Текст книги "Россия. Какой она могла бы быть. История приобретений и потерь заморских территорий"

Автор книги: Юрий Коршунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 17.
СОВЕТСКИЕ РАКЕТЫ НА ОСТРОВЕ СВОБОДЫ

Операция «Анадырь»

Формально Куба никогда не была заморской территорией ни Советского Союза, ни тем более России. Однако история наших взаимоотношений сложилась так, что именно на Кубе Советский Союз создал самую мощную группировку войск, которая когда-либо размещалась за морем, притом в непосредственной близости от вероятного противника – Соединенных Штатов Америки. К тому же Куба была единственной заморской территорией, где размещались наши ядерные ракеты.

Впервые идея размещения ракет на Кубе возникла у Н.С. Хрущева в 1959 году после беседы с А.И. Микояном, который только что вернулся с Кубы. А.И. Микоян с восторгом рассказывал о своем знакомстве с Ф. Кастро и другими кубинскими руководителями. Их стремление отстоять свободу своей страны и во что бы то ни стало защитить завоевания революции произвели на А.И. Микояна неизгладимое впечатление.

События в районе Карибского моря развивались с неумолимой быстротой. Соединенные Штаты не могли не реагировать на Кубинскую революцию. Свержение правительства Батисты не только нанесло ощутимый удар по экономическим интересам США, но и показало народам Латинской Америки пример борьбы за свою независимость. Иного выхода, как свергнуть революционное правительство Кубы, у США не было. К этому Соединенные Штаты и начали готовиться. Завесу над строго засекреченным планом «Мангуста»» США приоткрыли лишь через 30 лет – в 1992 году на трехсторонней встрече делегаций России, США и Кубы в Гаване.

Первым шагом в реализации плана «Мангуста»» явилась попытка высадить на Кубу в апреле 1961 года наемников в районе Плайа-Хирон. После их разгрома Соединенные Штаты приступили к подготовке вторжения собственными силами. Об этом говорило все: усиление гарнизона военно-морской базы США Гуантанамо на территории Кубы, проведение учений в районе Карибского моря, получение правительством согласия конгресса на призыв 150 тысяч резервистов и другие действия американской администрации. Например, в Карибском море было проведено учение по «освобождению»» одного из островов от мифического диктатора по имени «Ortsac»». Если имя диктатора прочитать наоборот, справа налево, получится «Кастро». Одним словом, куда яснее.

Советский Союз неоднократно предупреждал США о недопустимости вмешательства во внутренние дела суверенной Кубы. Увы, все предупреждения оставались без внимания. Приходилось думать об ответных мерах. Определяющую роль в их выборе, естественно, играл Н.С. Хрущев – Первый секретарь ЦК КПСС. Он был уверен, что обеспечить независимость и оборону Кубы обычным оружием невозможно. Решить эту задачу, по его мнению, могли только ракеты с ядерными боеголовками. Как бы желая убедиться в своей правоте, Н.С. Хрущев поделился своими мыслями с руководством Министерства обороны. В ответ Р.Я. Малиновский обратил его внимание на то, что американские ракеты «Юпитер», размещенные в Турции, могут поразить жизненно важные центры Советского Союза через 10 минут. Полетное же время наших ракет до США составляет 25 минут. Эта информация, по-видимому, и убедила Н.С. Хрущева в необходимости действовать немедленно. Впрочем, к тому была еще одна причина. К 1962 году Соединенные Штаты имели 5 тысяч стратегических ядерных боеголовок и 289 межконтинентальных баллистических ракет. СССР – только 300 и 44 соответственно. В условиях ядерного превосходства вероятного противника размещение ракет на Кубе могло существенно укрепить стратегическое положение СССР.

^{Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев} 

Вскоре на очередном заседании Совета обороны, где кроме членов Совета присутствовал весь Президиум ЦК КПСС, секретари ЦК КПСС и руководство Министерства обороны, Н.С. Хрущев поставил вопрос о предотвращении вооруженной агрессии против Кубы. При этом сразу предложил перебросить туда наши ракеты с ядерными боеголовками и необходимый военный персонал. Дебаты были долгие, но в конечном итоге большинство поддержало Н.С. Хрущева. Все понимали – военную силу можно остановить только силой. Постановили, что Совету министров, Министерству обороны и Министерству морского флота надлежит обеспечить скрытую доставку ракет, войск и боевой техники на Кубу.

К маю 1962 года Генеральный штаб разработал план операции. Начинался он словами: «На о. Куба разместить Группу советских войск, состоящую из всех видов Вооруженных Сил под единым руководством штаба Группы во главе с главнокомандующим советскими войсками на о. Куба…». Перед советскими войсками ставилась задача во взаимодействии с кубинскими Революционными Вооруженными Силами (РВС) не допустить высадки противника ни с моря, ни с воздуха, одним словом, превратить остров в неприступную крепость.

Главную силу должны были составить ракетные войска Группы. В случае развязывания войны им предписывалось по сигналу из Москвы, и только по сигналу из Москвы, нанести удар по важнейшим объектам на территории США. Для этого на Кубе планировалось разместить три полка баллистических ракет «Р-12» (24 пусковых установки) и два полка баллистических ракет «Р-14» (16 пусковых установок). Всего предполагалось иметь 40 пусковых установок с ракетами, имеющими дальность стрельбы от 2,5 до 4,5 тысяч километров. Это обеспечивало надежное поражение важнейших объектов на значительной территории США. Например, под удар ракет «Р-12», имевших дальность полета 2–2,5 тысячи километров, попадали не только практически все восточное побережье США вплоть до Нью-Йорка, но и континентальная часть страны до Чикаго включительно.

Сухопутным войскам Группы ставилась задача прикрыть ракетные части, штаб Группы и быть готовыми оказать помощь кубинским РВС при разгроме морских и воздушных десантов противника.

Военно-воздушные силы Группы во взаимодействии с сухопутными войсками, силами ВМФ и кубинскими РВС должны были уничтожить морские и воздушные десанты противника с одновременным нанесением удара по военно-морской базе США Гуантанамо.

Частям Военно-морского флота совместно с ВВС предписывалось уничтожить боевые корабли и десантно-высадочные средства противника до высадки десантов. Кроме того, флот должен был блокировать минами базу Гуантанамо и обеспечить охрану наших транспортов на подходах к острову.

Войска противовоздушной обороны в составе двух дивизий должны были не допустить вторжения в воздушное пространство Кубы самолетов-нарушителей и нанесения ими ударов по войскам Группы, кубинским РВС и важнейшим административным и промышленным центрам страны. Наибольшую плотность зенитно-ракетных войск планировалось создать в западной и центральной частях острова, где предполагалось разместить ракетные полки и основную массу войск Группы. Командующим Группой войск на Кубе был назначен генерал армии Исса Александрович Плиев.

Для обеспечения боевой деятельности Группы войск планировалось иметь неснижаемый трехмесячный запас продовольствия и горючего. Солдатам, сержантам и офицерам выдавались два комплекта обмундирования: гражданский – для маскировки и военный – «южный», который предполагалось надеть только по особому приказанию в случае начала военных действий. Общую численность войск на Кубе планировалось довести до 43–44 тысяч человек. Для их переброски через океан требовалось 70–80 судов.

Так вкратце выглядел план операции, разработанный Генеральным штабом и доложенный 24 мая 1962 года министром обороны Р.Я. Малиновским Президиуму ЦК КПСС. Для дезинформации вероятного противника операция, не имевшая никакого отношения к северной реке, получила условное наименование «Анадырь». Закодирована она была под стратегическое учение с перебазированием войск и военной техники морем в различные районы Советского Союза. Кстати, еще в 1950-е годы название «Анадырь» носил один из сталинских планов создания на Чукотке миллионной армии для стремительного броска через Берингов пролив на Аляску. Операцию «Анадырь» Президиум ЦК КПСС одобрил единогласно, однако утверждать ее план не стал. Это сделать решили лишь после согласия Ф. Кастро.

Для переговоров с Ф. Кастро на Кубу вылетела делегация в составе члена Президиума ЦК КПСС Ш. Р. Рашидова, маршала С.С. Бирюзова и генерал-полковника С.П. Иванова. Фидель Кастро принял делегацию незамедлительно. Предложенный план кубинское руководство одобрило, но свое согласие на размещение наших ракет расценило не как помощь Кубе, а как помощь Кубы Советскому Союзу в достижении его собственных целей. С учетом размещения американских ракет в Турции и ядерного превосходства вероятного противника такая логика, несомненно, просматривалась.

По возвращении делегации в Москву состоялось очередное заседание Президиума ЦК КПСС, которое и утвердило операцию «Анадырь». Началась активная подготовка к ее реализации. В конце июня для переговоров с Н.С. Хрущевым и Р.Я. Малиновским в Москву прибыл Рауль Кастро – министр РВС Кубы, доверенное лицо и младший брат Фиделя Кастро. «Несмотря на свою молодость, этот красивый смуглый человек, – вспоминал генерал армии А.И. Грибков, – отличался зрелостью суждений в… военных вопросах. Все говорило о том, что школа революционной борьбы и партизанских боев для него не прошла зря. С ним было легко работать».

Переговоры с Раулем Кастро, как и вся подготовка к операции «Анадырь», проходили в строжайшей тайне. Интересна такая деталь. В процессе переговоров с Р. Кастро впервые разрешили привлечь к работе машинистку и то только потому, что документы пришлось печатать на машинке с латинским шрифтом.

При составлении проекта договора генштабисты вооружились справочниками и массой документов по международно-правовым нормам – консультироваться с юристами-международниками было нельзя. Наконец проект договора о военном сотрудничестве Кубы и СССР был готов. Его суть заключалась в том, что советскому военному контингенту совместно с кубинскими войсками надлежало защитить территорию Кубы от внешней агрессии. При этом войска каждой из сторон оставались в подчинении своих правительств. Советские военнослужащие были обязаны выполнять кубинские законы. Территория для размещения боевой техники и советских войск предоставлялась во временное пользование. Договор предполагалось заключить сроком на 5 лет с возможностью его последующей пролонгации. Проект договора под названием «Договор между Правительством Республики Куба и Правительством Союза Советских Социалистических Республик о размещении Советских Вооруженных Сил на территории Республики Куба» подписали Р.Я. Малиновский и Р. Кастро.

Рассмотрев в начале августа проект договора у себя на родине, кубинская сторона внесла ряд поправок. Дополненный и уточненный по отдельным статьям проект договора с личным письмом Ф. Кастро на имя Н.С. Хрущева в Москву привез Э. Че Гевара. Кубинская сторона полагала, что некоторые изменения текста, не затронувшие суть договора, будут способствовать усилению его политического воздействия.

В преамбуле договора говорилось: «Правительство Республики Куба и Правительство Союза Советских Социалистических Республик согласились подписать настоящий Договор, исполненные решимости предпринять необходимые шаги для совместной защиты законных прав Кубы и Советского Союза, имея, кроме того, в виду настоятельную необходимость принятия мер для обеспечения взаимной безопасности перед лицом возможной агрессии против Республики Куба и СССР, желая договориться по всем вопросам, касающимся поддержки, которую Советские Вооруженные Силы окажут в деле защиты национальной территории Кубы в случае агрессии». Таким образом, по инициативе кубинской стороны речь в договоре шла не только о безопасности Кубы, но и о безопасности Советского Союза от американской агрессии.

^{А.И. Микоян и Ф. Кастро на Кубе. 1959 гол}

^{Ф. Кастро – премьер-министр и Верховный главнокомандующий Республики Куба} 

27 августа в Москве было получено письмо за подписями Фиделя Кастро и Президента Республики Куба Освальдо Дортикоса. В письме говорилось, что, «питая особое доверие к личности, такту и умению Эрнесто Че Гевары, правительство Республики Куба облекло его полнотой власти и уполномочило для подписания договора военного характера». Как вспоминал генерал А.И. Грибков, «Че Гевара поразил нас всех своим несгибаемым духом, поистине революционной одержимостью. Это был человек высокой культуры, не только пламенный революционер, но и известный поэт, выражавший в своих стихах революционный настрой, верность делу кубинской революции и ее вождю». Подготовленный и согласованный договор, и протокол к нему Э. Че Гевара подписывать не стал. Маршал Р.Я. Малиновский и он его лишь парафировали. Между тем подготовка операции «Анадырь» шла полным ходом.

^{Министр Революционных Вооруженных Сил Кубы Р. Кастро}

^{Генерал армии И.А. Плиев – командующий группой советских войск на Кубе}

^{Эрнесто Че Гевара – полномочный представитель Кубы в Москве}

^{Военная делегация Кубы во главе с Р. Кастро у Р.Я. Малиновского} 

7 июля 1962 года Н.С. Хрущев лично утвердил руководящий состав Группы войск. Генерал-лейтенант П.Б. Данкевич стал первым заместителем командующего и командующим ракетными войсками. За ним следовали генерал-майор П.М. Петренко – член военного совета, начальник политуправления; генерал-лейтенант П.В. Акиндинов – начальник штаба; генерал-лейтенант авиации С.Н. Гречко – заместитель главнокомандующего по противовоздушной обороне; вице-адмирал Г.С. Абашвили – заместитель главнокомандующего по ВМФ и другие генералы.

Штаб Группы приступил к разработке графика отправки войск. Первой на Кубу планировалось направить ракетную дивизию. На приведение ее в боевую готовность требовалось самое большое время. Однако вскоре пришли к заключению, что это нецелесообразно. В портах выгрузки и на боевых позициях ракетчики оказались бы беззащитными перед авиацией и диверсионными группами возможного противника. По этой причине решили сначала перебросить на остров зенитно-ракетные и мотострелковые части и только потом полки, оснащенные ракетами «Р-12» и «Р-14». Об этом Р.Я. Малиновский доложил Н.С. Хрущеву и получил одобрение.

^{Генерал армии А.И. Грибков – основной разработчик и активный участник операции «Анадырь»}

В соответствии с планом операции 10 июля 1962 года первой на Кубу отправилась рекогносцировочная группа. Через несколько дней вылетела вторая группа, под видом специалистов сельского хозяйства, инженеров и техников по мелиорации. Но военная выправка, несомненно, выдавала «специалистов». Обе группы направлялись на Кубу как бы для продолжения работ, начатых визитом Ш. Р. Рашидова. Кстати, прибывшие на Кубу первые «специалисты по сельскому хозяйствуй сделали поразительный по своей военной безграмотности вывод о том, что на Кубе можно легко и скрытно разместить ракеты, так как там (!) много пальмовых рощ.

Между тем подготовка выделенных к отправке войск подходила к концу. В один из июльских дней Н.С. Хрущеву было доложено о готовности Министерства обороны к реализации плана «Анадырь»: «Все войска, предусмотренные по перечню боевого состава, отобраны, укомплектованы и готовы к отправке. Произведено планирование всех мероприятий по доставке советских войск на остров Куба в течение четырех месяцев: июль-октябрь. Первым днем погрузки назначено 12 июля 1962 года».

Через океан личный состав и техника перевозились на пассажирских и сухогрузных судах торгового флота. Портами погрузки являлись: Балтийск, Кронштадт, Лиепая, Мурманск, Николаев, Поти, Севастополь и Феодосия. С использованием портальных и судовых кранов на погрузку одного транспорта уходило 2–3 суток. Для перевозки дивизии ПВО требовалось 12 судов, мотострелкового полка – 3 грузовых и 2 пассажирских судна. Солдаты и экипажи судов строили на нижних палубах многоярусные нары. Погруженные на верхнюю палубу ракетные установки, станции наведения и ракетные катера обшивались для маскировки досками, а чтобы их нельзя было сфотографировать инфракрасной аппаратурой, обивались еще и металлическими листами. Получалось что-то вроде надстроек. Так же маскировались и установленные на палубах полевые кухни. На каждом судне для отражения возможного нападения самолетов и катеров устанавливалось по несколько счетверенных крупнокалиберных зенитных пулеметов. Их закрывали специальными быстро сбрасываемыми колпаками. На случай нападения на корабль, в каждом полку были скомплектованы специальные роты, вооруженные автоматами и ручными пулеметами.

Перед отходом каждый капитан судна и командир полка получали большой запечатанный и прошитый суровыми нитками пакет. Вскрыть его полагалось только после выхода в море. В пакете они должны были обнаружить еще один, но поменьше. Надпись на нем указывала, в какой точке Атлантического океана следовало вскрыть второй пакет. Вскрывать его следовало уже втроем с представителем особого отдела КГБ. Тогда-то они и узнавали, что их путь лежит на Кубу.

Надо сказать, что проблема размещения личного состава на судах стояла особенно остро. Трюмы набивались людьми, как сельдями бочка. Пытались хоть как-то перегруппировать грузы, чтобы освободить больше места для личного состава. Увы, в большинстве случаев решить проблему не удавалось. Солдатам, сержантам и офицерам предстояло жить в раскаленной полузакупоренной коробке. Выходить на верхнюю палубу, чтобы глотнуть живительного морского воздуха, разрешалось только ночью, и то по 20–25 человек. К сожалению, этот долгий и тяжкий путь не всем оказался под силу. Появились доклады о болезнях и даже о смертях. Хоронили по морскому обычаю – зашивали в брезент и опускали в море.

Один из участников перехода вспоминал: «20 августа. Приближаемся к Азорским островам. Штормит. Качка сильная. Морская болезнь свалила всех наших солдат и офицеров. Ночью предприимчивые воины вскрыли две бочки с солеными огурцами. Огурцы облегчили страдания людей от качки. Старшему врачу полка… вместе с судовым врачом пришлось оперировать сержанта – приступ аппендицита.

…Идем десятые сутки. Кругом океан. Жара. Раздеваемся до трусов. Ночью все ищут укромное местечко на палубах. Днем американские самолеты делают облет нашего сухогруза. Какой-то военный корабль увязался за нами и требует досмотра. Мы только слушаем, но в эфир не выходим. Утром просыпаемся от гула самолета. Американский истребитель пронесся над теплоходом, чуть ли не цепляясь за палубные надстройки и мачты. Виден берег Кубы».

Тем не менее, повседневная жизнь на судах шла своим ходом: игрались учебные тревоги, проводились занятия, беседы, демонстрировались кинофильмы, организовывались даже концерты художественной самодеятельности. Выход личного состава на верхнюю палубу был строго ограничен. При подходе к Багамским островам, когда начались облеты транспортов самолетами американских ВВС и сопровождение кораблями США, выход на палубу был запрещен вообще. Люки твиндеков, где размещался личный состав, наглухо закрывались брезентовыми чехлами. Воздух подавался только вентиляцией. Условия пребывания людей были адскими. Температура в помещениях доходила до 50° С. Пища давалась два раза в сутки и только в темное время.

И все же организационные усилия и тяготы, выпавшие на долю личного состава, не были напрасны. О проводимой операции американская разведка узнала только 14 октября, то есть почти через два с половиной месяца после прибытия на остров первых транспортов с войсками. Большая часть ракет, техники и войск к этому времени была уже на Кубе.

На Кубе

Трудности ожидали личный состав не только в море, но и на берегу. Прежде всего, они были связаны с расквартированием частей. Осуществлялось оно по указаниям рекогносцировочных групп. Их деятельностью руководил командующий войсками Группы. На местах эту работу возглавляли его заместители по видам вооруженных сил. Прежде всего, требовалось уточнить дислокацию частей, намеченную ранее Генеральным штабом в Москве. Определяющими считались оперативно-тактические соображения по боевому применению войск. Учитывались и такие факторы, как скрытность, возможность расквартирования войск, наличие питьевой воды и др. Не все было просто. Лесные массивы на Кубе, как правило, небольшие. Состоят они из редких пальмовых рощ или сплошных зарослей кустарников. В последних нет движения воздуха. В результате духота и зной. Высокая влажность отрицательно сказывалась на содержании техники и физическом состоянии личного состава. Наконец, в восточной части острова нередко встречаются ядовитые деревья гуао. От прикосновения к ним на теле возникают язвы. Все это приводило иногда к тому, что выбранные по карте еще в Москве районы приходилось менять.

^{Командир ракетной дивизии И.Д. Стаценко дает указания по выгрузке ракет}

^{Скромный солдатский обед после выгрузки ракетного оборудования}

^{Строевой смотр мотострелкового полка на Кубе}

Одновременно с рекогносцировкой дислокации войск шло изучение портов Кубы. В результате для приема судов выбрали одиннадцать портов, в их числе: Гавана, Мариель, Ла-Исабела, Никаро, Сантьяго-де-Куба и другие.

Прибытие транспортов с войсками и техникой началось 26 июля 1962 года. Первым в Гавану пришел теплоход «Мария Ульянова». В последующие четыре дня прибыло еще девять судов. 29 июля на теплоходе «Латвия» прибыл основной состав управления Группы войск. С этого времени вся работа по организации встречи осуществлялась штабом Группы войск. На выгрузку одного транспорта в среднем уходило 2–4 суток. Техника и грузы, которые внешне походили на народнохозяйственные, разгружались круглосуточно. Танки, ракеты и специальная техника – только ночью. До формирования походных колонн к месту дислокации выгруженную технику размещали на территории порта и маскировали. Первые грузы доставлялись с участием кубинского автотранспорта. С конца августа, когда прибыла основная часть советского автотранспорта, все перевозки осуществлял только транспорт советских подразделений.

При разгрузке судов территория портов тщательно охранялась кубинскими РВС. Со стороны моря у входа в бухту ставились кубинские огневые точки. Вход в бухту патрулировали сторожевые катера.

Для сопровождения колонн в пути выделялась кубинская охрана. Советский личный состав, сопровождавший колонну, переодевался в кубинскую форму. Команды в пути подавались только на испанском языке. Наименования частей, соединений и воинские звания командиров не назывались. Переписка между штабом Группы и частями не велась, все приказы и распоряжения передавались только в устной форме лично или через посыльных офицеров. В период сосредоточения войск радиотехнические средства не работали. В целом прибытие и размещение советских войск на территории Кубы проходило организованно и в установленные сроки. Войска развертывались во всех шести провинциях острова. Географические условия в них значительно отличались друг от друга, и это накладывало существенный отпечаток на инженерные работы по обустройству войск. Жилье в большинстве случаев отсутствовало, дороги оставляли желать лучшего, да и источников воды часто просто не было.

Все работы начинались с создания стартовых и технических позиций для ракетной и другой боевой техники, с обеспечения их охраны и обороны. Возводились проволочные заборы, копались окопы, ходы сообщения и пр. Только затем уже строились полевые военные городки. Их тоже обносили проволочными заборами и окопами. На оборудование стартовой площадки уходило от 8 до 15 суток. В условиях высокой температуры, влажности и ливневых дождей работы, продолжавшиеся иногда по 10–12 часов, требовали огромного напряжения сил. При этом соблюдалась постоянная боевая готовность. Авиационные части размещались на имеющихся уже аэродромах. Их дооборудование сводилось в основном к строительству сборно-щитовых казарм.

^{Ракета средней дальности «Р-12» на стартовой позиции}

^{Радиус возможного поражения территории США ракетами «Р-12»}

Вскоре над территорией острова начали появляться самолеты ВВС США. Многократные облеты наших боевых порядков они совершали на малых высотах: 100–300 м. Команды на уничтожение ни наши силы ПВО, ни кубинские РВС не получали. Между тем переброска войск на Кубу шла полным ходом.

В первых числах октября 1962 года генерала А.И. Грибкова вызвал Р.Я. Малиновский. Генерал вспоминает:

«Вам предстоит поездка на Кубу. Как только все ракетные части будут приведены в полную боевую готовность, доложите мне лично. И только мне, больше никому. Ваша главная задача – контроль за готовностью ракет и войск к боевому применению. Запомните и передайте товарищу Плиеву, что те указания, которые он получил лично от Никиты Сергеевича Хрущева об использовании ракет “Р-12”, “Р-14” и “Луна”, должны выполняться строго и точно: ракетную дивизию пускать в дело только, повторяю, и только с личного разрешения Верховного Главнокомандующего Никиты Сергеевича Хрущева. Вы хорошо понимаете, что ракеты мы завозим на Кубу лишь с целью сдержать возможную агрессию со стороны Соединенных Штатов Америки. Мы не собираемся развязывать атомную войну, это не в наших интересах. Тактические ракеты «Луна» применять исключительно в случае высадки десантов противника на остров Кубу. Плиеву разрешено лично принять решение на применение ядерных средств «Луна». Но прежде чем это решение принять, он должен очень глубоко изучить обстановку и не допустить несанкционированных пусков… Министр встал из-за стола, походил по кабинету, и остановившись добавил:

– О готовности ракетных войск донесете мне условной фразой, смысл которой будем знать только я и Вы.

Немного подумал, посмотрел на меня и, четко выговаривая каждое слово, произнес:

– Директору. Уборка сахарного тростника идет успешно. Впредь вся переписка между мной и Группой войск должна идти в адрес Директора, это тоже передайте Плиеву.

Условную фразу он заставил повторить меня дважды. После этого пожелал счастливого пути».

18 октября А.И. Грибков с группой офицеров был уже на Кубе. К этому времени на остров из состава ракетной дивизии прибыло уже три полка с ракетами «Р-12». Оборудовались стартовые позиции.

За несколько дней перед этим пилоту американского самолета «У-2» удалось сфотографировать район размещения ракет «Р-12». Фотографии опубликовал журнал «Тайме». На них четко просматривалась наша военная техника и специальные машины с ракетным вооружением. Маскировочные мероприятия явно не сработали. А.И. Грибков вспоминает:

«Б тот же день я поехал… в Министерство революционных вооруженных сил Кубы, где состоялась встреча с министром Раулем Кастро и начальником генерального штаба… С Раулем мы встретились как старые знакомые. Я передал ему привет от Р.Я. Малиновского и проинформировал о цели своего приезда. На Кубе в большинстве случаев принято обращаться только по имени, и Рауль сразу же стал называть меня Анатолием.

– Анатолий, мы получили очень важное сообщение. Американский разведывательный самолет «У-2» сфотографировал район Сан-Кристобаля, где оборудуются позиции ваших ракет.

Я ответил, что об этом меня уже проинформировали… От него я узнал, что кубинским генштабом разработан план, согласно которому вся территория Кубы на случай боевых действий разделена на три зоны: западную, центральную и восточную. Фидель Кастро, будучи главнокомандующим, взял на себя ответственность и за западную зону, включающую Гавану…

Прощаясь с гостеприимными pyкoвoдumeлями РВС, мы пожелали друг другу успехов в превращении острова в неприступную крепость. Рауль поднял руку и провозгласил: “Патриа о муэртэ! Венсермос!” (“Родина или смерть! Мы победим!”)».