Текст книги "Академия для куклы (СИ)"

Автор книги: Юрий Деревянко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Он задумывается ненадолго, а потом с улыбкой отвечает:

– Тот, кто делал тебе лицо, знал своё дело. Оно будто живое и очень красивое. А ещё после тебя не остаётся этого дурацкого привкуса помады.

– Так у тебя была другая?

– Была. Только ты более настоящая, чем она.

– Это как? Серёж, у тебя что – была кукла для секса?

– Ага. Живая кукла. Ужасно пендитная кривляка, которая постоянно требовала подарков. И красилась так, что целовать было неприятно. Потом в виде подарка повёл её в аква-парк. Там вся краска смылась... И я её просто не узнал.

– Получается...

– Я тогда вдруг понял, что мне нравилась не она, а то – что она на себе рисовала. Надь, она оказалась просто нарисованной. А ты настоящая.

Прижала его к себе и шепнула:

– Спасибо, Серёженька. Только я всё равно не настоящая. Потому что иначе я бы сейчас заплакала от счастья.

– А ты заплачь. Я пойму.

Пискнула что-то нечленораздельное, утыкаясь лицом в его сильное плечо. А он ласково погладил по голове.

* * *

– По парку гуляли?

Соседка обмахивает туфельку щеткой и ставит на место.

– Да. А как ты догадалась?

– Элементарно, Надя. На улицах сейчас сухо, а в парке под деревьями земля влажная.

– Учишься быть, как Холмс?

– Не зря же меня в школе так называли. А как твой тебя называет?

– Просто по имени.

– Нуу... Это скучно. У него что – совсем фантазии нет?

– А по-твоему без этого никак?

– Ну мой папа маму называет Лусенька.

– Она Людмила?

– Мирослава.

Соседкины большие глаза округляются ещё больше.

– И где связь?

– Не знаю. Но маме нравится.

– А тебя он как называет?

– Или Нинок, или просто Доца. У меня папа прикольный. А у тебя?

– Ну... Так... Обыкновенный... – пожимает плечом Надя. Кажется – ей немного грустно о нём вспоминать. Сделала вывод, что про пап с Надей лучше не разговаривать.

* * *

Услышав, что открывается дверь, оторвалась от книжки и обернулась. Соседка вышла из ванной – уже переодетая по-домашнему. Решила её проверить, как преподаватели.

– Надь, а ты не подскажешь – какие годы называют елизаветинской эпохой?

– Тебя какая из Елизавет интересует?

– А какие были?

– В Англии королева Елизавета Первая правила с 1559 года по 1603 год. В России императрица Елизавета Первая – с 1742 по 1761. В двадцатом и начале нашего века в Англии была ещё Елизавета Вторая. Очень долго правила, но про её годы как про Елизаветинскую эпоху не говорят. А почему ты спросила?

– В детективе упоминается про клад, оставленный одним из пиратов елизаветинской эпохи.

Надя укладывается на кровать и прикрывает глаза.

– Пиратские клады – это больше выдумка. Чаще они возили всё, что имели, с собой. Да и имели обычно не очень много. Жизнь пирата была слишком опасной, так что они торопились всё потратить на удовольствия.

– Надь, откуда ты столько знаешь?

– Никак не могла решить – куда буду поступать. Поэтому накачала учебников и готовилась вообще. Куда-нибудь.

Обернулась к ней и хихикнула.

– У тебя, наверно, теперь такая каша в голове...

– Нет. Всё рассортировано. Иначе и правда – можно было бы запутаться.

– Клёво. Я бы тоже так хотела.

– Ничего хорошего, – вдруг ответила Надя, отворачиваясь к стенке.

* * *

Надя смотрит скептически.

– Игорёк, ну не прусь я так, как ты, от истории.

Приходится с ней спорить.

– Надь, но ты же её знаешь лучше всех!

– Не знаю, а держу в голове. Это разные вещи.

– Игорёк, она же зубрилка, – подключается Венерка. – Зазубрила всё подряд – а понять не может.

– Ну раз ты не зубрилка – в чём главная разница между Сталинградской и Курской битвой?

– Одна Сталинградская, другая Курская, – заявляет Венерка.

– Надь, а ты как думаешь? – подключается Надина рыжая соседка.

Надя надолго задумывается. Для неё надолго. Украдкой засёк по часам – секунд двадцать прошло. Венерка успела хмыкнуть с презрением и отвернуться к своей подружке.

– Та и другая строилась от обороны. Только Сталинградская битва закончилась окружением немецких войск. А на Курской дуге немцы пытались окружить, но не смогли прорвать оборону.

– Отлично, Наденька, – неожиданно встревает незаметно вошедший профессор.

– А теперь давайте о ближней истории. В чём вы видите причину приграничного конфликта с Китаем? Только своими словами, а не по книжке.

– В том что китайцев стало слишком много – и они начали расползаться по Сибири?

– Подумайте ещё. Когда население Китая начало сокращаться?

Надя задумывается снова на несколько секунд.

– Первая информация о превышении смертности над рождаемостью в Китае – это двадцать шестой год.

– Верно. Заметьте – за двадцать лет до конфликта. После этого был рост рождаемости?

– Нет, они и сейчас продолжают постепенно вымирать. Но их всё равно больше миллиарда.

Затаил дыхание, наблюдая за диалогом Нади с профессором. Откуда она может знать такие вещи? Профессор тоже ждёт. Надя прикрывает глаза и думает.

– В это время промышленность Китая переживала спад из за падения экспорта. Одной из причин падения называют рост цен из за высокой цены на ресурсы, особенно – ископаемые. Из за роста безработицы усилилась эмиграция из страны. В богатых ресурсами областях, граничащих с Китаем, повысился процент китайского населения. В связи с этим Китай сделал попытку провести ту же схему, что в начале века использовала Россия в Крыму. Но попытка вторжения оказалась слишком масштабной, чтобы быть незамеченной.

Не удержался и хихикнул:

– Просачивание мелкими группами до одного миллиона.

– Наденька, учитесь использовать информацию для анализа. – советует профессор.

* * *

Глава 3

Глава 3.

На улице становится всё прохладнее, пришла пора одеваться потеплее. Сперва хотела надеть свитер потолще, но вспомнила о наблюдении и задумалась. Стоит ли показывать свою склонность к комфорту? Но соседка продолжает вязать – уже видно, что это будет довольно тёплый свитер. Обернулась и посмотрела на неё. Кажется – она только и делает, что отдыхает или вяжет – ни разу не видела её читающей. Это не было бы странно – не будь у неё таких энциклопедических знаний. Неужели она бросила читать, как только поступила? Когда Наде задаёшь какой-нибудь сложный вопрос – она задумывается ненадолго, а потом отвечает, будто читает по книге.

– Надь, ты не смотрела прогноз? Что у нас завтра?

Спицы в руках немного замедляются, но не останавливаются.

– Тринадцать – восемнадцать. Ветер северо-западный, дождя не обещают, – отвечает Надя после своей обычной паузы в несколько секунд. Когда и где она успела посмотреть прогноз – так и не поняла.

* * *

Узнав прогноз, соседка снова углубляется в задумчивый перебор своих немногочисленных вещей. Закрыла приложение погоды, поправила нить и вернулась к чтению учебника по физике. Учебник нашла самый новый, так что в нём уже описан принцип работы нереактивного космического двигателя. Ещё недавно этот принцип был государственной тайной, хотя уже и китайцы и французы разработали свои похожие двигатели. В детстве видела много фантастических фильмов, в которых по улицам летают автомобили без колёс. Подумала о том, что когда-нибудь и это может стать реальностью. Тогда, наверно, и не будет таких аварий, как с катиной Реношкой. И тут поняла, что тогда бы не познакомилась с Катей. Не попала бы на новогодний бал. И возможно – не решилась бы поступить в полицейский институт. Мысли перешли на то, что в любом минусе есть свой плюс. И наоборот. Это как приятно почесать там, где неприятно зачесалось. В детстве сильно поцарапала ногу и потом это место часто чесалось. А когда стала пластиковой – однажды обнаружила, что изредка хочется там же почесать. Как только об этом вспомнила – тут же зачесалось, хотя самой ясно – пластик чесаться не может. Это называют фантомной болью. Отложила вязание и почесала ногу с наслаждением. Как живую. От этого стало вдвойне приятно.

* * *

– Курова, от тебя я ожидал большего, – с разочарованием обращается к курносой корове физкультурник. Оглянулась на неё с усмешкой и подумала о том, что с её толстой задницей быстро бежать стометровку – просто нереально. Зато подруга с её длинными ногами пришла из девчонок первой. Да и сама неплохо пробежала – уложилась в норматив. Жалко, что радоваться удаётся только на стометровке. На длинных дистанциях эта лошадь разгоняется и прёт до самого финиша – как паровоз по рельсам. Даже не запыхалась ни разу. Хоть и обидно – но упираться ради победы над ней лениво. Да и зачем? Бегать за преступниками уж точно в планы не входит.

* * *

– Смотри-ка. Наша корова где-то откопала эксклюзив.

Блондинистая подруга оглядывает её свысока и нехотя соглашается.

– Интересный свитерок. Не узнаю бренд, но явно – не с рынка.

Подошли поближе и встали, будто бы разговаривая о своём. Курносая корова, как обычно, восседает в позе сфинкса с прикрытыми глазами. Почему преподаватели разрешают ей ходить на лекции без планшета – остаётся загадкой. Неужели настолько верят в её память? Не удержалась:

– Курова, а ты так и ходишь без планшета?

– Так и хожу, – не меняя позы подтверждает корова.

– Лучше бы ты вместо свитерка планшет купила.

– Такая вязка дёшево стоить не может. – дополняет Лизавета.

– Я его не покупала. – равнодушно отвечает корова.

Хмыкнула и посоветовала:

– Попроси, чтобы в следующий раз дарили что-нибудь более полезное.

– Это не подарок.

– Заработала?

– Связала.

– Че... Чего?!

Дружно вперились с подругой в обтянутую свитером грудь. Вязка очень сложная, цветная, да ещё и с рельефным рисунком – цветущими розами. Вблизи рисунок удивляет не меньше, чем издали. И картина не растянута на её буферах, свитер связан так, что повторяет фигуру.

– Я видела, как Надя его вязала, – подтверждает рыжее недоразумение с косой. – Она ещё летом начала.

Не нашлась, что сказать. Выручает подруга:

– Кустарщина, – разочарованно пожимает она плечом. После чего обе потеряли к свитерку интерес.

* * *

За окнами уже желтеют и начинают опадать листья. Всё чаще дожди мешают долгим прогулкам с любимым. От этого становится грустно. Немного веселит соседка, продолжая старательно оправдывать своё школьное прозвище – "миссис Холмс". Диме решилась позвонить не сразу. Но набрав номер – почти сразу услышала:

– Внимаю.

– Димусик, как ваши дела? Как Галечка себя чувствует?

– Неплохо. Только ноет, что растолстела. А у тебя как дела?

– Замечательно. Димочка, я уже числюсь лучшей ученицей в группе. И всё благодаря моему телефончику. Не знаю – что бы я без него делала.

– Рад за тебя. На личном фронте без перемен?

– Серёжа просил передать тебе привет.

– Серёге моё алаверды. Ты для этого звонила?

– Димусик, ну ты же знаешь – какая я подруга. У меня опять к тебе вопрос.

– Вываливай.

– Дим, я проигрываю стометровку. На длинных дистанциях я лучшая, потому что не устаю. А на коротких даже девочки меня обгоняют. Мне обидно.

– Надь, ну ничего не поделаешь. Нельзя быть лучшей во всём. В тебя и так очень много вложили.

– Дим, ну я же стараюсь. Я даже улучшила свой результат, но всё равно это не то.

– Как улучшила?

– Я тренировалась.

– Подождите, девушка. Вы туда попали? Какая тренировка?

– Димусик, знаешь – как это было сложно? Но мне удалось.

– Надь, не свисти. С твоим телом это вообще-то невозможно.

– А между прочим – я улучшила результат на стометровке сразу на несколько секунд. И на дальние стала быстрее бегать.

– Пока не расскажешь – как тебе это удалось, не поверю.

– Ну во первых – я пустила рядом с собой Потеряшку в режиме следования за объектом. Он заснял, как я бегу.

– Так, начинаю понимать.

– Дим, я усовершенствовала свою технику бега.

– За счёт синхронности движений сумела обойти скоростные ограничения каждого привода в отдельности?

– Димочка, ты самый умный. Я сама не знала – как это тебе описать одной фразой.

– Надь, ты умница. Я всегда в тебя верил.

– Дим, но это всё. Быстрее я не могу. Больше тренировки не помогают.

– Ну значит – всё. Не можешь взлететь – не мучай ноги. Сильнее ты всё равно не станешь.

– Димочка, я нашла в книжке ещё один способ, но я не решаюсь.

– Что за книжка? Фантастика?

– Электротехника.

– Тогда излагай.

– Когда я запускаю свой генератор – напряжение ведь у него выше, чем у батареи?

– Конечно – выше. Иначе батарею не зарядить.

– А мощность у него больше, чем у приводов в ногах?

– Сравнимая, но больше... Подожди-ка. Ты хочешь поднять напряжение на приводах?

– Я боюсь. Это не опасно? А вдруг при этом что-нибудь перегорит?

– Дай вспомню. Больше никому, кроме тебя, такую схему мы ещё не делали. Жизненно важное точно ничего не сгорит – там стабилизированное напряжение, и рассчитано даже на аварийный перезаряд батарей. С Витасей вместе стабилизаторы подбирали.

– Димусик, ты обыкновенный гений.

– Подожди-ка. Вот за сами приводы я не совсем уверен. Моторы-то рассчитаны на такое напряжение, тут проблем нет. Но у тебя пластиковая оболочка, она не очень хорошо проводит тепло. Моторы могут без особого вреда нагреваться выше сотни, а вот схемы управления... Ты не обращала внимания – как у тебя с разогревом ног при таком беге?

– Ой... Нет.

– Не забывай, что обороты растут пропорционально напряжению, а вот мощность – пропорционально квадрату. А это больше, чем на четверть.

– Значит – всё таки опасно?

– Опасно – если начнётся перегрев. Но у тебя в ногах стоят приводы с военной приёмки, там всё серьёзно. В руках как раз попроще. В общем – следи, чтобы попа не перегревалась. Тогда всё может получиться. Но только очень осторожно. Галя передаёт, что будет за тебя болеть.

– Ой – нет. Скажи ей, что ей сейчас нельзя болеть.

* * *

К личному рекорду готовилась специально. Даже надела под спортивные шорты узенькие стринги – чтобы улучшить охлаждение. Соседку попросила проследить. Она стоит у края институтского стадиона в осенней курточке. Но сама на дорожку вышла – одетая по-летнему. Только надела тонкую вязаную шапочку.

– Ну давай уже! – кричит Нина.

Начала разбег. Скорость по навигатору быстро растёт и доходит до двадцати пяти. Это личный рекорд. Немного сбавила скорость и запустила генератор. Сразу заметила, что бежать стало легче. И тогда выложилась по полной. Жужжание приводов, которое обычно на бегу было едва слышно – заметно усилилось. Но и скорость выросла.

– Надька, ты сейчас взлетишь! – доносится от края дорожки.

Навигатор уже показывает почти тридцать. Датчики на попе сообщают, что она тёплая. Ноги охлаждает встречный прохладный ветер. Обнаружила, что при возросшей мощности можно ещё улучшить технику бега – и скорость впервые перевалила за тридцать.

– Птица Надя! Ты летишь! – хохочет Нинка.

Убедилась, что способна бежать на такой скорости очень долго. Температура ног больше не растёт. На прямой сделала снимок экрана телефона с цифрой скорости – чтобы отчитаться Димочке. Продолжая бежать, выключила генератор. Тут же споткнулась и полетела кувырком.

* * *

Когда Надя упала – сама рванула к ней, как на стометровке. Или даже быстрее.

– Ты не ушиблась?! Где болит?!

Она растягивается прямо на краю беговой дорожки.

– Я в порядке.

И тут заметила, что футболка на ней немного задралась, приоткрыв живот и левый бок. То, что там увидела – ужаснуло. Следы разрезов. Ровный, будто по линейке, на животе. И ещё один – с неровными краями, на левом боку. Будто был вырван кусок кожи, а потом его вставили на место. Осторожно поправила на ней футболку и наклонилась пониже.

– Надь, я буду очень хорошо учиться. Обещаю.

* * *

Выкупавшись, приоткрыла дверь и впустила Потеряшку. Осмотрела себя его камерой. На голове была шапка, а вот остальное при падении могла и повредить. Но кажется – новых заметных царапин не появилось. Оделась в домашнее и вышла в комнату. Соседка сидит на своей кровати, обхватив ноги. Глядя в пол, она тихо произносит:

– Я увидела то, что ты прячешь. Это было очень больно?

Пожала плечом.

– А как ты думаешь?

– Надь, я никогда не смогу быть такой, как ты.

– И не надо.

Подошла ближе и присела перед ней, придерживаясь рукой за кровать.

– Необязательно быть такой, как я, чтобы служить в полиции. Другие ведь служат.

– Мне всегда казалось, что в полиции служат какие-то особенные. Ты мне это доказала.

– Нин, я действительно особенная. Но все остальные – обыкновенные. И служат. Я тебя не уговариваю и не отговариваю. Просто не равняйся по мне.

– Так ты правда – необыкновенная? – оживляется Нина. Ответила ей кивком. Она резко спустила ноги с кровати, наклонилась и обняла за шею.

– Надь, я тоже буду стараться. Чтобы быть не хуже тебя.

– Только не перестарайся.

* * *

Голова трещит от учёбы, но соседкин Потеряшка не даёт расслабиться. Убедилась, что он следит – когда Надя впустила его в ванную после падения на стадионе. Наверняка она хотела, чтобы её осмотрели со спины. У неё и так слишком много шрамов. Оглянулась на Надю. Она, как обычно, вяжет. Только теперь – чёрными нитками. Понаблюдала немного за пляшущими в её руках спицами, клюнула носом. Взяла планшет и перебралась с ним на кровать. Попыталась читать лёжа. Кончилось это тем, что планшет упал из рук и больно ударил. Стараясь не показать, что больно, прикусила губу и снова села за стол. Надя вяжет. Потеряшка светит глазком. Подпёрла голову руками. Буквы на экране расплываются. "В обращении Президента основным приоритетом, как необходимое для выживания государства в новых условиях, было объявлено развитие образования и науки. После этого Государственной думой...".

– Нина, вставай.

Открыла глаза и удивлённо захлопала ими. Потому что вместо стола и планшета перед глазами потолок. А себя обнаружила лежащей в кровати под одеялом. Надя уже проснулась и сидит, почёсывая ногу.

– Надь, это ты меня перенесла?

– Нет, Потеряшка.

– Надь, а можно – Потеряшка не будет смотреть, как я одеваюсь?

– Стесняешься? Потеряшка – девочка.

– Ты же меня стесняешься.

– Я тебе не хотела показывать, чтобы не напугать.

– Покажи мне ещё раз.

Она удивляется:

– Зачем?

– Чтобы мы друг дружку больше не стеснялись.

Подумав, она встаёт, нехотя стаскивает домашнюю майку и остаётся в трусиках, прикрывая грудь рукой. У неё на теле несколько странных шрамов – длинных и будто проведенных по линейке. Это даже не совсем шрамы – будто аккуратные тёмные порезы или глубокие морщинки. Но если не обращать на них внимание – она очень красивая. Даже слишком. Будто смотришь не на живую девушку, а на статую в музее. Не выдержала и отвернулась.

– На меня неприятно смотреть?

– Завидно.

– Тут нечему завидовать. Я сама тебе завидую.

От такого признания выронила майку.

* * *

– Игорёк, чем сегодня будешь доставать? – интересуется Надя с улыбкой.

– Своей любимой историей, чем же ещё? – насмехается Венерка. Она явно недолюбливает Надю, но почему-то всё время оказывается поблизости от неё.

– Дай угадаю! – предлагает Надина соседка. – Ты пришел поговорить про ноябрьскую революцию.

Покачал головой отрицательно.

– Два раза не угадала. Во-первых – она октябрьская, а во-вторых – празднуем мы не её.

– Нин, от тебя не ожидала такого прокола, – осуждающе поворачивается к соседке Надя.

– Да какая разница. Главное – чтобы на праздники тепло было, – подключается Шайба.

– Ну тебе разницы нет. А меня дядька обещал в Москву с собой взять.

– И что там делать по холоду? Если бы на курорты... – мечтательно перебивает Венерка.

– На курортах можно со скуки помереть. А в Москве будет реконструкция сражения с поляками.

– А когда это с поляками воевали? – тупит Шайба.

– Надь, поясни ему.

Надя подпирает щеку кулачком.

– В одна тысяча шестьсот двенадцатом году ополчение Минина и Пожарского изгнало польских захватчиков из Москвы. После этого на Руси закончилось смутное время и был выбран новый царь. Михаил Фёдорович Романов.

– Блин. А чо – царей выбирали? Типа – как президента? – делает круглые глаза Шайба.

– Иногда выбирали, если предыдущий не оставил наследника. А ты не знал?

– Деревня, – припечатывает Надя.

– Игорёк, а ты что там будешь делать? – спрашивает Нина. – Просто смотреть?

– Ага – смотреть. С пикой и шпагой. Я пикинёром еду – за поляков. А дядька – мушкетёром.

– Типа за врагов? – бычится Шайба.

– Ну кто-то же должен врагов изображать. А у нас с дядькой и фамилия не очень русская – Вальтер.

– Прикольно. Как пистолет, – сообщает Нина.

– Или как Шелленберг, – добавляет Надя.

– На валета похоже, – ухмыляется Шайба.

– Раз уж заговорили о смутном времени, – подключается профессор, – Давайте вспомним ещё одно смутное время, которое закончилось гораздо печальнее. Кто мне может назвать главную причину краха Византийской империи?

– Нашествие турок? – предполагает Нина. Надя готовится её поправить, но успел опередить:

– Разложение власти, коррупция и предательство.

– Вальтер, Вы с немецкой точностью свалили всё в одну кучу. Но Вы правы – причин поражения было много. И если бы не то, что Вы назвали – турки могли бы и не взять Константинополь. Кругликов, озвучьте нам основные события, предшествовавшие падению Второго Рима. Мы не на экзамене, так что можете воспользоваться планшетом.

Шайба торопливо тычет в экран.

* * *

С тех пор, как Нина увидела стыки оболочки и приняла их за шрамы – жизнь стала немного проще. Больше не нужно прятать их хотя бы от соседки по комнате. Гораздо сложнее будет ей объяснить, если она наконец-то обратит внимание на еженочные подключения к розетке. Но пока зарядное удаётся прятать под одеялом.

А ещё Нина стала чаще вертеться перед зеркалом. Вот и опять – она разглядывает себя и интересуется:

– Надь, а что тебе во мне нравится?

– Ты к чему это?

– Ты же сказала, что завидуешь. А чему?

– Тебе не надо шрамы скрывать.

– И всё? – огорченно надувает она губу.

– Ещё ты можешь нормально есть. А я не могу.

– Зато у тебя красивая талия.

– Зато ты поправилась. А я не могу.

– Ну вот. А я думала, что мне кажется, – окончательно расстраивается Нина. – Это всё из-за тебя.

– А я тут чем виновата?

– Я слишком старательно питаюсь. Но как гляну на твою бутылку с питанием...

– А ты двигайся больше.

– Когда мне двигаться?! Я пытаюсь тебя по знаниям догнать!

– Круто ты себе установила планку. Не надорвёшься?

– Ты же не надорвалась!

– Надорвалась. Вот спроси меня что-нибудь. Любое.

Нина хватается за планшет, несколько минут ищет что-то и требует:

– Тогда скажи: что написано в начале третьей главы "Берега удачи"?

Нашла книгу в электронной библиотеке. Переспросила на всякий случай:

– Это ты про детектив Агаты Кристи?

– Да.

– Деньги! – сказала Лин. Роули Клоуд кивнул. Это был коренастый молодой человек, загорелый, с задумчивыми голубыми глазами и очень светлыми волосами. Он отличался крайней медлительностью, которая казалась не врожденной, а нарочитой. – Да, – сказал он. – Сейчас, кажется, все сводится к деньгам.

По мере чтения Нина всё шире разевает рот от удивления. Продолжая читать, встала и прошлась по комнате, стараясь менять голос – будто читая в лицах.

– А я думала, что у фермеров во время войны дела шли превосходно. – Да, конечно, но этого не хватит надолго. Через год мы сползем на прежний уровень. Рабочих не найти, платить надо больше, все недовольны, никто не знает, чего, собственно, хочет. Только если ведешь хозяйство на широкую ногу – тогда, конечно, ничто не страшно. Старый Гордон это понимал. Именно так он хотел поставить дело, когда собирался в нем участвовать.

Соседка роняет планшет на колени. Наклонилась перед ней и подмигнула:

– Всё ещё думаешь, что сможешь меня догнать?

Она качает головой и выдавливает:

– Ваще...

* * *