Текст книги "Рождение Ассира (СИ)"
Автор книги: Юрий Кузьмичёв
Жанры:
Попаданцы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Ага. Как с гномом спорили помню. Значит вот как. Кольчуга – это констатация его проигрыша, – в голове похмелившись стало проясняться, я встал и умылся холодной водой из ковша; – Стоп ! А на кой хрен мы полезли к цветочнику ? Я что, в порыве благодарности решил подарить Гмилину букет цветов ?
– Причем тут Гмиллин ? Просто ты сказал, что к невесте без цветов идти не курту.., куртувазно, – орк в задумчивости почесал затылок, потом кивнул соглашаясь сам с собой; – ага. Как то так ! И потому, мы всей компанией пошли к цветочнику. Но ночью он не работал и мы было решили уйти. Но ты сказав что-то вроде – «а как же доставка 24 часа?» и «Я научу вас порядочному сервису в рамках рыночных отношений!», выбил дверь и выбрал букет по душе.
– Постой, Грум ! К чьей невесте идти не куртуазно ??? – ошарашенно взглянул я на зеленого.
– Как к чьей, к твоей ! После того, как гном сдался, ты предложил выпить всему трактиру за здоровье твоей невесты. Ты сказал, что как у любого порядочного, эммм, эээ, попаднца, попданца. Тьфу, слово то какое ! Ну вот, как у любого порядочного этого самого у тебя в невестах должна быть эльфийская принцесса. Знаешь, Ксандр. Зря ты ! Не люблю я эльфов. Все они заносчивые высокомерные ублюдки А уж принцесса …. Даже и не знаю, как мы с ней уживаться будем в баронстве. Эхх… Беда, брат !
Я схватился за голову, потому как кусок прошедшего вечера резко всплыл в моей памяти. Вчера нажравшись с гномом, я неожиданно вспомнил несколько книг про попаданцев, а там действительно герои все как один женились на эльфийских принцессах. Твою мать ! И ладно бы вспомнил и посмеялся, ну или хоть полуживым Гмилиину и его другу рассказал. Так нет же, я идиот всему трактиру объявил и еще пить за ее (моей невесты) здоровье всех призывал. Потом, видимо, придя в окончательное состояния невменяемости, я и сам поверил в то, что говорил, а какой-то наемник обронил, что видел в трактире «Золотой бык» в центре города эльфов и те наверняка знают, где сейчас моя невеста. И не мешало бы ее найти, чтобы выпить за счастья сразу обоих молодых.
– Слушай, Грум, – простонал стремительно краснея от стыда я; – ну значит сперли мы этот злосчастный букет, а что потом ? Надеюсь спать пошли ?
– Ты что, правда не помнишь ? – спросил удивленно орк и, дождавшись моего невыразительного движения головой, рассказал; – пришли мы толпой в «золотой бык», значит, и поднялись в комнату к этим эльфам. Те дверь не открывали и я, по твоей просьбе, ее выбил. Достали мы этих ушастых из кроватей, как младенцев и ты начал узнавать, где принцесса. Они, значит, бросились драться. Ну, мы им накостыляли немного. Они все равно продолжают молчать, только не по теме ругались, да угрожали, потом ты с жалостливыми воплями – «Родня ! Да вы поймите, мы же с вами почти братья» стал трогательно и слезно убеждать их признаваться, по какому адресу проживает принцесса. Я, кстати, так растрогался сам, что чуть не всплакнул, хоть и не знаю что такое «адрессу», но люди в комнате, как и эльфы рыдали навзрыд, клянусь Харумом. Ушастые объяснили сквозь слезы, что принцесса в Великом Лесу в столице и им очень жаль, что помочь ничем тебе они не могут. Ну, собственно, и все, эльф, что постарше подарил тебе свой пояс с шикарным ножом и рубином в навершии, ты пообещал, что скоро к ней приедешь с выкупом, попросил передать невесте букет и мы ушли допивать. Кстати а когда мы поедем в этот самый Лес ? Нам бы сперва в баронство ! Отца пять лет не видел, ни я, ни ты. И, кстати, почем ты собрался ее выкупать? Никогда бы не подумал что эльфы принцесс продают.
– Невесту ? Хрен его знает, – отчаянно простонал я, чуть ли не рвя на голове волосы; – вот как нажрусь опять до такого же состояния, – тогда расскажу почем. А в лес мы не поедем. Наоборот, надо меня изолировать от общества. Такими темпами я себе либо голову сломаю, либо в тюрьму попаду. Мы, как в баронство поедем по такой грязи, кстати ? На улице сегодня солнечно, но вряд ли тракт успеет подсохнуть.
– Двуоконь, понятно. Купим по паре коней и в путь. а подсохнуть и правда не успеет. Но мы на самой границе. так что дня за три должны доехать. В общем я пошел на рынок за лошадьми и продуктами, а ты давай одевайся там, мойся и завтракай. Свой мешок я забрал; – и, махнув рукой, орк скрылся за дверью.
Честно говоря не хотелось ничего. Было реально невыносимо стыдно. Оставалось надеяться, что на завтра, очнувшись, никто из гуляк мою историю про принцесс в серьез не воспримет. Не настолько же народ в этом мире наивный. Наскоро обмывшись в той же плошке и побрившись новым ножом, оценив при этом бритвенную остроту стали и, вообще, богатый вид клинка с поясом расшитым золотыми нитями. Я оделся, накинул сверху шерстяной толстой кофты кольчугу отметив, что та чудесным образом плотно приняла форму моего тела, одел перевязь с мечами и ножами, я закинул за спину мешок и спустился в зал. Заказав пива и яичницу с беконом, я стал вяло ковыряться в своем утреннем моционе.
–Кхе, кхе, – я поднял взгляд вверх и увидел довольного трактирщика; – извините, милорд, я так понимаю, вы уже уезжаете от нас. Вот, решил засвидетельствовать свое почтение. И надеюсь, что вы с принцессой, когда будете у нас в городе проездом, не забудете старину Мику и заедете погостить ко мне в трактир.
–Непременно, – буркнул я и посмотрел грустно в спину, удаляющегося необычайно вежливого сегодня трактирщика. А в голове было пусто. В душе же поселилась гипертрофированная утренним похмельем тоска. Как же так, решил не высовываться и в первый же вечер нажрался и поднял на уши пол города. Я нервно захихикал,– «представляю, что подумали те два эльфа. Какой то парень посреди ночи заваливается, дает по морде букетом георгин, потом лезет обниматься и просит передать все тот же злосчастный букет их принцессе с пометкой « с любовью от жениха» Хахахаха». Не помню морд этих ушастых, но могу себе представить. Эхх ! Жалко только, что вроде бы и увидел эльфов первый раз в жизни, а ни хрена не помню. Ну да ничего, такими крейсерскими темпами, то ли еще будет. Я, конечно, по пьяни чудил не мало, но как бы это сказать, не терял чувство реальности что ли. Мне кажется, я тут просто еще не могу поверить, что живу не понарошку. Ощущение, что попал в игру и в любой момент могу перезагрузиться, а это в свою очередь порождает чувство безнаказанности и вседозволенности. Что однозначно не есть гуд. Полагаю на этот раз пушистый северный лис придет ко мне в последний, заключительный, так сказать, раз. Пора включать голову. И, кстати, один момент, который не дает мне покоя. В этой нелепой пьяной истории все вписывается в определенную логику кроме одного. С какого перепугу все начали рыдать, а эльф вдруг решил подарить мне такой шикарный подарок ? Актер я еще тот, а дарить драгоценности, минуту назад давшему тебе по морде парню, даже в русских традициях не очень. Надо сделать зарубку в памяти.
– Сам Харум велит в столь ясный день пустить доблестным оркам своих коней в быстрый галоп, – радостно заорал Грум, тяжело простучав по деревянному полу стельками сапог от входа; – наши кони оседланы и можно наконец отправиться домой !
Я вытер о, забытую трактирщиком тряпку, руки и отправился на выход в след за широкой спиной зеленого. У конюшни нас ждали две каурые и две буланые лошадки, причем если те, что выбрал себе орк были ладоней (ладонь – порядка 10 см) по 17 в холке и походили на скаковых, то для меня друг расстарался двумя невзрачными флегматично что-то жующими, на первый взгляд тягловыми лошадками, ниже эдак ладони на 4.
– Вот скажи мне, дружище, – ехидно начал интересоваться я, закрепляя на вьючную свою сумку; – нельзя ли тебе завидовать мне не так явно ?
– Ты о чем ? – оскалился насторожившись орк, ковыряясь толстым пальцем в заостренным ухе.
– В общем, есть такая страна на Севере и там бытует мнение, что чем крупнее мужчина покупает себе коня, тем меньше размер, эммм, его мужского достоинства. Я, конечно, не против потешить твое самолюбие. Но не так же явно; – рассмеялся я и вспомнив уроки в школе Рассвета залез на свою буланую кобылу и тронулся по каменной мостовой к городским воротам.
Орк пробурчал что-то неразборчивое и густо покраснел, или скорее позеленел. Мы покинули город и перешли на рысь, двигаясь на встречу по утреннему ласковому солнышку вдоль пустынного тракта. Городок Витто моего баронства лежал от Ливтена строго на запад, и тракт вел прямо к нему, имея лишь несколько больших ответвлений на юго-запад в сторону королевства Кремон и на юг королевства Далиана. Восточнее нашего пути лежала Великая Степь и поселений в этой пограничной с орками части королевства, насколько я знал, не было. Наставник Гремольд (он же придворный маг) в детстве рассказывал, что орки на юге степи давно уже не кормятся разбоем, так как в баронстве Витто и королевстве Далиана дураков жить с ними по соседству нет, а углубляться на территории людей орки опасались. Основной заработок племен зеленых – это полон. Людей брали в плен и продавали в Империю Стальда, где рабство было законным. Была от орков и безусловная польза. Они выступали неким буфером, пространством, что не дало в свое время и не дает сейчас, империи добраться до королевств на южном окончании степи. Так что Стальда уже несколько сотен лет заперт на границе с ними на юге и Великим Лесом на востоке, а запад и север занимает Голубой Океан. Договориться же с орками хотя бы о проходе было невозможно. Во первых, у тех не было единства и в степи было несколько десятков племен, а может даже и сотен; во вторых, военные решения принимались на совете племен, а вождь, принявший предложение впустить без ведома совета на территорию степи войско иной расы, автоматически получил бы статус изгоя и обрек бы свое племя на верную смерть, ну и последняя причина по порядку, но далеко не по сути, орки были кастой воинов (не считая шаманов) и слово свое старались держать, а вот людям не доверяли вовсе. Грум долго и нудно хвалился тем, что орки хозяева своего слова, что остальные расы забыли о чести, но потом все же обмолвился о том, что его отец как то сказал ему. Племена орков, практически поголовно, безграмотные и если бы они еще и не держали слова, то вся степь превратилась бы в кровавую баню и вскоре от расы зеленых ничего не осталось бы.
Остановившись вечером в роще, разведя костер и поужинав, я попросил Грума рассказать о своей семье и о том, как они попали в баронство. Тот, достав точильный камень, и усевшись на плащ возле костра, любовно погладив секиру. принялся за рассказ, высекая из лезвия камнем искры. Случилась встреча наших отцов 19 зим назад. Отец с другим вольным бароном, Крисом де Куртом, отправился в карательный рейд вглубь территорий степи и,, наткнувшись на стойбище племени «Серой гривы», устроил там ночью резню, освобождая человеческий полон. Когда все было кончено, лишь на самом краю стойбища раздавался звон стали и крики. Подъехав туда, барон Эдуар обнаружил одинокого израненного орка у юрты, который отчаянно сражался с несколькими латниками, а у его ног лежало уже с пол дюжины трупов противников. Приказав воинам остановится, он узнал, что Трыг прибился к стойбищу племени на ночь, а сам он изгой, изгнанный отцом, и шел с женой и двумя младенцами к людям устраиваться наемником. Отец сохранил орку жизнь и, забрав погибших и пленных, отправился назад в баронство, а израненный отец моего друга пристроился с женой и детьми в хвосте колонны. Эдуар приотстал для того, чтобы выяснить, причину попутного следования орков. На это Трыг Острая Секира ответил, что за ним долг жизни за него, жену и его детей, который он намерен выплатить или умереть. Барон несколько раз пытался втолковать упрямому орку, что никакого долга за тем не видит. Но в итоге плюнул на все и принял на службы.
– Я бы удивился, если бы не принял, – оскалился в хищной улыбке Грум; – мой отец поставил юрту прямо под стенами замка барона и простоял так трое суток.
– Да. С характером у тебя батя. Мой тоже такой, – я улегся на плащ и положив голову на седло стал вспоминать своих родителей, что остались в том родном для меня мире. Сердце обливалась кровью, когда я представлял, что было с матерью, когда им сообщили о той аварии и о том, что меня нет. С этими невеселыми мыслями я уснул.
На третье утро пути мы пересекли границу нашего баронства и я довольный, покусывая зеленую сочный стебелек какой то травинки во рту, ехал, как в романтическом фильме, на встречу рассвету. Местное солнце имело от Земного несколько отличий. Во-первых, если на Земле форма светила круглая, то тут это овал, немного напоминающий куриное яйцо. Сама звезда имеет постоянный кроваво-красный цвет перманентно, а не только при закатах или рассветах, как у нас, и даже располагает собственным именем – Ашам, говорят в южном океане есть целый архипелаг островов, где Ашам чтит как бога и приносит ему жертвы народ шассов. Покопавшись в воспоминаниях, я ничего толком не нашел про шассов. Отдельная это раса или просто название народа, памяти юного барона было неизвестно, а Грума я даже спрашивать не стал. Тот ехал и тихо матерился себе под нос на некоторых гадких человечишках, которые поднимают доблестных орков ни свет ни заря и не дают досмотреть сны про прекрасных орчанок.
– Ооо, брат ! – ухмыльнулся я; – неужели малыш подрос и его стали интересовать самочки ?
– Не твоего ума дела, – злобно прорычал орк и пустил коня в средний галоп, чуть не забрызгав меня грязью из под копыт, а потом резко натянул повода и, встав на стременах, стал смотреть куда-то вдаль за кроны деревьев. Я проследил за его взглядом и увидел, тянущийся к небу столп черного дыма.
– Что там Грум ?
– В той стороне приграничная деревня «Лисищи» ! И дым явно не от костра. Хас ! Хас ! Хас ! – пришпорил орк коня и я, меся грязь и проклиная неугомонного крокодила, поскакал за ним следом. Выбравшись из-за опушки, на расстоянии в метров пятьдесят мы увидели поселение домов эдак на двадцать. Пару изб было объято пламенем, кругом слышались крики боли и вопли отчаяния. Лохматые бородачи, одетые в плотные кожаные куртки с металлическими вставками, бегали по деревне и разили мечами жителей, весело смеясь и улюлюкая, насиловали женщин прямо на улице, а некоторые сносили из домов скарб в одну, уже изрядную кучу, кто то из местных, пытаясь сопротивляться, брался за топоры и оглобли, но, судя по всему, явно не справлялись. Передернув плечами от тяжелого запаха крови и пота, повисшего в воздухе, я дал кобыле шенкеля и, подлетев к крайней избе, с ходу спрыгнул на землю, доставая из-за спины мечи прямо в полете, и при приземлении начисто срубил голову, нависшему над распластанной на земле женщиной бородачу. В первые минуты боя, еще не понимающие кто их убивает разбойники, потеряли половину своего отряда, но и придя в себя, они лишь попытались обозначить сопротивление. Бросаясь на нас по нескольку человек, они больше мешали друг другу, чем реально угрожали нам, один даже умудрился в благородном порыве рубануть мое чело нечаянно срубить руку товарищу ! Этот сброд мало того, что ничего толком не умел, так я еще с удивлением стал замечать, что движения моих оппонентов во время боя стали настолько медленны и тягучи, что в промежуток между замахом и ударом любого из их бойцов, я, пожалуй, успел бы выпить пару чашек кофе, станцевать с дамой медляк и выкурить гаванскую сигару, и все равно бы успел его (то есть удар) отразить. Глубоко кольнув в подмышку последнего своего противника, я увидел бегущего в сторону леса воина, одетого в блестящую на солнце кирасу, из под который торчали рукава кольчужной рубашки, прекрасные поножи и пояс, украшенный явно дорогими, серебряными вставками.
– Грум ! Бежит в лес ! Возьми живьем ! – указал я другу направление и тот, резво закинув за спину секиру и хекнув, побежал вслед, делающему от нас ноги товарищу . Никогда не видели как разгоняется поезд ? Так вот ! Один в один – бег орка ! Если первые секунды зеленый переставлял конечности неспешно, очень медленно набирая ход, то с каждым новым шагом скорость моего друга неумолимо росла и, играючи догнав разбойника, тот просто снес его, как кеглю на землю. «Орочий боулинг, мать его! Идеальный зеленый шарик для этой кегли !» Поднявшись, орк взял за край кирасы нашу кеглю и потащил, обездвиженной куклой, в сторону деревни. Деревенские быстро сориентировавшись, что больше убивать их никто не будет, стали оперативно двигаться: кто-то тушил избы, кто оправлял подолы изорванных платьев, а кто разбирал кучу сваленного имущества. Меня и спешащего к нам орка старались обходить по широкой дуге, лишь кланяясь издали и бормоча слова благодарности.
– Эй, колхозники ! Староста у вас есть ? – громко крикнул я и, после того как ко мне подскочил полненький мужчина лет пятидесяти, приказал; – Нужно этого раздеть и закрыть в погреб, оружие и доспехи почистить, деньги с душегубов срезать и отдать мне. Одежда и их железо ваше. Да и еще, нам бы помыться с другом и перекусить.
– Как прикажите ваша милость, уберегли нас, спасли сирых ! Благодарствуем ! Пожалуйте, вот мой дом в двадцати шагах. Ступайте, уж чем можем, моя супруга Дюша похлопочет об всем. Там же и погреб сыщется, – мы кивнули и, дождавшись пока староста распорядился и стащит вместе с подручными доспехи и оружие с нашего бегунка, потащили последнего в одном исподнем в просторный дом, который выгодно отличался от других черепичной, а не соломенной крышей, да и обложен был, кое как отесанным, но камнем где-то на метр в высоту, благо что огнем сие строение тронуто не было.
– Дюша, Где у вас погреб ? – зайдя внутрь, поинтересовался я у довольно молодой на вид женщины в сером сарафане. Та, хищно стрельнув в моем направлении глазками, засуетилась и, потянув за кольцо деревянную крышку, открыла черный зев погреба, куда пленник и был благополучно заброшен. Комнаты в доме были огорожены по простому, деревянными тонкими перегородками. Переодевшись в выделенной нам комнате, мы проследовали в помещение с печкой и широким столом.
– Клянусь уздечкой Харума, я не понимаю зачем мы здесь остановились ! Если ты оттягиваешь наш приезд в замок Витто из-за того, что тебе нужно помыться и сменить одежду, то знай – в степь я с тобой не поеду ! Это мы только десяток лошадей навьючим бурдюками с водой для мытья твоей гребанной милости и, после каждой мелкой стычки, будем смотреть на твою высокородную голую задницу, соизволившую омыться, –распалился Грум сев на лавку и начав жевать, подогретую похлебку, но я поднял руку вверх, останавливая его словесный понос.
– Друг, а ты не обратил внимание на разительное отличие в экипировке нашего пленника и остальных бандитов ? Так вот, тебе не кажется странным, какого хрена лестные бандиты вдруг решили нападать на селения ? Ведь первым же делом отец, узнав о таком, поднимет сотню и отправит их искать, и те не остановятся, пока не изничтожат всех бандитов до последнего. А этот, что в погребе явно воин, ведь доспехи на нем сидят как влитые, значит пояснит нам как докатился до жизни такой и какого хрена делает с этим отрепьем, и он ли один до нее, до жизни, а не до деревни, докатился. Может в баронстве уже хозяин сменился или орки в Витто вошли, а мы прем прямо в пасть к зверю, как два барана ! И еще, прошла пора, когда ты плохо пах, Грум, теперь ты Воняешь ! Так что или ты сейчас моешься, или я тебя тут оставлю отпугивать разбойников своим мерхотным запахом !
Ополоснувшись в ближайшей бочке, вытащили нашего пленника. Облив его холодной водой, чтобы привести в чувство, принялись задавать вопросы. Парень держался не очень, вплоть до того момента, как я стал деревянным молоточком, позаимствованным у старосты, отбивать ему края пальцев. Звали товарища десятника, а это оказался десятник барона Людовика Клавье (соседа моего отца), Друм, и тут он ,по приказу сотника, с еще одним десятником должны были сколотить из сброда шайки и нападать на поселения, караваны и просто людей передвигающихся по территории баронства. В двадцати пяти км северо-восточнее в бывшей деревне «Ключи» у них лагерь. Самое противное, что барон Людовик гадил явно с какой-то глобальной целью, так как ни рабов ни имущества, реализованного от разбоя, он не требовал и все присваивали с чистой совестью себе эти два его десятника уже около полугода. Чем занимался отец (а тот, вроде бы, слава богу все ещё был бароном) не понятно и почему не отправил воинов для решения вопроса загадка. Второй отряд (а в нем, в отличие от уже погибшего, имелся десяток наемников) был послан на границу с Кримоном по приказу сотника, (приславшего для этого гонца) постричь купеческий караван и захватить какого-то пленника, и должен был вернуться в их ставку как раз сегодня в обед. Перерезав милостиво Друму глотку и получив в проводники до Ключей мужичка, мы стали собираться в путь. Денег у бандитов оказалось неожиданно много. В пересчете на золото почти семьдесят монет. А вот оружие, как и показалось на первый взгляд, ржавое и выполненное из дрянного железа. Не зря все же я его местным отдал ? И благотворительность и самому не возиться с тем, что стоит, наверняка, копейки. Один пояс погибшего десятника дороже будет. Так чего мелочиться ? Барон я или в мимо проходил ?
Я ехал и прислушивался к себе, пытаясь найти хоть отголоски раскаяния или совестливости после убийства людей, ведь я первый раз отнял у кого-то жизнь. Азарт, радость силы и свершения справедливости – вот то, что ярко отпечаталось внутри. А так ли мы боимся самого факта убийства в нашем мире или только его последствий ? Ведь будь то деревня в моем мире, я бы даже зная, что легко разделаюсь с разбойниками, тысячу раз подумал бы вмешиваться или нет. Три десятка трупов – это приезд полиции, куча допросов и протоколов, кпз, суд, далеко не самый справедливый и гуманный, и никакой гарантии, что не пойдешь по этапу, а даже если и не пойдешь, то пол года нервотрепки получишь железобетонно. Выходит, я готов бы был убить и на Земле, лишь бы было два условия: отсутствие наказания и факт того, что человек заслужил смерти. Мне начинал нравиться этот мир ! Не надо миндальничать с тварями, не надо предоставлять адвокатов, условия, суды, питание на деньги народа. У меня меч и сила и я просто перережу гаденышу глотку, и даже Грум не почешется, а скорее наточит мне лезвие для следующего ничтожества не заслуживающего ничего кроме пары десятков сантиметров стали в брюхо.
Великий Лес Резиденций Владыки в Ламиэле; Верховный Владыка Арсаминиэль
Владыка сидел в беседке позади своего дворца и пил вино. И ни ласковое журчание рудника, ни пение прекрасной Лавиниэль из Дома «Папоротника», ни вкус свежих фруктов не могли заставить Верховного Владыку Великого Леса возрадоваться вот уже вторую декаду. Более мрачного настроения у Арсаминиэля не было за все его 316 лет жизни. Две его супруги подарили ему трех прекрасных мальчишек, которые выросли и стали настоящими эльфами, а 53 года назад у Владыки появилась долгожданная малютка дочь на которую тот не мог нарадоваться. Но вот три лета назад, пройдя традиционный эльфийский обряд взросления, после которого эльфята признавались взрослыми, его дочь Ариминиэль вбила себе в голову дурную идею повидать мир. Десятки и сотни вечеров уговаривала отца дочь отправить ее в одно из эльфийских посольств королевств или Империи, но тот был непреклонен. Он знал мерзкий, гнилой характер большинства короткоухих. Знал извращенную материальную тягу этих букашек к грации Высших, к прекрасной сути эльфов, недоступной для них. Какой отец отправит свою дочь в свинарник, как если бы садовод посадил прекрасную лилию в грязь ? И вот две декады назад его дочь сбежала. Поздно обнаружил и узнал о пропаже Арсаминиэль. Ему доложили, что дочь, переодевшись в людские одежды, присоединилась к каравану купцов на торговом погосте на границе с королевством Далиана, который направлялся в столицу Кримона Ландсбург, где руководила посольством его сестра и соответственна тетя Ариминиэль.
– Владыка. К, Вам, с визитом глава дома «Лилии» Ласимиаль, – прервал ход его мыслей секретарь.
– Проси, – кивнул Владыка и поморщился. Ему было непонятно, что могло привести главу дома оппозиции к нему лично.
– Мягкой травы и чистых ручьев, Владыка, – поздоровался Ласимиаль, богато одетый в расшитый изумрудами камзол и, ехидно улыбнувшись, стал бесцеремонно рассматривать своего многолетнего противника.
– Силы корней и мудрости древа. Рассказывай с чем прибыл, у меня не так много времени.
– Ну да ! Ну да ! Подготовка к свадьбе отнимает не мало сил, – язвительно прищурился эльф; – Не делай удивленных глаз. Явился мой младший сын из Делании. Так вот, он видел человеческого жениха твоей дочки, некого баронета Ксандра де Витто из Вольных Баронств. Сын говорит, очень красивый короткоухий ! Ты видимо совсем выжил из ума, Владыка, что пошел на такое. Думаю через три года на Совете Глав у нас будет выбран новый повелитель, а тебе и твоему Дому не доверят управлять даже торговым постом; – эльф откровенно рассмеялся и картинно начал смахивать с глаз воображаемые слезы.
– Ласимиаль, ты говоришь глупости. Моя дочь никогда бы не приняла предложения от одного из этих человечишек. Я не знаю, что несет твой сын, но такого быть просто не может; – внутри Владыки клокотала злоба. Внешне он никак не поменялся, но слова Главы дома «Лилии» поселили в душе семя сомнения.
– Ты же знаешь, что эльфы видят ложь. Так что, соврать мой сын не мог. Но я задам тебе один вопрос и уйду. Может ли твоя дочь выйти к нам сейчас и тем самым подтвердить, что ее оболгали ?
– К сожалению, дочь отправилась в Кремон к тете, – семя сомнения стало расти и давать первые всходы.
– Я уже узнал, что твоя дочь сбежала две декады назад, Арса. Так вот, пол часа назад мне сообщили, что караван до Ландсбурга не дошел. Советую слать сватов в замок барона, – лучащийся, как летнее солнышко, радостью Ласимиаль встал и похлопал Владыку по плечу и, подойдя к выходу с беседки бросил через плечо; – Кстати подарок на свадьбу мой сын уже подарил жениху.
Владыка сидел, смотря в одну точку, и казалось постарев на сотню лет. Он просто не верил, что его гордячка дочь может полюбить человека. А значит остается один вариант, что дочь удерживают силой. И принуждают к браку. Не понятно зачем это вольному барону, но это был единственный доступный пониманию Владыки вариант, и, в то же время, последний способный спасти лицо Дома . Позвонив в колокольчик, он приказал секретарю срочно позвать Главу Тайной Службы его дома Абоэля.
– Або, срочно выясни, где находиться караван, что ушел в Ландсбург две декады назад. Моя дочь была похищена торговцами и предположительно была доставлена в замок барона де Витто в Вольных Баронствах, – владыка встал и заглянул в глаза своему другу; – и еще Або. Эта информация должна просочиться всюду. Только ненавязчиво и аккуратно под видом утечки. Я хочу, чтоб вскоре об этом знал весь Лес.
Вольное Баронство Витто, окрестности деревни «Ключи»; Ксандр де Витто
Остановившись вечером в роще, что в километре от лагеря разбойников, мы отпустили проводника назад и стали готовиться к зачистке. Одев поверх кольчуги черную куртку, а снизу темные штаны, я закрепил перевязь и измазал себе и Груму лица и руки грязью с целью маскировки. Попрыгав на месте и убедившись, что нигде ничего не бренчит и не звенит, мы дождались ночи и под свет местной луны тронулись в путь. Увидев впереди костер, мы приняли положение лежа и поползли вперед. У костра двое часовых сидели и, тихо переговариваясь, пили что-то из кувшина. Не знаю, что уж там они караулили, но сидеть лицом к костру ночью на стреме – это идиотизм чистой воды. Достав метательные ножи и приподнявшись, я двумя быстрыми (спасибо школе рассвета) бросками всадил их в затылки горе-караульных. Подползя к костру и вытащив оба ножа, я быстро отер их о штаны трупов. Что делать дальше был серьезный вопрос. Шевеления на улицах между домов бывшей деревни не наблюдалось и оставалось уповать на то, что разбойники двери домов на замки не запирали. Подкравшись к входу ближайшего дома, я оставил Грума на стреме и потянул на себя дверь. Не знаю как у героев других произведений, но петли конкретно моей двери скрипнули в тишине голосом в дупель пьяного пенсионера. Я потом все пытался понять, а на что я собственно рассчитывал ? Что в неказистой избушке, в извиняюсь жопе мира, какой-то идиот с фанатично горящими глазами ежедневно смазывает петли ? Войдя во тьму комнаты в которой абсолютно ничего не было видно, боги явили мне свою милость в виде голоса. На вопрос «медведь – это ты ?» я отправил ответ в виде метательного ножика. Вопрошающий к товарищу Медведю, умирая забулькал (наверное попал в горло), но чуть правее был его приятель, а судя по последовавшему вопросу – родной брат, как минимум по разуму. Опустив тяжелые ботинки на земляной пол и полувопросительно полуутвердительно сказав: «Вы чо там без меня пьете ?», он получил от меня аналогичный ответ в виде ножа и стал, видимо, еще больше походить на своего дохлого «братца». Через несколько секунд глаза привыкли и я рассмотрел силуэты двух лежанок. Вытащив и обтерев ножички, я вставил их в ножны и вышел на улицу.
– Нет, Грум. Так дело не пойдет ! Тащи сюда угли с костра. Только сильно не топай и прихвати арбалеты, что там лежали, – получив искомое, я было пошел поджигать следующий домик, но вспомнив о пленнике и вообще возможных гражданских жертвах, вернулся к уже зачищенной избе и кинул угли на соломенную крышу.
– Теперь так, Грум, ты вставай с боку правого дома и встречай болтами всех вооруженных или тех, кто походит на воина, а я встану слева. Не тупи ! Когда болты кончаться переходи на секиру. Пошел ! – орк довольно оскалившись своей измазанной грязью мордой, на цыпочках начал красться к своей цели. Вы когда-нибудь видели подкрадывающийся в ночи «Белаз» ? Мне в ту ночь посчастливилось ! Справедливости ради стоит заметить, что мой зеленый умел быть бесшумным, когда это требовалось.
Дом разгорелся на славу и осветил строения вокруг себя. Я, уйдя в тень, достал первый нож и стал контролировать два соседних дома по левую руку, прокричав предварительно: «караул ! Вызывайте пожарных!» Первой распахнулась дальняя дверь и один за другим наружу выскочили на вид подтянутые воины с мечами, но в одном исподнем. Отправив им по ножу, я переключился на ближнюю дверь и кинул туда еще пару ножей на этот раз в бородатых разбойников. Орк уже во всю махал секирой по одуревшим спросони бандитам, когда я истратил все шесть своих ножей, а потом еще и засопожник с эльфийским подарком и обнажил клинки. Время стало тягучим, словно резина, и я начал разить своих противников один за другим. Удар – труп. Удар ! Что ? Правильно ! Еще один труп. Великолепно натренированное тело, казалось, может работать на автомате даже в мое отсутствие. Отрубив голову последнему, я шестым чувством ощутил опасность и стал отклоняться в сторону, но не успел и плечо взорвалось болью, но гномья кольчуга выдержала. Откатившись, выматерившись и погладив место будущего синяка, я крепче сжал мечи и, петляя, быстро понесся в сторону прекрасно вооруженного воина с длинным луком. Техника «Летящей пчелы» предполагала рваный, не ровный ритм движения, специально созданных для сближения с стрелками, а моя новая скорость позволила преодолеть пять десятков метров за два удара сердца. Оказавшись возле лучника, я оглушил его ударом эфеса. Странно, что мужчина был единственным полностью экипированным воином из всех. Толи закалка такая, толи он спит в броне. Сняв пояс и доспехи я связал пареньку руки его же ремнем и прислонив к стенке одного из домов отправился на осмотр помещений. В самом широком доме с черепичной крыше обнаружился затаившийся с ножом под кроватью десятник номер два. Честно говоря лучник на эту роль подходил больше, чем эта трясущаяся толстопузая сволочь, которая визжала после каждого прикосновения к своей драгоценной шкурке. Через пятнадцать минут разговора я знал об обоих тайниках этой шайки, а также получил следующую информацию. Оказывается отец и не думал кого-то слать на выручку крестьянам в приграничные районы, а если что и охранял, так это городок Витто и собственно его окрестности. Из-за проблем с деньгами гвардия отца сократилась в несколько раз и эти ублюдки разбойники расслабились от безнаказанности так, что между делом стали грабить приграничный тракт между королевствами. Весь наш диалог я неожиданно легко определял правду и ложь. Когда наш розовощекий клиент врал, страх идущий от него увеличивался, а когда говорил правда уменьшался. Не знаю, как объяснить, но я ощущал его чувства так же легко, ну как, скажем, клинок в своей руке.