех не использовать такой задел. У нас огромные пространства, которые просто экономически невыгодно заливать асфальтобетоном.

Полетаем! Лично мне хотелось бы подняться в воздух на 'Мицубиси-Зеро'. Ну, нравится мне этот самолет! И пусть говорят, что ничего выдающегося в нем нет. Просто хочу! Со времен, когда модельки в школьном кружке клеил.

Настя говорила, своим у нас ничего не жалеют. Посмотрим, вдруг да не откажут.

Пару дней назад, 20 ноября, СССР заявил, что любой акт агрессии по отношению к любому из его граждан будет пресекаться всеми имеющимися у государства силами и средствами. Без оглядки на 'мировое общественное мнение' и прочую демагогию. Наши люди – высшая ценность.

В свободном мире это было воспринято не более, чем очередное, ничем не подкрепленное заявление властей, готовящихся к выборам. Или перевыборам. Или к тому, что у них там творится. Короче, чистой воды трепом.

Исключительно ради экспериментальной проверки громких заявлений, в Париже задержали скромного служащего торгового представительства, обвинив его в незаконных биржевых операциях, что было явно, запредельно абсурдно.

Через 24 часа, срочно вызванный в Елисейский Дворец Чрезвычайный и Полномочный посол СССР хладнокровно заявил, что его, вместе со все персоналом посольства, можно объявить персоной нон-грата, но положение вещей от этого не изменится. Разве что, к худшему. А здание на Бульваре Морлан 17 (boulevard Morland) вы уж как-нибудь построите заново.

– Ibo, nefig, – загадочно прокомментировал газетное сообщение о творимых русскими безобразиях, турист из ФРГ, коротающий вечер за изысканной трапезой в 'Procope', что стоит на улице Ансьен-Комеди аж с 1686 года. Причина некоторой нервозности туриста станет вам понятна, если знать, что яркие воспоминания о чистом, морозном, напоенным запахом хвои и свежих опилок воздухе Красноярского края в его памяти еще не померкли.

–Nefig... – задумчиво повторил немец еще через пару минут, и, приведя в ужас сомелье, потребовал стакан водки. Велел, чтоб налили до краев, с мениском.

На всякий случай и во избежание жертв и разрушений, всех, кто сколь-нибудь походил на русского, по всему миру выпнули из тюрем. А то, мало ли...

Пока делю свое время между тренировками с Валентином и пересмотром содержимого памяти. Очень хочется съездить домой или, хотя бы, заглянуть на денек в Ленинскую библиотеку. Но к людям еще рано. Избыток чужих эмоций способен спалить меня, как тонкую свечку. Вот и довольствуюсь новостями.

Новости, кстати, очень разные. По Sveriges Riksradio своими впечатлениями о московской больнице делился журналист Бьорн Асп.

Бедолаге не повезло – решив прокатиться по раскатанной детишками ледяной горке, он не только вывихнул плечо, но и получил сотрясение мозга. Зато, полученные впечатления, легли в основу сенсационного репортажа.

Советы, вещал в эфир хорошо поставленный баритон, явно готовятся к большой войне. Ничем другим виденное объяснить невозможно.

Младший и, частично средний медицинский персонал в больницах практически отсутствует. Комиссары беззастенчиво используют детский труд. Каждый учащийся обязан отработать в больницах города не менее шести часов в неделю.

Под наблюдением старших, дети ухаживают за больными, вправляют вывихи, иммобилизируют конечности, по всем правилам загипсовывают переломы, ловко ставят капельницы и уколы.

На вопрос журналиста, не противно ли им ухаживать за лежачими больными, отвечают:

– Розами такое дело не пахнет. Но уметь надо обязательно. Если что, мне тоже помогут.

– Один из этих детей, – с дрожью в голосе вспоминал журналист,– на моих глазах нанес себе разрез на предплечье, после чего самостоятельно продезинфицировал и ушил рану. Просто, чтобы объяснить товарищу, как это надо правильно делать!

На вопрос, достаточно ли им навыков, полученных в больнице скорой помощи, Бьорну ответили:

–Разумеется, нет. Наша подготовка не исчерпывается скорой помощью. Мы будем работать и в других больницах. Человек обязан знать свое тело, его болезни и относиться к сохранению здоровья полностью сознательно. Без практики это невозможно.

Таков единственно возможный путь к подлинно бесплатной и качественной медицине.

Взяв интервью у десятка молодых людей, шведский журналист сделал совершенно логичный вывод, что, отработав за время обучения, две-три тысячи часов и освоив теорию, любой советский человек будет подготовлен на уровне приличного фельдшера.

А затем в эфире прозвучало странное:

– Я благодарен мальчикам и девочкам, быстро вправившим мне плечо и профессионально наложившим давящую повязку. Они вкололи мне обезболивающее и все необходимые лекарства.

Все было сделано быстро и правильно. Но мальчишке, руководившему моим лечением, было никак не больше четырнадцати лет! Он велел мне прекратить стонать, так как незачем тревожить тех, кому, возможно, еще хуже.

–Не стоит всем демонстрировать свою невыдержанность, мистер, – сказал он мне. – Я же вижу, ничего страшного с вами не произошло.

– Мне стало стыдно и страшно. Вспомнив о том, с каким хладнокровием и точностью эти ребята ставили на место сустав, я покрылся холодным потом, представив себе, что они могут счесть меня врагом. И тогда...

– Для чего такое делается? – с истерическими нотками вопрошал диктор. – Медицинские светила Швеции в один голос заявляют, что заставлять детей заниматься такими вещами нельзя, так как зрелище человеческих страданий, гноя и крови может повлечь необратимые деформации психики молодого поколения.

Что задумали коммунисты? Зачем им понадобились миллионы подростков, в любой момент способных стать санитарами и военными фельдшерами на поле боя?

Аспу вторил корреспондент популярной в Западной Германии 'Berliner Zeitung' Фриц Нойман:

– Ознакомившись с недавно реформированной советской системой образования, я задаю себе массу вопросов, на которые пока нет ответа.

И самый первый из них звучит так: куда так спешат и к чему готовятся большевики?

Требования к ученикам предъявляются строжайшие, такого не встретишь в наших элитных школах. Летние каникулы сокращены до предела. Независимо от социального происхождения, учащегося, он проходит одну и ту же подготовку. Никакой элиты нет, системы 'двух коридоров' здесь не существует в принципе.

Используется масса непонятно откуда появившихся методик ускоренного обучения. Чаще всего применяется алгоритм обучения СМК (Семецкого – Мещерского – Каррансы). Ничего о личностях создателей этой в высшей степени любопытной системы выяснить не удалось.

Изучается как классическая, Аристотелева логика, так и, несколько упрощенно, отдельные разделы современной математической логики. Молодых людей учат профессионально работать с фактами, что у нас является честью и привилегией немногих.

Зачем это делается? Почему они готовят своих детей так, как будто именно им предстоит вершить судьбы мира?!

За счет нововведений, прежде рассчитанный на десять лет школьный курс, будет осваиваться детьми максимум, за шесть. Взрослеют они в таких условиях быстро.

Уроки физического воспитания больше похожи на занятия для коммандос, по-другому сказать просто не могу. Уроки медицины обязательны и подкреплены обильной практикой. На уроках военной подготовки, обязательных и для девочек, дети учатся защите от оружия массового поражения, занимаются стрелковым спортом, совершают дальние пешие походы, в том числе и зимой. И им это нравится!

Увиденное неминуемо порождает еще один вопрос: как будут применены эти, достаточно специфические навыки?

... В этой истории базой развития нашей электронно-вычислительной техники станет не двоичная, а троичная логика. Пользуясь принципом бивалентности, введенным в обиход яростным стоиком Хризиппом и поддержанным авторитетом Аристотеля, не получится даже связно описать результаты футбольного матча или, что понятнее, процесс взвешивания. И действительно, если у нас есть только да и нет, то понятие равенства приходится формулировать при помощи уродливых, противных здравому смыслу процедур.

В МГУ на четыре года раньше состоялся семинар, на котором был представлен не только магнитный усилитель, питаемый импульсами тока, но и рабочий прототип 'Сетуни' из моего прежнего мира. Основой машины стал феррит-диодный регистр, способный формировать сигналы трех уровней: -1, 0,1.

В интервью, данному журналу 'Техника-Молодежи', Николай Петрович заявил:

– Люди настолько "околпачены" законом исключённого третьего, что не в состоянии понять, как всё обстоит на самом деле. На самом же деле двоичная логика совершенно не подходит даже для описания основного логического выражения – следования. При попытке описания в двоичной логике нормальной дизъюнктивной формы следования оно превращается либо в тождество, либо в пресловутую материальную импликацию.

...Недостаток двоичной логики мы обнаружили, когда попытались научить компьютер делать умозаключения. Оказалось, что с использованием двузначной логики это невозможно. Люди, делая умозаключения, выходят из положения, убирая в нужный момент двоичную логику и используя отношение следования, а значит – трёхзначную логику.

При прочих равных условиях троичный компьютер обрабатывает в единицу времени примерно в 1,5 раза больше информации, чем двоичный

Информационная ёмкость трайта такова, что с его помощью легко можно закодировать все заглавные и строчные символы русского и латинского алфавитов, математические и служебные символы.

Уникальная особенность троичного кода, применяемого в "Сетуни", связана с его симметричностью – распространением значений как в положительную, так и в отрицательную область. Благодаря симметричности в троичном компьютере отрицательные числа представлялись естественным путём – без хитроумных манипуляций с дополнительным кодом.

Случившееся на ноябрьском семинаре математиков МГУ выглядит чудом, но законы природы и пределы возможного отступают, если в дело вмешивается женщина. А уж если женщину, пришедшую на помощь своему выпускнику, зовут Валерия Алексеевна Голубцова...

На посту ректора МЭИ, она могла многое, а делала еще больше. Вряд ли кто решился бы назвать эту даму добренькой. Но за умение понять и помочь, студенты ее боготворили.

Новые учебные корпуса, Дворец культуры, общежития и жилые дома. Да что там говорить, благодаря усилиям этой женщины в районе Красноказарменной улицы вырос целый научный городок.

Она настояла на перекладке трамвайных путей только ради того, чтобы остановка появилась максимально близко к институту. Она могла с головы до ног одеть неимущего выпускника, чтобы ему не стыдно было ехать по распределению.

И еще: благодаря глубокому пониманию людей и чуткости, свойственной очень немногим, Валерия Алексеевна направляла усилия любых коллективов с максимальной эффективностью.

Пару месяцев назад, едва глянув на пояснительную записку о возможных на данный момент схемных решениях элементов троичной логики, и ожидаемых результатах, леди мягко перехватила управление проектом.

И тут же приступила к тотальной мобилизации специалистов – схемотехников, учащихся и студентов. Сколько в общей сложности было задействовано народа, история умалчивает. Позже злые языки обязательно скажут, что были мобилизованы все, кто ни подворачивался под руку – от пионеров из кружков юных техников до вокзальных нищих.

Но как бы там ни было, 'Сетунь' работает!

Казанский завод математических машин вряд ли будет саботировать производство из-за низкой себестоимости этих великолепных машин. Хотя бы, учитывая личности кровно заинтересованных в троичных вычислителях людей...

... Уже вечером, рассадив на тренировке колено, вспомнил, как в совсем нежном возрасте Вера промывала мои многочисленные царапины и прикладывала к ним листья подорожника. И тут же в голове прозвучало:

– Что, Юронька, опять ушибся? Жаль. А я тут такое придумала!

Иду в гости и размышляю, что же такого измыслила сестренка. Понятное дело, сейчас состоится очередное потрясение основ мироздания. Как же оно, бедное, от нас устало...

И точно, прямо с порога меня начали грузить неправомерностью преобразований, ошибками при нахождении комплексных кореней, умолчаниями, подтасовками и явными нелепицами, обнаруженными в общей и специальной теориях относительности.

Стопку книг на столе заслуженно венчала книга Германа Минковского "Основные уравнения электромагнитных процессов в движущихся телах", 1908 г. Солидного, еще дореволюционного издания. Пол был усеян обрывками исчерканных бумаг. Короче, не кухня, а логово безумного профессора.

– Это же надо до такого договориться! "Подставлять u' = с не очень последовательно, поскольку материальные частицы, представляющие собой "сигнал",не могут двигаться со скоростью света с, а формула выведена для материальных частиц ".

Или вот, из Минковского: "Вместо t я буду оперировать величиной it...' Борн, вслед за Минковским, вводит для мнимой ординаты обозначение cit. оставляя скорость света вещественной. А на вещественности этой скорости все и держится. Пусть время будет мнимым, оно стерпит. Врет или не понял?!

– Ничего нового, Вера, "Постановление ЦК ВКП(б) по дискуссии о релятивизме" было опубликовано еще в 1934 году. За то, что ты мне сейчас говоришь, уже пострадал членкор Максимов. Потом били Исаева, Руднева, Тяпкина, Сморгонского. Ты не первая 'в очереди на растерзать' ОТО и ее создателей.

– Не знаю, что там говорил Максимов, но конкретно ты меня дослушаешь! Эта теория создана лишь с одной целью – максимально затруднить создание общей концепции взаимодействия материи, энергии и времени.

– Да чем тебе не угодил скромный патентовед?!

Мне в руки прилетел толстый журнал.

– Можешь убедиться сам, статья Эйнштейна в 'Анналах физики' страдает отсутствием ссылок на работы предшественников. Как минимум, это непорядочно.

– Так он потом песни пел, что знать не знал ни о работах Пуанкаре, ни о трудах Лоренца, слыхом не слыхивал, ведать не ведал про опыты Майкельсона-Морли.

– Именно так! – продолжила сестренка. – Представь, что изучаешь распространение волн на поверхности воды. Но как-то не складывается. И тут тебе предлагают вообще убрать воду, как среду распространения волн из рассмотрения! А взамен – принять пару постулатов, и все, мол, получится!

– А что, милое дело! Постулаты доказательств не требуют. К примеру, бытие Божие...

– Правильно! – Вера не давала разговору уйти в сторону. – Постулат о свете просто ставит мир на уши! Без эфира-носителя исчезает право волны двигаться со скоростью, независимой от ее источника. А у света – напротив, возникает свойство иметь скорость, независимую от скорости наблюдателя.

– Бред конечно, – отреагировал я. – Что это за скорость, вектор которой невозможно сложить с другими?! Да и потом, если посмотреть, что вытекает из такого надругательства над классической физикой, к чертям летит понятие одновременности. Сначала падает Пушкин, потом стреляет Дантес. Ну, при достаточно большой скорости движения наблюдателя...

– О чем я тебе и говорю! Эйнштейн основывает понятие одновременности на скорости света.

– А почему не на скорости звука? – с чисто женским ехидством поинтересовалась Вера.

– Можно даже на скорости сантехника Потапова, стремящегося похмелиться! – вспомнил я похмельного пролетария.

– Он сам себе противоречит, – подтвердила сестра. – Особенно когда иллюстрируется неодновременность событий в разных системах отсчета: "Принимая во внимание принцип постоянства скорости света, находим tB – tA = rAB/(V – v) и t'A – tB = rAB/(V + v)".

Обрати внимание, как раз здесь принцип постоянства скорости света как раз не принимается во внимание!

–Да понял я!

– Нас так берегут от понимания, каким способом свет наш Альбертушка вывел свои уравнения, – горько вымолвила Вера. – А ведь все просто! Если отбросить пустопорожнюю болтовню, то логика гения очень проста.

Есть преобразование Галилея, но Эйнштейн им не пользуется, он измеряет любые расстояния путем локации световым лучом. А значит,

x = ct; x' = ct'. Получается, один и тот же световой импульс имеет совершенно одинаковую скорость в обеих системах отсчета. Чем не революция?!

Кстати, попутно мы получаем странное штрихованное время – иначе x будет равно x', чего не может быть. Тогда, преобразования Галилея запишутся так: x' = a(x – vt); x = a(x' + vt'). Как обычно, а – это коэффициент. В случае, если преобразования делаются в классической физике, он равен единице.

Решая систему уравнений относительно а, по правилам школьной алгебры, получим a = 1/(1 – v2/c2)0,5. Вот и вся магия...

Получите и распишитесь: вот вам преобразования Лоренца, заменившие собой преобразования Галилея.

x' = (x – vt)/(1 – v2/c2)0,5; t' = (t -vx/c2)/(1– v2/c2)0,5.

Аналогично для x и t.

Вуаля! Теория относительности готова! Дальше можно бредить о чем угодно. Тут тебе и замедление хода времени в летящем корабле, и сокращение размеров тел в направлении движения, и все, что угодно, кроме Истины.

Помнишь статью 'Теорема сложения скоростей'?

– Да. Но только как название в списке литературы. Сам не читал.

В руки прилетел еще один журнал.

– Так вот, смотрим параграф пятый этой бессмертной работы. Что мы видим? Исследуемая точка ни с того, ни с сего объявляется движущейся с произвольной скоростью. Делим x на t, обозначаем скорость как u, и пожалуйста – великий подвиг совершен. Мы получили знаменитую формулу u = (u' + v)/(1 + v u'/c2), согласно которой два электрона, летящие на скорости света друг навстречу друга все равно сближаются со скоростью света.

Забавно, но полученное Эйнштейном ничем не отличается от формулы Лармора для сложения скорости света и увлекаемого эфира. Только Лармор был скромнее...

Теперь о временных парадоксах. Эйнштейн утверждает, что

t' = t(1 – v2/c2)0,5

Замедление времени, мечта одержимых идеей личного бессмертия. А теперь – проверяем! Подставляем в гениальную формулу что-нибудь определенное. (Далее – пример Чаварги. Автор списал.)

v = 900 м/с, x = 1016 м Тогда получается, что за 100 секунд в системе, часы в движущейся системе покажут 0 секунд! Но это же обычный самолет с совсем небольшой относительно скорости света скоростью полета. На машину времени он не тянет, правда?

Эйнштейн занялся откровенными подтасовками. Если посмотреть на исходные формулы, видно, что деление на x' на t' и x на t дает с и ничего более. Откуда u и u'. А оттуда! Человеку здорово хотелось, и он просто подменил скорость света на любую возможную.

– Дальнейшее понятно. Чтобы абсурдность выглядела гениальностью, математики все это тщательно задрапировали. Галилей с Ньютоном нервно курят в сторонке.

Только ведь тут такое дело, Вера. Кому-то была настолько необходима эта достаточно вздорная теория, что ее защищают, как Кощей то самое яйцо.

– А что тут непонятного. Эйнштейн доказывает полную невозможность и даже неразумность стремления к далеким звездам. Если ему верить, то дорога оказывается такой, что и затеваться не стоит.

– Так что взамен?

Отложив в сторону журналы, принял в руки небольшую стопку тщательно переписанных листов.

– Читай!

Через полтора часа, я отложил бумагу в сторону и произнес:

– Утром собираем всех. Особо предупреди Дмитриева. Похоже, только он может проверить твою математику. Начинается настоящая работа.

25 ноября 1952 года.

... Заглянем в уже знакомую нам строительную бытовку. Только теперь рядом с ней не продуваемый ветром пустырь. Нулевой цикл закончен. Стены институтского городка растут стремительно.

– Петр Иванович! Пожалуйста, не ставьте меня во вторую смену!

– Чего так, Веня?

– Учиться я пошел.

– Да ты ж бросил после восьмилетки!

– А теперь снова начал. Нынче по-другому нельзя.

– Не обувай ... меня в лапти, малой, учебный год давно начался! Куда ты пойти мог?

– Теперь – можно! Дома занимаюсь, догоняю тех, кто раньше начал. Потом приду, сдам.

– Ну и учился бы в свободное время, дома, да и сдавал бы по мере возможности.

– Так тоже можно, но погано выйдет с социальной значимостью. Дежурства в больницах и военная подготовка – это по строгому расписанию. Вечерникам, понятно, скидки сделают, но все равно. курс отработать надо полностью.

– Ладно, Веня, пойду тебе навстречу.

... Теперь навестим здание на Софийской набережной. Сразу заходить не будем, сначала полюбуемся бывшей усадьбой Харитоненко снаружи. Эклектики в Москве много, но это – забавный вариант смешения французского с нижегородским, безусловно достойный Вашего внимания.

Полуциркульные арки входной и балконной дверей совершенно не гармонируют с прямоугольными окнами первого этажа. А псевдогреческие фронтоны над окнами второго – просто вгоняют в тоску. Розоватая окраска стен, штукатуренных под пиленый камень, и вычурное ограждение кровли – это уже так, последний штрих.

Синяя гостиная... Это ж надо было удумать эдакий псевдовикторианский стиль! Желто-розовые обои на стенах, камин в форме замковой башни, синевато-красный ковер на полу. Справа от камина – торшер-переросток высотой в человеческий рост с абажуром в тон обоев.

У пылающего камина стоит пара блекло-голубеньких кресел, столик с напитками и легкой закуской.

В креслах уютно устроились двое подтянутых мужчин, совершенно не обращающих внимания на кошмарный интерьер. Сэр Альвари и посланец Тайного Совета сэр Томас. Собеседники обсуждают последние, и как всегда, нерадостные новости.

– А кому еще было озвучивать новые воззрения большевиков на национальный вопрос, как не крупнейшему специалисту по этому вопросу? We must have a big spoon to eat with devil, – рассматривая на просвет бокал с малагой, грустно констатировал Гаскойн. – Только вот этот дьявол опять успел раньше нас...

– Ничего, что бы било по нашим интересам сильнее, придумать просто невозможно. Теперь освященные веками принципы имперской политики становятся неприменимы, – констатировал сидящий в глубокой тени собеседник. – Значит, вы предполагаете, что эта идеологическая зараз способна, как вирус испанки, поразить весь мир?

– Разумеется. Большевики ведут себя крайне последовательно. В качестве первого шага они организовали публикации, посвященные идеологическим вирусам, мемам или ментальной заразе, как они теперь называют наиболее эффективные методы пропаганды.

Анекдоты о дружбе народов, распространяемые службами Её Величества, теперь не работают. Помните стандартную конструкцию: 'Дружба народов – это когда все нации, обнявшись, с песнями, идут резать...'?

– Разумеется. Она ведь существует со времен античности. Разве что, меняются названия тех, кто делает заявление, и тех, кого следует резать.

– Правильно. Но что делать, если эта и еще десяток подобных заготовок попали в список типичных ментальных вирусов, опубликованных 'Правдой'?!

– Думать не пробовали?! – саркастически осведомился сэр Томас.

– Я теперь о разном думаю... – грустно заметил Гаскойн. – Раньше я считал, что моя основная задача – воплощать в жизнь политику Её Величества, а теперь оказывается, что мне же ее надо и придумать. Это повышение? Или сказанное Вами – не более, чем фигура речи и свидетельство, что Империя в затруднительном положении?

– И то, и другое, милейший сэр Альвари. Совет склонен предоставить Вам большие полномочия. И да, все в затруднении. Вы угадали.

– Сложно не угадать. Такого, насколько я помню, в истории еще не было. После дьявольского первого шага, коммунисты сделали второй. Они заявили, что народы Евразии были сознательно лишены истории, то есть, осмысленного бытия.

– Вы имеете в виду скандалы с археологическими находками?

А– Разумеется, дорогой сэр Томас! Сложно верить учебникам, если археологи обнаруживают палеолитическую керамику, египетские мумии оказываются задолго до Колумба пропитаны табаком, а в их тканях – следы кокаина. Камни в основании пирамид и блоки рядом со стеной Плача обработаны так, как нам до сих пор не под силу.

А чего стоит их экспедиция в Пакистан?! Ядерное оружие, примененное за три с половиной тысячелетия до нашей эры – это чудовищно. Но с физиками не поспоришь, экспертиза научно добросовестна. Плутониевый заряд, кобальтовая оболочка. Там ведь с тех пор – пустыня...

– А что по России?

– По России – то же самое, да как бы и не похуже! Тотальная фальсификация истории Руси – факт доказанный. В довесок австрийцы предоставили документы Генштаба о том, как создавалась украинская псевдонация. Разоблачены фокусы с допечатными книгами.

Здесь уверены все – историю предстоит восстанавливать заново. И в довершение бед – лингвисты, отбросив подсказанную Марру бредятину, открыли языковые кластеры.

– Что это значит?

– Всего-навсего то, что у более чем 80 языков Евразии – общий источник происхождения. О поразительном сходстве северных диалектов славян и санскрита здесь не знает только слепоглухонемой. Теперь к санскриту прибавилось еще 79 языков. В том числе, кстати, и наш!

– То есть, сегодняшнее заявление было подготовлено заранее?

– Безусловно! Вне всякого сомнения! Люди уже были готовы услышать то, что им сообщил этот хитрый грузин.

Ученые мужи рвут друг другу бороды, доказывая какое из самоназваний нового-старого народа правильнее – гипербореи, венеды, анты, бореалы. Думаю, что сойдутся на антах.

– Вы уверены?

– Уверен. Анты – это как-то для уха приятнее. Звучит короче. А то, что исходно по материку расселялись бореалы, мало кого волнует. К тому же, что бы ни говорил усатый гений, это все равно будет совершенно новый народ. Потому, назовут как удобнее.

– Это ж надо такое придумать! С ходу идут псу под хвост многовековые труды Отцов...

– Именно так. У всех в сознании, явно или неявно, прописаны хлесткие и злые характеристики для живущих рядом народов. К примеру, французы – галантные и любвеобильные скупердяи. Русские – косорукие пьяницы, страшные в гневе, но добрые и туповатые. Все привыкли к упоминаниям о педантичности немцев, хитрости евреев, жадности хохлов, вороватости румын, гонору поляков, склонности армян к ...

– Да понял я, продолжайте!

– Что тут продолжать?! Тут надо думать как пресечь начатое большевиками.

– Да, этот ход с воссозданием народа антов, просто гениален.

– Именно. Старые подводные камни, на которых разбивались империи, обнажены, как при отливе. Вековые счеты между татарином и славянином, жидом и литвином, немцем и русским объявлены несущественными в сравнении с мерзостью, совершенной теми, кто шаг за шагом разделял некогда единый древний народ.

Большевики назвали это дело восстановлением исторической правды и справедливости. Все, что плохо – принесли подлые враги. Все хорошее – разумеется, наше.

Кстати, антами всех скопом они признавать не собираются. Так же, как и впредь признавать факт существования отдельных народов типа украинцев, белорусов, русских, евреев, татар, и прочая, и прочая...

– Однако...-задумчиво протянул сэр Томас. – Это ведь тоже своего рода сегрегация, только в какой-то извращенной форме.

– Именно! Собрать всех, кто считает правильным возродить великий народ и предоставить своей судьбе остальных.

А каким бы вы представили типичного представителя великого народа? Правильно! Сильным, благородным, честным, порядочным – и так далее, по списку достоинств. Хочешь быть антом – соответствуй!

– Пожалуй, по разрушительному потенциалу эта идея превосходит и Библию, и Коран, и бессмертное учение Маркса, – протянул сэр Томас.

– Я начинаю всерьез опасаться за будущее старушки Европы. Что стоит тем же чехам, немцам или венграм объявить себя антами? Даже если это сделает их существенная часть, проблем мы не оберемся!

– Тем более, что все они уже устали закапывать славянские ладьи обратно, – криво улыбнулся Гаскойн. И с той же улыбкой продолжил:

– Альбион тоже под угрозой. Я тут недавно прочитал, кем, оказывается, были рыцари Круглого стола. А правда это или нет, народу уже неважно. Идея-то, признаться, хороша.

Вопрос поставлен так, что народ, уставший от многих обманов, скорее поверит в красивую легенду, чем в косноязычные заявления вконец завравшихся историков, потрясающих кипой подделанной макулатуры.

      .

.

26 ноября 1952 года

... в/ч 41655

Выездное заседание военного трибунала приговорило бывшего начальника политотдела майора Кучеренко к высшей мере социальной защиты – расстрелу.

Несмотря на поздний час, часть построили на плацу, зачитали приговор. В свете фар, бывшего майора прислонили к неровно оштукатуренной стенке казармы, комендантский взвод дал залп. Тело кинули в кузов, и полуторка, пофыркивая изношенным двигателем, поехала в сторону свалки.

– Не слишком ли жестко? – вполголоса поинтересовался старший лейтенант Чесноков, в который раз поправляя воротник кителя, вдруг ставший тесным.

– А не слишком! – ломая спички в бесплодной попытке прикурить 'беломорину', ответил ему капитан Круподеров. Ему тоже было не по себе.

– Если считаешь, что жестко, то ты, Мишка, чего-то недопонял. Этот гад пытался подделать для своего племяша, что при штабе отирается, индекс соцзначимости. Чтобы тот, значит, поскорее в Академию поступил.

Нынче любая сволочь поняла, что для себя и своих соцзначимости надо добиваться любой ценой. Это для старых руководителей – единственный шанс сохранить кресла под задницами и протащить к власти своих. Такого им позволить нельзя.

Потому – пену будут снимать жестко и быстро.

Газеты читай! За последние сутки расстреляли трех бывших секретарей обкомов, десяток районных начальников, шесть директоров заводов. Все как один занялись подделкой социндексов. Сосредоточившись, капитан наконец прикурил, судорожно затянулся и продолжил:

– Что полковник из Аттестационной Комиссии говорил:

'Идея будет работать только тогда, когда даже самых ушлых мошенников от мысли схимичить с соцзначимостью будет бросать в озноб. Когда каждый честный человек будет спокоен: злоупотребления невозможны'.

–А кто будет сторожить сторожей?

– А круговая система контроля на что? О ней еще во времена античности знали. Власть, когда требуется, вполне способна обеспечить и контроль, и объективность информации. А уж когда это всем нам надо – сам понимаешь!

Пока тяжеловато идет, но скоро все изменится. Взамен картотек и телетайпных линий заработает Единая Информационная Система...

– Да знаю, – вздохнув, ответил Чесноков. И после паузы добавил: