Текст книги "Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном"

Автор книги: Юрий Яблочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 38 страниц)

ГЛАВА 3

Дай Бог, чтоб милостию неба

Рассудок на Руси воскрес,

А то он, кажется, исчез.

А. С. Пушкин.

Работы у меня было «море», но мне эта работа была в радость. Интересная, созидательная и денежная работа меня всегда только возбуждает. Мой сын Сергей, закончив девять классов, на лето выпросился работать у меня на стройке с мужиками. Он работал с ними в основном на тракторах, сразу всему научившись. Даже ремонтировал тракторы всегда сам, снимая запчасти с брошенных колхозных тракторов. У Сергея была просто огромная тяга к технике, да и вообще к работе.

Я просил своих рабочих, чтобы Сергею ставили меньший процент КТУ (коэффициент трудового участия), чем у них, ибо он не такой специалист, как они. Но за него все встали горой, и получал Сергей одинаковую зарплату с ними. А своим рабочим я всегда платил гораздо больше, чем все остальные кооператоры; о зарплате на производстве и колхозах уж и не говорю. Я всегда считал и считаю так же сейчас, что если люди работают от всей души, внеурочно, то и получать должны, как мы раньше получали на «шабашке». Работа ведь такая же от зари до зари и с одним выходным.

Так в трудах и заботах у меня прошёл год, даже пролетел, можно сказать. Мой сын закончил десять классов, опять на лето выпросился ко мне работать, да, собственно, и весь учебный год на выходные он ездил к мужикам помогать работать. Такой уж был он у меня работящий, это чудо какое-то.

Сергей в школе выучился на мотоциклиста. В шестнадцать лет он получил права, и я сразу купил ему мотоцикл «ИЖ-Юпитер-5». Обещал купить «ЯВУ», но в тот момент их в наличии даже через знакомство в областном городе не было. Сергей в деревне, где строили гараж, нашел себе невесту (а более правильно Светка его) и на мотоцикле после работы везде с ней «зажигал».

Мои строители в бывшем административном здании на «фазенде» обили стены и потолки нашей плитой, положили везде на черновые полы паркет, сделали капитальные межэтажные лестницы с поручнями. Из поселка я привёз дренажный экскаватор, и мне проложили от пионерлагеря триста метров водопровода из полиэтиленовой трубы, то есть уже появилась своя вода.

В свой офис, который я оборудовал на третьем этаже, привез от компаньонов из города два комплекта мягкой мебели, один из них кожаный. Также купил туда цветной телевизор с «видаком». Мне сложили в офисе большой и очень красивый камин с часами (часы деда – память о Петре Ларионовиче), который облицевали мраморной плиткой.

Теперь мне стало где принимать гостей, и появилось место, где в нормальных человеческих условиях можно было заниматься сексом. На третьем же этаже, в одной из комнат, мы оборудовали кабинет бухгалтеру, а мужики под бытовку заняли комнату на втором этаже.

Бухгалтер Василий Васильевич привёз через своих знакомых по дешевке с «зоны», которых вокруг нашего района большое множество, десять тонн демонтированных б/у рельс. Мы, используя рельсы на столбы, обнесли забором из своей некондиционной «вагонки» всю территорию, восемьдесят соток земли. Я нанял двух сторожей с собакой для охраны ночью и в выходные дни своей базы, когда там никого из нас не было.

Обновил в плане секса я свой офис с Лидой, зоотехником колхоза, где у меня были овцы и строился гараж. Привёз я Лиду на «фазенду» показать ей несколько мешков шерсти, которую мы настригли с овец. Эту шерсть я не знал куда деть, и хотел, чтобы она через колхоз сдала её. На «фазенде» днем никого не было, и мы, выпив шампанского, занялись с ней сексом на новой мягкой мебели. Два комплекта постельных принадлежностей для этого у меня тоже были куплены. На мягком диване заниматься сексом было гораздо приятнее, чем «примощаться» в машине или ещё где-то.

Лида была двадцатитрёхлетняя, очень красивая с ямочками на щеках, белокурая, невысокая, полненькая и с очень пышной грудью молодая женщина. Больших грудей под собой я, наверное, за всю жизнь не видел, даже у Любки они были пожалуй меньше. Мне очень нравилось, лёжа на ней, локтями их поднимать. И под мною были две огромные, идеально белые, очень красивые горы, которые хотелось целовать и целовать. Лида была моей любовницей года два, несколько раз мы ездили с ней в наш областной город отдохнуть от повседневных дел, где занимались сексом в номерах «люкс» дорогой гостиницы и спускались вниз в ресторан только поесть и выпить.

Свой день рождения в 1991 году я решил отмечать уже на «фазенде». По указанию председателя райисполкома его первый зам занимался подбором мне гостей, только первых руководителей района, и то далеко не всех. Я съездил на искусственное море в соседнюю автономную республику, в рыбхозе купил ещё живых осетровых рыб в большом количестве. Готовили и накрывали праздничный стол четыре женщины, три из которых были мои любовницы. Стол ломился от дорогих закусок, водки, вина и шампанского.

Начальник РОВД по указанию предрика привёз коробку патронов к своему табельному ПМ (пистолет Макарова), и мы всем застольем за два захода их расстреляли. Сначала стреляли по мишеням, а потом по бутылке шампанского, в которую военком и начальник милиции не смогли попасть, стреляя с двух рук, не говоря про остальных гостей. Я с первого выстрела, даже навскидку, поразил бутылку, за что военком отнес меня за стол на руках, а начальник милиции приглашал выступить на соревновании за его отдел. Также он сказал, что они ездят на стрельбы только один раз в месяц, а я могу тренироваться на «фазенде» каждый день, думая, что у меня есть пистолет. А у меня просто «проснулись», наверное, отцовские снайперские гены, а боевого пистолета не было.

Когда гости у меня перепились, они все начали, начиная с предрика, приставать к моим бабам, которые по очереди со слезами прибегали ко мне жаловаться. Мне пришлось прочитать гостям лекцию на тему поведения человека в социалистическом обществе и что можно «трахать» женщину только тогда, когда она сама этого хочет, независимо от того, какую должность ты занимаешь. Правда, всех женщин я отправил домой на машинах с гостями, так как сам был сильно пьян, до этого «трахнув» всех своих любовниц, отлучавшись с ними по очереди в комнату на втором этаже. Пьяные руководители района по дороге домой чуть не разодрались из-за них, а военкома предрик высадил из своей машины, и тот шёл ночью домой пешком.

Во время августовского путча я приехал к предрику и сказал, что если только узнаю, где будет сопротивление ГКЧП, сразу туда уеду и до последнего патрона буду защищать свободу, ибо возврата к коммунизму я не приемлю. Но, благо, этого не потребовалось, и через три дня мы все стали ещё свободней, теперь уже под российским триколором и Б. Ельциным. Как я был рад, когда Б. Н. Ельцин запретил деятельность КПСС! Я надеялся, что теперь страна и народ заживут, как должно быть, восторжествует в стране правда и здравый смысл. Как же я глубоко ошибался, всё вышло, к огромному сожалению, в точности до наоборот.

Производство в стране стало резко падать, количество рабочих мест сокращаться, а худшего для страны и российских людей с его своеобразным менталитетом, отличным от других народов, уже нельзя было просто и придумать. Русских очень трудно раскачать, заставить что-то думать и делать самостоятельно, осознанно. Эту цель, по всей вероятности и ставили перед собой ученики А. Даллеса, разрабатывая в ЦРУ теорию как совершить контрреволюцию, и наконец-то добились своего.

С помощью Лиды зимой я сдал в городе на мясокомбинат наших овец. Овцы, они ведь живые, и ими нужно заниматься ежедневно, а не наездами. Мы нанимали в деревне пастуха, он же за ними смотрел и зимой, кормил их. Заняться овцеводством была идея моего зама Ивана, но, когда родившиеся ягнята зимой стали на ферме замерзать, мне стало очень жалко их. Никто же не сидит с ними постоянно, а на ферме холодно, и я решил их срочно сдать на мясо. Родившихся живых ягнят я раздал бесплатно всем желающим, лишь бы не сдохли. Я никогда в жизни не занимался сельским хозяйством, но издевательства над животными не смог потерпеть. От этой затеи мы «поимели» только убытки.

Правда, сдав овец, мы с бухгалтером за хорошие деньги продали в колхоз, где председатель был алкаш, заготовленное нами сено. Интересно было смотреть на договор купли-продажи: «Прозводственно-строительный кооператив», – так у меня было написано на печати, – «продаёт сено в колхоз „Заветы Ильича“». Смех, да и только, но у нас в России всё возможно, и это был факт.

Сын этого «преда», через несколько лет после этого эпизода приехал жить в Танькино и устроился там работать в ГАИ. Как-то он остановил меня, когда я ехал на своём пикапе, и давай перед мною «выделываться». «Прицепился» ко мне просто так, ему скучно было стоять на дороге, а я сильно спешил в банк до закрытия. Ни ко мне, ни к машине ему «докопаться» не удалось, но битый час на нервах меня продержал, ибо он – «власть».

Ему абсолютно не важно, что я в два раза старше его и сильно спешу. Не знает меня совершенно, а столько спеси! Это надо было только видеть. Отец его был «ничто» и уже давно отошел в мир иной на почве алкоголизма, но, по крайней мере, он был проще своего сынка.

ГЛАВА 4

Очевидно, что по природе каждый себе дорог.

Цицерон.

В конце октября 1991 года я съездил отдохнуть, порядком устав на работе. Это был круиз на океанском лайнере «Иван Франко». Корабль отправлялся из порта приписки Одессы по маршруту Турция – Греция. Мне очень хотелось посмотреть на мир. Путевку и загранпаспорт мне помогла сделать любовница Люба через подруг, работающих в туристической фирме в областном городе.

Вместе со мной отправились в круиз директор этой фирмы, «навороченная» сорокапятилетняя дама с молодым альфонсом и её главный бухгалтер Лида. До Одессы мы долетели на самолете, а из аэропорта проехали сразу в морской порт и стали загружаться на корабль.

С нами на корабле были три группы с Прибалтики и три с Москвы. Мы входили в одну из московских групп, а туристов из нашей области было всего шестнадцать человек. Путевка, по тем временам, была довольно дорогая, около десяти тысяч рублей, а «девятка», уже после подорожания, тогда стоила четырнадцать тысяч.

Меня поселили в каюте с Лидой. Каюты на теплоходе были двухместные, а пар по полам у нас не получилось. Лида, высокая, стройная женщина, старше меня на три года, не красавица, но «ничего». Вечером корабль отчалил, а в Одессе было уже довольно прохладно, мы были в куртках и далеко не вспотели.

Проснувшись утром, мы увидели уже не нашу землю. Дома на островах и берегу моря стояли красивые, как в сказке, покрашены во все цвета радуги. Да и погода совсем не одесская, тепло и солнце. Позавтракав в ресторане, мы сразу пошли на верхнюю палубу к открытому бассейну, где, купаясь и загорая, провели время до обеда. После сытного обеда мы опять купались в бассейне и загорали в шезлонгах до ужина. Закаченная с моря в бассейн вода была очень тёплой, что не хотелось из неё вылазить.

Кормили нас на корабле в ресторане очень вкусно и калорийно три раза в день. После первого дня круиза, когда мы легли спать, мне сильно захотелось секса. Я стал «колоть» Лиду, но она оказалась очень верной своему мужу. С её слов она ни разу не изменяла ему за шестнадцать лет супружеской жизни, а вышла за него девственницей. Мне стоило огромных усилий «уломать» её, и только утром мы занялись с ней сексом. А после этой ночи мы занимались с ней «этим» по пять и более раз в сутки, часто даже и днем.

Стоял «он» у меня как никогда! Может, море и солнце на него так благоприятно подействовали. Может, отличное питание с большим количеством морепродуктов и отдых без каких-либо проблем дают такой эффект, не знаю, но факт.

Лида, лёжа рядом со мной, часто брала «его» в руку и начинала восторгатся: «Ну и красавец он у тебя, ну и великан». А, по-моему, он вполне нормальный, не маленький конечно, но уж никак и не великан. Просто Лида, кроме как у своего мужа и не видела ни у кого, а тот, по всей вероятности, был не сильно велик.

На стоянках в портах у нас были туристические поездки на автобусах «Мерседес» по местным достопримечательностям. В Стамбуле мы посетили «Голубую мечеть» и православные святыни древней Византии, а в Греции были ещё более красочные туристические маршруты. Мне очень понравилось посещение Акрополя. Я как бы окунулся в историю мифической Древней Греции, где по преданию ходили Боги. Всё это было, конечно же, незабываемо, за это мне никаких денег было не жалко.

Мне директриса пронесла через таможню триста долларов, которые я купил в нашем областном городе по курсу тридцать рублей за доллар. Тогда это было ещё запрещено и называлось «фарцовкой» (финансовые махинации с валютой). Нам официально обменяли деньги на пятьдесят долларов, и то на чек, на который мы могли «отовариваться» только на корабле.

На провезенные доллары я купил в Турции себе и сыну кожаные куртки, дочке и сыну высокие кожаные кроссовки, свитер и «жеваный» спортивный костюм себе. Также в Стамбуле я купил подарок жене и шесть больших косметических наборов всем своим любовницам, которые были у меня на тот момент.

ГЛАВА 5

Предусмотрительная природа, подняв людей с земли, сделала их высокими и прямыми.

Цицерон.

Любка, наслушавшись моих рассказов о загранице, попросила меня съездить с ней в Польшу по туристической путевке. Мне тоже хотелось посмотреть на Европу, да, собственно, мне весь мир хочется увидеть. Мы взяли путевки, опять у её подруг в городе стоимостью чуть меньше тысячи рублей. Купив сувениров на фабрике игрушки, мы в декабре 1991-го года с ней отправились в европейское турне.

В Москве в интуристовской гостинице наша группа ожидала поезд Москва-Варшава. Мы с Любкой пили водку и занимались сексом в её трёхместном номере. В мой одноместный мы отправили двух молодых девчонок-подружек, которые должны были жить с Любкой в номере. Они вместе с нами ехали в Польшу и очень обрадовались, когда я им предложил свой отдельный номер.

Ночью менты проверяли номера в гостинице на наличие проституток. В моем номере они обнаружили двух девчонок, которые там не зарегистрированы. Менты пошли проверять их номер, где и «застукали» меня с Любкой. Они хотели составить протокол об аморальном поведении и отправить нам по месту работы. В России тогда был ещё в некоторых местах социализм. Мне-то, конечно, было всё равно, даже «по приколу» – посмеёмся с бухгалтером, а Любка напугалась; пришлось мне от ментов «откупаться».

В поезде в купе с нами поселили двух городских «лахудр-челноков», бабёнок лет под сорок. Как-то в пути мы с Любкой сходили в вагон-ресторан, хорошо там выпили за обедом и вернулись в купе. «Лахудры» попросили нас побыть в купе, пока они тоже сходят пообедать, посторожить, так сказать, их сумки с товаром. А они везли огромные баулы с копчёной колбасой и рыбными консервами, это при условии, что у нас в магазинах не было ничего, всё в стране было по талонам.

Вот такие сволочи и помогли поставить нашу страну на колени. У нас всё стоило очень дешево по сравнению с Европой. Имеющие возможность скупали у нас всё «на корню» и вывозили за границу, получая огромную прибыль. Так эти «челноки» создали себе «честно» стартовый капитал. Сейчас это «крутые» бизнесмены а многие и миллионеры. Они гордятся в интервью корреспондентам газет и телевидения, что начинали свой бизнес с «челноков».

Я считаю наоборот, что самый большой вред для страны принесли именно «челноки». Они озлобили весь народ против М. С. Горбачева и советской власти. А его «вина» была только в том, что он разрешил свободу выезда из страны всем желающим. А всё остальное сделали те, кто сейчас у власти и крупного бизнеса, став олигархами. Ведь и на корабле все москвичи и прибалты были с огромнейшими баулами, они тоже всё самое дефицитное тащили из нашей страны за границу. А кто имел большие «прихваты», вывозили наш дешёвый товар контейнерами, вагонами, теплоходами и целыми ж/д составами.

Мы с Любкой решили заняться сексом, пока «лахудры» ходят, и «растележились» на её нижней полке, но те почему-то очень быстро вернулись. Видят, чем мы занимаемся, хоть и укрытые одеялом, но не вышли покурить (хотя обе курят), а забрались по своим полкам. Что же, подумал я, раз вам интересно, значит смотрите, и продолжил, пока не «кончил». Если им не стыдно, то почему мне должно быть стыдно. Я на их месте, естественно, покурил бы ещё раз, но не стал бы мешать.

В Польше мы побывали за неделю в четырёх городах. В Краков уехали из Варшавы на электричке, а в другие города нас возили на автобусах. «Челноки» и Любка торговали на рынках и стадионах – я только помогал ей принести сумки до расклада. Мне было крайне интересно посмотреть, как живёт Польша, освободившись от социализма. Днями я смотрел их исторические памятники, гуляя по всем городам, где мы были. В магазинах и киосках там было всё, что душа пожелает. Я завидовал их жизни и думал, что не зря «Солидарность» сделала там революцию. Нам нужно бы то же самое сделать поскорее.

Как-то гуляя по Кракову, я зашел на кладбище. Меня поразила чистота и порядок там. Все могилы и памятники сделаны из мрамора, все расположены аккуратными рядами, дорога на кладбище лучше, чем у нас были тогда трассы. Было воскресение, а, может, и какой-то божественный праздник: практически на каждой могиле лежали живые цветы и горели лампадки. А ведь даты похорон на памятниках значатся и довоенные, и даже прошлых веков. Да, вот и социализм не убил в поляках память к предкам, не как у нас. Дело-то, наверное, не в общественном строе, а в культуре людей. Если её у нас не было никогда и нет, то на наших, даже и городских кладбищах, «чёрт ногу сломит».

К родителям относись так, как ты желал бы, чтобы твои собственные дети относились к тебе.

Древняя Греция. Исократ. Философ.

Я был на похоронах дяди Алексея Степановича, который умер на девяносто четвёртом году жизни, доживая последние свои годы у дочери в городе. Это было в канун шестидесятилетия Победы в ВОв, но ему, ветерану войны, курсантов военного училища, находящегося в этом городе, не выделили, ибо они готовились к параду в честь шестидесятой годовщины Победы. Вот такое фактическое отношение к ветеранам в нашей стране. Всё только для «показухи». Нам, родственникам, гроб покойного приходилось передавать на руках через могилы с оградами на старом городском кладбище, ибо к выделенному за взятку месту захоронения пройти с гробом было невозможно.

На вырученные Любкиной торговлей деньги мы купили детям одежду, подарки, так сказать. Я купил сыну и дочери по джинсовой утепленной куртке, ещё кое-чего. Привез детям упаковку (коробку) жевательных резинок (они их ещё не видывали). На обратном пути в поезде мы услышали, что М. С. Горбачев отказался от власти. Впереди был развал СССР и российская «демократия».

ГЛАВА 6

Несправедливость достигается двумя способами: или насилием или обманом.

Цицерон.

И какая же у нашего народа короткая память! К семидесятипятилетнему юбилею Бориса Ельцина делали социологический опрос населения: как люди относятся к нему и Михаилу Горбачёву, у которого тоже был рядом такой же юбилей. Согласно опросу большинство населения к Горбачеву относится негативно, а к Ельцину позитивно. В. В. Путин устроил для Ельцина пышный праздник в Георгиевском зале Московского Кремля с двести пятидесятью высокопоставленными гостями. Первыми поздравили юбиляра В. В. Путин, В. В. Жириновский и Билл Клинтон. Патриарх Алексий II наградил Ельцина орденом Дмитрия Донского, а юбилей Горбачёва прошел совсем незамеченным.

Накануне В. В. Путин, верный продолжатель ельцинского курса, отвечая на вопросы журналистов, заявил: «Именно в то время, когда Ельцин возглавлял страну, граждане получили главное – свободу, и это огромная историческая заслуга Б. Ельцина». Действительно, заслуга: миллионы людей, благодаря ельцинским «реформам», освободились от таких «пережитков» советской эпохи, как гарантированное право на труд и отдых, бесплатное жильё, образование и здравоохранение, достойная заработная плата и пенсия. И, как всегда, прав Владимир Владимирович: «Ничего дороже такой свободы для нас с вами нет».

Как же любит наша власть всё передёргивать. Во-первых, свободу выезда за границу и свободу предпринимательской деятельности дал, конечно же, Горбачев, а уж не как не Ельцин. Только Горбачев хотел, чтобы эта свобода была контролируемая государством и правоохранительными органами, то есть с человеческим лицом. А вот Ельцин дал возможность кучке наглецов ограбить весь народ без какого-либо контроля государством и правоохранительными органами.

Во-вторых, Горбачёв освободил Восточно-Европейские страны от навязанного им Советским Союзом антинародного марионеточного режима, удерживаемого Варшавским военным договором и СЭВ. И тут, по-моему, он поступил абсолютно правильно – штыками их уже было не удержать, а сами они больше не хотели жить в нищете, будучи на задворках свободной Европы. И хотел Горбачев или нет, но распад СЭВ и Варшавского договора был уже предрешен историей.

Да и распад СССР был уже предрешен. Прибалтика, увидев произошедшие изменения в Восточной Европе, тоже больше не хотела терпеть самодурства и идиотизма со стороны центральной власти, поэтому выступила первой за выход из Союза.

А правители других республик Союза захотели сами стать президентами, чтобы их принимали за границей на высшем уровне и чтобы не делиться с Центом награбленным у своих народов. Они и стали провоцировать свои народы на самоопределение, и в первую очередь это была Грузия. Хотя все, без исключения, республики СССР хорошо жили за счет природных богатств России, что сразу и ощутили на себе после распада Союза. Народ всех республик, помимо Прибалтики, стал жить в своих свободных государствах гораздо хуже, чем жили в СССР.

«Дети гор» вскоре поняли, что их нагло обманула власть в своих новых республиках, вернувшая им феодальный строй, который у них был до социализма. Поэтому многие, кто хотел жить по-человечески, «рванули» в Россию заниматься «бизнесом» с целью остатся там на ПМЖ (постоянное место жительства). Обосновавшись, они стали перетягивать в Россию из своих городов и кишлаков, оставшихся без света, газа и дров, всех своих родственников, зная сострадательность российского народа, его способность отдать последнее.