Текст книги "Ангел Смерти (СИ)"

Автор книги: Юлия Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

– Вместо меча буду использовать косу Смерти, – описав стальным лезвием в воздухе серебристую дугу, с трудом сдержала болезненный стон – всё-таки мне знатно досталось как от демона Печали, так и от Чёрной Невесты.

Заняв выжидательную позицию напротив архидемона, гордо расправила плечи, и наклонилась всем корпусом немного вперёд. Я была готова в любой момент броситься на противника. Меня слегка трясло, и сложно было сказать, была ли тому причиной общая измождённость организма, или просто действие огромного количества адреналина, гуляющего по крови. Кроме того, мешала сосредоточиться пульсирующая боль в подвёрнутой ноге, да и глубокая рана на предплечье, доставшаяся от Сергея, не облегчала путь к долгожданной победе.

– Ну, что же, – снова надменный женский голос неприятно резанул слух, – да победит достойнейший!

Стоило мужчине услышать отмашку к началу поединка, как его обманчиво расслабленная поза, грациозно перетекла в боевую стойку, закалённого в схватках вояки. Нервно стиснув пальцами серебряное древко, почувствовала, как напряглось всё тело в предвкушении хорошей драки. Словно по заказу сценариста отменного хоррора, луну заволокло тёмными грозовыми тучами, а небо прочертила ветвистая молния. В ту секунду, когда мы с архидемоном одновременно шагнули друг к другу, мясистые тучи прорвались первыми каплями холодного дождя.

«Василиса, слушай меня очень внимательно,» – прорвавшийся сквозь дикую головную боль и звон в ушах голос Асуки изрядно порадовал. – «Крон в битве не использует никаких хитростей, обманных приёмов и подсечек. Его тактика – чистая, грубая сила архидемона.»

Что же, выходит, что мне стоит рассчитывать только на сомнительную ловкости и те скудные знания боевых приёмов, которым меня обучил Габриель. Если при удачном расположении звёзд удастся вымотать противника, заставив побегать за мной по парку и церковной площади, лишив его тем самым собранности, то у меня появится, пусть и сомнительный, но шанс на победу, а, следовательно, и спасение.

В тот краткий миг, когда пудовый кулак Крона, сжимающий обоюдоострый клинок, просвистел около моего уха, я, неуклюже уворачиваясь, успела подумать, что едва достаю противнику макушкой до плеча, как же тогда уложить такого верзилу?! Кажется, и у архидемона мелькнула схожая мысль, поскольку, круто развернувшись, он слегка растерянно взглянул на свой кулак, словно бы спрашивая себя самого, как он мог так позорно промахнуться?

«Мог-мог, приятель. Ниже надо было бить,» – ехидно прокомментировал мой внутренний голос.

Не дожидаясь, пока глава Инквизиции повторит атаку, я с места дикой кошкой прыгнула на противника, занося в прыжке ногу. Но моя босая ступня рассекла воздух в паре миллиметров от подбородка демона (вот же ловкий, гад!..), после чего одним молниеносным движением Крон ухватил меня за щиколотку и, резко крутанув, отшвырнул, словно тряпичную куклу. Ударившись спинной о каменную плитку, громко взвыла, почувствовав, как левый бок обожгло острой болью, а рубашка начала быстро пропитываться горячей кровью.

– Первая кровь, – ухмыльнулся Крон, словно давая сумасшедшей ведьме ещё один шанс отступить.

Коротко рявкнув нецензурный ответ, бросилась на противника. Сделав обманный выпад ногой, якобы метя противнику в живот, но в самый последний момент чуть отклонилась в сторону, и наугад ударила ребром ладони в темноту под капюшоном балахона. Архидемон взвыл (черт возьми, какой же сладкой музыкой этот вой отозвался во всем моём теле!..) а я, словно мячик для пинг-понга отскочила от врага.

Капюшон свалился назад, открывая для осмотра залитое кровью лицо мужчины. Овальной формы, с мясистым носом, из которого сейчас текла кровь, тонкими губами и волевым подбородком, который прочертила симпатичная ямочка. Оно могло бы показаться даже красивым, если бы не холодные серо-голубые глаза прирождённого убийцы.

Рассвирепевший Корн, держащийся руками за сломанный нос, с разворота ударил меня ногой в живот.

Точно пружиной подброшенная в воздух, я с громким воплем перелетала через вычурную лавочку, и рухнула в какие-то кусты, обдирая колючими ветками кожу на руках и лице. Мысленно возблагодарив помятую моим телом растительность, самортизировавшую удар при падении, с каким-то первобытным страхом прислушалась к себе. Трудно было однозначно сказать, какая боль была сильнее – в животе или в проехавшемся по асфальту боке. В глазах было темно, и только стекавшие по моему лицу холодные капли дождя говорил о том, что я всё еще жива и в сознании.

Услышав сбоку неторопливые тяжёлые шаги противника, попыталась принять вертикальное положение. Но подняться мне помог тяжелый носок сапога Корна, лениво ткнувший меня в бок. Закусив до крови губу, уперлась коленом в землю и медленно встала на ноги. Меня основательно штормило, а окружающий мир виделся точно в пелене, и дело было вовсе не в дожде.

С трудом подняв голову, я с презрением посмотрела в серо-голубые глаза главы Святой Инквизиции. Пощады в них не было...

– Ну же, ведьмочка, иди ко мне! – по-хамски поманил меня пальцем мужчина.

– Иди в задницу, – хрипло выдохнула, немыслимым усилием разгибаясь. Живот взорвался фейерверком боли, а в глазах заплясали кровавые мушки.

Господи, как же больно... Что же, если я сейчас сдохну, то сдохну не зря... надеюсь. Габриель, заклинаю тебя, закончи все свои дела за оставшиеся пять минут никчёмной жизни своего заместителя! Иначе я буду считать, что зря ввязалась во всё это дерьмо!..

Корну, видно, надоело, ждать моего удара, поэтому он первым ринулся в наступление. На этот раз его кулак почти достиг своей цели – я лишь чудом поймала его в сантиметре от своего любопытного носа. Прозевай я удар, и мое личико смялось бы в одну кровавую кашу. Мысленно вознеся хвалу обострённой реакции и, чего уж греха таить, ментальному вмешательству Асуки в ход битвы, заученным за долгий год приемом крутанула руку противника за запястье, намереваясь перебросить его через себя. Раньше этот прием получался независимо от весовой категории противника – тут дело не в массе, а в правильном приложении силы. Но на этот раз не вышло.

Легко перевернувшись в воздухе, архидемон отточенным движением приземлился на ноги и, прежде чем я успела развернуться к нему лицом, вскользь ударил меня по груди. Естественно, я не успевала уклониться от удара и лезвия закрученных клинков с жутким чавканьем вспороли мне грудь, и впились в правый бок. Ощущение было такое, словно под ребра вогнали сразу два раскалённых штыря и сейчас медленно их поворачивали. Я с диким криком упала на одно колено, и попыталась зажать ладонью полученные раны. Лужа подо мной стремительно окрашивалась неприятным красным цветом, а я же отчётливо поняла, что это всё – конец.

«Нечестно!» – заорал где-то внутри меня взбешённый фамильяр. – «Он использует холодное оружие!» – Возмущённо булькнув, демонёнок гневно прошипел: – «Василиса, хватит валять дурочку – доберись до косы Смерти!»

«И что потом?!» – сопротивляться желанию сдаться на милость победителя становилось всё труднее и труднее. Приметив в нескольких сотнях метров от себя холодный блеск рабочего инвентаря, злорадно ухмыльнулась. – «Да Корн меня быстрее на лоскутки порвёт, чем я доберусь до косы.»

«А ты сделай так, чтобы этого не произошло!» – презрительно прошипел Асука. – «И вообще, никак понять не могу – ты выжить хочешь или нет?!»

Тяжело вздохнув, философски пожала плечами, решив оставить риторический вопрос без ответа. На подобного рода любопытство каждый человек даст неоднозначный ответ, зависящий во многом от жизненных обстоятельств, которые имеют обыкновение кардинально меняться.

Решив, что уже вдоволь помедитировала над своей горькой судьбинушкой, резко прыгнула на противника, не ожидавшего подобной прыти от полуживой ведьмы. Повалив главу Инквизиции на мокрую землю, оседлал его сверху. Прижав бёдрами руки мужчины к его телу, со всей дури врезала ему кулаком по морде, затем ещё раз, и ещё… Опешивший от подобной наглости Корн даже не пытался сопротивляться, что меня, откровенно говоря, полностью устраивало.

«Василиса, коса Смерти!» – дурниной провыл хвостатик, когда мои руки безвольно опустились на грудь противника.

Встряхнувшись, словно мокрая собака, напоследок двинула коленом в бок главу Святой Инквизиции и, что есть мочи, припустила к рабочему инвентарю, сиротливо лежащему на том месте, где не так давно валялась и я, отброшенная хорошим ударом Корна. Коснувшись прохладного древка дрожащими пальцами, почувствовала себя намного увереннее.

На удивление быстро оклемавшийся архидемон, бесшумно подошёл ко мне со спины. Наверное, ему просто надоело возиться с глупой соперницей, которая даже достойного сопротивления оказаться не может, поэтому он решил закончить нашу битву.

– Прости, ведьма, но я должен это сделать, – ухватив за шиворот, точно котенка, мужчина рывком поднял в воздух мое безвольное тело.

Широко расставленные серо-голубые глаза с вертикальными зрачками оказались совсем близко, и в них я увидела крохотное отражение собственного лица, на котором царила неконтролируемая паника. На мгновение не стало слышно ничего, кроме шума ночного дождя, тяжёлыми каплями барабанящего по крыше готической церкви, и с мерным перезвоном наполнявшим лужи водой.

– И ты... прости... Корн… – тихо выдохнула в ответ, с чувством выполненного долга позволяя сознанию отойти на второй план.

Теперь вместо испуганной и скулящей от боли ведьмы в глаза главе Святой Инквизиции смотрело совершенно другое существо: расчётливое, жестокое и способное хладнокровно убивать, наслаждаясь агонией своей жертвы. Нехорошо ухмыльнувшись, существо схватило мужчину за короткий ёжик чёрных волос и с наслаждением вогнало лезвие косы ему под ребра, туда, где билось почти человеческое сердце. Сильный удар тока, пропущенный через посеребряную косу, завершил убийство архидемона.

Глухо вскрикнув, Корн начал заваливаться набок, все еще не разжимая хватки и увлекая меня за собой. Вот так, сцепившись в смертельных объятиях, мы вместе упали на мокрую площадь перед тёмной громадой храма: Корн – снизу, а я – ему на грудь. Расширенные глаза, полные непонимания, неотрывно смотрели в мои, постепенно угасая, а холодные пальцы судорожно оплели мое запястье, выкручивая его, ломая... Тело главы Инквизиции билось в предсмертной агонии, а я же орала от боли, не в силах высвободиться из железных тисков его рук – слишком слабая, чтобы сопротивляться, и слишком гордая, чтобы молить о снисхождении.

– Но… Как? – ночную тишину разорвал истеричный женский выкрик. – Ты не могла убить Корна!!!

– Я – нет, – скатившись с поверженного врага, неуклюже вывернула руку, чтобы было удобнее лежать, чувствовала, как холодные капли дождя смывают с лица грязь и кровь. – А вот Асука – легко!

– Ты поплатишься за это, ведьма! – пригрозила неведомая мне собеседница, наверняка злобно потрясая кулаками.

– Даже не сомневаюсь в правдивости твоих слов, – решив не церемониться с грубиянкой, перешла на фривольный тон. – Вот только сперва обернись назад, и удостоверься, что там не стоит Палач или Рафаил, а уже потом кидайся пустыми угрозами.

Наверное, одна из глав Святой Инквизиции всё же последовала моему скромному совету, и, искренне на это надеюсь, напоролась на меч рагнара. Всё-таки спасаться бегством от обозлённых архидемонов и архангелов всю оставшуюся жизнь как-то не хочется, а убить оставшихся шестерых зазнаек мне банально не под силу.

Извернувшись, всё же смогла отцепить от искалеченного запястья скрюченные и уже начавшие деревенеть пальцы Корна. Откатившись максимально далеко от мертвеца, не заметила, как по щекам потекли слёзы раскаяния, смешанные со слезами облегчения – я осталась жива, и это главное!

Всё-таки убийство пусть и архидемона, это не одно и тоже, что препроводить душу умершего человека к Вратам, или отправить зарвавшегося ворма по месту постоянной прописки. Думаю, мне ещё долго будет сниться в кошмарах тот момент, когда мои руки безжалостно вогнали лезвие косы под рёбра Корна. И тот факт, что в тот момент моим телом руководил Асука, ничего не изменит.

– Да, такое бывает… – шмыгнув носом, подтянула колени к груди и позорно всхлипнула. – Достигнув цели, понимаешь, что ты всего лишь средство…

– Василиса!.. – громкий крик начальника заставил сначала недоверчиво прислушаться, а затем растянуть губы в радостной улыбке: он жив, слава Богу, и ищет меня – своего нерадивого зама! – Василиса, мать твою, ты где? – Не унимался Габриель, судя по характерному звуку, продираясь сквозь заросли заброшенного парка.

Приподнявшись на локтях, хотела крикнуть: «Я здесь!», как мир предательски покачнулся, а на глаза словно накинули чёрную ткань, не пропускающую ни единого лучика света. Испуганно пискнув, рванулась вперёд, опасаясь очередного незапланированного нападения какой-нибудь не в меру ретивой нежити, но не рассчитала своих сил и, поскользнувшись на мокрой плитке, при падении больно ударилась виском об угол декоративной лавочки. Посторонние звуки, доносящиеся до меня словно сквозь толстый слой ваты, практически моментально стихли, а уставшее сознание с удовольствием скользнуло в спасительное забытье обморока.

* Атиэфриг – подвид водной нежити, обладающий плотным панцирем, покрытый множеством глянцевых серебристых пластин, впитывающих солнечный свет, а после отражающих его. Следовательно, он светится днём, отражая солнечные лучи, и блестит ночью, излучая свет, накопленный за день.

АКТ 13 «Маски сняты»

Вот и познакомились, ничего не скажешь…

Открыв глаза, первое что заметила, это многочисленные датчики, прикреплённые к моему телу. Дальнейший осмотр родного организма дал отчётливо понять, что меня не только отмыли от крови, перебинтовали, но ещё и переодели в жутковатого вида пижаму, нестерпимо воняющую хлоркой. Бросив настороженный взгляд по сторонам, приметила белые стены, широкую ширму, видимо, отделяющую ещё одну постель от моей, и… Асуку, скрючившегося в неудобном кресле для посетителей. И все сомнения отпали сами собой. Мой организм, даже при помощи магии не сумел справиться с травмами, вот я и загремела в больницу.

Несмело пошевелившись, услышала недовольный писк приборов, которые тут же успокоились, стоило мне мышкой замереть на постели. Бросив испуганно-настороженный взгляд на фамильяра, еле слышно выдохнула – слава Богу, демонёнок дрых без задних ног, и просыпаться от столь мизерного шума явно не собирался. Отвернувшись от хвостатика, уже хотела выдернуть из руки иголку от капельницы, как раздался до боли знакомый, но такой уставший голос:

– Я бы на твоём месте больше не геройствовал.

– Ас-сука… – нервно икнув, поспешно отдёрнула руку, словно воришка, пойманный на месте преступления. – Я это… Как я здесь оказалась?

– Габриель принёс в приёмный покой больницы, – не стал ничего утаивать демонёнок, недовольно сверкнув шартрезовыми глазами. – Василиса, ты хоть понимаешь, как мы все за тебя волновались?

– А разве Смерть не для того обзавёлся заместителем, чтобы свергнуть правящую верхушку Святой Инквизиции? – Решив, что лучшая защита – это нападение, разозлённой фурией налетела на фамильяра. – Кстати, где сейчас моего начальника носит?

– Ему нужно уладить некоторые дела, касающиеся вчерашней схватки с главами Инквизиции, – обтекаемо ответил демонёнок.

Уже открыв рот, чтобы устроить демонёнку допрос с пристрастием, неожиданно вспомнила вопрос, который не давал мне покоя с момента судебного заседания:

– Асука, а как архангел Александр попал к главам Инквизиции? Насколько помню, ты говорил, что он тихо-мирно сидит у нас в гостиной, связанный по рукам и ногам.

– Сидел, – отчётливо скрипнул зубами хвостатик, – пока главы не призвали его. Представляешь, даже Рафаил не знал, что у глав Святой Инквизиции есть такая власть над Смотрителями Врат! – Шартрезовые глаза демонёнка загорелись восхищением, а рожки поочерёдно замигали, выдавая интерес своего хозяина. – Как только мы поняли, кто и куда призвал архангела Александра, Рафаил сразу же отправился в церковь, намереваясь убить предателя. Мы и подумать не могли, что за тот неполный час, пока мы с рагнаром додумаемся, где искать архангела, он главам всё подробно на бумаге изложит. Вот же козёл! – Теперь рожки моего фамильяра были тёмно-красного цвета, с головой выдавая неконтролируемую злость своего хозяина. – Но ты, хозяюшка, не волнуйся, рагнар всё же поквитался с архангелом Александром – да встретят в аду его души всех, кого он своими собственными руками привёл к демону Печали! Так что теперь твоя основная задача, это как можно скорее поправиться и вернуться домой.

– Легче лёгкого… – только хотела ляпнуть какую-нибудь колкость, как из-за ширмы нарисовался внушительного вида полицейский и, козырнув, застыл в изножье кровати.

– Добрый день! Дмитрий Филиппович Астахов – следователь седьмого отдела полиции Железнодорожного района, – по всем правилам представился посетитель, сверкнув корочками.

– Здравствуйте, – растерянно вылупившись на следователя, с ужасом поняла, по какому вопросу его нелёгкая принесла. – Василиса Ласкина. Чем могу помочь?

– Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов, касающихся ночных событий, произошедших на улице Володарского, одиннадцать.

– Дмитрий Филиппович, – позади полицейского тоненькой тростиночкой замаячила сердобольная медсестра, – извините, но разговор с девушкой возможен только после разрешения лечащего врача!

– И когда же её посетит лечащий врач? – нехорошо прищурился полицейский. – Когда преступник, избивший гражданку Ласкину до полусмерти и убивший ещё одного человека, повторно не выйдет на улицы города, чтобы убивать невинных граждан?!

– Н-нет… – растерянно промямлила медсестра.

– Извините, – сообразив, что смерть Лайкуса никоем образом не считают связанной с моей персоной, немного воспряла духом, – может быть, вы сами сходите к доктору и спросите его разрешение на нашу беседу? Поверьте, Дмитрий Филиппович, я никуда из этой палаты не денусь.

Просверлив мою избитую персону взглядом-буравчиком, Астахов круто развернулся на пятках и, чеканя шаг, быстро покинул палату. Смешно семеня, вместе со следователем убежала и медсестра, причитающая о каких-то там законах, регулирующих взаимоотношения следственных органов и пациентов больниц. Бросив предостерегающий взгляд на замершего каменным истуканом фамильяра, знаком показала, чтобы он подал мне сотовый телефон.

«Асука, нужно связаться с Роговицким. Кажется, его визитка валялась дома на тумбочке в прихожей.» – Решив, что пришло время действовать, принялась раздавать приказы. – «Уточни у него, сможет ли он чем-нибудь помочь, например, охладить рвение Астахова?»

Получив согласный кивок, устало откинулась на подушку – даже малейшее телодвижение для меня сейчас приравнивалось к личному подвигу. Восстановив сбившееся дыхание, полезла в контакты, занесённые в память телефона. Нужный номер отыскался довольно быстро. Нажав на кнопку вызова, с неудовольствием прислушалась к тому, как сердце глухо ударяется о рёбра – верный признак волнения.

– Да? – голос, раздавшийся из динамика, показался смутно знакомым.

– Мне ваш номер дал Палач.

– Василиса, ты, что ли? – неведомо какими путями узнал меня собеседник.

– Да, я… – растерянно моргнув, совершенно потерял нить разговора. – А мы что, знакомы?

– Ты сейчас где? – вопросом на вопрос ответил собеседник.

– В центральной больнице, – посмотрев на бирку, пришитую к ужасной пижаме, прочитала название медицинского учреждения.

– Никуда не уходи. Скоро буду, – отдал чёткие указания обладатель голоса и отключился.

Растерянно уставившись на телефон, только и могла, что тупо хлопать ресничками, совершенно ничего не понимая. Неужели Габриель кому-то рассказал о нашем с ним сотрудничестве? Да ну, бред какой-то… Но тогда откуда незнакомец знает моё имя? Наверное, упырёныш, перед тем как уехать в якобы командировку, предупредил его о том, что может так получиться, что позвонит взбалмошная дурёха Ласкина, которой нужно будет непременно помочь. Да, наверное, всё так и было. Но тогда почему мне не даёт покоя ощущение, будто я знакома с оппонентом?..

– Вась, попей водички, – мне протянули пластиковый стаканчик с минералкой.

С благодарной улыбкой приняв стаканчик, сделала несколько жадных глотков – пить хотелось до одури. Жидкость приятно охладила горло, но вот глотательное движение вызвало настоящий шквал боли, отчего слёзы выступили на глазах. Заметивший это хвостатик испуганно подскочил к постели и, склонившись надо мной, встревожено поинтересовался всё ли в порядке. Кивнув в знак согласия, устало откинулась на подушку, надеясь вздремнуть до приезда мужчины, с которым разговаривала по телефону, но неожиданная мысль, пришедшая в голову, заставила не только подпрыгнуть на постели, но и протяжно взвыть, потревожив покалеченный организм.

– Асука, а где Рафаил? – Вспомнив о том, что рагнар остался один на один с главами Инквизиции, в то время как меня выкинули в тот пресловутый парк, кишмя кишащий разнообразной нежитью, откровенно заволновалась.

– С Габриелем, – незамедлительно последовал спокойный ответ, а у меня с сердца надгробная плита упала. – И, предупреждая следующий вопрос, отвечу сразу: с ним всё в полном порядке, жив-здоров твой ненаглядный демон, и благодаря его стараниям и многолетним тренировкам ряды глав Святой Инквизиции поредели на одного архидемона и двух архангелов.

– Охренеть! – только и смогла прошептать, невольно чувствуя гордость за рагнара. – А что, Смерть и Рафаил не хотят проведать пострадавшую ведьму?

– Чтобы ты им по головам настучала? – искренне удивился фамильяр. – Не, они ещё не настолько с ума сошли. – Одарив мою растерянную физиономию ехидной улыбочкой, хвостатик поделился поистине секретной информацией, которую, при должном желании, можно использовать в качестве компромата: – Когда Габриель увидел тебя, валяющуюся без сознания в луже крови, то сильно опечалился и пошёл громить оставшихся в живых глав Инквизиции.

– И как успехи? – невольно улыбнувшись, ни капли не усомнилась в словах демонёнка – да, начальник такой, может и отомстить за безвременно почившего заместителя.

– Теперь как таковой Святой Инквизиции больше не существует. – Поймав мой недоумённый взгляд, участливо пояснил: – Из семи глав в живых остались только двое – архангел и архидемон, да и те в бега подались. Троих убил Рафаил, и по одному на счёту у тебя и Ангела Смерти.

– И что теперь будет?

– Революция, Васенька, – рожки печально мигнули и полностью погасли, а гибкий хвост понуро поник. – Революция в магическом мире…

Как выяснилось не так давно из одного интересного фолианта, якобы невзначай подкинутого мамой, видеть истинную сущность своего фамильяра я могла в любой момент, независимо от того, маскировался ли Асука магическим или обычным способом. Вот и сейчас на демонёнке была наброшена личина, делающая его нестандартную внешность менее примечательной, но мне были прекрасно видны как рожки, так и хвостик вместе с клыкастой улыбочкой.

– Но при таком поганом раскладе Сатане же будет намного проще узурпировать власть! – теперь пришла моя очередь строить скорбные рожи и гадать, на каком кладбище меня похоронят. И будет ли вообще что хоронить.

– Отчего же, – задумчивые шартрезовые глаза зажглись дьявольским огоньком. – Теперь на борьбу с правителем Преисподней будут кинуты все силы магического сообщества, а не те жалкие крохи, что выделили главы Святой Инквизиции, боясь навлечь на себя его гнев.

– А как же регулирование действий тёмных и светлых сторон? – припомнив наш давешний разговор, состоявшийся на моей кухне, проявила закономерное любопытство.

– Думаю, Габриель отберёт новых глав Инквизиции, – пожав плечами, фамильяр задумчиво почесал лоб. – Хотя, зная Смерть, он вообще попытается упразднить такую организацию, как Святая Инквизиция.

– Да кто ему позволит это сделать, – моё высказывание относилось как к первому предположению Асуки, так и ко второму.

– На стороне Смерти Рафаил, Валентин, я, – заметив мою саркастическую ухмылку, демонёнок моментально набычился. – И не надо так ехидно улыбаться, хозяюшка, ты же не знаешь, на что я способен!

А вот тут Асука полностью прав, к сожалению. За всё время нашего совместного проживания я ни разу не поинтересовалась уровнем магической силы соседа по квартире, да и когда стала законной хозяйкой фамильяра, банально не успела проанализировать скрытые таланты хвостатика. Но не зря же за этим демоном бегает Сатана, чуть ли не слёзно упрашивая вернуться обратно в Преисподнюю.

– А кто такой Валентин? – заинтересовавшись новым действующим лицом, пропустила момент, когда в палату вернулся Дмитрий Филиппович.

– Да, мне это тоже интересно, – вкрадчиво проговорил следователь, и вперил в несчастную меня взгляд, которым гвозди можно было сгибать.

– А… Эм… – растерянно посмотрев на замершего фамильяра, поняла, что придётся выкручиваться самой. Решив, что безопаснее всего перевести тему разговора, с самой обворожительной улыбкой уточнила: – Врач дал своё согласие для моего допроса?

– Ну, зачем же так грубо, – кажется, искренне опечалился Астахов. – Я всего лишь с вами, Василиса, поговорю и ничего более.

– Да-а-а..? – недоверчиво протянула я, всем своим видом показывая обуревавшие меня сомнения.

– Вот, начнём хотя бы с самого простого, – вполне дружелюбно протянул следователь, доставая из портфеля чистый лист бумаги и ручку. – Как вы оказались на Володарского, одиннадцать?

– Меня похитили, – а что, даже не соврала.

– Просто замечательно, – незнамо от чего, обрадовался мужчина. – А почему ни в одном отделении полиции города нет заявления о вашем похищении?

– Потому что с момента моего похищения прошло не более трёх суток, а мои родители знают, что их непутёвая дочь может периодически пропадать на несколько дней, вот и не забили тревогу. – Ну, не говорить же Астахову, что меня похитил ворм, работающий на демона Печали, и что родители об этом ни сном, ни духом не знали, а моими поисками занимались два демона?

– Ладно, – недовольно нахмурившись, следователь сделал какую-то пометку на листе. – Проверим… Так, вопрос о том, видели ли вы похитителя задавать не буду.

– Отчего же, – некультурно перебив говорившего, решила немного усложнить жизнь сотруднику правоохранительных структур, – я не только видела похитителя, но и разговаривала с ним.

– Да? – с каким-то шальным блеском в карих глазах, мужчина подался немного вперёд. – Опишите его, пожалуйста!

– Высокий, полноватый, коротко стриженый брюнет. Черты лица самые обычные, ничего примечательного: карие глаза, тонкие губы, нос-картошка. На запястье правой руки жуткая татуировка в виде тарантула, – припомнив кровавую метку ворма, попыталась ограничить круг поисков. – Он представился моим новым соседом со второго этажа, вот я ничего и не заподозрила.

– Да-м, не густо… – разочарованно протянул следователь. – Василиса, вы говорили с похитителем уже после вашего похищения?

– Нет, он только методически меня избивал.

– Хорошо, – манера следователя соглашаться и радоваться моим ответам начала порядком раздражать. – Путь до места, где вас держали и само место помните?

– Я не видела, как меня туда доставили, но думаю, что это был какой-то склад.

– Почему вы так решили? – моментально вцепился в мой ответ блюститель закона.

– Помещение было большим, пустым и холодным, – поделилась своими наблюдениями. – И ещё… – неожиданно мне стало плохо, язык начал заплетаться, а воздуха в лёгких катастрофически не хватало. – В-врач-ча… – кое-как прошептала вмиг пересохшими губами, делая вялую попытку удержать уплывающее сознание.

– Врача! – иерихонской трубой взвыл Асука, чуть не снеся Дмитрия Филипповича, так некстати подорвавшегося на ноги и попытавшегося выскочить в коридор в поисках медсестры.

Словно со стороны наблюдая за метаниями людей, моментально заполнившими больничную палату, почувствовала, как сердце глухо ударилось о рёбра и… остановилось.

– Время смерти четырнадцать часов, сорок три минуты, – уставший голос с каким-то запозданием ворвался в сознание.

Недоумённо нахмурившись, открыла глаза… И увидела своё тело, безвольно лежащее на больничной кровати. Испуганно ойкнув, повернула голову в сторону, но наткнувшись на мокрые дорожки от слёз на щеках Асуки, поняла, что ещё немного и сорвусь в истерику. Хотя уверена, что духи не могут испытывать всплеск эмоций.

– Причина смерти? – дотошный голос Астахова заставил меня заинтересованно навострить ушки, и согласно покивать, мол, саму любопытство гложет.

– Вскрытие покажет, – философски пожал плечами немолодой доктор, подписывая какой-то бланк, поданый расторопной медсестрой.

– Когда будут проводить вскрытие? – не унимался следователь, делая очередную загадочную пометку в блокноте.

– Дежурный патологоанатом сегодня выступает на семинаре в медицинском университете, – задумчиво пожевав губу, эскулап всё так же равнодушно пожал плечами. – Значит, тело Ласкиной вскроют завтра утром.

– Но это слишком поздно – у меня следствие в самом разгаре, плюс один… – запнувшись на полуслове, Дмитрий Филиппович быстро исправился: – Точнее, уже два трупа на руках!

– Оформляйте изъятие и везите тело Ласкиной в городской морг, где его вскроют в любое удобное для вас, Дмитрий Филиппович, время, – сразу стало понятно, что доктор уже не в первый раз оказывается в подобной ситуации.

– Прямо вы не знаете, Иннокентий Фёдорович, какая это бумажная волокита, – гневно фыркнул в ответ следователь. – Да мне быстрее будет дождаться вашего патологоанатома, нежели оформлять изъятие. Тем более что без разрешения прокурора ничего не выйдет.

– Тогда, не смею вас более задерживать, – спрятал улыбку эскулап. – Всего доброго, Дмитрий Филиппович.

Попрощавшись со следователем, Иннокентий Фёдорович забрал у медсестры уже ранее виденные мной бланки и неспешно скрылся за дверью. Вопросительно взглянув на Астахова, с каким-то детским любопытством ждала его следующих действий. И мужчина таки оправдал мои потаённые надежды!

– Составьте для меня весь список лекарств, которые принимала Василиса Ласкина, или которые ей вкалывали работники больницы, – следователь пристально смотрел на медсестру, скалой возвышаясь над ней. – Так же мне нужен список её посетителей.

– Извините, но подобную информацию я могу предоставить только после разрешения заведующего больницей, – не пошла на контакт медсестра, расстегивая пуговки на моей больничной пижаме. – Поговорите с Ал… – не дождавшись окончания фразы, мужчина поспешно выскочил в коридор, чем вызвал ехидную улыбку девушки. – Фу-ты, ну-ты, какие мы нервные!