Текст книги "Сновидица и тень (СИ)"
Автор книги: Юлия Дэйкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Кто вы, прекрасная незнакомка? – выдал он книжную фразу, низким хорошо поставленным голосом. Его манера держаться не оставляла никаких сомнений в дворянском происхождении.
– Та, кто вас спас, – не менее банально ответила я и протянула мужчине руку. – Пойдемте со мной, вам пора просыпаться.
Без тени сомнения он снова вложил свою огромную ладонь мне в руки, и через минуту я открыла глаза в мире живых. Мужчина рядом глубоко вздохнул и тоже проснулся. Ему было около сорока. Красивое породистое лицо с выдающимся носом и тонкой линией губ было белее мела. Черные волосы были собраны в аккуратный, хоть и слегка растрепанный хвост, а любопытный взгляд светился благодарностью. С первым же вздохом бледные щеки порозовели, а серые глаза вопросительно уставились на мою маску. Наконец, видимо вспомнив свой сон, он подскочил на ноги и глубоко поклонился.
– Позвольте представиться, миледи, меня зовут Анри дю Камп, князь Элиенский.
Вот так так! Брат Великого Князя! Теперь понятно, почему в его кошмарах все, так или иначе, было связано со светской жизнью и троном. Но надо было до конца отыграть роль знатной дамы и я, поднявшись, склонилась в изящном реверансе.
– Графиня дю Фабре, к вашим услугам, дорогой герцог! Как вы себя чувствуете? Я чудом успела спасти вас. – вежливо пролепетала я.
– Но как вы сюда попали? – удивился он.
– О, совершенно случайно! – принялась на ходу выдумывать я, – Мы с мужем и детьми ехали мимо, когда озеро загорелось. Из-за огня, я отстала от экипажа. Я искала их, когда нашла этот сад и вас спящего верхом на каменной лошади.
– И за это я безмерно благодарен вам, миледи! Но, позвольте поинтересоваться... Вы сновидица?
– Да и буду благодарна, если вы не станете разглашать мою тайну. Мне вовсе не нужно лишнее внимание Ордена Тишины.
– Ну разумеется, – с легким полупоклоном ответил князь. – Позвольте сопроводить вас к мужу? Я буду счастлив познакомиться с вашей семьей и оказать ей всяческую поддержку двора и Его Светлейшества, Великого Князя.
А вот это уже было интересно. Первым моим порывом было пригласить его сотрудничать с Гильдией, но потом я отбросила эту идею. Князь, казалось, мало интересовался подобной деятельность. К тому же, я слышала от Ривы, что его отправили в изгнание, так что навряд ли он мог быть мне полезен. Потому мне в голову пришла другая идея.
– О, это лишнее, дорогой князь. Но вы бы очень мне помогли, если бы сумели убедить своего светлейшего брата немедленно прекратить эту войну! – выпалила я и тут же поразилась собственной наглости.
– Ч-что? – удивился он. – Моя милая леди, мы побеждаем! Прекратить войну сейчас было бы огромной глупостью. Я не стану предлагать Его Светлейшеству подобное.
– И совершите огромную ошибку! Я уже долго в пути и видела, что принесла нам эта война! От вольных городов и до южных морей все лежит в руинах. Вы разоряете собственную землю и истощаете армию в конфликте, который ничего не даст нашему государству. Мало того, вы ослабите собственную оборону. Кто будет защищать Талонию, если появится еще один враг? – напористо продолжила я.
– Еще один? – нахмурился князь, – И кого же вы, миледи, имеете в виду?
– О, никого конкретного, но я своими глазами видела внезапно активизировавшихся fierre и синего дракона, разоряющего города как в Гипносе, так и в мире живых.
– И это ваши доказательства? Я не смогу предоставить столь скудную информацию брату. – покачал головой князь.
– Так расскажите ему о сегодняшнем происшествии. Вы не хуже моего видели, кто стоял за нападением на дворец. Я наблюдала за лисами и слышала их разговор. Кто-то заплатил им за эту провокацию. Не кажется ли вам, что в этом замешан кто-то, кому выгодна война? Быть может, это и есть тот самый новый враг?
– Ваши слова не лишены смысла, графиня. Но откуда вам столько известно? Вы...
– Я всего лишь скромная женщина, – склонив голову, проговорила я, чтобы не выходить из роли, – Но я умею слушать, думать и анализировать. Этого достаточно, чтобы быть в курсе происходящего.
– Ну что ж, – князь устало потер лоб, – я напишу Его Светлейшеству, передам вашу просьбу и ознакомлю его с фактом провокации. Но обещать его положительного решения не могу.
– Этого достаточно, – я отвесила ему благодарный полупоклон, – Великий Князь славится своей мудростью и прозорливостью.
– И все же, миледи, мне не хотелось бы оставлять вас одну среди этих враждебных лесов. Позвольте хотя бы проводить вас. – князь напористо схватил мою руку и страстно сжал ладонь в своих медвежьих лапах.
– Ну что вы, любезный, – уверенно улыбнулась я, освобождая пальцы из его хватки, – я сновидица, для меня эти леса не опасны. Муж с детьми ждут меня на другом краю озера. Так что я вынуждена откланяться. Будьте осторожны и донесите мое послание до Его Светлейшества в целости и сохранности.
С этими словами я отступила на несколько шагов назад и одним легким движением скрылась за ближайшими кустами.
– Вы удивительная женщина, графиня! – послышался вслед голос князя. – Я хотел бы снова увидеться с вами!
Я усмехнулась. Простите, дорогой князь, но графиню дю Фабре вы увидите, только если гильдии вдруг понадобится ваша помощь! Однако, будет просто замечательно, если через этого человека мне удастся приостановить войну. Это даст Гильдии больше пространства и времени для маневра.
Оставив мужчину у главного входа, я стала осторожно пробираться к заднему двору, в надежде послушать разговоры эльфов и возможно почерпнуть еще немного более конкретной информации. Красться за кустами оказалось легче легкого, и я мысленно похвалила умелого садовника, который так профессионально подровнял выпирающие во все стороны ветки, что они практически не цеплялись за одежду. Однако, на заднем дворе меня ждало разочарование вперемешку с отвращением.
Эльфы были мертвы. Всего около двадцати fierre в черных кожаных костюмах лежали неподвижно в разных позах, истекая кровью из тонких, хирургически ровных ран, нанесенных чем-то вроде длинной острой бритвы. Кроме них, справа от красивого фонтана, громоздилась куча тел в красных форменных дуплетах дворцовой стражи. Крови было столько, что меня тут же замутило, а стоило перевести взгляд на развешенных по забору слуг, как я уже не смогла сдерживаться, и меня бурно вырвало прямо на мокрую обгоревшую землю. Ухватившись дрожащими руками за ближайшее дерево, я с трудом выровнялась, намереваясь уйти как можно дальше от этого ада, когда взгляд мой упал на привязанных у конюшни лошадей.
Купленная Нави кобыла была уже настолько почтенного возраста, что я давно побаивалась, как бы она не рухнула прямо посреди дороги. Нам просто позарез нужна была еще одна лошадь, а здесь их стояло около двадцати – выбирай любую. Да и остальных стоило бы отпустить. Их хозяев больше не было в живых, а значит, позаботиться о животных будет некому.
И я решилась! Опасаясь, что неизвестный убийца может вернуться, я стала как можно незаметнее пробираться позади тюков, ящиков и бочек, заполонивших практически все пространство двора. Под ногами противно чавкало, и я лишь плотнее сжимала губы, стараясь не думать о пропитавшей землю крови.
В какой-то момент я неловко поскользнулась и неприлично выругавшись, плюхнулась на землю рядом с мертвым эльфом. Ясные, серые глаза неподвижно глядели в небо, а на прекрасном юном лице застыл испуг. Вот так они и умирали, гордые воины моего некогда прекрасного народа, в грязи и крови, не погребенные и не оплаканные. Потянувшись вперед, я дрожащими пальцами закрыла неподвижные глаза и аккуратно сложила еще теплые руки на груди. Я не оправдывала того, что они здесь сотворили, но где-то, в глубине души понимала, что это было лишь ответом, отзвуком того, что сотворили с ними... с нами.
Собравшись было уходить, я вдруг заметила, что из-под локтя эльфа выскользнула небольшая книжица в простом кожаном переплете. Заинтересовавшись, я подняла ее и сунула за пазуху, намереваясь почитать позже. Быть может, в ней удастся найти тех, кому небезразлична была судьба погибших?!
Выбрав пару лошадей покрепче, я отвязала остальных, предварительно срезав удила и, вскочив в седло, понеслась что есть духу подальше от этого проклятого дворца и окружавшего его ореола смерти.
***
Остаток дня прошел в медленном скрытном продвижении на другой конец огромного озера. Наконец, ближе к вечеру, вымокшая (пару раз грохнулась в воду) и грязная, но весьма довольная собой, я добралась до ожидавшей меня компании. Дети спали, Нави дулся, но все же с интересом выслушал историю о моем неожиданном знакомстве и сообщении, переданном напрямую не кому-нибудь, а самому правителю Талонии. В конце рассказа от его недовольства не осталось и следа. Он заявил, что срочно должен написать об этом балладу и принялся негромко бренчать на маленькой мандолине. Под ее мягкие звуки, разнежившись в тепле от костра, я мгновенно уснула. Гипнос как всегда принял меня с распростертыми объятиями, отправив сразу в лучшее из всех мест – мою маленькую уютную хижину, незаметно приютившуюся у большой скалы среди бескрайнего разнотравья пустошей.
Как всегда, воздух здесь был восхитительно пряным, а травка невероятно нежной. Я устало опустилась на мягкий зеленый ковер и прикрыла глаза, прислушиваясь к разноголосому пению птиц. Только здесь я могла спокойно отдохнуть душой и восстановить растраченные в пути силы. Жаль только разбитое сердце не мог исцелить ни мир снов, ни холодная осенняя реальность. Душа продолжала болеть. Казалось, что счастье как таковое перестало для меня существовать. Все вокруг казалось бессмысленным и серым. Даже танцевать не хотелось, что уже само по себе служило тревожным сигналом.
Я с ужасом думала, что со мной будет, когда я пристрою детей, ради которых держалась все это время. Удастся ли Гильдии заинтересовать меня настолько, что я смогу отвлечься от мрачного настроения, или я просто с головой уйду в эту отвратительно болезненную апатию, которая в итоге либо убьет меня, либо сведет с ума.
Мои мрачные размышления прервал странный шум, резко нарушивший блаженную тишину убежища. Исходил он из хижины. Я настороженно прислушалась. Судя по звуку, кто-то внутри ломал мебель и бил посуду. Я поспешила внутрь, пинком распахнула дверь и... упала в теплые объятия Огонька.
– Крылышко! – тихо выдохнул он мне прямо на ухо, – Как я рад! Прости меня, я...
Он вдруг замолчал и весь сжался, будто от боли.
– Огонек, что...
– У меня мало времени. Слушай внимательно! – он схватил меня за плечи и пристально посмотрел прямо в глаза, – Ты должна вернуться в Гильдию! Где бы ты ни была, ты должна! Только ты сможешь меня спасти!
– Н-но я итак...
– Прошу тебя, вернись! Я во дворце, я где-то во дворце! – голос Огонька вдруг стал отдаляться, а тело прямо на глазах растворялось в воздухе. Так бывает, когда дух переходит в реальный мир.
– Огонек, стой! Погоди!
– Помоги мне! – с последним испуганным возгласом дух исчез. А меня охватила настоящая паника.
Что делать? Как ему помочь? Как найти? В бессилии я металась по комнате. Нужно было торопиться! Нужно было попасть в лагерь Гильдии и поговорить с Крайсом. Рассказать ему что случилось! Это единственный шанс спасти моего друга. Уверенно сжав кулаки, я вынырнула из сна.
Рядом сидел обеспокоенный Нави и мягко сжимал мою ладонь. Из-под теплого одеяла поблескивали глаза Лайны. Остальные дети, хвала предкам, спали.
– Что случилось? Ты стонала во сне! – поинтересовался эфириал.
Я открыла было рот, чтобы ответить, но к собственному ужасу, не смогла издать ни звука. Голоса, дарованного мне Огоньком, как ни бывало! В ужасе, я схватилась за горло. Раз ушел даже он, случилось что-то поистине страшное!
Сходя с ума от беспокойства, заснуть я больше не смогла. В голову приходили самые ужасные сцены. Я, конечно, гнала от себя эти мысли, но они с настойчивостью мух продолжали липнуть к сознанию.
К счастью, рассвет прервал мои страдания, и я, наконец, смогла сосредоточиться на дороге. Усадив на козлы упирающегося Нави, я принялась составлять письмо, с помощью которого смогла бы ответить на большинство вопросов Крайса. Ехали мы довольно быстро, рискуя сломать и без того ветхую телегу. Старая лошадь упала через три дня и больше не вставала. Подождав, пока Нави с детьми отъедут подальше, я с сожалением окончила мучения несчастного животного. Благо, у нас были две свежие эльфские кобылы. Одну мы впрягли в телегу, а вторую я периодически использовала, чтобы разведывать обстановку на дороге впереди.
Погода настойчиво продолжала портиться. Несмотря на то, что днем ранее мы повернули и теперь продвигались только на юг, становилось все холоднее. Последние деньги мы истратили на теплую одежду и обувь для детей. Нави не мерз в легкой рубашке даже зимой, а я довольствовалась обогревом от нескольких духов огня. Чувствуя магию, лошади пугались и стригли ушами, рискуя сорваться в неконтролируемый галоп.
Местность, по которой пролегал наш путь была мне знакома. Несколько месяцев назад мы проезжали здесь с Фирласом, только в обратном направлении. Где-то неподалеку должен был находиться Галадоин, и, если мои расчёты были верны, тот самый сгоревший городок, возле которого мы познакомились с Элми...
Воспоминания закружились в голове и на глаза навернулись слезы. Чтобы не показывать детям и Нави своей слабости, я быстро спрыгнула с повозки и вскочила верхом на свободную лошадь. Нужно было срочно проехаться, благо, Нави, понимал меня без слов и просто проводил меня обеспокоенным взглядом, не задавая лишних вопросов.
Быстрый галоп тут же снял напряжение. Подставив лицо ветру, я неслась вперед, не разбирая дороги, полностью положившись на чутье лошади. И даже не заметила того момента, когда свернула с тракта и помчалась по узкой лесной тропке, аж пока первая ветка не хлестнула меня по лицу, оставив на подбородке тонкую царапину. Тогда я резко натянула поводья и заставила животное притормозить.
Тяжело дыша после безумной скачки, я стояла посреди небольшой полянки в лесной чаще. Трава вокруг была измята так, будто совсем недавно здесь был разбит большой лагерь. Подъехав поближе, я обнаружила еще теплое кострище, заботливо присыпанное сверху желтыми листьями. Кто бы ни останавливался здесь, они позаботились о том, чтобы не попадаться никому на глаза. Подгоняемая любопытством, я толкнула лошадь пятками и поехала по отчетливым следам колес, оставшимся на узкой лесной тропке.
Дорога петляла и кружила, но я упорно шла по заинтересовавшему меня следу. Наконец, тропа свернула и вывела меня к неглубокой речке, бурно шумевшей в низком каменистом русле. Здесь я на всякий случай слезла с лошади и пошла пешком, удерживая животное за узду. Следы тянулись по-над руслом, и терялись, сворачивая на широкий, очень мелкий брод. А за ним...
Каменистый противоположный берег полого уходил вверх сразу за бродом и был сплошь покрыт трупами в разномастной одежде. Бандиты или кондотьеры. И практически каждый похож на ежа с торчащими отовсюду черно оперёнными стрелами.
Судя по стекавшей в воду свежей крови, бой произошел совсем недавно и закончился буквально несколько минут назад. На самой верхушке холма виднелось что-то вроде импровизированной баррикады, сооруженной из нескольких перевернутых на бок повозок с ажурной резьбой на бортах. Осторожно ступая между тел, я взобралась на холм, лишь затем, чтобы обнаружить очередное побоище. Баррикады и пространство за ними являли собой кровавое месиво из пятерых эльфов и около двадцати бандитов.
Получается, на подходе людей обстреляли из стрел, а здесь, наверху, уже завязалась рукопашная. Дальше по тропе тянулись глубокие колеи от повозок. То есть, эльфы не просто так организовали здесь засаду. Они кого-то прикрывали, давали время уехать подальше, скорее всего зная, что не выживут... Я с уважением взглянула на пятерых храбрецов сумевших остановить в общей сложности около тридцати человек отъявленных головорезов.
Возможно, кого-то из них еще можно было спасти?! Я внимательно осмотрелась в поисках уцелевших, но, к моему сожалению, ни одного не нашла. Раздумывая стоит ли покопаться у погибших в карманах в поисках уже не нужных им денег, я вдруг наткнулась на кровавый след, уходивший вглубь ближайших зарослей. Кто-то выжил! Правда, судя по количеству теряемой крови, он мог быть уже мертв.
Осторожно, я двинулась по следу. Хозяин его обнаружился уже через несколько шагов в кустах. Высокий светловолосый эльф в тисненой кожаной куртке ничком лежал на траве, не подавая признаков жизни. Я склонилась над ним и осторожно пощупала пульс. Мгновенно моя рука была перехвачена, а у горла оказался острый клинок. Тяжело дыша, мужчина смотрел на меня прекрасными темно-зелеными глазами.
– Элтас! – беззвучно выдохнула я и сразу вспомнила, что говорить больше не могу.
Судя по напряженному взгляду, он не узнал меня, а еще через секунду глухо застонал и, уронив кинжал, тяжело закашлялся. Я схватила его за плечи и с силой приподняла, оперев о небольшой березовый пенек. Эльф тяжело дышал и был вот-вот готов потерять сознание. В его груди справа зияла огромная рана, из которой с каждым вздохом выливалась кровь. Я судорожно соображала, что делать. Тех целительных заклятий, которым научил меня Фирлас, было недостаточно. С ужасом я начинала понимать, что единственный оставшийся в живых брат моего aine сейчас умрет на моих руках, и я ничего не смогу с этим сделать.
Мгновенно среагировав на страх и боль, на руках замерцали руны. Нервно сорвав с лица повязку, я по какому-то наитию приложила обе ладони к окровавленной ране и направила туда всю имевшуюся силу с молчаливой просьбой о помощи. От напряжения на лбу выступил пот, а пальцы начали подрагивать. Я молила всех – богов, предков, духов и руны на своих руках спасти жизнь Элтаса. Пусть он не нравился мне! Пусть, он был жесток, самолюбив и груб! Но у Фирласа кроме него больше никого не осталось. Я должна была его спасти!
И это сработало! Мои ладони потеплели, передавая энергию в умирающее тело эльфа. Элтас продолжал хрипло дышать, а я почувствовала, как начинает кружиться голова. Наконец, моих сил хватило лишь на то, чтобы отнять руки от страшной раны и тяжело облокотиться об тот же пень. Какое-то время я тяжело дышала, сохраняя нерастраченные крохи энергии. Лишь через несколько минут мне, наконец, удалось открыть глаза и переползти поближе, чтобы проверить рану.
К моему разочарованию, разрез был на месте. Но, к счастью, кровь больше не шла, а дыхание эльфа выровнялось. Я осторожно потрогала его лоб и руки. Жара не было, и судя по теплым ладоням, потерю крови тоже удалось компенсировать. Элтас крепко спал. Это дало мне время осмотреться, найти небольшой заплечный мешок с запасными вещами и пустить их на бинты. Рану я перевязала, сначала обильно полив ее целебным настоем из собственных запасов. Эльф от моих манипуляций даже не пошевелился.
Следовало вернуться к Нави и детям. Скорее всего, они ждали меня на дороге, в том месте, где моя лошадь свернула в лес. Так и оказалось. Предварительно обшарив карманы бандитов, я набрала целый мешочек золота и с этим запасом пустилась в обратный путь. С легкостью отыскав тропу, я за полчаса выбралась из леса. Нави был ужасно удивлен, услышав мой рассказ, и тут же вызвался отправиться на помощь раненному. Но я жестами отговорила его, аргументируя тем, что детям нужен нормальный ночлег и еда в теплом трактире, а не ночевка в сыром, холодном лесу.
Затем, набрав всего необходимого с повозки, я отдала эфириалу золото и попросила дождаться меня в ближайшей деревне. В ответ тот лишь кивнул и, успокоив детей, погнал повозку дальше по тракту. Я же взгромоздила на лошадь тяжелые сумки и снова отправилась в лес.
Когда я добралась до места, Элтас уже проснулся и естественно попытался встать. Его громкую брань, вперемешку с шипением я услышала еще на подходе к холму. Когда же я, наконец, добралась до пенька, у которого его оставила, то обнаружила лишь стонущее тело в обнимку с ближайшим деревом.
Молча подхватив эльфа, я усадила его на то же место, что и раньше. Благо, он не сопротивлялся, а когда взглянул, наконец, на мое лицо, то и вовсе застыл от удивления. Я смущенно улыбнулась и приложила палец к губам, призывая его помолчать, пока я заботилась о ране. Нужно было срочно зашить разрез, пока снова не открылось кровотечение. Управилась я минут за пятнадцать, все это время ощущая на себе испытывающий взгляд Элтаса. Наконец, когда шов был обработан заживляющей мазью и как следует перевязан, я вынула из сумок блокнот с карандашом и принялась писать.
Вкратце я написала о том, что я здесь делаю, как его нашла и почему не могу говорить. Он бегло прочел мои каракули и утвердительно кивнул. В зеленых глазах отразилась глубокая задумчивость. Наконец, тряхнув головой, он хрипло произнес:
– Где Фирлас?
Вопрос смутил меня, и я опустила глаза, лихорадочно соображая, что ответить.
– "Не сошлись характерами!" – наконец написала я и улыбнулась.
К моему удивлению, Элтас не стал вдаваться в подробности и тут же сменил тему.
– Хоть это и мерзко, но похоже, я теперь обязан тебе жизнью, h'gash! – выдавил он и замолчал, ожидая пока я напишу ответ.
– "Ты ничем мне не обязан, Элтас Трейн, но хотелось бы тебе сообщить, что я вовсе не h'gash, как бы странно это не звучало. Мое полное имя Сайена Ainien и я, похоже, последняя эльфская королева."
Челюсть эльфа после прочтения записки смешно отвисла, а зеленые глаза метнули в мою сторону недоверчивый взгляд. Затем, забыв о недавнем отвращении, он пристально уставился на меня, несколько раз осмотрев с ног о головы. Я изобразила на лице самое невинное выражение.
– Ты можешь это доказать? – недоверчиво поинтересовался мой собеседник, все еще не сводя с меня взгляда.
– "Нет, да и незачем." – написала я, – "Верить мне или не верить – твое личное дело. Это все равно ничего не меняет."
Он пожал плечами, скривился от боли и отвернулся, тем самым давая понять, что разговор окончен.
Скорчил такую мину, будто я его чем-то обидела. В душе закипел гнев. Что этот, что Фирлас, два сапога – пара. Сразу видно – братья!
Я сердито вскочила на ноги, вывалила на траву содержимое сумок и принялась сооружать шалаш. Эльф наблюдал за мной с каким-то отрешенным выражением на лице, но разговаривать больше не пытался. Покончив с обустройством на ночь, я отправилась к баррикадам. Нужно было сжечь трупы, пока они не начали запахом привлекать к нам полчища лесной живности. Отбиваться ночью от обнаглевших за время войны волков, мне вовсе не хотелось.
Следующий день прошел в заботах о раненном, который очень быстро обнаглел до такой степени, что начал требовать более изысканной еды и вина в придачу. Я старалась оставаться спокойной, делая скидку на начавшуюся лихорадку, но в итоге плюнула на все и ушла в лес аж до вечера.
На третий день Элтас почувствовал себя намного лучше. Его все еще немного лихорадило, но он уже смог отлично сесть и самостоятельно позавтракать. А когда я полезла посмотреть на рану, он грубо оттолкнул мою руку и пробурчал, что справится сам. В ответ я лишь равнодушно пожала плечами, наблюдая за кряхтящим, стонущим и ругающимся сквозь зубы мужчиной.
Ближе к обеду лихорадка прошла совсем. Возможно, благодаря травяным настоям, которыми я разжилась у знахарки в одной из деревень, где мы останавливались на ночлег. Элтас исправно пил их, хоть и изрядно кривился.
– Я не верю в благородство и бескорыстие, lellie, – задумчиво заговорил он ближе к вечеру, наблюдая, как я пытаюсь развести костер под мелким осенним дождем. – Почему ты спасла меня? Ты ведь так меня ненавидела!
Я загадочно улыбнулась, но затем вдруг погрустнела, вспомнив о Фирласе.
– "Ты единственный, кто у него остался." – написала я в блокноте.
Эльф саркастично приподнял бровь.
– Есть еще младший, – Айрас. Он живет на севере. Наверное, он забыл тебе сказать. Судя по вашему поведению в деревне, вы вообще мало разговаривали, да?
Тон эльфа был холодным и циничным. Окинув его долгим взглядом, я потянула к себе блокнот и спешно нацарапала:
– "Айрас мертв. Убит безликими. Деревня сожжена. Видела его своими глазами."
С румяных от лихорадки щек Элтаса мгновенно сошла краска. Он еще раз перечитал написанное и поднял на меня негодующий взгляд.
– Уходи! – сквозь зубы бросил он. – Убирайся сейчас же!
Я хотела было рассердиться, но вовремя заметила застывшие в зеленых глазах слезы. Он не хотел показывать своей слабости, вот и гнал меня, потому что сам уйти не мог. Но и мне тоже особо не хотелось вылезать наружу под холодный дождь, так что я просто отрицательно мотнула головой и демонстративно повернулась к эльфу спиной.
На пару минут в шалаше воцарилась тишина, а затем я услышала тихие всхлипывания, вскоре перешедшие в полноценный плач, сквозь который то и дело слышались слова древней эльфской поминальной песни. И мне это не показалось проявлением слабости. Нужно быть очень смелым, чтобы открыто горевать рядом с кем-то едва знакомым. Невольно я позавидовала его способности не держать все в себе. Я всем сердцем жалела сейчас этого странного, грубого и циничного мужчину, но обернуться не посмела. Лишь устроилась боком у стены нашего убежища, протянув в его сторону руку. И о чудо! Через пару минут его огромная ладонь сжала мою.
Так мы и сидели добрую половину ночи, каждый погруженный в собственное горе. Хотя, мои беды по сравнению со смертью близкого, казались смешными. Пока я дышала, и был жив Фирлас, у нас был шанс все исправить. Правда, спешить с налаживанием отношений не стоило. Я была еще слишком обижена и зла. Быть может, удастся с ним встретиться, когда все будет позади, и я немного успокоюсь?! И когда я это поняла, на душе сразу же стало легче, будто тяжёлый груз упал с плеч, и даже Элтас перестал казаться мне таким уж несносным.
Вторую половину ночи мы разговаривали. На улице сильно похолодало, так что нам пришлось плотно прижаться друг к другу под теплыми одеялами, чтоб сохранить тепло. Эльф тут же заявил, что не сможет заснуть с чудовищем под одним одеялом, а потом принялся рассказывать обо всем подряд. Я же просто лежала и слушала, не смея его перебивать.
– А ты знаешь, lielle, что Тиаммаран пал задолго до нашего с братьями рождения? – начал он, и, когда я помотала головой, продолжил, – Никто из ныне живущих allarie его не видел. А если кто говорит, что бывал там – не верь. Фирлас искренне верит, что видел Светлый город, но он ошибается, как и многие эльфы его возраста. Они видели Солас – последний вольный город нашего народа. И именно при нас он был разграблен и уничтожен. Что же касается Тиаммарана – он не пал, как заявляют люди! Король Шеленар не позволил. Кстати, если ты действительно Ainien, то он был твоим родственником, lielle! Когда боги позабыли о нас, Шеленар обезумел от горя, видя, как убивают его народ. И он проклял Светлый город и всех чужаков в нем. И тогда белые арки, воздушные дворцы, храмы, улицы и театры – все ушло под землю, чтобы быть погребенным заживо вместе с последним королем.
На мгновение он замолчал, и, повернувшись, окинул меня изучающим взглядом. Наверное, на моем лице было написано что-то, чего он не ожидал там увидеть, потому что эльф одобрительно хмыкнул и продолжил:
– Наш отец был свидетелем гибели города и рассказал мне все незадолго до смерти, настрого приказав хранить это втайне от братьев. Наверное, таким образом, он хотел вселить в них надежду. Узнай они, что Тиаммарана нет уже много лет, совсем бы пали духом. Такую же мудрость проявили и многие другие родители. В итоге тех, кто до сих пор знает правду, остались единицы. Ваши историки записали свою собственную версию тех событий, безбожно перепутав все даты, и переврав события. Кстати, хотел тебя попросить – расскажи все это Фирласу при следующей встрече. Так я исполню клятву данную отцу, но все же открою ему правду. Слишком долго она лежала у меня на сердце.
Я коротко кивнула и всего на мгновение прикрыла сонные глаза, чтобы тут же ощутить вкус чужих губ на своих собственных. Они были теплыми и мягкими, от былой грубости не осталось и следа. Ужасно хотелось, чтобы Фирлас продолжал меня так целовать, чтобы все случившееся оказалось сном.
Стоп! Фирлас?! Нет! Это ведь не он!
Я резко шарахнулась назад, осуждающе уставившись на Элтаса.
– Прости, – он вдруг на удивление обаятельно улыбнулся, – всегда хотел это сделать, lielle! Спи! Обещаю больше к тебе не прикасаться.
И я поверила. Что-то в его голосе, в том, как он смотрел, заставило меня расслабиться и забыть об одиночестве. Мы проспали почти весь следующий день, проснувшись лишь, чтобы поесть. Рана Элтаса затягивалась отлично, и уже на четвертый день он без усилий ходил и сидел на лошади. Я обрадовалась, что скоро смогу отправить его домой и продолжить путь. Мне нужно было спешить к Огоньку.
– "Сможешь добраться до Галадоина в таком состоянии?" – написала я на бумажке.
Зеленые глаза эльфа странно блеснули, и он поспешил отвернуться.
– Да. – прозвучал короткий ответ, и я чуть ли не подпрыгнула от радости.
Что-то смутило меня в его тоне, но я предпочла не обращать на это внимания. Пора было ехать! Я снабдила Элтаса все необходимым на несколько дней пути. Отдала даже свою лошадь в обмен на его великолепную серую кобылу, которая была ранена и все еще не могла покрывать дальние расстояния.
На прощание Элтас крепко пожал мою руку, улыбнулся, а затем вдруг бухнулся на колени и провел ножом по ладони. Затем он протянул ее мне.
– Mie reven ani moreven tuor-na kami! – проговорил он с расстановкой. – Возьми мою кровь и прими клятву!
От удивления, я приложила к губам ладонь. То была древняя кровная клятва, которая могла даваться лишь раз в жизни и навсегда привязывала принесшего ее к тому, перед кем он опустился на колени. Отказаться от нее значило глубоко оскорбить эльфа.
Медленно я окунула палец в кровь на его ладони и провела им по губам.
– Tuor-na kami ane mie! – почти что прошептала я, мысленно дав себе обещание никогда не тревожить его этой клятвой.
Теперь, когда бы я не позвала, он обязан был прийти мне на помощь, даже если это шло вразрез с его собственными интересами.
А затем наши пути разошлись. Я отправилась к Нави и детям, ожидавшим меня в ближайшей деревне, а Элтас поехал на север. Было немного жаль с ним расставаться и уже на полпути я начала недоумевать, почему не предложила ему отправиться со мной в Гильдию.
Но сделанного не воротишь и не оставалось лишь продолжить свой путь и сделать все, чтобы найти и спасти Огонька.
***
Нави был в восторге от Стали, так я назвала кобылу, в честь ее удивительной металлическо-серой масти. За неделю пути ее рана отлично затянулась, и эфириал с радостью пересел на нее, оставив мне место на козлах повозки. Длинноногая, легкая, как пушинка, лошадь так красиво гарцевала под ним, изгибая крутую шею, что я невольно залюбовалась. Но потом случилось странное – кобыла взбрыкнула, и Нави не удержавшись, взлетел в воздух, где и завис на некоторое время, прежде чем плавно опуститься на землю. Человек на его месте свернул бы себе шею от такого броска.
