Текст книги "Разбитые мечты"

Автор книги: Юлия Кузьминых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– В зоопарк? – Тут же оживился он. – Честно-честно?

Не сдержав улыбки, она согласно кивнула головой.

– Честно-честно.

С этих слов настроение ее спутника тут же пошло ввысь, и весело болтая, они не спеша зашагали вдоль извилистой узкой дорожки, уходя все дальше вглубь осеннего городского парка.

Сидя на краю небольшой кроватки, Виктория с нежной улыбкой на устах, смотрела на собравшихся возле нее детей. Все они были разные: от разного цвета кожи до огромной разницы в возрасте. Но всех их сближала одна большая беда – у каждого из них не было родителей. Возможно, именно поэтому здесь чувствовалась некая атмосфера семейного единства. И вот сейчас, находясь в этой просторной комнате, в которой жили пятнадцать мальчиков, она с самым настоящим восхищением взирала на этих отважных ребят, которые сумев преодолеть массу горя и невзгод, все же выстояли и теперь с теплой улыбкой приветствовали ее, словно старую знакомую. Столько безграничного доверия, надежды и неразделенной любви она ещё ни у кого не встречала. Вскоре к ним присоединилась и группа девочек, живших в такой же большой соседней комнате. Всем была очень интересна их новая гостья, поэтому, ни капли не смущаясь, дети открыто первыми шли на контакт.

– А у тебя действительно глаза такие голубые-голубые, словно наше бескрайнее небо? – Смущенно улыбаясь, спросил ее маленький мальчик, назвавшийся ранее Томом.

– Я не знаю. – Пожав плечами, ответила ему Виктория. – Сама-то я себя не вижу со стороны.

– А волосы такие белые-белые… – Обратилась к ней милая курносая девочка, нежно проводя своей маленькой ладошкой по шелковистым волосом улыбающейся гостьи. – У меня тоже светлые волосы, но не такие белые как у тебя. Ты их подкрашиваешь?

– Нет, они у меня такие и есть.

– А брови, они у тебя такие…

– Роза! – Вдруг резко окликнула подругу девочка постарше. – Не задавай глупых вопросов. Ты можешь надоесть Виктории.

Белокурая малышка сразу же сникла и смущенно посмотрела себе под ноги.

Мягко улыбнувшись, Виктория вновь окинула толпу внимательно изучающих ее детей своим нежным взглядом.

– Да нет, все в порядке. Вы можете спрашивать меня о чем угодно.

– А ты пришла, чтобы кого-то из нас выбрать и усыновить? – Послышался новый вопрос от стоящего неподалеку мальчика. В его голосе чувствовалось столько надежды, что, не сдержавшись, девушка опустила взгляд, нервно потеребив складки своего осеннего пальто.

– Я… я… – Запнувшись на полуслове, она, наконец, вновь подняла голову и нервно сглотнула подступивший к горлу ком.

Сейчас, сидя в окружении почти тридцати пар надеющихся глаз, она впервые поняла, что же значит ждать и верить. Не имея права солгать этим невинным детям, блондинка тихо вздохнула и слегка повела плечами.

– Всё может быть.

Услышав такой обнадеживающий ответ сироты вмиг оживились и тут же из толпы послышались множество просящих голосов:

– Выбери меня!

– Нет, меня!

– Меня!

– Меня!

Молящие детские голоса слышались отовсюду, Виктория даже не могла ответить что-либо им. Она просто молча взирала на эти жалобные детские личики, не в силах поверить, что от этих очаровательных детишек когда-то отказались их родители.

Но вот спрыгнув с кровати, Дэвид встал перед ней и, уперев руки в бока, громко произнес:

– Хватит. Виктория пришла ко мне. Не чего теперь клянчить у нее усыновления!

– Значит… – Утирая крохотными кулачками слезинки, тихо начала белокурая малышка. – … Значит, она заберет с собой только тебя? А как же я? Я тоже хочу себе маму!

В комнате раздался тихий детский плач, после чего многие ребята постарше, закатив глаза, отошли от кровати Дэвида, заняв более дальние места.

– Ну вот… Она опять завелась! – Недовольно буркнул темноволосый мальчик, и вновь сел на прежнее место рядом со своей гостьей.

Рассчитывать было не на кого и, глубоко вздохнув, Виктория протянула руки к плачущей малышке.

– Ну-ну, – усадив ее себе на колени, ласково прошептала она, – Роза, не нужно так расстраиваться. Поверь, и у тебя скоро будет своя мама.

Оторвав лицо от ее теплого свитера, выглянувшего из-под распахнутого пальто, девочка заплаканными глазами внимательно посмотрела на нее.

– Правда? – С такой надеждой в голосе спросила она, что у Виктории невольно сжалось сердце от одной лишь мысли о лжи.

– Правда. – Онемевшими губами, наконец, произнесла она и тут же почувствовала, как к ее телу вновь прижалось это курносое создание.

– Здорово. – Послышался приглушенный плотным свитером ответ.

Не очень довольный таким исходом событий, Дэвид вновь постарался переключить все внимание на себя.

– А у нас через несколько дней будет проходить спектакль "Спящая красавица". Придешь?

Поняв, что попала в ловушку и выбираться из нее уже слишком поздно, блондинка утвердительно кивнула в ответ.

– Ну разве я могу отказаться?

– Ура! – Спрыгнув с колен, звонко прокричала Роза. – Виктория придет к нам на спектакль. И будет нашей мамой!

– Эх, – махнув на нее рукой, важно произнес Дэвид, – маленькие трехлетние девчонки вроде тебя, вечно испортят все к нему прикоснутся. Ты же выучить и трех слов толком не можешь.

– А вот и могу! – Тут же насупившись, ответила Роза. – Я буду самой лучшее крестной феей в мире.

– Ха, да ты даже подержать обычную волшебную палочку не в состоянии. Вечно она у тебя под ногами валяется.

– Дэвид! – Видя как из подрагивающих глаз малышки вот-вот опять готовы политься слезы, укорительно произнесла Виктория. – Перестань. Я уверена, вы все справитесь со своими ролями на отлично. А я с удовольствием приду посмотреть на вашу игру.

Обрадовавшись, что от ее слов в комнате опять зазвучал детские смех, она украдкой облегченно вздохнула и вдруг, посмотрев в дверной проем, увидела, как за ней наблюдает одна из монахинь здешнего приюта.

Заметив, что на нее обратили внимание, женщина тепло улыбнулась и громко произнесла на всю комнату:

– Итак, юные леди и джентльмены, обед накрыт. Поспешите в соловую.

Многолюдная комната, казалось, вмиг опустела, и только лишь Дэвид перед уходом задержался возле своей гостьи.

– Так завтра…?

– Мы идем в зоопарк. – Уверенно закончила Виктория и, поцеловав его на прощание в лоб, проследила за медленно удаляющимся из комнаты мальчиком.

Наконец, оставшись наедине, к ней вновь обратилась монахиня:

– Прошу, пройдемте со мной. Вас желает видеть наша мать-настоятельница.

Поднявшись со своего места, Виктория поспешно кивнула и покорно последовала за указывающей путь служительницей этого древнего монастыря, стены которого, казалось, отражали эпоху былых времен.

Приют "Белый Ангел" находящийся при старом монастыре, служил уже не один век кровом для осиротевших детей и был одним из самых больших во всем Сан-Франциско.

Зайдя в небольшой светлый кабинет, Виктория остановилась перед широким столом, уложенным многочисленными книгами и посмотрела на едва улыбающеюся ей пожилую женщину.

– Сестра Мария, – представилась она.

– Виктория Блэк. – Машинально ответила Виктория и, проследив за легким кивком головы хозяйки, села на широкий стул.

Закрыв за ними дверь, вторая монахиня послушно встала рядом со своей наставницей. Указав на нее головой, настоятельница тихо продолжила:

– Сестра Вирджиния сообщила мне, что Вы привели Дэвида. Этот шальной мальчишка опять сбежал.

– Да, я встретила его в парке. – Согласно кивнула девушка, – но он уже и сам собирался идти обратно. Я всего лишь проводила его.

Мягко улыбнувшись в ответ, мать-настоятельница с легким укором покачала головой.

– Не защищайте его, дочь моя. Этот мальчишка неугомонен.

– Ему здесь плохо. – Вдруг ни с того – ни с сего отозвалась блондинка. Слишком поздно прикусив язык, она тот час пристыжено опустила голову.

– А кому здесь хорошо? – Спокойно отреагировав на этот выпад, ответила пожилая женщина. – Они дети и им, конечно же, хочется иметь свою семью, а не сидеть в этих холодных стенах и целыми днями учить библию.

– Простите меня. – Смущенно прошептала Виктория. – Я не хотела сказать ничего подобного, просто я…

– Вам понравился Дэвид, так? – Открыто улыбнувшись, спросила ее настоятельница, вовсе не ожидая ответа. – Послушайте, Ваша фамилия… Вы случайно не дочь Ричарда Блэка, бывшего священника?

Подняв голову, Виктория поспешно кивнула.

– Да, это я.

– Я Вас помню. – По-прежнему улыбаясь, продолжала женщина. – Вы были тогда ещё совсем малышкой, когда вместе со своим отцом и матерью посетили наш монастырь.

Улыбнувшись такому открытию, блондинка вдруг почувствовала некую невидимую связь между собой и этой женщиной.

– Вы знали мою маму? – Удивленно спросила она, после чего перевела взгляд на окно. – А я вот ее совсем не помню.

– Ну, Вы тогда ещё были слишком маленькой. Но пользуясь случаем, я хочу передать привет Вашему отцу. Как он?

– С ним все хорошо, спасибо. – Улыбнулась девушка. – И Ваш привет я непременно передам.

– Ну что ж, рада была с Вами познакомиться. – Подняв со стола очки, настоятельница потянулась к одной их толстых книг. – Простите, мне ещё нужно разобрать кое-какие дела.

Поняв, что время беседы истекло и ей пора уходить, Виктория поспешно проговорила:

– Простите, сестра Мария…

– Да?

– А могу ли я узнать у Вас кое-что? – Замолчав на некоторое время, девушка нерешительно опустила взгляд, но проанализировав для себя ещё раз что-то, все же набралась мужества и решительно закончила свою мысль. – Вы не могли бы мне сказать, какие именно Вам нужны документы на усыновление одного из здешних сирот?

Вновь отложив очки на стол, пожилая женщина внимательно посмотрела на свою гостью.

– Вы уверены в своем решении? – После длительной паузы спросила она.

– Да. – Твердо отозвалась Виктория, смело встретив прищуренный взгляд пожилой женщины.

– Как я понимаю, речь пойдет о Дэвиде… – Словно самой себе тихо вымолвила хозяйка. – Но поймите, вы знаете его всего лишь несколько часов, а столь серьезный шаг уже готовы предпринять сейчас.

– Но ведь зачастую приемные родители знают своих будущих детей итого меньше меня. – Тут же нашлась с ответом девушка. – А я к тому же хочу до самого усыновления ещё и погулять с Дэвидом, чтобы побольше с ним сблизиться.

Помолчав ещё некоторое время, лоб настоятельницы, наконец, разгладился от задумчивых морщин и, улыбнувшись, она вновь обратилась к своей гостье.

– Хорошо, миссис Блэк, думаю, мы можем приступить к этому вопросу завтра с утра. Для начала, Вы с Вашим мужем…

– Но, простите, – нерешительно перебила собеседницу девушка, – у меня нет мужа.

Казалось, это известие сильно озадачило присутствующих в комнате монахинь и, ошеломленно выдохнув, мать-настоятельница печально покачала головой.

– Простите, но первое правило нашего монастыря гласит о том, чтобы у каждого сироты, взятого из нашего приюта, обязательно должны быть и мать и отец. В ином другом случае усыновление невозможно.

– Но… – упавшим голосом, проронила блондинка, – но, как же так? Разве не финансовые вопросы или что-то в этом роде должны стоять на первом месте? Причем здесь семейное положение?! Я могу быть отличной матерью!

– Я Вам верю. – Все тем же спокойным голосом, отозвалась пожилая женщина. – Но таковы наши правила. Вы, конечно же, можете обратиться в другой приют…

– Мне не нужен другой! – Протестующе вскричала Виктория, вскакивая с места. Но тут же поняв, что ее крики ни к чему хорошему не приведут, опустила голову и, едва сдерживаясь от гнетущей обиды, тихо произнесла. – Могу я хотя бы навещать Дэвида? Я обещала завтра сводить его в зоопарк… Да и на их спектакль я тоже уже пообещала придти.

И вновь в комнате наступило тягостное молчание.

– Я не могу Вам запретить видеться с Дэвидом. – Наконец послышался ответ настоятельницы. – Но все же, если Вы дадите ему несбыточную надежду, мальчику будет очень плохо. Его уже итак возвращали нам дважды после усыновления. После третьего поражения он может навсегда разочароваться в людях. Поэтому ради нашего Господа Бога, я Вам настоятельно советую…

Резко подняв голову, девушка с яростным вызовом посмотрела на этих двух святых монахинь.

– Ну, нет, Ваш хваленый Господь Бог уже итак слишком много отобрал у меня. Хватит! Я больше не намерена смиряться с его желаниями. Так просто я не сдамся! Я приду завра и каждый следующий день! Я докажу, что смогу быть достойной матерью, которая и в одиночку может вырастить ребенка.

Не став слушать новые возражения, Виктория быстро подбежала к двери и, распахнув дверь, выбежала в длинный коридор.

Выйдя на улицу, она поспешно направилась к воротам, как вдруг зазвонивший в сумочке мобильный телефон прервал ее быстрый шаг.

Открыв сумочку, она взглянула на небольшой дисплей с высветившимся именем среднего брата и, уже было нажав кнопку для ответа, вдруг услышала позади себя взволнованный голос:

– Виктория!

Оглянувшись, девушка увидела бежавшего к ней Дэвида.

Радостно улыбнувшись мальчику, она убрала продолжающий звонить телефон обратно в сумку и присела на корточки. Поймав малыша в свои объятия, смеющаяся блондинка крепко обняла его.

– Значит, до завтра? – Слегка отстранившись от нее, спросил Дэвид.

И тут, продолжая держать этого мальчика в своих объятиях, Виктория вдруг подумала, что уже не сможет вот так просто отпустить от себя это необыкновенное создание. Впервые в жизни она была нужна кому-то по-настоящему. Ведь кто-то мог зависеть от нее точно так же сильно, как и она от него. И неважно, что мужчинам не понять это чувство. Неважно, что узнав о решении усыновить чьего-то взрослого ребенка, они будут разбегаться от нее, словно от прокаженной. И даже если она до конца своих дней так и останется одна – всё это неважно, потому что вот оно, ее счастье стоит прямо перед ней.

– До завтра. – Целуя его в щеку, твердо пообещала она. – Я буду ждать нашей встречи с огромным нетерпением.

– И я тоже. – Так же поцеловав ее на прощание, счастливо отозвался мальчик, после чего проводил своего нового друга до ворот.

Попрощавшись с Дэвидом, Виктория нехотя села в свой Джип. Проводив удаляющегося с поля зрения малыша своим задумчивым взглядом, она горько усмехнулась своей насмешнице-судьбе. Боже, ну когда же у нее уже кончится эта черная полоса и в ее жизни вновь наступят долгожданные светлые денечки? До каких пор ей ещё предстоит страдать?

Глубоко вздохнув, девушка подняла взгляд и посмотрела на потемневшее небо. День клонился к вечеру. Домой уже наверняка прибыли гости и Ник, судя по всему, как всегда решил поторопить свою забывчивую сестру.

Вновь протяжно вздохнув, девушка устало завела мотор. Что ж, пора домой. Там, по крайней мере, никто не будет против ее компании, даже если она будет общаться с Джуниором хоть целый день напролет.

Выехав на главную дорогу, Виктория не спеша направилась к своему дому. По дороге из ее головы никак не хотел выходить недавний разговор с матерью-настоятельницей. И все же, как это несправедливо, что незамужним женщинам не дают право на усыновление ребенка. Можно подумать, что если бы она была замужем, пользы от папаши было бы больше! Да, по ее небольшому опыту ни один мужчина в ясном уме не захочет даже и слышать об усыновлении. Им всем, видите ли, нужны свои собственные дети. Но Дэвид…

Вид этого мальчика, одиноко слоняющимся по окраинам центрального парка до сих пор мелькал у нее перед глазами. Внезапная мысль, как последний лучик света обожгла ее упавшее сердце своим жгучим теплом. Отец! Мать-настоятельница знает ее отца. Возможно, он сумеет как-то помочь.

В радостном предвкушении Виктория наспех припарковалась в гараже и поспешно вбежала в дом.

Из главной гостиной слышались радостные голоса то и дело сопровождаемые детским смехом Джуниора. Но не обращая на это особого внимания, Виктория поспешила войти в комнату и, вскользь улыбнувшись сидящим со всех сторон присутствующим, сразу же обратилась к отцу.

– Пап, мне срочно нужно поговорить с тобой наедине.

Едва заметив, как былая оживленная беседа тут же затихла с ее появлением, блондинка выжидающе смотрела лишь на своего отца, сидящего в мягком кресле у разожженного камина.

Тихо кашлянув, Ричард Блэк, наконец, согласно кивнул, но прежде чем встать и пройти с дочерью в другую комнату, он строго промолвил:

– Виктория, где же твои манеры?! Может, ты хотя бы сначала должным образом поприветствуешь семью брата и нашего гостя, а уж потом мы с тобой сможем и поговорить.

Недовольно вздохнув, она все же нехотя согласилась и, повернувшись в сторону до сих пор хохочущего племянника, мягко улыбнулась этому маленькому шалуну.

– Тор-ри! – Взвизгнул он, кидаясь тетке на шею.

– Привет, мой сладкий. – Нежно прошептала она, заметив, как четко он стал выговаривать ее имя. Затем отпустив ребенка, девушка поспешно улыбнулась молчащему брату и, наклонившись, поцеловала румяненную щеку отчего-то разволновавшейся Джейн.

– Все нормально? – Тревожно шепнула она подруге.

– Пока да. – Так же тихо отозвалась та и, сконфужено улыбнувшись, указала взглядом куда-то в противоположную часть гостиной. – С нами приехал гость.

Заинтригованно приподняв брови, Виктория поспешно обернулась.

В ту же секунду радостная улыбка медленно сползла с ее побледневшего лица.

– О, Боже. – Онемевшими губами ошеломленно произнесла она. – Ты… здесь?

Приподнявшись с кресла, Джеймс не поверил своим глазам. Его доселе безмятежное лицо вдруг резко окаменело, ведь это была она – его золотоволосая нимфа. Женщина, которая как никто другой смог окончательно и бесповоротно завладеть его сердцем, растоптать все жизненные устои и, в конце концов, разрушить его былую беспутную жизнь. Она, за улыбкой которой он мог отправиться хоть на конец света. Она, чье предательство до сих пор терзало его беспощадную память. Сколько раз он мечтал прижать ее к своему телу и целовать до потери сознания… Сколько раз он желал найти эту самовлюбленную амазонку, чтобы отомстить ей за ту невыносимую боль, что ночь за ночью сводила его с ума. И вот, кажется, судьба предоставила ему такой шанс.

Справившись со своими эмоциями, Джеймс вновь налепил на лицо вежливую улыбку и как можно добродушнее посмотрел во все ещё бледное лицо Виктории.

О, как же она была хороша в этот момент. Такая хрупкая и беззащитная. С силой сжав кулаки, чтобы тотчас не подойти и задушись столь "невинного" ангела, Холт глубоко вздохнул.

Словно почувствовав исходившую от него ярость, Виктория испуганно встрепенулась и, заметив, как в его глазах зажглись первые искорки дьявольского искушения, непроизвольно отступила на шаг назад.

Если Холт набросится на нее прямо посреди ее же собственного дома, она не переживет позора. Что скажут братья? Если Николас ещё хоть немного в курсе происходящего, то Стивен… Он наверняка потребует объяснений. Но самое главное – как после всего этого на нее посмотрит отец? У него и так больное сердце. Ему нельзя волноваться, а тут…

"Боже, ну за что ты со мной так суров?" – Чуть не прорыдала Виктория.

Тем не менее, в гостиной продолжала бурлить своя жизнь.

Отчего-то рассмеявшись во весь голос, Джуниор упорно тянул вниз мамину ладошку, чтобы показать ей нечто очень интересное на полу. Однако Джейн впервые не обратила внимания на сына. Взволнованно метая взгляд с Виктории на Джеймса, она не чувствуя боли, нервно прикусила губу.

Наконец, подхватив сына на руки, Стивен встал со своего кресла и, словно не замечая возникшего в воздухе напряжения, первым нарушил затянувшуюся паузу.

– Тори, – слишком уж радостно начал брат, – познакомься. Это один из моих самых лучших друзей – Джеймс Холт. Джеймс – это Виктория. Моя сестра.

Полностью оправившись от потрясения, Джеймс не спеша преодолел разъединяющее их расстояние и, улыбнувшись, как ни в чем небывало, уверенно протянул свою руку для легкого рукопожатия.

Как только тепло его ладони передалось ей, Виктория почувствовала, что все ее тело тут же прошиб легкий озноб.

– Рада… познакомиться. – Тихо выдавила она.

– Но мне кажется, мы уже встречались. – Вкрадчиво произнес собеседник, намеренно не выпуская ее ладонь из своей руки.

Встревожено расширив глаза, девушка постаралась растянуть губы в непонимающей улыбке.

– Правда? – Послышался изумленный голос заинтересовавшейся тётушки. – Но где?

– По-моему, это было в Греции, – любезно пояснил брюнет, – на пароме, переплавляющим приезжих с материка на Крит. Но видимо, мы так до конца и не поняли, кто есть кто.

Виктория сглотнула подступивший к горлу ком. Едва уловимый упрек в его голосе, был понятен только ей.

– Да, действительно. – Сквозь силу улыбнулась она. – Теперь я Вас припоминаю.

– Да, неужели? – Издевательски усмехнулся мужчина. – Рад, что у вас такая крепкая память.

Молчаливо пропустив его сарказм мимо ушей, Виктория еле как заставила себя отвернуться от Джеймса и посмотреть на сидящего рядом с теткой отца.

– Пап, нам срочно нужно поговорить. – Вновь напомнила она, одновременно расстегивая пуговки своего пальто.

Согласно кивнув, Ричард Блэк тут же поднялся со своего места и, извинившись перед гостем, жестом пригласил дочь в соседнюю комнату.

Внутренне ликуя некой отсрочке выяснения отношений, Тори поспешно последовала вслед за удаляющимся отцом. Заставив себя принять безмятежное выражение лица, она ласково улыбнулась Джуниору, после чего буквально вылетела из гостиной.

Очутившись в небольшой соседней комнате, коей оказался домашний кабинет Ника, девушка шумно выдохнула.

"Всё позади, – то и дело повторяла она самой себе, – между нами все кончено. Он не имеет права злиться. Я ему никто. Никто, черт побери!"

Вот только почему пару минут назад, смотря в его глаза, она чувствовала себя хуже приговоренного на эшафоте?

Тихо кашлянув, Ричард Блэк, наконец, вывел девушку из задумчивости. Сев в мягкое кожаное кресло у стола, он обеспокоенно посмотрел на свою дочь.

– Что-то случилось, милая?

С силой заставив себя забыть об их негаданном госте, Виктория переключилась на очередную глобальную проблему.

Сконфуженно приподняв голову, она сокрушенно кивнула в ответ.

Не зная с чего начать разговор, девушка подошла к отцу и, сев в стоящее напротив кресло, тихо произнесла:

– Я хочу усыновить ребенка.

Слегка осунувшееся после долгих лет жизни лицо пожилого человека оставалось непроницаемым, однако резко выгнувшаяся правая бровь отчетливо дала понять о том, что эта новость не оставила его равнодушным.

Наученный церковью терпению и выдержке отец хранил молчание. Он видел, что Виктории нужно собраться с мыслями, чтобы в полной мере объяснить ему причину своего столь странного желания.

Но время шло, а сидящая напротив него девушка говорить так и не начинала. Склонив голову, она сцепила руки на своих коленях, словно ожидая дальнейших осуждений с его стороны.

Тихо вздохнув, пожилой мужчина наклонился вперед, чтобы как можно ближе придвинуться к дочери.

– Тори, – положив свою теплую ладонь на побелевшие от сильно сжатия девичьи пальцы, нежно произнес он, – я пожилой человек и много чего видел на своем веку. Возможно, я уже не тот и не так хорошо знаю, что твориться в жизни своих собственных детей, но поверь, я всем сердцем переживаю за каждого из вас, словно вам всем по-прежнему по десять лет. И сейчас, видя, как терзается душа моей дочери, я сам не могу найти покоя. Скажи мне, что случилось? Конечно, твое решение похвально, но все же, отчего такие мысли? Это как-то связанно с твоей размолвкой с Себастьяном?

Отрицательно покачав головой, Виктория тихо отозвалась:

– Нет, это не размолвка. У нас с Себастьяном все окончательно кончено.

Печально вздохнув, Ричард подбадривающе сжал ладонь дочери.

– Пусть так. Чему суждено быть – того не миновать. Может Себастьян и не твоя судьба, но все же, я уверен, ты ещё найдешь того человека с кем создашь свою собственную крепкую семью.

Резко замотав головой, Виктория еле сдержала рвущийся наружу сдавленный всхлип.

– Не создам. – Упавшим голосом, проронила она. Приподняв голову, светловолосая девушка вплотную посмотрела на собеседника. – Я никогда не смогу создать свою собственную семью, потому что у меня не может быть детей.

Заметив, как расширились глаза отца, ее понесло. Поспешно рассказав о своем последнем визите к врачу; о том, как на ее недуг отреагировал Себастьян и конечно, о своей случайной встрече с Дэвидом, Виктория то и дело ловила себя на мысли, что ещё чуть-чуть и она совсем разревется посреди этого проклятого кабинета. Но все же, упорно сдерживая слезы, Тори закончила свое повествование и теперь, освободившись от тяжкого груза непоколебимой тайны, ждала, что же скажет отец. Будто пришедшая на исповедь грешница, она рассказала ему почти все. Лишь о своих отношениях с Джеймсом все-таки решила умолчать. Не зачем сюда впутывать пожилого человека. Это другая история. История, которая осталась в далеком прошлом.

Выслушав тираду своей дочери, Ричард Блэк только сильнее наклонился вперед и, нежно обхватив свою милую девочку обеими руками, бережно прижал к груди.

Перестав сдерживаться, Виктория приняла объятия родителя, и, спрятав голову на его плече, наконец, дала волю собственным слезам.

Нежно проведя ладонью вдоль золотистых волос, пожилой человек продолжал молчать. Терпеливо ожидая, пока Виктория выплачется, он то и дело тихо шептал ей на ухо:

– Ну-ну, всё хорошо, моя милая. Всё хорошо.

Почувствовав, как судорожные всхлипы начали постепенно отступать, Тори слегка отстранилась и, вновь углубившись в свое кресло, стерла остатки слез ладонью.

Наконец-то ей стало легче.

Благодарно улыбнувшись отцу, она посмотрела в сторону широкого окна, из-под зеленых занавесок которого просачивались последние лучи уходящего за горизонт солнца.

– На все воля Божья. – Вдруг проронил отец.

Резко обернувшись, она несогласно покачала головой.

– Но я не хочу такую волю. Не хочу!

Встав со своего места, девушка задумчиво подошла к окну.

– Ты можешь мне помочь? – Вновь заговорила она, однако на этот раз ее голос обрел былую твердость, словно здесь и не было той самой девочки, что так отчаянно рыдала на плече собственного родителя.

– Поговори с сестрой Марией. Вы ведь знакомы. Возможно, если за Дэвида попросишь именно ты, она не откажет. Найдет хоть какой-то изъян в законе, чтобы отдать его мне. Ты ведь меня знаешь, я стану отличной матерью!

– Я-то знаю. – Послышался тихий голос из-за спины. – Но закон…

Обернувшись, Виктория умоляюще посмотрела на отца.

– И все же попробуй. Ради меня, попробуй убедить ее.

– Я сделаю все, что смогу.

Облегченно вздохнув, блондинка благодарно улыбнулась.

– Спасибо, папа.

На радостях подбежав к нему, она вновь приникла к его груди.

– Спасибо. Спасибо тебе большое. Клянусь, это не прихоть. Мне очень нравится Дэвид.

Улыбнувшись, Ричард приподнял возбужденное личико дочери, и, заглянув в ее аквамариновые глаза, нежно проговорил:

– Пока рано меня благодарить. Я ведь ещё ничего не сделал.

– Но ты сможешь. – Уверенно отозвалась она. – У тебя получится. Я в это верю.

Проговорив в кабинете ещё минут десять, Виктория наконец-то почувствовала в себе ту небывалую веру и надежду, что уже так давно не освещали ей путь. Возможно, хоть в чем-то ей повезет, и она уже никогда не будет одинока.

Договорившись встретиться за ужином, Тори приподнялась с кресла и, оставив отца в своих собственных раздумьях, не спеша вышла из комнаты.

Но стоило ей только появиться на пороге главной гостиной, как ее чуть не сбил с ног подбежавший племянник. Весело играя с дядей Холтом, мальчик не сразу заметил ее.

Поймав шалуна в свои объятия, девушка нежно улыбнулась и, присев на корточки, заглянула в эти искрящиеся восторженные глаза.

– Какой же ты уже стал взрослый. – Поведя по мягким волосам, тихо шепнула она.

Наконец, отпустив от себя племянника, Виктория вскользь осмотрела присутствующих. В комнате остались только мужчины. Скорее всего, Аманда увела Джейн в сад, показать их новый редкостный цветок, которым они с отцом очень гордились.

Почувствовав себя немного не в своей тарелке, девушка задержала взгляд на чуть хмурящемся лице Ника. Похоже, не одна она была не довольна появлением Джеймса Холта в этом доме. Просверлив их гостя не слишком-то любезным взглядом, Ник продолжал молча сидеть в кресле. Однако сам Джеймс, будто намеренно только пуще улыбался в ответ на суровое лицо младшего Блэка. Сам же Стивен выглядел как никогда довольно и счастливо. Следя за резвящимся сыном, обычно довольно строгий папаша, сейчас улыбался во все свои тридцать два зуба. Удивившись столь небывалому настроению старшего брата, Виктория даже было подумала, что он едва сдерживает смех, но тут же осмыслив это ещё раз, напрочь откинула подобную идею. Что за чушь? Стивена хлебом не корми, дай только показать свое недовольство.

Однако продолжать стоять в полном молчании становилось уже просто невыносимо.

– А где Джейн? – Спросила она, хотя и сама прекрасно знала ответ.

– Аманда повела ее в сад, показывать новый чудо-гибрид махровой фиалки. – Отозвался Стивен. – Кстати, они и тебя там ждут. Отец говорил, что ты что-то совсем забросила сад. Даже не появляешься там.

– В последнее время у меня не то настроение, чтобы любоваться цветами.

– В последнее время? – Приподнял бровь старший брат. – Ты, наверное, хочешь сказать: в последние месяцы?

Метнув в его сторону укорительный взгляд, Виктория решительно направилась в противоположную часть помещения, намереваясь как можно быстрее покинуть гостиную. Но не удалось ей сделать и пары шагов, как перед ней снова возник улыбающийся племянник.

Держа сложенный альбомный лист в своей руке, он настойчиво протягивал его ей.

– Это тебе. – Произнес мальчуган, довольно смотря на заинтригованное лицо любимой тетушки.

Взяв подарок в свои руки, Виктория развернула его и, умиленно ахнув от увиденной картинки, вновь посмотрела на Джуниора. На листке был изображен большой цветок, где прямо посередине неумелыми буквами было начертано ее имя.

– Это подарок. – Вновь заговорил малыш. – Мы с мамой нарисовали… С днем рождения.

– Спасибо, милый. – Растроганно отозвалась она.

– Стивен, – подойдя к сыну, тихо заговорил отец. – У Виктории сегодня нет дня рождения. Оно будет лишь через два дня. Ее ещё рано поздравлять.

Не совсем поняв, о чем говорит папа, Джуниор все же задумчиво свел брови, чем напомнил полнейшую копию собственного отца.

Улыбнувшись при виде такого сходства, Виктория поспешила вступиться за племянника:

– Ничего страшного. Лучше рано, чем никогда.

Отведя взгляд от сына, Стивен непонимающе посмотрел на сестру.

– О чем ты говоришь?

Загадочно подмигнув брату, девушка все же решила продолжить свой путь к выходу из гостиной.

Стараясь не ловить обращенные к ней взгляды присутствующих, она как можно беспечней проронила в ответ:

– Ничего особенного. Просто моего дня рождения не будет.