Текст книги "Больше, чем люблю (СИ)"
Автор книги: Юлия Крымова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 9
Гости уже расселись на аккуратных резных стульях, украшенных большими белыми бантами, и выжидающе посматривают в сторону дома. С минуты на минуту оттуда должна показаться Лена в сопровождении отца.
Подружки невесты и друзья жениха занимают места по разные стороны от алтаря. Я, Карина, Аня и Эмма, сестра Давида, одеты в платья одной цветовой гаммы. Нежно лиловые. Отличаются они только фасонами.
С противоположной стороны стоят Рома, Женя, Демид и Тимур. На парнях белые рубашки и тёмные брюки. И вроде бы одеты все одинаково, но взгляд некстати выделяет из четвёрки именно нахала. Предательски цепляется за широкие плечи, обтянутые идеально отглаженной рубашкой, которая на фоне его смуглой кожи кажется ещё белее, и никак не хочет двигаться с места.
Я знаю, что смотрю на него неприлично долго, но отворачиваюсь, лишь когда Тимур ловит мой взгляд и уже знакомы жестом лениво улыбается. Почему ему можно без стеснения рассматривать меня в одном купальнике, а я не могу спокойно взглянуть на него даже в одежде? Сразу густо краснею, будто поймана за подсматриванием в душе.
Стараясь усмирить некстати подскочивший пульс, воровато отворачиваюсь к рядом стоящей Ане. Мне срочно нужно сказать ей что-то важное. Пусть даже я ещё не придумала что.
– Блин, почему я не знала, что у Давида есть такой друг – красавчик? – Восторгается Аня. – Хочу поучаствовать с ним в каком-нибудь пошлом конкурсе. А там, может, и в его комнате проснусь утром.
Не перестаю ей удивляться. Да, нужно признать, Тимур симпатичный. Но это же не повод прыгать к нему в постель? Или повод? И просто меня неожиданно напрягает такое развитие событий?
– У меня было много мужчин, но восточных ни одного, – подруга продолжает делиться своими мыслями. – Думаю, в постели он намного горячее, чем за её пределами.
Вообще странно, почему Тимур ещё не провёл ей экскурсию по своему номеру. Она прямым текстом намекает, что не против. Тогда в чём проблема? Слишком порядочный мальчик спит с девочками только у себя дома?
– Дашка, он смотрит, – довольно пищит Аня. – Мне жарко от одного только взгляда.
Тимур, словно умеет читать по губам, действительно смотрит на нас с неприкрытой ухмылкой. Кажется, это его привычное выражение лица.
– Думаю, сегодня я точно оседлаю этого жеребца, – шепчет подруга, соблазнительно дёргая плечами. Её грудь при этом кокетливо подпрыгивает, отчего я сконфуженно опускаю глаза на свои туфли. Ощущение, что мне двенадцать, и я впервые увидела в фильме любовную сцену, когда рядом сидят взрослые.
Благо, вскоре раздаётся торжественный марш, и все разом затихают, устремляя внимание к противоположному краю дорожки. Только громкоголосые птицы радостно щебечут под звуки живой музыки. Наверное, дают молодым свои важные наставления.
Когда красавица-невеста появляется под руку с отцом, гости, как по команде, замирают. Лена сияет ярче полуденного летнего солнца. Роскошное платье превращает её в настоящую диснеевскую принцессу. С ниспадающие воздушные рукава красиво открывают плечи. Аккуратный лиф, расшитый множеством камней, выгодно подчеркивает грудь. А в меру пышная юбка с длинным шлейфом, которую несут те самые неуловимые племянницы Давида в костюме ангелов, добавляет образу нежности. Каждый присутствующий провожает её тёплой улыбкой.
Владимир Иванович передаёт дочь в руки жениха и что-то негромко говорит, отчего будущий муж коротко смеётся и согласно кивает. Давид сегодня тоже особенно хорош. Классический чёрный костюм с бабочкой и белая рубашка просто не оставляют Лене шанса сказать: «Нет». Вместе они как Инь-Янь. Темноволосый статный жених и хрупкая блондинка невеста. Будто те самые фигурки со свадебного торта.
Здорово, что в двадцать первом веке люди шагнули намного дальше предрассудков по поводу смешанных браков. Искренние улыбки на лицах родственников жениха – тому подтверждение. В своё время моя бабушка тоже влюбилась в нерусского парня, но, к сожалению, в её истории не вышло счастливого финала.
Трогательно поцеловав дочь в щеку, Владимир Иванович занимает место рядом с супругой, которая на пару с Викой утирает слёзы. А на моменте, где они с Давидом обмениваются клятвами, плачет чуть ли не половина присутствующих. В том числе и я. Хочется, чтобы этот брак стал по-настоящему счастливым, ведь масштаб свадьбы на двести процентов отражает глубину чувств между ребятами.
Лиричный настрой торжественной части очень скоро сменяется бурным весельем на банкете. Приглашенный в качестве ведущего знаменитый юморист добросовестно отрабатывает свой немалый гонорар.
Сценарий развлекательной программы не оставляет равнодушным никого. Гости сердечно поздравляют молодых, радуются вместе с ними и активно участвуют в конкурсах. Даже бабушка Давида грациозно двигается под восточные мотивы, давая нам своеобразный мастер-класс танца руками.
– Даша, а твой жених знает, что ты собралась за него замуж? – Ехидно спрашивает Тимур, когда тамада делит нас на пары для участия в танцевальном конкурсе.
Хочется со всей силы, совсем нечаянно, потоптаться по его ноге своей десятисантиметровой шпилькой. За то, что бьёт по-больному.
Когда мне выпал Тимур, а Роме – Аня, я была максимально спокойна. Но уверенность, что любимый поменяется с нахалом, растворилась быстрее шипучей таблетки в стакане воды.
Даже не взглянув в мою сторону, Рома покорно проследовал за Аней. Пришлось проглотить некстати возникшее разочарование и вложить свою руку в уже знакомую крепкую ладонь.
– А что? Положил на него глаз? Похоже слухи, что ты гей, не такие уж и слухи, – зло отбиваю удар.
Однако толстокожего мамонта ничуть не задевают мои слова. Он лишь довольно хмыкает и, развернув к себе спиной, почти шёпотом произносит.
– Могу продемонстрировать, что стопроцентный натурал. Хочешь?
От его тихого «хочешь» по телу бежит табун мурашек. Причем какой-то особый мутированный вид размером в пятирублёвую монету. Или это реакция на наш танец?
Выполняя указания ведущего, мы старательно изображаем любовь с помощью языка тела. То ли во мне достаточно алкоголя, то ли хочется утереть нос паре Рома и Аня, но я без какого-либо стеснения плавно двигаю бёдрами буквально в нескольких сантиметрах от Тимура. Наши движения отдалённо напоминают страстную румбу, а не топтание на месте неумелых школьников, которое было в клубе. Тимур едва касается меня, но те места, где скользят его руки, обдаёт раскалённой лавой. И это не крепкие мужские ладони гладят тело. Это не иначе как самые настоящие прикосновения дьявола. Не удивлюсь, если утром я обнаружу ожоги на своём теле.
– Нет, спасибо! Привыкла верить людям на слово.
– Зря, – коротко отзывается мой партнёр, когда возвращаемся на места.
И что скрывается за этим многозначительными тремя буквами? Зря что верю людям? Или что не хочу его доказательств?
За столом, настроение у всех меняется, как сентябрьская погода. Вроде бы только светило солнце, но промозглый ветер пригнал хмурые тучи, и вот-вот начнёт накрапывать дождь.
Весёлая Аня начинает заметно злиться, что план по обольщению Тимура проваливается с треском. Ни одна из её попыток привлечь его внимание не даёт нужного результата.
Возможно, всему виной, что именитый ведущий не использует в своём арсенале похабные конкурсы. А возможно, потому что наглец, словно не замечает её откровенных сигналов, то и дело смотрит в мою сторону.
И, честно говоря, это скрытое внимание вызывает целую бурю эмоций: от растерянности до необъяснимого волнения. Такого робкого, как первый целомудренный поцелуй в щёку.
Из наглого и самоуверенного, Тимур вдруг превращается в серьёзного и задумчивого. Словно прямо сейчас придумывает стратегически важный план по спасению человечества. Что за пятьдесят оттенков Тимура?
Его внимание уже нервирует, не кажется назойливым. Подобно растаявшей липкой конфете, его не хочется поскорее смыть. Скорее всего, дело в том, что нахал смотрит не как раньше, по типу «Я знаю, что ты делала прошлым летом». А бросает взгляды украдкой. Будто сам запрещает себе смотреть, но раз за разом невольно нарушает запрет.
Глава 10
Стрелки часов давно перевалили за полночь, а празднование активно продолжается. Народ и не думает расходиться, выплясывая под зажигательные хиты. Десяток гирлянд в виде простых советских лампочек превратили танцпол в другое измерение. Место, где стираются границы между «можно» и «нельзя». Где в тёплом свете сотен фонариков и тысячи далёких звёзд время останавливается.
Ноги возмущенно ноют, жалуясь, что я давно так не испытывала их на прочность. Поэтому, пользуясь моментом, когда молодожены провожают родителей, сбегаю одной из первых. Эмоционально насыщенный день жутко меня вымотал. Стоит коснуться подушки, как мигом проваливаюсь в объятия Морфея.
Под утро мучительная жажда невидимыми нитями вытягивает из постели. Жалею, что не додумалась захватить с собой перед сном бутылку воды, и сейчас за ней приходится сонно брести вниз. Однако через минуту я мгновенно просыпаюсь и застываю, подобно старому гранитному памятнику.
Из комнаты Ани доносятся настолько громкие возгласы и вздохи, что удивительно, как они не подняли весь дом.
В первые секунды даже не понятно, хорошо ей или плохо. Вдруг у подруги случился приступ и невнятное «Ах-ох-ах» крики о помощи?
Только когда Аня требует «Ещё» и «Сильнее» становится ясно, что какой-то медбрат уже занялся реанимацией. Догадка, кто именно оказывает скорую помощь, неожиданно выбивает из седла. Ошарашено пялюсь на дверь, будто впервые подловила родителей за подобным занятием.
В том, что Анька всё-таки затянула Тимура в свои любовные сети, нет ничего удивительного. Она умеет добиваться своего. Однако осознание, что именно нахал является источником данного невообразимого наслаждения, от которого закладывает уши, бьёт под дых.
Хочется постучать в дверь и попросить прекратить немедленно это непотребство! Но кто станет слушать?
Судя по несдержанным крикам, подруга не прогадала. Тимуру есть чем её удивить. Стоит готовиться к тому, что с утра она в красках опишет подробности этой ночи. Расскажет всё в мельчайших деталях. Начиная от размера, высчитанного до миллиметров, заканчивая последовательным описанием поз. Создаст нам полным эффект присутствия.
Наверное, я плохая подруга, так как вместо того, чтобы порадоваться за Аню, я испытываю необъяснимое разочарование. Во рту ощущается вкус терпкого грейпфрута. Надо сдвинуться с места и запить эту некстати возникшую горечь, но я продолжаю неотрывно стоять на месте, слушая, как в ушах резонирует «Да-да-да».
Сверху раздаются шаги, и только тогда я заставляю себя отойти. Спешно достав бутылку прохладной воды, чуть не роняю её. Стараюсь сфокусироваться на вошедшем и часто – часто моргаю.
В одних домашних штанах, низко сидящих на бёдрах, передо мной стоит Тимур. Густые тёмные волосы небрежно взлохмачены. Голая грудь украшена выпирающими мышцами, которые переходят в рельефные кубики пресса.
Мозг напрочь зависает при виде полуголого мужчины. Что за тантрический секс силой мысли? Ведь Аня продолжает всё так же стонать, не меняя силы звука.
– Громкая у тебя подруга, – с сарказмом произносит нахал, останавливаясь в проёме между гостиной и кухней. В отличие от меня, он ничуть не удивлён нашей ночной встрече.
Странная, необузданную радость буквально распирает. Не в силах сдерживать её, улыбаюсь так широко, что хоть в книгу рекордов заноси.
Вряд ли отвечу, чем вызвано моё ликование. Тем, что Тимур избавил меня от необходимости слушать рассказы Ани о его «достоинстве»? Или тем, что я могу сейчас вдохнуть уже знакомый запах можжевельника и цитруса, который разливается по комнате и начинает неожиданно нравиться.
– Не думал, что удостоюсь твоей улыбки когда-нибудь, – продолжает шутить, сокращая расстояние между нами.
Стараюсь не смотреть на крепкий обнажённый торс, застенчиво отводя глаза к холодильнику. Кажется, магнитики висят криво, и их срочно нужно передвинуть. Но парень будто нарочно подходит почти вплотную, преграждая путь к отступлению. Так что даже руки разгибать не нужно, чтобы коснуться его.
Карина была права, распевая оды его идеально вылепленному телу. Раньше я видела подобных мужчин лишь в журналах. Ими можно было вдоволь любоваться, не боясь получить в ответ нахальную ухмылку. Только при взгляде на глянцевых плейбоев во рту не наступала Сахара. А от их запаха не кружилась голова.
Огромная комната вдруг уменьшается до размеров крохотного лифта. И, как назло, у меня клаустрофобия.
– Можешь пометить этот день в календаре, – придерживаюсь заданной тактики поведения и привычно ехидничаю.
Не знаю почему, но рядом с ним я превращаюсь в злобную сучку. Хочется язвить и вызывать его на эмоции. Возможно, чувствую, ему это нравится. Нравятся наши перепалки. Нравится, что я не растекаюсь перед ним лужицей. Не заглядываю в рот, а показываю зубы.
Иначе с чего бы он сейчас улыбался, скользя по мне темным, как ночь, взглядом? Бесцеремонно останавливаясь на ногах, он словно на глаз пытается измерить их длину.
Я забыла пижаму, поэтому натянула просторную Ромину футболку, которая доходит мне до середины бедра. До этого момента её длина казалась приличной. Она полностью прикрывает ягодицы. Но в предрассветной полутьме, когда луна уже не светит, а солнце ещё не встало ей на замену, наше полуголое «свидание» кажется слишком интимным.
Мы всего лишь случайно встретились на кухне, а ощущение, что это я вместо Ани мешаю спать всему дому.
– Ты со всеми такая колючая или только мне так повезло? – Спрашивает, забирая из моих рук бутылку.
Медлю с ответом, зачарованно наблюдая, как крепкие пальцы сдавливают прозрачный пластик. Как буквально одним рывком откручивают пробку. Как дергается кадык на шее парня, пока он делает несколько жадных глотков. Даже если бы не хотела пить, от этого зрелища резко захотелось.
– Конечно, только тебе, – наконец-то отмираю от показательного представления. – Ты же весь такой особенный.
В тусклом свете, рассеянном лишь одиноким настенным фонарём, заметно, как выражение лица Тимура вмиг меняется от моего пренебрежительного тона. Из расслабленного и умиротворенного оно вновь становится хищным. Глаза сужаются, а скулы заметно напрягаются.
– Почему сейчас ты не под своим парнем, Даша? – Нагло спрашивает, склонившись к уху и опалив его тёплым дыханием. – А подслушиваешь, как стонет подруга?
Потому что думала, что она стонет под тобой. Или на тебе. Такое разве можно озвучивать?
– Подслушиваешь ты, – шиплю в ответ, нервно выхватывая из его рук воду. – А я пришла за этим.
В комнату несусь, громко стуча пятками по деревянному полу. Перепрыгиваю ступеньки, будто вот-вот меня догонит стая злющих собак.
Лёжа в постели, ещё долго не могу перевести дух и успокоить скачущее галопом сердце. Вожу рукой по второй половине кровати, желая прижаться к любимому и перебить настырный запах грейпфрута. Но там пусто. Ромы нет рядом. Судя по идеально заправленному одеялу, он даже не возвращался.
Глава 11
Проснувшись, когда яркие солнечные лучи бесцеремонно проникает в спальню, взгляд первым делом упирается в развалившегося поперёк кровати Рому. Удивительно, я даже не слышала, когда он пришёл. Судя по дикому храпу, оглушающему комнату, встанет он не раньше обеда.
Чтобы не сидеть без дела, решаю спуститься на кухню и приготовить для всех завтрак.
На одной сковороде доходит омлет со шпинатом и сыром. На другой поджаривается бекон, который пойдёт в импровизированные сэндвичи. Закидываю в тостер хлеб. Режу тонкими слайсами помидоры и сыр, попутно мурлыча под весёлое пение по радио.
Весь дом окутан сонной тишиной, поэтому я, никого не стесняясь, умудряюсь ещё и пританцовывать. Делаю волну корпусом влево, затем вправо и только тогда замечаю, что у меня есть непрошенный зритель.
Тимур стоит, прислонившись спиной к стене, и лукаво улыбается. Некстати возникает ночное дежавю. Только теперь за нами в окно подглядывает полуденное солнце, а его накаченное тело спрятано под слоем одежды. Светлая хлопковая футболка и спортивные штаны превращают наглого мачо в домашнего уютного парня. Надо же, а куда подевалось всё чёрное?
Может сколько угодно стараться выглядеть белым, но только быть пушистым не получится.
– Доброе утро, Даша! – Приветствует севший после сна мужской голос.
Странно, но он никак не комментирует увиденное. А я уже приготовила несколько колких словечек, чтобы держать оборону.
– Доброе утро, Тимур. Завтракать будешь? – Отзывается правильная часть меня, которую мама всегда учила быть гостеприимной.
– Не откажусь, – отвечает, нажимая на кнопки кофемашины. – Сделать тебе кофе?
Неужели мы нормально разговариваем? Это же тот самоуверенный тип, который, не спросив моего имени, предлагал поехать к нему?
– Если можно капучино, – решаю попробовать вывесить белый флаг, старательно размазывая творожный сыр по подсушенному тосту.
Я делаю это настолько тщательно, словно передо мной не кусок хлеба, а стена, которую надо идеально зашпаклевать. И откуда во мне задатки маляра-штукатура? Или так я пытаюсь скрыть дикую неловкость и занять чем-то руки?
– Конечно! Сегодня можно всё, – интригующе говорит парень, отставляя одну порцию ароматного напитка в сторону. – У меня почти праздник.
– Какой? – В недоумении отрываю глаза от поджаренного бекона, смущенно прикрытого листом салата.
День рождение? Именины? День бородатых мужчин? В голове успевает выстроиться ряд предположений и поздравительная речь.
– Еще один день, который я помечу в календаре, – наглые губы расползаются в улыбке. – Ты впервые назвала меня по имени.
Вот и как с ним вести себя по-человечески? Нахал, он и в Африке нахал. Имя его мне очень нравится. Правда. И ему оно очень подходит. Так и хочется растянуть последнюю букву, чтобы порычать «Рррр».
Тимур ставит передо мной капучино, а возле себя черный-черный эспрессо, и мы молча приступаем к трапезе. Разве нормальные люди станут это пить? Всё равно, что вливать в себя горячую смолу. Хотя, наверное, в Преисподней нет ничего другого.
– Приятного аппетита, – вежливо проговаривает парень, выдающий себя за Тимура.
Я как-то смотрела фильм, где инопланетяне с целью захватить Землю по ночам проникали в дома и забирали человеческий облик. Выдавая себя за людей, они творили странные вещи. Кажется, что-то похожее произошло ночью с нахалом.
Пока я фантазирую на тему метаморфоз парня, тот ловко препарирует остаток омлет и аристократично пережёвывает сэндвич.
По тому, как человек ведёт себя за столом, можно многое сказать о его воспитании и характере. И как бы не хотелось, но с этой стороны мне не к чему придраться. Каждый кусочек на его тарелке идеально вымерен и с точностью ювелира наколот на вилку. При этом уверенными движениями направляя их в рот, он изучающе разглядывает меня.
Его взгляд осязаем. Я буквально чувствую его на своём лице. Он обводит скулы, скользит к губам. Невесомо проводит по ним подушечками пальцев.
– Спасибо, Даша. Было очень вкусно, – благодарит всё тот же псевдо-Тимур, неся тарелку в раковину.
Жуй! – Приказываю себе. Не хватало ещё поперхнуться застрявшим поперёк горла куском.
Сразиться с ним в зрительном поединке я не рискую. Увлечённо разглядываю шпинат, выглядывающий из недр омлета. А когда всё же поднимаю глаза, попадаю в плен. В тёмных омутах плещется целый океан. Там бурлит что-то непонятное. В этом необъятном потоке эмоций можно запросто утонуть.
– Знаешь, моя бабушка всегда твердила, что стоит опасаться красивых девушек, которые умеют готовить, – задумчиво произносит, неотрывно глядя в глаза. – Теперь я понял значение этих слов.
«Почему?» не успевает сорваться с языка.
– Потому что такая девушка может стать хозяйкой не только сердца, но и желудка. А это вдвойне опаснее.
Пока я пытаюсь переварить и усвоить житейскую мудрость, следующая фраза окончательно вгоняет в краску.
– Ты же знаешь, что очень красивая! – Не спрашивает, а утверждает хриплый голос.
И что ему ответить? Почему принимать комплименты, что вкусно готовишь проще, чем слышать, что красивая? Может потому, что над блюдом старался ты, а над твоей внешностью мама с папой?
– А ещё, оказывается, очень мило смущаешься.
Я и не заметила, как щеки залились румянцем. Кто ты? Хочется прокричать ему в лицо. Верни прошлого Тимура! С ним я хотя бы знаю, как себя вести.
Глава 12
К полудню все выжившие собираются в гостиной. Сегодня нас также ждёт обширная развлекательная программа: катание на квадроциклах, барбекю на озере, прогулки на лодках и катамаранах.
– Зай, дай таблетку от головы. Так хреново, – стонет Рома, увидев меня в дверном проёме. – И минералочки принеси.
Глядя на него, понимаю – наше катание под большим вопросом. За полчаса, которые остались до выезда, он вряд ли придёт в себя.
Почти все вечеринки у Ромы заканчиваются по одному сценарию – весь следующий день у него сильное похмелье. Неужели так сложно контролировать количество выпитого? К чему вливать в себя всё подряд, как в последний раз в жизни?
Я злюсь. Злюсь, так как очень хотела поехать.
– Дашка, где Ромео? Почему ты одна? – Интересуется Карина, стоит появиться внизу.
– Мы не поедем. Рома вряд ли сможет сесть за руль, – признаюсь не без сожаления, окидывая взглядом толпу собравшихся: счастливые молодожены, Вика с мужем, сестры и пару друзей Давида, в том числе Тимур.
– Аньки тоже не будет. Бурная ночь не прошла бесследно, – злорадно подмечает подруга.
Всё-таки весь дом в курсе, как хорошо Ане было ночью. Интересно, кто из друзей Давида её тайный герой – любовник?
Рассматриваю сначала высокого, но слегка худощавого Женю. Затем коренастого Демида. И думаю, наверное, это всё же Алан. Что-то среднее между этими двумя.
– Так Даша может поехать с Тимуром, – будничным тоном предлагает Давид.
Поднимаю на него глаза, молча спрашивая: «В чём я перед тобой провинилась?». Но новоиспечённый муж подруги упрямо игнорирует мой недовольный взгляд.
Серьёзно? Ехать вместе с нахалом? Хотя здравый смысл подсказывает, что перспектива торчать в доме и упустить возможность впервые прокатиться на квадроцикле куда хуже компании Тимура. В конце концов, утром мы вроде пытались общаться как нормальные люди.
– Хорошо, если водитель не против, – кошусь в сторону парня, желая уловить его реакцию.
Он подозрительно спокоен. Будто вообще не о нём речь. А вот рядом стоящая Карина резко меняется в лице.
– Водитель не против, – ехидно произносит Тимур, намекая, что я опять не называю его по имени.
Спустя десять минут я уже в диком восторге кружу возле четырехколесного монстра. Просто нереальная махина.
Нам проводят инструктаж, объясняют маршрут, выдают шлемы, и первые пары стартуют в путь. Мой напарник уже завел двигатель, но я никак не могу осмелиться обхватить его за спину. Тогда он сам находит мои руки и сцепляет их у себя на талии.
– Только попробуй отпустить. Высажу! – Командует нахал.
Тимур производит впечатления парня, который сказал – значит делает. Поэтому я всё же не рискую убрать руки. А когда мы начинаем подниматься в горку по ухабистой тропе, невольно придвигаюсь ближе и держусь крепче.
У столь тесного нашего контакта имеется один значительный нюанс – запах грейпфрута. Он всюду: на теле, волосах и даже, кажется, пробирается под одежду. Я полностью пропитываюсь им. И что самое интересное, он не раздражает, а успокаивает и расслабляет.
Водитель прибавляет газ, испытывая вездеход на прочность. А с ним и мои нервные клетки.
Мы мчим через толстые брёвна, сурово преграждающие путь.
Въезжаем в глубокие ямы, в которых, кажется, вот-вот застрянем.
Не без труда, но всё же минуем болотистый участок, не погрязнув в нём.
Вопреки страху, адреналин мощной дозой выбрасывается в кровь. Местами захватывает дух, и ты просто забываешь сделать вдох. А местами за спиной будто вырастают крылья. Можно раскинуть широко руки, поймать в объятия ветер и взлететь высоко-высоко.
– Хочешь сесть за руль? – Неожиданно предлагает Тимур на обратном пути.
– Хочу, – вылетает из меня, прежде чем мозг включается в работу.
Мы меняемся местами, и только тогда я понимаю, насколько это была плохая идея.
Его крепкое горячее тело буквально вжимается в моё. Руки ложатся рядом с моими на руль, и я полностью оказываюсь в ловушке. Ни о какой дороге я и думать не могу. Только о критической близости с посторонним мужчиной. И о моей странной реакции на неё. Хочется прикрыть глаза, отпустить руль и раствориться в этих недообъятиях.
– Спасибо, что согласился взять с собой, – искренне благодарю, когда вернувшись на базу, водитель глушит рычащий мотор. Надо признать, Тимур не так плох, как я думала. Поездка получилась запоминающейся и весёлой.
Мой напарник проявляет манеры и подаёт руку, помогая слезть. У меня пунктик по этому поводу, но он стремится заработать плюс. К сожалению, у большинства мужчин обыденные правила этикета как: открыть перед девушкой дверь или отодвинуть стул, затерялись где-то во времени. В детстве их этому не научили, а во взрослой жизни не круто начинать проявлять учтивость.
– Не благодари, у меня был свой скрытый интерес, – произносит, многозначительно улыбаясь.
До этого момента его улыбка казалась мне колючей и наглой, но сейчас она неожиданно приобрела подобие человеческой. А когда тебе так открыто улыбаются, разве можно сдержаться и зеркально не растянуть губы? Эту способность мы приобретаем ещё в возрасте трёх месяцев, когда впервые начинаем улыбаться маме в ответ.
Так и не решившись уточнить, что за скрытый интерес, спешу в дом. Наверняка планировал завезти подальше и бросить. Но, видимо, в последний момент проснулись капли его совести.
Не терпится скорее поделиться с Ромой эмоциями от поездки, пока они не утихли и бурлят во мне, подобно полноводным весенним рекам. Но в доме опять слишком громко. Настолько, что я даже забываю, куда и зачем спешу.
Опять стоны за дверью Аниной спальни. Может, она решила податься в порно-актрисы и просто репетирует? Так сказать, учит роль. Надо ведь понимать, в каком месте сказать: «Оооооо», в каком «Ааааааа», а когда протянуть финальное «О, Даааа».
Постепенно радостная улыбка сползает с моего лица. Ускользает, как последние минуты вечера воскресенья. Мне резко не хватает воздуха. Запас кислорода в лёгких стремится к нулю, но вдохнуть заново не получается. Я каменею. Кажется, сердце перестаёт выполнять свою главную функцию и больше не качает кровь.
Сквозь толстую древесину отчётливо слышно голос Анькиного партнёра по съёмкам. До боли знакомый. Тот, который вряд ли спутаю с другими.
