Текст книги "Сновидица и тень (СИ)"
Автор книги: Юлия Дэйкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
События последних дней безумно утомили его. Тяжесть во всем деле была настолько неподъёмной, что сил не оставалось даже на то, чтобы раздеться. Заплетающимися пальцами он расстегнул куртку, снял ее, затем развязал шнурки на высоких ботинках, и вяло дернув поочередно каждой ногой, скинул обувь на пол. Снять остальное не получилось. Он тяжело повалился на бок и уснул, едва коснувшись подушки.
Проспал он без малого двое суток. Считая, что он все еще в отъезде, слуги, адъютант и даже курьеры боялись входить в его палатку, так что спать ему никто не мешал. Проснулся он хорошо отдохнувшим и, чтобы поменьше беспокоиться о Сайене или жалеть о потерянном дневнике, с головой погрузился в работу.
Следующие три недели пролетели незаметно. Погруженный в отчеты, донесения, договора и стратегические выкладки, он не заметил, как похолодало, а с деревьев вовсю посыпались листья. Осень окончательно вытеснила летнее тепло и приняла в свои руки бразды правления северной природой. С гор подул ледяной ветер, принеся с собой затяжные дожди и туманы.
Все чаще вечерами, когда все собирались в общем павильоне вокруг большого костра, он уходил к себе с острым приступом одиночества. Так уж сложилось, что оно было его верным спутником многие сотни лет. Люди вокруг него, друзья и коллеги, старели и умирали. Лишь эльфы оставались неизменно молодыми, но подружиться с ними ему так и не удалось.
В итоге, одинокими вечерами он часто смотрел на огонь, попивая что-нибудь крепкое. В такие моменты он ощущал в душе что-то вроде зияющей дыры на том месте, где должна быть душа. А в последнее время, в особенности после знакомства с Сайеной, такие приступы становились все чаще и сильнее. Раньше первопричиной собственного одиночества он считал утерянную память. Бессмертие не так сильно тяготило бы его, будь у него хоть какая-то информация о собственных корнях и причинах, побудивших стать слугой смерти. Но таковых не находилось и ощущение пустоты в душе все нарастало.
И вот, накануне вечером, аккурат перед праздником Радогош, он отправился к себе в особенно паршивом настроении. Предпраздничные приготовления нагоняли тоску и отчаяние. Вторые сутки все валилось из рук, так что разгребать бесконечные бумаги он не стал, а вместо этого принес несколько бутылок самого крепкого пойла и выпил их все, не задумываясь о том, сможет ли встать на следующий день.
Очнулся он, к своему ужасу, в объятиях рыжей девицы разведчицы, которую давным-давно подсунула ему Лала. Что произошло вечером и ночью, он не помнил, и, немного подумав, решил не вспоминать. Судя по блаженному выражению красивого веснушчатого личика, девушку все устроило, а значит, и волноваться было не о чем.
Тихо одевшись, он направился к себе через спящий утренний лагерь. Предрассветная прохлада немного облегчила головную боль и уняла дрожь в руках. В палатке его ждал замечательный сытный завтрак, на который поначалу было тошно смотреть, а также графин грибного рассола, оставленный предусмотрительной поварихой на прикроватном столике. Так что следующий час он провел в компании заветной жидкости и вкуснейших деревенских блюд, грамотно подобранных для похмельного утра.
Наконец, наевшись и заглушив головную боль, Миртан отодвину от себя поднос и окинул измученным взглядом кипы неразобранных бумаг. Тяжело вздохнул и потянулся за очередным отчетом. В руки ему попало письмо от Ривы датированное трехмесячной давностью. Жрица была настолько постной и занудно-добронравной, что читать ее наполненные напыщенными проповедями письма он был просто не в состоянии. Делал он это лишь в поисках крупиц информации о Сайене и ее перемещениях.
Тонкий пергамент скользнул по руке, открывая ровные завитки аккуратного почерка жрицы. Он уже собирался было по обыкновению бросить его в огонь, когда взгляд его привлекло то самое, заветное, имя.
"Сегодня магистр Сайена приходила в Гипнос." – безо всякого вступления, начиналось письмо. Он жадно впился глазами в бумагу. Далее жрица в подробностях описывала их встречу. Йена была в порядке! Вместо привычного раздражения, на сердце приятно потеплело, и он озадаченно нахмурился, не понимая собственной реакции на пару простых слов. Йена была в порядке! Она беспокоилась за Огонька, спрашивала, как дела в Гильдии. И даже попросила передать ему, что ждать ее не стоило. То есть, несмотря на бесконечные уговоры, возвращаться она не собиралась, сославшись на то, что у нее есть другие обязательства. Ну конечно, без эльфа тут не обошлось. Чтоб его!
Миртан в гневе скомкал ни в чем не повинный листок бумаги, вскочил на ноги и принялся мерить шагами земляной пол небольшого шатра, обдумывая прочитанное. Быть может, стоило отправить людей на ее поиски и уговорить ее вернуться? Или отправиться самому? Да вот только она не пойдет. Их отношения не заладились с самого начала, и она, скорее всего, его презирала, а то и ненавидела. Тогда, быть может, стоило вернуть ее силой? Вот только что это даст?!
В шатре становилось душно. Навернув еще пару кругов, он твердым шагом направился к выходу. Стоило немного проветрить голову. Но, откинув полог, он с размаху врезался в высокую грудастую девушку, затянутую в кожаную броню. Слегка смутившись, она сделала шаг назад и отвесила ему неловкий полупоклон. В ответ он слегка кивнул головой и вопросительно уставился на замызганное веснушчатое лицо разведчицы. Той самой, из постели которой он выскользнул не далее, чем пару часов назад.
– Господин, я спешила, как могла! – выдохнула девица, расплывшись в счастливой улыбке – Она вернулась!
– Лала?! – опешил он. – Что-то она рано. Должна была только через месяц, но... – и тут до него дошло! Разведчица не стала бы так радоваться приезду мастера шпиона, которая постоянно то уезжала, то возвращалась. Неужели это...?! Он поднял ошарашенный взгляд на девушку, но та лишь еще шире улыбнулась.
– Это магистр, – подтвердила она его догадку.
– Где? – коротко бросил он, подавив пробежавшую по телу дрожь.
– Там, на северной дороге, она...
Дослушивать он не стал. Если это действительно она, то его долгое ожидание было оправдано! Мир будет спасен, а он исполнит данное Рурку обещание! Только бы это была она! О, предки, только бы она!
Он быстро шел по дощатым дорожкам, хлюпая жидкой грязью, когда из-за северных ворот навстречу вышла невысокая гибкая фигурка с растрепанной копной изрядно отросших медно-белых волос. Сердце замерло от радости. Это точно была она! Он узнал бы ее среди миллионов, в любом состоянии! Сайена, собственной персоной! Грязная, исхудавшая, с темными кругами под восхитительно-яркими бирюзовыми глазами, но все же – она.
Он остановился как вкопанный, не зная с чего начать разговор и вдруг вспомнил, как сильно сердился на нее за побег. Эмоции тут же возобладали над разумом и все, что он смог, так это в ответ на ее улыбку продемонстрировать максимально безразличное выражение лица и ядовито процедить:
– Поверить не могу, что вы все же решили почтить нас своим присутствием.
Но вопреки его ожиданиям, девушка не стала огрызаться. Окинув его равнодушным взглядом, она пихнула ему в руки кипу бумаг и гордо прошествовала мимо, по направлению к своему шатру. Какое-то время, он в недоумении смотрел ей вслед, и лишь когда она скрылась за палатками, обратил внимание на пергамент, исписанный красивым витиеватым почерком.
"Лорд Крайс, – начиналось письмо, – если вы сейчас это читаете, значит, я благополучно добралась до лагеря. Заранее прошу прощение за то, что приходится рассказывать вам все с помощью бумаги, но у меня нет возможности сделать это на словах. С Огоньком что-то случилось, и я больше не могу пользоваться его голосом. Своего собственного у меня, к сожалению, нет. Его давным-давно отобрали те, кто лишил меня матери. Должно быть, вы видели шрам у меня на шее? Вот он как раз всему виной.
Но хватит об этом! Нам нужно многое обсудить, потому я постараюсь вкратце рассказать все, что вас может интересовать. Но для начала – несколько просьб! Во-первых, я прошу не поднимать тему о моих отношениях с эльфом. Их больше нет, мы, можно сказать, не сошлись характерами и твердо намерены избегать друг друга в будущем. Во-вторых, через пару дней до лагеря доберется мой друг. Он привезет сюда нескольких сирот, что находятся на моем попечении. По возможности, постарайтесь пристроить их в семьи в Гильдии. Ну, и в-третьих, приходите ко мне завтра утром со всеми отчетами за прошедший период. Я твердо намерена серьезно взяться за работу и очень рассчитываю на вашу помощь в этом деле.
Чтобы не терять времени в дальнейшем, хотелось бы стразу рассказать вам о всех ключевых событиях, произошедших со мной после нашего не очень удачного расставания... "
Далее следовал довольно подробный отчет о проделанном Сайеной путешествии, о событиях в катакомбах и приключениях в горах Химрена. Он не до конца понял, зачем ее туда понесло, и куда подевался эльф. По-видимому, эпизод с расставанием девушка опустила намеренно. Оно и к лучшему! Не хватало еще в отчетах писать всю эту сентиментальную чушь!
Более всего его заинтересовал этот ее друг – Нави и нападение на летний дворец на озере Эльванара, где он сам побывал совсем недавно. Она писала, что спасла от смерти некоего дворянина, как раз после пожара, уничтожившего главное здание дворца. В душу тут же закрались подозрения о происхождении графини дю Фабре, так живо описанной князем Элиенским и ее отношении к Сайене. Могла ли это быть она? Если да, то они разминулись всего на несколько минут! Он мысленно приказал себе обязательно выяснить все обстоятельства и вытянуть из девушки как можно больше информации о произошедшем.
Погруженный в эти мысли, он добрался до своего шатра и устало растянулся на жесткой кушетке, не выпуская из рук измятого пергамента. Все еще было трудно поверить, что она вернулась. Хотелось сейчас же отправиться к ней, сторожить ее, как величайшее сокровище, чтобы она больше никогда не посмела вот так взять и снова улизнуть! Хотя, судя по письму, на этот раз она была твердо намерена исполнять свои обязанности. И, похоже, немаловажную роль в этом сыграл Огонек. Что бы с ним не случилось, теперь Йена не остановится, пока не надет его. В чем-чем, а в ее упрямстве он уже имел неосторожность убедиться лично.
Ну что ж, оставалось только дождаться утра. И тогда, он снова увидит ее и, может быть, наконец, поверит, что ее возвращение – не сон. Стоило хорошенько отдохнуть. Судя по всему, рядом с этой особой, его ждало столько хлопот, что предыдущие полгода теперь покажутся курортом. И все же, на сердце впервые было так легко. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул и мгновенно уснул, как всегда без сновидений.
***
Открыв глаза, первым, на что он обратил внимание, было полное отсутствие бумаг у него на столе. Еще вчера вечером он был полностью завален отчетами, записками и письмами. Куда все могло подеваться за ночь? Вряд ли кто-то мог рискнуть и зайти в его палатку без спросу. В Гильдии его уважали, но еще больше – боялись. И, надо сказать, не без причины.
Он резко подскочил на кровати и только теперь заметил толстый шерстяной плед, заботливо накинутый на него кем-то. Это кто же такой смелый... или глупый?! Он резко сдернул одеяло, и нос приятно защекотал едва уловимый аромат, исходящий от толстой шерсти. Луговые травы! Свежий, слегка терпковатый запах чабреца окутал все вокруг, и он медленно снова опустился на кушетку, умиленно улыбаясь.
Сайена! Больше никому не хватило бы наглости заявиться среди ночи к слуге смерти, украсть документы, а потом заботливо накрыть спящего убийцу теплым пледом. Ну что за ненормальная?! Почему-то вся картина, любезно скрашенная воображением, его развеселила. Он даже позволил себе негромко хмыкнуть, прежде чем отправиться умываться и приводить себя в порядок.
Через пятнадцать минут он уже стоял у ее шатра, собираясь с духом, чтобы войти. Главное было, снова не сорваться! Что бы она ни делала, и не говорила, нужно было сохранять спокойствие. Глубоко вдохнув, он постучался о деревянную стойку у полога и твердо шагнул в теплые, приятно освещенные недра ее жилища.
Йена сидела за большим столом, внимательно вчитываясь в какой-то отчет, судя по его состоянию, месячной давности. На широкой деревянной столешнице перед ней покоились аккуратно рассортированные стопки бумаг, которые не далее, чем вчера вечером представляли собой ужасный бардак на его собственном столе.
"А она делает успехи!" – промелькнула в голове непрошеная мысль, заставившая его завистливо покоситься на царящий на столе порядок. И тут же улетучилась, стоило только девушке поднять голову и дружелюбно улыбнуться.
Ее красота всегда вызывала в нем двойственные чувства. С одной стороны, он наслаждался ей с чисто эстетической точки зрения, с другой, для дела было бы полезнее, если бы она была простушкой. С такими проще работать, не забивая голову всяческими фантазиями. Но сегодня она почему-то показалась ему прекраснее, чем обычно и это, не смотря на залегшие под глазами тени и излишнюю худобу.
Что-то изменилось. Что-то неуловимое, ощутимое лишь для тех, кто имел удовольствие наблюдать за ней раньше. Он внимательно осмотрел девушку. Первыми в глаза бросались прекрасные манеры, которых раньше не было и в помине. Жесты стали увереннее, осанка, наклон головы, даже выражение лица были настолько аристократичны, что ей позавидовала бы любая придворная дама. Даже манера саркастично приподнимать одну бровь больше не казалась неуместной. Правда, взгляд, раньше прямой, полный задорных искорок, теперь был колючим и слегка задумчивым. Искры исчезли, сменившись льдинками.
Не сводя глаз с девушки, он отвесил вежливый полупоклон, который в свою очередь был встречен дружелюбным кивком. Гостеприимным жестом она указала на небольшое кресло рядом со столом, чем он не преминул воспользоваться. Когда же он, наконец, устроился, Сайена протянула ему небольшую записку.
– "Простите мою наглость, но мне не спалось, так что бумаги я забрала у вас сама. Надеюсь, вы не замерзли ночью, погода была весьма прохладной – в горах выпал месячный запас снега." – гласила записка. – "Я прочла почти все и теперь в курсе общей картины. Хотелось бы обсудить с вами Огонька. Но сначала, если у вас есть какие-то вопросы и уточнения, я с удовольствием вас выслушаю."
Вопросы у него были. Причём, количество их все продолжало расти. К примеру, что она делала в горах Химрена, куда подевался эльф, и что произошло на озере Эльванара? Но сильнее всего его сейчас интересовало другое – почему она решила вернуться? Насколько он помнил, совсем недавно дела Гильдии ее мало интересовали. Что изменилось?
Однако, озвучивать вопрос не пришлось. Он получил ответ, едва взглянув на ее уставшее лицо и отсутствующий взгляд. Пусть, она пыталась скрыть свое состояние за дружелюбной улыбкой и бурной деятельностью. Его не обманешь! Сотни лет ценного жизненного опыта не прошли даром, и теперь он умел отлично чувствовать чужие настроения. Она переживала из-за разрыва с эльфом. Причем переживала сильно, так, будто действительно любила этого проходимца! Гнев горячей волной поднялся из сердца. Он тут же стиснул кулаки в отчаянной попытке сдержаться. Но пауза затягивалась, и она подняла на него вопросительный взгляд из-под взъерошенных влажных прядей только что вымытых волос.
– Не подумайте, что я не рад вашему возвращению, – издалека начал он, все еще стараясь погасить гнев, – но, если вы сделали это только чтобы отвлечься от собственных любовных неудач, вам лучше уйти. Гильдии нужны только преданные делу люди. А уж тем более, магистр!
Похоже, он по неосторожности задел за живое. Ровные брови его собеседницы сошлись на переносице, а потемневший бирюзовый взгляд на мгновение застыл. Сделав пару глубоких вздохов, она медленно поднялась из-за стола, спешно нацарапала что-то на клочке бумаги, и, вручив ему записку, вышла из шатра.
Миртан озадаченно проводил ее взглядом. Она определенно изменилась! Прежняя Йена в ярости накинулась бы на него с кулаками, не меньше. А эта... Он аккуратно развернул записку.
"Не смею вас больше задерживать! Когда будете готовы обсуждать действительно важные вещи, вместо нелепых сплетен, я с радостью с вами пообщаюсь." – гласила записка.
Коротко, сухо, совсем не похоже на девушку, которую он знал. Он до последнего ожидал увидеть на бумаге пару ругательств в свой адрес. Но, раз уж она заговорила так... Что-то изменило ее, заставило стремительно повзрослеть. Возможно, пережитое было серьезнее, чем он думал!
Сердце неприятно защемило. Зря он так на нее давил! В конце концов, она ведь вернулась, не ушла домой на пустоши. А причина... Да какая, по сути, разница, если она будет выполнять свою работу?! Он тут же внутренне пообещал себе быть поласковее, хоть умом и понимал, что ужиться с ее сложным характером ему будет ой как нелегко.
ГЛАВА 2: Сайена
Я спала и видела сон. В предрассветной дымке на краю огромной воронки на коленях стоял Фирлас. Обхватив голову руками, он медленно раскачивался, то и дело постанывая. Все пространство вокруг было покрыто серыми хлопьями пепла, продолжавшими падать с неба, словно мертвый, грязный снег. Хотелось рвануться к нему, прижать к себе, согреть и успокоить, только мешала боль, цепью сковавшая сердце, которое почему-то остановилось. Несколько минут я наблюдала за агонией самого любимого на свете существа и, казалось, медленно умирала вместе с ним.
В какое-то мгновение мне показалось, что вот сейчас все должно закончиться. Я уйду и исчезну навеки. Но этого не случилось. Из тумана позади эльфа вышла юная светловолосая женщина, столь прекрасная, что будь я жива, затаила бы дыхание. Она положила ему на плечо узкую ладошку и что-то сказала на древнем наречии. Впервые я пожалела, что так толком и не выучила его, пока было время. Фирлас тут же перестал стонать. Покачиваясь, словно во сне, он поднялся на ноги, тяжело развернулся и тут же снова бухнулся на колени перед эльфкой. Склонившись перед ней, он что-то проговорил, а затем поцеловал ей руку.
Ревность больно кольнула сердце. Хотя, какая теперь разница?! Оно ведь не бьется! Все, что мне теперь остается это тьма, лед и бесконечная все нарастающая боль! Мое видение рассеялось, но агония не прошла. В какой-то момент мука стала настолько сильной, что терпеть больше не было сил. И я взвыла, с удивлением услышав собственный голос. А затем, сквозь крик послышался еще один едва слышный звук.
"Тук... Тук тук..." Сердце! Сердце снова забилось. Ритм становился все быстрее и быстрее, вторя новым волнам боли.
Я кричала и слушала собственное сердце, пока вдруг к моему ужасному соло не добавился еще один голос.
– Потерпи, милая! Сейчас все пройдет! Я уберу боль!
И правда, словно по мановению волшебной палочки, мое тело расслабилось, отпуская сковавшую его агонию. Это ли не счастье?! Я даже нашла в себе силы слабо улыбнутся и глубоко вдохнуть, восстанавливая дыхание.
– Правильно, дыши, детка! Тебе сильно досталось! – послышался снова тот же звонкий, ласковый голос.
Начиная приходить в себя, я распахнула глаза и уставилась на высокую молодую женщину, склонившуюся над моим распростертым на траве телом. Заметив движение, та улыбнулась и отстранилась. Я приподнялась на локтях, оглядывая окружающее пространство.
Я была дома! Каким-то образом я очутилась на поляне рядом со своей хижиной в пустошах. Из трубы валил дым. Неужели, Огонек вернулся? А может, все произошедшее вообще было дурным сном? Я попыталась подскочить на ноги, но голова закружилась, и я неуклюже рухнула на четвереньки.
– Ты еще очень слаба, малышка! Присядь, приди в себя, и мы пойдем в дом, ладно?! – незнакомка заботливо помогла мне сесть, облокотившись на дровницу.
Все мысли в голове перемешались. Обрывки воспоминаний, фраз, снов... я пыталась сосредоточиться, вспомнить! Какое-то время ничего не получалось, но уже через пару минут перед глазами мелькнуло печальное лицо Фирласа, светящийся любовью золотой взгляд сменился черными, бездонными колодцами. Горькая обида вытеснила все остальные чувства, и я надрывно разрыдалась в объятиях неизвестной женщины, то и дело всхлипывая. Меня трясло, руки отказывались слушаться, до боли вцепившись в траву.
Фирлас убил меня! Мой aine, мой любимый убил меня! Хладнокровно и жестоко. Я повторяла в голове эту фразу и все никак не могла в нее поверить. В голове всплыли слова Крайса о том, что эльф убивал ради удовольствия. И вот сегодня, через год удивительной, чарующей сказки, я наконец убедилась в правдивости тех слов!
– Он убил меня, убил! – наконец всхлипнула я прямо на ухо своей утешительнице.
Та вздрогнула от резкого звука, но объятий не разжала.
– Поплачь, милая. Сегодня ты сделала то, чего не удавалось сделать еще ни одному смертному. Ты пошла против своего aine и смогла пережить магию пустоты. Да еще и детей спасла!
– Дети! Что с ними? – я отстранилась и принялась крутить головой в поисках моих чумазых подопечных. Правда, без толку, глаза все равно застилали слезы, так что весть окружающий мир расплывался разноцветной мишурой.
– Тссс... они в порядке. Просто отдыхают. Я уложила их в хижине. Они маленькие и этот мир пока что для них безопасен.
– Этот мир? – насторожилась я, – Где мы?
– В Гипносе, конечно, – усмехнулась женщина. Насколько я поняла, колоссальная энергия от пустоты наполнила твои ключи, и они открыли врата, тем самым оградив тебя и детей от неминуемой смерти.
– В Гипносе, – тупо повторила я, пытаясь поверить в сказанное. Слезы отступили. – Но почему он такой красочный? Раньше это была какая-то серая муть, а теперь все как во сне.
– Думаю, обретя второй ключ, ты просто стала его лучше видеть. – задумчиво отозвалась моя собеседница.
– Ключ... врата... ты та, что спасла меня тогда, раньше, верно?
– Да. Мы с братом всегда присматривали за тобой, когда могли. Хотя, Гипнос частенько уводил нас так далеко, что мы едва находили дорогу обратно.
– Вы с братом? Но в честь чего обо мне такая забота? Кто вы такие?! – настороженно поинтересовалась я. Похоже, я постепенно начала приходить в себя и первой ко мне вернулась выработанная с годами осторожность.
– В честь того, что ты моя дочь! – прозвучал сзади приятный мужской голос.
Я обернулась. В дверях хижины стоял мужчина, имевший невероятное сходство с моей собеседницей.
Дочь?! Как я могу быть его дочерью, если я полукровка?! Моим отцом был, скорее всего, какой-то пьяный k'sheven. Я перевела обалдевший взгляд с мужчины, на женщину и обратно. Наверное, вид у меня был довольно нелепый, потому что моя собеседница хихикнула и доверительно взяла меня за руку.
– Прежде, чем ты засыплешь нас вопросами, позволь рассказать тебе одну историю.
В ответ я лишь коротко кивнула и не сводя глаз с мужчины, приготовилась слушать.
– Для начала, позволь нас представить, – начала женщина, – Меня зовут Дэнейя, а это мой брат-близнец, Арэйя. Мы последние из династии Первых или Ainien, эльфских королей правивших древним Тиаммараном.
– Да, я помню историю близнецов! – тихо перебила я рассказчицу. Их убили еще совсем юными, и они так и не успели взойти на трон. В их честь эльфы назвали луны.
– Это правда лишь отчасти, – усмехнулась женщина, – Луны действительно назвали нашими именами, но лишь потому, что они появились на небе, когда мы родились. Так всегда бывает, когда рождается Айнин. К примеру, когда родилась ты, на пустошах появилась река. Та, что протекает мимо твоего дома. Это она дала необходимую влагу мертвым лесам Селувим, позволив эльфам выжить там после поражения. Но, я отошла от темы. Когда люди ворвались в Тиаммаран, мы поняли, что гибели не избежать. Боги исчезли, а с ними и наши надежды на спокойную жизнь, и защиту от пустоты. И тогда мы с братом решились на отчаянный шаг. Мы провели ритуал, запечатали город и ступили на дорогу сна, расплатившись за силу собственными душами.
– Я думала, это сказки... – устало прошептала я, но Дэнейя меня услышала.
– Все сказки когда-то были правдой. – мягко улыбнулась она, – С тех пор мы все время в пути. Дорога сна петляет сквозь Гипнос, и мы все мчимся по ней и собираем потерянные души, без права надолго остановиться или свернуть. Незавидная участь, которая, однако, позволила нам выжить, а со временем и возродить наш род. Столетиями мы копили силу, собирали ее по крупице и вот, настала ночь, когда луны стали в один ряд и мой брат смог вырваться в реальный мир на несколько часов, чтобы побыть со жрицей, в которую был влюблен.
– С мамой?
– Да. И результатом той ночи стала ты – последняя из Первых! Надежда древнего народа на возрождение!
– Так я не полукровка?
– Нет! Твоя кровь чище, чем у всех эльфов, вместе взятых. А бирюзовый цвет глаз – отличительный признак нашего рода! Посмотри на меня, или на брата. У нас такие же глаза!
Я перевела взгляд на мужчину. Тот лишь грустно улыбнулся и кивнул, как бы подтверждая слова сестры.
Какая злая ирония! Значит, все годы унижений, презрения и ненависти были совершенно не оправданы? Я подавила нервный смешок, стараясь уложить в голове услышанное. Последняя и первая. Хм. Выходит, прав был старый магистр, назначая меня главой Гильдии... прав был и Крайс, говоря о пророчестве. "Значит, от судьбы мне все же не отвертеться", – горестно подумала я и тяжело вздохнула.
Через полчаса, когда я наконец смогла вернуть контроль над телом, мы пили ароматный травяной чай сидя за тяжелым дубовым столом, точной копией его собрата в реальности. Дэнейя продолжала что-то рассказывать про дорогу сна, про то, как был разрушен Тиаммаран и еще что-то. Но слушать ее я не могла. Перед глазами одна за другой, словно цветной калейдоскоп, мелькали сцены последних дней. Будто разум пытался осмыслить произошедшее, снова и снова, словно дурной сон, прокручивая события, в которые никак не хотелось верить. Несколько раз я ловила себя на том, что смотрю в одну точку, но как не пыталась переключиться на рассказ эльфки, мысли все равно настойчиво уплывали к моему aine.
Он убил меня! Насколько же глубоким должно быть его безумие, если он решился пойти против такой мощной связи?! Это ведь будто отрезать себе руку или ногу, а точнее, будто оторвать половину себя. Боль, навалившаяся на нас сразу после этого, была тому доказательством. Отчасти мне было его жаль. Лишиться разума это, пожалуй, самое страшное, с чем может столкнуться любое мыслящее существо. И все же, была надежда, что его состояние обратимо. Ведь в моем сне, когда он кланялся эльфке, глаза его снова были нормального золотого цвета. А измученное выражение лица так сильно было похоже на мое собственное!
И все же, несмотря на жалость, я сердилась. Он прекрасно знал, чем чревато для него использование магии пустоты! Во время путешествия на север, мы много раз обсуждали эту тему, и он клялся больше никогда к ней не обращаться! Я понимала его скорбь по брату, по убитым сородичам, но как же я? Он знал, что я ждала его, переживала, что не перенесла бы случись с ним что... И все равно пошел мстить! Все равно позволил тьме захватить себя! Не думая о последствиях... обо мне... Предатель!
В гневе я грохнула кулаком по столешнице так, что чашки громко звякнули, подпрыгнув с блюдец. Рядом, ахнула Дэнейя, а отец (кажется, я наконец приняла этот факт) лишь понимающе усмехнулся. Он вообще был немногословен, но сейчас решил прокомментировать мой внезапный взрыв.
– Злишься на него?
Я молча кивнула, но затем не выдержала:
– Предатель! Он нарушил все обещания, что давал мне! – переполненная эмоциями, я вскочила на ноги и принялась мерить шагами небольшую кухоньку. – Смотрел мне прямо в глаза и обещал, что никогда не причинит боли! А потом... потом убил меня! Если бы не ключи, я превратилась бы в очередную горку мяса и костей, как и все люди в той деревне! Скотина остроухая! А я, тоже дура! Я...
Вдруг в глазах потемнело и я, неловко покачнувшись, осела на руки вовремя подхватившего меня отца. Почему-то ужасно хотелось спать.
– Тебе пора, – прошептала Дэнейя, ласково похлопав меня по щеке. – Гипнос высасывает много сил, особенно если вести себя так...эмоционально. Ты должна забрать детей и вернуться в реальность. Там должно было пройти пару-тройку недель, так что aine своего ты не встретишь.
Я лишь слабо кивнула.
– Навряд ли я теперь захочу увидеть его в ближайшую пару сотен лет!
– Ты простишь его. Со временем. – улыбнулась эльфка, – Физическую боль от разлуки я убрала. Но, к сожалению, с душевной справляться тебе придется самостоятельно.
– Отвлекусь! Мне будет, чем заняться, – криво усмехнулась я, – меня ждут в Гильдии. Надеюсь, нового магистра они еще не нашли. Да и детей там пристрою.
– Хорошо, – кивнул отец, – нас тоже ждет дорога. Еще свидимся, mie lainnie... Пообещай мне, что будешь осторожна!
Он коротко обнял меня и не дожидаясь ответа вышел из хижины.
– Ты прости брата, детка, он никогда не умел выражать свои чувства. Поверь, он тебя очень любит.
Я верила. Почему-то... Быть может, потому что мне ужасно хотелось верить хоть во что-то хорошее, после того, как мой собственный мир дал трещину, а сердце разлетелось на осколки. А может, сыграла свою роль кровная связь. Кто знает?
Аккуратно сжав в руках ладошки спящих детей, я подумала о холодной сырой реальности, в которую так не хотелось возвращаться. Рисунки на руках мягко засветились, перед глазами мелькнуло улыбающееся лицо Дэнейи, встревоженные глаза отца, в последний момент заскочившего в комнату, и радужная вспышка заставила на мгновение зажмуриться. Чтобы открыть глаза уже совсем в другом месте.
***
В горах вовсю царствовала осень. Судя по погоде, на этот раз время в Гипносе летело быстрее, чем обычно и отсутствовала я около месяца, вместо двух недель, обещанных отцом. Отец! Пожалуй, самое непривычное слово в моем лексиконе. Перед глазами до сих пор стоял обеспокоенный взгляд бирюзовых глаз, так похожих на мои собственные.
На душе было спокойнее, чем я ожидала. Открыв глаза, я быстро осмотрелась и на всякий случай накрыла себя и спящих детей волшебным куполом.
Мы лежали на дне большой воронки, оставшейся после нашего с Фирласом столкновения. Рядом на земле валялось копье. Целехонькое! Я уж думала, оно потерялось. Схватив оружие, я осторожно встала на ноги и выглянула из-за края ямы. Деревни больше не было. Вся площадка, где когда-то стояли деревянные бревенчатые дома, была выжжена подчистую. Оно и к лучшему, незачем малышам лишний раз видеть последствия творившихся здесь ужасов!
Сзади послышалась сдавленная возня, затем захныкал малыш Мике. Дети постепенно просыпались, щурясь под ярким осенним солнцем. Благо, погода выдалась отличная. На ультрамариновом небе не было ни облачка. Ветра тоже не наблюдалось, так что обычной горной прохлады почти не чувствовалось. Не обращая внимания на детей, я осторожно выбралась из воронки. Погода располагала к прогулкам, так что стоило поспешить в город, прежде чем она испортится.
