Текст книги "Красота (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

За оставшиеся дни ей выпал всего один выходной, который она провела с Таном. Не в деревне, где по его словам уже ничего не осталось, всё нужное давно увезли на упаковку. Вместо этого они поехали к местному морю. Такси теперь даже не требовало карту оплаты, просто принимало команду и везло бесплатно куда угодно. Дорога туда заняла почти час, который Инис провела, разглядывая расстилающийся под ногами пейзаж – лес быстро сменился пёстрыми кустарниками, потом рыжим песком, потом в песке то и дело стали появляться лазурные лужицы и, в конце концов, рыжую поверхность сменил океан.

Ветра не было и песок не лез в лицо и за одежду. Они устроили пикник – Тан принес свою корзину, собранную дома, Инис свою, собранную в автоматической кухне и вместе у них получился отличный стол, где домашний пирог соседствовал со сбалансированным порционным пюре из овощей и витаминов.

Время пролетело так быстро… Инис несколько часов рассказывала о себе, о детстве, о школе, о родителях и учёбе. И почему-то ни разу не задела тему Красоты, мании, пропитавшей их цивилизованный мир, отравы, не дающей жить таким упрямым, как она.

Потом начался закат. Ветер так и не поднялся, волны тихо лизали берег и где-то задумчиво пела птица. Птица, которой вскоре не станет. На берегу океана, который вскоре испарится. От этого мгновенного осознания, от цепенеющего страха неизбежности Инис так испугалась, что её чуть не с головой затопила паника. Птица не знает, что вскоре всё будет кончено, не может знать, а Инис знает.

Тан как почувствовал, наклонился к ней ближе и Инис сама потянулась к нему и поцеловала. Судорожно обняла, руки дрожали. Всего секунду назад жизнь была прекрасна, а сейчас – обречена. Хотелось хоть немного отвлечься, получить доказательство, что конец не всему.

Тан положил ей руку на щеку, и ничуть не отступил. Его прошлые легкие поцелуи казались пустыми по сравнению с этим, живым, глубоким. Его губы встречали паническое давление Инис и легко поглощали, успокаивали. Он дал ей столько силы, сколько она смогла принять, а потом позволил отстраниться.

– Тихо, – Инис ещё дрожала, пока он крепко прижимал её к себе. – Мы запомним этот берег… этот вечер надолго. Это всё, что мы можем сделать.

Звучало грустно, но правильно.

Инис постепенно успокоилась, слёзы ушли из глаз, но момент единения, когда они поняли и приняли то, что произойдёт всего через семь дней, крепко скрепил их. Когда такси прибыло в город, Инис посмотрела на Тана и спросила:

– Ты не останешься сегодня со мной?

И по лицу поняла – он понял, о чём Инис спросила. Не о чаепитии, не о сне на одном диване. О чём-то большем.

Он крепко поцеловал её в губы и прижался к её лбу своим.

– Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось остаться с тобой. Каждый раз мне приходиться заставлять свои ноги уходить с твоего порога. Но до праздника лучше повременить. А потом… потом ты всё узнаешь и навсегда станешь моей. Это будет последний день – и первый.

Затуманенный усталостью и грядущим испытанием мозг никак не отреагировал на двусмысленное заявление, Инис просто согласно кивнула и ушла домой.

Всего-то несколько дней подождать.

Теперь

Утро Файго начинал с зарядки. Люси пришлось посторониться уже у выхода в кают-компанию. Она стояла практически в коридоре и смотрела, как он отжимается. Синхронно поднимается и опускается, раз за разом, как машина. Потом он поднялся, попрыгал на месте и стал делать броски из стороны в сторону. И всё это с таким хмурым лицом, будто чем-то недоволен.

В начале путешествия Люси думала, хорошо бы он побольше молчал. Теперь, по прошествии трёх дней ей хотелось, чтобы он хотя бы иногда говорил. Окружающая тишина неимоверно давила на мозг. А его задумчивый, наблюдающий взгляд, который то и дело находил и преследовал в любое время суток в любом месте, делал ещё хуже. Не нервничать заставлял, нет, просто его сложно было объяснить.

– Ты каждое утро так делал? – просила Люси, когда он перестал скакать по кубрику и направился в сторону душа. – Просто я не видела?

– Да, каждый день. И да, в это время ты всё ещё спишь. Ты вообще много спишь.

– А что ещё делать? – невольно огрызнулась Люси. Ограниченное пространство переносилось тяжело, тем более с малознакомым соседом.

Он остановился.

– Говорить. Нам нужно много говорить, чтобы не свихнуться. Ты, наверное, никогда не летала на катерах?

– На таких маленьких нет.

– А я летаю несколько лет. Мы сойдем с ума или попытаемся друг друга придушить, если не будем делать вид, будто мы лучшие друзья, всё время, пока заперты в этой коробке. Скажи, как будешь готова, колючка.

Он ушёл в коридор, а Люси села в опостылевшее кресло и стала нервно болтать ногой. Больше делать было решительно нечего.

– Ладно, – заявила она, как только Файго вернулся. – Убедил. Давай будем говорить.

Он стоял у овального входа и вытирал волосы полотенцем. Люси сморгнула – на секунду ей показалось, что это не Файго тут стоит, а другой человек. Такого давно не было, постоянно мерещился он ей только в первые дни… а потом перестал.

– Ты чего? – капитан медленно отнял руки, его глаза серебрились. – Я стал привидением?

– Прости, – Люси сглотнула и быстро отвела глаза. – Просто мне померещилось.

– И что тебе померещилось?

Она отвернулась, не желая отвечать. Болтовня ради убить время – одно, изливать душу – совсем другие пироги.

– Я знаю, – судя по скрипящему звуку, он сел в соседнее кресло. – Тебе примерещился какой-то мужик.

– С чего ты взял?

– Ну, слышал.

– То есть? – Люси не заметила, как до боли сцепила пальцы.

– Ты рыдаешь по ночам. Я слышал. И прощения просишь. Что ты наделала? За что тебя так сильно мучает совесть?

– Ничего! – Люси вскочила. – Почему ты спрашиваешь?

Он снова пожал плечами, как будто ему наплевать.

– Ну мы же договорились разговаривать. А о чём ещё?

– О том, о чём приятно говорить!

– Да ну, – с сомнением протянул он. – Говорить нужно о том, о чём интересно. Что трогает. Знать, например, что ты ела на завтрак, меня не трогает. А кому насолила, да так, что перестала спать ночами, очень любопытно. И кстати, я рискую жизнью, так что пусть кроме кредитов получу ещё и шикарную историю, – сухо добавил Файго.

Люси посмотрела на него, вспоминая, так ли он выглядел в кафе, где они познакомились. С другой стороны – а как ещё?

Но всё равно его лицо слегка расплывалась. Уголки губ стали ниже, сами губы уже, подбородок острей. И волосы, кажется, были темней.

Примерещится же такое!

– Ладно, – наконец, решилась Люси. Дело в том, что ей хотелось рассказать, хоть кому-то. Никто не знал всей правды, конечно, и Файго не узнать всего, но в общих чертах ей хотелось кого-то посвятить в свою историю. Хотя бы для того, чтобы этот некто подтвердил, что она всё сделала правильно, сделала, как нужно. А Файго, судя по рекомендации, из тех, чьи слова можно принимать всерьёз.

– Так получилось, – Люси сглотнула. – Что я выдала охранной системе Блока один секрет… Большой, главный секрет одной малоизвестной, малочисленной расы. Из-за секрета им грозят большие неприятности. И теперь я должна это исправить.

– Специально выдала? За деньги продала? – напряжённо просил Файго.

– Ну что ты, – Люси криво усмехнулась. – Случайно. Я была… больна, в беспамятстве проболталась. Долгое время врачи думали, что это я просто брежу… а потом не знаю кто, но провёл анализ и выяснил, что я сказала правду. Но… сознательно или нет, я выдала секрет и теперь… – она вздохнула.

– Теперь ты ищешь этих людей, чей секрет выдала, чтобы… – Файго махнул рукой, приглашая продолжать.

– Чтобы их предупредить, – прошептала Люси, опуская глаза.

– О чём?

– О том, что на них теперь охотятся. Они находятся в опасности. Эти люди ни перед чем не остановятся, потому что они хотят… такие как они всегда хотят больше власти, больше влияния, чтобы их боялись, уважали. Они готовы пол вселенной загубить ради собственных амбиций. Какая им разница, сколько народу погибнет в процессе? Главное, чтобы их паршивое имя осталось в памяти человечества. Я должна их предупредить!

– И это все причины? – насмешливо спросил Файго.

Люси сглотнула.

– Значит, есть что-то ещё, – задумчиво подвёл итог Файго. – И судя по тому, что тебе мерещится мужчина…

Люси не выдержала, вскочила и убежала, спряталась в единственном возможном месте – в душевой кабинке.

Раньше

Инис казалось, она не успела и глазом моргнуть, а уже седьмое число. Все работы были завершены с опозданием на несколько часов, что не критично, на резерв оставляли больше времени. Теперь всё закончилось. Нажав на клавишу, отправляющую в команду упаковки последние расчёты, Нагрраз, пошатываясь, потому что последние сутки счётчики провели без сна, отправился домой, и Инис, стараясь раскрыть глаза шире, пошла к себе.

– Эй, ты меня с ног чуть не сбила! – громко крикнула над ухом Оливия.

Как Инис могла это сделать, учитывая, что она валилась с ног и едва передвигалась, осталось загадкой, спорить не хотелось, пройдя мимо командиршы, Инис сделала ещё несколько шагов и уткнулась носом в рубашку. Знакомый запах, знакомый покой и тишина.

– Доброе утро, Инис.

– Ты пришёл.

– Конечно.

За спиной фыркнула Оливия, но Инис продолжала прижиматься к нему. Глаза слипались, спать хотелось ужасно.

– Пойдём, я тебя доведу домой. Тяжело пришлось?

– Но зато мы успели, – пробормотала Инис. – Нагрраз молодец, так хорошо держался.

Тан обнял её за плечи и повел дальше, Инис почти не смотрела под ноги.

– Эй, Инис, умойся, а то напугаешь кавалера до колик! – крикнула вслед подруга Оливии.

Будь с головой всё в порядке, Инис пропустила бы замечание мимо ушей, как обычно, но разум, погруженный в полусон, выдал паническую схему, где Тан пристально смотрит ей в лицо, видит опухшие веки, отекшие щеки и с брезгливостью отстраняется.

– Надо умыться, – пробормотала она, хватая его за рубашку. – Нужно умыться, а то я выгляжу ужасно.

– Неправда. Так ты ещё красивей, – с улыбкой отозвался Тан. – Сонная и расслабленная, домашняя, как кошка.

– Что ты говоришь? Во мне красивого только имя…

– Имя красивое, – согласился Тан, помогая ей идти. – На нашем языке оно значит «Иней». Ты такая же хрупкая и ранимая. И такая же утонченно прекрасная.

– Хватит! – слабо разозлилась Инис. – Зачем ты врёшь? Я вовсе не красивая! Я не напрашиваюсь на комплименты, но и врать не нужно. Я и так твоя… и так всё сделаю…

Последние слова она едва пробормотала, потом остановилась и вздохнула. Хотелось лечь спать прямо на землю.

Вдруг Тан поднял её на руки и понес. Стало так легко…

Оказаться дома, в своей кровати так приятно. Когда кто-то снял обувь, жесткие джинсы и неудобную рубашку. Когда кто-то накрыл одеялом.

– Так странно тебя слышать, – задумчиво сказал его голос. – Вы обмануты фальшивкой и не видите красоты. Нужно тебе показать. Может, тогда тебе будет легче решить.

Теперь

Файго не трогал её до тех пор, пока Люси не отошла от обиды и сама не заговорила. Он продолжал сидеть в кресле, делать зарядку, высчитывать что-то на планшете или просто думать, уставившись в изображение окружающих звезд, но заговаривать не пытался.

– Ладно, давай снова поболтаем, – миролюбиво предложила Люси, осторожно пристраиваясь рядом. – О тебе, – торопливо добавила.

– Давай, – без особой охоты согласился он. – Что ты хочешь услышать обо мне?

– Ты занимаешься перевозками, у тебя репутация честного человека. Как у тебя получилось? Говорят, это не выгодно, хорошо заработать можно только, если участвовать в махинациях.

– Может, и не выгодно. Но я люблю жить в мире со своей совестью, – пожал плечами Файго.

– А почему ты… выбрал такую работу? Перевозить груз в космосе? Это же месяцы, если не годы одиночества?

– Хотел побыть один.

Да уж, отвечал он коротко, но Люси времени не занимать.

– Почему ты хотел побыть один?

Он поднял глаза и внимательно посмотрел на неё, потом нахмурился.

– Меня бросила девушка, которую я любил.

– И всё? – удивилась Люси.

– То есть – всё? – угрожающе протянул он.

– Ну, просто… можно же найти другую, – промямлила Люси, уже подозревая, что говорит что-то не то. Но правда же, не оценила одна – значит, не твоя, просто найди другую, которая оценит? Так же считается?

– Да-а? – протянул он. – Может, ты согласишься стать той другой, поможешь мне по доброте душевной забыть печали и тревоги?

– Что?

– Ну, это же раз плюнуть, поменять по-настоящему любимого человека на кого-то другого. Судя по твоим словам, для тебя это проще простого! Давай тогда сойдемся, скрасишь мне полёт. А потом отправишься своей дорогой. Договорились?

– Ты что! Я не могу.

– Чего ж так? – ненатурально удивился Файго. – Я, значит, должен выбросить её из головы, как мусор, а ты можешь по своему объекту страдать хоть до конца жизни?

Люси уже была не рада, что затеяла весь этот разговор.

– Но просто… вы мужчины и вам проще.

Он фыркнул.

– Дура ты.

– Что? – Люси обиделась. Они вынуждены находиться рядом, но оскорбления терпеть она не нанималась!

– Дура, если думаешь, будто нам проще! С чего ты взяла такую глупость?!

– Ладно, извини.

И правда, кто их знает, мужчин, проще им или нет. Это, вероятно, всё же от человека зависит, от его характера и внутреннего мира, а не от половой принадлежности.

– Ну, теперь твоя очередь. Что ты узнала такого важного, если за тобой гоняются официальные структуры Блока? В чём этот самый секрет? Интересно, аж жуть.

– Прости, но сам понимаешь, я не могу сказать, – мягко ответила Люси. – Иначе они и за тобой будут гоняться.

– Ты права, – подумав, ответил он. – Ладно, не говори пока. Пока я не решу рискнуть. Но может, назовёшь хотя бы своё настоящее имя?

– Что? – снова пискнула Люси. Да уж, что ни вопрос, то не в бровь, а в глаз.

– Настоящее имя? За него меня точно не убьют, думаю, оно им прекрасно известно.

– Откуда ты знаешь, что Люси – не настоящее имя?

– Ну, хотя бы потому, что ты на него не отзываешься. Вернее, не с первого раза. На родное имя оборачиваются моментально, а ты пару секунд вспоминаешь, что это к тебе обращаются.

– Хорошо, я скажу тебе как меня по-настоящему зовут, если…

– Если что?

– Если ты больше не станешь спрашивать секрет, который я выдала. Всё равно не могу рассказать, – вздохнув, сказала Люси.

– Ладно, – подозрительно легко согласился Файго. – Давай.

Они набрала полную грудь воздуха, потому что очень давно не произносила этого слова. Прикрыла глаза, отгораживаясь от памяти:

– Меня зовут Инис.

Раньше

Когда Инис проснулась, рядом никого не было. Так тихо вокруг… Двое суток всего – и это место перестанет существовать.

За месяц эти слова должны были затереться, потускнеть, но почему-то звучали так же остро и больно.

– Вставай, соня!

Лендтоп стоял на подставке и показывал Тана. Интересно, как он разобрался с записью и активацией ролика по движению?

– Я жду тебя в саду. В такси выбери пункт «Конструктор». Не знаю, как захочется выглядеть тебе, для меня ты в любом виде прекрасна, но наши женщины на праздник предпочитают распускать волосы, украшать их венками и лентами. Ты, наверное, захочешь спросить, как они одеваются? На всякий случай я оставил тебе традиционный женский костюм хомирисов… если хочешь, можешь надеть. Я жду на закате.

Он пробежался взглядом по её фигуре так, будто на самом деле её видел, и отключился.

Инис поискала глазами – на столе лежал сверток. Ну, кто же не любит подарки? Свёрток тут же был распотрошён, и из него было извлечено светло-салатовое длинное платье с длинными расклешенными рукавами и узкий венок из белых цветов вперемешку с ярко-салатовыми листьями.

Конечно, Инис всё это померяла и решила оставить. Не в спортивном же костюме идти, в самом деле? Прислушалась к ощущениям – удобно, приятно. Распустила волосы, осторожно опустила на голову венок. Краситься не стала, даже если бы можно было. Но хомирисы не красились, а выделяться не хотелось.

– Абонент Отец вызывает Инис, – звякнув, сообщил голос автоответчика.

– Соедини.

– Инис? Ты как, выспалась?

– Да, папа. Выспалась и собираюсь на праздник хомирисов.

– Ага, я помню, ты говорила. И, конечно, ты знаешь сама, но я всё равно напомню, что с утра начинается последний этап эвакуации, я очень надеюсь, ты не заставишь меня, пожилого человека, лишний раз волноваться и появишься вовремя. Ты же не решила убежать из дому и отправиться кататься на корабле с хомирисами?

Инис сглотнула. Отец, конечно, шутил. Он не знал, не мог знать, что хомирисы завтра отправятся своей дорогой. Но вопрос правильный.

Что дальше?

Тан говорит, сегодня она всё решит, но по большому счёту он не предлагал ей лететь с ними. Он был совершенно уверен, что их будущее пройдёт совместно, что они состарятся вместе, но при этом не просил улететь с ним – и это необъяснимо.

– Инис? – повторил отец. – Ты слышишь?

– Что? А, да, папа, всё в порядке! Конечно, я вернусь вовремя.

– И телефон возьми.

– Хорошо.

– Тогда хорошего отдыха! И смотри там по сторонам во все глаза, я хочу потом услышать, как проходят праздники хомирисов.

– Конечно.

– Пока.

Отец отключился. Времени оставалось всё меньше, Инис помялась, но позвонила Орис. За последние две недели они ни разу не виделись и почти не разговаривали, это нужно исправлять, раз уж выдалась свободная минутка. Праздник подождёт.

– Ну, наконец-то! Совсем пропала из виду, – Орис обрадовалась. – Готова отправляться домой?

– Ну, почти… Орис, ты на третьем летишь обратно?

– Да. Надеюсь, ты тоже?

Инис не ответила.

– Увидимся на корабле?

– Конечно. Я просто напомнить… что я всё ещё твоя подруга.

– Как и я, – рассмеялась Орис. – Ты так давно не появлялась, я думала, может, устроила личную жизнь, забыла обо мне.

– Какое там! Я тебя ни на одного мужчину не променяю.

– И очень зря. Слышишь, подруга? Тебе просто необходим настоящий, крепкий мужик, этакая обезьяна, которая молча перекинет через плечо и отнесёт в пещеру. Я не обижусь, если ты встретишь такого и будешь счастлива. Никогда ни одна подруга не заменит хорошего мужа. Но ты и сама знаешь. Женская интуиция.

– Э-э… Ну, ладно. Если ты встретишь свою обезьяну, я тоже буду рада. Пока!

– И тебе здоровья.

Отключившись, Инис вызвала такси и выбежала на улицу. Редкие прохожие не обошли вниманием её платье и чрезмерно сияющее лицо, но это не раздражало. Не сегодня.

Казалось, такси летит так медленно, что пешком и то быстрей выйдет, но наконец, оно опустилось в саду хомирисов. Инис вышла и увидела Тана стоящим дальше на дорожке, там, где синева сумерек скрашивала яркие цвета кустов, а фонарики слегка светились. На нём были темные штаны и свободная рубашка с открытым воротом. Похоже, перед праздником мужчины тоже прихорашиваются.

– Волшебно выглядишь, – сказал Тан, приближаясь. Он взял её за руки и наклонился, прикасаясь лбом к её лбу. – Нам пора.

– Далеко?

– Нет, не очень.

Инис не знала, куда её ведут, потерялась сразу. Вокруг были только деревья, и кусты, загораживающие небо, и тускло-голубые огоньки покачивающихся фонариков. Просто гулять, не спеша брести по траве и ни о чём конкретном не думать, после недели изнуряющей умственной работы было очень приятно.

Тишина почти звенела.

Лес расступался медленно, и перед глазами вставала поляна, та самая поляна из сна. Она раскрывала свои объятья и щедро приветствовала, как старых знакомых. Тан уверено вёл её вперед, огромный костёр трещал, от него исходили волны жара, а Инис казалось, действие опять происходит во сне.

Пахло цветами и землёй.

– Здравствуй, Инис! Здравствуй, Тан! – то и дело слышалось вокруг, Инис улыбалась в ответ, потому что не помнила имён, да и помни она – не поможет, голоса тут же улетучивались, а те, кто их приветствовал, словно испарялись. Вокруг полно народа, но кто из них здоровается, непонятно.

Инис расслабилась и вдохнула свободней – раньше казалось, на празднике будет грустно, хомирисы хотя бы тайком будут грустить, женщины станут плакать и в результате праздник превратится в поминки. Но нет – вокруг царил покой.

– Вина? – спросил Тан, подтягивая её за руку, чтобы не затерялась в толпе.

– А ты будешь?

– Я буду, – медленно ответил он, не отводя глаз. Ночью, в темноте, где только луна и языки костра, его взгляд казался другим, жадным и откровенным. А может, был другим.

– Тогда и я буду.

Вино оказалось терпким и сладким, и сразу дало в голову. Ноги щекотала высокая, холодная трава, на языке бродил сок ягод и хотелось, чтобы время остановилось и ночь не заканчивалась.

Голова кружилась, но приятно. Яркие пятна сливались с терпким, пьянящим вкусом, его пленительным взглядом и душа парила. Инис никогда не понимала этого выражения – душа парит, оно ассоциировалось со смертью, когда душа отрывается от ненужного тела и улетает ввысь, но оказывается, парит – это когда тебе так хорошо на земле, живой, что хочется подпрыгнуть и зависнуть от счастья в воздухе. Ей даже казалось, иногда так и происходило – и Тан держал её за руку, чтобы она не улетела в тёмное небо.

У костра хомирисы устроили какие-то соревнования – кто дольше будет кружиться, или кто выше подпрыгнет, или кто красивей поклонится. Наградой служили сладкие палочки и сладкое вино, которое лилось рекой.

Никаких упоминаний о том, что этот праздник последний, не было. Инис тоже следила за речью, чтобы не ляпнуть лишнего. Впрочем, говорила она мало, больше слушала. Впитывала смех хомирисов и шёпот Тана, чьи слова сплетались вокруг, словно наносимая на кожу вязь узора.

И вот в голове так помутилось, всё смешалось, что ей стало казаться, будто она во сне.

– Инис, – Тан вдруг подвёл её к костру и обнял, положив руки на талию. Пламя затихло, перестав трещать. – Ты решила? Я хочу, чтобы ты ответила мне сейчас, когда я задам вопрос. Хорошо?

Она кивнула.

– Ты пойдёшь со мной? В мой дом? В мой новый дом?

Такой простой вопрос… и такой сложный. Его сладкое дыхание легко прикасалось к её щекам.

– А отец…

– Поверь мне, ты будешь видеть его так часто, как захочешь.

– Но как?..

– Просто поверь и ответь. Закрой глаза, прислушайся к своему сердцу и ответь.

Инис зажмурилась и ей показалось, что вокруг стало тихо, словно все замолчали, ожидая её ответа. Словно даже ветер замер. И только тёплые руки на талии и дыхание на лице не давали забыть о происходящем.

– Да. – Сказала она и открыла глаза.

Кто-то восторженно заулюлюкал, а Тан наклонился и поцеловал её, а потом крепко обнял, покачивая из стороны в сторону.

– Спасибо, – шептал Тан. – Спасибо тебе, что согласилась. Я боялся, что город не затихнет, не даст тебе понять. Пойдём.

Инис пошла, куда вели, костры остались позади, как и толпа, шум стихал, пока не смолк совсем. И вот они в деревне, идут мимо пустых домов, в которых не горит свет. Свернули к одному – это дом Тана, свет на крыльце зажёгся словно сам собой.

В голове тем временем прояснилось. Из крови не испарилось вино, но словно что-то перестало сжимать её в руке, встряхивая и заставляя следить за своими мыслями. Словно это что-то её отпустило.

– Я что, согласилась… улететь с тобой? Бросить всё и улететь? – проговорила Инис, но ответ уже знала. Да, она согласилась, никто не заставлял. Сфокусированный взгляд на самое важное там, у огромного костра, не обманывал. Он просто помог решиться.

Тан остановился и обхватил ладонями её лицо, стал гладить пальцами щеки, скулы и подбородок.

– Ты согласилась. Ты не просто красива, а ещё и умна. Я знал, что ты лучшая девушка во вселенной, но всё равно боялся. Твоя красота слишком яркая, слишком броская, а в вашем фальшивом мире даже она может потерять интуицию. Но ты справилась.

– Прошу тебя, – Инис не отодвинулась, но повернула голову так, чтобы не видеть восторг в его глазах. – Не нужно повторять миллионы раз, как я прекрасна. Я знаю, что это неправда.

Он молча отодвинулся.

– Тан, я и так твоя, полностью. Я согласилась… даже представить не могла, что вот так запросто способна согласиться изменить всю свою жизнь. Бросить всё! Работу, отца…

– Я же обещал, что ты можешь видеть его так часто, как захочешь.

– Я даже готова поверить, – горько улыбнулась Инис. – В то, что смогу его видеть, ведь на корабле будут стандартные средства связи, да и потом вы должны оставить себе возможность связи с придикатами, вы же столько веков вместе, рядом. Но я прошу тебя… Я буду верить тебе, Тан, я даже допускаю, что ты веришь… частично веришь в то, что говоришь, но пожалуйста. – Инис опустила глаза. – Не говори мне больше о моей красоте. Я не могу этого слышать. Если бы я услышала такое от своих знакомых с Земли, я бы подумала, что они издеваются.

– Нет, так невозможно! – с жаром ответил Тан, хватая Инис за руки и встряхивая их. – Я тебе докажу!

Миг – и перед ней появилась картина – большой холст на подрамнике. Прекрасные, похожие на павлиньи перья цветы на тёмно-синем фоне – яркие лепестки дрожали, как живые.

Теперь

– Так! Тебе нужно заняться физическими упражнениями.

– Вот ещё! – Люси, она же Инис фыркнула, не отрываясь от чтения книги, вроде бы уже третей по счёту за день.

– Да. Давай, вставай! Сейчас же!

Когда Файго говорил таким командным тоном, спорить было бесполезно. В частности, он стал называть её только настоящим именем и никакие уговоры не помогали.

– На борту моего корабля будет только так, как я хочу, – на все претензии спокойно отвечал он. – Хоть горшком могу тебя звать, а ты будешь откликаться.

– Да ты совсем обнаглел!

– Если бы звал Горшком! – поправил он. – А я всего-то выбрал имя, которое тебе больше подходит.

Вот так легко и непринуждённо он перешёл к старому имени, а теперь так же просто вздумал заставить её приседать и бегать по беговой дорожке!

– Инис, если ты не начнёшь заниматься, твои мышцы вскоре атрофируются, и к концу полета ты не сможешь даже спуститься по трапу, отдышка замучает. Но если не хочешь бегать, могу предложить микротренеров.

– Ой, только не это!

Конечно, микротехника, которая действует изнутри, не ощущается, но знать, что в твоём теле бродят тысячи крошечных аппаратов, которые растягивают и разминают твои мышцы, всё равно очень неприятно.

– Тогда вставай и беги.

Он достал и разложил складную беговую дорожку. Инис и сама понимала, что нужно поддерживать себя в форме, но было так лень.

– Ну, я жду! – многозначительно добавил Файго.

Она вскинула глаза – и снова замерла, увидев, как отражения наслаиваются и ей мерещится лицо другого человека.

– Чего тебе не хватает, чтобы наладить своё настоящее? – спросил её однажды Файго. Инис думала, думала и не смогла ответить. Ей не хватало хомирисов. Не хватало Тана. Но сказать вслух – сделать только хуже. Внутри, в тайне, все было не так сложно.

Враньё, конечно, всё ужасно, но скажешь вслух – и будет ещё хуже.

– Не хочешь отвечать? – спросил он.

– А ты не хочешь ответить, что мешает тебе завоевать ту, из-за кого ты тут кочуешь по краю вселенной? – огрызнулась Инис. Пусть знает, что такое чужое любопытство.

– С чего ты решила, что я не пытаюсь? – ровно спросил Файго.

– А… – Инис растерялась. – Ладно, давай просто не будем.

– Да ради бога.

И они снова перестали разговаривать.

Однако прошло несколько дней и Инис заметила, что ей с ним комфортно. Очень просто. Пребывание в тесном пространстве ничуть не раздражает. Лишних вопросов он больше не задавал, хотя присматривался временами. Инис ловила его задумчивый, слегка отрешённый взгляд и неизбежно отводила глаза. Не нужно им так смотреть друг на друга, не тогда, когда у неё память о Тане, а у него разбитое жестокой девушкой сердце.

– Вставай на дорожку. Для начала выставлю тебе два километра.

– Два? Да я умру на половине!

– Вот видишь. А ещё споришь. Вставай и занимайся! А я в душ, чтобы тебя не смущать косыми и снисходительными взглядами. Думаю, не смогу удержаться от язвительных и насмешливых комментариев, после чего на дорожку тебя и силой не загонишь.

– Размечтался! Может, наоборот, тогда я с неё не слезу? – улыбнулась Инис, а он улыбнулся в ответ. Файго редко улыбался, но если уж улыбался, то целиком, полноценно, так, что вокруг становится немного светлей.

Придётся бегать, поняла Инис…

Резко и противно пискнул какой-то прибор. Файго, сбросив улыбку, молнией рванул к мониторам, сел.

– Пристегнись, – коротко приказал, уже запрашивая данные. Инис не заставила себя ждать, быстро заняла соседнее кресло и пристегнула ремни. Опасность витала в воздухе, набирая обороты.

Жаль, помочь она ничем не могла. Он быстро набирал команды, то и дело обращаясь к управлению кораблём и переключая информацию, поступающую на мониторы.

– За нами погоня, – объявил спустя пару суматошных минут, перемешанных с громким голосом корабля, который сообщил, что если они ничего не предпримут, их перехватят через тридцать семь минут.

Инис сглотнула.

– За тобой погоня, – уточнил он следом.

– Да, я поняла. Чёрт… не знаю, что и сказать. Извини.

Файго нахмурился, одним глазом поглядывая на Инис, другим в монитор, задавая новые команды, потом запустил их и откинулся на спинку кресла.

– Не хочешь объяснить, насколько всё плохо и ради чего я рискую кораблем… или жизнью?

– Я не знала, что так получится, – призналась Инис. – Боялась, конечно, но на самом деле не верила, что это происходит на самом деле, думала, достаточно скрыться с их глаз и до преследования не дойдёт. Я иногда даже представляла, что будет погоня, стрельба и красивые спецэффекты, и каждый раз это походило на фильм. На самом деле же такого не случается? И в своих фантазиях, оторванных от жизни, я думала, на всё пойду, по головам полезу, только бы добраться до… до тех, кого мы ищем. Но оказывается, я не могу. Не могу пожертвовать тобой. И не только тобой. Даже какой-нибудь жалкой официанткой не могу. Пусть даже она мелочная, глупая, но она живая, разумная. И даже будь неразумным животным. – Инис перешла на шёпот, пряча глаза. – Для вселенной наши жизни одинаково важны.

– Угу, – он кивнул, вовсе не впечатлённый. – Все мы важны, бла-бла-бла. Ты знала, что за тобой слежка?

– Нет! Я давно живу под вымышленным именем, но ни разу не видела ничего подозрительного. За мной никто не следил, я бы заметила. Когда остаёшься один, всегда знаешь, где неладно, нюх появляется. За мной не следили, поверь.

– Ну, напрямую может и не следили, а меры приняли. Просто они мониторили не тебя, а тех, кто вылетает в свободный сектор.

– Но у меня же другое имя?

– Это проще простого – они зафиксировали имена всех, покинувших Землю в течении суток после твоего исчезновения и мониторили эти имена. Вот твоё и выстрелило.

– Я не знала.

– Конечно, не знала. – Невольно огрызнулся Файго. – Иначе, надеюсь, рассказала бы заранее, и я изменил бы отправленные перед вылетом данные. Так что ты предлагаешь делать теперь? Смотри на карту – видишь очерченную белым область? Это твой драгоценный сектор, а вот та пульсирующая красная точка – предполагаемое место скопления разумной энергии. Посмотри-ка, кажется, мы действительно нашли этих твоих несчастных скитальцев. Но нас сейчас догонят, моему кораблю не уйти, их скорости выше.