Текст книги "Согревая сердцем (СИ)"

Автор книги: Юлия Пасичная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Сегодня Вадим обещал отвезти дочь к замковой целительнице – последние дни она кашляла и плохо спала. Закончив писать, он набросил куртку и попросил жену одеть малышку. В замке уже две недели валились с ног больные слуги, но без целительницы понять, что случилось, никто не мог. Благо Ульрика и малышка почти не покидали своего дома – слуги, работающие у них, первыми начали подавать признаки хвори.

Целана, замковая целительница, осмотрев малышку, сказала, что у нее воспалено горлышко и легкая температура.

– Лучше бы ей полежать немного здесь, – озабоченно покачала она головой, пеленая ребенка. – У вас там уже двенадцать человек захворали. А здесь только трое, и те в казарме. В замке все хорошо пока.

– А что творится, не знаешь? – спросил Вадим, выглядывая в окно, где на площадке рубились в тренировочном поединке дружинники. – Люди действительно валятся один за одним. Симптомы я тебе описывал. Не знакомы?

– Знакомы… – погрустнела Целана. – Я очень не хочу верить, но… Кажется, это чума. Лорд Драгомир уже занялся поисками тех, кто в последние две недели появлялся или приезжал в замок. Сказал, найдет – изолирует от остальных. Больные уже переведены в отдельное крыло в казарме. Туда никого не пускают, кроме меня.

– Макошь великая! – ахнул Вадим. – Ну надо же… Как эта дрянь в замок попала?

– Видимо, приехал кто-то зараженный. То ли не знал о своей болезни, то ли нарочно решил заразить здешних, – пожала плечами Целана, укладывая заснувшую Илику в колыбельку. – Лорд выясняет. Я просто еще от Илики твоей помню совет – если переболеет виновник, то из его крови можно лекарство делать. Разбавлять настоем одним – и закапывать через разрезы. Или через такую иглу, она попросила кузнеца сделать – с воронкой на конце. Туда капаешь жидкость, она по трубочке внутри попадает в кровь. Так что оставил бы ты ребенка. Да и жену бы привез – нечего ей заразой дышать.

– Пожалуй, ты права, – задумчиво кивнул парень, привычно отметив, как кольнуло сердце при имени потерянной любимой. – Сегодня же отдам приказ перевезти ее сюда. Ты скажи, чтоб мою старую комнату подготовили. Я тогда ребенка тебе оставлю, хорошо? Мне сейчас в Лютецию надо, срочные дела. Ну, перевезти же и без меня можно.

– Конечно, – улыбнулась рыжеволосая целительница. – Я присмотрю за ней до приезда твоей жены. Поезжай спокойно.

Вадим поцеловал дочь и уехал. Ульрика переехать в родительскую часть замка не успела. После ухода мужа она решила сходить на кухню что-нибудь перекусить. А вернувшись, почувствовала недомогание, характерное для заболевших обитателей замка – головокружение, тошнота, высокая температура. Нездоровилось и Ладе. Драгомир метался по замку в поисках привезшего заразу воина. Наконец выяснилось, что это новенький дружинник, прошедший обучение в Ар Каиме. Неизвестно, где он подхватил заразу. Парень, качаясь от температуры, уверял, что понятия не имел о своем недуге, пока не приехал в Сенежский замок. Тонко чувствующий ложь Драгомир видел, что воин говорит правду. Оставалось ждать, пока пройдет кризис у этого больного, чтобы, если он выживет, его кровью исцелить остальных. Сколько времени это займет – неизвестно.

Приехавший вечером Вадим с удивлением обнаружил запертые ворота своего замка и стоящую у ворот охрану. Обычно это крыло, пристроенное к основной части замка, в стражниках не нуждалось, тем удивительнее было видеть вооруженных до зубов латников возле входа.

– Ребята, в чем дело? – встревоженно спросил Вадим. – Зачем охрана понадобилась?

– Чтобы в замок никто не ходил, – мрачно ответил стоящий слева воин с топором в руках. – У вас там все свалились, даже твоя жена. Хорошо, ребенка увез. В замок только с северного входа войти можно – со стороны главных ворот тоже не пускают. Больные ратники в одной из казарм лежат, рыжая их лечит. Ты иди в родительское крыло, сюда тебя не пустим.

Вадим похолодел. Ульрика заболела?? Только бы пронесло! Он вдруг осознал, услышав страшное известие, что его чувство к жене вполне можно назвать любовью. Непонятно, как в сердце могли уживаться две любви – к Илике и жене – но тем не менее это так. Он любил обеих. Просто быть рядом довелось только одной. Мысль о том, что Ульрика может умереть, заставляла его скрипеть зубами от боли. Ну почему она?

Безутешный муж не помнил, как оказался в родительском крыле. Зашел к матери – и с облегчением узнал, что ее хворь к захватившей замок эпидемии не имеет отношения, это всего лишь простуда. Посидев немного с родительницей, поднялся – навестить дочь. Слава богам, малышка крепко спала, наевшись вкусной молочной кашки, на которую мастерица была кухарка. Сев рядом с колыбелькой, Вадим бездумно уставился в окно, пытаясь понять, что делать, и одновременно молясь о том, чтобы жена поправилась. Целана сказала, что у многих заболевших есть серьезные шансы на выздоровление. И он просил богов, чтобы среди этих счастливчиков оказалась и Ульрика. Главе клана было стыдно за то, что о воинах он думает во вторую очередь, но супруга была ему важнее.

Через три дня виновник эпидемии пошел на поправку. Кризис миновал, и стало ясно, что исцеление близко. Целана тут же наготовила порций чудесного лекарства и с помощью одной из не испугавшихся заразы служанок начала вводить ее больным. А еще через три дня жестокая болезнь определила, кому жить на свете дальше, а кому пора покинуть этот мир. Вадим с ужасом узнал, что среди тех, кому пришлось уйти из жизни, оказалась его жена. Всего умерли четырнадцать человек из тридцати заболевших.

Он сидел в их супружеской спальне рядом с телом жены, которую уже одели к похоронам, и пытался понять, что ее больше нет. Что уже не улыбнутся робко нежные губы, не зайдет она «случайно» в казарму или конюшню в поисках мужа. Не напоет колыбельную дочери. Ульрики больше нет. Он снова и снова повторял эту фразу, пытаясь услышать и понять ее. Но разум отказывался воспринимать страшное известие. Даже несмотря на то, что жена лежала рядом, не отзываясь на прикосновения и зов, не могло его убедить.

Поздно вечером Грегор, узнав, что брат так и не выходил с утра из комнаты, вытащил того в зал силой. Собрал самых близких друзей из клана и устроил поминки по умершим. Изрядная доля рома помогла Вадиму расслабиться и заставила заснуть – парни едва доволокли его до комнаты. Назавтра назначили общие похороны. Арабелла уже была в Лютеции, ехать до замка ей оставалось несколько часов. Сопровождал ее Драгомир, для такого случая взявший отгул в Совете.

– Как ты? – спросил он после похорон сидящего за поминальным столом сына. Тот вяло прихлебывал березовый сок, игнорируя обильные кушанья перед собой. После лечебной пьянки с братом аппетита не было. Зато неуемная боль, терзавшая сердце двое последних суток, слегка притихла. Временами Вадиму даже казалось, что он сможет пережить потерю..

– А как ты думаешь? – невесело скривился сын, вяло ковыряя вилкой поминальную кашу. – Уж наверное не прыгаю от счастья. Ульрики больше нет. Дочка даже не понимает, что мама уже не придет… Плачет и игрушки швыряет. Что я ей скажу?

– Кстати, о девочке. Ты подумал, что с ней делать? Может, пока Арабелла здесь, отдать внучку ей? – предложил Драгомир, сочувственно глядя на скорбно молчащую вдову ВадШа. – Ну куда тебе с ребенком, сам посуди, тебя дома не бывает. А служанки, конечно, покормят, искупают – но они не заменят родителей.

– Исключено, – твердо ответил Вадим. – Это моя дочь, и я сам ее выращу. Арабелле никто не запрещает навещать ребенка или брать ее в гости – но жить дочка будет со мной. А что до остального… Я как раз хотел поговорить с тобой. Отец, я не хочу больше быть главой клана. Возвращайся на свой пост или ищи замену. Я ухожу с поста и уезжаю отсюда.

Драгомир ошеломленно молчал. По лицу сына он видел, что тот настроен более чем серьезно, и не знал, что сказать. В его планы никак не входила отставка старшего с поста главы. Он не стал ничего говорить убитому горем парню сейчас, решив подумать и найти аргументы, которые помогут убедить Вадима остаться. А найти их надо. Драгомир совсем не собирался отпускать взбунтовавшегося отпрыска. Его политическая карьера в Совете только начала складываться, и снова взваливать на себя руководство кланом лорд не собирался.

Илика грустно улыбнулась, глядя в окно. Чай в кружке давно остыл, но ей было лень наливать новый. Вчера Фар привел в дом новую жену, очередная юная доверчивая красавица. На мужа Велькелен глядит с обожанием, каждое слово ловит. Сначала косилась на золотоволосую жительницу дома, но Фар объяснил жене статус девушки, и к вечеру та даже попыталась подружиться. Илика показала ей дом, хозяйство, а потом попросила Фара перевезти ее в дом родителей – ведь теперь, когда он женился, сестре в семейном жилье не место. Брат долго отказывался, но Илика смогла его убедить. И вот сегодня первый ее вечер в новом доме. Новоселье вчера справляли всеми кланами. Нанесли подарков – три дня разбирать. Мебель хорошую привезли, посуду, белья с полотенцами. На втором этаже – да там не этаж даже, мансарда скорее – кто-то из кингов поставил кресло-качалку и накидал подушек. Вот в нем новоявленная домовладелица и валялась, укрывшись пледом – май выдался в этом году холодным. Настроение ленивое, даже на сходку не хочется. Хотя когда ей туда хотелось-то… Вечно чуть ли не за шкирку парни вытаскивают – и все твердят, что не дело молодой девчонке дома одной киснуть, надо общаться. А если не хочется? Нет, бушидо она любит, очень. Но – по отдельности. Не больше пяти за раз. Так ведь на сходках собирается толпа из трех кланов плюс жены и подружки. Куда столько… Илика давно заметила за собой, что не выносит толпы. То ли лесное детство сказалось, то ли приключения последних двух лет. Столько событий произошло, что и за всю жизнь не переживала. Один Вадим чего стоит..

Сердце привычно закололо. Вадим… любимый… Единственный. Все это время Илика старалась не вспоминать о нем, чтоб не бередить душу. Грант писал, что видел его как-то с женой. И в глазах счастья особого не было. Да, жену обнимал, за руку держал. Но не светилось в нем той любви, которая к золотоволосой целительнице была. Видно, так и не забыл, хотя она и старалась не попадаться ему на глаза. Даже тогда, когда… хорошо, что его отец остался жив. Хоть лорд Драгомир и подлец редкостный, но сыновья его любят. И Лада..

Встав с кресла, она спустилась вниз, чтобы приготовить нехитрый ужин. Для себя готовить неинтересно, поэтому ограничилась яичницей и парой бутербродов. За этим занятием ее и застал нежданный гость.

– Приветствую, – вежливо кивнул Таурендил, возникая в проеме двери. Илика мысленно застонала: принесла нелегкая! С того раза, когда эльф приказал убить Драгомира или ВадШа, остроухая физиономия ни разу не маячила перед ее глазами. Иногда Илике казалось, что тот договор был страшным сном и она ничего не должна Светлорожденным. Фар долго пытался найти повод расторгнуть кабалу, просиживал над эльфийскими законами и томами междурасового права. Но так и не отыскал ничего, что позволило бы освободить сестру. К счастью, целый год от Таурона не было никаких вестей. И вот нарисовался остроухий кошмар.

– Привет, – криво усмехнулась девушка. – Что тебе от меня на сей раз надо?

– Все то же самое, детка, – Таурендил уселся на стул и красноречиво поглядел на кувшин с березовым соком. Илика достала кружку и налила ему. – Заказ есть. Не соскучилась по работе?

– Нет, – мрачно огрызнулась девушка. – Надоел ты мне. И не берет же тебя ничто, заразу остроухую. Нет бы шальной стрелой прибил кто..

– Увы, – весело пожал плечами эльф, допив сок и поставив кружку на стол. – Тебе не везет, я жив и здоров. Так вот. Поедешь в Лютецию.

– Опять? – едва не застонала Илика, в сердцах бросая вилку на тарелку. – Что ты к этому городу привязался? Решил всех лютециан извести?

Аппетит пропал. Вяло дожевав бутерброд, она убрала тарелку в небольшой погреб-ледник под окном и залпом допила чай.

– Кто на сей раз? – спросила, не оборачиваясь. Глупо, но ей показалось, что душу тревожно кольнуло предчувствие.

– Вадим Гарг-Вольный. Сын Драгомира, – возвестил Таурендил. – Его отец должен вернуться в клан и уйти из политики. Для этого надо оставить клан без главы. Грегор, его брат, слишком молод для руководства Фантомами, поэтому устранение Вадима решит кучу проблем.

Илика изо всех сил надеялась, что ей послышалось. Этого не может быть. Никогда. Обернувшись, она с надеждой уставилась на остроухий кошмар, мечтая услышать другое имя. Не это. Но эльф все так же ровно смотрел на нее, ожидая согласия.

– Что-то не так? – нахмурился он. – Впервые вижу такую реакцию на заказ. Что случилось? Ты знаешь этого парня?

– Знаю… – чуть слышно прошептала девушка, пряча лицо в ладонях. – Неважно. Иди.

– Постарайся не затягивать.

Таурендил встал и исчез – как всегда, неуловимо для человеческого взора. Впрочем, Илика не заметила бы его ухода, даже если бы он вышел, громко топая и разнося по пути дом. Так плохо ей еще никогда не было. Макошь милосердная, за что? Неужели мало она заплатила за свою нечаянную любовь? Потерянным ребенком, разлукой с любимым, неужели мало? Что же это такое, зачем?

Она просидела так несколько часов, не шевелясь. В голове билась только одна мысль: нельзя. Этот заказ выполнять нельзя. Ни в коем случае. Что же делать… Первой мыслью было умереть самой. Не будет исполнителя – отменят заказ… отменят? Вряд ли. Что же делать..

Годовалая Илика сидела на роскошном светло-сером ковре, сосредоточенно размазывая по нему кашу маленьким кулачком. В центре композиции сидела маленькая кукла, лупоглазо наблюдая за действиями хозяйки. Вадим, ходивший за теплым молоком, едва не уронил бутылочку, завидев художества дочери.

– Ты что натворила? – ахнул он, отнимая у ребенка миску с кашей и торопливо вытирая ее горячей влажной салфеткой, которая всегда лежала в корзинке на столе. Малышка похлопала черными глазками и аккуратно заревела, отвлекая внимание папы. Доверчивый родитель тут же купился и принялся осматривать ее на предмет мокрых пеленок или ушибленного пальчика. И, пока искал, разумеется, забыл, с чего все началось. К тому же пришел дядя Грегор, который всегда баловал племянницу новыми игрушками и фруктами чаще остальных. И никогда не ругал.

Взяв кроху на руки, Грегор начал качать ее и что-то мурлыкать вполголоса. Вадим от души веселился, наблюдая за этим проявлением любви.

– Может, тебе жениться пора, братец? – пошутил он. – Смотрю, ты уже готов отцом стать… Вон как с нашей хитрюгой возишься.

И удивленно приподнял брови, увидев залившегося краской младшего.

– А ну колись… – потребовал, сложив в корзинку тряпку, которой собирал кашу с ковра. Служанка, пришедшая на зов, быстро ликвидировала последствия детского творчества. Грегор уселся в кресло и принялся качать племянницу на коленке.

– А чего колись, – буркнул он. – Ее зовут Клелия. Дочь главы Собирателей душ. Мы на прошлой неделе познакомились на балу. Хорошая девочка такая. Не гонористая, не высокомерная… Сейчас таких среди наших и не встретишь. Мы гуляли вчера утром по набережной Девины. Фортель, отец ее, в Люте сейчас.

– Понятно, – широко улыбнулся Вадим. – И когда свадьба?

– Да иди ты! – вспыхнул Грегор. – Какая нафиг свадьба, мы только познакомились! Кстати… Письмо от Гранта пришло. У Илики все хорошо, пару дней назад переехала в родительский дом. Так что она у нас теперь богатая невеста, – невесело усмехнулся парень. – Правда, женихов гоняет, как чертей священник. Ей уже пара бушидо предложения делала, еще один парень из анкорских – ни грамма интереса. Или на тренировке пропадает, или дома с книжкой сидит.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – тихо спросил Вадим, подняв голову. – Мы же договорились не упоминать о ней.

– Мало ли о чем мы договорились, – фыркнул Грегор. – Это было, когда твоя жена еще была жива. Сейчас ее нет, и ты никому ничего не должен. Почему бы тебе не попробовать встретиться с Иликой? Вы же до сих пор любите друг друга, это видно!

– Я ее люблю, – криво усмехнулся старший брат. – А она меня… не знаю. Год прошел. Мало ли что могло в ее жизни произойти… Хотя знал бы ты, как мне хочется увидеть ее. Одним глазком поглядеть бы… какая стала… Наверное, еще красивее..

– Ну так съезди, – пожал плечами брат. – Кто тебе не дает? Сейчас ты не так загружен. Отправь дочь к Арабелле в гости да катись в Анкор. Адреса у меня нет, но, думаю, бушидо там все знают. А у них уже спросишь. Что ты теряешь, я не пойму? В худшем случае она тебя пошлет куда подальше. Вернешься и будешь дальше дочь растить. А вдруг тебя еще ждут и любят? А вы тут страдаете оба вдали друг от друга. В конце концов, ты мужчина, тебе и карты в руки! Не девчонке же первый шаг делать! К тому же она может и не знать, что ты овдовел.

– Наверное, ты прав, – задумчиво проговорил Вадим, и Грегор с радостью заметил вспыхнувшие надеждой карие глаза брата. Кажется, сдвинулось дело с мертвой точки. Эти влюбленные вечно понавыдумывают проблем ниоткуда… Ну чего проще – взять да проверить, не убьют же за спрос! Нет, они переживают да страдают! Он с нежностью подумал о Клелии, до встречи с которой оставалось меньше трех часов – сегодня они договорились поужинать в таверне, а затем покататься на лодке по Девине.

– Я всегда прав, – скромно заметил младший брат. – Так что давай, пока Арабелла тут гостит, сплавляй ей дочурку и чеши выяснять свои любовные вопросы. А то тебя не пнешь – до старости просидишь. И откуда только такая робость в тебе? В войне – смелый, решительный, кланом руководишь. А в любви как младенец.

Илика, свалившая на дядины колени вазу с цветами, поставила решительную точку в разговоре взрослых.

Поздно вечером Вадим, договорившись с Арабеллой о том, что до его возвращения бабушка побудет с ребенком, выехал к берегам Тихого залива, чтобы сесть на первый утренний корабль. На берегу крохотной речушки Вершинки, между Ассурскими горами и берегом Тихого залива, не так давно построили новый порт, из которого корабли попадали на Дельфиний остров самым коротким путем. Порт сразу стал популярным, попасть в него можно было из любого города. Переночевать он собирался в одном из многочисленных постоялых дворов, густо усыпавших берег залива.

Заказав ужин и поставив Вереска в конюшню, Вадим поднялся в свой номер и прилег на широкую кровать. Мысли метались в голове, как мотыльки вокруг свечи. Он рвался к Илике и боялся этой встречи. Как встретит его любимая? Ждет ли она его?

Внезапно скрипнула оконная рама, и Вадим недоуменно обернулся. На подоконнике сидела его золотоволосая любовь. Черный костюм ладно облегал красивую фигурку, волосы цвета жидкого золота свернуты в пучок и заколоты тремя металлическими длинными палочками. Поджав ноги, она прикрыла створку и грустно улыбнулась.

– Илика? – обрел дар речи Вадим. – Я как раз еду в Анкор, чтобы повидаться с тобой… Малышка моя. А ты… почему ты здесь? Ты с бушидо приехала?

– Нет, я одна, – спрыгнула с подоконника девушка. – Я случайно узнала, что ты здесь. Решила переночевать прежде чем поехать дальше в Люту.

– Ты собиралась в Лютецию? – изумился Вадим. – А… зачем?

– Убить тебя, – грустно улыбнулась Илика, подняв на него глаза.

– Хм… – от неожиданности Вадим даже не сразу понял сказанное. А потом вдруг тряхнул головой, словно отгоняя морок. – Так, стоп. Я не сплю, так?

– Так, – слабо кивнула девушка, не решаясь подойти к нему.

– Я нахожусь на постоялом дворе возле реки Вершинка. Так?

– Так, – снова подтвердила его собеседница.

– И рядом со мной находится девушка, которую я люблю. О которой я не забывал ни на минуту с тех пор как увидел ее впервые. Любимая, с которой меня разлучили неожиданно и коварно. Верно?

– Верно, – тихо ответила Илика, сделав в конце концов шаг к любимому. Тот отмер и крепко обнял ее. С минуту они молча стояли, прижавшись к друг другу, говоря на языке тел. Голова у обоих кружилась от близости любимого человека. Наконец Вадим сел на диван и притянул к себе девушку.

– А теперь рассказывай. Почему ты так странно одета, что означает твое присутствие здесь и с чего это ты решила меня убить. Нет, я согласен, что заслуживаю этого, – нашел он в себе силы пошутить, поглаживая доверчиво лежащую в его руке ладонь Илики. – Но можно же узнать приговор?

– Когда Грегор увез меня, мы столкнулись возле пропасти с вашим отцом. Так вышло, что он поехал домой раньше. И разминуться мы никак не могли, – начала рассказ синеглазая наемница, прижавшись к плечу Вадима. Тот бережно обнял ее и поцеловал в макушку. – Лорд пригрозил, что прикажет расстрелять дружину Грегора, если тот меня не отдаст. И я решила, что не буду подставлять ребят. Все равно лорд получит меня, расстреляв дружинников… Так зачем доводить до этого. В Лютеции Драгомир отвел меня на невольничий рынок. И за несколько минут до начала аукциона случилось чудо. В этот сектор Биржи забрел Грант из Соколов. Он меня и купил. Предполагалось, что он отвезет меня к себе, в Китеж, где я поживу, пока не уляжется вся эта суета с твоей свадьбой и обучением в Ар Каиме. Я думала, что смогу жить так, как описал Грант – в маленьком домике на окраине города, куда ты будешь приходить по возможности. Но потом поняла, что нет. Не смогу. Провожать тебя к другой… И ждать, представляя, как ты приходишь домой и целуешь жену… Я не выдержала бы долго. Да, я в тот момент была простолюдинкой и не имела права стать твоей официально. Но даже у простолюдинов есть чувства… К тому же мы проезжали мимо моей деревни… – голос Илики дрогнул. – Ее больше нет. Разграблена и уничтожена. Кто не убит, тот уведен в рабство. Бабушка умерла, деревни не существует… Все, что у меня было – потеряно. Я решила остаться в нашем с бабушкой домике. Прийти в себя и понять, как жить дальше. В тот день я потеряла ребенка..

Вадим нашел в себе силы не прерывать рассказа, лишь впился ногтями свободной руки в ладонь, так, что выступила кровь. Вот о чем умолчал Грегор, когда передавал содержание писем Гранта! Ребенок… их с Иликой малыш… погиб… Бедная девочка, как же тяжело ей было… Разлука с любимым, едва не наступившая участь бесправной рабыни… Выкидыш… Он крепче обнял свое обретенное чудо, продолжая внимательно слушать ее тихую речь.

– А через несколько дней в лесу появились воины из клана бушидо. Они ехали домой с войны и попросились на ночлег. Тогда-то Фар предложил мне поехать с ними. Гас, Тарлан и Джим решили было, что он в очередной раз влюбился… Но Фар стал мне братом. Я у него жила до самой его очередной свадьбы. Только когда в дом вошла Велькерен, переехала в дом родителей. А, я ж не рассказала. Помнишь значок на пеленке, который ты не смог узнать? – Вадим кивнул. – Так вот. Это знак клана Кингов. Оказывается, я дочь погибшего главы и его жены. И мое настоящее имя Адрилана Кесиллтон. Правда, ребята по привычке зовут меня Иликой. Но все права и дом родителей я получила. Так что больше я не простолюдинка, – грустно улыбнулась девушка. – Ирония судьбы, правда? Если бы знать это год назад, твой отец не возражал бы против нашей свадьбы. А теперь у тебя жена..

– Нет у меня жены, малыш, – признался Вадим, вздохнув. – Ульрика умерла месяц назад. В замке вспыхнула чума, и три десятка жителей не перенесли болезни. В том числе и она. Дочь спаслась чудом – за пару дней до вспышки мы увезли ее к Целане в родительское крыло. Так что я свободен. Но мне непонятна еще одна вещь: почему ты собираешься меня убить? Бушидо сделали тебя наемницей? Что произошло с моей синеглазой доброй девочкой? Откуда эта хищная кошка с метательными ножами в рукавах?

– Оттуда, – горько усмехнулась хищная кошка, вытаскивая из рукава клинок и разглядывая его. – Где-то через три месяца после того как бушидо забрали меня в Анкор, в доме Гаса появился эльф из Таурона. Он увидел, как я тренируюсь, и предложил мне работу. Я согласилась не думая, хотя Фар и отговаривал. Мне казалось, что хуже, чем мне было тогда, уже не будет. Не подумала, что убить человека – это тяжело, если ты не родился воином и не учился с пеленок отнимать жизнь, как, допустим, Моргана или Фокси… не говоря уж о парнях. Контракт подписан на пять лет. Прошло только полтора года. За это время было всего два заказа… Но мне с лихвой хватило и их. После каждого я умирала от тоски и ужаса, понимая, что сделала. Кровь Вершителя душ и ВадШа на моих руках. Любимый… Я пойму, если ты не сможешь мне этого простить. Заказ был или на ВадШа, или на твоего отца. Я метнула клинок наугад, они стояли рядом… но виконт заслонил Драгомира. Так что в его счастливом спасении моей заслуги нет.

– Малышка… Пресветлые боги, как же ты… – потрясенно проговорил Вадим, баюкая любимую. Та глубоко вздохнула, сворачиваясь клубочком в его руках. Он выдернул шпильку из прически, с удовольствием любуясь хлынувшей на плечи и спинку девушки золотой волной, и принялся целовать ее – волосы, губы, висок… Илика не сопротивлялась, подставив лицо поцелуям..

Перед самым рассветом, лежа на плече любимого, Илика рассказала ему, что последним заказом Таурендила было убийство его, Вадима. Поэтому она и показалась ему на глаза, поэтому и призналась в том, что должна сделать. Должна, но очень не хочет. И единственный выход, чтобы спасти его – и ее, поскольку эльфы не прощают невыполненных заказов, это скрыться. Исчезнуть надолго. Возможно, навсегда. Как – она пока не представляла. Но убивать самого дорогого ей человека синеглазая наемница отказывалась наотрез.

– Я бы умерла сама, если бы это спасло тебя, – просто призналась она. – Но увы, моя смерть ничего бы не изменила. Просто тебя убил бы другой наемник, только и всего. Пойми, исчезнуть – единственный способ спастись. Подумай, где тебя не станут искать. Я предупрежу Фара и Гранта, ты – мать и Грегора. Отцу ничего нельзя говорить. Только вот твоя дочь… Не знаю, как быть с ней..

– Никак. Оставить у бабушки. Побег с ребенком – это самый глупый фарс, который только можно себе представить. К тому же нет никаких гарантий, что мы сможем избежать гибели, – спокойно констатировал Вадим, поправляя одеяло. – А рисковать дочерью я не буду. Лучше уж я ее никогда не увижу, чем своими руками принесу ей смерть. И потом… А вдруг мы со временем как-то решим проблему… Ладно, малышка, спи. У нас не так много времени. Утром быстро пишем письма и исчезаем Телепортом. Для начала попробуем в Морионе затеряться.

Илика вдруг расслабленно подумала, что впервые за адски тяжелые два года она по сути слышит волшебные слова «я с тобой, я решу эту проблему». Вадим ясно дал понять, что не собирается взваливать на ее плечи тяжелое бремя решения их общей задачи. Как же хорошо, когда ты не одна… С этой счастливой мыслью она соскользнула в сон.

Утром они сидели за столом таверны, ожидая, пока подадут плотный завтрак.

– Малышка, сколько у нас времени? – задумчиво спросил Вадим, постукивая пальцами по столу.

– Примерно неделя, – ответила Илика, облизываясь на аппетитные булочки и суп. – Я выезжала на заказ через сутки после его получения. Три дня примерно надо, чтобы добраться от Анкора до Люты. И пару дней на то, чтобы оценить обстановку и выполнить заказ.

Голос девушки дрогнул, и Вадим накрыл ее ладонь своей, стараясь передать любовь и поддержку.

– Насколько я знаю эльфов, тебе должны были повесить какой-то маячок, чтобы отслеживать твои передвижения. Ничего подобного не замечала? – поинтересовался он через минуту.

Илика протянула левую руку. На запястье нарисована была зеленая восьмиконечная звезда.

– Это появилось на руке, когда я подписала контракт. Если ее снять, Таурендил не поймет, где я. Надо поехать к фее Арталетте, она живет недалеко от Китежа, в Ветлужском лесу. Таурендил как-то обмолвился о ней, эта девушка может очень многое – и она достаточно сумасшедшая, чтобы пойти наперекор эльфийским законам. Ей эти законы абсолютно безразличны. Подозреваю, Таурендил за это и злится на нее. Хотя они вроде как дружат. Арталетта снимет метку… Но что делать потом – я не знаю, – растерянно проговорила она.

– Давай решать проблемы по мере их поступления, – утешающе улыбнулся Вадим, отодвигая пустую тарелку, и взял из корзинки булочку. Намазывая ее медом, он на несколько мгновений задумался, а затем сказал:

– Знаешь, мне почему-то кажется, что все будет хорошо. Не спрашивай, откуда это знание – но я точно уверен, что эта фея нам поможет. Даже если она просто снимет метку – уже хорошо. Утром я снял в банке деньги, нам хватит на первое время. А там разберемся. Наверное, придется-таки поехать в Китеж, там нас примут и не выдадут ни эльфам, ни отцу. Не будет метки – не будет контракта, он аннулируется с ее исчезновением.

– Да, ты прав, – подтвердила Илика, допивая квас. – Единственный способ эльфам на меня воздействовать – как раз эта метка. Ну что, поехали? Пока ты в банк ходил, я наняла лошадей. Правда, часть пути нам придется пройти пешком. В лесу, где живет Арталетта, лошадям хода нет.

Расплатившись, они собрали немудреный багаж и отправились на Постоялый двор. Неожиданное и непредсказуемое путешествие, предстоящее влюбленным, почему-то их ни разу не пугало. Хотя что-то подсказывало: путь к свободе от эльфийского контракта и прошлого Вадима легким не будет. Только разве может что-то напугать двоих, переживших и не такое?

Драгомир был в бешенстве. Только что доставили письмо от старшего сына, в котором говорилось, что он отказывается от поста главы Фантомов и уезжает на неопределенное время. Почему – ни слова. Только смутный намек на какие-то проблемы, заставляющие Вадима уехать. И просьба позаботиться о дочери. Ну, с малышкой не проблема – Арабелла возвращается домой, заберет девочку. Но куда исчез этот паршивец? Черт побери, вечно с ним проблемы! То жениться собрался на безродной девке, то невеста его не устраивает, то главой он быть не хочет! Теперь вот исчез – куда это годится? Лорд в бешенстве сломал любимую трость, с которой иногда щеголял на балах и Советах.

– Можно, милый? – на пороге возникла Лада. Драгомир мгновенно остыл и улыбнулся жене.

– Конечно, любимая. Проходи, садись. Я тут письмо от нашего старшего читаю. Пытаюсь понять, что же делать теперь. Все-таки сбежал, гаденыш! Никакой ответственности за порученные дела. Даже дочь бросил!

– Позволь мне прочесть письмо, – протянула руку к листку бумаги Лада. Драгомир молча отдал ей послание, нервными шагами измеряя комнату. – Но тут все понятно, – удивленно проговорила женщина, поднимая глаза от листка. – Ему грозит опасность, поэтому он предпочел исчезнуть, чтобы не навлекать ее на семью.

– Где ты это прочитала? – коршуном подлетел Драгомир, выхватывая письмо и снова пробегая его глазами. – Я не вижу. Где ты тут нашла про опасность?