Текст книги "Академия для куклы (СИ)"

Автор книги: Юрий Деревянко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Конечно пойдёт, – отвечает за него Галя. – Обязательной пойдёт.

Уже привычно приняла малыша на руки, а Галя торопливо зашептала:

– Как здорово, что ты пришла. Диму срочно вызвали на работу, а нам надо в магазин сбегать. Мы за пару часиков уложимся. Ну если что – ты ведь уже справишься?

Кивнула с улыбкой. Уже не первый раз заметила – Галя с удовольствием оставляет своего малыша, чтобы немного отдохнуть от своих обязанностей. Вскоре за женщинами закрылась дверь. Погуляла немного по комнате, а когда маленький Дмитриевич уснул – осторожно опустила его в кроватку, которую не так уж давно сама же и купила. Присела рядом, облокотившись на высокие перила. Когда рука осторожно легла на плечо – вздрогнула и обернулась. Дима подмигнул и спросил шепотом:

– Тренируешься быть мамой? Даже заснула, как Галя.

От неожиданности немного растерялась.

– Дим, я...

– Серёга не заревнует?

– Он сегодня на работе. А ты... Видел меня...? На параде...

– Уже всей клиникой пересмотрели запись. А у Михалыча теперь твоё фото с парада стоит в кабинете. На полочке в рамке. Мы тобой гордимся.

– Да... Ой, извини, уже пора...

Часы в телефоне напомнили, что Галя с бабушкой уже не успевают.

* * *

До летних экзаменов остаётся совсем немного. Капитан Пологнюк сидит на стуле и – кажется – даже не смотрит в сторону мишеней. Отстреляв упражнение, положила автомат и доложила по форме:

– Стрельбу окончила.

– И шо ты за себя думаешь?

– Я думаю – что попадаю.

– Так я тебя поздравляю. Теперь можно начинать тебя учить.

Брови от удивления поехали вверх.

– В каком смысле, товарищ капитан?

– В том смысле, шо в твоём умении нет никакого смысла. Шо ты себе имеешь? Ты имеешь стать у столика и сделать дырку в бумажке. Таки это умеет любая девочка в бухгалтерии. А я тебя буду учить – как жить на свете долго и счастливо, когда тебе сильно мешают жить. Отдыхай пока.

* * *

– Надя, ты скоро? – стучит в дверь соседка.

– Сейчас, – крикнула в ответ, закрывая кран душа. Взяла расческу и подошла к зеркалу. Поглядела на себя. Вдруг поняла, что заканчивается третья весна с тех пор, как стала пластиковой куклой. Приблизилась к зеркалу ближе. В запотевшем зеркале почти не видны стыки мягкой оболочки. Когда их не видно – можно подумать, что ничего и не произошло. Или всё-таки произошло? Что изменилось? Новые друзья намного приятнее и интереснее старых. Новый парень... Хотя Серёжа тоже не хватает звёзд с небес – но о прежнем приятеле противно даже вспомнить. И как только могла обратить на него внимание? А уж открывшаяся перспектива... По сравнению с работой официантки в маленькой кафешке – даже смешно сравнивать. А что же потеряно? Пироженки, от которых понемногу становилась пышечкой? Запах цветов, которые никто и не дарил?

Отошла на шаг и полюбовалась обнаженной фигурой. Представила себе, как Дима рисует на компьютере эту талию, эти... Почувствовала что-то вроде укола ревности от того, что он ведь может нарисовать и ещё одну. И ещё... Вернулась к зеркалу и поглядела на себя ближе. На лицо, которому не нужна никакая косметика, чтобы оставаться красивой. Завернулась в полотенце, скрывая стыки оболочки.

– Надя, ну ты скоро?!

* * *

Под руководством дяди Гриши осторожно спустила дядюшку Патрика с подпорок. Он встал на колёса, блестя свежей белой красочкой. Старое сиденье водителя почти совсем развалилось и в общежитии уже лежит для него недошитая новая обивка. Но уж очень хотелось, чтобы старый железный дядюшка поскорее снова ожил и поехал хоть немножко. Поэтому на остатки сиденья пристроила обрезок толстой доски, в которой болгаркой вырезала место по форме своей нижней стороны.

– На такой сидушке далеко не уедешь, – с сомнением комментирует дядя Гриша.

– Я потерплю. Но он ведь и так уже столько стоял...

– Ладно. Садись. Видишь внизу три педали?

– Вижу.

– Средняя – тормоз. Жми.

– Нажала.

– Проверь нейтраль – и заводи.

Покачала из стороны в сторону рычаг и повернула в замке зажигания ключик. Под капотом заурчал старенький мотор и дядюшка отозвался на это слабой вибрацией – будто задрожал от нетерпения поехать. Столько раз представляла себе этот момент, пересматривая видео "как управлять автомобилем с механической коробкой передач". Иногда ловила себя на том, что в автобусе ноги ищут педали. Нажала до упора педаль сцепления, потянула ручку передач влево и вперёд. Немножко добавила оборотов двигателя правой педалью и очень осторожно начала отпускать педаль сцепления.

– Быстрее. Спалишь сцепление – сейчас такое трудно найти, – хмурится дядя Гриша.

Дядюшка дёрнулся вперёд и замолк. В испуге кинулась к мотору, открыла капот – но не увидела под ним ничего подозрительного. Даже вытащила масляный щуп и посмотрела уровень масла. Дядя Гриша взгромоздился на водительскую дощечку и позвал:

– Садись. Сейчас сам попробую. Наверно – забыл уже.

Мотор завёлся снова. Глядя на ноги старого водителя, попыталась повторять его движения. Дядюшка Патрик плавно сдвинулся с места и поехал к воротам гаража.

– Руль у него не сильно тяжелый. Справишься, – успокаивает дядя Гриша. Переключив на вторую передачу, он делает круг по двору, останавливает уазик перед воротами и загоняет обратно в гараж задним ходом. Выскочила наружу и – как смогла – обняла переднее крыло.

– Дядюшка Патрик, у тебя получилось.

– Надь, это у тебя вообще-то получилось. Не верил я, что справишься.

– А водить его научите? Пожааалуйста.

– Ну а как же? С тебя рубль. Найдёшь настоящий – железный?

– Поищу. А за что?

– Как это – за что? Продаю. Твой он теперь.

* * *

Глава 15

– Прикольный купальник, Надь.

– Я сама сшила, – улыбается Надя. – Нравится?

– Оригинально.

Купальник желтый с тонким рисунком и настолько закрытый, что больше похож на совсем короткое платье. У него даже есть миниатюрная юбочка. Положил ей руку на плечо и осторожно запустил палец под купальник.

– Серёж, ну... – смущенно улыбается Надя.

Людей на пляже не очень много. Песчаная полоса тянется вдоль берега на много километров, а курорт, прямо скажем – не самый популярный. Зато он недорогой и достаточно близко, чтобы можно было приехать на три дня среди недели – подменившись на работе. Море у берега слишком мелкое, поэтому в-основном приезжают семьи с маленькими детьми. Они устраиваются ближе к городу, а подальше почти всегда можно найти тихое место. Надя снимает с плеча большую сумку-мешок, развязывает узел на продетом по краю шнуре – и в считанные секунды мешок превращается в круглую подстилку. Надя садится и поправляет на голове соломенную шляпку. Скинул "гавайскую" рубашку и прилёг рядом с ней, опираясь на локоть.

– Тебя намазать? – сразу предлагает она.

– Может – сперва окунёмся?

– Хотя бы плечи.

– Ладно, давай.

Сел на корточки, чтобы ей было удобнее. Надя пристраивается со спины и начинает, поясняя:

– В детстве у меня вечно плечи летом облазили. Я ныла, а мутер всегда ругалась, что я сама виновата. Только я всё равно её не слушала.

Надя снимает шляпку и оставляет её на коврике, прижав бутылкой с водой. Взял её за руку и предложил:

– Бегом?

Надя кивнула. Короткий разбег – и ноги уже при каждом шаге поднимают фонтаны. Дно понемногу опускается, бежать становится тяжелее. Приходится перейти на быстрый шаг. Потом на медленный. От берега уже довольно далеко, но вода едва доходит Наде до пояса.

– Вот видишь – у тебя бы плечи обгорели, пока заходим. Голове жарко.

Надя приседает, ложится спиной в воду и, оттолкнувшись ногами, плывёт от берега. Последовал её примеру. Небольшие волны покачивают, хочется зажмуриться от яркого солнца.

– Надь, а ты в детстве бывала на море?

– С папой, – коротко отвечает она. Обернулся – и обнаружил, что она уже стоит по грудь в воде. Попробовал тоже встать – и понял, что она присела на корточки.

– Что-то не так?

– Нет – ничего, – Надя встряхивает головой и поднимается на ноги. А потом обнимает и прижимается. Руки у неё прохладные – как вода в море. Наклонился и шепнул:

– Ты моя русалочка.

Она запрокидывает голову и капризно отвечает:

– Не хочу быть русалочкой. У неё была несчастная любовь.

* * *

Тщательно намазала Серёжу кремом от загара и прилегла рядом. Солнце греет вытянутые ноги – и это приятно. Купальник успел немного подсохнуть, пока выбирались с глубокого места. Голова всё ещё мокрая, поэтому можно просто лежать. Когда после сессии расслабилась – поняла, насколько устала. Хотя сама сессия после нагруженного дополнительными занятиями семестра показалась уже простой. Бежала, бежала, и вдруг остановилась. Передышка.

Взяла Серёжу за руку и шепнула:

– Тебе хорошо?

– Очень. А тебе?

– Мне тоже.

Он начинает прикрывать глаза. Прикрыла голову шляпкой и тоже расслабилась. Шуршат небольшие волны, набегая на пляж. Шелестит трава на слабом ветру. Кто-то неторопливо идёт по пляжу. Шаги приближаются и строгий женский голос произносит:

– Молодые люди, у вас всё в порядке?

Выглянула из-под шляпки. В паре метров стоит женщина в летней полицейской форме и тёмных очках.

– Смотрите – не разоспитесь. Обгореть можно, – напоминает она.

– Спасибо, коллега.

– О – наши люди! – радуется она и сразу переходит на "ты": – Давно служишь?

– Ещё учусь. На второй перешла.

– Училище?

– Институт.

– Офицером будешь?

Серёжа обнимает со спины и над плечом раздаётся гордое:

– Отличница, лучшая на курсе.

– Нууу, здорово. Вместе учитесь?

– Не. Я работаю, – неопределённо отнекивается Серёжа.

– Хорошо вам. Отдыхаете. А у нас самая работа сейчас. Только зимой и отдохнёшь, когда туристов нет. Дальше по пляжу никого?

– Не видела.

Прежде, чем уйти, тётка-сержант напоминает:

– Ладно. Вы тут аккуратно. Если что – чтобы дети не видели. И смотри – не обгори. Ты белокожая, такие легко сгорают.

– Я знаю. Я однажды очень сильно сгорела.

Села, обхватив колени, и опустила голову. Серёжа положил руку на плечо.

– Надь, ты расстроилась?

– Нет. Просто она напомнила. Я вообще зря сюда приехала.

– Почему?

– Пластиковой кукле нечего делать на пляже. Я ведь даже не загораю.

Серёжа прикасается пальцем к щеке. Подняла глаза. Он смотрит с ласковой улыбкой.

– Говорят – загар вреден для кожи. А ты и без загара красивая.

Губы сами собой растягиваются в улыбке. Чтобы придвинуться ближе – поджала ноги, положила руки ему на плечи и шепнула:

– Я красивая потому, что счастливая.

– Идём ещё купаться?

– Идём.

Серёжа вскакивает с постилки на песок и начинает танцевать с ноги на ногу.

– Чёрт – горячий.

Шагнула за ним. Да – песок горячий, но для пластиковых ног – не слишком. Серёжа уже добежал до воды и ждёт на влажном песке. Дошагала до него неторопливой походкой и с улыбкой предложила:

– Может – мне в следующий раз тебя понести?

– Ну уж нет!

Успела только ахнуть. Серёжа подхватил на руки и понёс, шагая по воде от берега. Через его плечо увидела неподалёку купающихся детей. Пусть видят, каким должен быть мужчина.

* * *

Официант в кафе впал в некую прострацию, услышав заказ. Не каждый день девушка просит бокал бензина. А когда Надя уточнила, что можно покрепче – девяносто восьмой – официант издал труднопередаваемый звук и выдавил:

– Девушка, вы издеваетесь?

– Нисколько. Но если у вас нет – просто принесите бокал. Я буду свой.

С этими словами Надя вынула из сумочки объемистую металлическую фляжку с завинчивающейся крышкой и поставила её на стол.

– Вы позволите? – с подозрением попросил официант.

– Хотите понюхать?

Он утвердительно кивнул. Надя пожала плечами, отвинтила крышку и подняла фляжку. Официант понюхал – и поглядел на неё, как на сумасшедшую. Но тем не менее – ткнул что-то в планшете и удалился, поминутно оглядываясь. Проводил его взглядом и осторожно высказал:

– Надь, может – не стоило с ним так? Он же чёрт знает что о тебе подумает.

– Серёж, ну а что? Я должна просто сидеть за столиком и глазеть – как ты ужинаешь? Я хочу хотя бы выпить с тобой. Я что – не человек?

– Ну можешь... Но понятно же было, что бензина у них нет. Могла бы придумать что-нибудь поизящнее. В конце концов – у тебя есть твой гель.

– Серёжа, у них нельзя со своим. Нет – я их прекрасно понимаю. Сюда едут такие экономные граждане, что только дай волю – явятся со своей таранкой и пивом, да ещё и на салфетке разложатся – лишь бы столик был. Геля у них наверняка тоже нет, но у него нет такого характерного запаха. Насколько я знаю. А если и есть – его мало кто знает. Так что всё равно бы не разрешили.

Надя откидывается на спинку стула и закидывает ногу за ногу. Над морем начинает краснеть закат, подсвечивая её лицо розовым. На ней одно из её любимых старомодных платьев и соломенная шляпка. Сделал фото на телефон и переслал ей. Не меняя позы, Надя улыбнулась и прислала улыбку на телефон.

– Ты как с какой-нибудь старинной картины.

На её губах играет довольная улыбка. Подошедший официант наклоняется к ней и произносит негромко:

– Простите, но со своим у нас всё таки нельзя. Будете девяносто пятый или подождёте девяносто восьмой?

Чуть не упал со стула. Надя удивлённо подняла брови и уточнила:

– Так у вас есть?

– Для такой красивой девушки найдётся.

– Хорошо, несите.

Когда официант удалился – подпёр голову рукой и затрясся от смеха. Немного просмеявшись – констатировал:

– Вот это сервис.

– Мне уже нравится здесь, – невозмутимо соглашается Надя, продолжая смотреть на закат.

* * *

Когда официант принёс заказ – попросила Серёжу понюхать. Со стороны это выглядело, как большая рюмка, налитая до половины белым вином. Но Серёжа кивнул утвердительно. Приняла рюмку и слегка покачала.

– За что выпьем? – уточнил Серёжа, поднимая свою.

Наклонилась немного вперёд, чтобы дотянуться, и предложила:

– Просто за чудесный день. И за нас.

Бокалы соприкоснулись, издав лёгкий звон. Краем глаза заметила, как у стойки напрягся коллектив кафе. Покачала рюмку, отпила и, приподняв руку с "автомобильным напитком", благодарно кивнула в сторону ошарашенного коллектива. Видимо – они посчитали заказ розыгрышем и решили проверить. Они же не могли знать, что в этой шутке нет и доли шутки.

* * *

Проснулся по привычке рано – как на работу. Надя ещё спит. За всю ночь она так и не повернулась ни разу – для её искусственного тела любая поза удобная. Осторожно поднялся, стараясь не разбудить, и посмотрел в окно. За окном уже светло и ни один листок не шевельнётся на деревьях. Постоял немного.

– Ты уже не спишь?

Обернулся. Надя смотрит с улыбкой едва приоткрытыми глазами. Сел рядом на край кровати и погладил её по лежащей поверх тонкого покрывала руке.

– Почему ты не разбудил меня поцелуем?

– Потому что старался тебя не разбудить. Или тебе больше хотелось поцелуя?

– Ммм... Серёжа, так нечестно. Ты задаешь вопрос – на который нет ответа в моём телефоне. Поэтому я не уверена.

– А ты искала?

– Нет. Я отдыхаю даже от него.

Надя садится, отчего покрывало падает, открывая красоту её прелестей, и подставляет губки. Пора проявить инициативу. Коснуться своими губами её губ, щек, осторожно повалить обратно на подушку...

* * *

На пляж пришли довольно поздно, поэтому в поисках уединения идти пришлось долго. Кажется, что воздух просто замер. Море настолько тихое и гладкое, что даже не слышно набегающей на берег волны. Только слышно шаги идущей пары, дыхание милого рядом. Он останавливается и оборачивается. Тоже обернулась. От ближайшей расположившейся на берегу компании уже достаточно далеко. Стараясь не нарушать тишину, расстелила сумку-подстилку, в центре которой сразу оказалось всё, что в сумку было сложено.

– Серёжа, сегодня здесь так тихо...

Он улыбается. Поднялась на цыпочки – доставая его поцелуй. Даже он показался каким-то громким. Оставила шляпку и лёгкую накидку и тихими шагами подошла к воде. Серёжа подкрался и беззвучно опустил ногу в воду. Подхватывая игру, пошли от берега осторожными шагами, стараясь не издать ни звука. Чтобы идти так тихо – приходится идти медленно. Когда стало жарко – медленно опустилась и легла в воду. Серёжа наклонился немного, взял за руку – и потащил за собой. Как большую плавающую игрушку. Вода понемногу становится ему выше и выше. Он уже не наклоняется. Потом аккуратно подталкивает вперёд, тоже ложится на воду и плывёт, тихо подгребая руками. Когда он догнал – тоже заработала руками, чтобы не отстать. Солнце светит в глаза. Вода у берега уже довольно тёплая и можно долго так плыть. Когда захотела встать – вода уже достала до плеч. И тонкая полоска пляжа уже скорее угадывается, чем видна. Направление к берегу указывают только городские постройки, хотя и они в тихом курортном городке в-основном невысокие. Серёжа тоже встал на дно и подошел совсем близко. Сразу же обхватила его руками и ногами – и прижалась. Потёрлась носиком о его щеку. Он молча поцеловал и нежно провёл руками по спине.

* * *

Вода у берега не слишком-то прозрачная, поэтому не видно – что происходит под водой. Но Надя продолжает прижиматься – и можно нежно гладить её. Она старательно молчит, боясь нарушить тишину, нарушаемую только собственным дыханием. Только по её прикрытым глазам и лёгким движениям головы и чуть приоткрытых губ можно понять – что ей хорошо. Наконец прорывается тихий "Ах" и Надя прижимается губами. Прижался в ответ. Прервав долгий поцелуй, посмотрел ей в глаза, подмигнул и сделал пару глубоких вдохов. Она улыбнулась и кивнула. Привстал на цыпочки – и резко поджал ноги. В уши вместе с водой проник негромкий шум моря. Оно живёт своей жизнью. И уже под водой коснулся губами её тёплых губ. Вода быстро выталкивает наверх. Встал. Надя касается головой лба, её глаза прикрыты. Только руки нежно гладят по спине. А потом по воде пробегает лёгкий ветерок.

* * *

Когда вышли на берег – от былой тишины уже не осталось и следа. Снова шелестит трава, журчат, заворачиваясь у пляжа, еще небольшие волны. Подумала о том, что ещё ни разу не были настолько вдвоём. Когда на сотни метров вокруг – никого. Усилившийся ветер с моря быстро досушивает купальник, шевелит предусмотрительно прижатые вещи. Этому научилась после того, как однажды в юности порывом ветра унесло лёгкое платье. Унесло недалеко – но потом очень обидно было идти в испачканном.

– Ветер усиливается, – отмечает Серёжа.

Надела шляпку – и почувствовала, что даже её приходится придерживать. Поглядев против ветра, обнаружила довольно большую приближающуюся тучу. Волны становятся всё выше и по ветру вытягиваются полосы белой пены.

– Идём, Серёж?

– Идём. – кивает он.

Даже не нужно собирать вещи. Просто стянула подстилку шнуром, превращая в мешок – и всё осталось внутри. Закинула его на плечо, взялась под руку за милого. Ветер подгоняет в спину – словно тоже торопит освобождать пляж для волн, выкатывающихся всё дальше на песок.

* * *

Один из тех дней, когда шумно не только в вечернем кафе, но и вокруг него. Сильный ветер шумит в ветвях деревьев и гонит на берег покрытую белой пеной волну. Придерживая шляпку, вошла вместе с Серёжей в уже знакомое кафе. И сразу же навстречу торопливо вышел официант.

– Добрый вечер. Пожалуйста – пройдите туда. Там есть свободный столик.

Не успели устроиться, он подбежал к столику и подал меню. Из красочно напечатанной книжечки выглядывает явно чужеродный листок. Серёжа раскрыл меню на этом листе и вытаращил глаза.

– Надь, тут для тебя кое-что есть.

Взяла у него из рук меню. Посмотрела на лист. Посмотрела в сторону хитро улыбающихся официантов. Листок предлагал довольно своеобразный выбор.

"Милле милья" – чистый бензин марки 100 в бокале для шампанского.

"Музыка странствий" – коньячная рюмка с бензином марки 95.

"Короли дорог" – летнее дизельное топливо в пивной кружке.

"Утро садовника" – бензин с маслом для двухтактных двигателей в маленькой стопке.

"Полёт мечты" – авиационный керосин высокой очистки в высокой узкой рюмке.

Указала на первую позицию и улыбнулась:

– Я же тебе говорила, что сегодня тут мне уже не удивятся.

– Норм, – пожал плечами Серёжа, углубляясь в изучение остальной части меню.

* * *

Хотя цена за обыкновенный бензин и высоковата, но чего не сделаешь для любимой девушки. К тому же, продавать бензин по цене шампанского всё-таки постеснялись. Поэтому, когда Надя попросила повторить "Милле милья" – спорить не стал. Официант только переспросил, наклонившись поближе:

– Вы посетите нас завтра?

– Не знаю. Завтра мы уезжаем.

– Жаль. У нас были ещё идеи.

Украдкой показал ему большой палец. Вернувшись с заказом, официант подал Наде визитку и попросил:

– Будете снова в нашем городе – предупредите. Мы будем готовы. Приятного отдыха.

Надя ненадолго задержала взгляд на визитке и кивнула.

– Обязательно.

* * *

К утру погода испортилась окончательно. Ветер немного притих, но к нему добавился косой дождь, льющий за окнами гостиницы. В комнате тоже стало прохладнее, так что даже тонкое гостиничное покрывало заметно распухло, становясь тёплым одеялом.

– Хочешь – не пойдём никуда до самого отъезда? – предлагает Серёжа. Погладила его по спине и кивнула ресницами.

– Если дождь не кончится – не пойдём.

– А ты хотела куда-то пойти?

– Здесь есть музей аттракционов при заводе. Мне интересно.

– Прикольно, – соглашается Серёжа. – Я в таком не был.

– Такого даже в Москве нет. Я проверила.

– Надь, с тобой всегда интересно.

Он смотрит с улыбкой и гладит по щеке. Поймала его ладонь и – как смогла – дотронулась губами.

* * *

– Дима, ну пусть Надя погуляет с ним сама. Ей ведь это так нравится. – поддерживает Надю Галя. Пожал плечами и с некоторым сомнением спросил супругу:

– Ладно. Галь, а ты не боишься...

– Димочка, ну я ведь всё умею. Правда, Стёпик? – перебивает Надя. Стёпик сидит у неё на руках и доверчиво смотрит в глаза-камеры. Заговорит он не скоро, но без слов понятно: Надя для него – как ещё один член семьи. Как бабушка или добрая тётя. Да и с Надей всё понятно: она знает, что не сможет иметь детей. А организовать это искусственно – слишком дорого. Кажется – Галя тоже понимает её и не возражает. Поэтому не остаётся ничего, как согласиться. Когда за Надей закрывается дверь, Галя нежно прижимается и шепчет на ухо.

– Дима, ты ведь не скажешь Наде?

– О чём?

– Мне иногда кажется, что у нашего мальчика появилась чудесная робот-гувернантка. Как в заграничных фильмах.

– Ну... В чём-то и правда похоже. Уж за его безопасность с ней точно можно не бояться. Она лучшая по боевой подготовке, а её корпус – почти как лёгкая броня.

– Димочка, ты гений, – дышит Галя в ухо.

* * *

Кудрявую одногруппницу заметила издалека. Наклонила голову, скрывая лицо за полями летней шляпки, и склонилась к коляске. Даша прошла мимо, не узнав. Улыбнулась мысли о том, что экзамен на маскировку сдала успешно. Да и трудно узнать старосту группы в одетой по-летнему мамаше, гуляющей по парку с коляской. К тому же – в совершенно другом районе города. Стёпик проснулся и крутит головкой, рассматривая всё вокруг. В этом возрасте всё вновинку. Остановила коляску и осторожно поправила на малыше шапочку.

* * *

Шедшая по парку мамаша с коляской ещё издалека показалась подозрительно знакомой. Лицо скрывают широкие поля летней шляпы, но проходя мимо – украдкой взглянула на её ноги. Действительно, форма ног – та самая, предмет зависти всех девчонок в институте. И эти ноги идеально гладко выбриты, как у старосты группы. Хотя не раз видела Курову с голыми ногами – ни разу не видела на них ни одного намёка хоть на один волосок. Модница и выскочка. Хочет быть недостижимо лучшей во всём. Странно, что такая пошла на охрану общественного. Остановилась у ларька со сладостями и, будто бы рассматривая товар, оглянулась на мамашу. Та наклонилась к ребёнку. Фигура и правда – очень похожа. Но откуда ребёнок? Либо надо учиться разбираться в возрасте детей, либо малыш слишком маленький, чтобы быть её собственным. Не могла же Курова незаметно ходить беременной весь первый семестр. Неужели странный слух, что она уже бабушка – правда? Нет, скорее – просто похожая на Надежду женщина. Но слишком уж похожая. Подозрительно. Может быть – сестра? Сёстры, которые соревнуются – кто будет лучше? Женщина, похожая на старосту, выпрямляется от коляски. Та же прическа и то же лицо. Сестра-двойняшка? Или всё-таки староста?

* * *