Текст книги "Красота (СИ)"

Автор книги: Юлия Шолох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Дети на улицах деревни тоже выглядели вполне обычными детьми. А потом, вырастая, менялись, превращаясь в красавиц и красавцев. Так выходит?

Разве в этом нет какого-то подвоха? С другой стороны, какого? Операций, как принято на Земле они явно не делали – не обладали техникой, а придикаты просто не смогли бы править лица, которые для них все одинаковые. Но что-то общее с привычками своего мира Инис чувствовала. Как это может быть?

– Всё готово, проходи!

Тан выскользнул из-за занавески и придержал ткань. Пришлось отложить альбом в сторонку и пойти.

В соседней комнате стены были заставлены и завешены картинами. Маленькие, большие, в рамах и без обрамления – глаза разбегались.

– Я специально их не упаковывал в путь, хотел вначале тебе показать. Это мое хобби.

Картин было десятки, если не сотни. Инис не очень-то разбиралась в искусстве, она больше по точным расчётам, но талант у него явно имелся – горы, вода, деревья и люди выглядели как живые. Инис подумала, что не удивилась бы, если бы они вдруг зашевелились и продолжили жить на картине, как в реальности. Если бы вода в реке зажурчала и потекла, а солнце продолжило свой путь по небосводу.

– Это… здорово. – Призналась Инис. – Потрясающе.

– Я даже не сомневался, что тебе понравится. – Расплылся Тан в белозубой улыбке. И Инис снова ощутила желание его обнять, поэтому отвернулась.

Теперь

– Не буду спрашивать, откуда у тебя сектор поиска, – сказал Файго. В его голосе звучало что-то такое древнее, тревожное, как гул глубоко в горах – не знаешь, это землетрясении, представляющее угрозу или просто кто-то невидимый глазу крикнул.

Нужно относиться к нему как можно более серьёзно, он может быть опасен.

– Так что, договорились?

Файго вдруг положил свою руку на стол – ладонью вниз. Тяжелый хлопок, от которого стол задрожал.

– Повторим. Ты хочешь, чтобы я вышел в свободный сектор с тобой на борту и нашел поселение каких-то чудаков, которые добровольно покинули зону, контролируемую Блоком, проще говоря – спрятались от него?

– И ты не станешь трепаться направо и налево об этой работе. Ни сейчас, ни потом.

Требовать большего Люси не стала, потому что представляла примерно методы Блока. И если ей повезло избежать подобной участи, не факт, что повезет Файго. Фактически ему опасно болтать, ради самого себя опасно вообще упоминать о разговоре, но эту мелочь Люси собиралась уточнить только после того, как работа будет сделана.

Вот так, грустно улыбнулась она. Вот так и я опустилась до паскудных методов, использую ни в чем не повинных людей. Но какой у неё выбор?

– Что, если мы их не обнаружим?

Люси сглотнула. Тогда крышка. Тогда всё пропало. Тогда только биться головой об стенку и скулить.

Но, понятное дело, наемнику такого не скажешь.

– Если в секторе мы их не найдем, деньги твои, ты свободен.

Конечно, тогда ей уже ничего будет не нужно. Она вообще может выйти в свободный космос и пусть тело плавает там, как в бесконечном саркофаге, замороженное, как лёд. Вечное последнее плавание. Романтика.

– Есть ещё что-нибудь, что мне нужно знать о деле? – его рука приподнялась и обратно хлопнулась об стол.

– Не стоит лишний раз упоминать, куда и с кем направляешься, – машинально сообщила Люси, взгляд которой притянуло это движение. Он сильный. Впрочем, почти все мужчины сильны, по крайней мере, сильней её.

– Тогда завтра вечером старт. С тебя пятьсот кредитов на снабжение полёта.

– Принесу с собой.

– Не опаздывай.

Файго встал и ушёл, оставив нетронутыми пиво и закуски, а у Люси слишком ослабли ноги, идти она не могла. Столько времени искать, а стоило начать действовать, как путь сразу открылся.

Или это обманка, ведущую в бездну.

Впрочем, выбора нет.

Меньше, чем через сутки Люси с Файго улетели с планеты в свободный сектор.

Раньше

После плотного ужина, состоящего из овощей, хлеба и запеченной в духовке местной рыбы Тан повел Инис прогуляться. Вернее, в сад, где ожидало такси, но шли они неторопливо.

На улице вечерело, шум дневной суеты стих, ветер улёгся, зато цветочный аромат сгустился и стал слаще. Провожать их никто не собирался, что радовало. Извилистая улица была практически пуста. Повторения сцены «пойдёмте поглазеем на незнакомку» не хотелось.

– Пошли, пройдёмся через деревню, там другая тропа есть, – предложил он.

Инис молча кивнула. Деревня была такой чистой, аккуратной, словно сказочные декорации. Домики как пряничные конструкции, какие пекут на рождество. Заборы, если и встречались, были высотой по колено и явно строились для красоты. На некоторых лужайках сидели домашние питомцы – пушистые комки с глазками, которые жевали траву. Инис точно не знала, но могла предположить, что сохранять чистоту там, где нет твердого дорожного покрытия и пылесосов очень сложно, но чистота была идеальной.

Время от времени пасторальную картину пышущего благополучием поселения нарушали строения, предназначенные для производства. Печи из красного кирпича под деревянными навесами, швейная мастерская, где пол завален обрезками ткани, что-то косметическое или медицинское, судя по запахам и склянкам. Почему-то работать хомирисы предпочитали на улице, под крышей, но без стен, обдуваемые ветрами.

Тан был расслаблен и доволен. Инис видела, как по его лицу блуждает счастливая улыбка. И если допустить, что причина существования такой улыбки в ней, это очень даже впечатляет.

Инис никуда не спешила. Ей нравилось тут, в простом, приятном взгляду поселении хомирисов, она выбросила из головы мысли, что вскоре этой милой деревни не станет и просто наслаждалась прогулкой. Пока есть хомирисы, деревня восстановится, они построятся в другом мире, это, может, ни одно и то же, но всяко лучше, чем полное исчезновение. Посадят новый сад, построят новые домики. А пока нужно наслаждаться тем, что имеешь.

Внезапно Тан насторожился, это сказалось на руке, которую он крепко сжал, Инис от неожиданной боли поморщилась, но промолчала.

Впереди раздавался методичный стук молота.

Тан шёл теперь, напряжённо и хмуро смотря вперёд, как будто ему не хотелось идти. Показалась кузница, алые угли в открытой печи, хомирис в свободных небеленых штанах с мокрой от пота спиной бил огромным молотом по лежащей на наковальне полосе железа, периодически переворачивая её щипцами.

Они почти прошли мимо, когда раздалось шипение – кузнец опустил горячее железо в воду.

– Здравствуй, Тан, – неожиданно сказал он им вслед.

– Здравствуй, Карл, – кажется, с неохотой отозвался её спутник.

– Добрый вечер, – поздоровалась Инис. Они остановились и обернулись, получилось как у солдат, выполнивших команду. Кузнец, сжав губы, смотрел на них из-под навеса, за его плечом светилась печь. Его лицо, как лица местных детей было лишено картинного совершенства.

Оба хомириса молчали.

– Тебя можно поздравить? – скупо спросил кузнец.

– Да, можно. Буду рад, если ты найдешь в себе силы порадоваться чужому счастью.

Глаза кузнеца в обрамлении светлых ресниц остановились на Инис, потом снова вцепились в Тана.

– Все еще играешься?

– Все мы игроки жизни, – мягко ответил Тан, никак не прокомментировав отсутствие поздравления, которые от остальных жителей деревни так и сыпались.

– Все вы глупцы, – кузнец, будто потеряв интерес к разговору, уставился куда-то вдаль. – Жалкие притворщики.

– Вижу, сегодня ты тоже не в духе. Тогда мы пойдем, пожалуй. – Тан остался спокойным.

– Идите.

– Всего хорошего, Карл.

Они медленно пошли дальше. Инис не спрашивала, что это было, но Тан почти сразу наклонился и объяснил:

– Не сердись на его поведение. Он очень несчастный человек. Горе как болезнь, всё портит. Мы надеемся, что однажды Карл выздоровеет, но даже если нет, бросать своих нельзя. На него больно смотреть, но и отворачиваться нельзя, понимаешь?

Инис оглянулась – кузнец немигающим взглядом сверлил им спины. Тогда она подумала, что впервые видела злого хомириса.

По прилету домой у жилого комплекса Инис встречали гости – отец и Грегор. Они еле дождались приглашения и почти бегом понеслись в комнату, уже вроде седые, но в некоторые моменты нетерпеливые, как дети.

– Мы не могли усидеть на месте. – Отец и не думал скрывать причин своего появления. – Расскажи нам всё. Что ты там увидела?

Заказав в доставке чай, Инис села напротив и рассказала всё, что смогла припомнить, исключая личные моменты, которые не решилась озвучивать. Из необычного, по её мнению, был только некрасивый и злой хомирис, и ещё потрясающе, неестественно ухоженные сад и деревня.

– Кажется, ты действительно ему нравишься, этому молодому человеку. – Нахмурился отец, словно сумев прочитать между строк. Способность родителей, постоянно причиняющая неловкость своим детям.

Инис покраснела. Перед тем, как улететь от хомирисов, она ждала, поцелует ли её Тан, сидела в такси возле открытой дверцы и смотрела, как он наклоняется – слишком медленно.

Тан провел по её щеке пальцами и тихо спросил:

– Я могу прийти к тебе на завтрак?

Инис кивнула, не задумавшись.

Тогда он поцеловал её в губы – всего лишь слегка прикоснулся своими и отодвинулся.

– Спокойной ночи, Инис.

Тан закрыл дверцу – такси это восприняло как команду стартовать и, вжикнув, поднялось в воздух. Всю дорогу Инис просидела на месте, раз за разом переживая один поцелуй, краткий, как миг, и вечный, как само время. Ей казалось, что её поцеловали впервые в жизни, что ей подарили что-то ценное, растворили в ней сокровище – и с этим ощущением нужно было свыкнуться.

Только как?

– Позволь спросить, Инис, – Грегор неловко откашлялся и сложил рука на своем немалом животе. – И заранее извини за личный вопрос. Предыстория такова – все, кто близко знакомился с хомирисами, изъявляли твердое желание уйти к ним навсегда. Хотелось бы понять, почему. Так вот, если бы ситуация сложилась так, ну, чисто теоретически, что Тан предложил бы тебе уйти к хомирисам, в их условия жизни, какие ты сегодня видела, что бы ты выбрала – его деревню или свою теперешнюю жизнь? И почему? Исключая возможную личную привязанность, конечно же.

Инис хотела сходу что-нибудь ответить, но поняла, что ответа не существует. Конечно, проще всего намекнуть, что это не его дело. Но вопрос затронул что-то в ней самой. Инис и изумлением поняла, что ещё утром она бы ни на секунду не задумалась. Бросить город, цивилизацию, ради чего? Ради дикаря? Растить детей в средневековье, без памперсов и антибиотиков? Какой-то бред.

А теперь мысли метались, как попавшие в ловушку зайцы. Кукольные домики, красочные декорации и улыбка мужчины, который не отводит от тебя глаз. Это так просто со счетов не сбросишь.

– Так что, Инис?

– Ну ладно тебе, Грегор, – недовольно проворчал отец. – Что ты к ней пристал? Ты так говоришь, будто она исчезнет раз и навсегда. Пока речи о переезде не шло. Надеюсь. Они знакомы-то всего два дня. В любом случае, даже если я допускаю вариант самой идеи замужества дочери, не на другой же конец вселенной она в результате улетит – Скайтайсер переселяют в центральные территории Блока, от нас рукой подать. Твои дети, между прочим, живут куда дальше.

Тут Инис онемела по другой причине – вспомнила своё обещание, данное Тану в такси. Отец и Грегор, впрочем, как и все другие члены спасательной экспедиции, весь Блок, не сомневались, что знают, как сложится будущее хомирисов. Они даже не представляли, что те вовсе не собираются сидеть под щедрым крылом придикатов, а намереваются вместо этого улететь сами по себе и бороздить свободный космос в поисках своей новой планеты, местоположением которой делиться ни с кем не планируют.

И вот тогда, только тогда кровь Инис похолодела.

Она сегодня выслушала красивую, трепещущую от желания правды, сказку о любви, о двух половинках, которые никогда не бывают счастливы, пока не встретятся – этакое состояния стазиса, когда живёшь, потому что живётся, и ни о чём не думаешь, пока не встретишь его и ваше притяжение не сработает, притянув друг к другу с искрами и щелчками. Но факты таковы, что вскоре люди отправятся в одну сторону, к себе домой, а хомирисы совсем в другую – в зону свободного космоса. Что останется тогда ей и Тану? Представить невозможно, будто он согласится бросить своих сородичей и улететь с Инис. А согласись он, стала бы она тратить свое время, чтобы суметь помочь ему освоиться?

Ха!

Да, стала бы. Она уволилась бы и все свое время посвятила этому человеку. За малейший шанс лишний раз погреться в лучах его обожающего взгляда.

И если бы он её бросил, пожалуй, впервые в жизни испытала бы боль, отчаяние и беспросветную тоску.

К молодому человеку, которого знала всего два дня. Это уже жутковато.

Ладно, давай начистоту. Судя по сегодняшним намёкам, именно она должна бросить отца и мир, к которому привыкла, и улететь с хомирисами неизвестно куда, потому что она сможет подстроиться под быт хомирисов, а вот представить, что улыбчивый, выросший на свободе Тан привыкнет к тесному городу и дурацким правилам не получается. Он не будет там счастлив, это и ежу понятно.

Или это просто игра – несколько дней красивой любви – и прощай навеки? Храни, перебирай воспоминания до конца своей жалкой жизни?

– Что-то случилось?

– А? – Инис отмерла. Оба гостя смотрели на неё, как на помешанную.

– До тебя не докричаться. Ты спишь, что ли? Наверное, устала. Мы, пожалуй, пойдем. Спокойной ночи, милая, – отец встал и поцеловал Инис в лоб. – Да, кстати.

– Что?

– Это я, – отчаянно покраснев, сказал Грегор. – Просьба у меня. Хотел побегать с утра, но твой отец, ему нельзя, а сам я…

Сам он стеснялся. Инис понимала.

– Хорошо, завтра перед работой я зайду, будь одет и настроен!

– Спасибо, – выдохнул Грегор.

Надо же, вроде взрослый человек, маститый учёный, а косых взглядов и «что подумают люди» опасается. Ладно, ей-то уж точно не привыкать.

Когда гости ушли, Инис убрала посуду в приемник и бросила грязные вещи в стирку.

Два дня назад она не знала о существовании Тана, а сейчас была целиком и полностью в плену его чар. Было время, когда Инис хотелось испытать что-то подобное – всепоглощающее, крышесносное, но в реальности оказалось, это не так уж и приятно. Кровь стынет. Что делать, если ничего не выйдет? Что ей тогда делать? Это не Поскок…

Кстати.

Оставалось ещё одно дело – Инис переключила на личную связь лендтоп и решительно вздохнула. Неужели она идет на поводу у сказки-мечты и рвёт с Поскоком из-за каких-то нелепых надежд?

Ну, не то чтобы… Она и раньше хотела с ним порвать. Этим самым утром, между прочим. И дело даже не в Тане. Просто разве это нормально – когда собственного молодого человека стыдно представить своей семье? Показать своему отцу? Прямо хоть книгу «Как найти вторую половину» пиши, улыбнулась про себя Инис. Правило первое – если твой молодой человек или твоя девушка не представляет тебя своим родственникам, а семья у него (неё) дружная, то без вариантов он (она) тебя стыдится. Даже если соловьём заливает, что нет. Рви отношения и ищи новые.

Эх, в книгах всё так просто звучит.

Но пора звонить.

– Хайя, Инис, это ты?

– Я. Привет, Поскок.

– Слушай, а я тут… забыл, что мы договорились созвониться. Ты, наверное, ждала. Так вышло нехорошо. Прости, а?

Инис знала, что некрасиво кого-то бросать по удалённой связи – хуже только передать сообщение через третье лицо. Мол, слышь, друг, твоя девушка просила передать, чтобы ты катился к чёрту!

– Нам нужно поговорить.

– О чем?

– Это важно. Ты можешь зайти?

– Может, разговор подождёт? Не хочется тащиться в твой сектор, если честно, я только ужин заказал. А после еды тащиться в такую даль ещё хуже.

В такую даль? Это он про три здания, которые разделяли их общежития?

А сколько километров каждый день ходил Тан? Только чтобы её увидеть? Чтобы просто проводить от дома до работы?

– Я могу по телефону сказать, но тебе, наверное, будет неприятно, – решилась Инис. Оттягивать разговор не хотелось, это было неправильно.

– Да чего уж там, говори.

– Ладно, сам разрешил. Я решила, что нам стоит расстаться, Поскок. Извини, если резко звучит.

Она хотела добавить что-то про чувства, которых нет, и бессмысленность такого рода общения, прибавить пожеланий всяких благ, но язык ослушался.

– Ну ладно, чего там. Нет, так нет, – спокойно ответил он.

– Спасибо за всё.

– Да всё нормально. Я понимаю.

Вот так. Между ними столько общего, что даже сказать друг другу нечего.

– Тогда пока.

– Пока.

Инис положила трубку. Ну, что сказать? Не очень-то он расстроился. Из-за неё, похоже, вообще мало кто расстраивается, разве что папа.

Может и Тан теперь?

Внезапно Инис рассмеялась. Если подумать, она уже второй раз подряд бросает парня, а не парень бросает её. Немногим подругам-красавицам удавалось провернуть такое.

Укладываясь спать, Инис отгоняла смутные мысли о том, что сегодня ей обязательно приснится сон, где она увидит, наконец, своего суженного, которого побоялась увидеть в прошлый раз. Увидит и узнает.

Почему она тогда не обернулась? Эх, трусиха…

Однако ночь прошла быстро и спокойно, совсем без сновидений. А утром к ней в дверь постучал Тан.

Снова улыбчивый, умиротворенный. В руке он держал небольшую плетеную корзинку, выстланную травой и полную душистых ягод.

– Доброе утро.

Инис успела надеть футболку и домашние брюки, так что краснеть вроде не с чего. Однако щеки стали как те самые ягоды.

– Я не думала, что ты на самом деле придёшь, – пробормотала она, еще толком не проснувшись.

– Почему нет? Я же сказал, приду.

Он прошёл и оставил корзинку на столе. Действительно, почему нет? Всего-то восемь километров. Хотя, вероятно, без такси тут не обошлось. И правильно, вскоре этих аппаратов не станет, пусть работают в полную силу.

– Через шестнадцать дней отлет.

Сказав это, Тан сел на диван и помрачнел.

– Кофе будешь? – спросила Инис.

– Воды. Спасибо. Так вот, девятого числа на рассвете начинается эвакуация с поверхности. Придикаты отправляются партиями, мы все сразу, нас меньше, всего один корабль. А восьмого у нас в деревне праздник. Мне очень хотелось бы, чтобы этот последний вечер на Скайтайсере ты провела среди нас.

Инис кивнула.

– Что за праздник?

– Движение времени. Миг, когда наступающий год сменяет предыдущий.

– Новый год?

– Да, можно и так назвать. На самом деле по нашему календарю он наступает позже, но времени нет. Мы встретим новый год, новый отрезок времени и улетим в новую жизнь. Таково решение хомирисов.

– Хорошо. Конечно, я буду рада побывать на вашем празднике. Это большая честь – приглашение на последний праздник… и я сама очень бы хотела прийти.

К восьмому работа будет завершена, по плану подготовка финиширует шестого вечером, так что только и останется, что сидеть дома, или на орбите, смотреть на Скайтайсер и проливать горючие слезы.

Инис села возле Тана и попробовала ягоду. Сладкая, сочная, похожая на малину, но без твердых косточек. Просто… просто идеальная! Как продуманный результат длительной и сложной селекции.

– Какая вкуснятина.

– Это я вырастил. – Улыбнулся Тан.

– Как ты?

– Сегодня с утра. Хотелось тебя порадовать.

Инис засмеялась шутке и Тан тоже засмеялся. Как бы то ни было, он принёс свежих ягод к завтраку. Сладость щипала язык, а в сердце так же щипалась чужая, непривычная забота.

– Вижу, я принес их не зря. – Голубые глаза сверкнули радостью. – Я рад, потому что тоже их люблю. Общие вкусы сближают.

– Сложно не любить такие ягоды. У вас, у хомирисов, похоже, всё идеальное?

– Поверь, это не так, – опустил он ресницы.

– Да, может и не так. Я вот тут подумала – а вы вегетарианцы?

– С чего ты взяла?

– Вроде мясом меня не угощали.

– Не угощали? Мое упущение, – пробурчал он. – Вот наш недостаток, видишь?

– Я люблю мясо, но у нас уже давно выращивают его искусственно. А у вас? Меня жутко пугает мысль, что живое существо убивают для того, чтобы его съесть. Вы…

– Так как мы дикари, то и привычки у нас дикарские, – кивнул Тан. – Это ты хотела спросить?

Инис замерла, задумалась. Не хотелось их обижать, но хотелось бы составить полную картину быта хомирисов на случай… некоторых решений.

– Похоже, да, именно это.

– Ну… давай сговор?

– Ну, давай, – ответила заинтригованная Инис.

– Придикаты тоже мясо выращивают, говорю на случай, если тебя волнует, чем вас кормят в столовой. Мысли об убитых животных пусть тебя не тревожат, после переселения ты поймёшь, что все наши недостатки можно легко исправить. Поверь на слово – в моём доме ради еды не умрёт ни одно живое существо. И… так же поверь, что ни этим вопросом, никакими другими проблемами забивать голову не нужно. Это не проблемы, а одно название. Ну всё, хорошего дня. Мне нужно идти, я тоже должен заняться переправкой вещей.

Тан встал. Инис чуть не спросила, как у них, ну, в общем… можно ли заниматься любовью неженатым парам? И если да, то… Но ничего, конечно, не спросила.

И только когда он ушёл, поняла его последние слова. Поймёшь после переселения. То есть… или он рассчитывает, что она переселиться с ними, или думает, что до них при желании будет просто добраться. И учитывая, что сообщать о своем путешествии они Блоку не спешили, первый вариант более логичный.

Только правильно ли она поняла? А если правильно, что дальше?

Голова, конечно, разболелась. К счастью, её ждал Грегор и утренний бодрящий бег. Инис не была фанаткой спорта, но не могла не признать, что в этом занятии, когда ты бежишь под рассветным солнцем и мышцы поют от удовольствия, что-то есть.

Папин напарник выбежал на улицу с практически зажмуренными глазами, большой, неуклюжий, в костюме, который местами слишком обтягивал, а местами висел.

– Утро! Давай за мной!

Инис постоянно пришлось притормаживать, чтобы Грегор её догонял. Пробежка, в общем, вышла нормальной, хотя не обошлось без вполне ожидаемых происшествий – им встретились Оливия с подружками, которые при виде Грегора скорчили рожи, а отбежав подальше, захохотали.

– Такие предсказуемые, – сказала Инис вслух, чтобы Грегор слышал. – Жаль, таким очень тяжело стареть. Они молодятся до последнего, не видя, как глупо выглядят, всё думают, что молоды и прекрасны. Но что поделать. Знаешь, что я думаю? Что нашему миру не хватает доброты.

– Странные вещи тебе приходят в голову, – с трудом произнёс Грегор, но взбодрился и уверенно побежал дальше.

Теперь

Когда через несколько часов полёта звездолёт Файго закончил маневры с настройкой на курс, ушел с основной трассы и направился в сторону свободного сектора, Люси, наконец, смогла отстегнуться и встать с кресла. Болтанка закончилась и теперь можно осмотреться.

Она покосилась на капитана. На свету неожиданностей в его внешности она не нашла Волосы стандартно тёмно-русые, короткие, глаза серые, почти как у неё самой. Фигура хорошая, значит, обжорством во время полёта он заниматься не будет, бывало и такое.

Им придется провести вместе, бок о бок, несколько месяцев. Немного страшно вот так сдуру бросаться с головой в омут, но репутация у Файго отменная, и портить её ради того, чтобы покуражиться над одной беззащитной девчонкой он не станет – слишком долго нарабатывал.

– Ну что, нравлюсь?

Люси вздрогнула. Он сидел спиной, так откуда узнал, что она его изучает?

Впрочем, так сделала бы каждая первая. Люси вернулась к осмотру помещения. Кают-компания большая, просторная, даже можно ходить из угла в угол. Коридор в машинное отделение тоже широкий, что удивительно для корабля такого размера. Она вошла в него, чтобы осмотреть подсобные помещения. Все очень удобно, компактно, но с размахом. Звездолёт, судя по планировке, из новых моделей, значит, обошелся Файго не дёшево.

Интересно, имея такие деньги, зачем тратить их на покупку корабля для занятия, приносящего в разы меньше? Мечта? Долги?

Спальных ячеек было целых четыре, они располагались в стене в два ряда. В узком пространстве такой ячейки можно только лежать, зато они самоочищаются после каждого посетителя. Но всё равно нужно будет узнать, в какой спит Файго, чтобы занять другую. Обычно капитаны привыкают к одному месту и не любят, когда пассажиры туда суются.

Уборная одна, в конце коридора, душ там же.

Как и ожидалось, большую часть времени придётся проводить возле капитана, постороннего человека. Но может, повезёт и он окажется не слишком общительным?

Люси вернулась, села в глубокое пассажирское кресло.

– Как дела?

Файго следил за мельтешением цифр на планшете, который держал в руках. Что-то рассчитывал.

– Всё по плану. Моя ячейка третья, спать буду, когда будет время, графика я не придерживаюсь, ты мне не мешаешь. Вопросы есть?

Люси подумала и покачала головой. Вопросов не было.

– Хорошо.

Он отложил планшет в сторону и развернулся к ней на кресле. Спокойно осмотрел снизу вверх.

– Расскажи мне, зачем ты их ищешь.

– Что? – растерялась Люси, пытаясь втиснуться в обивку.

– Нам вместе трястись в тесном корабле уйму времени. Нужно же как-то развлекаться. Расскажи, зачем ты ищешь этих своих дикарей?

– Они не дикари. Почему ты решил, что я ищу дикарей?

Он пожал плечами, ему было всё равно.

– А кто ещё будет жить за пределами Блока? Ну, дикари, или нет, в общем, неважно. Ну так зачем ты ищешь представителей какой-то неизвестной расы, прячешься от защитной структуры Блока, тратишь все до последнего кредита, – он на секунду задумался. – Рискуешь моей жизнью?

Люси было испугалась, что он знает… Но в ответ только вздёрнула подбородок:

– Зато я хорошо плачу за работу.

– Не думай, что я это в укор сказал. Для моих заказчиков вполне обычное дело подставлять меня, не объясняя, что происходит, – пробормотал он, задумавшись о чём-то своём. – Если объяснят, я же сразу откажусь, понятно?

– Нет, ты неправильно понял, – занервничала и заёрзала на кресле Люси. – Тебе безопасней ничего не знать. Даже если… – она осеклась.

– Даже если поймают, ничего не смогут выведать? – спокойно закончил он.

В её планах всё выглядело совсем иначе, но чего скрывать правду, если его поймают, если узнают, кто повёз Люси на поиск хомирисов, ему ничего не поможет.

– Да. Прости меня, – вдруг сказала она, кусая губы. Может, теперь, узнав об опасности, он передумает, откажется сотрудничать, развернёт корабль и отправится обратно. Она не выдержала, подняла глаза – Файго спокойно сидел, расслабившись и вроде метаться никуда не собирался.

– Я не хочу, чтобы ты пострадал, для меня это важно, – решилась добавить Люси. После небольшого раздумья она спросила:

– Почему ты не разворачиваешь обратно? Теперь, когда знаешь правду?

– Теперь? Я понял, что дело нечисто, как только ты села за мой столик, – фыркнул он. – Говорю же, меня только такие и нанимают. Просто было любопытно посмотреть, признаешься ты или будешь изворачиваться.

– Почему ты тогда согласился, раз знал?

– Я не очень ценю свою жизнь.

Файго поднял руки и стал тереть ими глаза и виски.

Подумать только, не ценит жизнь. Люси и сама её не очень-то ценила. Хомирисы живут на всю катушку, они и есть сама жизнь. Они – Красота, а вот люди в вечном унынии, чуть что, ноют и стенают о своей несчастной доли, вместо того, чтобы её изменить. Чего уж там, она сама не исключение – вместо того, чтобы просто жить, несётся куда-то, ищет, где лучше. Такая наивная…

Люси отвернулась и посмотрела на часы. Они летят всего девять часов. Да, поиски обещают быть нелёгкими.

Раньше

На работе всё было как прежде, только Нагрраз сидел надутый, сопел так, что слышно за несколько шагов.

– Саи, господин надутый. Что, ещё одна старая знакомая вдруг флиртует и умоляет помочь сберечь её бесценные безделушки? – прошептала над ним Инис и рассмеялась.

– Откуда… – придикат резко обернулся.

– Ничего себе! Я просто так сказала, правда, не злись.

– Не хочу об этом говорить, – Нагрраз развернулся и углубился в работу. Инис не стала к нему приставать, села на место и занялась своими расчётами. Перед глазами стоял Тан. Чудо, которое с ней случилось. Слова, которые он ей сказал.

К обеду Инис решилась спросить. К счастью, придикат так и дулся, поэтому доедать и возвращаться к работе не торопился. Она дождалась, пока окружающие столы в столовой опустели и наклонилась к напарнику.

– Нагрраз… а ты слышал, что хомирисы видят свою пару и сразу узнают? Это правда?

Тот шумно вздохнул, пошевелил кожистым носом.

– Ага, – тоскливо подтвердил. – Мне бы так. Я бы сразу соседку раскусил. Никогда бы не ошибся. Но у нас по-другому, сам ищешь, сам завоёвываешь, сам обманываешься и страдаешь. Мы же не хомирисы.

– Нагрраз, скажи, а… как у них с сексом?

Придикат поднял голову и вытаращился на Инис. Его небольшие глазки стали размером чуть ли не с кулак. Она слегка покраснела, но не отстала.

– Я имею в виду, им можно заниматься любовью до свадьбы или всё строго? А?

– И думать не желаю, как у них там! – скорчил Нагрраз рожу. – Понятия не имею!

– Ну ладно, не злись.

– Я не злюсь. – Он снова пошевелил носом. – Ты меня спасла, как я могу на тебя злиться.

Инис поднялась и похлопала его по плечу.

– Ответишь ещё пару раз на щепетильные вопросы – и мы квиты.

– Ладно, – согласился напарник, хотя от предложения остался не в восторге.

– А теперь нужно хорошо работать, – вздохнув, решила Инис. Груды заказов на столе увеличивались в геометрической прогрессии, и как не хотелось всё время посвятить мыслям о Тане, о его словах и последнем дне-празднике, нужно заниматься расчётами. – Чтобы потом хорошо отдохнуть.

– Да, теперь ни минуты свободной не будет, – со вздохом согласился Нагрраз.

– И надеюсь, впредь всех окружающих красавиц ты будешь игнорировать.

– Попытаюсь, – вышло кисло и неубедительно.

– Или хотя бы помни, что как только в разговоре они заикаются об упаковке, сразу можешь разворачиваться и отваливать.

– Но это невежливо!

– Хочешь мне быть должен ещё больше?

Придикат поднял лохматую голову и кивнул.

– Намёк понял.

– Тогда вперёд!

В тот день работать они закончили, когда до начала следующей смены оставалось всего пять часов.

Несколько дней пролетели, как один.

Каждое утро Инис просыпалась, одевалась и ждала. Именно так – занималась делами, умывалась, заказывала завтрак и смотрела в сторону двери.

Он всегда приходил, когда начинал подползать страх, что именно сегодня по какой-то причине хомирис остался дома. Восемь километров каждое утро… даже на транспорте это полчаса, а пешком пару часов. Но Тан неизменно появлялся на пороге и приносил что-нибудь интересное. Ягоды или букет ярких цветов, ленту или рассыпчатое печенье.

– Тан!

И каждое утро Инис готова была броситься ему на шею и остаться висеть там до конца жизни. Но работа… Она работала не только для спасения придикатов, многое, да что там, почти всё объединяло придикатов с хомирисами. Она работала для Тана тоже. Она хотела спасти кукольные домики, идеальную малину и растения из бескрайних садов хомирисов. Спасти всё, что отдаст перед гибелью Скайтайсер.