Текст книги "Сказки"

Автор книги: Юрий Магалиф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

«Этого не может быть!»

Клоун жил неподалёку от цирка, на самом верхнем этаже девятиэтажного дома.

Лифт в этот вечер почему-то не работал, и Журе пришлось подниматься пешком. После всего, что произошло сегодня в цирке, он чувствовал себя невероятно усталым – шёл медленно, часто останавливаясь и вздыхая.

Вдруг ему показалось, что кто-то крадётся за ним. Он оглянулся – нет никого…

Он опять вздохнул и снова тяжело зашагал по ступенькам.

И опять ему послышались позади чьи-то лёгкие шаги. Он опять оглянулся – никого… Клоун снова вздохнул… И тут кто-то сказал шёпотом:

– Нечего вздыхать! Подумаешь – свистульку его разбили! Новая будет. Надо сражаться, а не вздыхать, как больной мышонок!

Кто это сказал?..

Жура глянул под ноги и увидел рядом с собой кругломордого рыжего кота.

– Откуда ты, дружище? – спросил клоун.

И вот здесь произошло самое поразительное, самое сказочное (что случается только в самых старинных сказках!): кот приложил переднюю лапу к своим рыжим усам и произнёс:

– Тс-с-с! Тише!..

И подмигнул левым глазом.

Что?.. Говорящий кот?.. Этого не может быть!

Клоун сел на ступеньки, приложил руку ко лбу:

– Кажется, у меня жар… Я устал сегодня. Я заболел.

Голубая акварель

Зато кот не собирался попусту рассиживаться на лестнице.

– А ну-ка, вставай! – зашипел он. – Живее! За нами погоня!

– Какая ещё погоня?

– Потом узнаешь. Вставай!

Клоун тяжело поднялся и, хватаясь за перила, кое-как доплёлся до своей двери.

Кот первым прошмыгнул в квартиру и деловито обнюхал прихожую, кухню, комнату. Потом спросил:

– Краски есть?

– Краски?.. Какие?..

– Любые. Давай сюда!

– Я не художник. Зачем мне краски? Я клоун, артист.

– Я слышал сегодня на улице, про тебя говорили: «Этот артист – большой художник»… Давай краски!

– Это, наверное, в другом смысле говорили. Клоунов иногда называют художниками, а художников иногда – клоунами… Нет у меня красок. Только грим.

– Грим не годится. Эх, пропаду я сегодня!

– Постой-ка! Где-то у меня ещё с детства завалялись акварельные краски. Сейчас поищу…

– Быстрее!

Жура полез под диван и извлёк оттуда изрядно потёртый портфельчик, с которым лет двадцать тому назад бегал в школу. Из портфеля он вынул коробку акварельных красок… Ах, какая жалость! – краски высохли, рассыпались. Уцелела только одна – голубая.

– Кроме этой, к сожалению, ничего больше нет!

– Эх ты, «большой художник»! – сердито фыркнул кот. – Ладно, в крайнем случае и голубая пригодится. Живо разведи в блюдечке. Да побольше!.. Пошевеливайся! Каждая секунда дорога!

– А зачем это всё?

– Вопросы потом! – яростно прошипел кот. – Скорее краску! Развёл?.. Приступай к делу! Начинай!

– Что начинать-то?

– Ты, братишка, совсем непонятливый. С тобой мышей не поймаешь.

– Я не собираюсь ловить мышей.

– Это у меня поговорка такая… Уж очень ты медлительный. И за что тебя в цирке держат?.. Начинай красить!

– Что красить-то?

– Шерсть! Мою шерсть начинай красить – от носа до хвоста, от ушей и до когтей. Только быстренько, быстренько! Лови мышей! Пошевеливайся!

Жура приступил к делу. И через несколько минут рыжий кот сделался… нет-нет, не голубым…

В том-то и дело, что, если рыжего кота выкрасить голубой акварельной краской, он станет, представьте себе, не голубым, а зелёным. Нежно-зелёным, как первая майская травка.

– Ага! Теперь живём! – сказал бывший рыжий кот, оглядев себя в зеркале. – Отлично получилось. Сам Профессор не узнает теперь меня.

– Какой Профессор?

– Всемирно известный Профессор чародейства, фокусов и забав!

Жура удивился:

– Ты знаком с моим учителем?

– Да! Перед тобой его любимый ученик! – кот поднял кверху нежно-зелёный хвост.

– Вот как? А мне всегда казалось, что самый любимый ученик Профессора – это я, – сказал клоун.

– Что поделать! Был когда-то – ты. А теперь вот стал я.

– Он специально для меня сделал глиняную птичку-свистульку…

– Подумаешь – птичка! А ты знаешь, что сделал Профессор для знаменитого кота Котькина?..

– Котькин? Это твоя фамилия? А как же тебя звать по имени?

– Вот что – запомни раз и навсегда: терпеть не могу, когда меня называют по имени. Прошу обращаться ко мне только по фамилии. Я не Васька и не Мурзик, не Тигрик и не Киска. Котькин – моя фамилия. Только так, а не иначе!

Нежно-зелёный кот гордо посмотрел направо и налево.

Плоская кепка

В прихожей раздался требовательный резкий звонок. Жура взглянул на часы: ровно полночь!

– Кто это пришёл к нам так поздно?.. – клоун кинулся открывать входную дверь.

– Тс! Стой! – зашипел приятель Котькин. – Ты что – ослеп?.. Вылей из блюдечка остатки краски! Спрячь кисточку! Вымой как следует руки!.. Имей в виду: меня сегодня зовут Мурка. Кошка Мурка. А ещё лучше – Мурочка.

Клоун сделал всё, как велел Котькин. А когда позвонили во второй раз – открыл дверь.

В квартиру не вошёл, а прямо-таки влетел маленький человечек в широкой плоской кепке. Из-под кепки выглядывали очки и чёрная всклокоченная борода. Человечек почему-то ужасно сердился, всё время размахивал плоскогубцами и отвёрткой. А говорил с сильным кавказским акцентом.

– Я – бюро рэмонта! Мастэр! – выпалил он с такой силой, что плоская кепка даже слегка подпрыгнула. – Бэзобразие, понимаешь?

– Какое безобразие? Что случилось?

– Э! Он ещё спрашиваэт, что случилось! Тэлэвизор твой барахлыт. Бэзобразие! Твои сосэды обижаются: смотрэть мешаешь!

Искажэния: смотрят артыстку Доронину – видят Пугачёву. Хотят

«Здоровье», а смотрят «В мире животных»… Барахлыт тэлэвизор, проверять будем! Где тэлэвизор? Антенна?.. Э?.. Вэсь дом показывай! Всё показывай, бэз утайки!

Чернобородый мастер без спросу шагнул в комнату и заметался по квартире, будто искал булавку, а не телевизор. Он быстро-быстро всё оглядел: стол, стулья, кресло, книги, широкий подоконник… Взглянув на диван, он попятился в испуге:

– Зэлэная кошка?.. Нэ бывает! Кошмар!

– Что такое? – вежливо спросил клоун. – Обнаружили неисправность в телевизоре?

– Обнаружил нэисправность в кошке! Кошка нэ бывает зэлэный. Ни один зверь нэ бывает зэлэный.

– Ну почему же?.. Всякие бывают звери. Вы, должно быть, плохо знаете кошек.

– Кто? Я нэ знаю! – от возмущения мастер затряс бородой, и его кепка опять подпрыгнула. – Я нэ знаю кошэк!.. Да вэдь я…

Но тут он внезапно чихнул от внезапной простуды. Потом ещё раз внимательно и подозрительно посмотрел на Котькина:

– Слушай, как звать этот зэлэный кошмар?

– Мурка… А ещё лучше – Мурочка.

Нежно-зелёный кот, свернувшись клубком, мурлыкал и делал вид, будто совершенно не понимает, о чём говорят люди.

– Слушай, а ещё кот имеется? Рыжий такой? Мордатый? Э?..

– Других котов не держим. Хватит с меня и этой Мурочки…

А как же насчёт телевизора? – спросил Жура, заметив, что мастер уже собирается уходить. – Вы, кажется, интересовались антенной?

– Всё в порядке! Полный порядок!

Сунув нос, на всякий случай, ещё раз в кухню; открыв, опять-таки на всякий случай, дверцу платяного шкафа; нагнувшись, конечно, совершенно случайно, чтобы заглянуть под диван, – мастер из бюро ремонта поспешил уйти.

Дверь за ним захлопнулась. Жура прислушался: ни звука на лестнице – словно никто и не приходил. Тишина… Поздняя ночь.

Кто же это был?

– Странный какой-то мастер, – пожал плечами клоун. – Ушёл, ничего не проверив.

– Всё, что ему было нужно, он проверил, – сказал Котькин.

– Что же ему было нужно в моей квартире?

– Ему был нужен замечательный рыжий кот!.. Но она меня не узнала – мы её перехитрили!

– Почему «она»? Ведь это был мастер– «он»…

– Эх ты, артист! Перед людьми каждый день выступаешь, сам гримируешься, а фальшивую бороду не разглядел!.. Приходил не мастер из бюро ремонта, а злющая колдунья Цапа Цопик, которая пробивается в большие ведьмы.

– Цапа?.. Где я слышал это имя?.. Позвольте, так зовут девочку с электрогитарой! «Цапа Цопик – это я! Громче, музыка моя!»… Но в цирке у неё не было бороды и очков.

– Очки – только у старухи, а не у девочки.

– Не понимаю…

– Чего ж тут непонятного? – нежно-зелёный кот даже фыркнул с досады. – Обыкновенная колдунья – девочка-старуха.

– Девочка-старуха? Разве такие бывают?

– Колдуньи всякие бывают.

– Первый раз слышу!

– Сразу видать – не шибко образованный. И чему ты только учился у нашего Профессора?

– Я учился музыке. И, между прочим, на одни «пятёрки».

И нет мне никакого дела до ведьмы и колдуний!

– Ишь ты! Тебе до колдуньи дела нет, а вот она тобой интересуется.

– Зачем я ей нужен?

– Ты ей не нужен. Ей нужен только я. Опять не понял? Ладно, садись и слушай мудрого приятеля Котькина. Время у нас пока что есть: самолёт в деревню по ночам не летает.

– В деревню?

– Конечно. Утром мы полетим к Профессору. Надо срочно с ним посоветоваться, рассказать о моих приключениях.

– Какие у кота могут быть приключения?

– Ого!.. Вот садись и слушай.

Котькин рассказывает

– А для начала ответь мне по-честному: нет ли у тебя жареной печёнки в сметане? – спросил приятель Котькин. – Нет?.. Жаль, очень-очень жаль! Я, видишь ли, большой любитель печёнки – знаешь, такой печёнки, чтобы снаружи она была тёмно-золотистая, а внутри чуть-чуть розоватая. Некоторые коты предпочитают печёнку жёсткую, пережаренную. Но я люблю – мягкую, сочную. Вонзишь в неё острые зубы, окунёшь усы в тёплую сметану – и по всему телу бодрость разливается… С жареной печёнки всё и началось.

Нет, всё-таки началось, пожалуй, не с печёнки, а с того, что в Весёлых Горах откуда ни возьмись появилась старуха в джинсовом костюме. В таких костюмах и наши деревенские теперь иногда щеголяют, однако таких блестящих пуговиц ни у кого нет.

Старуха пару раз, вроде бы случайно, прошмыгнула по переулку Фантазёров. А вечером, как только стемнело, постучалась к нам в окошко.

Профессор крикнул: «Заходите! Мы гостям рады!» Он всегда так кричит, если кто-нибудь стукнет в окно.

Шустро, словно ящерица, старуха вбежала в избу. Ноги о половичок не вытерла. С Профессором не поздоровалась. Мне – образованному коту – это совсем не понравилось!

– Какое же у тебя образование? – спросил, улыбнувшись, клоун.

– Незаконченное высшее специальное! Кроме родного кошачьего и кроме человеческого, знаю ещё несколько языков.

– Каких же?

– Ну, разных – звериных и птичьих… Понимаю, разговариваю и перевожу…

– Ну-ка скажи что-нибудь по-собачьи.

– Что именно?

– Например: «Спасибо за угощение!»

– С какой стати говорить «спасибо», если ты ничем ещё меня не угостил? Хотя бы кусочек колбаски кинул – с самого утра во рту ничего не было,

– Так бы сразу и сказал! Сейчас поищу в холодильнике.

Кажется, у меня там варёная колбаса оставалась…

– Муррр-мурр-мурр! – обрадовался кот. – Мурр!

– Неужели это по-собачьи?

– Нет, это я на родном языке говорю: «Дай побольше, не жадничай!»

Два изрядных куска колбасы были моментально проглочены.

«Гав-гав!»– хотел сказать Котькин, что по-собачьи означало бы «Спасибо за угощение», но вместо этого у него получилось «тяф-тяф!», что значит «Дай-ка ещё!»

Жура, к сожалению, этого не понял. И вообще, колбасы в холодильнике больше не было.

– Ничего не поделаешь! – вздохнул приятель Котькин и провёл лапой по усам. – Всё-таки немного подкрепил свою мощную кошачью силу… Слушай дальше.

Котькин продолжает рассказывать

Растянув тонкие губы, старуха улыбнулась Профессору: «Как поживаешь, старый хитрец? Или ты меня не узнал?» Профессор надел очки, посмотрел на старуху и ответил:

«Простите, но мы с вами не знакомы…»

«Ай-яй-яй! Нехорошо забывать бывших сослуживцев. Цапу Цопик помнишь? Маленькую такую Цапочку припоминаешь? Фокусницу?.. Вместе же выступали! Неужели забыл?»

«Цапа Цопик?.. – Профессор задумался. – Да, когда-то очень давно работала в нашем цирке девочка с таким именем. Да, её называли фокусницей. Но выступала она плоховато – не желала учиться нашему трудному искусству. Ту девочку помню. А вас…»

«А посмотри-ка получше! – сказала старуха. – Ахалай-маха-лай!»

И вдруг превратилась в девчонку.

Я – образованный кот. У меня незаконченное высшее специальное образование. Но, веришь ли, я не понял, как это у неё получилось!

«Ловко! – похвалил Профессор. – Впервые вижу такой фокус!»

«Ха-ха! Деревня ты! – захохотала девчонка. – Это же не фокус. Это самое настоящее колдовство! Погляди ещё разок: ахалай-махалай!»

И снова превратилась в старуху.

«Отличный трюк! – сказал Профессор. – Объясните, как это делается?»

«Ишь чего захотел! Это мой колдовской секрет. Ведь я не какая-нибудь цирковая артистка. Я теперь колдунья! Понял?»

«Колдунья?.. Это бывает только в сказках».

«А вот я как раз и есть – сказочная колдунья!»

«Вроде Бабы Яги, что ли?»

«Ну, до Бабы Яги мне ещё далеко! Она – большая ведьма. А я только пробиваюсь к этому почётному званию. Ведьмы делают не только фокусы: они умеют исчезать и появляться, прикидываться лесом, рекой, облаком. У них чёрный ум и белое сердце… Эх, пробиться бы мне в настоящие большие ведьмы! Уж тогда бы я!..»

«Что же вам для этого нужно?»

«Лично мне нужен учёный кот, который умеет болтать по-человечески и понимает язык зверей и птиц».

Профессор подумал, прищурился и развел руками:

«Нет у меня таких котов. И с чего это вы решили, будто я имею говорящего кота?»

«Разведка донесла».

«Какая разведка?»

«Секрет. Дашь хорошего умного говорящего котика – так и быть, скажу, какая разведка».

«Говорящего не имею. Есть у меня один рыжий Васька, так он и „мур-мур“ толком сказать не может».

«Ну что ж, старикашечка, пожалеешь!..»

И, сердито хлопнув дверью, Цапа Цопик ушла.

А Профессор достал с полки какую-то толстую старинную книгу в кожаном переплёте и читал её всю ночь, до рассвета.

Котькин всё ещё рассказывает

А на другой день я попался. И во всём виновата жареная печёнка.

Видишь ли, мне нравится гулять ранним утром, когда люди ещё не проснулись, а собаки уже сладко спят после ночного дежурства. Тогда можно пройтись не только по забору или по крыше, но и по самой середине улицы.

И вот вышел я раненько-рано из дому, иду не торопясь, не оглядываясь по сторонам… Как вдруг свежий ветерок донёс до меня прекраснейший в мире аромат. Я мгновенно его распознал!

Что такое? Откуда в эту пору – жареная печёнка?

Огляделся, принюхался… И сообразил, что этот великолепный запах течёт со двора тётки Доставалихи, нашей соседки. Позабыв всякую осторожность, я перелез через высокий забор.

Первая радость: будка, где проживает чёрный пёс Аспид, была пуста; почему-то в это утро Аспид спал в закрытом сарайчике.

Вторая радость: посредине двора, прямо на земле, стояла большая закопчённая сковородка… А в ней плавали в сметане два куска золотистой печёнки!

Кто оставил во дворе такую прелесть? Зачем?.. Раздумывать было некогда. Надо действовать! Немедленно!..

Чудное мгновенье! Радость жизни! Утренняя тишина. Вокруг ни души. И я наедине с печёнкой!..

Позади раздался ласковый голос:

«Вкусно, голубок?»

«Ещё бы! Конечно, вкусно! – ответил я по-человечески. – Любимая еда!..»

«Мы так и думали! Хе-хе!..»

Над головой что-то прошелестело. И на меня упала сеть! Кусок капроновой рыболовной сети. Никуда не денешься. Не разорвёшь. Не удерёшь… Я сразу же запутался всеми четырьмя лапами.

Через полминуты всё было кончено…

«Получите подарочек! – сказала тётка Доставалиха. – А с вас – пуговички!»

«Подождёшь!»– ответила Цапа Цопик. Она тоже пряталась здесь.

Чёрный пёс Аспид выбежал из сарайчика, кинулся было к сковородке с печёнкой, но тётка Доставалиха сердито пнула его ногой:

«Пшёл!.. За неё деньги плачены. Сама доем!..» Меня засунули в брезентовый рюкзак. Я сидел там и слушал, как Доставалиха жаловалась:

«Обижаете, гражданочка ведьма! Очень обижаете. Я вам прямо на квартиру и творожок деревенский привозила, и сметанку домашнюю. Нынче вот и котика предоставила в целости. Да ещё на печёнку тратилась… А вы мне вместо пуговичек двадцать пять рублей суёте. А такой котик не меньше сотни стоит. Я на базаре и за полторы сотни его продала бы!.. Да не в деньгах дело. Белое креп-жоржетовое платье уже почти построено, а пуговиц всё нет. Обижаете, гражданочка ведьма!»

«Дура! Я ещё не ведьма, только маленькая колдунья – всё равно как младший ненаучный сотрудник. Откуда я тебе сотню возьму?.. А пуговицы дома забыла – старая стала, память ослабла, понимаешь?»

«Как не понять! И сама-то я не молоденькая… А ведь хочется…»

«Мало ли что хочется! Жди – надейся! Я этого кота сколько ждала? Два года ждала – надеялась, пока его старик разным языкам обучал. Да и неизвестно ещё – хорошо ли кот обучен? Может, он только про печёнку и способен болтать?»

«Опять обижаете, гражданочка ведьма! Я ведь каждый день у ихнего окошечка подслушивала, как идёт ученье. Котик на одни пятёрки учился. Правда, в математике слабоват – больше трёх считать не умеет. Ну да ведь ему не на рынке торговать и не в Академию наук поступать… И голосок у него, правда, малость гнусавый, будто бы насморочный. А всё равно, для вашей работы котик очень даже подходящий!.. Когда мне за пуговичками прибыть?»

«Никогда! Ты теперь в городе у меня, смотри, не показывайся!»

«Ас пуговицами как будет?»

«Получишь в свое время! Дай только в большие ведьмы пробиться!»

Надела колдунья рюкзак на плечи. И – на самолёт. В тот же день привезла меня к себе домой.

– Она живёт в нашем городе? – спросил Жура. – А на какой улице?..

– Не знаю… Где-то в новом микрорайоне. Там все дома одинаковые. Я когда удрал от неё – так чуть не заблудился.

– Как же тебе удалось удрать?

– Проще простого. Развязала колдунья рюкзак, – и я, не долго думая, шасть в открытую форточку! Оттуда – на чей-то балкон… с балкона – на карниз… с карниза – на высокое дерево!.. С дерева – на тротуар. И был таков! Удрал!.. Потом два дня по городу бродил – до цирка добрался, тебя искал.

– Меня?

– А кого же ещё?.. Мы с тобой у одного Профессора учились.

Однокашники, значит. Должны помогать друг другу… Вот и нашёл я тебя. Тут и конец моей истории.

– До конца ещё, наверное, далеко! – вздохнул клоун.

– Пожалуй… – согласился Котькин. – А пока что нам пора в аэропорт. За окном посветлело. Утро уже.

В аэропорту

Путешествовать можно по-разному: и на автомобиле, и на поезде, и на телеге, и просто пешком. Но, конечно, быстрее всего – по воздуху, в самолёте. У нас в Сибири это особенно принято: расстояния тут огромные, а народ живёт деловой, торопливый, даром времени терять не любит.

В здешних аэропортах всегда многолюдно: одни прилетают, другие улетают, встречаются, провожают… Колхозники, шахтёры, артисты, охотники, нефтяники – все люди занятые, каждая минутка у них на счету.

На площади перед аэровокзалом тихо постукивают моторы легковых автомобилей. А там, за аэровокзалом – на необозримом бетонном лётном поле, могуче ревут реактивные двигатели огромных самолётов-лайнеров.

Эти белые красавцы лайнеры летают только в большие города. А в деревни, районные посёлки, на далекие шахты и прииски люди добираются на маленьких зелёных самолётиках, чем-то похожих на стрекоз…

Клоун Жура вошёл в аэровокзал.

Приятель Котькин сидел на руках у клоуна и всё время оглядывался по сторонам: не выслеживает ли их злая колдунья Цапа Цопик?.. Нет, здесь её, кажется, не было.

Жура прикрыл кота полой своей оранжевой куртки: всё-таки шкура у приятеля Котькина была не обычного цвета…

«Зачем этой колдунье нужен кот? – думал Жура. – И не простой кот, а именно говорящий? Зачем она гоняется за ним?.. А всё-таки хоть она и злая колдунья, хоть очень меня обидела – всё равно мне её немножечко жалко: живёт, наверное, совсем одна и поговорить не с кем. Кто захочет с нею разговаривать, с такой злой? Вот и нужен ей котик для беседы…»

Котькин, сидя под курткой, прикрыл глаза и размышлял совсем о другом: «Вот прилетим в деревню – расскажу я Профессору о своих приключениях. Нальёт он мне полную миску молока, отрежет кусок печёнки… Я поем, отдохну… Потом к знакомым побегу – расскажу им о городе: про высоченные дома, про цирк, про троллейбусы и трамваи…»

Жура ещё думал: «Давно я не видел моего дорогого Профессора! Наверное, состарился он, совсем прозрачным стал… Сможет ли слепить новую птичку-свистульку? А без неё что мне делать в цирке?.. А без цирка я жить не смогу!»

Котькин тоже задумался: «И зачем это я научился разговаривать по-человечески? Жил бы себе неграмотным… С неграмотного много ли спросишь?»

Так они размышляли, каждый о своём.

А пассажиры в аэровокзале смотрели на своего любимого клоуна и радовались, что видят его совсем близко и даже могут поговорить с ним:

– Здравствуйте, Жура! Как поживаете?

– Наверное, жалеете свою свистульку?

– Мы вчера видели, как она разбилась…

– А можно ли сделать новую?

– Вчера мы чуть с ума не сошли от электрогитары!

– Совсем не умеет играть эта девчонка!

– Так бренчать – просто безобразие!

– И скакала, как ненормальная!

– Откуда она взялась в нашем цирке?

– Здравствуйте, товарищ клоун!

– Разрешите пожать вашу руку, товарищ артист!

Жура улыбался, здоровался, отвечал на разные вопросы…

Наконец он купил билет до деревни Весёлые Горы.

И вот уже объявили, что можно садиться в самолёт. Но вдруг низенькая толстая контролёрша, чем-то похожая на закрытый шкафчик-тумбочку, плотно загородила проход:

– А кто такой у вас под мышкой?

– Видите ли, это кот… – смущенно ответил Жура. – Домашний кот… Рыжий… То есть бывший рыжий…

– Меня ваш кошачий цвет не колеблет! – сказала контролёрша. – А справка на данную животную имеется?

– Какая справка?

– Медицинская. По всей форме. А если ваша животная заразная?

– Это совершенно здоровый кот. Честное слово!

– Я ваше честное слово к самолёту не подошью. Справку!

– Пропустите без справки! – попросили контролёршу другие пассажиры. – Кот здоровый – зачем же справка?

– Ежели всякие неизвестные граждане будут провозить по воздуху всякую неизвестную животную…

– Да разве этот гражданин – неизвестный? Это же наш любимый клоун из цирка. Его каждый знает!

– А вот я лично не знаю! – возразила тумбочка. – В цирк отродясь не хожу и знать не знаю ваших всяких клоунов и их них заразных кошек!

– Хорошо, хорошо, – сказал Жура. – Будь по-вашему. Сейчас представлю справку. Но кто мне её даст?

– А вон там, в углу за стеклянной перегородкой докторша сидит – специалист по животной твари. Предъявите ей для медицинского осмотра вашу кошку и получите справку.

Что поделать! Отправился Жура к стеклянной перегородке с надписью: «Выдача справок». Поднёс нежно-зелёного приятеля Котькина к окошку…

А оттуда высунулась костлявая рука и поманила:

– Кис-кис-кис!.. Иди-ка сюда, голубок! Цапа Цопик!